Глава 6. Ближе, чем когда бы то ни было.

Отдельное спасибо Triquetra за магический эльфийский пинок.

Лион любил ночь. Ещё живя в Сарде, он понял, какие возможности ему, вору, открывает тёмное время суток. Обычные люди не видят толком ничего, и только в свете факелов могут заметить какое-либо движение. Ночь — лучшее время для того, кто желает остаться в тени; для того, кто не может действовать среди бела дня; для того, чьи деяния должны остаться незаметными. Лучшее время для него.

Впрочем, полуэльф ни на секунду не забывал о том, что природа одарила эльфов зрением, которое позволяло им видеть в свете звёзд, а потому действовал с осторожностью.

Словно слившись с замковой стеной, он внимательно оглядывал округу горящими от предвкушения голубыми глазами. К этой ночи он готовился слишком долго, чтобы допустить хоть малейшую оплошность, а потому его перемещения не мог увидеть никто. Даже замковая стража, что несла пост денно и нощно, замечая любое неверное движение, не могла во тьме разглядеть силуэт полуэльфа. Периодически юноша останавливался и смотрел наверх, надеясь найти наиболее удобное место для осуществления своего замысла, и вскоре удача улыбнулась ему.

Остановившись, Лион закрыл глаза и прислушался. Лишь пение далёких лесных птиц и журчание бурной реки достигало его ушей, и не было слышно шагов замковой стражи, поэтому полуэльф не мог более терять времени.

Отступив на пару шагов назад, юноша снял со спины верёвку с привязанным к одному концу крюком. Как следует размахнувшись, он прицелился. Бросок. Крюк зацепился за нужный выступ, и Лион снова прислушался. Ничего необычного. Несколько раз дёрнув верёвку, юноша проверил её на прочность и ловко вскарабкался вверх по стене.

Оказавшись на плоской крыше замка, он смотал верёвку с крюком и огляделся по сторонам. Звёзды здесь были ближе, чем когда бы то ни было, а воздух казался совершенно иным, нежели на земле — мягким, свежим, таящим множество ароматов. Буквально на несколько мгновений Лион позволил себе закрыть глаза и дышать полной грудью, однако тут же вспомнил о своей цели и встряхнул головой, отгоняя внезапное наваждение.

С вызовом взглянув на маленькую башенку, он почувствовал, как сердце ускоряет темп, и направился прямиком к ней. Ему казалось, что некая невидимая сила подталкивает его вперёд, а он лишь позволяет ей вести себя на пути к своей цели.

Добравшись до нужного места, полуэльф огляделся по сторонам ещё раз. В четырёх других башнях не было ни намёка на чьё-либо присутствие, а в окнах была видна лишь тьма. Впрочем, из окна предполагаемых покоев Усуриэля лился мягкий красный свет, а потому действовать нужно было по-прежнему, с осторожностью.

Сама башня была высотой около сорока пяти футов, и Лион, изучив каждый камень её основания и стен, понял, что ему не составит труда добраться до окна. Пришла пора действовать.

Юноша вытащил из-за пояса кинжал и, взяв его в зубы, медленно, но верно пополз вверх. По пути он несколько раз задумался о том, верными ли были его предположения, ибо ему казалось, что покои Усуриэля должны были находиться хоть под какой-то защитой от внешнего вторжения. Сейчас же он видел и чувствовал, что башня не имеет никаких ловушек или хотя бы защитного барьера, что наводило на мысли о том, что полуэльф пошёл по ложному следу. Однако эти размышления улетучились из его головы, едва справа от него показалось окно, изнутри закрытое тёмно-красными шторами.

В башне не было слышно ни звука, однако для верности Лион несколько раз постучал по стеклу, уже продумав пути отступления. Тишина. Держась одной рукой за камень, юноша попытался открыть окно, чувствуя, как сердце его бьётся быстро и сильно, однако попытки его оказались тщетными. Впрочем, он заранее обдумал и это, а потому был готов. Юноша достал из сапога тонкую серебряную отмычку, что приготовил несколько дней назад, и вставил её в замочную скважину. Несколько раз он едва не сорвался вниз, пытаясь вскрыть замок, однако удивительное везение вкупе с приобретённой ловкостью, дали ему время удержаться до момента, как послышался спасительный щелчок.

