Древние знания - на службу современности Часть 5

ДРЕВНИЕ ЗНАНИЯ — НА СЛУЖБУ СОВРЕМЕННОСТИ

Часть 5.

Своеобразное развитие и уточнение предыдущего базового постулата («Познай самого себя, и ты познаешь богов и вселенную») прозвучало через 21 век. «Наша склонность к познанию ограничивается стремлением к самосохранению». Это Пьер Гассенди, 17-й в, Франция. Этого философа вообще очень редко вспоминают — разве что французы. А напрасно: ведь в то время, в отсутствие всякой психологии, он сумел апостериорно сформулировать очень важный закон — подтвержденный современной нейропсихологий. Несомненно, что он тоже черпал из древней мудрости. Так что его вывод очень органично вплетается в нашу многомерную ткань исследования.

Как и прежде, будем рассматривать этот афоризм как аксиому или постулат. На первый взгляд, он кажется правдоподобным — но не более того. Иди проверь… У многих могут возникнуть сомнения, в оправдание которых они отыщут достаточно аргументов. Но ведь мы уже говорили о зыбкости, многомерности большинства базовых определений разных аспектов и свойств человеческой природы. Именно это мы и стараемся в какой-то степени преодолеть. И уместно еще раз вспомнить две знаменитые теоремы о неполноте Курта Геделя. Тем более, что сполна оценили их только в нашу эпоху.

Напомню вкратце их смысл. Не для математиков и специалистов по информационным технологиям — они в курсе, только для своих проблем. А нам нужно — для многомерной и туманной сферы человековедения. И становится очевидно, как они раз за разом помогают нам в исследованиях.

Представьте какое-то (любое!) человеческое сообщество как сверхбольшую систему «типа живого» — это определение Н.М. Амосова. Что Украина, Россия или США, неважно — вплоть до всего человечества. И в нем можно услышать огромное разнообразие утверждений или мнений самых разных людей по любому конкретному вопросу. Реально? Некоторые из них — верные, истинные, большинство — неверных, ложных. Но согласно теоремам, сформулированным и доказанным Геделем, определить, какие именно истинны, какие — нет, невозможно — если использовать только наличные ресурсы системы. Для этого необходимо выйти за ее пределы и воспользоваться внесистемными ресурсами.

Система в нашем случае — привычный человеческий круг, то есть каждодневная человеческая жизнь. Куда в таком случае выходить? Очевидно, в надсистему, в область общечеловеческих критериев — сущности, человеческой природы. Очищенных не только от забот и круговерти, «шелухи» повседневности, но и от сословных, имущественных, расовых, религиозных, образовательных и иных различий. Тогда эти критерии по определению будут приближаться к обьективности.

Напомним вывод по этому вопросу Б. Спинозы: «… Люди заблуждаются, считая себя абсолютно свободными в своих действиях. Это мнение основывается только на том, что свои действия они сознают — причин же, которыми они определяются, не знают...».

Это положение, аргументированно доказанное (правда, до сих пор непривычным для большинства геометрическим методом), вполне соответствует интуитивному выводу П. Гассенди. И подтверждается данными современной нейрофизиологии. Человеку законами его природы запрещен вход в собственное подсознание. Правда, на практике возможен вариант существенного понижения защитного барьера, отделяющего его от сознания — но это чревато очень большими неприятностями, которые всем известны. От психического спазма до сумасшествия — «бурный океан подсознания» вполне способен затопить тонкий слой коры или неокортекса. Что и случается с пациентами невропатологических диспансеров и психбольниц. Похожие варианты были рассмотрены и при исследовании явления гениальности.

В прошлой статье мы говорили, что для познания собственной сущности человек должен попытаться посмотреть на себя как бы со стороны. То есть выйти за пределы собственного «Я», верно? А здесь добавился еще и выход за круг привычной человеческой жизни.

