Глава 4. Глубинные связи.

Время тянулось мучительно медленно. Минуты обращались в часы, часы — в дни, дни — в месяца. Игон продолжал ждать вестей от своего друга, запертый в стенах дворца, словно в клетке. Мучительное бессилие лишь способствовало зачаткам безумия, как и непрекращающиеся кошмары с участием в них отца. Он наблюдал, как наступающая зима отвоёвывает свои позиции у осени, за непрекращающейся борьбой снега и грязи, которая должна была скоро закончиться, со дня на день, и напряжённо ждал, когда ему донесут хоть какую-то весть из Тигжина. Единственным, что могло принести недолгие мгновения спокойствия и отрешённости от внешнего мира и хоть немного упорядочить мысли, была музыка. Он спускался в танцевальный зал, находящийся в глубине дворца, вдали от посторонних глаз и в полном одиночестве бродил по нему, вспоминая мелодии, которые разливались здесь, эхом отражаясь от стен. На его глазах из теней вырастали силуэты, фрагменты его воспоминаний — единственная танцующая пара его родителей, уверенно кружащая в центре зала под музыку, которую он извлекал из струн арфы, одного из элементов эльфийского наследия их народа. Долгое время он бродил неподалёку от инструмента, рассматривая хорошо начищенные и натянутые слугами струны, не решаясь подойти ближе. Словно его увечье больше не позволяло прикоснуться к ним.

В задумчивости, он снял бинты и снова осмотрел раненую кисть. Несмотря на постоянное лечение силой света и заживляющими мазями, она не заживала. Словно эти проклятые фиолетовые тлеющие искры продолжали разъедать его кожу, не позволяя ранам затянуться, даруя ему непрекращающуюся ноющую боль, к которой он уже успел привыкнуть. Забинтовав руку обратно, он всё же решился подойти к арфе, пальцами здоровой руки перебрал струны, извлекая из них тонкую чувственную мелодию, ощущая непередаваемое наслаждение от этих звуков. Музыка уносила его куда-то вдаль, оставляя все кошмары последних месяцев позади, лишая его титулов и обязанностей, обнажая в нём человека перед лицом целой вечности, гармоничной и неспешной, в которой все волнения будничной жизни кажутся лишь незначительной рябью. Поддавшись ей, он, словно в забытьи, дотронулся раненой рукой до струн, и тут же одёрнул её, зашипев от резкой боли. Гармония разрушилась, возвращая его к ощущению собственной беспомощности и немощности, словно признавая его недостойным и неполноценным для своих даров. Он посмотрел на бинты, через которые проступила кровь, печально вздохнул, закрыв глаза. Эти проклятые твари отняли у него музыку, единственный шанс погрузиться в безмятежность, соединиться со своим прошлым, почувствовать его успокаивающую лёгкость. Ничего уже не будет так, как раньше. Чтобы восстановить баланс, придётся приложить усилия, свыкнуться с изменениями, которые будут весьма болезненны для всех, продолжить борьбу за то, что по праву принадлежит ему.

Он прикоснулся к струнам двумя руками и продолжил извлекать из них звуки, не обращая внимания, лишь слегка морщась от боли, не замечая, как они покрываются его кровью, растворяясь в гармоничной мелодии. У всего есть своя цена, и он готов был заплатить.

Двери тронного зала открылись, отрывая его от любимого занятия и возвращая в реальность. Он мог бы возмутиться внезапному нарушению своего спокойствия от назойливых слуг или паладинов, но увидел долгожданного гостя. К нему спешным шагом направлялся явно встревоженный Вайс. Глаза быстро пробежались по его внешнему виду, и камень упал с души Игона — на первый взгляд с его другом было всё в порядке.

— Игон! — воскликнул тот, стремительно сокращая расстояние между ними. — Мы должны торопиться! Я не знаю, что этот Клотти может выкинуть. Он пока под присмотром Деклана и пары твоих паладинов. Не думаю, что верёвки смогут его сдержать, если он попробует обратиться эту тварь.

— Всё настолько плохо? — встал ему навстречу король.

— Настолько, — мрачно ответил тот. — Мы приехали слишком поздно.

— Расскажи подробно, — в тон Игона прокрались повелительные нотки.

— Как только мы въехали, нам сразу не понравилась обстановка. Было слишком пусто, не видно ни души. Мы решили поехать напрямую к барону, нам никто не пытался помешать. По пути я заметил лежащие в снегу тела. Замёрзшие, грязные, со следами разложения — они явно давно погибли. Их просто оставили там, потому что некому было их убрать.

— Никто не выжил? — вздохнул ошарашенный Игон.

— Да, как, как и в Таншале. Если там и были сектанты, то теперь они все мертвы. В Тигжине единственным живым оказался барон. Клотти был не особо разговорчив, а потом сам предложил нам привезти его сюда, чтобы он дал признание.

Игон резко остановился.

— Серьёзно? — спросил он с нескрываемым раздражением. — Сам? Вы решили привезти его прямо ко мне? Чтобы он убил меня при первой же возможности?

— Ты считаешь меня идиотом? — упёр руки в бока Вайс с недовольным видом. — Деклан доставит его в казематы, прочность цепей в которых мы проверили на матери Бенвеля. Как только я сочту, что ситуация под контролем, я позову тебя туда. Пока я лишь просто ввёл тебя в курс дела, — его взгляд упал на окровавленные бинты Игона, и он скривился. — Чем ты тут занимаешься?

Игон посмотрел на свою разбередившуюся рану и поспешил спрятать кисть за спину.

— Наслаждаюсь жизнью без твоих нравоучений, — нахмурился он. — И ради всего святого, не начинай их.

— Любишь ты создавать работу другим на пустом месте, — фыркнул Вайс. — Ладно, как только разберусь с Клотти, сразу же займусь тобой. Так что можешь продолжить наслаждаться жизнью, пока есть время.

Игон хотел сострить в ответ, но промолчал, наблюдая за уходящим паладином.

Допрос барона Клотти длился недолго, он охотно делился информацией. Путь проникновения демонической порчи в королевство оказался весьма простым. Заражённые фрукты барон получил среди контрабанды. О том, что знатные господа часто закупают дефицитные товары из-за границы на чёрном рынке было известно многим. Среди прочих товаров роскоши демоническая порча проникла в королевство. В отличие от прочих, в Незервинде заражение началось с верхов. Этот вариант граничил с полным бессилием что-то изменить и исправить. Конкретного источника не было, а потому остановить это одним махом было невозможно.

Потому все усилия были брошены на попытки Вайса вылечить заражённую мать Бенвеля. Многие смотрели на него с надеждой и отчаянием одновременно, понимая, что всё это может быть безнадёжно. Это понимал и он сам, но продолжал.

Однако, спустя несколько дней всё кардинально изменилось. Столицу Незервинда сковали сильные морозы, зима вступила в свои права. Игон не придал бы этому никакого значения, если бы в его кабинет не ворвался один из его слуг.

— Мой король, Вы должны срочно это увидеть! — прокричал он и поспешил прочь. Заинтересованный Игон проверил наличие меча на своём поясе и осторожно последовал за ним. Слуга привёл его на балкон, и практически сразу же он заметил некоторую странность — замерших посреди улицы людей. Разных статусов и сословий, они стояли то тут, то там на улицах его города, совершенно неподвижные, словно статуи. Другие прохожие обходили их с недоумением. Это не сулило абсолютно ничего хорошего.

— Приведите… Принесите одного из них для обследования моим паладинам, — твёрдо велел он ошарашенному слуге. Тот замешкался на мгновение, а потом поспешил выполнить поручение короля. Сам же Игон, потратив ещё несколько минут на осмотр своего королевства, решительным шагом направился к казематам. Но его интересовал не барон Клотти, он миновал камеру бывшего вассала и вошёл в небольшую каморку по соседству. Вайс бросил на него тревожный взгляд и вернулся к лечению.

— Как она? — спросил король, глядя на его пациентку.

— Пока не могу сказать. И будет лучше, если меня всё же никто не будет отвлекать, — мрачно сказал паладин, не отрываясь от своего занятия. — Пока меня не было, её болезнь медленно и незаметно, но продолжала прогрессировать. Мне пришлось потратить много усилий, чтобы добиться хотя бы небольшого улучшения, вернуть её к исходному состоянию.

— Ситуация усложнилась, Вайс, — ответил ледяным тоном Игон. — На наших улицах появились неподвижно застывшие люди.

Явно заинтересовавшись, тот вскинул голову, посмотрев ему прямо в глаза.

— Я отправил слуг, чтобы они доставили одного из них к моим придворным паладинам. Ещё немного — и они сообщат мне о том, что произошло. Но, кажется, я уже знаю ответ, — король бросил мрачный взгляд на женщину, прикованную к столу, медленным шагом двинулся ближе. — Я спрашивал у Льюдеса о его впечатлениях от лечения этой женщины. Я изучал твои отчёты и отчёты лекарей о вскрытии Лурены Дивер. У них в груди некий паразит, который изменяет их изнутри, питается ими. Чем дольше он в них находится, тем больше он срастается с их телами. Малые дозы света лишь замедляют его рост. Но если усилить напор, он начинает убивать носителя. Ты не сможешь изменить её состояния, лишь замедлишь обращение. Потратишь время, как я потратил. Понапрасну.

— Прекрати, или я за себя не ручаюсь и не посмотрю на твой титул, — прорычал Вайс сквозь зубы. — У нас нет иного выхода, нужно продолжать бороться.

— Ты веришь в это? Веришь в то, что сможешь избавиться от этой заразы? Заставишь паразита бесследно исчезнуть?

Бросив на него ещё один разражённый взгляд, Вайс вдруг замер, глядя куда-то в сторону.

— Точно, — пробормотал он. — Надо попробовать.

— Что именно? — неприязненно скривился Игон.

— Избавиться от него, — произнёс паладин, глядя на своего друга с вновь зажегшейся в глазах надеждой. — Убрать. Вырезать!

— Думаешь, это поможет?

— Это — наш единственный шанс. Нужно попробовать. Можешь позвать кого-то из лекарей?

— Хорошо, — повёл бровью король с тенью усмешки и развернулся к двери.

— Игон, — позвал его старый друг, заставив остановиться, — Спасибо.

Тот лишь кивнул, не оборачиваясь, и вышел прочь.

Граф Меритель, поплотнее закутавшись в свои тёплые одежды, шёл по немноголюдным улицам богатого квартала Нитерно, только что выбравшись с очередного собрания “Духа Свободы”. Оно было весьма немногочисленным, в основном прибыли только молодые члены тайного общества, остальные не явились без предупреждения, в том числе барон Гермунт Эраграт, с которым у Лотера завязались довольно тесные дружеские отношения. Собрание вышло крайне скучным ввиду отсутствия интересных собеседников, что, вдобавок к сильной усталости, только подпортило настроение. Жутко клонило в сон, голова была тяжёлой, казалось, что стоит прислониться к фонарному столбу — и он провалится в сон. Не этого он ожидал от своей последней поездки в Нитерно перед долгой зимой, она вышла совершенно бесполезной. Потому он решил хоть немного её скрасить и наведаться в гости к своему приятелю.

Достигнув нужного дома, он едва сумел дождаться, когда дворецкий позовёт хозяев, пришлось облокотиться о стену. Это гнетущее переутомление начинало его настораживать. Но появившаяся на входе жена барона отогнала эти мысли, заставив задуматься о том, почему её лицо выражает явную тревогу. Он запомнил её как добродушную полноватую женщину средних лет, относящуюся к молодым друзьям своего мужа как к собственным детям, которых суровая северная жизнь у неё отняла. Всегда улыбчивая, разговорчивая и наполняющая комнаты поместья своим звонким смехом, сейчас она словно потускнела и смотрела на Лотера с явным страхом.

— Кирана? Что-то произошло? — тут же встрепенулся он, отбрасывая усталость.

— Лотер, ты… Гермунта нет дома, — вздрогнула и рассеянно произнесла она, отводя взгляд в сторону.

— Давно он ушёл? Мы должны были встретиться.

— Он не говорил… Тебе лучше уйти…

Её слова лишь усиливали его подозрения. Он решительно взял её за руку, заставив посмотреть себе прямо в глаза.

— Кирана, скажи, что случилось? — твёрдо велел он. — Может, я смогу помочь?

Она всхлипнула и пожала плечами.

— Я не знаю, Лотер.

— Что случилось? Где он?

— Идём, — велела она, пропуская его за собой в дом. Он повиновался, вошёл в уютную прихожую, сбрасывая с себя пальто. В голове крутились версии, одна за другой, каждая последующая была всё мрачнее. Его вычислили и арестовали? Но за что? Вменили вину в каком-то преступлении? Посчитали его опасным? Невозможно. Кто поверит в причастность барона Эраграта к каким-то преступным действиям? У всех, кто с ним знакомился, создавалось лишь положительное впечатление об этом начитанном добродушном полноватом старике. Или, может, на него кто-то напал? Учитывая его весьма безобидный вид, этого нельзя было исключать. Но кто мог напасть на барона? Где он мог оказаться, чтобы столкнуться с бандитами?

— Вот, — подавленный голос Кираны отвлёк его от мыслей. Лотер взглянул на неё и увидел, что она указывает в окно, на их небольшой внутренний сад. Там виднелась знакомая фигура, сгорбленная и скрюченная, припавшая к земле.

— Что с ним? — гость неосознанно понизил голос следом за своей собеседницей.

— Я не знаю, — в её голос закрались нотки отчаяния. — С тех пор, как мы вернулись из поездки к лорду Данкту, он как будто сам не свой. Раньше мы часто сидели у камина, но теперь он очень много времени проводит в саду. Сегодня утром он вышел сюда, и с тех пор не возвращался. Когда я зову его в дом, он как будто меня не слышит, а стоит мне подойти, бросает на меня такой взгляд, что мне становится не по себе. Весь день и сидит так.

— Позволите мне поговорить с ним? — осторожно спросил он, на что она снова кивнула и спрятала лицо в ладонях. Лотер осторожно приоткрыл дверь и вошёл в сад, хоть это решение и сразу показалось ему необдуманным. Холод тут же набросился на него, словно чувствуя беззащитную жертву. Пальто осталось в прихожей, и графу оставалось лишь скрестить руки и двинуться ближе к своему приятелю.

— Гермунт? — осторожно позвал он его. Барон приподнял голову, повернулся к нему и встретился с ним глазами. Граф ощутил, как всё внутри холодеет от этого странного взгляда, словно проникающего в душу, которого он ранее никогда не замечал за этим человеком. Губы хозяина дома тронула пугающая усмешка.

— Лотер, друг мой, — произнёс он хрипловатым голосом. — Рад тебя видеть.

— Что ты здесь делаешь? — пересилив себя и поёжившись от холода спросил граф, с сомнением оглядывая приятеля. Рука барона, не защищённая даже тонкими перчатками, лежала на земле, кожа практически посинела от холода.

— Готовлюсь, — коротко ответил тот.

— К чему?

— Ко сну.

