Глава седьмая

2012 год. Июль. Санкт-Петербург. Центральный офис Агентства «Альтаир». Серверная. Рабочее место сисопа.

— Кровь этого парня нам ни к чему, — Птаха задумчиво потёрла лоб, глядя на стакан, из которого пил Хизов, и окурок его сигареты. — Этого должно быть вполне достаточно для полноценного анализа.

— Птаха, вы уверены? Мне нужна абсолютная гарантия.

Девушка с некоторым недоумением покосилась на специалиста по связям с общественностью. Он выглядел… взволнованным.

— Да, Александр Евгениевич, — осторожно ответила она. — Анализ ДНК на основе слюны с нашим оборудованием даст стопроцентный результат. Остатки слюны у нас есть. А то и эпителий будет.

Александр снял очки и размял тонкими пальцами переносицу. Птаха покачала головой:

— Я не могу понять одного, почему вы обращаетесь с этим ко мне, а не в медотдел? Или к самой Жрице, если уж на то пошло?

— Я не уверен, что их исследование будет верным, — устало сказал Светлов. Птаха изумлённо вскинула брови.

— Как так?

— А вот так, — неожиданно резко сказал специалист по связям с общественностью и прошёлся туда-сюда. Светлов и старший сисоп беседовали в серверной, где Птаха была царём и богом для рядовых сотрудников — это была её святая святых. Иногда это место ещё называли «техническим этажом», ибо занимало оно весь сорок третий уровень. Огромное количество шкафов с техникой, большое зеркало на стене, три громадных стола, образующих полукруг, шесть рабочих мониторов и «фирменный» Птаховский бардак. Девушка, приоткрыв рот, следила за мечущимся Александром.

— Каково мнение Его Высочества по данному вопросу? — осторожно произнесла она.

— Он в кратковременном отъезде. — Светлов остановился, будто вспомнив о чём-то, потом повернулся к Птахе. — У вас не будет сигареты?

Девушка онемела на мгновение, потом уверенным движением извлекла пачку из сплетения проводов на столе:

— Пожалуйста.

— Отчаиваюсь понять, как вы в этом ориентируетесь, — пробормотал Светлов, закуривая и косясь на рабочее место старшего системного оператора. — Теория упорядоченного хаоса в действии?

— Н-ну… вообще-то, да, — неуверенно сказала Птаха. В первый раз Александр Евгениевич показался ей обычным, живым человеком. Такому Светлову она решилась задать вопрос, который в ином случае остался бы невысказанным: — Что вы в нём почувствовали, Александр Евгениевич?

Светлов выпустил легкомысленное дымное колечко и тяжело вздохнул:

— В том-то и дело, Птаха… Анализ ДНК необходим мне потому, что я ничего не почувствовал в этом юноше. Ни в его прошлом, обозримом для меня, ни в его фоне нет абсолютно ничего, относящегося к нашей специфике. Он человек. И это может означать три вещи. — Он помолчал, давая девушке время проанализировать его слова. Птаха, не дождавшись продолжения, робко улыбнулась:

— Позволите теоретизировать?

— Прошу вас, — благосклонно кивнул Светлов. Он, судя по всему, начал приходить в норму.

— Хорошо, — девушка прищурилась. — Три варианта. Первый: он сам настолько силён, что смог скрыть от вас свой истинный фон и возможности. Второй: его прикрывает кто-то, превосходящий вас по силам. Если честно, мне сложно представить подобное существо, которое мы не смогли отследить на нашей Грани. И третий: он и в самом деле человек, но тогда неясно, как он умудрился попасть в такой переплёт.

Светлов удовлетворённо кивнул.

— Разовьёте мысль?

— В первых двух случаях он ничего не стал бы пить и не оставил бы окурок, — уверенно сказала Птаха. — Исходя из этого, опять-таки вилка, но на этот раз на две стороны. Хизов силён, но самоуверен — либо попросту глуп. Или он всё-таки человек. Учитывая вашу реакцию на его посещение, я делаю однозначный вывод: вы уверены в своих силах, но всё-таки увидели и поняли в Олеге нечто, заставляющее вас цепляться за соломинку. В виде теста ДНК. Единственное, чего я не могу представить, — причину, которая могла настолько вывести вас из душевного равновесия и потребовать моего участия в процессе анализа. Тем более, в обход Жрицы и медотдела.

