Глава 3. Привидение

Уильям не имел привычки любоваться собой. Но сегодня утром оступился — смотрел в зеркало, как сторонний наблюдатель, и мысленно качал головой. Все движения казались ему грубыми, отрывистыми, будто их выполнял неуклюжий актёр. Так странно быть собой и в то же время никем. Отбросив привычные размышления, он сел за стол. Нужно было связаться с Марком, спросить, как идут дела. Это поменяет вектор его мысли, поможет влиться в колею.

В доме появилась прислуга, милая полная женщина лет сорока, она учтиво улыбалась и отвечала на вопросы в стиле “всё, что знаю, расскажу”. Её голос сотрясал стены, а во дворе звенел, как колокол, что бил сигнал тревоги. За два рабочих дня Уильям узнал всю историю её жизни, и порядком от неё устал, но всё же был рад её появлению в доме. Зловещая тишина, наконец, беспощадно повержена.

В один из таких дней явился доктор Макафи. Он выглядел как ковбой со съехавшей на бок широкополой шляпой, что была, скорее, украшением, чем защитой от слабого июньского солнца. Излучая бодрость духа, он поднялся с хозяином на второй этаж.

— Ваша горничная — просто чудо! Не успел я войти, как она обстреляла меня вопросами, будто из пушки! Я едва увернулся.

— Да, она такая, — с улыбкой отметил хозяин, — зато теперь в этом доме немного светлее.

— Это правильно, Уильям. Могу я вас так называть?

— Да, конечно.

— А я просто Альфред. Моя жена зовёт меня Альф, — гоготнул доктор, — у вас уже появился садовник?

— Так видно, что кустам пора на стрижку? — усмехнулся Уилл.

— О, не обессудьте! Ни в коем случае не намекаю. У вас сейчас куча дел. Всё, в конечном счёте, разрешится. Так вот что хотел сказать. Ваша горничная подняла мне настроение ещё и напомнила мою тётку. Та была такой же болтуньей.

— Дядя привёз её из Лондона. Когда-то она работала у него.

— Кто ещё остался там? Ваши родители?

Уильям закивал головой.

— У меня нет родителей. Погибли, когда мне было три года. Меня вырастил дядя Джон.

— Простите за бестактность.

— Всё хорошо. Вы же не знали. Кстати, хотите чаю или кофе? Своевременное предложение вылетело из головы. Столько мыслей!

За чаепитием доктор узнал ещё одну подробность из личной жизни нового хозяина дома — три месяца назад он пострадал при неудачной посадке самолёта. В результате сотрясение, потеря памяти, головные боли. Уста Макафи источали массу удивления, и все фразы типа “как же так?”, “халатность на лицо” увенчались двумя самыми обычными словами “всякое бывает”.

— Я как раз привёз вам чаю. Это очень редкий и чудодейственный белый чай, который поможет вас успокоиться и набраться сил. Моя жена обожает чай, так что теперь в нём разбираюсь и я, — с гордым видом сказал доктор, положив на стол небольшую коробочку.

— Спасибо. Это то, что мне нужно.

Доктор частенько звонил и заходил в гости. В общем, Уилл был совсем не против, в этих краях у него ещё не было знакомств. В любом случае, стоит иметь в друзьях умного человека, тем более, если это доктор. Через пару дней прибыл садовник, и сад преобразился — густые заросли приобрели форму, и зелёный цвет как будто заблестел. Словно смахнули пыль со старой книги на полке.

Садовником оказался приветливый мистер Ричи, но, в отличие от жизнерадостной прислуги миссис Поттс, была в нём какая-то грусть, а также едва заметная тайна. Как отметил доктор Макафи, именно такие и нужны в хозяйстве — в меру сдержанные и уважительные, и не с виду, а внутри. Уильям был польщён, а также удивлён настойчивостью доктора помочь ему в выборе. В том, что выбор пал на садовника бывшего хозяина, странности не было. Мистер Ричи знал свою работу на все сто, да и работоспособности этого бодрого старичка можно было только позавидовать.