Сердце Лионэля пропустило пару ударов, а затем забилось с такой силой, что, казалось, в любой момент проломит грудную клетку. Сделав несколько успокаивающих глубоких вдохов, он буквально ворвался в комнату и выставил вперёд клинок.

Внутри никого не было.

Комната была намного меньше, чем предполагал Лион — едва ли в половину размера его собственной, и обставлена более скромно. Слева стояла небольшая кровать, устланная бордовым покрывалом, справа — письменный стол с тремя ящиками внизу, заваленный пергаментами и перьями для письма, стул с высокой спинкой. Пол укрывала бурая шкура. На стенах висели негаснущие магические факелы, освещающие полки со множеством лекарственных растений и ягод. Над письменным столом висел портрет прекрасного, статного эльфа с холодной улыбкой. Одного только взгляда на него хватило юноше, чтобы понять, кто изображён на нём. Эруил.

Напротив окна находилась дверь, которая не имела ни ручки, ни замка. Возможно, подумал Лион, она открывалась так же, как и дверь в оружейную — некими магическими словами. Подойдя к ней, юноша убедился, что снаружи не доносилось ни звука, и принялся обыскивать комнату, хотя он и сам не знал, что искать. Он пришёл сюда с намерением застать Усуриэля, но раз уж этого не случилось, быть может, здесь он найдёт какую-либо информацию о нём, о себе или, быть может, о Тарлайне.

Первым делом он осмотрел полки с лекарствами, ибо вспомнил слова Сильфиэля о том, что Усуриэль был слаб здоровьем. Здесь находились заготовки для снадобий от головной боли, от слабости в теле и даже для усиления кровотока. Сложно было сказать, чем болен эльфийский правитель, однако было понятно, что здоровье его действительно было слабым.

— Неудивительно, что его редко видят, — покачал головой полуэльф и подошёл к столу.

Он понимал, что не следует оставлять следов своего вторжения, а потому первое время изучал расположение предметов на столе — после его ухода всё должно было выглядеть нетронутым.

Юноша принялся осматривать пергаменты, но все они были абсолютно чистыми, и никаких зацепок дать не могли, и ему пришлось осмотреть ящики.

В самом верхнем лежал свёрнутый пергамент, который оказался картой всех земель с пометками в виде красных крестов. Там он увидел отмеченными некоторые города в землях Ашкора, город Сарда, что некогда был ему родным, и даже маленькое селение с названием Датша. Судя по всему, на карте были отмечены места, где побывала Ясная Гвардия, и полуэльф удивился тому, насколько далеко они протянули свои руки. Карта была отмечена более, чем на треть, и это заставило Лиона задуматься о многих вещах. Однако времени для этого у него не было, и он, свернув пергамент и положив его на нужное место, открыл второй ящик.

Во втором ящике находились письма, что отправляли Усуриэлю нуждающиеся в помощи Ясной Гвардии. Почти все послания были написаны на Общем языке, а потому юноше не составило труда прочитать их. От самых простых, вроде помощи маленьким селениям, до урегулирования неких политических конфликтов. Ясная Гвардия была всегда и везде. Зачем же такой размах, подумалось юноше, ибо эльфы по своей природе редко оказывали помощь представителям других рас? Личный отряд Усуриэля Ясноокого явно что-то скрывал, однако вряд ли кто-либо из них мог ответить ему на этот вопрос. Быть может, они и сами того не зная, преследовали некую цель, что была важна для их правителя. Словно преданные марионетки, исполняющие волю кукловода. Все, кроме одного.

«Из всей Ясной Гвардии лишь мне даровано право встречаться с Усуриэлем лично», — так молвил Сильфиэль десять лет назад, а это значило, что он знает обо всём.

Внутри третьего ящика был лишь один пергамент, край которого был неровным, словно это была половина чего-то целого. Присмотревшись, юноша увидел слова, что были написаны на эльфийском языке. И хотя язык был другим, он узнал почерк, что был очень схож с его собственным.

«Удачи, дорогой мой друг!»