— Может, спальня для этого больше подойдёт? — повёл бровью Лотер, ощущая, как от холода начинает тяжелеть голова и усиливаться мигрень.

— Нет.

— Почему?

— Далеко.

— От чего? — с каждой секундой у графа росло непонимание и неприятие происходящего, тон становился чуть более истеричным.

— От земли.

Этот ответ окончательно дезориентировал его, заставив отшатнуться от хозяина дома. Тот словно сразу утратил к нему интерес и повернулся обратно. Все его движения были заторможенными и меланхоличными. Поспешным шагом Лотер вернулся к заплаканной Киране.

— Он явно не в себе, — заключил граф. — Позовите слуг, пусть помогут мне занести его в комнату.

— Хорошо, — всхлипнула она и кивнула. — Может, хоть при Вас они послушаются.

— А Вас не послушали? — насторожился он. — Это ведь Ваш дом.

Она снова кивнула и скривилась от нового приступа рыданий.

— Мой… — пробормотала она. — Но я не понимаю. Я просила их завести его, но они отказали. Сказали, что он не хочет. Я грозила им наказанием, взывала к рассудку, но бесполезно. Они ставили его слова выше моих. Потом он обозвал меня, и я не выдержала и ушла. Впервые за весь наш брак произошло что-то подобное. Он назвал меня недоростком и велел убираться из сада. А я всего лишь беспокоилась о нём.

— Тише, Кирана, — поспешил успокоить её и заключить в своих объятиях Лотер. — Всё будет хорошо.

Он пытался успокоить её, хотя тревога в душе нарастала от неправильности всего происходящего. В голове крутилась назойливая мысль, слова хозяйки дома, сказанные мимоходом: “С тех пор, как мы вернулись из поездки к лорду Данкту…” А не зря ли недавно поправившийся Эсталд Меритель отправился со своей своей семьёй с дружеским визитом туда же перед переездом в Ригмато? В последнее время отец вёл себя довольно странно, и тоже часто стал выходить в сад, хотя раньше его не особо привлекало подобное времяпровождение.

Слуги явились на вызов хозяйки дома, бросали подозрительные взгляды на гостя, но всё же вышли следом за ним в сад.

— Помогите мне его увести, — велел Лотер и, присев, взял своего приятеля под руку. Гермунт бросил на него безумный взгляд, резко дёрнулся в попытке вырваться из хватки молодого мужчины, но тот был непреклонен. Неохотно слуги обступили хозяина дома со всех сторон.

— Нет… Не смейте… Не смейте! — бормотание барона резко переросло в истерику. — Не имеете права! Нельзя! Нет!

С неожиданной силой для полноватого старика он вырывался из рук окруживших его людей. Его безумный взгляд полностью обратился к Лотеру.

— Ты не можешь! Ты не можешь так со мной поступить! — его крик стал похож на рёв, на шее проступили почерневшие изнутри вены, а в диких глазах, казалось, загорелись искры какого-то нечеловеческого огня. Это заставило мужчину отшатнуться прочь, бросив барона, а его слуги всего лишь отступили назад, будто вовсе не принимали в этом участия. Граф с ужасом посмотрел на Гермунта, но тот, как только его отпустили, тут же успокоился и снова присел к земле, приложив к ней руку. Словно в поисках объяснений Лотер осмотрелся по сторонам, но стоящие в тени люди бросали ему безучастные взгляды, будто на их глазах не происходило совершенно ничего необычного. Вкупе с нарастающей мигренью, он чувствовал, будто сходит с ума.

— Не переживай, — внезапно нарушил тишину барон. — И успокой Кирану. Скоро придёт и ваше время.

— Какое время? О чём ты? — выдавил из себя Лотер, ощущая, как страх всё больше пробирает его наряду с холодом.

— Ты поймёшь, когда оно придёт. Они позовут тебя к себе. Как остальных. Как Эсталда.

— Что? — услышав имя отца, граф вздрогнул.

— Я был рад услышать его среди нас.

О чём он? Ведь с тех пор, как отец выздоровел, он ещё не успел навестить друга своей юности, хотя Лотер часто предлагал ему съездить вместе с ним в Нитерно. Вместо этого отец предпочитал прогулки на террасе и в саду. А потом решил навестить своего спасителя, лорда Данкта… Осознание пронзило его, подобно стреле, заставив выбежать отсюда. Тревога захлёстывала его с головой, бегло накинув на плечи пальто и не сказав ни слова перепуганной хозяйке дома, он бросился прочь, снова ощущая, как чудовищно быстро тает отведённое ему время.

Уже давно была глубокая ночь, но сон никак не шёл. Игон лежал в своей постели, глядя в потолок. Снова ожидание, невыносимое ожидание. Он чувствовал, что должен что-то предпринять, но не имел права действовать прямо сейчас. Нужно было понять, с чем именно все они имеют дело. Он уже выслушал одного из паладинов, проводивших осмотр доставленного с улицы человека. Демоническая порча, что ни капли не удивило юного короля. Заражённые не переносили сильных морозов, что даже в какой-то степени обнадёживало. Пришедшая с юга зараза не смогла одолеть суровую погоду их родных краёв. Но эти люди были мертвы. Стоило ли воспринимать всё это как провал? Его неудачу, которую он не смог предотвратить? Из-за его бездействия эти люди лишились жизней. Улицы были полны застывшими заживо горожанами, словно статуями. Никого из них уже не спасти, даже если Вайсу удастся это сделать.

В дверь осторожно постучали, отвлекая его от мыслей.

— Войдите, — неохотно пригласил он ночного гостя, бросив взгляд на клинок, лежащий на столе рядом с ним. Полоса света расширилась, а затем снова исчезла, послышался звук закрывающейся двери, а следом за ним — усталый вздох, по которому он сразу узнал Вайса.

— Как прошло? — не поворачиваясь к нему, спросил король, будто не хотел воочию увидеть, как его худшие опасения сбываются.

— Я ещё не знаю, — ответил тот, прислонившись к двери спиной. — Мы вытащили из неё эту дрянь. Даже целиком, несмотря на то, как оно разрослось в её теле. Я старательно контролировал силу, чтобы оно не успело её убить, а раны медленно заживлялись…

— Подожди, — повернулся к нему ошарашенный этими словами Игон. — Ты хочешь сказать…

— Чтобы я сказал, надо дать мне договорить, — тепло улыбнулся Вайс. — Нам с твоим лекарем удалось сохранить ей жизнь. Надеюсь, что надолго. Раны со временем затянутся, пара шрамов может остаться. Но она жива, Игон.

— Наконец-то хоть какие-то хорошие новости, — оценил король.

— Конечно, Тибон говорил, что сорняки могут расти и из ошмётков своих корней, когда вырезал их из тела этой несчастной, но будем верить, что этого не случится. Мы старательно поработали, и я не ощутил остаточных следов заражения в её теле.

— Надежда на чудо в наше время — непозволительная роскошь.

Внезапный грохот пронёсся по стенам, за ним откуда-то снизу последовал пугающий, пробирающий до костей нечеловеческий вой. Король и паладин обменялись тревожными взглядами, после чего оба рванули в сторону шума. По пути Игон не забыл прихватить меч со стола.

— Тебе не стоит идти! — прокричал Вайс на ходу. — Это может быть опасно!

— Я могу о себе позаботиться! — рявкнул на него тот.

— Демон побери, Игон! — внезапно лучший друг замер, перехватил его за плечи и прижал к стене. — Если это один из заражённых? Ты не имеешь права рисковать собой! Незервинду нужен правитель, и ты не имеешь права рисковать жизнью так глупо!

Да что он о себе возомнил? Как он смеет отчитывать его как несмышлёного юнца? В гневе Игон отвёл взгляд в сторону, чтобы не видеть в глазах друга этого упрёка, ведь в глубине души осознавал, что тот прав. Но внезапно на другом конце этого безумно длинного коридора возникла фигура — тёмный силуэт, отдалённо напоминающий человеческий, но странно угловатый, будто в его одежду были вплетены ветви, а по всему телу разливались светящиеся жилы инородной магии. И чудовище, и молодые люди, увидевшие его, замерли, словно ожидая, что же произойдёт дальше. Тварь наклонила голову, рассматривая их, а затем с рёвом метнулась вперёд. Выругавшись, Вайс отпихнул Игона назад и выстрелил в чудовище залпом света, но то лишь отмахнуло атаку, лишь немного замедлившись, продолжило широкими шагами сокращать расстояние между ними. С удивительной настойчивостью паладин продолжил метать в него сгустки света, словно рассчитывая на иной эффект.

— Уходи, Игон! — прокричал он другу за своей спиной. — Живо!

— Чтоб оно растерзало тебя?! Ещё чего! — возмутился тот в ответ.

— С тобой я не смогу полноценно защищаться! — в голосе юноши появилось явное раздражение. Тварь была совсем близко, и он поспешил поднять над собой купол света. Чудовище врезалось в преграду и с шипением пыталось продавить в неё свои когти.

На мгновение юный правитель замешкался, рассматривая существо. Отдалённо оно напоминало человека, магия разных цветов крупицами переливалась на нём, как и на оставленных им следах. Оно было пропитано водой, его тело, руки и эта свалявшаяся зимняя одежда.

— Игон!

Вздрогнув, он всё же повиновался и отступил, юркнув в ближайшую дверь. Просторный фуршетный зал с двумя входами встретил его мрачным мерцанием хрусталя на люстрах. Через мгновение они издали мелодичный звон от сотрясшего стены взрыва в коридоре. Игон метнулся было к двери, но вспышки повторились. Битва была в самом разгаре, и он действительно был помехой, если не знал, что нужно делать. Мысли лихорадочно крутились в голове, пытаясь сопоставить воедино картину, ища зацепки, выход, что можно было предпринять.

— Игон, — позвал голос из другого конца зала, сбив его.

Он ошарашенно уставился на тёмный силуэт. Протяжный, заунывный, но всё же до боли знакомый голос его отца. Не во сне, не в бреду или видении — наяву. Игон замер на месте, не в силах пошевелиться, лишь смотрел, как медленно, шаг за шагом, некто из тени приближается. Всего мгновение, ещё чуть-чуть — и он выйдет на лунный свет и явит своё лицо.

— Тебе не победить, Игон, — продолжил незнакомец. — Твоих сил не хватит. Они уничтожили меня. А тебя сотрут в порошок. Ты ничтожен, ты слаб против их мощи.

Бледный свет луны выхватил его из мрака, заставив Игона отступить на шаг в ужасе. Это действительно был его отец, изнемождённый, изуродованный мучительной болезненной смертью. Он медленно ковылял к своему сыну, обходя длинный стол. Одетый в то же самое облачение, в котором проходила церемония сожжения его тела.

— Это невозможно, — прошептал Игон. — Свет забрал твои тело и душу.

— Но духи вернули меня, дабы указать тебе путь. Тебе нужно найти иной выход. Принять решение, которое необходимо для спасения королевства. Только так ты сможешь сохранить корону. Свою жизнь.

— Какой выход? — с непониманием и отчаянием спросил юноша.

— Свет бессилен против этой тьмы. Нам необходимо принять иной путь.

— Какой? — едва шевеля губами, прошептал Игон.

— Ответы могут быть сокрыты во тьме, — улыбнулся отец, протягивая ему руку. Он преодолел уже половину раделявшего их расстояния. — Не стоит бояться её.

Он приближался, шаг за шагом, и его слова всё больше вызывали в душе юноши смятение. Всё, на что они могли надеяться в борьбе с этой заразой — это свет. Но, если его действительно будет недостаточно.

— Король должен быть сильнее. Король должен мыслить шире. Король должен идти дальше, — повторял Рейван словно мантру. — Король должен быть готов переступить черту.

— Нет, — прошипел Игон, подняв на него взгляд. — Замолчи. Ты не можешь быть моим отцом.

— Тебе придётся признать правду, Игон. Она настигнет тебя, — с пугающей улыбкой сказал призрак.

— Кто ты? — прошептал юноша, понимая, что не хотел бы слышать ответа на этот вопрос. — И как ты смеешь принимать обличие моего отца? Порочить его светлую память?

— Светлая память? — переспросил тот и расхохотался. — Нельзя опорочить то, чего нет.

— Замолчи, — прошипел Игон, угрожающе выставив свой меч.

— Правда будет горькой, сын мой. Обжигающе горькой. Ты совершенно меня не знал.

— Замолчи! — прокричал король и бросился на морок с оружием, но стоило приблизиться, как он растворился в полумраке пустого зала.

Подоспевшие с нижних этажей паладины и шаманы влились в битву, что давало надежду на её скорое завершение. Двое мужчин в традиционных костюмах из мехов различных животных и булавами в руках поспешили разбить окна, чтобы в коридор ворвался подвластный им ветер. Выпады монстра явно стали вязкими, что не ускользнуло от Вайса. Если от первой атаки ему едва удалось уйти, то теперь он мог спокойно уклоняться и маневрировать. Что изменилось? Неужели эти твари могут выматываться?

Облачко пара вырвалось из его рта, захватив на мгновение его внимание. Уклонившись от очередного магического залпа и снова скрывшись под куполом света, он посмотрел вбок, на большие арочные окна вдоль стены. Ночной холод завладел коридором вперемешку с воющим зимним ветром. Это было возможным решением. Извернувшись, Вайс ушёл в сторону от когтей монстра, замахнулся мечом и вонзил его в ближайшее стекло, ещё одним взмахом уничтожил следующее. Преследующая его тварь взвизгнула, словно порыв ветра обжёг её, но отступать уже было некуда. Неуверенно попятившись, существо подняло свои изуродованные руки, чтобы направить новую атаку во врага, но его движения с каждой секундой замедлялись всё больше. Влага на его теле и одежде заледенела, свечение медленно угасало. Решительным рывком Вайс метнулся вперёд и вонзил клинок в сердце чудовища. Меч шёл туго, практически не прорезая плоть, увязая в ней, но паладин так просто не отступал. Свет перешёл с его рук на лезвие, растапливая мелкие льдинки на меховом одеянии врага. Рывками Вайс пробивал преграду к сердцу твари, словно одержимый. И наградой ему было нарастающее свечение, обозначающее, что он всё ближе и ближе к своей цели.

Внезапно клинок провалился в грудину, пронзив паразита, поселившегося в теле жителя Незервинда, источник светящихся жил и демонической магии, осквернившей людские королевства, и та вырвалась сплошным вертикальным потоком в ответ. Вайс не успел среагировать, но чужая рука схватила его за ворот и резко оттащила назад. Повернувшись, он увидел взволнованного Льюдеса, осматривающего последствия битвы, и растерянно прошептал ему слова благодарности. Дворцовый паладин же не мог оторваться от поверженного врага.

— Это он… — прошептал он шокированно.

— Кто? — удивлённо уточнил Вайс.

Льюдес вздрогнул, будто очнувшись от наваждения, и посмотрел на лучшего друга короля так, будто только что его увидел.

— Человек, которого нам принесли с улицы. Я участвовал в его осмотре, — сказал он, всё ещё подавленный осознанием случившегося. — Я могу поклясться, что он был мёртв. Он замёрз насмерть. Я сам поставил этот диагноз.

