18. Айвин.

Могучий корпус корабля разрезал воду. За килем тянулся бурун. Наблюдать за ним перегнувшись через борт, было чертовски приятно. Я давно не выходил в море. Наверное с тех самых пор как пересек вечное море, возвращаясь из земель эльфов. Спустя три месяца после мятежа неизбежное свершилось. Войска Венсонта осадили Город Тысячи Рек. И через три дня взяли город штурмом. Агенты нашей разведки не могли проникнуть в экспедиционный корпус. Элитное подразделение, состоящее только из регулярных войск. Но легко могли попасть в обозы стоящих неподалеку соединений Простора и с их позиций наблюдать с осадой и падением города. Поэтому мы располагали довольно свежими сведениями. Осаждать город и так снабжавшийся с моря полностью было бессмысленно, поэтому генералы Сильмерен пошли на штурм. Результат был весьма удовлетворительный. Но если подходить к вопросу не с гуманистической точки зрения, а сугубо стратегически. По прикидкам наблюдателей западные рыцари потеряли порядка пяти тысяч убитыми и примерно столько же ранеными. Потери мятежников были примерно в двое больше. Флот пиратов успел уйти в море. Я встретил капитанов в Ундаре. Там они присягнули мне на верность. В этом мире больше не осталось места пиратам. И они приняли неизбежный переход на легальную службу. Само собой формально они никогда и не были в Городе Тысячи Рек. Вновь обретенный флот империи немедленно выступил. К нему присоединились три гигантских осадных корабля свежей постройки. Монстры были абсолютно неповоротливы, но с другой стороны обладали неплохим мореходными качествами. Могли приемлемо плыть по прямой. Они были оснащены внушительными камнеметными машинами, поэтому постепенно за ними укоренился термин осадный корабль. На одном из них, нашем официальном флагмане, я и наблюдал с высокой кормы за плеском волн морских. Мы держали путь на Город Тысячи Рек. Срочное заседание должно было решить дальнейшую судьбу города. И хотя меня она и не волновала, я не мог не поприсутствовать. Корабли пиратов зашли в гавани лишь затем, чтобы пополнить запасы провизии и оставить раненых. Также я приказал посадить на корабли сколь возможно много легионеров. Можно было конечно собрать эскадру и взять два введенных в Ундар легиона полностью, но ждать пока прибудут транспортные корабли, мне не хотелось. Я вообще не хотел брать с собой солдат, но на этом настоял призрак. В конце-концов со мной было почти десять тысяч пиратов. Одним словом погрузку войск я отдал на откуп совету капитанов. Сколько они смогут взять, столько и будет. Ведьмак вообще предлагал сразу, как только корабли вошли в порты арестовать всех пиратов. И взять флот в свои руки. Он не доверял морским разбойникам. Но я решил воздержаться от крайних мер. Во первых это было несколько бесчестно. Во вторых сейчас мы получали флот с прекрасно подготовленной командой. И я решил не отказываться от нее без крайней необходимости. Карвин по данным разведки не попал в руки людей королевы, но и среди пиратов его тоже не было. Мы были в пути уже третий день и скоро на горизонте должны были появиться берега Простора. Из задумчивости меня вывел голос капитана флагмана. Команды трех осадных кораблей состояли из орков.

— Император. Корабли пиратов совершают странный маневр. Я пытался связаться с ними. Но они не реагируют на команды, которые мы падаем флагами и не отвечают. Складывается впечатление что они пытаются окружить нас. — тут все стало на свои места.