Что мешает человеку сделать это? Психологическая или личностная защита. Присутствие которой человеком в норме не ощущается. И с большим трудом фиксируется инструментально. Поэтому перечислим только достоверно известное науке:

Не нужно доказывать, что чрезвычайная сложность человека как объекта изучения пока еще заметно ограничивает (во временном плане) его познаваемость. В первую очередь это относится к психике, одной из наиболее сложных систем «типа живого» или как ее иногда справедливо называют, «микрокосму». И особенно к проникновению в ее «ядро», в области «древней коры» или подкорки, расположенные под корой головного мозга, где локализованы обусловленные природной сущностью человека врожденные стремления или влечения. А ведь на их основе и формируется иерархическая, от низшего к высшему, система потребностей и вся эмоциональная или чувственная сфера психики человека.

Эти наиболее глубоко залегающие области и структуры надежно скрыты как от стороннего наблюдателя, так и от самого индивида также иерархической, как и все в организме, системой психологической или личностной защиты. Она многофункциональна и обладает очень высокой надежностью, так как должна незримо стоять на страже не только «психологического комфорта», но самой целостности психики, психического здоровья. У нее есть два рубежа.

«Внутренний» отделяет, как образно выразили это некоторые исследователи, «бурлящий океан подсознания» от «тонкого упорядоченного слоя на его поверхности», которому уподобляют кору или собственно сознание. И горе человеку, когда волны этого океана начинают прорывать эту дамбу.

«Внешний» же ее рубеж делает психику человека в целом закрытой от психики других людей. Вероятно, наиболее близким аналогом этого можно назвать кожу, защищающую весь организм (живых существ, в т.ч. и человека) от опасных для него воздействий окружающей (природной) среды. Для человека, существа еще и социального, такой средой очевидно следует считать других людей или человеческое сообщество в целом.

Без кожи организм обречен — все слышали о тяжелых ожоговых травмах. А недавно в Интернете было сообщение об азиатском мальчике с чрезвычайно редким заболеванием (латинское название не могу вспомнить): нарушен механизм формирования клеток кожи — нет «строительного материала», коллагена. На фото мальчик обмотан бинтами до самой шеи, каждые 5 дней бинты меняют. Снимают их вместе с кожей. Врачи проводят исследования и ищут методы лечения…

Без психологической защиты, конечно, не такой ужас — но жить с этим очень трудно. Как и при любом нарушении законов человеческой природы. Подробности — ниже.

Именно это следует из вывода Спинозы: человек способен (конечно, если он в здравом уме — вставка моя — С.К.), отдавать себе отчет в своих действиях, но не в мотивах этих действий. Поэтому их участие как «пускового механизма» в любом функциональном акте (высказывании, действии) может быть установлено только по косвенным признакам.

Выяснению истинных мотивов поведения человека им самим, а тем более, другими людьми более всего препятствует входящий в систему психологической защиты механизм рационализации мотивов. И он может быть весьма изощренным — в зависимости от уровня интеллекта индивида. И только если таким образом хотят скрыть правду. Если этого нет, никакая рационализация мотивов не нужна. Человек просто не стремится обмануть — вот и все. Именно поэтому так трудно бывает установить, не зная достоверно личностных характеристик конкретного человека и совокупности существенных условий, чем он руководствовался в своих действиях — которые всегда можно оценивать абсолютно по-разному. Здесь тоже есть старинная мудрость, автор которой мне неизвестен: «Сколько людей, столько и мнений». К примеру, вызваны ли те или иные действия незнанием, непродуманным решением, властолюбием, корыстолюбием, завистью, ненавистью и т.п. — или чувством ответственности, долга, сочувствием…

Все сказанное убедительно подтверждает и русская пословица: чужая душа — потемки. По теории верно: начиная с детства стоит психологическая защита. И по жизни тоже — если не иметь какого-то мощного фонаря, ничего не разглядеть, верно? Редко бывают случаи, когда при сильном накале чувств все как на ладони. Но в обычных, житейских условиях у большинства людей этого нет: нужна изначальная предрасположенность к анализу, особые свойства личности и специальная подготовка. Закономерно, что много таких людей работают в разведке, в правоохранительных органах. Правда, если у них нет совести, то и вреда они могут много принести — и приносят. Есть такие и среди высшего руководства разных государств, крупных бизнесменов, криминальных боссов — хотя о них отдельный разговор. Личностные характеристики, как со знаком плюс, так и минус, мне известны, но не будешь же их здесь приводить. И не потому что не принято, а потому что неубедительно это будет. Ведь, как уже показано раньше, взрослому человеку очень трудно, мучительно менять свои взгляды. Так что ограничимся детализацией общей концепции. А остальное те, кому это действительно важно и нужно, могут домыслить сами — собственным интеллектом и используя свой жизненный опыт. Хоть и трудно это. Единственное, чего я прошу у читающих эти работы — предоставить небольшой кредит доверия. Без него эта ломающая привычные стереотипы и догмы информация будет просто проигнорирована — почему именно так, в прошлой статье. И тогда может получиться.

