Глава 2. Сплетения судьбы.

Шейрату удалось оставить своих преследователей далеко позади. Они отстали, выбившись из сил, но после привала в эльфийских лесах друиды быстро вновь возьмут его след. Волновало ли его это? Не особо. Больше он беспокоился о том, что искра сознания Лавифонта была уже едва уловима. Да, он был мёртв, но ещё не до конца, просто демон не знал, сможет ли он разжечь вновь разум своего неудавшегося собрата, благо сил на поддержание уходило немного.

Он положил свёрток на землю и бережно развернул. Смрад тлеющих останков нисколько его не смутил, но состояние тела действительно было плачевным. Положив на него руку, Шейрату воззвал к окружающей его природе, черпая из неё жизненные силы. Она сопротивлялась, но он делал это грубо и жестоко, нисколько не жалея умирающих растений. Чёрное пятно разрасталось, ползло по траве, устремлялось ввысь по стволам деревьев. Изуродованное тело перед ним наращивало некоторое подобие кожи, из ран начал проклёвываться гной, вытесняемый нарастающими тканями...

… Заставить дерево подумать, что оно живое, вновь начать расти, было сложно и требовало мучительно много сил для неопытного друида. Чтобы принудить животное вернуться к жизни, нужно было как минимум пожертвовать своей. Он прикоснулся к чёрной гладкой шерсти, пропитывая её теплом, передавая под неё жизнь, будто проводник. Один удар сердца гулко раздался в его сознании, заставив отшатнуться, слабые ноги едва удержали его от падения. Не жизнь, лишь иллюзия жизни, требовавшая бесконечной подпитки от него. Столь многого…

Но теперь он не был юным друидом, ушедшим в своих экспериментах туда, откуда все старались его увести. Теперь он был демоном и мог гораздо больше. В его руках была сила, недоступная ранее. “Она способна меняться, если ты того захочешь, — гласила книга. — Отклоняться от изначального пути, если ты знаешь, что именно тебе нужно и как это сделать”.

Он знал, как вернуть в тело иллюзию жизни, но не знал, как оторвать её от себя. Как заставить своего подопечного жить самостоятельно.

— Невозможно! — воскликнул в голове возмущённый голос одного из его учителей. — Эта идея противоречит всем нашим учениям. Никто не смеет даже думать о таком насилии над жизнью!

Если бы он отступил тогда, то никогда бы не оказался здесь. Тело Лавифонта соединилось с землёй, будто он пустил в неё корни, энергия потекла в его тело, но тут же стала гореть от всё ещё наполняющего жилы тёмного яда. Пустые глаза мертвеца посмотрели на своего мучителя, рот раскрылся в немом крике, и звук в его горле начал набирать силу в голове юноши, передавая истошным воплем нестерпимую агонию. Насилие над жизнью.

Шейрату резким движением вырвал из-за пояса тёмный клинок и вонзил его в грудь трупу, неотрывно глядя в эти глаза. Кинжал завибрировал, но вытягивал из тела не жизнь, а яд по воле демона. Конвульсивно дёргающиеся конечности прекратили свой бешеный ритм, обмякая, и вместе с ядом оружие с жадностью впитало и перенаправленную силу.

— Демон побери, — прошипел Шейрату, ухватив чуть не погасшую искру. На мгновение он задумался, над тем, как нелепо в его текущем положении звучит это типичное ругательство, и слабо рассмеялся.

Очередная попытка воскрешения провалилась. Тёмный яд не хотел покидать тела, в котором провёл так много времени, а искра сознания Лавифонта грозила ускользнуть в небытие. Солнце ушло из зенита, и отчаяние начало понемногу досаждать демону.

— Не понимаю, — прошептал он сам себе в задумчивости. — Как создавать соратников? Откуда я должен понять, что мне нужно сделать?

“Сила передаётся через клятву верности, которую они приносят. Она связывает души и открывает канал силы”, — внезапно раздался голос его богини в его голове.

— И какая сила перейдёт в него?

“Отголосок твоей. Но для этого нужно оживить его останки. Ты же уже осознал, что это не стоит потраченных усилий”.

— Но он нужен мне.

“Смирись. Он сделал свой выбор, когда напал на тебя”.

— Но ведь он сделал его и до этого, когда всё же принёс мне клятву верности, — усмехнулся он, достал прикреплённую на поясе книгу и раскрыл перед собой. — Ну а ты? Тоже скажешь мне, что это невозможно?

Внезапно страницы будто подхватил ветер. Они остановились практически в самом конце, и чернила проявились блеклыми очертаниями символов. Юноша тут же прильнул к ним, ожидая ответа на свой вопрос.

“Она стояла передо мной, жаждущая силы, отдающая себя в мою власть во имя не только собственного выживания, но и ради возвышения над своими сородичами. Столь примитивно. Клятва верности уже связала нас, и я мог бы превратить её в простую марионетку, что владеет лишь частью моей силы, не более. Но я понимал, что привяжу её к себе, а мне не нужна была её раболепная покорность. Мне нужно было её сотрудничество. Когда-то я уже дал шанс одному юному варвару проявить себя, стоило попробовать и сейчас.

Я дал ей перерождение в демоническом пламени, позволил стать чем-то большим. Позволил измениться по-своему, приобрести свою собственную силу. Я дал ей много, чтобы получить ещё больше”.

Шейрату оторвался от книги. Демонический огонь. Перерождение. Новое тело. Совсем как то, что пережил он, становясь демоном. Это могло сработать.

“У тебя нет такой силы”, — безапелляционно заявил голос богини.

— А почему у него есть? — усмехнулся он, глядя на свои пальцы. — Неужели он был больше достоин этого?

Он верил, что в его руках может возникнуть демоническое пламя, повинуясь его желаниям. “Я сделал эту силу своей”. У него был шанс подстроить свои способности под то, что было ему нужно. Но внезапно головная боль заявила о себе сильнее.

“Он обладал ей с самого начала. И он предал нас. Думаешь, разумно было бы позволить кому-то ещё обрести такие же способности?”

Она сдерживает его?

— Но ведь нас связывает клятва, моя богиня, — прошипел Шейрату. — Моя жизнь принадлежит вам. Так позвольте же мне исполнить свой долг так, как я считаю нужным. Создать идеальных соратников.

Несколько мгновений ничего не менялось, но затем боль отступила, вместо неё жар прилил к ладоням, на пальцах стали загораться искры. Чёрное пламя с синими языками, подвластное демону, вспыхнуло в его руках, ошарашив, но затем заставив триумфально рассмеяться. Рывком он метнул сгусток в тело Лавиофнта, и мертвеца объяли голубые язычки, шипя и поглощая его плоть под хохот демона.

— Стоп! — скомандовал Эстуан, опытный охотник и командир отряда, которому поручили нагнать беглого демона, укравшего ценный артефакт. В этой части леса росло не так много кустарников, и деревья стояли не так плотно друг к другу, эльфы были слишком открыты для дальних атак, настолько же, насколько и демон, стоящий вдалеке. Он даже не пытался спрятаться, будто выманивал их. Пойти навстречу этой твари будет самоубийством.

Эстуан не собирался играть в игры. Он сам сделал первый выстрел в цель, метясь в плечо врага. Демон ответил стрелой разрушения, поглотившей стрелу и расщепившей её на лету. Но эта атака была лишь сигналом для его соратников. 18 эльфов распределились за ближайшими укрытиями и приступили к давно отработанной тактике. Опытный колдун Ромал бросил несколько рунических камней вокруг себя, командира и нескольких товарищей, что оставались на месте — двух друидов и жреца, ещё два охотника прятались за деревьями чуть поодаль. При необходимости он поднимет непроницаемый для магии купол. Друиды тем временем заставили траву удлинниться, словно пытаясь спрятать за её стеблями передвижения товарищей, из земли поклёвывались густые кустарники, сеть корней становилась плотнее, чтобы так же закрыть собратьев живым щитом от возможных атак. Шесть воинов с оставшимися двумя колдунами и четырьмя жрецами осторожно продвигались вперёд с двух сторон, зажимая демона в тиски.

Вместо самозащиты Шейрату ответил стелящимся по земле потоком разрушения, разъедающим растения, будто кислота. Эльфы сумели укрыться под щитами колдунов и деревьями. Друиды содрогнулись от боли, но всё же продолжили продвигать корни вперёд, к своей жертве. Почувствовав это, Шейрату отступил на пару шагов, бросая стрелы разрушения во врагов, словно подогревая их внимание к себе. Эстуан наблюдал за ним, как он мечется по небольшому пятачку земли, как огненные глаза перепрыгивают по всем членам его отряда. Он видел их всех, тех, кто пытался скрытно подобраться к нему, но ничего не предпринимал в их адрес, подпуская всё ближе. Опытный охотник всё больше ощущал, что теряет самообладание. Они в чём-то ошиблись, но в чём?