Светлов посмотрел на девушку поверх очков очень серьёзным взглядом.

— Птаха, вы не желаете наконец перейти в оперативный состав? — неожиданно спросил он. — Контроль над эмоциями приходит с опытом и, я верю, со временем вы вполне будете соответствовать необходимым критериям. А замену на должность сисопа выберете и обучите сами.

— Да уж, — фыркнула Птаха, — особенно Воин соответствует этим критериям. Очень заметно. Да и наставник из меня, как выяснилось… Не уходите от темы, Александр Евгениевич. Сказали «а», говорите уж и «б». Желательно напрямик. Вам ещё со мной разбор полётов проводить и налагать взыскание за мой сегодняшний срыв.

— А также за непочтительный тон со старшим по званию, — на губах Светлова появилась бледная тень улыбки. — В отсутствие Его Высочества я являюсь руководителем Агентства. Вы не знали?

— Нет. Буду в курсе. Но вы опять уходите от нашей беседы.

— Хм. Если уж даже у меня не выходит, так сказать, «сбить вас со следа»… впрочем, отложим покамест этот разговор. — Светлов помолчал несколько секунд. — Для полного понимания сложившейся ситуации нам необходимо вернуться к неприятному для вас прошлому. Сколь я помню, вам были предоставлены все записи по кризису Сумеречного Братства, включая отчёт аналитиков по бою в Исаакиевском соборе и мой отчёт по тому же вопросу?

— Да, — осторожно ответила Птаха. — Я подавала особый запрос Его Высочеству.

— Верно. Вы помните сплетение линий вероятности над полем боя Вита и Кая?

— Вероятностно-энергетическая аномалия, одиннадцатый уровень смещения событийных линий, что соответствует рождению мессии, по общепринятой в Агентстве классификации, — как по писаному откликнулась девушка. — Я изучила этот вопрос вдоль и поперёк. Даже теоретические выкладки по ликвидации подобной аномалии. Хотя в отношении Чтеца довольно сложно теоретизировать.

— Всё правильно. Так вот, молодой человек, посетивший нас сегодня, содержит в себе примерно такую же аномалию, затрагивающую вероятности развития событий. Девятый-десятый уровень. В латентном состоянии.

Птаха замерла на мгновение с приоткрытым ртом, потом помотала головой.

— Постойте-постойте. Что-то я не очень поняла. По городу бродит живая «логическая бомба», теоретически говоря, потенциальный новый пророк, а наш отдел аналитики даже не почесался? И почему не сработала тревога, когда он был в здании?

— Прошу вас, внимательно проанализируйте мои слова ещё раз.

— Я слушаю вас со всем тщанием, но, по всей видимости, недостаточно подкована в теории. Поясните по поводу «латентности» этой дряни.

— О, прошу простить, если я невольно задел ваше самолюбие, — Светлов окончательно вернулся к своему обычному образу. — «Дремлющая», иначе «латентная» аномалия, так же как и дремлющее заклятье, не может быть отслежена практически никем, кроме носителя оной или того, с кем она должна прийти в непосредственный контакт. То есть…

— То есть, вы один из тех, кто должен встретиться с этой аномалией, — прошептала Птаха.

— Абсолютно верно. Я являюсь не единственной личностью, обречённой столкнуться с вышеупомянутым… явлением, прошу простить за тавтологию. Однако, боюсь, немногие могут похвастаться моими силами и опытом, необходимыми для определения подобного развития событий. — Светлов, казалось, чуть смутился. — В данном случае я не ставлю целью самоутвердиться перед вами, хочу лишь объяснить, что…

— Я поняла, — перебила его девушка. — Не все смогут почувствовать эту дрянь. А вы можете… м-м-м… оценить, скажем, мою причастность к данному явлению?

— Вашу — могу, — кивнул Светлов. — Во-первых, поскольку вы являетесь существом с иной Грани, и, следовательно, гораздо проще определить степень вашего воздействия на этот мир. А во-вторых, я успел предварительно просчитать ряд вариантов развития событий с вашим участием. Вероятность вашего столкновения с аномалией Хизова составляет девяносто семь и шесть десятых процента.

— То есть, я фактически обречена столкнуться с ней?