Есть и такая поговорка: глаза — зеркало души. Но нужно уметь заглянуть в это зеркало, да еще и правильно обьяснить увиденное. Это, как правило, тоже немногим удается. Да и само зеркало может быть довольно мутным.

А талантливые, прирожденные мошенники вообще обаятельны, и взгляд у них по-детски чистый. Никакого зеркала и в помине нет — скорее, привлекательная такая отражающая заслонка. Вспомним хотя бы несравненного Остапа Ибрагимовича в исполнении что Миронова, что Юрского. Или Александру Захарову в ленте «Криминальный талант». И т.д. (Не буду здесь поминать недобрым словом многих наших украинских с виду таких «обаяшек» обоих полов, которые за пять лет едва не угробили страну. И слова у них были правильные и речь грамотная. Поди разберись без спецподготовки…). Об этом написано несколько конкретных, «точечных» статей по политической психологии — можно прочесть. Добавим на десерт обобщение Н. Макиавелли: «Люди так простодушны и так поглощены ближайшими нуждами, что обманывающий всегда найдет того, кто даст себя одурачить». А бесчестные политики одурачивают не лохов-одиночек, а миллионы — по определению. Потому что их зона действия — большие человеческие массы.

В силу всего сказанного очевидно, что внутренние движущие силы или мотивы поведения и действий, как правило, остаются неизвестными. И не только для окружающих, что естественно, но и для самого человека, не привыкшего к жесткому самоконтролю. Ведь они непосредственно себя не проявляют (исключение составляют известные состояния аффектов и удовлетворения физиологических потребностей). А эгоисты вообще такими вопросами не задаются — по определению. Чрезмерная любовь к себе всегда блокирует критическое мышление в конфликтах с другими людьми. С самими собой у них конфликтов не бывает — разве что депрессия навалится. А вот «жаба» от собственной якобы недооцененности окружающими давит постоянно. Отсюда и конфликты — но об этом уже не раз говорилось.

Все сказанное не нужно, если речь идет об изначально откровенных, правдивых людях, которым нет необходимости скрывать свои мотивы. Их психика практически открыта для окружающей среды: человеческого общества. Но в последние сумасшедшие десятилетия на наших землях таких поубавилось: выкосил социальный отбор. Ну а большинство граждан закономерно ожесточилось. По-простому, как это ни грубо — одичало, расчеловечилось. И чтобы вернуть им человеческое естество, придется много потрудиться — и тем, кто сохранил психическое здоровье и может еще что-то делать, и государству. Но сначала — восстановить и начать развивать экономику, без этого фундамента ничего не выйдет.

Хорошо известна поговорка «Сытое брюхо к ученью глухо». Внимательный читатель одного из форумов подсказал мне, что впервые сформулировал это правило еще Сенека-мл. Но тяжелый опыт в первую очередь наших народов позволяет сформулировать и полярную, строго по диалектике, истину: «голодное брюхо» не только «к учебе глухо», а и к всяким морализаторским увещеваниям. Поэтому требовать всерьез от людей можно будет только тогда, когда удастся переломить ситуацию и отвести большинство граждан от края, за которым нищета.

Давайте вернемся на время от реальной жизни к науке. Закономерности становления психики человека достаточно хорошо изучены в различных их аспектах. Тогда вполне естественно возникает вопрос, зачем нужно добавлять новые трактовки понятия «человек» к уже существующим и прочно утвердившимся в философии и психологии? Вводить понятия биологической, социальной и духовной сущностей? Ведь это нарушает давно известный принцип «бритвы Оккама», предписывающий в поисках истины обходиться имеющимися и проверенными опытом сущностями.

