Глава тринадцатая

2009 год. Июль. Санкт-Петербург, центр города.

«Говорят, когда умираешь, перед глазами проносится вся жизнь».

— Брехня… — прошептали искусанные губы. Лис умирал, и происходило это страшно, как ему и предсказали. Сожранные крысами ноги, пустая глазница, оставшаяся после близкого знакомства с коготками Багиры (цена его торжествующей улыбки), разбитые суставы — всё это причиняло адскую боль, а сознание не спешило покидать измученное тело. Нечеловеческая выносливость, один из подарков отца-демона, в очередной раз обернулась против самого Лиса.

Грохот выбитой двери прозвучал для пленника сладкой музыкой, но было поздно: он осознавал, что уже перешёл через грань жизни и смерти. Часом ранее, быть может, его ещё удалось бы спасти, но опалённый болью разум устал цепляться за искалеченное тело. Звуки начали отдаляться и стихать. Лис понял, что последние мгновения его жизни утекают. Чудовищным усилием он заставил язык шевелиться.

— Ти… — голоса не было. Он собрал остатки сил. — Тихе! Взываю… Ти…хе…

***

— Восьмой уровень! Повторяю, восьмой уровень, с перспективой подъёма до десятого. Александр Евгениевич, запрашиваю объявление кода зеро-пять…

— Отставить. Ждём. Никому не двигаться без моей команды.

На общем канале связи явственно раздался скрежет зубов Воина.

***

Факелы погасли разом. В непроглядной тьме Вит застыл на несколько мгновений. Он не старался прислушаться или привыкнуть к темноте. Он плёл заклятье. Справа послышался резкий свист и влажный удар: нечто острое вонзилось в человеческое тело. Оглушительно взревел Эрик.

— Aierte[1]! — выкрикнул Вит, завершая плетение, и взмахнул рукой. Вспыхнуло пламя. Он не стал вновь зажигать факелы, а подошёл к делу радикально — в комнате запылал весь потолок. В ярком оранжевом свете Виту открылась картина, поистине достойная быть запечатлённой в эпичном блокбастере. Кай стоял у стены, направив на приближавшегося Карлссона поток ледяных игл с кончиков пальцев. Гибкие лопасти на спине «объекта сто восемнадцать К» вращались с безумной скоростью, образуя вокруг своего обладателя непроницаемую сферу. Как они при этом не задевали ни каменный пол, ни ноги самого Рыжего, оставалось только гадать. Эрик рванулся вперёд, и широкая полоса серого металла навылет пробила грудь Снежного Принца. Обстрел прервался. Кай с некоторым недоумением воззрился на лопасть, торчащую напротив его сердца.

— Ты, верно, не расслышал, Эрик, — тихо произнёс он, — меня нельзя убить ничем из того, что у вас есть.

Плавное, даже ленивое движение кистью. Карлссона отбросило к середине комнаты, и в этот момент Вит увидел то, что до того скрывала его массивная фигура. У дальней стены стояла, безвольно уронив руки, Кит. Её левая глазница была пробита длинным ледяным осколком. Девушка была безнадёжно мертва.

Внутри у полукровки что-то оборвалось. Вит диким взглядом обвёл помещение: Лиса не было! Лужа крови на небольшом пьедестале у стены, ржавые кандалы на том месте, где совсем недавно висело тело его брата, и ничего более.

— Где Лис? — От голоса Вита огонь под потолком загудел сильнее. — Куда ты его дел?

Кай невозмутимо пожал плечами и одёрнул рубашку. Рана от удара Эрика затягивалась на глазах.

— Не имею представления, милейший. Ты наверняка почувствовал все заклятья, которыми я пользовался. Переноса среди них не было. Видимо, Лис всё-таки издох, и кто-то его прибрал. Может, ваш папочка?

— Зря ты так, — устало сказал Вит. Кай коротко рассмеялся.

— Будешь просить пощады? Твой брат так и не решился. Надеюсь, ты окажешься умнее.

Вит медленно поднял голову. В глазах его отражалось пламя.