Дрожащими руками Лионэль перевернул бумагу. На ней чёрной тушью был изображён улыбающийся эльф. У него были длинные волосы и широкие глаза, острые уши, что были присущи представителю данного народа, и яркая, радостная улыбка. На плече этого эльфа виднелась чужая рука, что принадлежала тому, чей портрет явно был оторван от общей картины. И там Лионэль словно увидел себя. Они мало чем отличались, а потому юноша сразу понял, что на этой части был изображён Тарлайн.

Он не знал, сколько времени всматривался в портрет своего отца, борясь с непреодолимым желанием забрать его с собой, однако ему пришлось вернуться в реальность. Послышался стук в дверь.

— Господин Усуриэль, — голос юноше был незнаком, — позвольте войти?

Полуэльф вернул всё на свои на места и, передвигаясь осторожно и бесшумно, подошёл к окну.

— Господин Усуриэль, я вхожу.

Послышался звук открывающейся двери, но вошедшего Лион не видел — он уже карабкался вниз, сместившись влево так, чтобы его не было видно. И на данный момент у него была лишь одна мысль — окно закрыть он не успел.

Уже в своей комнате Лионэль, расхаживая туда-сюда, анализировал всё, что ему удалось узнать, хотя толком ничего и не выяснил.

Покои Усуриэля были маленькими и безликими, никаких личных вещей или даже одежды в них не было, что наводило на мысль, будто это временное пристанище. Из личного там был лишь оборванный портрет Тарлайна, который, вероятно, был для Усуриэля дорог.

Лекарственных растений там было настолько много, что юноша ни на секунду не сомневался в том, что правитель болен. По воле судьбы ему приходилось хоть как-то разбираться в этом, ибо младшие его брат и сестра болели часто, и поэтому он мог представить, насколько всё было плохо.

В остальном, комната напоминала скорее рабочий кабинет. Карты, письма для Ясной Гвардии и более ничего.

Впрочем, у Лиона появилось много вопросов по поводу роли и предназначения этого отряда. Раньше он не задумывался об этом, и «помощь» всем остальным он воспринимал, как нечто само собой разумеющееся. Ещё десять лет назад ему показалось, что Усуриэль, при помощи Ясной Гвардии, имеет во многих уголках мира некоторое влияние, однако теперь его начали одолевать сомнения. С Ясной Гвардией, а может и с самим Усуриэлем Яснооким, всё было не настолько просто.

Прежде, чем Лион начнёт действовать, как их часть, ему нужно было получить ответы.

И всё же, хоть он и не встретился с эльфийским правителем, сегодня он подобрался к нему ближе, чем когда бы то ни было. На счастье эльфа судьба сложилась так, что он покинул свою комнату. Так юноша думал, постепенно проваливаясь в сон.

Утро пришло вместе со стуком в дверь, за которой его ждал как обычно бодрый Сильфиэль.

— Чего тебе? — прямо спросил Лион, желая обойтись без церемоний и приступить сразу к делу.

— Нужно обсудить планы на текущую ночь, — ответил эльф, пройдя в комнату, и уселся в кресло.

— Я не позволял тебе входить, — заметил юноша, скрестив руки на груди.

— И тем не менее, ты меня не остановил, — парировал Сильфиэль.

— Говори, что тебе нужно и избавь меня от своего общества.

— Грубость, мой юный друг, не делает тебе чести. За десять лет ты, кажется, ни на йоту не повзрослел.

— Сильфиэль!

Он удивлённо выгнул бровь — юноша редко называл его по имени, и это значило, что он теряет терпение. Эльф отнюдь не хотел выводить его из себя, а потому примирительно поднял руки.

— Очевидно, вопросами дисциплины стоит заняться серьёзнее. Впрочем, задерживаться надолго в моих планах не было, поэтому перейду сразу к делу. Сегодня ночью состоится церемония почитания Вайлэ, Владычицы Звёзд, и нужно, чтобы ты на ней присутствовал.

— Почему я?

— Потому что это обязанность каждого. Будет проводиться особый ритуал, позволяющий передать энергию жрице, которой она благословит Неллранд, если на то будет воля Вайлэ. Лишь жрице и её помощнице дозволено в эту ночь открыть лицо, а потому я хочу, чтобы ты надел это.