.Дело в том, что большинство психических процессов у человека, направленных, как мы говорили, на удовлетворение всей совокупности потребностей различного уровня (от физиологических до социальных и духовных), точно так же имеют многомерный и многоуровневый характер. Действительно: если в первом случае они происходят на подсознательном уровне, «в глубине», в минимальной степени включая кору головного мозга, то во втором ведущим являются как раз его верхние этажи. Именно те, которые и формируют убеждения, моральные принципы или ценности — все то, что психология и философия называют нравственной сферой.

При этом возможны принципиально различные варианты или способы реализации одних и тех же потребностей. И только один из них (прошедший, по все тому же Амосову, предварительную проверку на модели предстоящего действия критериями оптимальности) воплощается уже в конкретном и воспринимаемом окружающими действии. Которое, если «взвесить» его на точных аналитических «весах духа», как сказал кто-то из славянских мыслителей, может быть полезным или вредным для людей. Психологи говорят при этом о функциональном или поведенческом акте — высказывании или действии. А вся совокупность этих функциональных актов как раз и характеризует все поведение человека — т.е., результаты его деятельности, по которым и будут судить о нем люди, среди которых он живет.

Для нас здесь наиболее важным является социально-значимый аспект поведения человека. Простыми словами, насколько он способен к полезной для общества деятельности и «мирному сосуществованию» с другими людьми, в среде себе подобных — но других. Вспомним слова нашего проверенного «эксперта», Б. Спинозы: «…каждый из нас от природы желает, чтобы другие жили по-нашему. Но это лишь первая часть одной из его так называемых «теорем» — и у нее есть продолжение. Которое многим будет очень неприятно читать: «… А так как все одинаково желают того же (но каждый по-разному), то все одинаково служат друг другу препятствием и, желая того, чтобы все их любили и хвалили, становятся друг для друга предметом ненависти». Этот предельно откровенный вывод (тем более, что он им достоверно доказан!) может помочь хотя бы немногим избавиться от многих прекраснодушных мечтаний, более присущих детству, а не зрелости, правда?

Любовь и ненависть — очень сильные слова, а тем более понятия. Ими пользуются, как правило, только для описания или выражения сугубо личных чувств — и очень осторожно. В обычной жизни обычно говорят о дружелюбии или недружелюбии, расположении или нерасположении к кому-то и т.п.). Но Спиноза, конечно, прав — ибо всегда рассматривал самое глубинное: сущность человека. И если отбросить в сторону общепринятые и достаточно редко бывающие искренними правила так называемого «хорошего тона», то приходится признать: эти два ключевых, базовых понятия наиболее точно отражают эмоциональные механизмы реализации потребностей. А еще глубже — врожденных стремлений, прежде всего — к самосохранению. Именно оно является основной движущей силой в борьбе за существование — что по Дарвину, что по Марксу…

Возвращаясь от относительно абстрактной работы психологических механизмов к реальной жизни, отметим один, весьма редко обсуждаемый (но хорошо всем известный) момент. Упомянутые критерии оптимальности (т.е. оценки эффективности планируемого действия по удовлетворению какой-либо потребности) не напрасно называются ценностными ориентациями или системой ценностей. Ведь человек руководствуется ими во всей своей жизнедеятельности — и, прежде всего, в своем отношении к своему труду и в отношениях с другими людьми. В совокупности эти ценности и определяют то, что в быту мы называем моралью, индивидуальной и общественной (а есть еще наиболее верный, но крайне редко достижимый в реальной жизни эталон — это мораль общечеловеческая).

Ну а еще себе на помощь призову Платона — прочтите, кто еще не знаком, его знаменитое уподобление пещеры. Вот одни из многих возможных ссылок:

http://www.i-u.ru/biblio/archive/karabushenko_elitilogija/18.aspx

http://www.manwb.ru/articles/psychology/inner_world/PlatoAlma_AntMus

Самого Платона, как столп идеализма, в ряду своих учителей не числю. Но помню, что он любимый и самый выдающийся ученик Сократа. Хотя и пошел в другую сторону.