— Не понимаю, — прошептал за его спиной Ромал. — Что-то приближается.

Эстуан с сомнением посмотрел на него и увидел на его лице растерянность, заставившую командира похолодеть. Впервые за их долгие годы совместной службы он видел своего соратника таким.

Корни соприкоснулись с чем-то в слепой зоне зрения природы, на мгновение ошарашив друидов.

— Что-то в земле! — испуганно воскликнул один из них. Ромал успел поднять щит в границах, очерченных камнями. Среди гипертрофированных стеблей травы просочилось нечто, светящееся ярко-фиолетовыми огоньками в сумерках. Наступающие эльфы не успели отстраниться, что-то, похожее на корни, увенчанные острыми шипами, впилось в их ноги, опутывая, словно змеи. Жертвы не успели ничего предпринять, жрец в группе Эстуана воскликнул от боли, ощущая парализующую агонию своих собратьев. Те же симптомы, что и от тёмного яда, как это возможно?

Один колдун всё же успел отгородиться антимагическим щитом, но демон поспешил направить в него поток силы разрушения, парализуя все его дальнейшие действия.

Ромал, словно завороженный, смотрел на одно из корневищ, обхвативших спрятавшегося за деревом охотника. Казалось, оно пульсирует чем-то, похожим на жилы, светящиеся фиолетовой энергией, будто они были живыми. Ни один демон ещё не призывал ничего подобного. И всё же эта энергия была ему знакома, он использовал в своих заклинаниях точно такую же.

Эстуан выпустил одну за другой несколько стрел во врага, пытаясь отвлечь его от попавшего в западню колдуна, и Шейрату пришлось отступить и прервать поток разрушения. Спасённый соратник поспешил к своим собратьям.

Свечение в жилах корней погасло, тела эльфов обмякли и упали на землю. Между демоном и эльфийским отрядом возникло мощное магическое возмущение, будто выталкивая через пространство нечто. Всполохи энергии очертили силуэт бесформенного чудовища, отдалённо напоминающего эльфа, через чьё тело проросли угловатые ветви, будто шипы. В его глазницах горел фиолетовый огонь, он же струился в жилах.

“Все порождения тёмных богов являются лишь оболочками, наполненными силой. В момент призыва они связываются со своим призывателем, подчинены его воле и желаниям и существуют, пока жив он. Я видел, как эльфы терпели поражение от своих собратьев, и с их смертью погибали отродья, пришедшие на их зов.

В конце концов, и соратники демонов, и соратники посланников — всего лишь марионетки, стоящие в иерархии чуть выше, чем обычные миньоны. Их полное подчинение диктуется бесконечной жаждой силы, коей у них так мало, которую может дать лишь повелитель, будто кость своему питомцу.

Все они несовершенны Физически они привязаны к другому источнику силы, до перерождения они не могут её восполнить. Находятся между двумя мирами. Лишь переродившись, они возвысятся в иерархии. Станут не только сосудом для силы, но и её источником”.

Этот фрагмент книги Шейрату прочитал сразу после воскрешения Лавифонта, пытаясь хоть как-то оценить последствия своих экспериментов. Его соратник определённо был совершеннее обычных отродий. Он мог обращаться к колдовской энергии, как и при жизни, но в то же время перенял часть силы, которую в него влил Шейрату при неправильных попытках воскрешения. Допущенные ошибки принесли неожиданно приятные плоды. Он мог бы назвать Лавифонта совершенным прислужником. Ведь воскрешённый из мёртвых соратник раболепно подчинялся своему господину, беспрекословно выполнял его приказания, пусть и действовал самостоятельно. И сейчас у него был шанс проявить себя.

Эстуан не медлил и стал расстреливать стоящего перед ним врага, целясь туда, где должно быть сердце. Стрелы застревали в теле, будто впиваясь в древесину. Ромал воззвал к энергии в теле Лавифонта, чувствуя, что она может быть ему подвластна, что он сможет контролировать движения этого чудовища. Он не сразу заметил, что его колдовские камни приподнялись из травы в воздух. Шейрату видел через сознание соратника, как тот раскрывает матрицу заклинания, а затем разрушает её изнутри, заставляя зачарованные предметы с треском лопнуть. Защитный купол пал, и тут же Лавифонт выбросил руку вперёд. Спасённый ранее колдун успел среагировать и выставил перед потоком энергии барьер, а Ромал стал уменьшать мощь входящего потока. Как ни странно, ему это удалось, пусть монстр и пытался сопротивляться. Друиды запустили новый поток корней, и их сеть стала ползти по Лавифонту, они попыталась ухватить в ловушку и Шейрату, но тот поспешил сменить позицию и несколькими ловкими движениями взобрался на ближайшее дерево.

Жрец заметил движение сбоку от себя. Поражённый ранее охотник резко дернулся, затем явно зашевелился, пытаясь подняться с земли. Эльф бросился на помощь выжившему собрату, но, лишь подбежав и коснувшись тела, осознал, что не чувствует в нём энергии жизни. Резким рывком мертвец бросился на него и повалил на землю, вдавив руками шею. Эстуан выпустил в напавшего стрелу, прямо в сердце, но это не возымело должного эффекта.

Оболочки, наполненные силой, выполняющие волю призывателя. О да, это работало и с телами, которые Шейрату наполнял энергией жизни. Один за другим мертвецы поднялись на ноги, заклинатели лишились возможности применять магию и шли в бой с голыми руками, а воины и охотники подобрали своё оружие и нацелились на тех, кого при жизни считали союзниками.

Корни сковали Лавифонта, пытаясь вжать его в землю, поток силы прекратился, но колдун не мог опустить щит, потому что теперь ему пришлось встретить атаку подбежавших воинов. Мечи ударили в магическую преграду и увязли в ней, но упорно продолжали приближаться к отклонившемуся мужчине. Стебли травы перехватили мертвецов, пытаясь сдержать их на месте, следом за ними в ход шли корни. Эстуан выхватил свой меч, подбежал к трупу, схватившему жреца, и перерезал врагу шею. Словно только заметив его, бывший соратник злобно оскалился, будто и не замечая вытекающей из раны крови. Командир попытался оттолкнуть эту тварь прочь, но та резко прыгнула на него и повалила на землю, но не успела схватить за горло, потому что он перехватил её руки.

Лавифонт гневно зарычал, друиды ощутили новое движение между корнями и попытались предотвратить его, уплотняя сеть, но их враг оказался быстрее и настойчивее, прорвав их сопротивление. Они попытались отстраниться, но вырвавшиеся из земли корневища были быстрее. Одного друида пронзило насквозь, второй успел схватить его, похожее на когтистую лапу, и оттягивал от себя с помощью своей силы.

Ромал скрылся за щитом, другого колдуна пронзило шипом насквозь, свечение в жилах между корнями бешено запульсировало, загоралось в теле Лавионта. Колдун посмотрел на командира и друида, ещё сражающихся за свою жизнь, на павших собратьев, что приближались с оружием. Быстро начертив в воздухе руну и прочитав заклинание, он перенёсся прочь, с трудом осознавая, что битва проиграна. Стрела, которая должна была увязнуть в его барьере, просвистела мимо друида, отвлекая его внимание. Он успел лишь бросить взгляд на восставшего соратника-охотника слева от себя, когда тот выстрелил ему в шею.

Сопротивление прекратилось, что ошарашило последнего оставшегося в битве эльфа, мертвец отстранился, и командира тут же перехватили корни, словно жгуты, и прижали к земле, от чего он видел лишь небо сквозь резные кроны деревьев. Энергетическая вспышка взрывом разорвала сеть, сдерживавшую Лавифонта, следом они убьют и его. Но почему же так долго?

Мягкие шаги отзывались шелестом травы. В поле зрения охотника оказался преследуемый ими демон, на его изуродованном лице играла самодовольная усмешка.

— Итак, командир, кажется у меня назрело к Вам несколько вопросов относительно планов клана, — проворковал Шейрату. — Подозреваю, что у Вас может быть хотя бы часть интересующей меня информации.

— Я ничего не скажу тебе, тварь, — прошипел решительно командир. Демон опустился ниже, а его огненные глаза полностью завладели вниманием пленённого охотника.

— Говорить не обязательно, просто так было бы менее болезненно, — усмехнулся Шейрату, достал клинок и отрезал воротничок одеяния охотника. в который были вшиты зачарованные камни, не позволяющие контролировать сознание. Тут же у Эстуана возникло странное ощущение чужого присутствия в голове, сопровождающееся мигренью, против его воли стали возникать воспоминания о последнем сборе в штабе клана, о заданиях, которые раздавали ему и командирам ещё трёх отрядов. Преследование демона: поймать, пленить, доставить в клан. Бывший друид, один из лучших учеников, может быть особо опасен, потому нельзя терять бдительности.