Сильфиэль протяну ему маску, и Лион едва не выронил её из рук.

— Откуда…

— Было не так уж и сложно. Десять лет назад я забрал её с собой, и с тех пор хранил.

В руках юноша держал ту самую маску, которой скрывал лицо, когда его называли Лисом жители Сарды. На Лионэля тут же нахлынул поток воспоминаний, но он отогнал их, несколько раз встряхнув головой.

— Также на тебе не должно быть никаких опознавательных знаков, слиться с толпой — тоже часть ритуала. Взор Вайлэ должен быть направлен лишь на жрицу и её помощницу.

— У меня нет причин соглашаться на это, — полуэльф кинул маску на стол.

— На это у тебя есть две причины. Во-первых, я тебе приказываю явиться на церемонию в подобающем виде, иначе, — глаза Сильфиэля блеснули стальным блеском, и Лиону на миг почудился Андаил, — мне придётся заставить тебя обдумать понятия дисциплины в темнице. Ты подчиняешься напрямую мне, и я слишком долго терпел твоё своеволие, многое тебе прощая. Позволь напомнить, что ты добровольно согласился служить мне, а потому обязан подчиняться приказам, хочешь ты того или нет. Единственный вопрос в том, будешь ли ты делать это по своей воле, или же мне придётся заставлять тебя более жёсткими методами.

Такого Сильфиэля Лион ещё никогда не видел, и это заставило его нервно сглотнуть. В обычное время мягкий и добрый эльф сейчас был настолько похож на Андаила, что у юноши не возникло сомнений — он может быть и жестоким.

— Полагаю, выбора у меня нет, — сквозь зубы произнёс полуэльф, сжав руки в кулаки. — Как не было его и десять лет назад.

— Во-вторых, — голос эльфа неожиданно смягчился и он, поднявшись на ноги, положил руку на плечо юноши, — там ты, вероятно, сможешь встретить его.

— Усуриэля? — не веря своим ушам, спросил он.

На это Сильфиэль лишь улыбнулся своей грустной улыбкой и покинул покои Лиона.

Весь день юноша обдумывал слова гвардейца и предстоящую церемонию, совсем позабыв о том, что произошло ночью. Он понимал, что судьба подарила ему возможность встретиться лицом к лицу с эльфийским правителем, но понимал ещё и то, что в этом не было никакого смысла. Лион его узнать не сможет, ведь даже не знает, как он выглядит.

Раннее Лионэль представлял себе высокого статного эльфа с глазами цвета ясного неба, ибо не зря нарекли его Яснооким, но деталей внешности продумать не мог. Теперь же, увидев портрет Эруила, он гораздо яснее видел возможный образ, но какой в этом толк, если лица всех присутствующих будут скрыты? У полуэльфа не было ни единого шанса узнать Усуриэля, даже если они столкнутся лицом к лицу.

Настроения для тренировки у Лиона не было, поэтому день он провёл в своей комнате, продолжая изучать эльфийский язык, а вечер — в саду, задремав под невысоким деревцем. До самого восхода луны его никто не беспокоил, что Лиона обрадовало, ибо казалось ему, что в любой момент, после всего произошедшего, он может сорваться.

И Сильфиэль… Впервые за десять лет полуэльф увидел его таким. Конечно, он мог быть строгим и в словах, и в поведении, особенно разнимая их с Андаилом, однако этим утром он явно показал другую свою сторону. Юноша понимал, что в какой-то мере спровоцировал его сам и здесь он не более, чем пленник, однако не мог ничего поделать со своей неприязнью. Он не мог не подчиняться Сильфу на заданиях, и здесь, в Неллранде, ему приходилось жить по эльфийским законам, что заставляло Лиона думать, будто бы теперь вся его жизнь в руках Сильфиэля и Усуриэля. Права выбора у него не было ни в чём.

В остальные дни, когда он предоставлен сам себе, он совсем не думал о ненависти к эльфам, однако стоило только случиться чему-либо подобному, как эмоции выплёскивались наружу, и юноша думал. Думал много и обо всём.

Судя по всему, он и в самом деле не повзрослел.