Так вот, способность к познанию сути вещей и явлений нормальными людьми в точности напоминает ситуацию в платоновой пещере. Это я без всяких подковырок. И когда с кого-то (такова, по умолчанию Платона, была воля богов) частично сняли оковы, он начинает мучительно привыкать к новому видению мира вокруг. А потом пытается рассказать то, что увидел, своим бывшим собратьям по духовному заточению. И передача знаний другим людям, не привыкшим доискиваться до сути вещей, сложное дело. И им трудно, и ему…Но надо постараться — дело того стоит. И довольно об этом.

Теоретически, можно обойтись и без высших сил — если получится самому избавиться от оков. Или, по другому, снять исходное ограничение, налагаемое (согласно постулату Гассенди) стремлением к самосохранению. Реально ли это сделать? В самом общем смысле, это напоминает те нечастые случаи, когда человек (все-таки прошедший специальную подготовку), вынужден, — по жизненным показаниям — выполнить на себе достаточно простое хирургическое вмешательство. Рану зашить или пулю вынуть…Для этого нужна очень сильная мотивация — ну хотя бы выполнение задания или приказа. С хорошо известной ценой: чья-нибудь или собственная жизнь — или смерть. И тогда получается: вроде бы придуманные киношные эпизоды (вспомним пару боевиков, и не только западных) имеют реальную основу. Приводить еще раз сравнение с кожей здесь, наверное, неуместно — далеко не тот уровень боли…

Как же приступить к этой сложной задаче: учиться познавать суть вещей? В общем случае, попробовать снять внешний рубеж психологической защиты. То есть, начинать вырабатывать навык «вживания» во внешние обьекты реальности. Примерно так же, как по системе Станиславского. Там актер учится вживаться в образ персонажа, которого ему предстоит играть, верно? Но начинать с человека будет слишком сложно, лучше начинать с неодушевленных предметов. Примером здесь могут служить не только великие актеры, у которых это отлично получалось — потому и великие… Это умели делать все большие поэты — проверьте на ком угодно, по выбору. И лучшие из писателей. Свидетельств их современников на этот счет достаточно. Немногие из них еще при жизни, авансом, стали классиками. Ведь что такое классика? Это произведение искусства (любого!), прошедшее испытание на истинность, на достоверность суровым, но безошибочным судом — памятью народа или народов, т.е., историческим временем. А в нашем контексте, тоже выверенными общечеловеческими мерами.

Есть здесь, правда, одна невидимая опасность: можно так вжиться в другого или других, что собственное «я» в них растворится. Это чревато неприятностями… Вспоминается в связи с этим рассказ моего старого друга. Они с братом еще задолго до перестройки, организовали собственное «дело». Ну как дело: имея «золотые руки», еще и изобрели полупромышленный способ изготовления чеканок. Одно время это было очень модно — раскупались как пирожки. И работали в разных концах страны. И вот как-то оказались они в Грузии, вернее, в Абхазии (никаких намеков на сегодняшний трагический абсурд — полностью рукотворный). По вседашнему нашему обычаю, устраивали в редкие промежутки отдыха между вполне реальной работой, вечеринки. И так случилось, рядом снимали на южной натуре какой-то фильм, в котором играл И. Смоктуновский. И друг мой, близко сошедшийся с администратором картины Мишей Пушкиным (кстати, тоже из Одессы), предложил тому позвать в гости Смоктуновского — он уже сыграл Гамлета и его знала вся страна. Миша даже руками замахал: Что ты, он до сих пор сам не свой, все не может из образа Гамлета выйти. Ему и сниматься-то сейчас трудно… А, ну ладно…И все это было на полном серьезе: нормальные люди не до конца понимали, как такое может быть, но искренне, от души сочувствовали. Этот рассказ из жизни остался в моей памяти заархивированным, а вот сейчас и случай пришел.