Становится всё лучше и лучше. Поместье оживает, в нём звенят голоса, живые, а не голос “я” из внутреннего диалога с самим собой. Уилл начинал ценить красоту нового дома: он не просто красив изнутри, он достоин восхищения снаружи. В саду было много цветов, деревьев, кустов, из самых густых зарослей даже образовался небольшой лабиринт. И фонтан… Большой фонтан возле беседки дарил приятную палитру звука.

Уильям ложился спать далеко за полночь, но решил эту привычку побороть. Сколько можно протянуть с таким режимом? Доктор Макафи учтиво намекнул, что отнюдь недолго, да и сам Уильям знал — пора что-то менять. “И как тебе не страшно одному в таком пространстве?” — спросил сегодня дядя Джон по телефону. Конечно, с нотой юмора, также, как и миссис Поттс с утра. Уильяма эти слова не сбили с толку, он давно понял, что если кого и стоит бояться, то самого себя.

Уильям шёл по стандартному маршруту из кабинета в спальню. Часы пробили одиннадцать — самое время отложить дела и окунуться в мир нелепых сновидений. Уильям всегда считал их нелепыми, так как пользу ни из одного из них не извлёк. “Если бы только можно было не спать, я бы ни дня этого не делал” — сказал он однажды Марку, когда они не успевали доделать проект. Марк лишь усмехнулся, и не было понятно, согласился с другом или нет.

В коридоре Уилл остановился, причём так резко, что заскрипел пол. Стоп, почему открыто окно? Почему настежь? Никогда он окна так не открывал, словно от страха подхватить простуду. А это было открыто, как рот прожорливого монстра, что отчаянно пытался поглотить бордовые занавески. Даже не будучи дизайнером интерьера, он отчётливо видел, как они сюда не вписываются. Надо менять цвет. На тёмно-синий или тёмно-зелёный, под стать двум зелёным горшкам с высокими пальмами, названия которых он не знал.

На улице бушевал ветер, яростно теребя занавески, пока луна, яркий золотой шар, любопытно поглядывала в дом. Уилл закрыл окно, но поток ветра не прекратился, теперь он лился сквозь другое окно… Стоп. Что? Но как? Оно было закрыто, он бы заметил… Порыв ветра поднял штору почти к потолку, она медленно спустилась на место, волнуясь, как морская гладь. Вот её раздуло как парус, Уилл даже во тьме заметил — она что-то скрывала. Приглядевшись, парень вздрогнул — за занавеской было нечто похожее на женский силуэт! Он закрыл глаза и резко открыл — видение не исчезло, но потеряло прежние черты, как будто угасало. Уилл потёр глаза, наверное, устал. Отчего ещё возможен такой глюк?

Как он пожалел, что не включил свет. Тогда бы точно понял степень своего сумасшествия. Женщина продолжала стоять на месте, совершенно неподвижно, как статуя. Высокая и стройная фигура почти полностью скрывалась полупрозрачной занавеской. Её лицо было повёрнуто к нему, волосы, достаточно длинные, распущенные, развевал ветер. Уилл, что не считал себя трусом, нервно сглотнул. Откуда она здесь? Пролезла в окно? Второго этажа?

— Эй? — услышал он свой голос, когда шагнул вперёд, — вы кто?

Ответа не последовало. Сзади послышался громкий хлопок, это открылось ещё одно окно, и тоже настежь. Уильям неосознанно отвернулся посмотреть, через пару секунд вернул взгляд на прежнее место, но загадочной гостьи в коридоре уже не было. Растаяла, как призрачный туман.

— Да что же это со мной? — как только она исчезла, он списал всё на игру воображения.

Что он ещё мог подумать? Если бы она была настоящей, то не исчезла бы так быстро. А в привидений он не верил.