Когда луна поднялась из-за горизонта, полуэльф отправился в свою комнату, чтобы переодеться и стать частью церемонии Вайлэ. Закрепив на лице лисью маску, он спустился вниз, ожидая что его проводят к нужному месту, так как об этом Сильфиэль ему ничего не сказал.

В холле уже стояло множество эльфов, однако никого среди них юноша узнать не мог. Все они были одеты в простые наряды, и лицо каждого скрывала маска, изображающая животное или же птицу. В такой толпе даже невозможно было понять, стоит перед тобой слуга или живущий в замке аристократ.

— Мы чего-то ждём? — собравшись с духом, спросил он у мимо проходящей эльфийки.

— Когда все соберутся, мы отправимся вместе, — ответила она звонким голосом.

— Куда?

— На Лесную Поляну, — ответила девушка так, словно это было очевидно, и двинулась дальше.

По мере заполнения холла, Лионэлю всё больше становилось не по себе. В этой безликой толпе он чувствовал себя настолько неуютно, что не раз ему в голову приходила мысль вернуться к себе. Однако, представляя гнев Сильфиэля, он не смел даже пошевелиться, ожидая момента, когда откроется дверь.

В нужное время эльфы двинулись в сторону выхода, и юноша последовал за ними, ступая к Лесной Поляне. К ним присоединялось всё больше и больше народа, и когда они вышли за лесную часть Неллранда, юношу окончательно охватила паника.

Он не понимал, кто из них кто, и на несколько мгновений его охватила мысль о том, что все вокруг вовсе не были эльфами. Птицы и звери, в обличиях подобным человеческим. Он слышал их голоса, на эльфийском и Общем языках, но смысла их понять не мог, и постепенно они начали сливаться в единый звериный гам. Дышать становилось всё тяжелее, и юноша уже чувствовал, как ускользает сознание. Он был готов провалиться в небытие, как вдруг все остановились.

Тяжело дыша, полуэльф огляделся.

Они стояли полукругом на огромной поляне. Высоко в небе сияла полная луна, заливая окружающее пространство мягким золотистым светом. Все чего-то ждали.

Рядом стоящий эльф хлопнул юношу по плечу и указал наверх. Один из краёв луны начинал темнеть.

Внезапно послышались звуки флейты, и с противоположной стороны леса к ним вышла босая рыжеволосая девушка, одетая в лёгкое платье белого цвета. Маски на ней не было, а глаза были закрыты, но её Лион узнал сразу. Остановившись у противоположного края поляны, девушка прервала игру и села на траву, распахнув зелёные глаза. Юноша смотрел прямо на неё и ему показалось, что несмотря на внешнюю простоту, Рози ещё никогда не была столь прекрасна.

Луна продолжала темнеть, и когда от неё осталась маленькая золотистая кайма, девушка вновь поднесла флейту к губам. Мягкая, нежная мелодия полилась из её инструмента, и эльфы, зачарованные её звучанием, даже не заметили, как в центре поляны, словно из воздуха, появилась жрица.

Как и Рози, она была одета в простое белое платье и абсолютно босая. Длинные чёрные волосы волнами ниспадали на спину, и в них, также как на руках и ногах, сияли серебряные украшения. Эльфийка стояла, согнув одну ногу в колене, а руки её были обращены вверх.

Через несколько мгновений луна исчезла полностью, однако жрица была словно окутана собственным светом, что позволяло видеть её в свете далёких звёзд. Через мгновение она начала танец.

Лион не мог отвести взгляд от плавных, чарующих движений эльфийки и, сам того не замечая, подался чуть вперёд, ей навстречу. Она танцевала так, будто совсем не касалась ногами земли, и звон от её украшений переплетался с чудесной мелодией флейты.

Юноша чувствовал, что его окутывал тот же свет, что исходил от жрицы, словно в момент танца они были одним целым. Он чувствовал, что его тело покрывают мурашки, а сам он непроизвольно двигает ногами в такт. И он чувствовал, что его тело наполняет странная, тёплая энергия.

Луна начинала появляться вновь, а жрица всё танцевала так, будто не было вокруг никого — раскованно и легко. Она кружилась в танце, плавно взмахивая руками и незаметно переступая с места на место. Так продолжалось до тех пор, пока луна не появилась полностью.

