Стройка

Семен Феклистович работал на стройке трактористом. Работу свою он любил, можно сказать, трепетно, как муж, вернувшийся из кругосветки, любит свою жену. Соскучился он по работе. Будучи человеком интеллигентным, он не хотел работать не по профилю, а крепко пьющих парикмахеров почему-то никто не искал. И тут выпал шанс, перебивающемуся на случайных заработках Семену предложили поработать на стройке, благо он в школе на уроках автодела научился водить трактор и имел права. Оказалось, что трактор, как велосипед, научился один раз, и не разучишься вовек. Задачи перед Семеном стояли не шибко сложные, то тут что-то переволочь, то там. Его трактор занимался перевозкой прицепов по стройке, развернувшейся на заброшенном кладбище, возле проезда Старых Склепов. Три месяца отработал Семен на этом объекте, держа себя в руках и выпивая только по окончанию рабочего дня, три месяца он получал зарплату плюс премию, и вот сорвался, но повод был серьезный, встретил одноклассника. Едва-едва закончилась смена, как Семен с приятелем засели в сарае, служившим чем-то средним между мастерской и складом шансового инструмента, и выпили за встречу. После первой пошла вторая, а там и третья бутылка. На улице стемнело, заглянувший бригадир хмыкнул, но ругаться не стал, предупредив, чтоб к полночи ни Семена, ни его товарища на стройке не было, и ушел. На том практически и кончилась спокойная Семенова жизнь. Ведь не случайно он постарался от участкового отделаться.

Перекресток проезда Старых Склепов и Вязовой аллеи, было местом тихим и темным. Единственный фонарь, стоящий при въезде на стройку, освещал лишь малый пятачок за воротами и дорожку к стройплощадке. Засидевшиеся за столом, пардон, за ящиком, Семен и его однокашник Васёк, уговорили уже пять бутылок плодово-выгодного, и собрались уже распить шестую, как до Василия дошло, что уж пора бы и освободить местечко, ну, давление внутреннее понизить, привязать коня …

Пока Семен пытался понять аллегорию Васька, то удалился. Дабы не терять особо время, Семен полез к кабину трактора, за шестой и за седьмой бутылкой, да там и затаился.

На стройку, со стороны Старого кладбища, примыкавшего к стройплощадке, вернее к Заброшенному кладбищу, которое сровняли с землей, вошла вереница людей. Вошла медленно, торжественно, и остановилась возле бытовки бригадира.

— План работы на сегодня? — услышал Семен незнакомый голос.

— Два котлована. Размеры и место в бумагах, вынос мусора, как обычно. — ответил бригадир, вышедший из вагончика, — Слушай, что-то работники твои, тухляком вонять начали.

— Так, не моются, у них какой-то обычай, типа как у нас пост, — ответил одетый с длинное пальто и шляпу мужчина, — да и к чему? Сейчас так вымажутся, что все равно мыться. Вот отработают свое, отмоются.

— Да мне пофиг. Моются твои гастробайтеры или нет, главное договор исполни, — махнул рукой бригадир, — всё я пошел.

Бригадир ушел, но вместо него на стройке объявился Трифон, его с кем-то спутать было сложно.

— Здорова, Влад, — прорычал здоровяк одетому в пальто, — деньги готовы?

— Да, вот держи. — Влад протянул собеседнику пачку, толщиной в пару пальцев, если Семена не обманули его глаза, — завтра наверно еще партию накопать надо, эти уже почти сгнили …

Истошный крик Васька, внезапно оборвавшийся, прервал беседу. Трифон буквально исчез, и появился через несколько секунд, неся изуродованное тело Василия.

— Ты его знаешь? — спросил Трифон у Влада.

— Нет, и ты, как понимаю тоже? — ответил одетый в плащ, — но вот менять зомби уже пора, эти пожрали человечины, и больше их использовать нельзя, в любой момент сорвутся с поводка.

Сейчас, при свете утреннего солнца, Семен понимал, он упустил свой шанс скрыться именно в тот момент, но ночью он боялся носа показать из трактора, за что и поплатился. Вот он шанс, Влад подзывал своих зомби по именам а Трифон проламывал им черепа лопатой и укладывал на землю. Пока Трифон и Влад убивали «рабочих», то есть были заняты, Семен вполне мог выйти из трактора и покинуть стройку незамеченным, но побоялся. А после, обсуждая, сколько надо тел, Трифон и его знакомый, приблизились к сараю.

— Стоп, — заявил вдруг Трифон, — тут кто-то есть, походу собутыльник трупа.

Через секунду здоровяк уже сидел на капоте трактора, царапая острым ногтем стекло.

— Семен, Сёмушка, я тебя узнал, — ласково рычал Трифон, — вылезай, говорить буду.

Едва Семен покинул кабину, как оказался в лапах соседа по улице.

— Кто это был, Семен? — спросил Трифон, указывая на тело Васьки.

— В… В… Василий, — промямлил тракторист, — мой одноклассник.

— Что он тут забыл, хотя не отвечай, сам вижу, — рыкнул Трифон, — где он живет, ну то есть жил?

— Нигде, — ответил Семен, — его жена выгнала уже два месяца как, он в деревне тут неподалеку жил всё это время. В пустом домишке, сейчас пришел в город, халтуру на зиму искать.

— Запомни Сёма, — Трифон приблизил тракториста к себе, и на мгновение Семену показалось, что глаза у Трифона похожи на собачьи, желтые такие и зрачок не как у человека, да и клыки во рту, — запомни, до полуночи твой друг ушел со стройки. Ты же заснул в тракторе и ничего не видел. Если скажешь кому, я тебя найду, и ты будешь тут землю рыть, только уже совсем мертвый, ты меня понял?

Влад не произнес ни слова, но жестом поднял Ваську на ноги и заставил того поднять полусгнивший труп.

— Хочешь помочь товарищу? — с издевкой спросил Трифон, — вижу, не хочешь. Тогда выпей и спи.

Так Семен и поступил, а утром он со всех ног отправился домой, собирать вещи.

— Негоже было разорять могилы, вот нежить и полезла, — бормотал себе под нос Семен, валить надо из города к тетке, в Барнаул!

— Правильно, негоже, — раздался голос за спиной Семена, — но и в Барнаул ехать не надо.

Семен обернулся и уставился на симпатичную девицу, стоящую в дверях.

— Сёма, ты же не хочешь ехать, совершенно не хочешь, — проворковала та, беря Семена за подбородок и смотря в глаза, — ты просто выпил ночью лишку, заснул в тракторе. На стройке, спал плохо, виде кошмар, навеянный работой… ты прав, на кладбище работать это нервно, ты к бригадиру подойди. Он тебе премию даст и путевку в санаторий. Иди, Семен.

— Иду, — как заколдованный проговорил Семен, не замечая, что девица не отражается ни в стенке чайника, ни в мутном стеке окна, ни в зеркале, — я сегодня пойду к бригадиру и возьму отгул, на неделю, поеду в Николаев, отдохну.