— Капитан, всем кораблям поворот влево. Командам приготовится к бою. Открыть огонь по пиратам. Командуйте, капитан! — что, что а соображал я быстро. — Офицер, ко мне. — я подозвал молодого орка и отправился вместе с ним под палубу. Ошарашенный капитан кинулся на мостик раздавать приказы. Конечно, пираты не собирались мириться с долей военных моряков и довольствоваться офицерским хлебом. Они пришли в Ундар, потому что им некуда было идти после поражения в Городе Тысячи Рек. Не знаю, на что они рассчитывали, но они были вынуждены соглашаться на любые мои условия, чтобы я не стал действовать по сценарию призрака. Но это было лишь временной уступкой. Им не хватало дальновидности понять, что у истории нет другой роли для них кроме как моих слуг. И чтобы они не сделали их так или иначе уничтожат, если они не примкнут ко мне. Мне же к сожалению это казалось слишком очевидным. Но теперь было поздно. Здесь в открытом море у пиратов было огромное преимущество перед верными мне людьми и поэтому пришло время от меня избавиться. Мы с офицером спустились под палубу. Вокруг царила суматоха, пробили тревогу. Эх, а я надеялся на спокойный саммит, на котором у меня не будет никаких интересов. Побродить по садам Города Тысячи Рек.

— С правого борта есть люк? Что-нибудь через что можно выбраться наружу.

— Что? Зачем? — быстро соображал только я.

— Есть или нет?

— Да в трюме палубе есть люки, и на оружейной палубе, где расположена баллиста.

— Веди к тому, который ниже всех. Живо!

Расчет был простой. Мы были километрах в десяти от берега, скалы уже начали проступать из за горизонта. Флагман и два других мои корабля шли во главе эскадры как самые медленные, чтобы остальные могли под них подстраиваться. Когда они резко возьмут влево, ну настолько насколько это для них возможно, то правый борт окажется направлен к берегу. Я отличный пловец. Я надеюсь. Огромные корабли скроют меня от глаз пиратов на какое-то время. А потом одинокую голову в море не найти. Если не нарвусь на какое-нибудь течение то выберусь. Мы пробирались сквозь лабиринты трюма. К сожалению, все орки были обречены. На солдат в трюмах пиратов тоже надеяться не приходилось. Наверняка капитаны взяли с собой очень мало и они уже мертвы.

— Вот люк, Император.

— Открывай.

Офицер повозился и откинул крышку. Внизу били волны. С высоты кормы они казались куда меньше и привлекательнее. В тоже время люк был высоковато, до воды было метра четыре. Корабль был повернут уже градусов на шестьдесят и значительно скрывал происходящее с этого борта. Ждать нельзя пираты куда маневреннее и вскоре обойдут его. Я снял туфли, скинул верхнюю одежду и оцепил перевязь меча. Неприятно было расставаться с клинком, но о том чтобы проплыть десять километров с оружием не могло быть и речи. Я обнажил клинок и тоской осмотрел его. Затем проткнул молодого офицера. Он так и не успел понять, что произошло. Если за десять лет фехтования я и не стал искусным бойцом, то убивать милосердно научился. Никто не должен знать, куда я делся. Я вложил меч в ножны прицепил их к поясу офицера и выкинул тело за борт. Его и мой меч наверняка утащат бедолагу ко дну. Закатал штаны по колено. Избавить от них я не решился, опасаясь замерзнуть. Самая большая тепло потеря идет через паховую область. Кажется. Я собрался с мыслями и прыгнул за борт. Вода была прохладной. Температура воздуха сейчас градусов пятнадцать двадцать, но огромное вечное море прогревается куда слабее. И я поплыл. Сейчас надо успеть убраться подальше. Через час бой на кораблях будет кончен. Не думаю, что могучие камнеметы выстрелят хотя бы раз. Не успеют. Абордажная схватка будет жаркой, орки храбры, но число возьмет верх. И к этому времени я должен быть так далеко, чтобы всплеск от гребков был не слышен, и не вооруженным взглядом меня было не увидеть. Надеюсь, они не станут шарить по водной глади трубами с гномьими линзами. Они ведь не знают где я. Будут обшаривать корабли, обследовать труппы. Решат, что я утонул. И возможно будут не далеки от истины. Я разрезал упругие воды сильными гребками. Ветер был почти по направлению к берегу, мне везло. И волнение было достаточно сильным. Моя голова наверняка затеряется. Спустя пять часов я добрался до берега. Я растянулся на песке и мои синие губы не произвольно сложились в улыбку. Мне было тридцать пять и я был в хорошей форме. Я всегда любил плавать. И вот это спасло мне жизнь. Большую трудность составило переохлаждение, нежели усталость. И сейчас не пролежав и минуты я вынужден был подняться. Меня сотрясал озноб. Развести огонь мне было нечем. Одеться тоже. Я огляделся. Песчаный пляж, метрах в пятидесяти от кромки моря начинаются вековые сосны. Судя по всему я немного восточнее Ривенедлла. Вассальные земли простора. Я побрел сквозь сосен наугад. Надо было найти людей. Иначе мне грозила смерть от истощения голода и простуды. Я долго плелся среди старых деревьев. Кроны были густыми и сплошным пологом накрывали лес. Под деревьями ничего не росло и сами стволы были расположены редко. Землю покрывал ковер иголок. Идти было легко. Воздух был бы прекрасен, если бы мои легкие и горло не начинал жечь огонь. Организм отошел от чувства смертельной опасности и давал знать, что на подобный режим эксплуатации он не рассчитан. Силы оставляли меня. Я старался придерживаться одного направления, от моря ориентируясь по солнцу, но не уверен что мне это удавалось. И вот после нескольких часов блужданий я услышал оклик. И тут же рухнул на землю. Хотелось плакать.

