Глава двадцать третья

2012 год. Июль. Санкт-Петербург. Центральный офис Агентства «Альтаир».

После окончания совета, когда Светлова захватил вихрь вопросов, планирования, проводов и размещения участников охоты в здании, Палач уверенным шагом поднялся по лестнице на третий этаж Агентства. Он знал, что времени у него мало: дюжина оперативников во главе со Жрицей уже настраивали портал в Мадрид. Тем не менее, начальник отдела не торопился. Он спокойно зашёл в один из пустующих без хозяина кабинетов, внешне ничем не отличающийся от других таких же. Осмотрелся, кивнул своим мыслям и начал скатывать лежавший на полу ковёр. Когда освободился достаточно большой участок пола, Палач выпрямился, прошёлся по кабинету, ещё раз кивнул и резко ударил каблуком в одну из половиц:

— Krrist, — повелительно произнёс он, — «отворись».

Раздался шорох. Пол в кабинете пришёл в движение, доски паркета споро разъехались в стороны, оставив на своём месте прямоугольный проём, в глубине которого угадывались ступени. Глава отдела удовлетворённо хмыкнул и принялся спускаться. Короткая лестница завершилась дощатой квадратной крышкой с кольцом. Палач распахнул её, спрыгнул вниз и оказался в небольшой, практически пустой комнате. Минимум мебели, никаких украшений и ни единого намёка на окна. В углу, на низком диванчике, сжавшись в комочек, сидела женщина в пурпурном платье. Чёрной короны на ней уже не было.

— Я так понимаю, что наш общий друг наконец-то доигрался, amica[1]? Если даже тебя проняло, — негромко поинтересовался Палач, присаживаясь рядом с женщиной. — Так скверно?

Та молча покачала головой. Её глаза больше не казались бездонными омутами мрака, просто смотрели в никуда, и зрачки были ненормально расширены. Белые от напряжения пальцы вцепились в колени, узкие губы беззвучно шевелились, монотонно выдавая раз за разом короткое непристойное слово.

Тень трясло.

— Ясно. Кр-ретины. — Глава отдела поджал губы и полез в карман. — Где-то тут у меня оставалось… Воин мне выдал буквально вчера. А, вот оно.

На свет появилась маленькая — грамм на сто — фляжка из нержавеющей стали. Палач отвернул пробку, осторожно вложил ёмкость в подрагивающие пальцы и поднёс руку Тени к её же губам.

— Пей. Должно помочь.

Машинально отхлебнув из фляжки, женщина закашлялась от неожиданности. Хоть она и не была человеком, но крепость предложенного напитка могла пронять даже тень.

— Эт-то что?..

Палач улыбнулся.

— Это «Джордано». Воин утверждает, что в состав входит пепел того самого великого астронома. Учитывая вкусовые качества сего напитка, я склонен ему верить. С другой стороны, эта дрянь прекрасно согревает, а заодно и приводит в порядок мысли. Отлично, отвлечь тебя мне удалось. Теперь давай ты успокоишься и объяснишь всё по порядку. Я правильно понял, что истинная Хозяйка Ночи всё-таки почтила нас своим присутствием, пусть и посредством твоей, отнюдь не бренной тушки?

Тень шумно выдохнула и свела вместе ладони, а потом разомкнула буквально на сантиметр.

— Я во-от на столечко была близка к развоплощению, caro mio[2]. Спасло меня только то, что на самом деле я не выдавала себя за Мать Ночи. И не сказала ни слова неправды. Иначе Госпожа бы… очень обиделась.

Слабо усмехнувшись, женщина выползла из позы эмбриона и отобрала у Палача фляжку.

— Она явилась… после того, как Воин попросил подтвердить сведения про Тёмное Пламя. Я не знала о договоре. И Алехандро, с-с-с… сволочь такая, наверняка не знал. Нет, было понятно, что информация насчёт Пламени верная, и я бы и тогда не солгала, но…

— Идиот, — резюмировал Палач и поднялся. — Я очень надеюсь, что у него достанет мозгов явиться сюда: вымаливать у тебя прощение за ту авантюру, которую он затеял. Если нет — я с ним серьёзно поссорюсь. И думаю, не только я. Ладно, sirocchia[3], у меня безумно мало времени, а потому, как говорит один политический деятель, — «Буду краток». Во-первых, ты всё сделала абсолютно правильно, невзирая на обстоятельства. Во-вторых, раз Хозяйка вмешалась именно так, это значит, что она совершенно не против сложившейся ситуации. Иначе её реакция была бы иной. — Палач прервался, присел перед Тенью на корточки и взял её руку в свои. — В-третьих, а должно было стоять «во-первых», мне безумно жаль, что так вышло, сестрёнка. Если бы я знал, чем обернётся эта игра, поверь, я первым высказался бы против. Сейчас уже всё закончилось. Посмотри на меня. Вдох, выдох, и с новыми силами в новую posteriore[4]. Как всегда. А Алехандро мы ещё выскажем всё, что думаем. Ты — прямо сейчас. Его шаги уже звучат там, наверху, в коридоре. Я побеседую с ним потом. Как только вернусь из Мадрида, в который меня отправят через десять минут. А затем мы с тобой возьмём бутылочку старого красного с виноградников Неббиоло, сядем, вспомним старые времена и древние тоже, и нам обоим станет гораздо легче дальше тащить весь этот долбанный багаж. Пойдёт?