Вайс с сомнением посмотрел на тело монстра, подошёл ближе и присел рядом. Он осторожно дотронулся кожи. Наощупь она была твёрдой, напоминала древесину, обжигающую холодом — пропитанную влагой и заледеневшую. Какова вероятность того, что эта тварь не встанет снова?

— Будем верить, что на этот раз он мёртв окончательно, — заключил Вайс. — Но на всякий случай следует приставить к нему кого-то, кто обезвредит его, если оно снова решит встать на ноги.

Льюдес кивнул и пошёл куда-то отдавать распоряжения, а юный паладин на время задержался, обдумывая произошедшее. Значит, заражённые умирают, когда замерзают. Точнее в них умирает то, что остаётся от людей. Но стоит им попасть в тепло, они снова оживают, окончательно превращаясь в монстров. Он не сомневался, что в них уже не осталось ничего человеческого, но не мог отделаться от жалости и ужаса. Сколько невинных человек могли превратиться в чудовище, абсолютно не осознавая этого? Эти чувства обращались в ярость. Он решительно поднялся на ноги и отправился в темницы, желая вытянуть из барона Клотти ещё немного информации. Возможно, осознав масштаб трагедии, пленник соизволит сказать им чуть больше. Юный паладин отказывался верить, что из этой ситуации у них нет выхода, что мутацию невозможно остановить.

Холод пробирал до костей, несмотря на плотные одежды и меховой подклад. Граф Меритель кутался в свою шубу, с трудом шагая по опустевшим ночным улицам. Весьма необычно для Нитерно, в такое время на дорогах зачастую было не протолкнуться, несмотря на морозную погоду. Лотер пытался отогнать тревожные мысли из головы, но они настойчиво продолжали в неё проникать. Всё потому, что они боятся холода. Заражённые демонической порчей. Потому и он, коренной житель этих земель, теперь внезапно стал слишком чувствителен к морозу.

Где искать спасение? Что делать? Куда идти? Мысли путались, но ноги сами вели его к Собору Света, который круглосуточно принимал всех страждущих и нуждающихся. Шаг, ещё шаг, витражные окна, через которые пробивался тёплый свет, манили его к себе. В груди нарастало жжение, тело наливалось слабостью, словно свинцом. Оставалось лишь несколько метров, но он ощущал, что больше не может идти. Припав на колени, он зашёлся в приступе хриплого кашля, словно пытался выплюнуть своё нутро. Или нечто, чуждое его нутру. Жуткий жар распространялся нитями по телу, словно сжигая его изнутри, но при этом казалось, что кровь стынет в жилах от холода. Он вдруг отчётливо понял, что в стенах собора не найдёт спасения, лишь смерть. То, что растёт внутри него, убьёт его до того, как он переступит порог. Но что тогда делать?

В его голове отдалённо звучали голоса, раньше они были лишь мутными звуками, но теперь Лотер мог различить отдельные слова. Они звали его к себе, направляли его уйти отсюда как можно дальше. Стать ближе к ним, коснуться земли. Они помогут ему. Хотелось поверить, но он прекрасно понимал, что если решится ступить на этот путь, то окончательно растеряет остатки здравомыслия. Демоническая порча в его теле разрастётся, поработив его.

На мгновение он вспомнил Гермунта Эраграса. В нём ничего не осталось от того неунывающего старика, с которым граф познакомился пару месяцев назад. Он превращался в нечто иное, и этому уже нельзя было никак помешать. То же самое произойдёт и с отцом Лотера, которого молодой граф сам направил на этот путь, доверившись лорду Данкту, рискнув использовать это лекарство. Он дрожал от боли и ярости, слыша среди мутных фраз разных людей столь знакомый голос своего отца.

Чувство вины подтолкнуло его сделать ещё один шаг вперёд, но жжение скрутило его спазмом, заставив упасть на каменную мостовую. Нужно было сделать хоть что-то, пока он ещё сохраняет остатки здравомыслия. Но что он мог? Он же всего лишь человек, столкнувшийся с гораздо большей силой. Что может сделать простой граф, не обладающий магией, чтобы ему противостоять?

Но ведь он граф. И он знает, что происходит. Он знает, кто за всем этим стоит, с кого всё началось. Это и было его оружие, стоило лишь применить его по назначению. Собрав силы в кулак, он решительно отполз в сторону и встал на ноги. Боль отступила, позволив ему облегчённо вздохнуть. Он не сможет войти в Собор Света, туда ему путь закрыт. Но у него ещё есть шанс воспользоваться своим положением и выпросить срочную аудиенцию у короля.

Прошло несколько часов. Вайс не отрывал взгляда от измученного лица барона Клотти. Они находились в темнице наедине, зрелый мужчина смотрел на него со смесью злости и усталости во взгляде. На его руки, объятые слабым свечением, заходился приступами кашля, стоило только паладину чуть усилить напор.

— Вы не могли не знать о том, к чему всё это приведёт, — мрачно сказал Вайс, не испытывая ни капли жалости к пленнику.

— Я лишь делал то, что от меня требовалось, — пробормотал тот в ответ.

— Кем требовалось? — задал в очередной раз этот вопрос юноша, и ощутил, что едва сдерживает злость.

— Я исполнял свою роль.

Снова эта туманная фраза. Одно и то же по кругу.

— Кто задал тебе эту роль? — голос всё же сорвался на крик. — Кто требовал от тебя заразить своих подданных? Кто дал тебе эти проклятые плоды?

— Я лишь сделал то, что они хотели.

— Кто?!

— Они. Они постоянно шепчут. Я должен вернуться к ним.

Руки паладина опустились. Это бесполезно. Клотти был лишь марионеткой. Возможно, он действительно не осознавал, кому именно служит. Но где найти источник заражения? Как остановить всё это? Отчаяние понемногу сводило его с ума. Он не привык к столь фатальным поражениям, к ситуациям, из которых нет разумного выхода.

Внезапно их уединение нарушил встревоженный слуга, вбежавший в темницы.

— Сейт Вайс! — воскликнул он. — Правитель Игон требует Вас к себе. Это срочно!

Раздражённо выдохнув, тот развернулся и последовал за гостем, оставив барона Клотти в темноте.

— Отпустите меня к ним, — донёсся до его ушей слабый шёпот пленника, когда он выходил из темницы.

Добравшись до кабинета Игона, Вайс с слёгким удивлением посмотрел на ещё одного человека, присутствовавшего на встрече.

— Отлично, можем начинать наш разговор, — отметил Игон, а затем представил своего гостя. — Вайс, это — граф Меритель. Он хочет поведать нам что-то важное.

Мужчина несколько смутился, но решительно встал с кресла и начал отмерять кабинет шагами.

— Я знаю, кто стоит за всем этим, — это заявление вызвало у паладина шок. — Уверен практически абсолютно. Заражение нашего королевства демонической порчей началось с лорда Данкта.

— Почему именно он? — в отличие от Вайса, Игону каким-то чудом удалось сохранить хладнокровие. — Что именно даёт Вам право обвинять его? У Вас есть неопровержимые доказательства?

— Я входил в тайное общество местной аристократии, — с некоторой неохотой признался Лотер. — Мы вынашивали планы о расширении нашего влияния, изменении порядков в обществе. Иногда тешили себя мыслями, что можем свергнуть правящую власть.

Эти слова явно смутили правителя и паладина. Стоило ожидать подобной реакции. Граф продолжил рассказ, словно что-то подталкивало его к этому.

— На одном из собраний юный граф Данкт угощал нас диковинными трапезами, привезёнными его отцом из поездки в Араторн, в их числе были и вина из Филании. Ещё тогда их привкус показался мне и моему другу странным. Вчера я был у него в гостях. Он был совершенно не похож на себя, отрешённо сидел в саду в лёгкой одежде, припав к земле. И говорил что-то невразумительное. О том, что скоро мы все присоединимся к ним.

— К кому? — с лёгким нетерпением вмешался Вайс в очередной бессвязный рассказ, опасаясь, что вновь услышит какие-то общие фразы без ответов.

— К голосам. Они заполняют голову и зовут к себе, — обречённо признался Лотер.

Осознав сказанное, Вайс подошёл к нему чуть ближе и зажёг в руках свет. Тут же граф скривился в приступе кашля и охватившего грудь спазма.

— Вы заражены, — констатировал паладин, прервав пытку.

— Да, я понял это недавно, когда начал слышать их голоса. Заражённые будто связываются друг с другом, образуя некое единое сознание. Они все зовут меня ближе, к себе, к земле. С каждым днём становится всё труднее сопротивляться, — он вскинул на собеседников взгляд, полный отчаянной надежды. — Прошу Вас, Вы должны мне помочь. Вы должны остановить всё это!

Игон с Вайсом переглянулись, понимая мысли друг друга. Они хотели бы помочь графу, но не имели понятия, как.

— Если зараза ещё не сильно укоренилась, — предположил паладин, — мы можем попробовать её извлечь, как с матерью Бенвеля.

— Правда? — переспросил обнадёженный граф, глядя на него с детским восхищением.

— Будет больно, сложно и мучительно долго, но это возможно, — заверил его Вайс. — Мы проводили эту операцию всего раз и не знаем точно, одинаково ли она эффективна для всех заражённых. Учитывая, что паразит развивается в них по-разному. Но я сделаю всё, что в моих силах.

— Спасибо. Спасибо! — тот восторженно схватил его за плечи, словно только что спасённый утопающий.

— И всё же вернёмся к нашему разговору, — вмешался Игон. — Нет ли вероятности, что в поместье Данктов мы ничего не найдём?

— Когда я был у них в гостях, меня не пускали в ряд секций, несмотря на то, что я считался почётным гостем. Они явно чем-то занимаются в подвале, оттуда по ночам были слышны странные звуки. Для меня также были закрыты верхние этажи. Я часто слышал, как там кто-то в спешке ходит с завидной регулярностью. Кроме того, в саду имеется странная пристройка, полностью закрытая от внешнего мира. От неё исходит несколько труб, из которых валит дым — там постоянно топят печи. Когда я пытался подойти ближе, меня тактично уводили в сторону слуги. Иногда мне казалось, будто они возникают из ниоткуда, стоит мне сделать лишний шаг.

— И Вы думаете, что всё это останется к нашему прибытию? — повёл бровью правитель.

— Самоуверенность лорда Данкта говорит о том, что он не ждёт внезапной проверки.

— Если Вы утверждаете, что слышите голоса других заражённых, какова вероятность, что они не слышат Вас? Что они до сих пор не знают о Вашем прибытии ко мне?

Лотер осёкся, не зная, что сказать. Об этом он и не думал. Правитель сверлил его взглядом, ожидая ответа, которого у него не было.

— Путь до Дайзепура неблизкий, тем более по обледенелым дорогам, — продолжил Игон. — За это время они могут успеть скрыть все свои следы.

— Прошу прощения, милорд, но больше я ничего не знаю, — с отчаянием признался он. — Прошу Вас, помогите мне.

Игон повёл бровью и кивнул Вайсу, паладин тут же поспешил вывести гостя прочь, отправляясь в катакомбы дворца. По дороге он крикнул слуге, чтобы тот нашёл ему Тибона — врача, с которым он проводил первую операцию. Правитель же остался сидеть в своём кабинете, обдумывая дальнейшие действия. Злость не позволяла мыслить трезво. Он вспоминал свои встречи с лордом Данктом, притворство, которое постоянно окутывало дипломата. Это был очевидный вариант, которого Игон не замечал. Не было никаких оснований подозревать лорда. Или всё же были? Прокручивая в голове их разговоры, юноша всё чаще ловил себя на мысли, что сам игнорировал тревожные звонки. И теперь необходимо было сделать что-то, чтобы исправить допущенную ошибку.

В поместье Штафертов тоже было довольно холодно, несмотря на то, что слуги активно топили печи. Монтфельд ходил по коридорам, кутаясь в дублёнку с меховым подкладом, которую обычно надевал, выходя на улицу, и всерьёз задумывался о том, чтобы надеть что-то ещё. Мороз пробирал до костей, хотя некоторые слуги были одеты весьма легко. С ним явно что-то не так. Хотя на данный момент было сложно оценить всё трезво из-за очередной полупустой бутылки в его руках.

Не меньше тревоги он испытывал и глядя в окно. Там сновали редкие путники, удивлённо оглядываясь на других горожан различного статуса, которые на этом морозе недвижимо замерли на месте, будто статуи. Независимо от дороговизны одежд, они подверглись этому странному недугу, последствия которого барон наблюдал уже несколько дней. Наверняка здесь не обошлось без демонической порчи. И страшно было осознавать, что его симптомы перекликаются с внешними признаками заражения. Когда он ошибся?

И всё же это уже мало его волновало. Эта бутылка была не первой и отнюдь не последней. Уже несколько дней он пытался заглушить странное чувство опустошения после убийства лорда Вайсанта. Он потратил столько лет на распутывание этого клубка. Этот человек разрушил его жизнь. И даже, когда его не стало, продолжал разрушать.

Потому внезапное письмо из дворца, принесённое слугой, вселяло странное чувство тревоги и недоумения. Игон просил его прибыть на личную аудиенцию. Зачем и почему именно сейчас? Неужели он думал, что у барона найдётся какое-то объяснение происходящему? Быстро отдав распоряжения, он приготовился к встрече. Пришлось нанести немного грима на лицо, чтобы выглядеть не столь болезненно, а также надушиться парфюмом, хоть это и не особо спасало ситуацию.

Лишь бы ничего не произошло по пути. Нужно было продержаться всего несколько кварталов в экипаже, кутаясь в пуховое одеяло. Даже сквозь этот тёплый кокон мороз просачивался и кусал кожу, от чего приходилось накрываться с головой. На месте его встретила охрана, в состав которой внезапно вошёл один дворцовый паладин. Приблизившись, они явно поморщились от разящего запаха, исходящего от барона. В руках священнослужителя зажёгся свет, вызывая у гостя странное чувство жжения. Что-то просилось из него наружу — или кашель, или рвота. Он изо всех сил старался держать себя в руках, не позволяя телу подвести себя. После короткой проверки его всё же пустили внутрь.

Игон уже ждал его, явно встревоженный, одетый в походный костюм вместо презентабельных королевских одежд, что смутило Монтфельда.

— Барон Штаферт, — кивнул он гостю и немного поморщился от запаха. — У меня есть для Вас важное поручение.

Он хотел было ответить, но из горла вырвался сухой кашель, заставив правителя сурово посмотреть на него.

— Более важное, чем моё текущее? — с оттенком дерзости спросил Монтфельд, но его тон скорее выдавал накопившиеся усталость и слабость.

— А Вам есть, что мне донести по этому поводу? — повёл бровью Игон, не отрывая от него настороженного взгляда.

— Я значительно продвинулся в расследовании. Лорд Вайсант, глава Вашей тайной полиции, вёл это дело и хранил у себя доказательства причастности высокопоставленных лиц из Терииана к убийству Вашего отца. А также своей, — он протянул правителю папку с бумагами, которую тот с некоторым сомнением принял.