— Стой! Кто ты? — в меня целились из лука.

— Помогите. — это слово я твердил, до тех пор пока не потерял сознание. На большее меня не хватало. Следующий раз я очнулся лежа на тюке соломы в сторожке. Я был укутан в какие-то тряпки. И даже одет во что-то. Меня била лихорадка. Жар. Дышать было сложно. Судя по всему меня подобрали местные егеря. Я пытался забыться, но мне никак это не удавалось. В комнату вошли двое. Да так и есть один по видимому лесничий. Он то наверное и нашел меня. А второй в форме. Похоже местная милиция или какое-нибудь ополчение. Они заметили, что я в сознании.

— Вам лучше? — не сказал бы подумал я, но кивнул.

— Воды? — я снова кивнул. Только теперь я понял, как нещадно хочу пить. Я присосался к протянутому кувшину. Пить было больно, но жажда была сильнее.

— Кто вы? как вы здесь очутились? — человек в форме очевидно имел более скудные запасы сострадания и человеколюбия. Я не знал, что отвечать. Я еще не успел обдумать сложившуюся ситуацию.

— Я заплачу. Помогите мне. Не бросайте меня. Я обязательно заплачу. — после этих дежурных фраз я предпочел якобы потерять сознание. Предстояло все хорошенько обдумать. Насколько это конечно возможно в моем состоянии. Милиция уже здесь значит наверняка они поставили в известность разведку. Хотя нет, ведь они не знают кто я. Даже не знают что я из империи. Ведь на мне были только белье и кальсоны, опознать не почем. О том, что я пропал пираты также никому не скажут. Они войдут в город, под предлогом саммита и все будут думать, что я на борту. Тогда за кого меня примут. За бандита? Вот почему лесник позвал ополченцев. И за кого следует себя выдать? Я пришел в себя от жажды. И вскоре после того как утолил её, вопреки тяжелым раздумьям снова погрузился в тяжелый сон. Не знаю точно, но боюсь что нужду я справлял прямо под себя.

Занимался рассвет. С моря дул свежий ветер. Всадница не белой лошади мчалась сквозь сосновый бор вдоль берега. Она избегал деревьев и веток словно и не замечая их. Для эльфийской видящей лес был домом и не мог причинить ей вреда. Вдруг она резко свернул в чащу. Замедлила ход, отпустив поводья. Лошадь прекрасно слушалась ее и так. Она достала лук стрелы, натянула тетиву. Из-за деревьев показалась сторожка. У деревьев мочился человек. Стрела пробила его горло. На шум из дома выбежали еще двое. Лучница холоднокровно сделала два выстрела. Только один успел вскрикнуть. Мундиры добровольцев милиции почернели от крови. Из окна с противоположной стороны дома выбрался мужчина. Он был заспан и без формы. Что есть сил он помчался к лесу. Для него он также был домом. Вся свою сознательную жизнь он прожил здесь. И теперь уже вряд ли ему удастся что-либо изменить. Стрела пробила затылок и лесничий уткнулся лицом в песок.