Вернемся к теме. Выработка таких навыков вживания, вчувствования нормальным человеком, неактером, непривычна и может быть долгой. Есть, правда, люди, способные на это и без специального «тренинга» — в обиходном языке их называют душевными, отзывчивыми. И к ним, как к отдушине, обычно тянутся другие, инстинктивно чувствуя способность «сочувствовать». Что-то внешне похожее может быть и у махровых эгоистов — но это показное, наигранное, для своей пользы, и рано или поздно выявляется. Качество это присуще и лучшим из священнослужителей — у кого вера глубокая и искренняя. Ну и кто, понятное дело, «отягощен гуманизмом» — это мое стандартное определение. Вспомните, кстати, разительные различия между исповедью в православии и в других ветвях христианства: полная открытость у нас и анонимность, даже зарешеченная кабинка специальная у них для этого придумана!

Если нужный навык удается выработать, это означает, в общем смысле, что психика трансформировалась. Стала в значительной мере открытой системой. Конечно, по ходу этого процесса она приобретает и другие качества, плюс вырабатываются еще и другие, сопутствующие навыки. Далее, вживание уже в конкретных людей идет легче. Вплоть до человеческого сообщества. Формально, это и означает «выход за пределы человеческого круга». Но в нашу эпоху есть более точное сравнение, только без всяких намеков на «космический разум» или т.п. Смотрите сами: человеку, находящемуся на земле, видно очень немногое из окружающего мира. Вокруг масса построек, много людей — что тут увидишь… Можно, конечно, влезть на небоскреб или подняться на аэростате. Но все равно нечего и говорить о далекой линии горизонта или о других землях и народах… Сейчас, конечно, все радикально изменилось: телевидение, Интернет. Но тем не менее — смотрящий любое видео новостей отвсюду остается все равно в своей системе координат. И ее начало — в собственном «я», в собственной личности. И это естественно и правильно — по законам человеческой природы.

Но обзор расширяется без пределов, если начало этой условной системы координат перенести в социальное пространство. (В понятиях идеалистов, того же Платона, это выход за пределы индивидуального бытия — окончательный выход из «пещеры»). И он становится поистине глобальным — выбирай что хочешь — если подняться (пускай и виртуально) в космос, на высокую орбиту. И если при этом есть хорошая оптика. Номерной знак на автомобиле или четко лицо человека — очень просто. В пределе, примерно такие же возможности (оптику) получает человек, сумевший открыть свою психику. При этом, наиболее вероятно, существенно понижается и внутренний барьер психологической защиты — между сознанием и подсознанием. Но это уже их совместная работа под контролем сознания — конечно, со всеми указанными рисками срыва. Все это и означает переход от субьективности к обьективности. Переход (это мое условное, но близкое к реальности, наименование) в «зону обьективной истины». Только повторю еще раз: здесь нет никакой мистики, чистый материализм — правда, следующие из теории изменения в функционировании коры и подкорки проверить инструментальными средствами нейрофизиологии пока нереально. Чистый «фактаж» — пусть и по большой совокупности косвенных признаков. В криминалистике такое часто бывает — и ничего, управляются, проводят результативное следствие. Ну да ладно — лишь бы из такого не совсем естественного положения можно было извлекать пользу. Для себя уже не получится: собственное «я», эго переместилось в социальное пространство и время — и растворилось там. Но знания в этой зоне можно добыть серьезные — потому что они прошли проверку историческим временем. И их можно успеть передать людям.

Продолжим наше погружение в глубины психики. Не из любопытства, для дела.

Хорошо известна поговорка «Надежда умирает последней». Из той знаменитой славянской троицы сначала (при прочих равных условиях) гибнут любовь и вера. Если только они не оказываются сильнее стремления к жизни — но это нечасто бывает… И это вполне соответствует законам природы (что мы дальше по пути подробно и разберем).

Есть авторитетное мнение на эту тему и Леонардо да Винчи. «Где умирает надежда, там возникает пустота». Он, конечно, имел ввиду, при жизни человека — тогда, выражаясь по-нашему, кранты еще до смерти. К счастью, это достаточно редкий предельный случай.