— Что? В убийстве был замешан лорд Вайсант? Как же это может помочь Терииану получить хоть какое-то преимущество? — задумчиво пробормотал Игон, ознакомился с первым документом и замолк, внимательно вчитываясь в строки сохранённых писем.

— К сожалению, лично допросить его уже не получится. Он решил не дожидаться суда и умереть. От моего клинка.

Снова поймав настороженный взгляд, он устало вздохнул и упал в кресло, глядя в точку перед собой. Тем временем король продолжил изучать документы, испытывая всё больший шок и ужас, вчитываясь в строки. “Вы знаете, что мой сын является истинным наследником трона Незервинда”. Как такое могло быть? Что это за женщина, посмевшая заявить такое? В недоумении Игон пролистал ещё несколько писем переписки лорда Вайсанта с таинственной Леди Л.Э. Но, к сожалению для него, через несколько писем адресат сменился. Теперь она обращалась лично к Рейвану Менетриту, от ненависти в строках до любовных посланий, чем дальше заглядывать в прошлое. Вероятно, это действительно было правдой. Или она внушила себе эту мысль и пыталась убедить в этом всех вокруг.

— Мой брат пострадал от того, что доставлял эти послания среди контрабанды, — устало добавил Монтфельд. — Они устранили его как ненужного свидетеля, когда он увидел лишнее.

— Что именно?

— Её сына.

— Чьего сына? Вы знакомы с их автором?

— Думаю, что я догадываюсь, кто это может быть. Леди Леста Эгиль, вдова Лорда Эгиля, долгое время служившего при дворе короля Прасмунта дипломатом. После смерти она заняла место мужа, что позволило ей пользоваться такими рычагами власти для… решения собственных личных проблем.

— Какова вероятность, что всё это — не плод её больной фантазии?

— Леди Эгиль славится умом и коварством, что несколько не вяжется с больным рассудком. Думаю, чтобы сметь угрожать Вашему отцу и плести подобные интриги, она должна иметь на руках какие-то доказательства. Например, ответы на письма от Вашего отца.

Игон вздрогнул и посмотрел прямо на него, в его глазах плясали искры гнева.

— Это ничего не меняет, — мрачно отрезал он. — Иноземка не имеет никакого права выставлять претендента на трон Незервинда.

— Если он не освободится, — невозмутимо повёл бровью Монтфельд, на что взгляд правителя стал испепеляющим. — Этого можно добиться с помощью недовольной элиты, которой не очень нравятся Ваши новые законопроекты. Для подогрева их недовольства наш драгоценный начальник тайной полиции долгое время налаживал связь с недовольными личностями в королевстве. Они готовили переворот и последующую гражданскую войну.

— И Вы убили его, — осуждающе констатировал Игон. — До того, как смогли выяснить, с кем ещё он был в сговоре.

— Увы, — единственное, что ответил ему барон, пожав плечами.

Игон раздражённо вздохнул, опустив руки и положив письма на стол. От этих новостей было над чем подумать.

— Можете арестовать меня, — устало предложил Монтфельд. — Это уже не так важно. Всё же я добился того, что виновный в смерти моего брата понёс наказание.

Игон смерил его презрительным взглядом, оценивая его внешний вид и состояние.

— Не сейчас, — мрачно сказал он. — Я вызвал Вас для того, чтобы Вы временно приняли на себя обязанности моего наместника.

От этой новости барон не смог скрыть своего удивления и оторвался от чарующей его точки на стене.

— Для чего? Почему именно я?

— Потому что Вы — один из немногих людей, кому я ещё могу доверять, — с лёгким нажимом ответил Игон, на что Монтфельд не мог не усмехнуться. — Так что Вам лучше привести в порядок тело и рассудок.

— Для меня большая честь. Разрешите поинтересоваться, с чем это связано? Куда Вы собираетесь отправиться? И на какой срок?

— Не думаю, что больше месяца. Остальное Вам ни к чему знать. Слуги проводят Вас во временные покои, сможете приступить к исполнению обязанностей уже завтра. Я уже всё подготовил. Вам необходимо будет лишь следить за исполнением моих поручений.

— Хорошо, — с трудом поднялся с кресла Монтфельд. — Разрешите удалиться?

— Разумеется.

Следуя за слугой, он обдумывал, что же могло послужить причиной столь внезапного назначения. На ум приходило только одно — борьба с демонической порчей, иного и не могло быть. На текущий момент ему не хотелось даже фантазировать на тему того, может ли что-то получиться у короля и его приспешников. Как и не было желания радоваться тому, какую честь ему оказал юный правитель. Он разучился доверять всем, кто его окружал, кроме единственного человека — Люциса. Но мог ли мертвец знать ответ на вопрос, как избежать смерти? Эта мысль заставила его усмехнуться, но затем снова вернула чувство отрешённости. Брат не появлялся уже несколько недель, оставил его, когда его душа наконец-то была отомщена. И теперь барон ощущал странное чувство одиночества, лишающее смысла всё дальнейшее существование.

Спустя две недели.

Графу Мерителю несказанно повезло с погодой. Внезапные заморозки сковали дороги, снег ещё не пошёл, потому ничто не затруднило его продвижения. Наконец, он достиг земель Дайзепура. Операция по удалению демонической заразы из его тела прошла успешно, но времени для реабилитации не было. Он сразу отправился в путь. Грудь продолжала ныть, несмотря на то, что раны были заживлены. Вайс говорил о том, что некоторое время граф ещё будет чувствовать недомогание, Потому он предпочитал дремать. Несмотря на неудобства, он был искренне рад тому, что больше не чувствует так остро холода, не приходится кутаться в одежды, голову не наполняют многочисленные голоса. Наконец, он мог мыслить ясно и здраво. И даже видел пусть и тревожные, но вполне нормальные сны.

По прибытии к особняку Данктов он проснулся от того, что местный камердинер потеребил его за плечо. Собравшись с силами, молодой граф направился внутрь поместья. Слугу нисколько не удивила просьба позвать его семью. Прошло несколько минут томительного ожидания — и на лестнице послышались торопливые шаги.

— Лотер! — воскликнула обрадованная сестра, пришедшая первой.

— Добрый день, — слегка поклонилась пришедшая с ней Венлия, а её щёки залились румянцем, заставив его несколько смутиться.

— Ирди, всё в порядке? — улыбнулся он, обнимая сестру.

— Разумеется. Хочу представить тебя…

— Не стоит, мы с Венлией знакомы, — кивнул он смущённой девушке, которая явно желала более тёплой встречи. К сожалению, сейчас не позволяла обстановка. — Скажи, где родители?

— В последний раз видела маму в компании леди Данкт в гостиной, а отец общается лично с лордом. Очень интересуется растениями в его оранжерее.

Услышанное заставило Лотера напрячься. Его отец никогда не интересовался подобными вещами.

— Я хотел бы поговорить с ним. Возникли некоторые неприятности с… делами, — он бросал косые неуверенные взгляды на Венлию и замерших в тени неподалёку слуг. Могут ли они что-то знать о том, что на самом деле происходит с людьми, посещавшими это поместье? Хотя, их странное поведение, раболепное и безграничное обожание своего хозяина пугали независимо от того, причастны ли они к делам лорда или нет.

— Конечно, — видимо поняв, что личный разговор не завяжется, Венлия решила проявить участие в их беседе и обратилась к одной из слуг. — Мари, проводи господина к нашим почётным гостям.

Та кивнула и повела его за собой. Он тревожно оглядывался по сторонам, словно ожидая нападения, что местные вычислят его, прочитают мысли и подозрения. Пройдя за женщиной по веренице коридоров, он, наконец, вышел в оранжерею. Словно точно зная, где находятся главы семейств Данкт и Меритель, девушка привела его к небольшой беседке, закрытой ветвистыми зарослями от посторонних глаз. Эсталд оживлённо общался с лордом, они посмеивались над чем-то и обсуждали какие-то общие темы, словно были старыми друзьями. Услышав шаги, они ненадолго прекратили беседу, выжидающе глядя на подходящего к ним молодого человека.

— Лотер? — удивлённо спросил отец. — Что ты здесь делаешь?

В первое мгновение молодой граф несколько растерялся. Всё выглядело вполне обычно, ничего подозрительного. Его отец вёл себя как совершенно нормальный человек, радующийся жизни. Может, даже слишком. Неужели они успели так крепко подружиться с Биденом Данктом? Хотя, стоило вспомнить, как быстро самого Лотера очаровал хозяин поместья.

— Хотел переговорить с тобой, — с сомнением сказал он. — Точнее… сообщить. Твой старый друг Гермунт Эраграт. Кажется, ему сильно нездоровится.

— Ты навещал его? — смутился отец. — Хотя, чему удивляться. Он говорил мне, что вы довольно крепко подружились. Что с ним? Всё настолько плохо?

Лотер вздрогнул. “Он говорил мне…” С того момента, как отец вылечился, они не виделись со своим старым приятелем. Но прошло не так много времени, почему же отец настолько быстро поддался заражению? Может, сыграла свою роль его болезнь?

— Странно, что он ничего не писал мне об этом в своих письмах, — отметил отец. — Так что же?

— Похоже, у него помутился рассудок, — с тоской пояснил Лотер. — Кирана в ужасе и не знает что делать.

— Надеюсь, это временно, — мрачно вздохнул Эсталд.

— Если необходимо, я также приму участие в помощи господину Эраграту, — вмешался лорд Данкт. — Он недавно гостил здесь, произвёл впечатление прекрасного человека, который точно не заслуживает подобной участи.

— Может, ему поможет Ваше лекарство? — осторожно поинтересовался Лотер. — Всё же оно поставила отца на ноги.

— Удивительно, — вскинул брови искренне поражённый Эсталд. — Так это Вашими усилиями я больше не прикован к постели?

— Не только. Это результат труда других людей. Я лишь нахожу средства для воплощения их планов, руковожу дальнейшим распространением лекарства, — наигранно поскромничал лорд, а затем перевёл взгляд на нежданного гостя. — Лотер, надеюсь, Вы прибыли сюда не только для того, чтобы передать эти печальные вести?

— Я… должен был сообщить их отцу, — смутился он, лихорадочно пытаясь придумать подходящие варианты, но, как назло, ничего не приходило на ум.

— Вы планируете задержаться у меня в гостях?

— В общем, не планировал. Разве что ненадолго, на пару дней.

— Какая жалость. Было бы неплохо, если бы Вы остались погостить подольше. Если, конечно, Вас не ждут неотложные дела.

— Не ждут, — ответил за него отец. — Разве есть более неотложные дела, чем провести время со своей семьёй и в хорошей компании?

Вдвоём они не оставили ему никакого выбора. Улыбаясь, словно нашкодившие мальчишки, они оба смотрели на него, ожидая ответа. Лотер сам понимал, что ответ возможен только один. Он всеми силами пытался подавить свои опасения и скрыть обуревающую его нервозность. Лишь бы они оба не догадались, что он сделал.

Экипаж графа въехал в стойла неподалёку от поместья. Лошади взволнованно фыркали и заметно нервничали. Кучер и его спутник, закутанные в тёплые вещи настолько, что были видны лишь глаза, спустились с передка и приступили к распряганию экипажа. В плотных варежках получалось весьма неумело, после чего один из них тихо выругался.

— О Свет, Игон, я же показывал тебе, как это делать, — вздохнул с укором Вайс, стоя по другую сторону от лучшего друга. — Если бы за нами кто-то наблюдал, наша тайная вылазка мигом бы провалилась.

— Благо, что никого нет, — бросив несколько взглядов вокруг, правитель подошёл к экипажу и несколько раз отрывисто постучал в дверь. Раздался глухой звук, и через пару мгновений из кареты вышли несколько потрёпанные люди — три дворцовых паладина в непримечательных одеждах простолюдинов.

— Итак, господа. Нам нужно отыскать в этом доме свидетельства демонической порчи, — подошёл к ним ближе Вайс и понизил голос. — Граф Меритель подсказал нам несколько мест, куда его не пускали, когда он здесь гостил — верхние этажи, пристройка в саду и подвал. Потому мы разделимся и будем действовать крайне осторожно. Я возьму на себя пристройку, Дьен и Маркус пойдут в подвал, а Литвар и Игон постараются проникнуть на верхние этажи. Соблюдайте осторожность и не попадайтесь никому на глаза. Заражённые плохо реагируют на силу Света, даже если её использовать вблизи них, но есть вероятность, что они могут как-то общаться на расстоянии, потому приберегите свои способности только для крайнего случая. Если найдёте очаг заражения, постарайтесь не вмешиваться и скрыться. К следующей ночи мы должны будем встретиться здесь и вернуться в Нитерно.

Все напряжённо кивнули, внимая его словам, и двинулись в разные стороны. Однако, Вайс поспешил нагнать Игона и остановил его, тронув за плечо. Литвар тоже задержался, удивлённо посмотрев на них.

— Ваше Высочество, может, Вам всё же не стоит участвовать? Вы могли бы остаться здесь и посторожить наш экипаж, чтобы не случилось ничего непредвиденного. Чтобы нам было куда отступать.

— Хватит отговаривать меня, Вайс, — раздражённо рыкнул Игон. — Я уже не раз сказал тебе, что не останусь в стороне на этот раз. Я должен лично убедиться в том, что за всем этим стоит лорд Данкт.

— Я это понимаю, но мы не можем рисковать Вашей жизнью. Мы итак в меньшинстве. Если что-то случится, мы не можем позволить Вам оказаться в самом пекле. Повторюсь, что на кону стоит судьба нашего королевства. К тому же Литвару будет гораздо проще выполнить своё задание, если он не будет отвлекаться на сохранение Вашей жизни.

Правитель нахмурился, ища в голове неоспоримые аргументы, но в глубине души прекрасно понимал, что в словах паладина есть доля истины. Игон был недальновиден, как мальчишка, настаивая на своём непосредственном участии в этой операции. Ему необходимо было лично убедиться, что он ещё может что-то решить, что именно здесь находится корень всех зол, избавившись от которого можно мгновенно всё исправить.

— Хорошо, — мрачно кивнул он. — Я буду ждать у экипажа.

— Спасибо, Ваше Высочество, — облегчённо вздохнул и улыбнулся ему Вайс. — Для нас действительно важно будет знать, что у нас есть безопасный путь отхода.

Он двинулся дальше, как и заметно расслабившийся Литвар. Игон проводил их взглядом и, раздражённо фыркнув, двинулся обратно к карете.

Прошло несколько часов. Вайс наблюдал за перемещением слуг по заснеженному саду, на краю которого находилась та самая странная пристройка. Действительно, из нескольких печных труб валил дым, как и говорил граф Меритель. Это здание усиленно отапливалось и столь же усердно охранялось. Не было и мгновения, чтобы поблизости не оказался хоть один человек, служащий лорду. Все варианты тайного проникновения были обречены на провал.