— Верно. Так или иначе, вы будете рядом с ним в момент прорыва аномалии, то есть, когда её влияние на этот мир станет необратимым. Примерно так же, как произошло во время столкновения Братства с Каем.

Птаха откинулась на спинку кресла. Взяла со стола кусок кабеля, в три движения скрутила из него фигурку зайца и осторожно присовокупила её к десяткам таких же под мониторами.

— И что вы предполагаете делать в связи с этим?

Александр Евгениевич разыскал на столе похожую на ёжика пепельницу и аккуратно затушил в ней свой окурок.

— Я полагаю использовать вас в данном деле, фактически совместив задание с упомянутым вами же взысканием. Вы лично будете разрабатывать этого молодого человека.

— В смысле, «разрабатывать»? — опешила Птаха. — Как месторождение ценных ископаемых?

— Как ваш объект наблюдения. С этой минуты, моим устным приказом вы временно переводитесь в основной оперативный состав Третьего отдела под кураторство Палача. Вашим старшим буду я, посему все отчёты будете подавать в двух экземплярах: куратору и мне. Главу отдела я уведомлю сам. Письменный приказ на подпись получите в течение трёх часов.

— Постойте! — взвилась девушка. — Я не давала своего согласия…

— Вы полагаете, что при наложении взыскания учитывается мнение сотрудников? — изогнул бровь Светлов. — Смею вас разочаровать. Не из жалования же мне у вас вычитать… Учтите, при успешном завершении данного задания я лично приму у вас экзамен на полное соответствие оперативному составу. Нам следует расширяться, хоть бы и за счёт нынешних сотрудников.

— Хотите ввести четвёртый отдел? — криво ухмыльнулась Птаха.

— Честно говоря, я считаю, что давно пора вернуть его главу в строй, — серьёзно кивнул Светлов. — И скажу вам больше: если подобное произойдёт, вы будете работать именно в этой сфере.

— То есть, Четвёртый отдел всё-таки существует?

— Можете считать, что вы и так к нему относитесь. — Птаха попыталась задать очередной вопрос, но Светлов оборвал её коротким жестом: — С вашего позволения, мы побеседуем об этом позже. Поверьте, рано или поздно вы сможете удовлетворить ваше любопытство в полной мере. Пока что рекомендую вам обратиться к нашим Архивам. Там достаточно информации по интересующему вас вопросу. Теперь прошу меня простить, сегодня прибывает специалист из Лос-Анджелеса, и мне нужно провести необходимые приготовления к его визиту.

— Из Лос-Анджелеса? — Птаха кинула взгляд на часы. — Он что, ночью прилетит?

— Именно. Посему позвольте откланяться. После того как получите приказ о вашем назначении и когда вернётся Палач, прошу вас явиться к нему за дальнейшими инструкциями.

Светлов изысканно поклонился и вышел. Птаха снова тряхнула головой и вытащила из пачки сигарету.

— Значит, «Четвёрка» не просто существует, но я на неё работаю, сама того не зная, — пробормотала девушка. — А теперь мне ещё предстоит «разрабатывать» Хизова. Хитёр наш спец по общественности, хитёр. И сволочь невероятная, чего уж греха таить, — так ткнуть меня носом в моё же прошлое. «Контроль над эмоциями приходит с опытом», — передразнила она Светлова. — С другой стороны, я знала, на что подписывалась. Будем работать.

***

2012 год. Июль. Германия.

Мюнхенского аэропорта Палач достиг на борту служебного самолёта Агентства, официально оформленного на частное имя. Быстрее было бы только порталом, но магические средства передвижения в «Альтаире» старались использовать как можно реже. Нарушения структуры мировой энергетики, неизбежные в случаях перемещений на большие расстояния, влекли за собой не слишком приятные последствия в виде прорывов Рубежа. С другой стороны, повод был достаточно срочный, чтобы задействовать вполне материальные ресурсы организации, в данном случае — воздушный транспорт.

Некоторое время перед посадкой посланник Агентства уделил выбору гардероба: являться перед Намом, только что очнувшимся от многолетней комы, в образе чиновника в строгом костюме показалось Палачу не слишком удачной затеей. С другой стороны, выбор был невелик. Разумеется, на подобных самолётах держали несколько наборов одежды, подчас срочно необходимой представителям отдела бархатного вмешательства. Но с костюмерным этажом Агентства этот запас было не сравнить. В конце концов Палач остановился на нейтрально-радостном наборе из сандалий, шортов и легкомысленной футболки с надписью «From Syberia with love». Благо, баварское лето в этом году решило побаловать степенных потомков германских племён исключительным теплом.