Об этом же малоизвестный афоризм Аристотеля: «Надежда — это сон наяву». Примем его как аксиому — она не требует доказательств, ибо самоочевидна. Да, бесплодное это занятие: спать наяву — НО! надежда помогает жить и особенно выживать. Для всех рожденных на планете, похоже, более эффективного способа нет. Им всем предстоит жизнь — и неважно, долгая или короткая, полегче или тяжелее, — которая, по Дарвину и по Марксу, есть борьба.

Судите сами: основополагающее стремление, как мы видели (в предыдущей части) — к сохранению своей жизни. Или проще, стремление к жизни. Это, при прочих равных условиях, главный приоритет. И он обеспечивается врожденными инстинктами или безусловными рефлексами — защитным и пищевым (и уже на эту основу и надстраиваются остальные). Главным инструментом этого стремления, наряду с инстинктами, служит именно система личностной или психологической защиты. У младенца она существует только в потенции (примерно как подпрограмма развития, свернутая и заархивированная в генах). И постепенно развивается и проявляется в раннем детстве — когда формируется стабильное, устойчивое эмоциональное ядро личности. Остающееся в общих чертах неизменным на всю оставшуюся жизнь. Тогда и закладывается фундамент мироощущения или мировоззрения. И те критерии, которыми растущий человек уже в зрелой жизни будет определять: что такое хорошо и что такое плохо. Как правило, изменить их впоследствие чрезвычайно трудно — например, как форму готового глиняного сосуда. В немногих случаях это удается — в силу чрезвычайных обстоятельств. Или столь же чрезвычайных усилий: путем очень долгой, кропотливой и целенаправленной заботы со стороны других, небезразличных людей.

С учетом этого, слово «надежда» может считаться понятием из обыденного языка, выражающим присутствие стремления к жизни. В цельной психической иерархии ступенчатого восхождения: стремление — инстинкт — потребность — чувство — желание — действие.

Это подтверждает и Бенедикт Спиноза: «Желание — есть суть человека». Его мысль развивает Людвиг Фейербах, 19-й век. «Там, где прекращается желание, прекращается и человек». И это точно соответствует уже отмеченной мудрости Леонардо да Винчи.

Славянская поговорка «надежда умирает последней» проверена только многовековой мудростью наших народов. А не так давно пришло (Интернет) ее неожиданное научное подтверждение с Запада. Британско-американская группа ученых провела масштабные (как принято в таких случаях, по специально разработанной методике) клинические исследования. Наблюдались последние дни и часы жизни тяжело, неизлечимо больных, пациентов именно на эту тему: когда у человека исчезает стремление к жизни? Оказалось, примерно за час-два до физической кончины. Если по-простому, снимается или отключается своебразная «блокировка» (здесь это психологическая защита») — очевидно, за дальнейшей ненадобностью. Как честно и полностью выполнившая свою задачу в течение жизни.

Можно привести еще одно (для «чайников») сравнение: с компьютером — несравнимой с мозгом, но тоже достаточно сложной системой. Известно, что в нем есть аппаратное и базовое, исходное, («вшитое») программное обеспечение, «хард» и «софт». Потом на него можно инсталлировать Виндоуз или Линукс — что кому нравится. Не считая множества прикладных программ, которые устанавливаются уже после первого запуска в работу. Но по завершении сборки в его «материнскую плату» еще вставляют (крошечную) батарейку с очень большим сроком службы. Так вот, комплект из «вшитых» программ и батарейки и есть наш аналог стремления к жизни (которое каждый из нас получает еще до рождения). Причем, батарейка продолжает отсчитывать время при неработающем компьютере и сохраняет исходные настройки оборудования при его выключении. Если она разрядилась, что бывает очень редко, ее, очевидно, нужно менять. Но если этого сразу почему-то сделать не удается, запустить компьютер в работу самим пользователем без специальных навыков проблематично. Приходится их в темпе осваивать — ведь восстанавливать настройки нужно при каждом включении. Не звать же каждый раз компьютерщика. Но умнее и дешевле для нервов будет, конечно, сразу поменять батарейку на новую.