Значит, его настиг только первый отряд из четырёх. Последний немного задержится — ему предстоит отклониться и заглянуть на родину Шейрату, к его родителям. Их решили мобилизовать? Интересное решение.

Демон оторвался от своей жертвы и подошёл к коленопреклонённому соратнику, смиренно ожидающему его в стороне.

— Прекрасная работа, Лавифонт. Довольно неплохо для первого раза, — отметил с улыбкой Шейрату.

— Благодарю Вас, Господин, — монотонно ответил тот. Его голос изменился и стал хрипящим, словно шелест осенних листьев.

— Теперь мне хотелось бы знать, насколько далеко можно переместиться с помощью магической вспышки.

— Зависит от энергетических каналов. Но, если Вы дадите мне время, я могу проложить свой. Лишь укажите направление.

— Нам нужно покинуть эльфийские леса, чтобы друиды не сумели разнюхать наши следы. Если сумеешь замести их и для колдунов, будет ещё лучше.

— Как пожелаете, Господин, — покорно ответил Лавифонт и приступил к использованию своей силы, хоть внешне это никак не проявлялось.

— Тебя всё равно найдут! — плюнул угрозу Эстуан, не оставляя слабых попыток вырваться из своих слишком уж прочных оков.

— Боюсь, что нет, — усмехнулся Шейрату и развёл руки в сторону. Охотник на время завороженно замер, наблюдая, как деревья в его поле зрения чернеют и иссыхают. Весь приток окружающей энергии жизни Шейрату направил в Лавифонта, от чего свечение в его жилах усилилось. — Думаю, тебе пригодится энергия. Можешь испить это ничтожество, всё равно от него больше нет никакой пользы.

— Как прикажете, — этот монотонный шелест был его приговором. Эстуан брыкнулся вновь ещё несколько раз, интенсивнее чем раньше, пока несколько шипов не впились в его тело, впрыскивая тёмный яд и даруя мучительную агонию.

Шейрату отвернулся от них, удовлетворённо улыбаясь. Теперь эти преследователи не будут мешать ему, словно назойливые мухи. А также станут весьма полезными инструментами для его дальнейших исследований собственной силы. Впрочем, и без них было достаточно дел. В этих враждебных краях можно было пустить корни, стоило лишь найти, в какую почву получится благодатно посадить семя.

Шейрату двинулся вперёд, улавливая искры сознания живых существ поблизости. Как когда-то он говорил с природой, теперь он обращался к разумам живых существ в поисках того, что сможет использовать в своих целях.

***

— Когда-то давным давно королевство Араторн было огромным и простиралось от одного берега океана до другого, от снежных земель Незервинда до границы эльфийских лесов Мейнар. Оно было настоящей империей, и его честь и слава отпечатались в вековой памяти нашего народа.

В сумерках наступающей ночи, в тёплом свете свечи, улыбающаяся девочка ещё больше напоминала ангела. Она лежала в кровати, и её золотистые локоны распадались по подушке, словно ореол. Мужчина, рассказывавший ей эту историю, улыбался в ответ. Он не был так красив, у него было худое лицо, словно высохшее, испещрённое морщинами, маленькие колючие глазки, жёсткие тёмно-рыжие волосы, и лишь эта добрая улыбка делала его человечным и привлекательным, а глаза светились искренней добротой и любовью.

— Люди были счастливы быть частью этого прекрасного, сильного, влиятельного королевства, и лишь эльфы решались бросить ему вызов, но каждый раз получали достойный отпор, коего не видели ранее. Это заставило их когда-то забыть былые обиды, примириться с людьми и пойти против общего врага. После этого был создан тот самый договор, о котором ты спрашивала. Эльфы не должны были вмешиваться в дела людей, люди — в дела эльфов, и обе расы больше никогда не имели права попадаться друг другу на глаза.

— Но почему? Они же подружились, папа! — с непониманием воскликнула девочка, от чего мужчина умилённо улыбнулся.

— Порой невозможно подружиться, детка. Они лишь временно решили биться плечом к плечу, но затем былые разногласия снова встали между ними. Араторн продолжало жить само по себе, но у него возник куда более опасный враг, которому удалось-таки изнутри уничтожить эту великую империю.

Девочка ахнула в непритворном детском ужасе, а рассказчик тем временем становился всё мрачнее и мрачнее.

— Властолюбивые люди встали за спиной короля. Они нашёптывали, творили интриги за его спиной. Им помогло то, что наследника не было, у правителя была лишь дочь. Эти подлецы плели свои сети, опутывая ими всё вокруг себя. Они сумели найти в одной из провинций человека знатного рода, слабовольного, которым легко можно было управлять. Долго и упорно они добивались того, чтобы король выдал за этого мужчину свою единственную дочь. К сожалению, тот слишком доверял им, потому не сумел закрепить власти за принцессой. Так было принято, что корону должен носить мужчина, былые обычаи сыграли в пользу властолюбцев. Когда правитель умер, и на его трон взошёл их подкидыш, они стали активно управлять им, всё больше и больше отдаляя королеву от её власти, принадлежавшей ей по праву. С каждым днём она могла всё меньше, пока и вовсе не превратилась в тень при своём муже. Те же, что управляли им, захватывали всё больше силы, приумножая своё богатство. Все свои промахи, чтобы избежать недовольства народа, они списывали на короля. Но им было мало этого, и они решили, что нужна видимая власть. Они организовывали восстания, массовые беспорядки, драки на площадях. Они продолжали нашёптывать правителю то, что хотели, они внушили ему мысль, что разделение королевства — единственно возможный выход, что только так можно полноценно управлять, владея не огромными пространствами, а небольшой землёй, практически провинцией. Так распалась великая империя Араторн, на её месте возникли мелкие государства. До сих пор в них не утихают распри и споры по поводу территорий. Былое величие превратилось лишь в слова. И в ненависть со стороны народа других королевств, что до сих пор враждебно настроен против маленького клочка земли под названием Араторн и всех жителей в нём.

Казалось, что девочка сейчас заплачет. Её рассказчик превратился в злобную тень, сжигаемую внутренней ненавистью, последние слова своего повествования он чуть ли не выплёвывал. Но, увидев тревогу на лице малышки, он взял себя в руки и снова тепло улыбнулся, хотя дьявольские искры в глазах ещё остались.

— Но всё не так плохо, моя дорогая, — утешающее прошептал он. — Королева родила сына, которого воспитала на своих воспоминаниях об этом великом прошлом, которому указала на ошибки своего отца. Она понадеялась, что её наследник сумеет всё исправить, сможет возродить былое величие своего рода. Да, она была слишком опасна для этих властолюбивых проходимцев, они сумели от неё избавиться, трусливо подсыпали в её еду яд. Но её сын сохранил полученные знания и, несмотря на то, что множество раз эти ничтожества пытались подчинить мальчика себе, он помнил все уроки своей матери. Он знал своё предназначение. Время шло, а он становился всё смелее, но в то же время и осторожнее, всё опаснее для них. Они решили следить за ним, приставив к нему младшую дочь одного из правителей соседних земель. Юноша играл по их правилам и продолжал ждать момента, когда сумеет достойно ответить, когда сможет забрать свою власть назад и возродить империю из пепла. И, как награда для него, как знак его истинного пути, у него появилась дочь, настоящий ангел, которого он назвал Изабелла.

— Как меня, — усмехнулась малышка и захихикала, когда мужчина нагнулся и поцеловал её в лоб.

— Колючий, папа, колючий! — смеясь, возмутилась она без капли злобы. Он посмотрел на неё полными любви глазами и погладил по щеке.

— Это и есть ты, Изи, — прошептал он. — И я сделаю всё, чтобы ты стала королевой былой величайшей империи Араторн. В тебе течёт кровь нашего великого рода, и ты получишь всё, что принадлежит тебе по праву. Я обещаю.

Он снова поцеловал её под звонкий мелодичный смех, после чего поднялся с пуфа и затушил свечу. Богатое убранство комнаты погрузилось в темноту, лишь лунный луч прокладывал дорогу к палантину над кроватью девочки, теряясь в нём.

— Спокойной ночи, папа, — прошептала она усталым голосом, сонливость начала одолевать её.

— Спокойной ночи, Изи, — ответил он, удаляясь прочь. Он так хорошо знал расположение всего в этой комнате, что мог не сбавлять шага даже в кромешном мраке. Хотя бы так его дочь могла не бояться всей той ненависти, что отражалась во взгляде отца, ярости, направленной на заклятых врагов его рода.