«В конце концов, сойду в клинике за очередного «безумного русского». Сколько их там уже перебывало из нашего старшего оперативного состава. А Наму, думаю, будет приятно получить забавный привет с родины вместо похоронного пиджака».

Возле запасной взлётно-посадочной полосы, где приземлился самолёт, принадлежащий, согласно документам, герру Шарфрихтеру, упомянутого «герра» ждал автомобиль едва ли не самой популярной в мире немецкой марки. Глава отдела с поклоном принял ключи от оперативника местного филиала и с явным удовольствием уселся за руль. Дожив до конца двадцатого века, Палач к собственному удивлению открыл в себе новую страсть к скорости и мощным машинам. Александр Евгениевич по-дружески пошутил на это, что «русская тройка» не устраивала своими возможностями последнего представителя древнего народа с берегов Евфрата. Действительно урождённый шумер, Палач всерьёз согласился с ним тогда. Мягкий рокот двигателя на несколько сотен лошадиных сил, ровная, летящая под колёса дорога и невероятная для столь древнего существа скорость перемещения навсегда покорили его. И думалось Палачу в комфортном салоне автомобиля не в пример лучше, чем где-либо ещё.

В данном случае на размышления отводилось едва ли не четыре часа немецкой автострады, а подумать было о чём.

«Чем я буду его брать? Как убеждать вернувшегося с того света в том, что теперь он должен работать на нас? Нет, первый принцип Агентства, «мы берём тех, кому нечего терять», в данном случае соблюдён полностью. Кит мертва, Лис мёртв, Птаха у нас. Вит потихоньку спивается в Воронеже. Син… Син за эти два года ни разу даже не навестила его. Будто вычеркнула из памяти прежнего жениха. Мы опасались, что она выступит против перевода Нама в Германию, и ошиблись. Опасались, что последняя эмиссар перекроет своими силами возможность потенциальной вербовки, и… снова ошиблись. По последним донесениям моих людей, она в Петербурге, по-прежнему занимается историей древнего Китая и фактически отошла от дел. «Эмиссар, отошедший от дел». Забавная формулировка».

Губы Палача скривились в сардонической усмешке.

«Впрочем, к чему гадать? В первую очередь нужно понять, чего хочет сам Нам. Затем обрисовать ему сложившуюся ситуацию. Предложить то, чего он фактически лишился: безусловную поддержку, дружбу и верность. Этого у нас предостаточно. В конце концов, если вдуматься, не столь уж многим мы отличаемся от Сумеречных. Разве что у нас есть общая цель — защита этого Мира, выстроенная и выстраданная, а у них были лишь силы и интерес. Ну и масштабы, разумеется. Хорошо. Теперь всё-таки продумать, с каких слов начать разговор. Хорошее приветствие — начало беседы с нужным итогом…»

Двор клиники «Бад-Айблинг» в одноимённом городе был таким, каким и полагается быть двору первоклассной немецкой больницы. Ровные, пересекающиеся под прямыми углами дорожки, усыпанные светлым розоватым гравием, зелёные насаждения, аккуратные скамеечки с выгнутыми спинками и белоснежные урны через каждые двадцать шагов.

«Воин сказал бы “плюнуть некуда”», — улыбнулся про себя Палач и ступил на шуршащий гравий. По дороге к центральному входу в клинику внимание главы отдела привлёк развалившийся на скамеечке человек, никак не походивший на пациента. То был широкоплечий мужчина в широких кремовых шортах и чёрной майке без рукавов, открывающей солнцу эффектные смуглые бицепсы. Он читал книгу, держа её на вытянутой руке так, что Палачу было не разглядеть лица — только длинные, жёсткие, чёрные как смоль волосы, которые трепал ласковый тёплый ветерок.

Палач успел заметить название книги — «Говард Лавкрафт, сборник “Ужас Данвича”», — как вдруг мужчина закрыл её с громким хлопком и посмотрел прямо в глаза представителю Агентства.

— Здравствуй, Палач, — низким баритоном произнёс он. — Почему-то я ждал именно тебя.