***

Уличив момент, Литвар просочился на лестницу, ведущую к верхним этажам, когда очередной слуга скрылся за поворотом. Там его встретила наглухо закрытая дверь. Бросив несколько взглядов по сторонам, он заметил поблизости окно. Внизу располагался двор поместья и дорога, ведущая к деревне. На ней не было видно ни одного человека. Оценив массивный деревянный резной карниз, выступающий под окном и тянущийся вдоль стены, он решил им воспользоваться и распахнул окно. Прохладный ветер с воем ворвался в помещение, вызвав в нём лёгкую тревогу. Он мог привлечь ненужное внимание. Потому следовало поспешить, и Литвар решительно перекинул ногу через окно. Нащупав ступнёй выступ, он переместился наружу и внимательно посмотрел в следующее окно. Там тянулся длинный коридор с рядом дверей. Силуэтов слуг не было видно.

Подобравшись ближе, он столкнулся с проблемой, о которой почему-то не подумал раньше. Окна закрывались на щеколды, и вскрыть его снаружи было невозможно. Придётся применить грубую силу, надеясь, что это не привлечёт лишнего внимания. Ещё раз осмотревшись, он достал меч и ударил по стеклу рукоятью. С тонким звоном оно посыпалось вниз. Быстро нащупав щеколду, он рванул её в сторону и распахнул окно. Стоило поторопиться. Кубарем ввалившись внутрь, он тут же осмотрелся, ища место, где можно было скрыться, но ничего подходящего не бросалось в глаза. Он прильнул к одной из дверей, ничего не услышав, рванул ручку на себя, и она поддалась. Он успел заскочить в затемнённую пустую спальню, когда вдалеке в коридоре послышались спешные шаги.

***

Пока Маркус делал скучающий вид и отстранённо наблюдал за торопливой работой слуг, подготавливающих сытный обед для лорда и его гостей, Дьен аккуратно копошился в замке подвальной двери. Учитывая отсутствие опыта взлома, процесс обещал затянуться. С каждой секундой сохранять спокойствие становилось всё труднее. Всё чаще Маркус ловил на себе взгляды проходящих мимо. Он заметил, что дородная женщина с корзиной в руках, наполненной овощами, приближалась к нему. Кажется, она собирается в подвал, где застукает его неторопливого напарника.

— Прошу прощения, — перехватил он её на пути.

— Да? — вскинула она на него удивлённый взгляд.

— Я понимаю, что вы заняты обедом для лорда, но я и мой друг тоже устали с долгой дороги. Мы — слуги графа Мерителя, привезли его сегодня к Вам утром. С тех пор ничего не жевали кроме вяленого мяса, запивая холодной водой. До сих пор не могу отогреть пальцы. Не найдётся ли чего-нибудь и для нас? Съедобного и горячего.

Она по-отечески ему улыбнулась, но её глаза оставались пугающе холодными.

— Сейчас поищу что-нибудь. Только подождите.

— Может, Вам помочь? — сказал он как можно теплее, будто флиртуя с незнакомкой. Ему казалось это наиболее уместным, чтобы умалить её подозрительность.

— Ох, что Вы, я сама могу справиться, — смутилась она, явно прочитав его намёк, который явно ей пришёлся по душе.

— Негоже мужчине оставаться в стороне, оставляя весь труд такой очаровательной даме.

За её смехом скрылся щелчок двери. Дьену наконец-то удалось совладать с замком.

— Маркус! — позвал он шёпотом.

— Дьен, дружище, — расплылся тот в улыбке, стараясь удержать внимание собеседницы на себе. — Подожди ещё минутку. Мы с этой очаровательной дамой скоро сварганим нам что-нибудь, чтобы согреться.

Дьен подошёл к ним со сквозящим на лице недоумением.

— Мне итак неплохо, — с ноткой неуверенности сказал он, затем кивнул женщине. — Добрый день.

— Здравствуйте, — она одарила и его приветливой улыбкой. Кажется, Маркусу удалось сгладить её подозрительность.

— Что поделать, я всегда был слишком чувствителен к морозу, — пожал плечами Маркус. Он включил всё своё обаяние, положил руку женщине на плечо и направил её в сторону кухни. — Отец всегда говорил мне, что я выбрал не ту профессию. Кстати, мы с Вами так и не познакомились. Моё имя Маркус.

— Климена, — произнесла она и захихикала, словно юная девица, пока они удалялись от двери в подвал. Проводив их взглядом, Дьен поспешил скрыться, спускаясь вниз.

***

Лотер всецело погрузился в общение со своими родными, но тревожные мысли постоянно не отпускали его. Он смеялся, слушая рассказы отца и лорда Данкта, но не спускал с последнего напряжённого взгляда, всеми силами надеясь, что тот не замечает в госте ничего подозрительного. Биден вёл себя весьма непринуждённо, как человек, который осознаёт, что всё находится под его контролем, не допускает возможности возникновения непредвиденных ситуаций. И это порождало в мыслях графа страх. Вдруг Игон был прав, и лорд Данкт действительно уже обо всём знает? О том, что Лотер пришёл к королю с донесением. Хотя, он не мог знать всего, что происходило после операции. Не мог узнать, что граф приехал не один.

В какой-то момент к их общению присоединились остальные члены семьи Мерителей и Данктов. Теперь взгляд Лотера стал метаться. Он замечал повышенное внимание к своей персоне со стороны Венлии. Девушка явно хотела с ним что-то обсудить, бросала на него странные взгляды. В какой-то момент она всё же решилась, встав из-за стола, подошла к нему.

— Прошу прощения, граф, могу ли я обсудить с Вами кое-что наедине? — спросила она неуверенно.

Он посмотрел на неё, окинул взглядом присутствующих. От них явно не укрылась его встревоженность, Биден Данкт наблюдал за ним с каким-то удовлетворением, что-то шептал на ухо его отцу. И всё же в глазах Венлии он видел тревогу и отчаяние, какое свойственно юным девушкам, охваченным чувствами. Сама того не зная, она всего лишь исполняла план своего отца. Но Лотер не мог отвернуться от неё.

— Конечно, — кивнул он, и они оба удалились в беседку. Некоторое время Венлия не поднимала на него глаз и молчала, словно боялась начать этот разговор.

— Что Вы хотели мне сказать? — осторожно подтолкнул её Лотер.

— Скажите, Вы утратили ко мне интерес? — спросила она с тоской.

— Что Вы, Венлия… — растерялся он, не зная как продолжить. Действительно, все переживания последних дней отодвинули юную девушку на второй план. — Просто в последнее время было слишком много работы и неотложных дел.

— Вы могли бы хотя бы ответить на мои письма.

— Увы, я не мог найти времени.

Она вскинула на него взгляд, полный злости, и ей не потребовалось больше ничего ему говорить. В нём он итак явно читал все её обвинения.

— Простите, — буркнула она и удалилась обратно к гостям. Помедлив некоторое время, он всё же решился вернуться, пусть и сложно было сохранить маску непринуждённости на лице. Однако, когда он сел за стол, от его внимания не ускользнула изменившаяся деталь.

— Лорд Данкт ушёл? — удивлённо спросил он.

— Да, слуги сообщили ему о прибытии какого-то важного гостя, — позитивно ответил отец, словно не замечая напряжения на лице сына. — Чувствую, вечер обещает быть крайне интересным.

Граф Меритель врос в кресло, не в силах пошевелиться. Как будто его только что поймали за руку. Они знают? Как они могли узнать? Или он напрасно надумывет, и к лорду Данкту действительно прибыл ещё один важный гость? Просто из оранжереи не слышно стука копыт с дороги. Или слышно? Он сидел и тщательно прислушивался к звукам, словно пытаясь различить среди разговоров, воя ветра и шелеста деревьев, иные, характерные для внешнего мира. Но ничего не удавалось, и это сковывало его, не позволяя пошевелиться и что-то предпринять. Если он поспешит, то раскроет весь замысел короля. Но только в том случае, если их враг ещё ничего не заподозрил.

А если заподозрил, то что они могли предпринять?

Игон скучающе жевал вяленое мясо и размышлял, глядя в обшивку экипажа. Томительное ожидание и полное неведение сводили его с ума. Хотелось выскочить наружу и броситься следом за своими людьми, чтобы воочию убедиться, что здесь происходит что-то неладное, но он сдерживал эти неразумные порывы. Несколько раз он слышал шаги тех, кто входил в конюшню. Вероятно, слуги приходили ухаживать за лошадьми. В этот момент Игон опускался ниже окон, ложась на скамью, и замирал, стараясь ничем не выдать своего присутствия. Постепенно волнение стало ослабевать, превращаясь в скуку, и он лежал на спине, глядя в бархатистую обшивку кареты, гадая, чем же занимаются его товарищи. И узнает ли он, если их постигнет неудача?

Очередной скрип двери и мягкие шаги он воспринимал вполуха. Всё равно никто его не заметит, только если не будет целенаправленно осматривать карету. На миг он задумался, что походка незнакомца неспешна, слишком неспешна для торопливых и обходительных слуг лорда Данкта.

— Добрый вечер, Ваше Величество, — произнёс мягкий голос дипломата, заставив его вздрогнуть. — Прошу прощения, что не вышел пообщаться с Вами раньше. Был занят другими делами. Иначе пришёл бы сразу, как только мне доложили о Вашем прибытии.

Услышанное сковало Игона. Он не знал, что ему делать. Что это могло значить? Неужели их раскрыли? Шаги затихли неподалёку от экипажа. Сомнений почти не осталось. Лорд Данкт знал, что он именно здесь.

— Прошу Вас, Ваше Величество, разрешите мне провести Вам небольшую экскурсию по моему поместью. Я с радостью отвечу на все вопросы, которые у Вас возникнут.

Медленно поднявшись, Игон выпрямился, придав лицу бесстрастное выражение, чтобы дипломат не допустил мысли, что застал его врасплох. Тот улыбался, как всегда, с лёгкой снисходительностью, словно старый наставник для своего нерадивого ученика. Неспешно правитель выбрался из экипажа и предстал перед ним.

— Простите, что нарушил Ваше пребывание инкогнито, но мне безумно хотелось поговорить с Вами, — в словах Данкта слышалось удовлетворение.

— О чём же?

— Мне известна цель Вашего визита — вы прибыли сюда в поисках источника порчи. Она будет Вами достигнута, но для начала мне хотелось бы ввести Вас в курс дела. Боюсь, что Вы не понимаете, чем обоснованы мои действия. И я хотел бы убедить Вас в том, что делаю это во благо королевства.

— Откуда Вам это известно? — голос короля едва заметно дрогнул от страха. Неужели их всё же раскусили, и весь их план раскрыт. Или это изначально была ловушка?

— У меня свои источники, о которых я поведаю Вам чуть позже. Скоро Вы всё узнаете. Проследуйте за мной. Не переживайте, в моём поместье Вам ничего не угрожает.

Эта фраза нисколько не успокаивала, потому Игон едва заметно коснулся рукояти меча на своём поясе. Лорд Данкт непринуждённо двинулся в сторону двери, словно приглашая правителя следовать за ним. Немного помедлив, тот повиновался.

— Мой род служил ни одно поколение при дворе Ваших предков. Мы были знакомы с несколькими правителями Вашей династии. Столетиями наше королевство не вмешивалось в глобальный ход событий, оставаясь в стороне, защищая свою нерушимую позицию. Но всё это будет лишь до того момента, пока не случится то, что пошатнёт устои всего мироздания. И таким событием сейчас становится для всего людского рода чёрный мор. То, что гораздо больше территориальных притязаний и самоосознания наших граждан.

— Это достаточно веский повод, чтобы позволить демонической порче проникнуть в границы нашего королевства?

— Вы же понимаете, что это было необратимо? Если не сейчас, то позже порча просочилась бы за наши крепостные стены и унесла бы гораздо больше жизней. Я должен был найти для Рейвана Менетрита способ борьбы с ней. Несколько месяцев я потратил в Араторне на исследование этого феномена. Я открыл для себя, что чёрный мор связан с демонической порчей — он поражает лишь демонопоклонников, поклоняющихся воплощениям этой грязной силы в виде массивных древ, пропитанных магией. Точнее поражает их, если кто-то уничтожит древо.

Они шли по коридорам, ведущим из пристроек в поместье, и по пути им не попадалось ни одного слуги. Игон оглядывался, пытаясь понять, что именно происходит. Что случилось с его людьми, не сражаются ли они с полчищем затаившихся здесь чудовищ? Но пока всё было тихо.

— Значит, Мелдар Аствальдский всё же достигает своих целей в борьбе с демонической порчей, — заключил король.

— Используя против неё другую демоническую порчу, — усмехнулся Биден. — Фактически, она играет ему на руку. Ослабляет его старых врагов, после чего он приходит к ним под знаменем спасителя. Как единственный, кто способен бороться с демонопоклонниками.

— И Вы решили приоткрыть ему дверь в наше королевство? — нотки злости просочились в голос Игона.

— Не спешите с выводами, Ваше Высочество. Долгое время мои люди выслеживали демонопоклонников в лесах Араторна, пока не удалось изловить несколько представителей культа. Они страдали разными формами безумия. В основном нищие, не доверяющие своему королю, желающие его свержения. Весьма удобно заразить тех, кто вынашивает подобные мысли, а затем разом их истребить. Вы не находите?

— Грязный приём.

— Иногда стоит замарать руки ради чего-то большего. У Вас нет демонического дара, чтобы запугивать своих подданных. А под боком зреют одно за другим общества, вынашивающие некие планы по захвату власти. Или Лотер не поведал Вам, что он был членом одного из таких кружков по интересам?

Игон вздрогнул. Откуда дипломату всё это известно? Неужели граф предал их? Или во дворце ещё остались шпионы лорда, несмотря на все попытки паладинов выявить заражённых?

— Вы тоже являетесь членом подобных обществ? — изо всех сил он пытался сдержать твёрдость тона.

— Отчасти. Сейчас я возложил эту обязанность на своего сына, так как привлекаю слишком много внимания. Вильферд входит в множество подобных кружков, собирая там информацию о заговорщиках и выявляя их личности. А затем передаёт мне информацию, в связи с чем я обладаю полным пониманием масштабов их действий. В данный момент мы переживаем довольно глобальный внутренний кризис, сила которого только нарастает.

— И что из того? Ещё ни разу они не достигли успеха. Потому что наша власть строилась на принятии правильных решений во имя нашего народа. И мы никогда не использовали страх как оружие.

— Вы, как и всегда, слишком идеализируете своих предков, — усмехнулся Данкт. — В разное время Незервинд мог прибегнуть к различным методам для достижения своей цели. Думаю, Вы не хуже меня знаете историю нашего королевства.

Тем временем коридоры оживились, по ним сновали слуги, словно не замечая своего господина в сопровождении правителя. Биден провёл Игона в столовую, где шла оживлённая беседа между представителями семей Данктов и Мерителей. Увидев их, Лотер заметно побледнел. Дипломат лишь кивнул им, словно велев продолжать разговор, не замечая его с гостем, прошёл к большим окнам, открывавшим вид на заснеженную оранжерею. Мрачный Игон следовал за ним, ощущая себя пленником, не имеющим возможности выбраться из расставленных врагом сетей.