Тень утвердительно муркнула и уткнулась лбом в плечо старому другу.

— Зараза, я так соскучилась, а ты опять уходишь. Ловлю тебя на слове. И фляжку оставь. Оно… пронзает.

И, подняв голову, коснулась ледяными пальцами его щеки.

— Отдохни там как следует.

— Боюсь, мне там будет несколько не до отдыха, — криво улыбнулся Палач. — Джинны. Редкостная дрянь. И ужасно не хотят помирать каждый раз.

По лестнице простучали каблуки, и в комнату спустился Александр Евгениевич. На лице его — невиданное дело — ясно читались вина и смущение. Палач поднялся, разворачиваясь навстречу специалисту по связям с общественностью, и Светлов нервным движением сдёрнул с переносицы очки.

— Я не буду тебя бить, comandante[5], — процедил Палач. — Хотя очень хочется. Учти: когда я вернусь, нам предстоит встреча в тренировочном зале. И сдерживаться я не буду.

— Согласен, — Александр вздохнул и поклонился. — Прости.

— Просить прощения будешь у неё, — немного теплее сказал начальник Третьего отдела. — А я побегу, пожалуй.

— Да, портал будет готов минуты через три. Закончишь, и…

— Сразу же назад. Я помню. Всё, я отбыл. Разбирайтесь тут.

Палач поклонился Тени и вышел. В помещении повисла тишина. Наконец Александр Евгениевич откашлялся.

— Я тебя подставил, — негромко произнёс он, крутя очки в руках. — И прошу за это прощения. Я не предполагал, что может так выйти. Должен был и не предположил.

— Светло-ов… — выдохнула Тень, откинувшись на спинку дивана и баюкая в руках фляжку. — Ты су-у-ука…

— Я не сука, — с сожалением вздохнул Светлов, присаживаясь на диванчик. — Я специалист по связям с общественностью. И я, выражаясь простым языком, «облажался по полной программе».

— Нет, ты сука, Светлов. — С коротким вздохом женщина протянула ему фляжку. — Глотни и отдай. Адски божественное пойло. Да и ёмкость, похоже, бездонная. А я, драгоценный мой, облажалась тоже — но всё-таки меньше тебя. Я вообще не предполагала такой вариант развития событий. Чтобы Она сама? Но всё-таки, из уважения… Ты заметил, что я всё время говорила о Ней в третьем лице?

— Ты умница, — признал Светлов, принимая ёмкость. С сомнением понюхал горлышко, просветлел лицом и отхлебнул с явным удовольствием. — Я когда-нибудь выбью из Воина рецепт этого зелья. Приказом. Письменным, — пробормотал он, отдышавшись. — Что же касается тебя, ты всё проделала безукоризненно. Заодно пополнила мои знания о древних временах. Я и не предполагал, что когда-то был заключён подобный договор. А вот я сам дважды проявил полную некомпетентность. Во-первых, когда подбил тебя на это дело, во-вторых, когда недооценил Бэрринга. Он сыграл какую-то свою партию и сделал это как по нотам… Если с Витольдом что-то случится, Лорду придётся серьёзно объясниться. — Он передал флягу обратно. — Ты как, пришла в себя слегка? У нас тут, кажется, всё начинает крутиться с нечеловеческой скоростью, а я хотел спросить тебя по поводу разговора с Витом. Можешь ещё минутку поматерить меня, но потом стоило бы поговорить о деле.

Услышав имя Витольда, Тень слегка помрачнела, но затем тряхнула головой, как будто приняла какое-то решение, и снова отпила глоток.

— Материть не буду. Давай о деле. Ты был прав, мальчик действительно интересный. Накормил меня вкусной едой, напоил кофе. Поговорили. Да, и он просил передать.

Она выудила откуда-то из-за корсажа совершенно не смятый конверт и передала его Александру.

Светлов принял конверт, хмыкнул, прочитав надпись, недрогнувшей рукой вскрыл и пробежал глазами содержимое. Затем перечитал ещё раз, более вдумчиво и поднял взгляд на Тень:

— Я соглашусь с тобой в его определении. Разве что слово «мальчик» к нему подходит всё менее и менее. Это, — он тряхнул в воздухе бумагой, — мы будем рассматривать с Его Высочеством и главами отделов. Тебе удалось узнать что-нибудь относительно его планов или намерений его наставницы?