— Кай. Ты знаешь, кто такая Химера?

— Существо, которое нельзя убить. Бессмертная хтоническая тварь тысячелетней древности. Ты решил прочесть мне лекцию?

— Химеры разумны, — не обращая внимания на подначку, продолжал Вит, — с ними можно договориться. Договор с подобным существом очень полезен. Посуди сам: их кровь — идеальный яд, чешуя — абсолютная защита. А ещё у Химер есть кости и зубы!

Пламя на потолке оглушительно заревело, огромный протуберанец обрушился на Вита, он исчез в огненном вихре, а в следующий момент оказался за спиной Снежного Принца. Левой рукой Вит сжал его глотку, а правой до основания погрузил в пах Потерявшего Королевство короткий кинжал, похожий на нож для открывания писем.

Кай задохнулся на мгновение и закричал. Множество лет он не испытывал боли, успел забыть, что это такое, и теперь острое костяное жало причиняло ему невыносимые страдания.

— Ты зря связался с нами, — нежно прошептал Вит, проворачивая лезвие, — и моих братьев и сестёр ты тронул напрасно.

Руки Кая судорожно заметались, то пытаясь разжать каменный захват на горле, то вытащить лезвие, от которого по телу прокатывались жгучие волны. Вит вырвал кинжал из раны и снова вонзил его, на этот раз в печень.

— Твоя смерть не принесёт мне покоя, — поворот кисти, и клинок начал медленное движение через брюшину, — и твои мучения не удовлетворят меня. Но ты сдохнешь, тварь. Хотя бы потому, что заслужил сдохнуть!

Кай хрипел. Пальцы на его глотке сжались сильнее, не давая боли вырваться криком. Руки Снежного Принца повисли вдоль тела и лишь пальцы бессильно трепетали, стремясь отсрочить неизбежное. Вит вновь вытащил кинжал, проколол кожу на шее Кая и, резко развернув, оттолкнул от себя то, что недавно носило гордое имя Потерявшего Королевство. Тело рухнул на пол, заливая его кровью. Если бы Кай и хотел сказать что-то напоследок, у него ничего бы не вышло: остро отточенная кость лезвия рассекла ему голосовые связки.

Вит рассеянно посмотрел на клинок, выронил его и медленно подошёл к телу сестры. Протянул руку — удерживавший тело у стены осколок растаял. Труп начало безвольно оседать, и мужчина подхватил его.

— Как же ты так, Хамелеончик? — прошептал он. В правом, уцелевшем глазу девушки застыло удивление. Вит опустился на колени, устроил её голову у себя на бедре, осторожно закрыл ей глаз и тихо завыл.

***

— Может быть, проще пойти к ним и изложить ситуацию?

— Не хочу погибнуть на иной Грани, неизвестно за что…

— Сто лет не была на море…

— Я тебя прощаю…

***

— Прости меня, сестрёнка… прости...

— Я не успел, Вит. — В голосе Эрика звучала неподдельная боль. — Не успел. Я могу помочь тебе? Хоть чем-то.

Полукровка застыл, переводя дух и сглатывая слёзы.

— Унеси её отсюда, Карлссон, прошу тебя. И помоги приготовиться к похоронам. — Он замолчал и потом продолжил окрепшим голосом: — У меня ещё будут дела. Сова. Нам. Агентство. Надо расплатиться с долгами.

— Я всё сделаю. Вит…

— Я справлюсь.

***

— Вероятностная аномалия достигла предела и самоликвидировалась. Одиннадцатый уровень, дамы и господа. Братству можно выносить благодарность. Давненько не видела подобного следа. — Звонкий, холодный женский голос на канале связи.

— Согласен с вами, Жрица. Это Чтец. Последний раз я встречал подобную его активность лет двести назад. — Александр Евгениевич поправил галстук.

— Операция закончена? — Мэрионн.

Александр чуть откашлялся:

— Да, локализуйте выживших и подтягивайте агентов медотсека. Кризис Сумеречного Братства считаю завершённым. Теперь нам осталась только рутина.