В одном из королевств людей под названием Аратон правил король Канус. Он всегда был добр к людям, возможно даже слишком, заботился о них, проводил слушания, пытался помочь каждому. Мало кто мог разглядеть в его поступках слабую волю. Решения короля всегда были мудрыми, потому что он опирался на благополучие народа и мнение своих советников. Сильная армия, состоящая из обученных воинов, преимущественно выходцев из крестьянских семей, поддерживала власть всеми силами и оберегала свою родину от вторжений соседей. Довольно маленькая территория Аратона позволяла сохранять порядок во всех его частях. От одной границы королевства до другой можно было добраться за пару недель. Преимущественно люди жили в деревнях, единственным крупным городом была столица Киенфаль. Там же располагался великолепный замок короля из серого камня, архитектура была в готическом стиле, высокие шпили тянулись вверх, стремясь достать до неба, а тысячи узких окон испещряли башни. Массивная стена ограждала замок от города, в ней имелся чёрный вход в виде двухметровых кованых ворот, а главный перекрывали большие дубовые врата, открывающие восхитительную террасу и вход в главный округлый зал, хорошо освещённый несколькими высокими окнами. Помещение было двухъярусным, на втором этаже были балконы советников, где те могли записывать разговоры короля, делиться своими изречениями, если считали нужным. Оно было довольно вместительно, но, когда сюда приходили жители на аудиенцию, места всё равно не хватало. Каждый желал поделиться своими проблемами. Напротив входа располагался трон, не слишком вычурный, напоминавший скорее благородный антикварный стул, соединённый с полом, выполнен он был из затемнённого золота, что придавало ему богатый вид и статус сидящему. Небольшой постамент равнял короля по росту с его гостями, так что те могли свободно говорить о своих делах.

Очередная аудиенция закончилась, один из стражников у дверей зазвонил в колокол. Люди поклонились королю, большинство из них так и не успело рассказать о своих переживаниях и проблемах, но они знали, что эти двери будут открыты для них и завтра в это же самое время. Не было паники, неразберихи, суеты, они спокойно покидали зал, тем самым ещё раз оказывая почтение своему правителю. Сидящий на троне Канус устало вздохнул, когда вышел последний человек.

Он был уже слишком стар, силы покидали его с каждым днём. Седина посеребрила его волосы и бороду, окончательно загасив когда-то яркий каштановый цвет. Морщины испещрили лицо, напоминая о пережитых когда-то бурных эмоциях. Сейчас им на смену пришла усталость. Его богатое одеяние и венец уже не украшали его, не придавали статус, они делали его немощным, отягощали. Но, тем не менее, в глазах подданных он оставался королём. Ему давно уже стоило покинуть трон и уйти на покой, доживать последние года своей жизни. Но он понимал, что ещё не пришло время. Хотя, дело было не в его неготовности, а в его сыне.

Принцу Мелдару было уже двадцать семь лет, он давно уже успел похоронить мать, обзавестись женой и дочерью. Но в нём Канус ещё не видел короля, не видел того, кто продолжит такую же верную службу народу. Может быть, дело было в воспитании, а может в складе характера — сколько бы стареющий правитель не искал ответ, истина ускользала от него, а то, что он видел, оставалось неизменным — его сын ненавидел людей каждой частичкой своей души. Он с презрением относился к крестьянам, не посещал аудиенций, не понимал, как править, помогая при этом каждому жителю. Он мог в одно мгновение повергнуть в небытие все труды своего предшественника и обратить королевство в оплот тирании. А затем погибнуть от рук восставшего народа. Нет, от такой участи Канус как король и отец должен был его уберечь. Но как? Эти мысли терзали его и без того ослабевший разум, не давая ему покоя. Но Мелдар не замечал, не шёл ему навстречу, продолжая гнуть своё. Казалось, он презирает всех тех, кто был умнее его. Воспитанный на сказках матери, он так мечтал вернуть былое, то, чему следовало остаться в прошлом.

По этой причине каждый день после аудиенции с подданными на короля нападала тоска. Он обессилено закрывал лицо иссохшими руками и пытался отогнать назойливые мысли. К нему спустился один из верных советников, который видел эту картину каждый день и глубоко сопереживал своему правителю. И вот в очередной раз он не выдержал и мягко положил руку на плечо старца. Он был уже не молод, его глаза светились мудростью, высокая фигура в камзоле отражала стать, а тёмные волосы были собраны в хвост. Лицо было идеально выбрито, открывая мужественные скулы, острый подбородок, тонкие губы и прямой нос.

— Вас что-то беспокоит? — спросил он с заботой и участием, мягко, стараясь не показаться грубым. Канус в ответ тяжело вздохнул.

— Лорд Этвальд, если бы моё беспокойство можно было бы унять, — прошептал он устало. — Вы сами понимаете его причину. Мой сын. Я уже стар, скоро я сойду с этого трона прямиком в могилу. И моё королевство достанется ему. Он должен был стать королём намного раньше, давно должен был взять на себя все мои обязанности. Но он ещё не готов к этому. Я вижу, что он неспособен слушать, а ведь это так важно для правителя.

Советник с пониманием кивнул.

— Вы не думали поискать другого преемника? Госпожа Лилиан, кажется, ведёт себя более благоразумно, — осторожно предположил он.

— Как можно, Этвальд? Вековые традиции говорят о том, что власть должна переходить только в руки мужчин. Народ не примет таких перемен.

— Думаю, вы правы, — ненадолго задумавшись, предположил собеседник. — Тогда может Вам стоит отправить его в народ? Пусть он посмотрит, как идут дела в королевстве, благодаря чему оно процветает. Может, ему удастся понять, что власть правителя опирается на людей, их труд и благожелательность?

Король нахмурился и посмотрел на своего старого друга с некоторой обречённстью во взгляде.

— Не думаю, что это поможет, — сказал он. — Вы сами-то верите в это? Мой сын бредит империей. Для него люди — ничто. Лишь пешки на шахматной доске.

— Может, стоит хотя бы попробовать? Думаете, он не сумеет понять? Вдруг мы просто не даём ему возможности увидеть?

Канус обречённо опустил глаза в пол.

— Что ж, я всегда доверял Вам, лорд Этвальд, доверюсь и в этот раз, — сказал он твёрдо, хотя в его голосе слышались едва различимые нотки сомнения.

— Лорд Этвальд! — резко окликнул его голос позади. Усмехнувшись, мужчина развернулся, встретившись лицом к лицу с будущим наследником короны.

— Принц Мелдар, моё почтение, — отвесил он учтивый поклон.

— Опять налили мёда в уши моего отца и нашептали про меня гадости? — принц был резок в ответ, но его более взрослый собеседник предпочёл не отвечать грубостью на грубость.

— Нет, мы всего лишь обсудили дальнейшее развитие королевства. И Вашу судьбу.

— Вот как? — усмехнулся тот. — И что же Вы уже сделали, чтобы оградить меня от короны? Не повезло, что моя мать родила наследника, а не наследницу?

— Если бы я вынашивал подобные планы, меня бы очень порадовало то, что Вы произвели на свет дочь.

Мелдар побагровел от ярости, казалось, он сейчас взорвётся. Улыбка Этвальда превратилась в жеманную, он явно наслаждался столь болезненным уколом.

— И какую же судьбу Вы мне предопределили? Как пожелали избавиться от меня? — прошипел принц, скрестив руки и сдерживаясь из последних сил.

— Мы решили дать Вам ещё один шанс, принц Мелдар, — беззаботный тон собеседника только накалял обстановку. — Король размышляет над новым законопроектом, по которому он получит право назвать наследника. Тем самым он может передать власть не только своему кровному родственнику. Сейчас его обуревают сомнения в том, сможете ли Вы, принц Мелдар, достойно принять его власть. Он желает посмотреть, как Вы будете вести себя со своими подопечными, с теми, кто является кровью и плотью Вашего королевства. Он хочет отправить Вас в народ.

Теперь принц явно побледнел и лишился дара речи, он попросту не мог найти слов, чтобы достойно ответить что-либо.

— На Вашем месте я бы уделил внимание близким перед этим заданием, — победив в этой встрече, Этвальд решил добить своего соперника. — Я знаю о Вашей привязанности к дочери, но не стоило бы развеять скуку супруги? Пока этого не сделал кто-то другой.

Как ни странно, нового приступа ярости не последовало, тот лишь повёл бровью, словно в недоумении.

— Спасибо за ценный совет и информацию, Лорд Этвальд, — абсолютно спокойным и холодным тоном сказал Мелдар. — Обязательно приму это во внимание.

После чего принц удалился, словно вырвавшись из тисков. Его собеседник смотрел ему вслед, оценивая последствия этого разговора.

Принц Мелдар, шарахающийся от теней, ожидающий опасности от всего вокруг. После смерти его матери он даже стал заставлять своего личного слугу пробовать свою пищу, лишь бы проверить, не отравлена ли она. Да, он был чертовски неудобен. Благо, что удалось убедить короля в шизофрении наследника и замять факт нескольких неудачных покушений. Теперь дело было только за временем. Ещё немного, и Канус окончательно осознает, что его сын не способен встать во главе государства и назначит другого наследника. Тогда стоит ещё раз настоять на кандидатуре супруги принца Лилиан. Всё же она прекрасна, мила и так хороша, когда к ней проявляешь нежность, по которой она столь истосковалась в этом чудовищном браке.