Глава Третьего отдела на мгновение застыл, оценивая ситуацию. Нет, он узнал это волевое лицо, теперь украшенное усиками и бородкой-эспаньолкой, оно давно было знакомо ему по служебным документам. Сейчас ему нужно было понять другое.

«Будь прокляты наши агенты, от аналитиков до моих же собственных оперов. Как он вообще оказался здесь? И потом, «именно тебя»? Мы не встречались с ним, мы не знакомы лично. Единственный источник, из которого он мог почерпнуть знания обо мне… Син? Что происходит?»

— Здравствуй, Вит, — медленно ответил Палач. — Ты изменился, судя по тому, что я знаю о тебе. И изменился всерьёз. Вот только не знаю пока, как к этому относиться.

— Спокойно, — усмехнулся поименованный Витом, отложил книгу и внезапно миролюбиво предложил: — Присаживайся, что ли? Поговорим.

Палач сел на предложенное место, сохраняя на лице спокойное, слегка расслабленное выражение. Ему было не впервой попадать в нештатную ситуацию, подобную этой, и сейчас он спокойно и хладнокровно просчитывал про себя варианты ведения дальнейшего разговора. Решив остановиться пока что на нейтральном любопытстве, он произнёс:

— Предмет беседы мне в целом понятен. Но подробности, уж извини, будут исходить от тебя.

Вит покивал, убрал с лица непослушные волосы и улыбнулся, по-волчьи приподняв верхнюю губу.

— Всё просто: твоя поездка лишена всякого смысла. Нам не пойдёт с тобой.

Глава отдела чуть помедлил.

«Так. Спокойно, тихо и без лишнего давления. Держать хорошую мину при плохой игре — одно из первых умений, которому я сам учу оперативников «Тройки». Надо выжать из этой встречи как можно больше. По возможности».

— Я думаю, что это стоит решать ему самому, — осторожно ответил он вслух. — Ты же знаешь, мы никого ни к чему не принуждаем.

— Верно. Вы создаёте ситуации, в которых попросту нет выбора. Но, прости, он уже находится в подобной ситуации. И создал её тоже абсолютно самостоятельно. — Ухмылка на лице Вита сменилась наигранным удивлением: — Как, ты не понимаешь, о чём речь?

— Пока что нет, — честно ответил Палач. — Но очень хочу понять.

— Ну так я дам тебе время для размышлений, — отозвался Вит. — Вас же этому учат, так? Ты сам и учишь. Ну вот. Думай, анализируй, сканируй. Я — не вы, у меня всё по-честному. Закрываться от тебя не буду. Пр-р-рошу. Кстати, я закурю, ты не против?

— Разумеется, — вежливо ответил посланник Агентства. — Я бы одолжился у тебя сигаретой, если можно.

— Да не вопрос.

Вит протянул портсигар. В нём оказались папиросы, набитые крепчайшим ароматным табаком. Палач едва не закашлялся с непривычки.

— С личной фазенды в Воронеже. — Бывший глава Братства выпустил клуб дыма сквозь улыбку. — Сам ращу. Прекрасный сорт. Называется «Чёрный песец».

— Заметно, — пробормотал Палач и привычно сосредоточился, сканируя собеседника, то есть, считывая информацию с его энергетического фона напрямую.

«Вит здесь. Силён, трезв и явно не боится меня. Более того, ведёт себя как сильнейший. Это не бравада, не безумие, это невероятная, уравновешенная уверенность в своих возможностях. А он не врал. Действительно не скрывается и не защищается. Странная сила. И не только его… Я сказал бы «не может быть», но учитывая то, что он успел в больницу раньше меня, вполне «может». На нём отблеск эмиссара. И ещё кого-то. Экстремальные возможности: частички энергетики будто впаяны в фон Вита. Мы не регистрировали переход подобной сущности через Рубеж, а хоть бы и регистрировали — нет. Это кто-то местный. Родившийся на этой Грани. Стоп. Родившийся? «Он уже находится в подобной ситуации. И создал её тоже абсолютно самостоятельно»… Не может быть!»

— Свадьба Нама и Син состоялась, — чуть дрогнувшим голосом произнёс Палач, всё ещё не в силах поверить в происходящее. Весь его колоссальный возраст и опыт пасовали перед тем, что ему удалось почувствовать. — Агентству было не до того, потому этого нет в документах.