— Что с Витом? — Воин будто через силу выплёвывал слова. — И что с Лисом?

В переговоры вклинился уверенный мужской голос. Хаотическое обсуждение произошедшего на второстепенных каналах мгновенно стихло.

— Лис не отслеживается в мире живых. Вит может действовать по своему разумению в пределах правил. Я подтверждаю его невиновность.

— Да, Ваше Высочество, — голоса Жрицы, Воина, Мэрионн и Александра Евгениевича слились воедино.

— Ещё одно. Эрик собирается забрать тело Кит. Не допустите этого. Она необходима для дальнейшего расследования.

Александр нажал кнопку отбоя и посмотрел на Воина. По подбородку главы отдела силового вмешательства текла кровь из прокушенной губы.

— Послушай, я могу поговорить с Его Высочеством. В конце концов…

— Нет. Всё, что я обрёл здесь, идёт мне только на пользу. Это жестокий урок, Сандер, но я понимаю его. — Воин стёр с лица кровь и улыбнулся страшной улыбкой. — За всё нужно платить.

— Именно так, друг мой, — медленно сказал Александр, не сводя взгляда со своего собеседника. — За всё нужно платить. Только не всегда цена кажется нам адекватной.

***

Где-то в неизвестном пространстве.

Боль ушла неожиданно и сразу. Он не открывал глаз, просто наличие или отсутствие век перестало что-либо значить для него. Над ним склонилось безумно красивое женское лицо.

— Я и не замечал, как ты прекрасна, — прошептал Лис.

— А многие говорят, что я уродлива. — Она улыбнулась. — Да и ты имеешь все основания на такое мнение.

Лис приподнялся на локтях и снова вгляделся в безмерно прекрасное лицо той, что встретила его здесь.

— Ты… жизнь?

— О нет, мой рыцарь, я не жизнь, ты ведь позвал меня одним из моих имён. Так и не удосужился за десять лет узнать, кто я такая?

Он неловко пожал плечами, наконец-то огляделся и обнаружил себя полулежащим на ступенях храма из белого и золотого камня. Это не был храм Посейдона, который они когда-то разрушили, но женщина была та же. Только стала неизмеримо красивее.

— Извини. Было не до того. — Лис усмехнулся. — Как-то не так я представлял то место, где мне придётся искупать свои грехи.

— А кто говорит об искуплении? — Тихе звонко рассмеялась. — Ты наделал ошибок, тут я согласна; получил от меня помощь, это также было. Или ты рассчитывал оказаться в аду, где тебя будут поджаривать на медленном огне? Так в аду ты уже побывал, разве нет? Очищение страданием произошло.

Он перевёл взгляд на свои ноги. Ноги были как ноги, в тёмных брюках со стрелкой и почему-то босые.

— Я буду жить?

— Вечно, мой рыцарь. Ты будешь жить вечно.

— Почему ты называешь меня своим рыцарем?

— Потому, что ты отдал мне себя без остатка, помнишь? Или будешь юлить и отказываться? — она притворно нахмурилась. Лис рассмеялся. Смех родился легко, как в детстве, когда любая мало-мальски приличная шутка вызывает искреннюю радость.

— О нет, я не отрекаюсь от своих слов. Прости, трудно соображать, когда ты должен был умереть и вдруг оказался бог знает где. Кстати, где это мы?

— Бог… Бог точно знает, где ты. У меня дома, — с улыбкой ответила она, — теперь это и твой дом. Храм Судьбы.

Дыхание Лиса перехватило пониманием:

— Так ты…

— Дошло, наконец? — Тихе вновь рассмеялась. — Фортуна, Тихе, Фатум, Рок, Судьба… всё это — мои имена, рыцарь. Призвав меня, ты вытащил самую счастливую карту на свете. Мне не могут служить люди: они слишком слабы. Существа с Рубежа и иные, впитавшие истинные силу и знания, — такие, как твой отец, — чересчур своевольны. Различные же нелюди, рождённые на Гранях мира, не всегда подвластны мне. Их путь зачастую пишется без моей помощи. Я всего лишь храню Текст, но не в силах изменить его. А ты, появившийся на свет на рубеже возможного и невозможного, — идеальный вариант. Полукровка, родившийся и выросший в жестоком мире людей и обретший силу без подсказок и помощи. Сам. Книга зовёт тебя.