Лорд Этвальд усмехнулся своим мыслям, вкушая их и грядущие перспективы. У Мелдара не было ни единого шанса победить. Скоро империя Араторн растворится в истории, и со временем от неё не останется даже воспоминаний, как и от всех представителей этого рода.

Мелдар лежал в кровати, обнимая свою дочь. Он слушал, как она засыпает, её ровное дыхание, и это успокаивало его, хоть немного подавляло волнение. Он чувствовал, что находится на грани проигрыша. Ещё немного — и его устранят, точно так же, как деда и мать. А потом примутся за Изи. Он прижал дочь к себе покрепче, будто съёживаясь, как делают животные, когда пытаются защитить своего детёныша.

«Папа, а ты надолго уезжаешь?» — прозвучал в его голове её сонный голос. За ним последовали его напряжённые слова.

«Не знаю, Изи, как получится. Ты, главное, помни всё, чему я тебя учил. И не верь никому во дворце».

«Но папа…»

«Не спорь. Они все захотят настроить тебя против меня. Ты же не хочешь этого?»

Она повернулась к нему, её большие блестящие от слёз глаза горели в свете свечи. Что-то внутри него дрогнуло.

«Нет, папочка не хочу, — она повернулась к нему, прижалась к груди и начала плакать. — Ты же не бросишь меня, ведь так? Ты же не оставишь меня?»

Его тонкая ночная рубашка стала влажной, но он был твёрд, он должен был оставаться твёрдым ради неё.

«Не брошу, Изи. Но ты должна постараться для этого. Никому не верь, здесь нет друзей. Мы с тобой остались одни в этом мире, и никто вокруг не желает нам добра».

Она промолчала, лишь, всхлипывая, уткнулась ему в грудь. Сумерки обволакивали их, постепенно нарастая. Комната погружалась в темноту, свеча таяла, словно стремясь угаснуть. И пока руки Мелдара прижимали к себе маленькое хрупкое тело дочери, тревога в нём нарастала.

Он уже успел однажды всё потерять. Два года назад он похоронил своего единственного сына. Мальчику было всего восемь лет. Нелепая случайность — играя, он забежал в лес, неловко оступился и упал с обрыва. Лучшие врачи пытались вылечить его, но ничего не получилось. В тот день Мелдара не было рядом, а нянечка его сына ненадолго отвлеклась. Принц знал, что это было убийство, но даже лучшие констебли, обследовавшие место гибели его единственного наследника вдоль и поперёк, твердили, что это был лишь несчастный случай.

Нет, это не было случайностью. Мелдар растил мальчика как своего преемника, пропитывал своими взглядами и внушал истины, которые были необходимы, чтобы сохранить Араторн. И в один момент он лишился своего единственного прямого наследника, так просто и так быстро. У него было ещё две дочери, близняшки четырёх лет, а так же ребёнок, которого его жена ещё носила в утробе. Но на них у него уже не было надежды. Он словно чувствовал, что уже не успеет их вырастить. У него осталось слишком мало времени.

И вот он снова должен уехать, бросить Изи совсем одну среди затаившихся в тенях врагов. Его девочку, последнюю, кому он смог донести те истины, что ему передала его мать. Что он мог сделать? Он был абсолютно бессилен, он не сможет защитить её в случае опасности. Он даже не был уверен в том, что сам сможет спастись.

У него всё же был шанс извлечь пользу из этой поездки. Мелдар мог завоевать расположение людей, пытаясь разрешить некоторые их насущные проблемы, мог накормить их обещаниями, которые впоследствии продавил бы через отца. Однако то, что он представлял себе поначалу, совершенно не соотносилось с действительностью. Рассказы о проблемах местного населения лились не от людей, жаждущих поделиться наболевшим, а из уст местных глав, всегда встречающих принца и направляющих по заранее определённому маршруту. К моменту прибытия высокопоставленной персоны общие собрания жителей уже были проведены, вопросы обобщены, самые животрепещущие собраны в одно прошение и предоставлены главе для вручения принцу. Правда, неизвестно, действительно ли часть звеньев этой цепи не была упущена.

И, конечно же, внешнее благополучие. Главы поселений демонстрировали принцу, как хорошо живётся населению при их работе на этой должности, оставались лишь нерешёнными те вопросы, которые им не под силу разрешить без участия королевской казны. За всё это путешествие Мелдару это порядком поднадоело. Если поначалу он пытался проявить участие, то со временем проявлял всё меньше интереса к сладостным речам. Он уже решил для себя, что, когда займёт место короля, проведёт массовую проверку и чистку, и уже примерно представлял, сколько человек полетит со своих мест. Но пока на детальные проверки времени не было. Следовало максимально быстро вернуться домой, чтобы ничего не успело случиться за время его отсутствия. Чтобы его цели не оказались окончательно похоронены.

Хотя сейчас стоило беспокоиться, чтобы похороненным оказался не он. С каждым днём поведение его спутников всё больше настораживало, особенно капитана Лествира, возглавляющего выделенный в охрану отряд из 6 королевских стражей. Полноватый мужчина с пышными аккуратно стрижеными усами не переставал выступать представителем принца и его самопровозглашённой правой рукой, опекая так, будто тот был недееспособен. Мелдар был не против, всё же настрой участвовать в местных спектаклях со временем окончательно пропал, а потому молча следовал в центре делегации, пока проходили официальные встречи с главами поселений.

Перед сном в гостиницах он баррикадировал двери и все потайные ходы, которые так любезно показывали его спутникам владельцы, гарантируя, что охрана принца сумеет максимально быстро проникнуть в его комнату в случае возникновения опасности, также искал те, о которых могли и умолчать. Скоро его действия, казавшиеся несколько бессмысленными, дали результат — его чуткий сон нарушили осторожные попытки проникнуть в его комнату. И он точно знал, что этот некто не собирался проверять его удобство и благополучие.

Принц уже слишком давно научился заботиться о себе самостоятельно, с тех пор как скончался его первый слуга, Бьорвен. Мелдар помнил, как плакал над телом старика, который служил ещё его матери, который был действительно верен их семье и принял смерть, предначертанную юноше. Именно Бьорвен научил его выживать в этом клубке змей, замечать потайные ходы, давать пробовать еду своим слугам, самостоятельно одеваться, проверять одежду, не принимать подарков и осторожно передвигаться по коридорам, всматриваясь в тени. Принц превратился в затворника, но остался жив. Оставалось следовать своим же правилам, и он сумеет дожить до момента, когда корону Араторна водрузят на его голову.

Их путешествие скоро подойдёт к концу, осталась всего пара-тройка деревень по их маршруту — и они отправятся домой. Лествир становился всё мрачнее, что-то шло не по плану, и это было видно слишком отчётливо. Мелдар усмехался про себя, наблюдая за ним, но понимал, что дальше всё может пойти для него гораздо хуже. В отчаянии вояки перейдут к более решительным мерам.

— Темнеет, — словно подтверждая его мысли, отметил Лествир. — Мы не успеем добраться до Филании. Мой принц, проще будет разбить лагерь по дороге.

Вдали от людей, где-то в лесу. Чтобы потом обставить всё будто нападение разбойников. Коварный план, и придуман довольно неплохо. Жаль, старому вояке не приходит в голову, что для таких случаев у Мелдара припасён кинжал в сапоге, а сон достаточно чувствительный, чтобы его не застали врасплох.

— Вам виднее, командир, — кивнул Мелдар.

— Боуни, найди нам местечко, — Лествир притормозил своего коня, и вся процессия остановилась, названный мужчина слез на землю и отправился осматривать лес в поисках подходящего места для привала. — Не переживайте, оформим Вам палатку по высшему разряду.

— Не стоит. Я предпочту сам обустроить себе место для сна.

— Ну, к чему же Вас так утруждать…

— Я непонятно выразился? — ледяной тон Мелдара оборвал все протесты командира. Тот лишь гневно вздохнул и принял приказ. Принц спешился и отцепил от сбруи закреплённую на ней сумку, чтобы перевесить себе на плечо. Все его вещи всегда были при нём и в поле зрения. Боуни вернулся и повёл весь отряд известным лишь ему маршрутом. Принц был готов к удару в любой момент и прикидывал варианты отступления, направляясь следом за воинами глубже в лес. Сейчас они решатся, они зажали его в кольцо, затем кто-то выхватит оружие и прикончит его. Но нет, они вышли на небольшую опушку, где вполне можно было расположиться на ночлег всем отрядом. Мелдар выбрал себе место в стороне у высокого дерева. Он лежал и смотрел на мужчин вокруг него, готовящихся ко сну. Сегодня всё решится.

