Тефнут

Внеконкурс

Бета — Птицелов

Служанка, свернувшаяся калачиком на полу у входа в спальню, даже не шевельнулась, когда Шу перепрыгнул через нее и скользнул под тяжелую штору. Он двигался абсолютно беззвучно. Не кот, а ночное дыхание Нила.

После полной темноты коридора чуть теплящийся огонек ночника показался слишком ярким. Зрачки кошачьих глаз мгновенно сузились, позволяя безболезненно осмотреться.

Здесь все было как обычно. Чуть шевелились от сквозняка белые занавески на окнах. Вдоль стен стояли высокие терракотовые вазы. На столике возле ложа высилась целая груда фиников на бронзовом блюде.

На ложе спала молодая женщина. Казалось, что обнаженное тело матово светится в сумраке спальни. Тефнут. Самая прекрасная и самая желанная. Во всяком случае, Шу думал именно так.

Он невесомо вспрыгнул на край постели и тронул лапой упругое полушарие груди. Тефнут вздохнула во сне и перевернулась на живот. Она была божественно хороша — со всех сторон. Не успев даже сообразить, что же он делает, Шу оказался на ее спине. И замер от собственной дерзости, боясь вздохнуть. Но красавица, ощутив сквозь сон нежное прикосновение, тихо застонала и выгнулась всем телом. Тут кошачья натура взяла верх над разумом. Шу распластался на спине Тефнут, прижался к гладкой прохладной коже — и запустил в нее когти…

В следующее мгновение он уже летел по воздуху через всю комнату к выходу, сопровождаемый яростным воплем и тяжелым блюдом. Финики саранчой прыгали по комнате.

Служанка метнулась на крик госпожи — как раз вовремя, чтобы схватить в охапку летящего кота, увернуться от блюда и получить по лбу фиником.

— Пошел вон!!!

Эмалевые пластинки, вплетенные в волосы Тефнут, воинственно брякнули.

Служанка попятилась, скрываясь за шторой и пытаясь унести с собой кота. Но Шу вырвался из ее рук и спрыгнул на пол. Он уселся посреди комнаты и укоризненно посмотрел на возлюбленную.

— Как ты можешь так обращаться со мной? Я — древнее, священное животное. Да что там, я ведь даже не совсем животное!..

— Тем более — пошел вон!

— Но мы же с тобой должны… Ты обещала пойти со мной!..

— Да, обещала! Но я тебе не дерево, чтоб точить об меня когти! Мог бы разбудить меня каким-нибудь другим способом! Теперь жди, пока я приведу себя в порядок.

Они выбрались в жаркую негу пустыни. Ветер ласкал тело, перебирая шерстинки. Песочного цвета шкурки сливались с пейзажем от края до края.

— Что здесь случилось?

— Я говорил — покинув Египет, ты обрекла его на гибель. Без дождей всё сохнет.

Тефнут обвела взглядом землю. Выдохшуюся, уставшую без живительной влаги.

Как давно она ушла? Насколько далеко распространилась за это время пустыня?

— Тебя послал отец? Это он послал тебя? — в её глазах зажглось пламя. Гневный отсвет словно поджарил ушки Шу.

— Нет, — мягко, с улыбкой, промурчал он. — Отец послал Тота. Берегись, этот хитрец может заморочить тебе голову.

Зелёные огоньки забегали в глазах кота.

— Пусть только попробует! — львица воинственно задрала хвост и величественно зашагала по раскалённому песку.

Антилопа стрелой промелькнула на холме, и Тефнут, не обращая внимания на протесты Шу, кинулась за ней. Коту не оставалось ничего другого, как со вздохом усесться в ожидании возлюбленной.

Устав ждать, он решился пойти вслед за охотницей. Перевалив через холмы, он не увидел и следа антилопы. Зато Тефнут мирно беседовала с обезьяной, явно довольная тем, что слышит. Начав свирепеть от ревности, Шу в два скачка преодолел расстояние и оказался прямо за спиной царицы. Павиан же заливался соловьём:

— Люди восславят тебя. Красивые девушки с цветами в волосах будут играть на систрах и тамбуринах, жрецы принесут тебе вино и яства, умастят твоё тело благоухающим маслом, Ра устроит праздничное торжество в честь любимой дочери.

Крадучись выйдя из-за львицы, Шу яростно бросился на павиана.

— Шу! — воскликнула Тефнут. — Зачем ты схватил эту маленькую обезьянку?!

— Это не обезьянка, — кот прижимал тельце к песку. — Это Тот — плут и льстец.

— Тот!? — Тефнут взвилась в воздух. — Да как посмел ты прийти сюда!? Тем более, когда я поклялась, что ноги моей не будет в Египте!

— Прости меня, о богиня, — прошелестел павиан. — Народ стонет от бедствий, которые навлекло твоё бегство. Земля умирает.

Сверкнув очами, Тефнут произнесла:

— Отпусти его.

Шу поднял лапки, Тот оказался на свободе. С поклоном он превратился в коршуна и улетел. Шу и Тефнут остались одни.

— Чего хочет отец?

— Вернуть тебя. Ему дорого твоё участие в жизни страны. И он скучает.

— Обезьянка говорила правду?

— Увы, да, — кот с грустью опустил миндалевидные глазки.

— А чего хочешь ты? — проницательный взгляд львицы коснулся кошачьей мордочки, скользнул вниз по гибкой шее, плавным изгибам спины, гладкого хвоста.

Опомнившись, Тефнут резко, словно дотронувшись до огня, отвела взор.

— Я не хочу, чтобы ты возвращалась к отцу. Я хочу, чтобы ты осталась со мной. — Гордый профиль замер на фоне неба божественной статуэткой. Кончик хвоста едва заметно дёрнулся и лёг на жёлтый песок.

Тефнут напряжённо выгнулась:

— А как же изголодавшиеся без влаги земли?

— Поверь мне, я изголодался больше, — глаза Шу сверкнули, зрачки расширились, он медленно приближался, словно готовясь к прыжку.

— Но сады, скрученные, как верёвки, поля, превратившиеся в пыль…

Голова Шу уже тёрлась о её плечо. Утробное мурлыканье заставило шерсть Тефнут встать дыбом. Язык невольно скользнул по голове кота, глаза зажмурились от удовольствия.

— Не волнуйся о садах, — Шу оторвался от своего занятия, обратил мордочку к небу и выдохнул. Ветерок, вызванный его дыханием, столкнулся с жарким ветром пустыни, отвоевал пространство и погнал облака. Тефнут, словно бы согревая, подышала на них. Дождик, сначала легко и невинно, потом всё сильнее, заморосил от гор Нубии до дельты Нила. Река вновь становилась полноводной, ростки пробивались сквозь песок, пустыня цвела и зеленела. Наслаждаясь дождём, львица перекувыркнулась, а Шу подобрался к ней по мягкой траве.

— Теперь я всегда буду с тобой, — зашептал он ей на ухо и впился клыками в загривок.