— Несмотря на наши закостенелые устои, наше общество давно расслоилось на тех, кто строго придерживается традиционного уклада, и тех, кто всеми силами стремится его сломать. Пороховая бочка, которая рано или поздно вспыхнет, несмотря на все наши попытки сдержать пламя. Периоды смены власти являются особо шаткими, так как голоса в толпе начинают звучать всё громче. Сейчас, к сожалению, против вас играет слишком много факторов. Но, в этот раз, если Вы проиграете, Незервинд неминуемо перестанет существовать. Араторн медленно поглощает южные земли, одно королевство за другим. Рано или поздно он доберётся и до нас, и к тому моменту нам нужна сильная власть. Потому необходимо вычистить всю заразу, всё инакомыслие подчистую.

— И для этого Вы решили прибегнуть к демонической порче? — изумился Игон от нелепости этого заявления.

— Я нашёл в ней некоторые положительные моменты.

— Неужели? Какие, способные перевесить то, что она превращает людей в неконтролируемых монстров?

— Позвольте мне продемонстрировать.

Они вышли на улицу. Лорд Данкт вёл Игона к той самой пристройке на краю сада. Странное чувство страха поселилось в груди юноши, и всё же он продолжал следовать за дипломатом. Это была ловушка, но в ней крылись все интересующие его ответы. Потому следовало рискнуть.

Сумерки начали опускаться на долину, но снег отчётливо выдавал всё, что находилось на нём, превращая в тёмные силуэты. Вайс, скрывающийся за густым кустарником, медленно крался вперёд. Ему удалось рассчитать идеальную траекторию своего пути, чтобы не попасться никому на глаза. Он собирался добраться до пристройки и уйти за крайний угол, чтобы окончательно спрятаться от вездесущих взглядов слуг. Но внезапно он заметил приближающуюся по тропинке пару, присел, чтобы не попасть в их поле зрения. Однако до него донеслись обрывки их разговоров, и он безошибочно узнал в одном из путников Игона. От этого возникла безумная идея мгновенно выскочить из укрытия. Что за дела? Почему он здесь? С кем он идёт? Неужели он так нелепо попался? Его присутствие ставило под угрозу всю операцию. В очередной раз осудив себя за то, что не отговорил своего упрямого друга от участия в этой вылазке, он крадучись двинулся следом за ними, надеясь, что на тропе не возникнет новых непредвиденных гостей.

Они шли довольно неспешным шагом, что позволило ему довольно быстро их нагнать. Он смог расслышать, о чём они говорят.

— Как я уже говорил ранее, — вальяжно повествовал мужчина, — в демонической порче всё же есть свои плюсы. Она превращает своих носителей в инструменты, бездумные пешки в руках того, кто ими управляет. К сожалению, противники Мелдара Аствальдского, получившие этот дар, в мышлении оказались довольно примитивны. Обычные селяне, ограниченные лишь собственным бытом. В иные времена их оружием против него стали бы вилы. Согласитесь, довольно просто уничтожить подобную угрозу?

— Увы, у меня не было подобного опыта, — с мрачным скепсисом ответил Игон.

— Они не могут просчитывать наперёд стратегию развития своих способностей. Не могут думать о том, к каким последствиям приведут их действия. Они лишь раболепно поклоняются тому, что считают высшей силой. Им не важно, что их могут легко обнаружить в их лесных укрытиях. Они не переживают по поводу того, скольких людей могут заразить, им важно лишь передать порчу дальше. Как болезнь, не более того.

— И Вы решили последовать их примеру?

— Я изучал это явление, задаваясь вопросом, может ли хоть один из них контролировать то, что создаёт. Да, они представляют собой нечто вроде единого сознания, в которое вплетается каждый заражённый. Но, как ни странно, это не приносит никаких результатов, они превращаются в примитивные… — он сделал щелчок пальцами, будто выуживая из разума подходящее слово, — формы жизни, стремящиеся лишь к распространению порчи. В процессе они теряют то, что делает их личностями, остатки человеческого сознания. Подобно пчелиному улью, служат некой матке, а целью их существования становится лишь увеличение собственного количества. Мои наблюдатели делали множество вылазок в гнездовья сектантов, сумели найти несколько деревьев. Мы выловили пару человек для дальнейших опытов. Наблюдали за их развитием и превращением в тех самых чудовищ, с которыми так активно ведёт борьбу Мелдар Аствальдский. Применяли различные вариации магии, известной людям, но так ничего и не добились. Для наших изысканий требовалось нечто большее. Я хотел найти если не лекарство от демонической порчи, то хотя бы способ ею управлять.

Он открыл дверь пристройки и повернулся к своему гостю, любезно приглашая его пройти внутрь. Игон замешкался, несколько мгновений смотря ему в лицо, стараясь совладать с обуревающими его сомнениями. И тем не менее он шагнул вперёд.

Затаившийся в кустах паладин нервно дёрнулся, не зная, что ему предпринять: броситься следом за другом в попытке отбить его у врага и полностью выдать всю их операцию, или попытаться как-то проскользнуть следом. Можно было придерживаться первоначально заданного плана — прокрасться в дальнюю часть пристройки и поискать её слабые места для проникновения. Но как тогда помочь Игону?

Нутро выло от сомнений, металось из стороны в сторону. Стоило обуздать волнение, сделать несколько глубоких вдохов, прочитать про себя один из псалмов. Ещё раз всё взвесить. Все варианты, связанные с тем, чтобы броситься следом за королём, были обречены на провал. На дороге не было видно слуг, что явно давало ему шанс проскользнуть незамеченным, и грех было им не воспользоваться. Вероятно, они все бросились на поимку остальных членов его маленького отряда. От этой мысли неприятно крутило желудок, хотелось немедленно вступить в бой. Но это было неразумно. Сейчас единственным вариантом, в котором он мог помочь всем своим друзьям, для Вайса было придерживаться первоначального плана. Проникнуть в логово сектантов. Этот мужчина, с которым шёл Игон, вещал о демонической порче и экспериментах над ней. Больше не было сомнений — их расследование привело их к источнику заразы. Он где-то здесь. Необходимо найти его и устранить, даже если это будет стоить им жизни.

— Как Вы понимаете, это далеко не единственная проблема в противостоянии демонопоклонников Мелдару Аствальдскому, — продолжил свой монотонный рассказ Биден Данкт, проводя Игона по узкому тамбуру пристройки. — Вторая заключается как раз в недостатке так называемых “пчелиных маток” к новому дару короля Араторна. Древа уязвимы к огню. Если оно падёт, будут уничтожены и все связанные с ним последователи.

Они вошли во внутреннее помещение, и увиденное заставило Игона поражённо ахнуть. У стен располагалось несколько печей, в которых был разожжён огонь. Рядом росли массивные деревья, около десятка. Те, что были ближе ко входу, почернели и выглядели мёртвыми, оставшиеся же шесть переливались магическим свечением в пронизывающих их жилах. У их корней были разведены костры, языки пламени подступали к растениям, местами на коре виднелись подпалины, но, будто старые раны, они уже затягивались новой корой.

— Поразительно, не правда ли? — лорд Данкт был явно удовлетворён его реакцией, внимательно наблюдал за юношей. — Наши первые эксперименты, к сожалению, привели к печальному исходу, но сейчас мы добились определённых результатов. Свою роль сыграло и наше политическое устройство. Незервинд разбит на губернии, в каждой из которых правит свой сюзерен, подчиняющийся непосредственно королю. Но большую часть времени он — единственный правитель на своей земле, отрезанной от остальных непогодой. В довольно редких случаях к ним прибывает инспекция из столицы, и то, если дать повод, не так ли?

Насмешка в его голосе заставила Игона бросить на него яростный взгляд, но он сдержался и промолчал.

— Некоторые обличённые властью рода забывают о своём долге перед королевством, вынашивают различные деструктивные планы по тому, как приумножить своё личное благосостояние, вступают в различные тайные общества, которые мы с Вами обсуждали ранее. Благодаря моему сыну, я получил объекты для моих дальнейших экспериментов. Несколько удалённых губерний, которые не привлекали Вашего внимания, так как всё время присылали весьма положительные отчёты о своей работе.

— Вы оправдываете это безумие моим неведением? — прошипел злобно правитель.

— Нет, Вашей вины здесь нет. Так устроено наше общество, и такой уклад сложился задолго до того, как Вы взошли на трон. Это был лишь удобный для меня инструмент. Я изучил, как влияет на древо и подчинённых ему людей огонь и холод. Как вы уже наверняка видели, заражённые имеют слабость к морозу, их тела не приспособлены к тому, чтобы ему сопротивляться. Однако, произошедшее у Вас во дворце позволило понять, что попадая в тепло, они могут вновь быть использованы как инструмент, стоит им только оттаять. Правда в этом случае они абсолютно теряют свою человеческую суть. Процесс трансформации происходит значительно быстрее.

— Откуда Вам всё это известно? — воскликнул раздражённый Игон. — Откуда Вы знаете то, чего не могли знать?!

— Я знаю гораздо больше и поделюсь знаниями с Вами, лишь наберитесь терпения. Я хотел обратить Ваше внимание на принцип работы порчи. Стоит отметить, что те люди, которые находятся ближе к земле, меньше подвержены опасности заморозки, так как получают подпитку от древа через его корни. Оно передаёт им энергию. Они могут продолжать работать в полях при минимальных температурах. Вам об этом должны были докладывать Ваши люди, мог рассказать граф Меритель. Данное явление наблюдалось многими. Древа защищают своих подопечных, умирают лишь те, кто оторван от своих корней. Таким образом, они будут способны выполнять свою роль и в суровую Незервиндскую зиму. Также хочу отметить, что мы добились и определённых успехов в огнеупорности.

Он махнул рукой одному из слуг, который, следуя этому жесту, взял из костра горящую палку и поднёс её к одному из деревьев. Языки пламени скользили по коре, но не поджигали её. Мгновение, ещё мгновение. Казалось, Игон отсчитывал про себя секунды, надеясь, что оно всё же загорится. Ведь это был один из самых очевидных вариантов для уничтожения заразы.

— Признаю, для достижения этого результата мы потратили много ресурсов, — с нотой печали отметил Данкт, указав на мёртвые деревья. — Но, как видите, результат того стоил. Я проверил на нескольких заражённых, распространяется ли стойкость к огню от источника. И был весьма доволен, когда результат подтвердил ожидания.

Глаза Игона неотрывно продолжали наблюдать за языками пламени, которые не брали кору. Лёгкий треск, и мелкие угольки затлели на ней, но слишком слабо. Пламя медленно проникало в неё, слишком медленно, чтобы вспыхнуть и уничтожить.

— Таким образом, мне удалось создать идеальное оружие против армий Мелдара Аствальдского. Когда они прибудут, мы встретим их и дадим достойный отпор. Его огненные маги будут бессильны против наших новых солдат, — увлёк его за собой лорд, направляясь к к двери небольшой кладовой. Не в силах сопротивляться, правитель пошёл за ним, словно завороженный, продолжая смотреть на огонь и молиться внешним силам, чтобы эта проклятая кора загорелась.

Перед ним оказалась лестница, заканчивающаяся тёмным коридором. Там юноша будто отошёл от наваждения, сбросил руку лорда со своего плеча.

— Это безумие. Вы потакаете силам, о которых ничего не знаете, — едва шевеля губами, произнёс он.

— Я знаю слишком много, — снисходительно ответил Биден.

Они спустились в длинный прямой коридор, явно вырытый здесь недавно. Свод подпирали довольно свежие доски, на них висели, тускло освещая пространство, масляные лампы. Куда на этот раз вёл его Данкт? Судя по всему, в подвалы поместья — ещё одну точку, обозначенную графом Мерителем.

— Мы долго изучали влияние состава, который используют в нашем королевстве для пропитки дерева, на живые древа, выявляли наиболее оптимальную концентрацию. Мы использовали его в качестве полива, чтобы состав проникал глубже в волокна. Эти растения значительно отличаются от обычных, в них влага циркулирует, оставаясь внутри, что позволило нам пропитать древесину полностью. Увы, три древа не смогли выжить, но оставшиеся адаптировались.

Подвальные помещения были заполнены химическим запахом, от которого начинала болеть голова. Дьен надвинул на нос шарф, осторожно пробираясь дальше по коридорам. Полуприкрытые двери позволяли увидеть творящееся внутри — несколько десятков слуг в разных комнатах смешивали различные травы в колбах в известной лишь им последовательности. Расходящийся по помещениям дым их совершенно не беспокоил, окна были плотно закрыты и завалены снегом. Словно тень, паладин быстро проскальзывал перед дверными проходами, чтобы его не успели заметить. Впереди был тупик, а в каждой комнате кто-то находился и точно не собирался выходить. За следующим поворотом располагалась ниша, в которой была ещё одна дверь. Аккуратно подойдя к ней, он дёрнул ручку, но та не поддалась. Однако тень вовремя скрыла его от мелькнувшего в коридоре человека. Тот не заметил незваного гостя из-за массивного бутыля, который тащил в руках в дальнюю комнату. Подойдя чуть ближе, Дьен проследил за ним и снова отошёл из зоны видимости. Разместив бутыль, слуга вернулся обратно. Паладин поспешил повторить его путь и просочился в крайнюю комнату, больше напоминавшую некий склад. Здесь на каждой полке располагались подобные бутылки с прозрачной жидкостью. Открыв одну из них, он ощутил запах, окутавший все помещения. Увы, его знаний в алхимии было недостаточно, чтобы распознать этот состав. Мелькнувшая в коридоре тень заставила его укрыться за одним из столов. Затем раздались приближающиеся тяжёлые шаги — кто-то снова нёс такую же тару к остальным.

Хлопнула дверь. В коридоре послышался мужской голос, размеренно рассказывающий что-то. Когда слуга ушёл, Дьен подкрался поближе, пытаясь уловить слова незнакомца.

— От чего же в Вас такое отторжение к моим действиям? Неужели неприятие чего-то нового? В конце концов, многие учёные поплатились за свои изыскания своими жизнями.

— Вы смеете причислять себя к учёным? — фыркнул Игон, заставив Дьена тревожно вздрогнуть.

— А почему нет? — невозмутимо ответил лорд.

— Вы не можете контролировать то, что создали.

Внезапно Данкт остановился, перегородив своему спутнику путь, на его лице играла довольная улыбка.

— А если я Вам скажу, что могу? — произнёс он, чуть приблизившись к своему оппоненту. — Что я держу ситуацию под полным контролем.

— Действительно? — язвительно принял его вызов правитель. — То есть замороженные на улицах люди — это лишь одна из форм проявления Вашего контроля?

— Небольшое упущение, — эта фраза явно задела дипломата, пусть тот и не подавал вида. — Которое я, тем не менее исправил. Я понимаю, что Вам сложно понять, но любая сила требует освоения. Вы не сможете сразу постичь все свои умения. Несмотря на долгие эксперименты, я всё равно сталкивался с неожиданными открытиями. Но каждое из них лишь позволяло мне больше понять о моём даре.