Женщина вздохнула, снова отпила из фляги и кивнула.

— Они хотят, чтобы их оставили в покое. Они опасаются — и вполне обоснованно, насколько я понимаю? — что Агентство захочет заполучить в руки свои загребущие ребёнка Син, поэтому готовят ей торжественное отбытие на другую Грань. Там она будет спокойно растить и воспитывать дитя, вдали от всяких посягателей. И ещё… — Тень мимолётно нахмурилась. — Он говорил, что в городе действует кто-то из богов, Агентство поддалось гнили, цветущей в сердцах людей, а за всем, что сейчас происходит, стоит чья-то конкретная воля.

Лицо Светлова исказила лёгкая гримаса боли. Он тяжело вздохнул.

— Я могу подтвердить его последние слова. Мы знаем, что в пределах города действует древний бог. Точнее, богиня. И этим вопросом я хотел бы заняться в самое ближайшее время. Что до конкретной воли… я догадывался и об этом. Некое тонкое ощущение, что за всем происходящим стоит кто-то конкретный. Кукловод, режиссёр, назови как хочешь. С этим ещё предстоит разобраться: всё слишком зыбко. Одни ощущения. Теперь о главном: мы отнюдь не дети, Тень. Ты это прекрасно понимаешь. Да, Агентство имеет виды на ребёнка Син. И да, для нас он безмерно ценен. Хотя бы потому, что возможностей нашего отдела аналитики не хватило, чтобы рассчитать его потенциальную силу. Он может стать колоссальной угрозой. А поскольку убивать детей мы не обучены, невзирая на наш многовековой цинизм, то единственный выход — сделать так, чтобы он оказался на нашей стороне. И Агентство не поскупится на жертвы ради этого. Если они потребуются. У тебя есть что-то ещё?

Тень с усмешкой покачала головой.

— Эти дети, которые уже не дети, обвели тебя вокруг пальца, Алехандро. Им надоело, что Агентство, желая перетянуть кого-то на свою сторону, действует, как баран, завидевший новые ворота. Притом, это травоядное страдает паранойей вкупе с манией преследования. Син уйдёт на другую Грань, и ты не сможешь ей помешать. Ты не успеешь.

Тонкая улыбка тронула губы Светлова, и никто не смог бы назвать её благодушной.

— У них много сил и знаний, но недостаточно опыта. И возможности их гораздо более ограничены, по сравнению с нашими. Мы как минимум попытаемся их остановить. В конце концов… летальный исход в данном случае — не самая плохая участь.

Он так и не смог заставить себя произнести жуткую фразу. Несмотря ни на что, убийство ребёнка являлось самым страшным преступлением в стенах «Альтаира».

Давняя подруга с лёгкой грустью посмотрела на «специалиста по связям с общественностью».

— Алехандро, я знаю, что ты радеешь за дела Агентства. И я в курсе паранойи Его Высочества. Но также я знаю, что ты можешь отделить истину от лжи. Так что — пожалуйста, поверь мне, когда я говорю тебе: лучше от этого никому не будет. Ни ребёнку, ни Виту, ни Агентству. Понимаю, тебе тяжело с этим смириться, но… оставь их.

— Я… — начал Светлов и замолк. Затем резко встал. Очки с лёгким стуком выпали у него из пальцев, но он даже не обратил на это внимания. — Кажется, я просчитался в третий раз, — медленно произнёс Александр и сорвал с пояса мобильный телефон. — Воин, Жрица. У меня в кабинете через три минуты. Живо. Ты пока сиди, приходи в себя, — бросил он Тени, вешая «трубку» на место. — Боюсь, обсуждаемый вопрос на глазах утрачивает свою значимость.

Он повернулся к женщине спиной, глубоко вздохнул и скрипнул зубами:

— Видимо, ты была права. Я не успею её остановить. Проклятье.

Затем он сделал шаг вперёд и исчез из комнаты.

Тень снова вздохнула, подобрала оброненные очки и водрузила их себе на макушку.

— Одни мы с тобой остались, ты да я, — нежно поведала она фляге. — Ну что ж, тогда…

Из тёмного угла по полу проскользнула тень какой-то мелкой птахи и винтом взвилась по ноге женщины, чтобы через пару секунд взлететь с плеча и слиться с окружающими тенями.

Добровольная помощница Агентства помолчала немного, осознавая полученные сведения, затем прикусила губу и прошептала:

— Вот за это и выпьем. За удачу. И за упокой.