— Значит, книга Судьбы…

— Я и есть эта книга. Скрижали, свитки и моток нитей в придачу. Что, не похожа?

Лис покачал головой.

— Ты гораздо симпатичнее. Но позволь спросить: зачем я тебе? Ты же всесильна.

— О, вот тут ты глубоко заблуждаешься, мой рыцарь. Я могущественна, и тем не менее многие мелкие дела ускользают от моего взора. Я вижу лишь общий рисунок и меняю его. Но нити, вплетённые в этот гобелен, плетут мои эмиссары. Ты же будешь челноком, что поведёт за собой эти нити, — её голос стал торжественным. — Встань, некогда названный Лисом. Встань и слушай меня. — Он поднялся на ноги. — Отныне ты тот, над кем не довлеет ни время, ни пространство. Ты тот, в чьём тексте никогда не будет поставлена последняя точка. Ты тот, в чьей власти будет расставить запятые в книге чужих судеб.

Он тихо хмыкнул.

— А другие знаки?

— Другими знаками займутся другие, — очень серьёзно сказала Тихе. — Ты сделал свой выбор, приведя Сумеречное Братство на край гибели ради собственного бессмертия. Ты отдал свою жизнь, смерть, кровь и дар в мои руки, а твоя душа не принадлежит тебе после смерти. С этого мгновения и навсегда ты — мой рыцарь. Чтец Судьбы.

Тихе неожиданно оказалась совсем близко, и Лис задохнулся, когда тёплые губы Судьбы коснулись его губ. Он прикрыл глаза, а когда вновь открыл их, мир вокруг него изменился, как и сам Лис. Навсегда.

С его кожи пропали редкие веснушки, она посмуглела. Волосы, забранные в хвост, сделались чуть темнее, приобретя цвет благородной меди. Чтец поднял глаза к небу, и солнце отразилось в многоугольных радужках цвета сапфира. Зрачки медленно изменили форму. На мир взглянули Очи Чтеца: две запятые. Он почувствовал что-то в своей руке и опустил взгляд. В пальцах была крепко зажата небольшая книга в переплёте, отделанном светлым металлом. Он открыл её и, не отрывая глаз от страниц, шагнул вперёд.

Тальк сделал несколько шагов и споткнулся о ногу какого-то придурка, не отрывавшегося от книги на ходу.

Рыжий волос истаял рядом со слепком ауры, так похожей на ауру Багиры, и телом Герды.

Чья-то рука чуть поддержала за локоть споткнувшуюся Сову, с отсутствующим видом шедшую по Васильевскому острову, и она, повинуясь этой руке, свернула на Тринадцатую линию.

— Ты понял, как это надо делать?

— Да, моя госпожа. Позвольте последнюю просьбу. Пока я ещё не перестал окончательно быть человеком.

— Позже, мой рыцарь. Ты видишь, что это нужно будет сделать чуть позже. Или раньше. Ты видишь?

— Да, моя госпожа. Спасибо.

Чтец сделал следующий шаг и перевернул страницу. Ему хотелось кое-что перечитать, тем более что теперь он гораздо лучше понимал этот Текст.

***

Десять лет назад. Август. Санкт-Петербург, район у станции метро «Спортивная».

— Значит, всё-таки миф… — разочарованно протянула Багира. — И всё, что нам удалось вынести, помимо пожизненного запрета на переход меж Гранями, — вот это дерьмо?

— О нет, сестрёнка, это отнюдь не дерьмо, — задумчиво пробормотала Сова, внимательно изучая лежавшую на столе синюю коробочку.

Они сидели там же, на кухне Нама. Вит меланхолично, стопка за стопкой, пил водку, Нам отсыпался, а Лис безостановочно курил, глядя в окно на далёкие крыши.