— Вашем даре?

— К этому я и веду, Ваше Величество, — Данкт снова развернулся и двинулся к лестнице, ведущей в поместье, и Игону пришлось двинуться за ним. — Да, заражённые зависят от древа, на котором был выращен плод, вкушённый ими. Они напрямую связаны с ним, словно с матерью. Но я смог стать отцом для всех них. Для каждого, кто связан со всеми теми деревьями, что скрыты в моей пристройке.

— Это образное выражение? — с презрением уточнил Игон. — Вы действительно думаете, что Ваша забота чем-то их обязывает? Что они не разорвут Вас на части в приступе своей первобытной ярости?

— Кажется, Вы не до конца поняли, — улыбнулся Данкт, открывая дверь и пропуская юношу в поместье.

Взгляд правителя упал на стоящего в стороне и скучающе наблюдающего за кухней Маркуса. Паладин жевал булку, выглядел беспокойным, но периодически менялся в дице, посылая кому-то тёплые игривые взгляды. Однако, увидев поднимающихся из подвала Данкта и Игона, он заметно побледнел.

— Так поясните, — устало перевёл взгляд юноша на своего спутника, чтобы тот не успел заметить одного из членов его отряда. Бросив оценивающий взгляд на них, Маркус отступил и скрылся за поворотом.

— Я получил способность контролировать каждого из них. Всех, кто связан с деревьями. Видеть то, что видят они. Слышать то, что слышат они. Побуждать их делать то, что мне нужно, независимо от их воли, лишь от степени развития паразита в их телах. Именно этим объясняется моя осведомлённость. Так я узнал о происшествиях во дворце.

— И как же Вам это удалось? — после долгой паузы решился спросить Игон. Всё же подобное не совсем укладывалось у него в голове.

— Это весьма увлекательная история, — усмехнулся Данкт, но в его голос прокралась странная дрожь, будто от неуверенности. — Вероятно, мой рассказ очернит Ваше впечатление обо мне.

— Куда уж дальше?

— К сожалению, стоит признать, что в тот момент я руководствовался не только разумом. Наши изыскания привлекли нежелательное внимание. В какой-то момент мы угодили в ловушку к монстрам, попали к ним в плен. Мы должны были стать такими же безмозглыми чудовищами, как и все демонопоклонники. Они заразили нас этими проклятыми плодами. Всех моих людей. Нас держали в клетках и смотрели на нас, как присуще всем жителям других королевств. С привычным отвращением к полукровкам. Это вселяло в меня бессильную ярость и отчаяние. Несколько недель я не мог думать ни о чём другом, кроме того, что в моей груди развивается эта дрянь, ползёт по моему телу, растёт в моих жилах.

Они добрались до лестницы и начали подниматься вверх. От рассказа дипломата у Игона стыла кровь в жилах, ноги налились свинцом, будто отказываясь продолжать следовать за ним. И всё же что-то не сходилось.

— Вы не могли проникнуть во дворец, будучи заражённым, — прошептал он. — Это бы вскрылось, это было бы заметно…

— Потому что мои мольбы были услышаны, — усмехнулся Биден, в его голос снова вернулась удовлетворённость и уверенность. — Высшие силы послали мне Его, моего спасителя. Он предложил мне сделку. Моя жизнь в обмен на содействие. И я согласился, не мог не согласиться.

Юноша замер как вкопанный посреди лестницы, ведущей к верхним этажам. Дипломат снова повернулся к нему, в этот раз в его взгляде читалось ехидство.

— Вы дали клятву демону? — прошептал Игон, не веря в собственные слова.

— Да, — просто кивнул тот. — Я получил силу, способность управлять заражёнными. Но лишь теми, что будут порождены подчинёнными мне деревьями. Эту роль предстояло сыграть моим бывшим спутникам. Я прибыл из Араторна один, они отправились домой своим путём и достигли финальной стадии трансформации как раз к моему приезду. После этого я начал работу по освоению своих способностей. Для начала я использовал людей из принадлежащих мне земель. Лишь тех, кто был довольно стар, чья жизнь близилась к концу. Как оказалось, в их телах паразит развивается гораздо быстрее. Затем я решил перейти ко второй части плана — подчинить себе тех, кто не заслуживает жизни в нашем королевстве. Всех, кто вынашивает планы по свержению власти, всем, кто перечит воле короля. Вам следует поблагодарить меня за то, что именно так я обеспечил поддержку Ваших законопроектов. Кроме того, одним из эффектов моего дара стало то, что я получал доступ к разуму заражённых, мог понять, какие именно знания они хранят в своих головах. Так, совершенно внезапно, я наткнулся на следы весьма глобального заговора против Вас.

Один из членов собраний хранил в памяти тайну о том, как передавал поручения о доставке яда, которым в дальнейшем отравили Рейвана Менетрита. Да, Вы не ослышались, это действительно было убийство. Но у меня не было на руках доказательств, и я решил, что следует их найти. Также, понимая, что мои открытые действия привлекут ко мне лишнее внимание и выведут Вас на мои изыскания слишком рано, я решил использовать некоторых Ваших людей. Подтолкнуть Вас в нужном направлении. Я уже знал, что в качестве исполнителя для этого убийства использовалась Лурена Дивер. Стоило лишь заразить её с помощью покорного мне барона Клотти и принудить зайти к Вам в неподходящий момент, чтобы вызвать подозрения на её счёт. Правда на тот момент я не знал, что сильное эмоциональное давление может спровоцировать внезапное превращение. Потому прошу прощения у Вас за тот нелицеприятный инцидент.

То, что Вам стало известно о демонической порче, было неприятным последствием, в связи с чем следовало отвлечь Вас от неё и тщательно замести следы. На тот момент барон Клотти потерял свою ценность для меня. Заражение целого столичного квартала тоже было необходимой жертвой. Затем я направил Вашу ищейку по нужному следу, что было несложно, учитывая их натянутые взаимоотношения с лордом Вайсантом. Именно благодаря мне Вы знаете о заговоре, который глава Вашей тайной полиции готовил в течение нескольких лет в содружестве с враждебным нам Териианом. Если бы не я, Вы бы были уничтожены, а Незервинд перестал бы существовать.

— Вы слишком много на себя берёте! — рыкнул на него Игон. — Хранившиеся у лорда Вайсанта бумаги ничего не доказывают. Лишь грязные слухи, не более. Это не является поводом для того, чтобы позволить этой заразе поглотить Незервинд под предлогом его спасения.

— Вот как? Тогда Вам известно не всё. Слухи подобны лесному пожару и могут выжигать целые города за считанные мгновения. Несколько месяцев назад в кругах тайных обществ уже обсуждалось, что у Рейвана Менетрита есть другой наследник. Рождённый до Вас, от женщины с других земель. Пусть она и иноземка, но по устоявшимся в нашем обществе традициям, которые Вы так защищали передо мной, правитель имеет право выбрать себе любую женщину, и именно его первенец имеет исключительное право на престол. То, что он не взял её в жёны — его преступление против наших традиций. Я был одним из тех, кто старательно скрывал факт существования первого наследника от нашего народа. Помогал Рейвану Менетриту исправить ошибки его молодости. Вы знаете, что король должен быть лучшим среди нас, представлять воплощение наших идеалов. Но в молодости Ваш отец не хотел придерживаться устоявшихся правил. Он пользовался своим положением, встречаясь с различными женщинами до женитьбы. Одной из них стала Леста Миршен, молодая дворянка и гостья нашего двора из Терииана. Весьма обаятельная и столь же настойчивая.

Я всегда говорил ему, что эти встречи ни к чему хорошему не приведут. Но он не слушал, будто она околдовала его, отмахивался от моих слов. Только впоследствии, когда он встретил Лизабель, он решил избавиться от этой навязчивой девушки. Она всячески стремилась ему помешать и даже убеждала в том, что скоро родит ему ребёнка. Ввиду того, что она была иноземкой, он ей не поверил и прогнал, но всё же поручил Вайсанту приглядывать за ней и принять меры, если её угрозы окажутся правдой. Мы ещё долго не слышали о ней, пока она не стала леди Эгиль, женой дипломата Терииана. Мы не знали, что в какой-то момент глава тайной полиции перешёл на её сторону, скрыв от нас факт беременности и рождения сына. Им оставалось лишь ждать и готовить почву для его восхождения на престол. Никто не потерпел бы иноземцев в качестве правителей Незервинда, даже если один из них — первенец короля. Потому долгое время лорд Вайсант потакал развитию тайных обществ по свержению власти. Тем, кто примет его, несмотря ни на что, лишь бы внести любые изменения в сложившиеся устои.

Руки Игона опустились. Вся эта ситуация казалась ему до сюрреалистичности неправильной, но, к сожалению, была чистой правдой. Удивительно, всю свою жизнь он прожил, ориентируясь на отца как на идеал. А тот, оказалось, совершил настолько фатальную ошибку, пойдя против многовековых устоев.

— Теперь Вы понимаете? — повернулся к нему дипломат. Игон и не заметил, как они поднялись на верхние этажи поместья и стояли перед закрытой дверью. — Без меня их планам суждено было свершиться. Я лишил заговор его движущей силы. Без тех, кто поддержит смену власти, им никогда её не получить.

— Как Вы могли? — прошипел в ярости Игон, вынув меч из ножен. Он был полон решимости уничтожить Данкта прямо здесь. — Это и есть Ваша конечная цель? Превратить всех недовольных моим правлением в монстров? А потом выставить их как армию против другого демонопоклонника?

— Именно, всё во имя нашей защиты. Ради Незервинда, — невозмутимо ответил тот. — Я пожертвовал ими. Пожертвовал собой. Пожертвовал рядом мятежных губерний и кучкой аристократов-анархистов. Ради того, чтобы спасти нашу землю от Терииана, а затем и от Мелдара Аставальдского. Я сделал выбор между большим и меньшим злом. И Ваше счастье, что я на Вашей стороне. Согласитесь, ради этого можно пойти на любые жертвы?

— Не соглашусь. Если Вы рассчитываете этим разговором получить моё благословение на столь чудовищные действия, то вынужден Вас разочаровать. Этого никогда не будет. Я не стану поощрять демоническую порчу. Каким я буду после этого королём?

— Идеальным и полностью покорным мне. Если хотите выжить.

Не выдержав, Игон метнулся к нему, рассчитывая пронзить его подлое сердце, но, когда он приблизился, дипломат внезапно контратаковал коротким клинком. Затем резким движением он перехватил юношу за плечо и толкнул в сторону двери. Ударившись об неё, правитель влетел внутрь, но удержался на ногах. Он сделал ещё один рывок вперёд, как и его оппонент, но внезапно Данкт поднырнул под его выпад и снова толкнул его в сторону, заставив врезаться в стену. Однако он открылся, и в следующее мгновение Игон опустил бы меч на его голову. Но Биден проявил удивительное для своего возраста проворство, свободная рука быстро нащупала ручку двери, после чего он резко подался назад и захлопнул её перед правителем. Юноша бросился за ним, но, прежде чем рванул дверь на себя, услышал отвратительный щелчок. Замок закрылся.

— Было бы гораздо проще, — произнёс с той стороны запыхающийся Данкт, — если бы Вы тоже перешли на нашу сторону. Я пытался это подстроить, но что-то пошло не так. Похоже, у Вас надёжный хранитель из стана предков. Или некто иной. Тот, кто подсказывает Вам об опасности, и Вам удаётся избежать её в последний момент. Как это было с Луреной Дивер. Почему вы уклонились? Я долгое время думал над этим, но так и не нашёл ответа. Вероятно, Вас оберегали. Для чего-то большего. Это мы с Вами и узнаем. Прошу Вас, будьте как дома.

С этими словами он безумно расхохотался. Разъярённый Игон ударил несколько раз по двери, слыша, как удаляется голос и шаги дипломата. Стоило взять себя в руки и осмотреться. Внимание сразу привлекли осколки стекла на полу. Разбитое окно. Мгновенно на ум пришёл паладин, с которым Игон должен был пробраться на верхние этажи этого проклятого поместья.

— Литвар, — аккуратно, шёпотом позвал его Игон. — Литвар!

Некоторое время он неподвижно стоял в коридоре, вслушиваясь в звуки, но по ним разносилось лишь завывание ветра из разбитого окна. А затем дальняя дверь в конце коридора медленно отворилась. С долей сомнения Игон двинулся туда. Он уже наделал достаточно шума, чтобы перестать сохранять секретность, и всё же не хотел, чтобы кто-то услышал его шаги. Словно чувствовал непонятную тревогу. Особенно от странных фиолетовых бликов на стенах, исходящих из открытой комнаты.

Вайсу удалось найти щель у задней стены постройки. Внутри было темно, никого не было видно, потому он тут же поспешил оторвать несколько досок с помощью меча. Ветер шёл с другой стороны, а потому не выдал его действий протяжным воем. Аккуратно пробравшись внутрь, он прокрался вдоль стены, чтобы увидеть происходящее за ней, скрываясь за массивными печами. Несколько деревьев, переливающихся магическим свечением, поразили его. Неужели, это и есть источник заражения? Крупные грозди плодов свисали с их веток, точно такие, как описывал Бенвель. Те самые, что разрастались в паразита в груди его соседей, отчима, который паладин вместе с лекарем извлекал из тела его матери.

От злости юноша крепче сжал свой меч. Не следовало ей поддаваться. Нужно было решить, что делать дальше. Игона и его спутника уже не было видно. У одной из стен виднелась небольшая пристройка с дверью, явно ведущей в подвал. Похоже, они ушли этим путём. Куда именно, он даже не представлял, а выяснить это было возможно лишь ввязавшись в бой с медленно расхащивающими здесь слугами. Они заботливо поливали деревья и изредка подкладывали к корням горящие палки. Растения не загорались, но пульсация свечения несколько ускорялась. Он заметил, что при этом один из присутствующих слуг морщился, словно испытывал боль. Может, эти деревья передают её своим подопечным? Они связаны? Возможно, здесь крылся выход из ситуации. Если устранить источник заражения, можно будет освободить всех.

Дверь открылась, из неё вышел то самый статный мужчина, расхаживавший по поместью с Игоном. Теперь он был один. Куда делся правитель? Пришлось снова подавить резкую вспышку ярости, побуждающую юношу броситься на этого мужчину с вопросами, приставив меч к его горлу.

Мужчина подошёл ближе к одному из деревьев и приложил к нему руку, закрыв глаза. Внимательно наблюдающий со стороны Вайс увидел, как из-под его век пробивается фиолетовое свечение.

Игон осторожно обошёл дверь и заглянул в комнату. Свечение пульсировало в крупных овальных зияющих дырах, похожих на зеркала. Их удерживали уродливые багровые корневища, тянущиеся к стенам, переплетающиеся с цепями, свисающими с потолка. Всё это чудовищно не вписывалось в богатую обстановку спальни. По центру был просвет, там в цепях висел некий обнажённый пожилой мужчина, явно не находящийся в сознании. Всё его тело было пронизано чёрными жилами, скапливающимися в груди, за его спиной по стене ползла сетка багровых корней-наростов.