Примерно так же обстоит дело и в нашем случае — если «батарейка скисла», то бишь стремление к жизни по каким-то серьезным причинам атрофируется, а до окончания этой самой жизни еще неизвестно сколько. Здравый смысл подсказывает, что нужно каким-то образом восстановить стабильность управления психикой «из глубины» — ведь новой батарейки не положено…Примерно те же неприятности грозят если отказали, запортились «вшитые» программы — тогда комп вообще не запустится.

В любом случае, функции управления всем тем, чем занималась до этого подкорка, придется взять на себя сознанию. Вероятно, с этим очень трудно жить. Но можно, если иметь четкую и реальную цель. Делать какое-то дело. И реальных альтернатив немного. Уйти в православную веру. Податься в какую-то секту, которая инициирует и поддерживает нерассуждающую веру — до фанатизма. Или перейти к «растительному» существованию, если ничего не получится. Куда ни кинь, везде клин — дальнейшее познание под вопросом. Но пока хватит об этом — в таких экстремальных делах еще разбираться и разбираться…

В завершение, несколько слов о пределах познании и истине. Это будет напоминание еще раз о прозрении Демокрита: «Истина находится на дне глубокой пропасти».

«Чтобы постичь окружающий нас мир, нужно знать его во всех подробностях, а так как этих подробностей почти бесчисленное множество, то и знания наши всегда поверхностны и несовершенны». Это утверждение Франсуа Ларошфуко, 17-й в. Его и некоторые подобные (по этой теме) умело приспособили для теоретического обоснования агностицизма. Это отрицание, скрытое или прямое, истинности любого научного знания. Опыт показывает, что об него, как о современную броню из кевлара, разбиваются любые попытки вести продуктивный диалог с агностиками.

Правда, началось все с подачи Сократа — пусть он и не хотел этого. Многие повторяют при первой возможности знаменитое «Я знаю только то, что ничего не знаю…». Этим, как правило, оправдывается собственное незнание чего-то. А в пределе — агностицизм, вообще ставящий барьеры на пути познания и развития науки.

Полностью же афоризм Сократа звучит так: «Я знаю только то, что ничего не знаю, а другие знают еще меньше». И это весомо подтвердил Марк Туллий Цицерон, в 1 в. до н.э. «Мудрость Сократа состояла в том, что он не думал, что знал то, чего не знал».

Похожая история с афоризмом еще одного мудреца Древней Греции, Анаксимена, 5-й век до н.э.: «Расширяя круг познания, человек расширяет круг непознанного». Или «Чем шире круг нашего знания, тем больше он соприкасается с неизвестностью». В философских хрестоматиях даже есть иллюстрации на эту тему. Стоит Анаксимен с учеником, а рядом с ними на земле очерчен небольшой круг. А вокруг него — намного больший. Пример очень наглядный и не требует обьяснения. Подобная идея была и у древних китайских мыслителей. Простыми словами этот постулат можно изложить так: чем больше человек узнает нового, тем по определению больше у него возникает неясных вопросов. Действительно, это убедительно подтверждается многовековым опытом человеческого познания. И ведь оно не останавливается! Несмотря на все заклинания уже современных агностиков.

Но при этом забывается, что Анаксимен таким образом уважительно комментировал знаменитое утверждение Сократа. Так вот, на сократовом утверждении, — есть основания утверждать, в значительной степени эмоциональном и с многослойным подтекстом — агностики построили всю свою философию. И этим отвернулись от материалистического монизма самого Сократа и «зациклились» на справедливом, по большому счету, но опять же догматически ими понятом постулате Анаксимена…

Все приведенные факты неоспоримы, поэтому такое их обьяснение контрпродуктивно. Процесс познания действительно бесконечен, пока существует человечество. Но век истин — конечен. Вспомним еще раз Гегеля: «Истина рождается как ересь и умирает как предрассудок». И отсюда часто повторяемое в этом цикле малоизвестное «железное» правило: познание сущности вещей и явлений следует осуществлять с точностью, достаточной для практики сегодняшнего дня. (сейчас принято говорить о принципе «разумной достаточности», верно?). А дальше — дальше видно будет. Как говорится в старых книгах: будет день — будет пища. Только теперь актуальным будет дополнение: если будет день…

Сергей Каменский 21 июля — 9 авг.2010