Братство ничего не помнило. То есть, они помнили успешный штурм, полное отсутствие Очей, равно как и самого Оракула, но не собственную смерть. Спустя несколько секунд после того, как все они пришли в себя и собрались вместе, сквозь ткани реальности к разрушенному храму вышли пятеро… Назвать их людьми не поворачивался язык, хоть они и выглядели вполне антропоморфно. Их главный — невысокий широкоплечий мужик с длинными тёмными волосами и пылающими алым пламенем глазницами — назвался старшим оперативником Агентства «Альтаир». После чего незамедлительно продемонстрировал свои способности, скрутив всех членов Братства в бараний рог за считанные мгновения. Сила и умения этого существа просто поражали. «Старший оперативник» при молчаливой поддержке своих спутников предложил Сумеречным простой выбор: либо они умирают здесь и сейчас, либо дают полную клятву крови не переходить отныне на иные Грани через пространство снов без соответствующего на то разрешения со стороны Агентства, равно как не использовать свои возможности «дома». Как говаривал Майкл Корлеоне, это было предложение, от которого невозможно отказаться. Домой их вернули разве что не пинком под зад, и приятного в этом было немного. Теперь все дожидались пробуждения Нама и принятия простого решения: что дальше?

Вит отвлёкся от созерцания очередной стопки и перевёл взгляд на Сову:

— Ты сможешь разобраться в этой ерунде? Не зря я в неё вцепился, выходит? И да: не спрашивайте, где я её прятал при обыске.

— Смогу, братик. — Интонация Совы стала хищной. — И я скажу тебе больше: ты вцепился в единственную стоящую вещицу в этом проклятом богами храме. Вполне вероятно, что именно она даст нам возможность в обозримом будущем плевать на разрешения этого «Агентства». К слову, неплохо бы вам начинать взрослеть и узнавать, кто они такие. Кто возьмётся? Я не собираюсь всю жизнь кормить вас с ложечки.

— Я займусь, — отозвался Лис. — Мы ещё заставим их бояться нас, клянусь всеми богами. Но сейчас — плевать. Когда ты поймёшь, что это за штука?

— Уже поняла, — торжествующе сказала Сова, откидывая крышку коробочки, — это компас.

— Спасибо, капитан, — усмехнулся Вит, против обыкновения, почти не опьяневший. — А я думал, это машинка для производства Пангалактического Грызлодёра.

— Ты идиот, — гневно фыркнула Сова, — причём безнадёжный. Этот компас не укажет тебе на север, но, думаю, география тебе без надобности. Он указывает на сокровенное желание того, кто его держит. Плюс маленькие дополнительные условия.

— Не может быть, — прошептала Багира, чуть подаваясь вперёд.

— Скажу больше: я смогу создать подобные. Правда, не уверена в том, что они будут указывать на то же самое… но я попробую.

— Уверена? — Вит поднялся на ноги, вытащил из холодильника вторую литровую бутылку водки, открутил крышку и сделал глоток из горлышка.

— Брат, — у Лиса округлились глаза, — ты сейчас…

— Заткнись, Лис, — холодно отозвался тот, — у меня момент осознания.

— Какого осознания?

— Собственной сути. Умоляю, не приставай.

— Ладно… Сов, когда ты начнёшь?

— Завтра. Таких артефактов я ещё не делала. Это будет моя лучшая работа.

— Искренне надеюсь, — в дверях появился заспанный Нам. — Отвратительные ощущения от жизни.

Багира коротко обняла старшего брата и вышла из кухни. Ей нужно было немного побыть одной. Печать договора с Агентством неистово жгла душу и самолюбие.

— Ничего, мои дорогие, — процедила девушка, открывая дверь на балкон. — Вы забрали у меня возможность ходить через сны, но Рубеж никто не отменял. Я уже была там. И знаю, что там есть тот, кто мне поможет. Главное — действовать осторожно…

В то же самое время, на другом конце города, «старший оперативник Агентства» так же, как и Вит, пил водку из горлышка, сидя над дымящейся пепельницей. В углу небольшого скромного кабинета уже валялось две пустые бутылки, но на лице пьющего не было ни следа опьянения. Твёрдый взгляд, крепко сжатые губы, ни малейшего румянца на скулах.