Он спал беспокойно. Ему снилась его малышка Изи, убегающая от него со смехом по цветущему лугу. Он бежал за ней и смеялся в ответ, но в его разум всё равно неумолимо проникала тревога. Странные силуэты подкрадывались к ним с разных сторон. А впереди был лес, тёмный и пугающий. В нём преследователи наберут силу и уничтожат их обоих раньше, чем он успеет предпринять что-то, чтобы их остановить. Его они растерзают первым. А над ней будут глумиться. Снова и снова, неделю, месяц год. Они заставят её привыкнуть к этому, превратят в свою послушную рабыню, заставив навсегда забыть о том, кто она и кем является. И он был совершенно бессилен их остановить.

— Опереди их, — прошелестел голос незнакомца, будто шепчущего эти слова ему на ухо. — Ускользни от них.

Он сделал рывок вперёд, и клинки в руках преследователей не успели его настичь. Он нагнал немного растерявшуюся Изи, подхватил её на руки и устремился дальше, без оглядки. Он слышал преследователей, их быстрые шаги, ему с его драгоценной ношей не удастся далеко убежать от них.

— Спрячься от них, — вновь подсказал некто. Одним скачком Мелдар провалился вниз, в тёплую темноту, которую внезапно пронзили огненные глаза.

— А теперь проснись! — властно велел голос. Вздрогнув, принц очнулся от этого странного сна. Стемнело, и его спутники посапывали вокруг с разной степенью громкости. Единственный часовой бросил на него взгляд, но быстро потерял интерес и снова стал оглядывать округу. Всё было нормально… Нет, они притворяются. Они все лежат чуть ближе к нему, подкрадываются, чтобы застать врасплох. Или ему просто кажется? Нет! Он абсолютно уверен, что они задумали разделаться с ним. Они так внимательно смотрели на него в этом походе, бросали настороженные взгляды и выжидали момента, когда смогут осуществить свои планы. Но он не позволит этим задумкам свершиться.

Мелдар вскочил на ноги и побежал прочь, вглубь леса, слыша, как сидящий на посту воин пытается его окликнуть. Принц застал их врасплох, теперь пусть попробуют его догнать. В темноте невозможно было разогнаться и найти дорогу куда-то. Дорогу? У него не было пути, и он лишь двигался в неопределённом направлении.

“Прячься,” — прошелестел голос, и принц послушно прильнул к земле. Позади слышались грузные шаги и крики, отряд распределялся по лесу, но лишь один из них прибежал именно сюда. Осторожно приподняв голову, Мелдар заметил в редких, пробивающихся через кроны деревьев лунных лучах, своего слугу.

“Он вооружён. Он хочет убить тебя,” — подсказал голос его благодетеля. Но слуга ведь был безоружен? Хотя нет, как принц мог не заметить клинок в его руке?

“Опереди его,” — ещё более властно и даже несколько алчно велел голос, заставляя кровь в голове Мелдара стучать ещё сильнее. Он сгруппировался, достал из сапога кинжал и крепко сжал в руке. Его цель двинулась вперёд, с опаской. Пропустив его ещё на пару шагов, Мелдар резко рванулся к нему, одним броском, словно дикий зверь из засады, вонзил лезвие своей жертве в шею по самую рукоять. Слуга захрипел, пытаясь ухватить принца, но тот оттолкнул тело прочь.

— Принц Мелдар! — раздалось со стороны. Боец из отряда спешил к нему. Ну уж нет, Мелдар рванул прочь, чтобы его не успели нагнать. Он бежал дальше, не зная пути, и голос его добродетеля молчал. Он слышал шаги со всех сторон. Они приближались, они вновь зажимали его в кольцо.

Внезапно прямо перед ним из темноты в свет луны вынырнул один из его спутников. Без раздумий принц кинулся на него, словно в приступе безумия, пока его враг был дезориентирован и не успел выставить свой меч. Кинжал Мелдара впился в незащищённый участок его шеи, а затем снова и снова.

— Принц Мелдар! Что Вы делаете? — прозвучал пропитанный ужасом голос за его спиной. Он оторвался от убитого им воина и попятился назад, отступая от приближающихся к нему предателей. Они подходили со всех сторон, окружили его. Но почему они до сих пор не убили его? И почему молчит его добродетель?

И тогда он понял, что совершил роковую ошибку. Они держались поодаль, выставив оружие для самозащиты, боялись его, будто дикого зверя. Он был им в их глазах, поражённый до глубины души неизлечимой болезнью. Это победа для Этвальда, козырь в его руках. Безумец не может быть королём, он должен сидеть в темнице до скончания своих дней. Он проиграл, и у него нет выхода.

“Ещё есть, — прошептал тот же голос, и теперь в нём отчётливо была слышна насмешка. — Ведь лишь они знают, что здесь произошло. Мы можем лишить их этих знаний”.

Из глаз Мелдара сорвались слёзы. Теперь и он верил в то, что действительно сошёл с ума, что годы, проведённые в окружении врагов, окончательно лишили его рассудка. Если бы можно было исправить всё так просто, отмотать назад то, что случилось, предотвратить этот внезапный приступ сводящего с ума отчаяния. Он бы согласился. Он бы конечно же согласился, если бы это было возможно.

Внезапно, словно по его просьбе, из земли вырвалось нечто, похожее на узловатые плети со странными светящимися фиолетовыми прожилками и шипами на концах, похожими на кинжалы. Нечто опутало врагов Мелдара, парализовав их на месте, свечение усилилось и запульсировало, направляясь в землю. Агония отразилась на лицах бойцов, пусть они не издавали ни звука. Мелдар наблюдал за этим с неприкрытым ужасом, и его улыбка скривилась.

В тенях под самыми кронами загорелись два огонька. Принц завороженно наблюдал, как тень соскользнула с ветви дерева. Шейрату вышел перед ним, будто специально попав в свет луны, чтобы показать в нём себя.

«Столько лет ты вынашиваешь план мести тем, кто пытается устранить тебя. Ты не должен позволить им победить, не так ли?» — раздался голос добродетеля у него в голове. Губы монстра не двигались, что уже вселяло безумный страх, но принц взял себя в руки.

— Живой демон… неужели? — только и сумел он выдавить из себя. Тот усмехнулся в ответ.

«Ты стоишь на грани. Ты рискуешь сорваться. И потерять свою дочь».

Напряжение принца нарастало. Он чувствовал себя обнажённым, совершенно беззащитным перед этим монстром. Тот читал человека перед ним, словно открытую книгу. Что он мог сделать, что противопоставить?

«Не стоит бояться меня, Мелдар. Я хочу предложить тебе помощь. Ты и сам осознаёшь, что она тебе необходима».

— И что же это за помощь?

«Я дам тебе определённые способности, чтобы ты занял своё место и создал армию».

— Зачем мне армия? — насторожился Мелдар. — Или она нужна тебе?

«Нужна мне, бесспорно, — хитро улыбнулся демон. — Пусть и на короткий срок. Всё остальное время она будет находится в твоих руках. Ты создашь своё собственное войско, с которым не сравнится ни одно другое. Это поможет тебе восстановить то, о чём ты так страстно мечтаешь. Империю Араторн».

Глаза Мелдара загорелись, хотя в них всё ещё можно было увидеть сомнение.

— А я стану… таким же? — спросил он с некоторым отвращением. Демон рассмеялся.

Воистину, это был удачный расклад с самого начала. Силовая линия, проложенная Лавифонтом, привела их в людские леса. Шейрату сразу ощутил разницу, его сила друида значительно ослабла, и местные растения неохотно поддавались ему. А это означало, что его подопечный выиграл для него достаточно много времени. Даже если эльфы возьмут его след, пробраться на территорию людей будет проблематично. По старому договору между двумя этими расами закрепилось соглашение о невмешательстве, в связи с чем их проникновение на территорию друг друга будет караться смертью и угрожать войной их народам.

Первые несколько дней Шейрату потратил на изучение книги, подкармливая её своей кровью. Неизвестный демон рассказывал о своих путях изучения силы, о потоках, пронизывающих всё мироздание и о том, как можно использовать их в своих целях. Одним из таких открытий стала передача силы не только живым существам, но и заключение её в какие-либо сосуды, одним из которых оказался клинок, принадлежащий демону. Пропитанный силой тьмы, он имел свои способности, ограниченные его создателем. Тёмный яд был разновидностью магии, заключённой в клинке, он поглощал жизненную силу жертвы и перенаправлял её владельцу. Шейрату осознал, как создаётся оружие, как определяются его способности, и всё же задавался вопросом, можно ли создать оружие, способное передавать силу не только владельцам. Можно ли распространять силу на соратников через оружие. Он экспериментировал с тёмным клинком, иногда находясь на грани его полного разрушения, и всё же сумел добиться некоторых результатов. Оставалось лишь применить их по назначению. Тогда он начал искать цель для своих замыслов, прощупывал сознание находящихся неподалёку людей, и внезапно наткнулся на то, что его заинтересовало.