Я проснулся в очередной раз. Жар не спадал, меня продолжало лихорадить. Сквозь круглое окно под потолком на меня падал лунный свет. Кажется у меня начинались галлюцинации. Передо мной была она и ее рука гладила мои волосы. От прикосновений становилось легче. Я зажмурил глаза и попытался прийти в себя. И тут понял, что лежу не на соломенной подстилке, а на кровати. Снова открыв, глаза я осмотрелся и понял, что лежу в соседней комнате лесничей сторожки. С его стороны было весьма любезно уступить мне свою постель. Навязчивая галлюцинация продолжала гладить мою голову.

— Айвин?

Эльфийка скосила на меня взгляд и протянула кувшин. Я выпил. Это была какая-то бесконечно полезная эльфийская ерунда. Её вкус не с чем не спутаешь.

— Айвин. — после питья голос стал почти нормальным. Я попытался привстать на локте. Свободной рукой она удержала меня.

— Что ты здесь делаешь?

— Пытаюсь не дать тебе умереть. Привет Фрэнк, давно не виделись.

— Двадцать лет. Но как ты оказалась здесь?

— Использовала лошадь.

— Как ты нашла меня?

— Я видящая. Я всегда чувствую, где ты и что с тобой Фрэнк. Когда я поняла, что ты попал в беду я направилась сюда.

Лунный свет из окна падал на ее лицо. Я не видел его двадцать лет, но оно изменилось. не сильно и мне было легко узнать его. Ее левая рука лежала на моей ладони, а вторая гладила меня по голове. Я чувствовал себя невероятно спокойно. Едва ли даже не счастливо.

— Как?

— Видящие всегда чувствуют тех кто им не баз различен. Когда ты боролся со смертью несколько часов, этого нельзя было не заметить и найти тебя было не сложно. Теперь отдохни, ты должен поспать.

Ее пальцы ритмично массировали мой затылок. Толи в напитке было что-то снотворное то ли это была эльфийская магия, но она поцеловала мой лоб и я сразу отключился. На утро мне стало несколько лучше. Я смог подняться и добраться до нужника. Боже в каком же виде она застала меня. Еще один кувшин эльфийского варева подкрепил мои силы утолил жажду и голод. Интересно, а куда делись лесник и милиция. Я все еще чувствовал слабость. За это утра мы не обмолвились ни словом. У меня было немало вопросов, но начинать с них не хотелось.

— Доброе утро, Айвин. — я хотел быть приветливым и даже попытался улыбнуться. Но голос мой предательски хрипел. Она посмотрела на меня как то странно. А потом снова чмокнул губами в лоб и впал в беспамятство. Она сжала мое запястье чуть сильней. Я спал но был уверен что это так и что она держала мою руку. Я сел в кровати. Мне было лучше. Сквозь окно падали косые лучи дневного света.

— Пора. — сказала она. Я все еще не до конца пришел в себя. Мы были в комнате не одни. У стены стояло двое норфолков, элитных элифийских война. Не добрый знак. Она отпустила мою руку и отступила в сторону. Эльфы подошли ко мне подхватили под руки и стащили с кровати. Когда мои ноги ощутили под собой пол я дернулся влево. Тот что стоял справа машинально наклонился за мной, чтобы меня удержать. Я ударил его лбом в переносицу. Получилось не важно. Похоже даже не сломал. Хватки они не разжали и прореагировали на мою выходку вяло.

— Айвин — обиженно протянул тот на чей нос я покушался. Она подошла ближе и снова поцеловал мой лоб.

— Какой милый условный… — это было последнее что я слышал перед очередным бессознательным периодом.