Хлопнула дверь.

— Я бы не стал так набираться, Воин. Особенно перед завтрашней церемонией вступления в должность. Кстати, хочу поздравить: ты — второе существо твоей расы, достигшее подобного положения в нашей организации.

При первом звуке этого голоса Воин вскочил, будто от укола в ягодицу.

— Ваше Высочество…

— Без чинов, младший. Сегодня тот самый вечер, когда ты можешь сказать мне в лицо всё, что думаешь. Без последствий. Но только сегодня и сейчас.

Воин медленно опустился в кресло и внезапно криво улыбнулся. Правая сторона его лица осталась неподвижной, уголок рта даже чуть опустился, придавая ей страдальческий вид, на левой же возникла кривая, обнажающая зубы звериная усмешка.

— Могу? И даже без последствий? Вы очень щедры, мой принц. Наша организация постоянно борется в том числе и с моими сородичами, но вот нашёлся кретин, умудрившийся оставить потомство, и ты решил его приручить…

Он споткнулся на середине фразы, отхлебнул из бутылки, задирая донышко как можно выше, и снова ощерился:

— Как тебе результат, Принц? Удовлетворяет? Ты научил меня нужным командам? Я хорошо их выполняю?

— Вполне, — Его Высочество спокойно кивнул. — Я рад твоим успехам и тому, что в Агентстве есть столь ценный и исполнительный сотрудник.

Бутылка полетела в стену.

— В задницу исполнительность! Почему я не знал, что они сноходцы? Почему ты не дал мне найти их?! Почему я ничего не смог сказать, когда нашёл их?! Они могли погибнуть!

— Ты закончил? — на лице Его Высочества не отразилось ни единой эмоции.

— Нет! Дай мне хоть одну причину, почему я не должен послать тебя с твоим «Альтаиром» к такой-то матери прямо сейчас. Теперь всё.

Принц помолчал, сделал несколько шагов вперёд, поднял отброшенную бутылку и на несколько долгих секунд припал губами к горлышку. Затем перевёл взгляд на собеседника.

— Ты ещё слишком молод. По меркам инкубов ты вообще подросток. Сила твоего потомства, как и любых полукровок, в том, что они должны обрести её сами. Теперь ты сможешь присматривать за ними, но встречаться я вам запрещаю. Ничего, кроме своей бесшабашности и иллюзии вседозволенности, ты им всё равно не сможешь дать. Их жизнь и смерть вне твоей компетенции. И не стоит убеждать себя во внезапно проснувшемся отцовском инстинкте. Это такая же иллюзия.

Его Высочество сделал паузу.

— Что касается твоего вопроса. Ты правильно заметил: мы боремся с такими, как ты. С некоторых пор ты тоже в этом участвуешь. И то, что я сохранил тебе жизнь, невзирая на все твои фокусы, воспитал тебя и продолжаю учить и изменять, я считаю достаточной причиной того, что тебе не стоит уходить от нас. Однако если ты хочешь вернуться к началу своих взаимоотношений с Агентством, тебе достаточно просто сказать об этом. Я ответил на твои вопросы?

— Вполне, — процедил сквозь зубы Воин.

— Теперь о деле. Они узнали тебя?

— Нет. Я уверен.

— Прекрасно. Клятва принесена?

— Да.

— Хорошо. Сегодня и завтра можешь отдыхать и приходить в себя. Я перенесу церемонию на послезавтра.

— Спасибо, Ваше Высочество.

Принц отдал Воину бутылку, вернулся к двери и обернулся на пороге.

— Подумай, младший. Всё, что ты обрёл здесь, пошло тебе только на пользу. Неужели ты до сих пор уверен, что здесь тебе кто-то искренне хочет зла?

Дверь закрылась, оставляя новоиспечённого начальника отдела силового вмешательства наедине с его мыслями.