“И ещё кое-что, Лествир, — мрачно и часто вспоминал мужчина свой разговор со статным человеком в дорогом одеянии. — Будьте осторожны с принцем. Он болен, ему на каждом шагу мерещатся враги. Надеюсь, это путешествие не вызовет у него обострения”.

Лествир смотрел на Мелдара, следующего в его процессии, и всё чаще думал, что опасения лорда Этвальда не напрасны. И демон тоже решил присмотреться к принцу, погрузился в его сознание, изучил его потаённые страхи, понимая, что это именно та цель, которая подойдёт ему для следующего эксперимента.

И сейчас пора воплотить его в жизнь. Он вытянул руку в сторону растерянного мужчины, тот вздрогнул, когда перед ним стало собираться тёмное облако. Оно удлинилось, соединилось с землёй, стало плотнее, и растаяло, оставив после себя посох в руке существа.

«Это оружие будет давать тебе силу и нисколько не повлияет на твою внешность. Я понимаю, как важно королю людей оставаться похожим на человека».

Мужчина воодушевился, отбросив все сомнения. Его назвали не принцем а королём, явно понимая, для чего ему необходима эта убийственная мощь. Его пальцы с вожделением потянулись к восхитительному оружию. Жезл был соткан из корней, переплетающихся, будто змеи, на наконечнике пульсировал багровый камень, древесина обратилась в металл, тёмными полосами обволакивая его, торчащими вверх остриём, похожим на спасительный кинжал из его сапога.

«Но прежде ты должен будешь поклясться мне в вечной верности. Это свяжет нас с тобой нерушимыми узами силы. Согласись, плата ничтожна по сравнению с тем, что ты получишь».

Мелдар с опаской взглянул на существо и прижал к себе руку.

— И что же я должен буду делать? — спросил он с еле скрываемым животным страхом. — Неужели только лишь собрать людей?

«Не просто людей. Ты сотворишь из них идеальных бойцов. Ты должен сделать всё, чтобы они шли по твоему велению куда угодно, без страха и сомнений. Ты способен на это, Мелдар? Именно это отличает короля от обычного человека».

Принц задумался, взвешивая оба варианта. Сгинуть в тени, отдать власть Этвальду, который вместе со своими предками выплел эту сеть давным давно? Или же вступить на трон под личиной короля, будучи послушником демона? Не скрывал ли тот своих мотивов? Действительно ли плата столь мизерна по сравнению с выгодой? На мгновение он вспомнил улыбающуюся Изи. Она достойна была только самого лучшего, только самого прекрасного будущего. Он не позволит им отнять это, он построит, возродит былую империю для неё.

— Я клянусь тебе в вечной верности, существо, — сказал он с предвкушением этого прекрасного будущего, упал на колени и поклонился монстру.

«Меня зовут Шейрату, — сказал тот, с интересом наблюдая за ним, также оценивая своего нового приспешника. — Твои способности будут заключаться во владении силой огня и тьмы. Ты сможешь даровать сколько угодно и кому угодно, но никто из подопечных никогда не будет сильнее тебя».

Он протянул принцу посох. Тот с трепетом взял его в руки. Мелдар чувствовал, как по его рукам разливается мощь, как он становится сильнее с каждой минутой. Камень пульсировал словно в такт его сердцу, этот посох был частью него.

Но как объяснить подобное оружие в руках человека? Он перевёл взгляд на Шейрату и заметил, что тот опять ехидно улыбается.

“Может, эти воины погибли не зря? Может, они погибли в битве с демоном, ступившим на эту землю? Загнанным сюда эльфами, что также переступили границы человеческих земель без ведома ваших войск?”

— Но, господин… — замешкался Мелдар, не зная, что именно его смущает в этом плане. — Мне никто не поверит.

Хищная улыбка оголила клыки демона.

“О, не беспокойся. Я обеспечу тебе свидетелей. И зрелище для них”.

Магическое возмущение замерцало за его спиной, а через несколько секунд оно исторгло из себя чудовище, подобное демону, но куда более устрашающее.

“Тебе нужно будет лишь выжить, используя доступные тебе умения”, — с насмешкой прошептал Шейрату.

Ромария Ангур всю свою жизнь прожила в Филании, цветущей провинции виноделов. Её дом когда-то стоял на окраине, но сейчас, с приездом новых семей, оказался практически в центре. Провинция стремительно расширялась, основное ремесло — винодельни — открывались одна за другой. Сын Ромарии Даррен дослужился в местном совете до главы поселения и должен был в ближайшее время принимать в их доме делегацию самого принца Мелдара Аствальдского. Хоть и сам он втайне симпатизировал лорду Ридену, так много сделавшему для развития их региона. Потому, когда стемнело, а принц со своей свитой так и не появился, он не испытал никакого беспокойства. Даже некоторое облегчение — будет ещё какое-то время залатать дыры в их безупречной репутации.

После душевного разговора за чашкой чая они разошлись по своим комнатам, готовясь ко сну. Однако, через несколько часов она проснулась. Ромария не знала, что именно разбудило её в ту ночь. Словно завороженная она подошла к окну, вглядываясь в темноту. Чистое ночное небо, слабо освещённое полумесяцем, острые чёрные зубья деревьев, стремящихся к нему. Там ничего не было. Это должно было принести ей успокоение, но внезапно кроны озарились вспышками, мерцая то оранжевым, то фиолетовым светом.

Он вырвалась в коридор в ночном платье и побежала к двери в комнату сына, но внезапно остановилась. Она вспомнила, что её разбудило. Голос, который велел ей проснуться. Это было воззвание, и оно было обращено только к ней.

Она набросила на плечи вязаный платок и побежала в лес настолько быстро, насколько позволяли её старые ноги.

— Ромария, что это? — внезапно присоединился к ней Горвен, один из её многочисленных соседей, заставив вскрикнуть от столь внезапного появления. Дыхание сбилось, и темп бега замедлился.

— Я не знаю, — прошептала она, пытаясь перебороть отдышку, а вспышки становились всё интенсивнее.

Стоило ли говорить ему, что к ней воззвал сам Свет, чтобы она поднялась с кровати и пошла в сторону огней? Он наверняка посчитает, что старуха выжила из ума. Если только сам не ощущал то же самое. Она хотела было спросить его о причинах, по которым он очутился здесь в столь поздний час, как вдруг перед ними появился человек. Его одеяние было порвано в нескольких местах, в руках был посох, пульсирующий багровым свечением. Он явно бежал от чего-то, и нечто не заставило себя долго ждать. Из глубины леса в него выстрелил поток фиолетового свечения, разорвавшего в клочья стволы деревьев на своём пути. Но незнакомец ответил огненным потоком, сдержавшим потрескивающую энергию, а затем и вовсе усилил импульс, и огонь сгустком пробился дальше, ближе к неведомомому источнику силы. Поток прекратился, позволив мужчине отступить. Тогда он и заметил наблюдателей.

— Что вы здесь делаете? — воскликнул он. — Бегите!

Они опешили, но затем заметили возникшие в воздухе позади мужчины искры.

— Осторожно! — предупредил Горвен незнакомца. Тот успел развернуться, когда магический всплеск породил из себя чудовище, похожее на человека, через которого начало прорастать дерево. Нечто замахнулось на незнакомца, но слишком поздно, потому что сгусток огня уже сорвался с его пальцев прямо в незащищённую грудь монстра. Тварь силой взрыва отбросило прочь, повалив на землю. Она утробно зарычала, но с ней взревел и мужчина. Посох в его руке загорелся алым, а в другой затрещал огненный ком, всё больше нарастая. Пока чудовище поднималось на ноги, мужчина атаковал его. Монстр не успел защититься, и взрывом пламени его отбросило в деревья, взрывной волной Горвена и Ромарию повалило на землю, а незнакомец удержался, припав на колено и вцепившись в свой посох. Нечто издало визг, языки пламени объяли его, перекидываясь на ближайшие деревья. Магические искры снова появились в воздухе, а затем существо пропало, огонь затухал и тлел в ночи багровыми искрами, обещая тоже скоро исчезнуть.

У селян были вопросы, но мужчина устало выдохнул, покачнулся в сторону и упал, посох выскользнул из его рук, утопая в траве, освещая её слабой багровой пульсацией. Ромария подскочила ближе к нему и заметила, что грудь мужчины слабо вздымается.

— Он ещё жив, — успокоила она стоящего рядом Горвена. — Давай отнесём его к нам. У нас есть место, пока принц Мелдар не явился. Разместим его в комнате для свиты.

Буркнув что-то в знак согласия, Горвен согласился и, кряхтя, поднял тело их спасителя на руки. Ромария же с опаской наклонилась за посохом, но, едва прикоснувшись, вскрикнула, потому что он обжёг её, будто она дотронулась до раскалённого добела железа.