Следом взгляд юного правителя упал на ковёр в центре комнаты. Там распласталось тело в дорожных одеждах. Неуверенно шагнув внутрь, Игон осознал, что узнаёт его, пусть он и лежал лицом вниз. Литвар, вот почему он так и не отозвался. Бросившись к нему, юноша поспешил обхватить запястье, но так и не нащупал пульс. А затем заметил странную зияющую дыру в воротнике на затылке. Отодвинув его, он заметил на шее широкую рану с прижжёнными краями. Крови не было, но паладин оперделённо был мёртв.

Дверь за его спиной закрылась, отрезая слабый лунный свет и погружая комнату в полумрак со слепящим свечением от этих непонятных объектов. Глазам снова пришлось привыкнуть, и Игон осознал, что он в комнате не один. Странный силуэт у двери обрёл очертания в пульсирующем свечении. Он медленно приближался к незваному гостю, на его лице застыло всё то же страдающее выражение. Было ли это очередное видение, галлюцинация?

— Игон, — прохрипел его мёртвый отец. — Теперь ты видишь? Теперь ты понимаешь? Тебе не победить. Свет бессилен против этой тьмы.

Он повторял те же слова, что говорил ему в зале, когда напал оживший замороженный монстр. Как и в тот раз, в душе Игона росло неприятие, но теперь к нему примешивалось и иное чувство. Бессильная ярость. Он не знал, что ему дальше делать, как противостоять этой чудовищной силе. Как с ней бороться?

— Свет не поможет нам, — произнёс отец, огибая его со стороны. — Паладины не смогут противостоять тьме в одиночку.

В голову правителя пробрались тревожные мысли, которые он так упорно отгонял. Что, если их вылазка уже провалилась? Если он единственный остался в живых? Если их всех нашли и убили точно так же, как и Литвара. На мгновение он представил, что на его руках покоится тело не дворцового паладина, а Вайса. Сердце защемило от боли, глаза затуманили слёзы. Но он тут же стиснул зубы и тряхнул головой. Нет, он точно не должен был прекращать борьбу, несмотря ни на что. Даже если Вайс уже погиб, он бы не простил своего друга за эту слабость.

— Прекрати, — прорычал он сквозь зубы.

— Наше будущее там, — всё тем же надрывающимся голосом произнёс отец. Он держал путь к неизвестному старику, вытянул в его сторону руку.

— Ты не мой отец. Не можешь быть моим отцом.

Мертвец внезапно остановился и повернул к нему голову. На его лице медленно растянулась пугающая улыбка.

— Ты многого не знал обо мне, Игон, — произнёс он, а затем издал странный лающий звук, повторяющийся чередой, который лишь отдалённо можно было признать смехов.

— Мой отец мёртв, — твёрдо произнёс Игон, выпрямившись перед видением. — Его не может быть здесь. Кто ты?

Словно потеряв к нему интерес, Рейван Менетрит развернулся и продолжил своё медленное шествие.

— Мы живы, пока жива память о нас, — произнёс он и усмехнулся.

— Прекрати! Не смей осквернять память моего отца!

Он бросился вперёд, чтобы пронзить это чудовище, принявшее облик Рейвана Менетрита, но внезапно в одно мгновение то развернулось ему навстречу и заблокировало его выпал причудливым клинком. В фоновом магическом свечении его образ таял, приобретая ещё более жуткие черты. На голове появились рога, по плечам рассыпались седые волосы, глаза загорелись ярко-оранжевым огнём. Руки обратились в когтистые лапы, покрытые роговыми наростами, словно чешуёй. Он понял, что столкнулся один на один с настоящим демоном. Тот усмехнулся, а в следующее мгновение резкая вспышка ослепила Игона. Жуткое пламя охватило его, синие языки поползли по одежде и волосам, внушая панику и агонию. Он отпрянул от монстра и упал на пол, катаясь и пытаясь сбить с себя демонический огонь, не слыша, как безумно кричит от боли и ужаса.

“Прелестное упрямство, — раздался мягкий текучий голос в его голове. — Только оно тебе не поможет. Как и все, кому ты так упорно продолжаешь верить”.

Игон мог бы ему что-то ответить, но из горла вырывались лишь крики. Жадное пламя не хотело тухнуть, тело охватила дрожь. Бросив на него удовлетворённый взгляд, Шейрату махнул рукой, и оно мгновенно погасло. Правитель не сразу перестал брыкаться, но спустя пару мгновений чуть успокоился и остался лежать на полу, скрючившись и тяжело дыша, пытаясь прийти в себя после случившегося. Казалось, всё тело по-прежнему горело, кожу жгло, а глаза видели лишь размытые силуэты перед собой.

“Зачем так настойчиво хвататься за жизнь, если ты уже знаешь, что так или иначе в скором времени она оборвётся. Всё старое сгинет в пучине перемен. И если ты хочешь в них вписаться, придётся измениться самому. Отринуть некоторые свои принципы во имя выживания. Иного пути нет”.

Он поднял руку, и за его спиной раздалось странное мычание, размытые движения, новый источник свечения. Он разрастался, превращаясь в новую пульсирующую дыру. Там, где до этого находился заражённый старик, росло нечто, превышающее в размерах окружающие источники света. Демон подошёл к нему ближе, а затем снова повернул голову в сторону своего неудачливого соперника.

“Только если со мной”, — усмехнулся он и сделал ещё один шаг, растворившись в свечении. В недоумении Игон приподнялся, совладав с болью. Это чудовище попросту исчезло. Собравшись с силами, он встал на ноги, увидел на полу силуэт своего меча и медленно подошёл к нему. Тело плохо слушалось, отзываясь болью, но он всё равно заставил себя наклониться и поднять клинок. Пальцы дрожали, но крепко сжались на рукоятке. Он выпрямился и двинулся к новому неизвестному объекту, осторожно протянул к нему руку. Она прошла сквозь пелену, будто воду, к боли примешивалось странное покалывание и холод. Вытащив кисть обратно, он попытался сфокусировать на ней взгляд, но видел всё слишком размыто. Он не знал точно, что может с ним произойти, если он сделает ещё шаг. Но по ту сторону находились все ответы на интересующие его вопросы.

“Иного пути нет. Только если со мной”, — вспомнились ему слова демона, заставив его усмехнуться.

— Как пожелаешь, ублюдок, — произнёс он, и шагнул в портал. На мгновение вспышка ослепила его. Покалывание снова отразилось во всём теле, к нему примешивался холод. Мутные силуэты обретали некие знакомые черты. В свете луны его окружали белые стены, расположение которых он знал слишком хорошо. Оглядевшись ещё раз, он с ужасом обнаружил за своей спиной пространственный разрыв — портал, ведущий в поместье лорда Данкта в Дайзепуре. Демон посмел сбежать от него в его же дворец. И как ни старался Игон сфокусировать зрение, он не видел силуэта чудовища на фоне внутреннего сада. В ярости он упал на колени и закричал, ударив кулаками о землю. Внезапное движение тут же привлекло его внимание. Деревья покачнулись, сбрасывая шапки снега, словно нечто пригнуло их к земле. Он ошарашенно огляделся, но всё ещё не мог выцепить взглядом никого постороннего. Безумная мысль прокралась ему в голову. Здесь никого нет, кроме него. Мог ли это сделать он? Сфокусировав взгляд на одном из деревьев, он сделал резкий взмах рукой, и то пошатнулось, словно от пощёчины. Этот странный огонь. Неужели через него демон передал ему часть силы, сам того не зная? Или намеренно? Имело ли это сейчас значение? Нужно было что-то предпринять, и решительным рывком Игон снова метнулся в сторону портала.

Лорд Данкт отошёл от дерева, окинул взглядом своих слуг, раболепно смотрящих на него, будто ждущих какого-то чуда наяву.

— Отличная работа, господа, — произнёс он явно удовлетворённым тоном. — Продолжайте. Больше нам ничто не помешает. Скоро король убедится в нашей правоте.

Нервы Вайса окончательно сдали. Он бросился из своего укрытия и схватил дипломата, приставив к его горлу меч.

— Как бы не так! — яростно прошипел он. — Говори, где король? Что ты с ним сделал?!

Дверь подвала открылась, и из неё на подмогу выскочили два паладина — Дьен и Маркус, выставив против собравшихся свои мечи. Их руки сияли светом, от чего слуги отпрянули от них, зашедшись в кашле. Это зрелище однако вызвало у лорда Данкта лишь смех.

— Надеешься остановить меня? — произнёс он слишком уверенным для пленника тоном. — И что же ты сделаешь для этого?

Его глаза загорелись фиолетовым светом. Однако ничего не происходило.

— Сначала сожгу эти деревья дотла, а потом отправлю тебя под стражу для суда.

— Сожги, и умрут все, кто с ними связан. Те, кого ты так упорно защищаешь и жаждешь вылечить. Ты готов заплатить эту цену?

Хватка Вайса на мгновение ослабла, но от тут же поспешил сжать пленника ещё сильнее. Лезвие меча прорезало кожу на шее лорда, тонкая струйка крови потекла за воротник.

— Убьёшь меня — и все чудовища выйдут из под контроля, — продолжил, посмеиваясь, лорд. — Хлынут на улицы Незервинда, начнут заражать всех без разбора. Им будет принадлежать всё наше королевство за считанные месяцы.

— Замолчи!

— Я лишь хочу, чтобы ты понимал последствия своего решения.

Дьен и Маркус заметно занервничали. Фиолетовый огонь в глазах лорда нарастал. Внезапно дверь в пристройку отворилась, на стенах замаячили тени. Подчинённые лордом заражённые направлялись сюда. Вайс бросал тревожные взгляды по сторонам, пытаясь найти какой-то выход из ситуации. Был ли он? И можно ли было обойтись без столь гигантских жертв?

***

Запертая дверь верхних этажей рывком вылетела вниз, сорванная с петель. Пошатываясь, Игон вышел на лестницу и начал медленно спускаться, когда заметил в окнах движение. Все слуги лорда Данкта направлялись к пристройке. Мысли лихорадочно бегали в голове. Он зовёт их туда. Зачем? Для чего они могли ему понадобиться? Внезапная вспышка холодного света появилась в щелях на мгновение, заменив собой тёплое свечение огней. Игон обомлел, понимая, что там находится кто-то из паладинов. Они были всё ещё живы. Но на время, пока слуги лорда не разорвут их в клочья. Что он мог предпринять, чтобы помочь им? Взгляд упал на мутные силуэты собственных рук. Теперь у него была сила, которую можно было противопоставить врагам. Сосредоточившись, он вытянул ладони вперёд, фокусируя всё своё внимание на пристройке. Да, деревья не боялись огня, но они сочились влагой. И всё ещё были слишком уязвимы к холоду. Стены постройки спасали их от мороза.

Рывком рук в сторону, он направил свою новую силу вперёд. Окно перед ним взорвалось осколками, деревянные стены пристройки треснули, но не переломились. Движение замерло. У отряда появилась возможность выбраться. Главное, чтобы они смогли её использовать. Однако, силы покидали юного короля. Пошатнувшись он упал и кубарем покатился вниз по лестнице, после чего сознание окончательно покинуло его.

Ощущения возвращались к нему медленно. Сначала была тянущая, сдавленная боль, распространяющаяся по всему телу. Затем он почувствовал тепло, очагами возникающее в руках, груди и на лице. Он попытался открыть глаза. Вырвавшись из темноты в полумрак, он пытался поморгать, игнорируя вспышки боли. Он не мог различить хоть что-то, мир превратился в сплошные мутные пятна, светлее и темнее.

— Очнулся, — удовлетворённым шёпотом отметило крупное движущееся пятно, частично излучающее свет. — Как ты?

— Вайс, — прошептал Игон, с трудом разлепив губы. — Ты жив…

— Не рад? — с иронией спросил паладин, шевеля светящимися руками над телом правителя.

— Я боялся, что больше никогда тебя не увижу.

— Не поверишь, я тоже! Когда я увидел тебя в компании лорда, у меня сердце ушло в пятки. А ещё больше — когда он вернулся без тебя. Я готов был прирезать его на месте, еле сдержался.

— Я польщён, — слабо усмехнулся Игон.

— Весело тебе, — мрачно фыркнул Вайс. — О чём ты вообще думал, когда пошёл за ним? Я же ясно дал понять, чтобы ты оставался в экипаже.

— Он знал, что я там. Он сам пришёл ко мне.

На мгновение повисла пауза, паладин явно взвешивал сказанное королём и напряжённо думал.

— Что произошло, Игон? — спросил он осторожно. — О чём он говорил тебе? Сейчас он молчит как рыба и отказывается говорить с кем-то, кроме тебя.

— Где он?

— В казематах, под присмотром стражи и паладинов.

Дрожь пробежала по телу короля. Словно события их неудачной вылазки только сейчас начали выстраиваться в его голове в полную картину.

— Он пошёл на сделку с демоном, распространял порчу по моему королевству. И впустил демона в мой дворец.

— Что? — вскочил ошарашенный Вайс.

— То, что было на верхних этажах… Порталы. Я вошёл следом за ним и оказался здесь. Вернулся, чтобы помочь вам. Последнее, что я помню…

— Стены пристройки рухнули, костры погасли. Те, кто был заражён демонической порчей, замерли, как замороженные. Но они ещё живы, я проверял. Паразит в их теле сдерживает движения, словно паралич.

— Это всё из-за деревьев. Что с ними?

— Замёрзли. Магия по ним ещё течёт, похоже, что они впали в спячку. И вместе с ними замерли все заражённые.

Игон пошевелился, приподнявшись, присел на кровати.

— Это отличный шанс устранить заразу, — прошептал он. — Они связаны с деревьями. Уничтожить их — и мы избавимся от демонической порчи.

— Какой ценой? — с нотой ужаса спросил Вайс, схватив его за плечо, словно пытаясь помешать встать с кровати. — Что случится с теми, кто не понимал, что стал жертвой обмана? Как граф Меритель. Вдруг это убьёт их?

В этом расплывчатом состоянии Игон не ощутил никаких чувств от этих слов. Ему было всё равно? Если все заражённые умрут следом за деревом, то это будет меньшей из зол.

— Послушай, — словно прочитал его мысли Вайс. — Дай мне немного времени, прошу. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы вылечить их. Ты же знаешь, что это возможно. Я ведь это уже делал. Всего лишь дай мне шанс спасти этих людей. Если кто-то из них виновен, то мы накажем их по закону. Выявим степень вины каждого. Но сейчас поспешное решение будет равно казни.

Игон отрешённо упал на подушку и смиренно выдохнул, соглашаясь с другом.

— Сначала приди в себя, — осознав, что король не против, паладин позволил себе улыбнуться. — Наберись сил. Мы со всем справимся. Ты же веришь мне?

— Конечно, верю, — улыбнулся Игон, положив ладонь на его руку на своём плече. И всё же от обоих не ускользнуло то, что он несколько секунд колебался.