Вит, прищурившись, наблюдал за мыслями, отражёнными на лице собеседника. В кои-то веки Палач утратил власть над собственной мимикой. Длилось это от силы несколько секунд, но зрелище было незабываемое.

— Оценка «отлично», старшой. Сможешь развить мысль сам, или тебе помочь?

— На тебе отпечаток Син как твоей наставницы. Она не бросила тебя, последний из Братства. Но есть и другая сила… схожая с ней. Иная, но схожая. И это… сила ребёнка?

Вит несколько раз негромко хлопнул в ладоши, изображая бурную овацию.

— Браво. Вижу, что возможности глав Агентства не переоценены.

— Но почему ты раскрыл мне это? — Палач быстро пришёл в себя, и интонации его вновь сделались мягко-доверительными. — Учитывая, что вы скрыли сам факт рождения, то, что ты учился у Син все эти годы...

— Во-первых, я решил: нет смысла скрывать то, о чём вы и так узнаете рано или поздно, — прервал его Вит. — Мальчик входит в силу, его возможности растут, и даже Син скоро не сможет удерживать его под вуалью. А во-вторых, я уже сказал. Нам теперь в безвыходной ситуации. Ему есть, что терять. Отстаньте от него. Он не пойдёт с вами.

— Отец этого мальчика — внук высшего демона Рубежа, а то и древнего бога, — негромко произнёс Палач. — А мать — эмиссар Смерти, которая по определению не может иметь детей.

— И тем не менее.

— И тем не менее, этот ребёнок существует. Ты понимаешь, какая охота начнётся за ним?

— Прекрасно понимаю, — улыбнулся бывший глава Братства. — Как понимаю и то, что первыми охотниками станут твои подчинённые… Смерть. Я ведь не путаю, ты сам стал тёзкой процесса, чьим эмиссаром был когда-то?

Возникла пауза. Палач понял, что исчерпал лимит удивления на много лет вперёд.

«Он знает и об этом. Да кто он такой, поглоти его Абзу? Син знала о том, что в рядах Агентства есть бывший эмиссар, но не о том, что я взял это имя взамен утраченного навсегда. Вит не мог узнать этого от неё, но от кого тогда?»

— Не стоит попусту трепать это имя, — произнёс глава Третьего отдела. — Оно давно не моё.

— Ты так думаешь? А может быть, твоя Госпожа не отпустила тебя, а лишь на время ослабила поводок? Стареешь, Палач. Пару поколений назад я бы не смог так просто тебя провести.

«Он что, нарывается на поединок? Здесь, сейчас, рядом с клиникой, где лежит его брат, не успевший толком прийти в себя? Нет, в Братстве не было безумцев, а Вит сошёл бы с ума последним. Он ведёт к чему-то, старается вызвать меня на эмоции, хочет продемонстрировать свои возможности. Попробовать показать зубы самому?»

— Я ведь всё равно войду в эту больницу, — чуть угрожающим тоном начал посланник Агентства, — хотя бы затем, чтобы предложить Наму альтернативный путь. Птаха когда-то прислушалась к моим словам, может прислушаться и он. Не думай, что на тебе свет сошёлся клином, Вит.

Его собеседник медленно покачал головой.

— Нет, Палач. Не войдёшь.

Вит повёл рукой с сигаретой по воздуху, и окружающий мир поплыл, теряя форму и определённость. Несколько секунд спустя мужчины уже сидели на поваленном дереве на берегу лесного озера. Палач вскинул голову, понимая, что происходит, но не в силах что-либо изменить.

«Он… Иштар всемогущая, когда же он успел?!»

— Ты сильно изменился, — повторил начальник отдела собственные слова, на этот раз совершенно другим тоном. — И мне, клянусь богами, нравится тот человек, которым ты стал. Теперь я буду знать, что у меня есть достойный противник.

— Впервые за три тысячи триста тридцать три года, — Вит состроил понимающую мину, — своеобразный юбилей, не так ли? Долго же тебе пришлось ждать. Отметим?

«Я считал, что меня невозможно вывести из равновесия… кажется, я ошибся».

— Ты многое знаешь, подмастерье, — процедил Палач. — Но не смей даже думать о ней в таком тоне.

Вит поднял ладонь в отвращающем жесте.