Как только это произошло, мелодия затихла, девушка застыла в той же позе, с которой начала танец, а Лион невольно рухнул на колени, чувствуя, как энергия покидает его полностью. Теперь его тело била крупная дрожь, и он еле смог найти в себе силы посмотреть на жрицу Вайлэ. Эльфийка была окутана лунным светом, который через миг устремился вверх, а с небес в сторону Неллранда сорвались тысячи звёзд.

Как понял Лионэль, церемония прошла успешно, и город Неллранд был благословлён Владычицей Звёзд.

— Прекрасный танец, не правда ли? — послышался приятный мужской голос, и юноша увидел протягивающего ему руку эльфа.

— Что сейчас было? — пытаясь отдышаться, полуэльф принял помощь и поднялся на ноги.

— Жрица отняла твою энергию и передала её Вайлэ. Ощущения не из приятных, однако теперь каждый из нас находится под защитой. Это значит, что твоё зрение не подведёт тебя в ночи, и ты никогда не собьёшься с пути. Что бы ни происходило, пока в небе сияет хоть одна звезда, тебе будет сопутствовать удача, и ты всегда сможешь найти дорогу домой.

— У меня нет дома, — пожав плечами, ответил Лион. — Мне некуда возвращаться.

— Твой дом здесь, — ответил эльф. — Рано или поздно ты это поймёшь.

Юноша внимательно оглядел эльфа. У него были длинные волосы медного цвета, собранные в косу, лицо скрывала маска, изображающая не то ястреба, не то сокола, а сквозь прорези маски были видны зелёные глаза. Не такие, как, например, у Сильфиэля. Эти глаза были более темного и глубокого оттенка, и Лион мог описать этот цвет, как нефритовый. Эльф был немного выше его, и во всей его статности чувствовалось, что он явно из аристократов.

— Кто она? — спросил полуэльф, кивнув в сторону удаляющейся жрицы.

— Верховная жрица Владычицы Звёзд, Вайлэ, член Ясной Гвардии — Анарииль.

Лион не мог поверить своим ушам — девушка совсем не была похожа на ту Анарииль, которую он знал. В моменты танца она казалась такой нежной, такой элегантной, в то время, как сестра Андаила была чаще всего равнодушной или холодной.

Вместе с эльфом Лионэль направился в замок, и на протяжении всего пути его преследовало чувство, будто он его знает. И хотя среди всех его знакомых ни у кого не было волос и глаз такого цвета, юноша чувствовал, словно они видятся уже не в первый раз. Это странное ощущение он никак понять не мог, и только когда эльф вместе с ним направился во внутренний двор, в памяти Лиона всплыл момент, которому много лет назад он не придал никакого значения.

Сильфиэль внезапно прервал тренировку и согнул руку в локте. Через пару мгновений к нему спустилась коричневая хищная птица с привязанным к лапе пергаментом. Юноша попытался прочесть написанное, однако тогда, совсем не зная эльфийского языка, не смог узнать, что кроется в послании.

— Похоже, у Дунаила и Анарииль появилась работа, — сказал эльф и на удивлённый взгляд Лионэля пояснил: — Эту птицу Усуриэль отправляет мне тогда, когда получает просьбу о помощи. По некоторым причинам он не всегда может передать мне это лично, но даже если я нахожусь вдали от Неллранда, птица находит меня и передаёт его волю.

Юноша внимательно осмотрел маску эльфа. Вне всяких сомнений она изображала ту самую птицу, и мысль, возникшая в голове Лиона, внезапно вырвалась наружу.

— Усуриэль! — воскликнул он, пытаясь схватить эльфа за руку.

Тот избежал захвата и, поднеся указательный палец к губам, жестом попросил полуэльфа посмотреть назад. Юноша так и сделал, но увидел лишь безликую толпу, а когда обернулся, того эльфа уже и след простыл.

— Чёрт! — выругался Лион, понимая, что сейчас упустил свой шанс.

Однако теперь, как ему казалось, эльф себя выдал, и чтобы найти Усуриэля, юноша должен был найти его. Эльфа с медными волосами и нефритовыми глазами.