Замок

Сапоги № 20, июль 2014 г.

Бета — Моргенштерн Иоганн Павлович

Тема:

Всю свою пятилетнюю жизнь Тёмик мечтал жить в замке. Он мечтал так долго и старательно, что мысленно уже выстроил этот замок — высокий, светлый, с легкими синими башнями. Тёмик придумал каждую комнату, каждую лестницу.

Для мамы Тёмик устроил большой парк с фонтанами, беседками и клумбами. А ещё — кухню, которая сама закупает продукты, готовит еду и моет посуду — пока мама гуляет в парке. Для папы был придуман огромный гараж, где стояли разные красивые машины и даже самолёты. Старшая сестра Юля любила танцевать и занималась в балетном кружке. Тёмик решил, что для неё лучшим подарком будет бальный зал. И, конечно, у каждого была своя спальня, светлая, с огромными окнами, из которых был виден парк.

Свою комнату Тёмик поместил на самом верху самой высокой башни. Эту башню кольцом окружал балкон, а к перилам был привязан яркий воздушный шар с большой корзиной — чтобы можно было подняться ещё выше и любоваться небом, морем и зелёным лесом.

Синие башни снились Тёмику по ночам. А утром, проснувшись, он огорчался. Потому что квартира, где он жил с мамой, папой и сестрой, ничем даже не напоминала замок. Это была крошечная квартирка, в которой была только одна маленькая комната. Папа предлагал сделать для Юли и Тёмика отдельную комнатку из кухни (ничего, что там нет окошка, можно вкрутить лампочки поярче), а кухню вынести в прихожую. Но мама грустно сказала, что в их прихожей поместится только игрушечная печка, на которой можно приготовить только игрушечную еду. Поэтому кухню решили оставить на месте. И только на ночь ставили там маленькую раскладушку для Юли. Раскладушка как раз помещалась между столом и печкой.

И вот, пришёл папа однажды домой с работы. Усталый-усталый, но довольный. Говорит, в выходные пойдём по настоящему замку гулять. Добыл он от профсоюза семейную экскурсию, и сказал ещё много взрослых и непонятных слов, к которым Тёмик всю жизнь живя в одной квартире с родителями привык. Безусловно, это была прекрасная новость — посмотреть, в каком замке они будут жить, а может даже выбрать получше. Только сестра отказалась. Говорила, идёт с друзьями, а куда — непонятно. А Тёмик до одиннадцати ещё бегал по квартире кругами и орал про каких-то дворецких.

Долго-долго длились эти два дня, а особенно ночь на субботу. Тогда Тёмик, хоть родители ему и запретили, поставил все будильники в доме на четыре часа утра. Именно тогда, по его мнению, начиналось завтра. Теперь была самая трудная задача — все будильники надо выключить. С часами-то понятно, нажал на пимпочку и они замолчали, а с электронными и теми, что в телефоне? Надо же зайти в меню, проверить, включён ли повтор, выключить сам будильник, потом всё ещё заблокировать, а остальные будильники трещали, умолкать и не думали. Но наконец-то со всеми механизмами было покончено, хоть папин телефон не удалось отключить, и пришлось засунуть его под подушку, там его верещания было почти не слышно. Изрядно умаявшись с аппаратурой, Тёмик решил разбудить родителей, которые, пока он трудился, нагло спали. Это надо было исправить, поэтому оседлав папино пузо Тёмик завопил «Паапааа, пораа в зааааамооооок!!!» и начал прыгать н бедном отце, на что получил в ответ лишь сонное «Угу». Наконец после трёх часов ора, прыжков, развороченной кучи маминых «Кёрчеровских» кастрюль, найденной в потайном месте и перепрятанной коробки конфет все были в сборе.

К замку вела скучная и долгая двухчасовая дорога. В окнах были только лес и поля, на которых даже никто не пасся. Ни городов, ни живности, ничего. Дорога, реклама, пробки. Папа затянул свою любимую дорожную песню, состоящую из двух слов «ненавижу дачников», которые пел на все известные ему лады. Но кое-как они добрались до замка.

Тут же мама купила бормотальную машинку, которая тихо-тихо что-то себе бормотала. Тёмик чуть-чуть послушал, удостоверился, что ничего интересного она не скажет и побежал смотреть замок.

Конечно, снаружи было красиво, там и башни, вход в которые был перегорожен верёвочкой, но Тёмик решил, что один-то раз можно и по разу перелез через все верёвочки, которые нашёл. На башнях только одно плохо — высоко и падать страшно. Зато внизу, во рве паслись козы. Пробежав по стене два раза, Тёмик увидел, что мама со своей бормоталкой остановилось у третьей башни, и решил, что надо посмотреть и внутренности замка. Только там было очень холодно. Зато в одном подвале оказалась дохлая крыса, но пока её пинаешь родители и до конца стены не дойдут.

Поэтому присел Тёмик на лавочку под солнышком и сам не заметил, как уснул.

И снилось ему, что сидит но в своём замке, вокруг зима, из окон снега в коридоры намело, ветры страшно-так воют, из подвала трупами пахнет, а мама там, в своём замке одна. И папа один. А сестра на дискотеку ушла, потому, что танцевать одной в пустом зале скучно. Молнии прямо в крышу бьются, страшно. А если пол провалится, то далеко ли будет падать? И во что играть, если мама не зовёт кушать? Так тоскливо Тёмику стало, что он даже проснулся.

Родители уже почти прошли всё до конца, но в финальном зале задержались «всего на пол часика» по маминому выражению. Всё это время Тёмик талдычил нудным голосом «Ну пошли уже, ну пошли уже…»

Был уже вечер, когда Тёмик вернулся домой. И так было приятно ощущать, что вот он, дом, маленький, уютный, тёплый. Протянешь руку — она наткнётся на полезную вещь. Протянешь ещё — другая полезная вещь. Не, не нужны ему никакие замки, лучше своё, да скромное.