***

Портал работал в штатном режиме. Долговязая фигура Палача исчезла в синевато-серебристом сиянии перехода. Двенадцать человек разом медленно опустили воздетые руки, мягко сглаживая последствия энергетического разрыва в реальности мира, не давая ему перерасти в нечто большее. Жрица несколько раз встряхнула ладонями, будто сбрасывая с пальцев капли воды, и поморщилась. Нет, переход был провешен идеально, её беспокоило не это.

«Италия, Франция… вокруг нас скопилось слишком много напряжения. Наставник прав, происходит нечто тревожное».

Женщина задумчиво уставилась поверх голов оперативников, автоматически раздавая необходимые указания.

«Надо взглянуть на город. Так мне будет легче понять, что происходит. И да, сразу же после — доклад наставнику о снятии Ривы с операции. Будет необходимость — сама вспомню юность и работу в поле. Александр Евгениевич не знает о её чувствах к Витольду, а отпускать их вдвоём на дело такого уровня — нонсенс. Но сперва — город. Что-то происходит, и я должна понять, что именно».

— Связь с Палачом в штатном режиме, — бросила Жрица через плечо, направляясь к лифту. — Я буду через десять минут.

Здание Агентства лишь со стороны выглядело двухэтажным, на самом же деле его крыша незримо достигала едва ли не самой высокой точки города. Выход на эту точку был открыт любому желающему, кто знал туда дорогу, но пользовались им нечасто. Лишь редкие любители астрономии да желающие покурить с видом на Санкт-Петербург трижды нажимали кнопку последнего этажа и отправлялись на продуваемый всеми ветрами ровный прямоугольник крыши. А ещё те, кому срочно требовалось своими глазами посмотреть на Северную Столицу поверх закрывавших Агентство щитов и блоков. Как, например, сейчас.

Каблучки Жрицы процокали по стеклянным панелям потолка оранжереи, достигли бетонного покрытия и замерли. Глава Первого отдела небрежным жестом ослабила купол над крышей и замерла, напряжённо вслушиваясь в лежащий у её ног город.

«Не то...»

Золотистый кораблик Адмиралтейства, купола Спаса на Крови, залитые светом артерии широких проспектов…

«Не то...»

Шпиль Петропавловской Крепости, пузатые Ростральные колонны, тёмные дворы-колодцы и переулки…

«Не то...»

Бледно-зелёное сияние плеснуло от массивного купола Исаакиевского Собора к Дворцовой Площади, на миг превратив ночное небо Питера в подобие лесной поляны.

«Зелёный Луч? Нет, он бывает только на закате. Это...»

У Жрицы перехватило дыхание, она разом почувствовала и поняла, чьё проявление силы видела только что.

«Это она! Она в храме. Опять это проклятое место, второй раз за три года. Немедленно сообщить Александру».

Глава аналитики подняла руку, желая восстановить защиту, и в этот момент на её запястье легли тонкие, но сильные пальцы.

— Обычно я так не действую, — произнёс за её спиной мужской голос, — по крайней мере, не настолько грубо. Но, боюсь, у меня нет выхода. Сейчас самый подходящий момент.

Жрица резко обернулась, свободная её рука прянула к бедру, будто стремясь выхватить клинок, которого там не было, губы искривились, готовые произнести нужное слово, и первые звуки даже успели сорваться с них:

— Дайнс… — она осеклась. Взгляд синих глаз, в глубине которых, подобно чернильным каплям, застыли запятые зрачков, приковал её к месту.

— Простите, — искренне произнёс Чтец, отпуская запястье женщины и нежно прикасаясь к её вискам. — Простите, но Судьба высказалась вполне определённым образом. И я согласен с ней. Поверьте, если бы я мог объяснить, если бы мог показать, куда заведёт эта нить и насколько она важна, я бы сделал это. Но… — он грустно улыбнулся, — но беда в том, что вы даже не вспомните сам факт нашей встречи, а значит, мои пояснения бессмысленны в любом случае. Я ведь чуть не упустил вас, дитя двух народов… кровь фейри в ваших жилах так сильна. Едва успел. Жаль. Как жаль… Бедная девочка…

Последние слова он прошептал уже стоя внизу, на тротуаре, в двух кварталах от здания «Альтаира».

Жрица завершила жест, замыкая купол защиты над крышей Агентства, и тряхнула головой. Помимо желания немедленно доложить Светлову о местонахождении неприятеля, в мозгу билась ещё какая-то мысль. Важная, срочная… и совершенно неуловимая. Женщина помедлила ещё секунду, бессильно стараясь поймать эту мысль за хвостик, и тут же у неё в ухе ожил микрофон внутренней связи.

— Воин, Жрица. У меня в кабинете через три минуты. Живо, — отрывисто произнёс он голосом Александра Евгениевича.

Глава Первого отдела отбросила сомнения и быстрым шагом направилась к дверям лифта.