— Прости, — серьёзно и спокойно сказал он, на этот раз без ёрничания. — Я зарвался. Как ты понимаешь, дуэль здесь вряд ли возможна, да мне и не она нужна. Мне нужно, чтобы ты принял мои условия. Считай всё сказанное проверкой на прочность.

— Извинения приняты, — сухо отозвался глава Третьего отдела. — Я слушаю тебя.

— Сумма, потраченная вами на излечение Нама, будет возвращена. С процентами. — По тону Палач понял, что теперь Вит говорит всерьёз. — Я не привык ходить в должниках. Да, золото ирландского происхождения, но я знаю, вы умеете обращать подобное в твёрдую валюту. Далее. Увижу рядом с Намом, Син или их ребёнком ваших людей — буду убивать. Без вариантов. Даже не пытайтесь что-то предпринять в эту сторону. Наши дела на этой Грани пока не завершены, но, поверь мне, скоро мы отсюда уйдём. Что бы вы ни думали, я не противник вам. Ваши дела — это ваши дела. Я не лезу в них, вы не лезете к нам.

— Ваши дела остаются вашими только до тех пор, пока не пересекаются с нашими интересами, — холодно ответил Палач.

— Если наши интересы пересекутся, ты будешь одним из первых, кто это поймёт, не так ли? Нам — больше не ваше «дело». И да, если самолёт всё-таки приземлится в точке назначения, я буду считать, что ты сделал выбор в пользу открытого столкновения со мной. Я сейчас в Германии и найду достойную площадку для поединка. Думаю, ни тебе, ни Агентству это не нужно.

— Я понял тебя, Вит, — кивнул Палач.

— Теперь последнее. Передай моему отцу, что мы с ним ещё свидимся. Скажи, что я знаю всё, с самой первой нашей встречи. И что Лиса я ему не забыл.

— Хорошо. — Палач встал. — Теперь мой вопрос. Ты сможешь забрать у меня здесь то, что я тебе передам? Записка для Нама. Это не от нас, это от его сестры.

Вит протянул руку.

— Давай. Поработаю почтальоном. Если уж ты хранил письмо два года, значит, оно чего-то стоит.

— Это не письмо, — серьёзно возразил глава отдела. — Это записка. И кое-что в придачу. — Он вынул из бокового кармана шортов конверт из плотной коричневой бумаги и отдал Виту. — Поверь, это важно для него.

— Я знаю, — отозвался последний из Братства. — Знаю. Прощай, Палач.

— Прощай, Вит, — только и успел ответить тот.

Гул двигателей, обычно мягкий и ненавязчивый, впился в уши, как визг циркулярной пилы. Глава Третьего отдела поморщился и открыл глаза. Молоденькая стюардесса из нанятых «цивильных» отреагировала на пробуждение номинального хозяина самолёта так, как и должен реагировать вышколенный персонал.

— Герр Шарфрихтер, до пункта назначения ещё полчаса. Мы на высоте…

— Простите, фрау, — прервал её Палач. — Передайте пилотам, чтоб разворачивали самолёт. Мне срочно требуется вернуться в Санкт-Петербург.

Если стюардесса и была удивлена подобным развитием событий, то никоим образом не проявила этого.

— Разумеется, — произнесла она и ушла в кабину пилотов.

«Потрясающее самообладание», — подумал Палач, провожая её взглядом. «Наверное, мне стоит позавидовать такому. Сегодня уж точно. Но каков же позёр этот Вит. А уж пафос-то… Воину впору. Собственно, м-да. Наследственность. Но при всём этом он силён, а поддержка наставницы даёт ему и вовсе запредельные возможности. И потом, ребёнок...» Один из древнейших представителей Агентства до боли прикусил губу, стараясь унять пожар чувств. «Мне срочно надо расслабиться. Вит был прав: своего рода юбилей. Нужен кто-то, с кем я смогу выпить и поговорить, не думая о последствиях… Светлов? Нет, у него и так сейчас будет «фулл-хаус» проблем. Воин? Мысль, которую следует обдумать. Хорошо. А пока — записать всё, прежде чем забудутся нужные детали».

Он достал ноутбук и погрузился в составление краткого отчёта о произошедшем.

— Уважаемый герр Шарфрихтер, — раздался из динамиков голос первого пилота. — Согласно вашему указанию, наш самолёт направляется в аэропорт «Пулково-два». Расчётное время прибытия…