— Что случилось? — встревоженно остановился её спутник.

— Ничего, всё в порядке, — заверила она и стянула с плечей платок, которым аккуратно обернула рукоять оружия, чтобы взять его. На мгновение она замерла перед лесом. А что, если незнакомец не убил чудовище? Если оно лишь отступило, чтобы зализать раны? И, помогая ему, они навлекут беду на Филанию?

— Ромария? — вновь окликнул её Горвен, отвлекая от размышлений.

— Иду, иду, — она поторопилась следом. Глядя в спину своему спутнику, она продолжила думать. Незнакомец доказал, что может дать чудовищу отпор, а, значит, им необходимо привести его в чувство, дать восстановить силы, чтобы он завершил начатое.

Лишь когда они прибыли к дому Ромарии, когда зажгли огонь в лампах, они обомлели, осознав, что потрёпанное одеяние носит отличительные знаки королевской семьи. Перед ними был принц Мелдар собственной персоной.

Мелдар проснулся от слепящего солнца. Где он? Вокруг было стандартное убранство для зажиточных семей богатых провинций, явно не его домашние покои. Неужели это всё было лишь сном? Он просто видел кошмар между очередными переездами по этим проклятым деревням. Он приподнялся на локтях и обомлел, когда увидел у стены свой посох. Так ему не приснилось, всё это было наяву? И он действительно принёс клятву демону…

Он вскочил с кровати, быстро влез в своё одеяние, схватил оружие и поспешил на выход. Однако, стоило ему спуститься с лестницы, как путь ко входной двери перегородила улыбающаяся пожилая женщина.

— Ваше Высочество! — воскликнула Ромария. — Наконец-то Вы очнулись!

— Кто Вы? — тут же ощетинился он.

— Мы с соседом нашли Вас в лесу прошлой ночью.

Ну конечно же, двое селян, которых он встретил в битве с другим прислужником демона.

— Вы всё видели? — осторожно уточнил он. — Видели это чудовище, с которым я бился?

— Да, принц Мелдар, мы видели всё! — заламывая локти, закивала она. — Скажите, Вы одолели эту тварь?

— Боюсь, не до конца, — вздохнул он. — Я должен вернуться к отцу. Если он выделит несколько отрядов бойцов, у нас может получиться. Но я боюсь, что мне никто не поверит.

— Почему же? Вы ведь можете показать им своё оружие и на что Вы способны.

— В том то и дело, — обречённо усмехнулся он. — Злые языки сразу же начнут наговаривать на меня, обвинять в предательстве. Я ведь завладел им практически случайно, когда мои воины сумели ранить демона, и он выронил это оружие. Его прислужник перебил всех моих людей, и лишь мне удалось спастись, благодаря силе, сокрытой в этом посохе.

— Я верю Вам, — закивала женщина. — Ведь я видела это своими глазами.

— Тогда будет лучше, если Вы отправитесь к моему отцу вместе со мной, и как можно скорее.

— Разумеется. Мы добудем самых быстрых лошадей!

— Скорее, от нас с Вами зависит судьба всего поселения!

И, действительно, Ромария выполнила своё обещание. Тря дня пути до столицы они преодолели за пять с половиной, часто прерываясь на отдых, чтобы восстановить силы лошадей и пожилой женщины. Хоть Ромария и была настроена на скорейший визит к королю во имя спасения всей Филании, принц настаивал на отдыхе, и порой она могла согласиться, что в противном случае не пережила бы подобный спешный путь по проселочным дорогам. И вот теперь пришло время исполнить свою роль.

Они прибыли в столицу как раз в разгар аудиенции короля с народом. Толпы жителей окрестных деревень преграждали дорогу к главному входу, потому Мелдар направил коня другим путём, и уже через несколько минут они стояли у кованых ворот, через которые во внутренний двор поставляли свежие продукты к королевскому столу. На страже стояло всего два бойца, опешивших, когда перед ними внезапно остановился и с диким ржанием встал на дыбы пегий конь, а потому не сразу узнали сидящего на нём верхом человека.

— Я — принц Мелдар! Мне нужно срочно переговорить с отцом! — объявил незваный гость.

Стражи переглянулись, не зная, что им предпринять. Мужчина соскочил с коня и вцепился руками в решётку.

— Что Вы стоите? — гневно прошипел он. — Откройте ворота и немедленно сообщите ему!

Словно только очнувшись, они повиновались. Один припустил в замок, второй же отворил вход для наследника престола. Мелдар поспешил к лошади Ромарии, ведя её под удила внутрь. Старушка же онемела от шока, пересекая порог, о чём никогда и не смела мечтать. Её примут в качестве важной персоны, содействующей самому принцу, да ещё и на личной аудиенции короля. На миг она пожалела, что не надела платье получше, но затем всё же вспомнила, по какому поводу она здесь: спасать родную провинцию от беды, а не выступать на светских раутах.

Вдвоём они мчались вперёд по коридорам к тронному залу. Мелдар тащил её за собой под руку, и она молилась про себя, чтобы у неё не заплелись ноги. Но им пришлось внезапно остановиться, когда путь им перегородил статный мужчина, за его спиной уже виднелись нужные двери.

— Принц Мелдар, Вы вернулись! — с лёгким оттенком наигранной радости отметил он, осматривая визитёров.

— Пропустите меня к отцу! — жёстко велел Мелдар и рванулся вперёд, но Этвальд вновь встал перед ним.

— Король занят на аудиенции. А Вы… что с Вами случилось? — с беспокойством осмотрел его тот. — И где Ваши сопровождающие?

— Я не собираюсь распыляться на Вас, лорд, — прорычал Мелдар. — Люди в опасности и нам необходимо сию же минуту принять меры!

— Я уже сказал, что король занят. При необходимости мы можем решить все проблемы без него…

Одним рывком принц отодвинул лорда прочь, а затем выставил свой посох в сторону нужной ему двери.

Аудиенция проводилась в стандартном размеренном темпе, когда боковая дверь с грохотом распахнулась, исторгая из себя пламя. Раздались крики, толпа отпрянула назад, но огонь исчез так же быстро, как и появился. Следом возникла фигура принца, размашистыми шагами приближающегося к трону, за ним спешил встревоженный Этвальд, подозвавший охранников, ранее отскочивших от разорванной в щепки двери. Ромария неуверенно заглянула внутрь, на огромную толпу, выглядящую устрашающе с этого ракурса, и не решилась выйти в зал.

— Отец, в наших землях орудует отродье демонов! Нужно срочно направить туда войска! — кричал на ходу принц.

Толпа дрогнула, по ней пробежались панически вздохи.

— Что? — приподнялся со своего трона Канус, его лицо отражало ужас.

— Простите, Ваше Величество, я не смог его остановить, — защебетал Этвальд. — Принц не в себе. Стража, уведите его!

Следующие за ним мужчины двинулись к принцу, но он поспешил отпрянуть.

— Стойте, дайте ему сказать, — задержал их Канус.

— Оно убило моих воинов! Они доблестно сражались, но смогли лишь ранить его, лишив части силы! — настаивал наследник престола со взглядом безумца.

— Но где доказательства? — скривился Этвальд.

— Вот! — выпятил посох Мелдар. — Оно лишилось оружия, когда билось с моими воинами, но осталось достаточно сильно. Я использовал этот посох против него и победил тварь её же оружием. Но во благо народа и всего королевства, я должен вернуться туда, чтобы закончить начатое!

Канус молчал, но в его глазах загорелись искры гордости своим сыном. Наконец-то он услышал то, что хотел — в сознании его наследника народ занял место первее, чем королевство.

— Мой король! — взмолился Этвальд, отвлекая внимание на себя, подойдя к трону вплотную. — Посмотрите, он же безумен. Вы поверите в эти фокусы?

— Но это правда! — решилась вставить Ромария. — Я видела как принц сражался с чудовищем с помощью этого посоха!

— Кто Вы? — с сомнением посмотрел на неё Канус.

Рефлекторно она нервно поправила кофту и выбившуюся из-за уха прядь волос.

— Я — Ромария Ангур, жительница Филании. Мой сын — глава поселения.

— И что же Вы видели?

— Я… мм, я проснулась и увидела вспышки в лесу, фиолетовые и оранжевые. Я побежала туда вместе с соседом, Горвеном. Он сейчас занят на плантации, мы не успели его разыскать…

— Так что именно Вы видели? — надавил Мелдар, заставив её ненадолго осечься.

— Как принц бился с чудовищем. Столь страшным, что мне не забыть его до конца дней. Оно было словно человек и дерево. Светилось фиолетовым светом, исторгало из себя неведомую магию. Принц бил в ответ огнём из посоха. Он потратил все свои силы, чтобы победить, но тварь отступила. Исчезла в искрах.

— Это же звучит как безумие! Безумный спектакль… — возмутился Этвальд, но осёкся, когда принц вновь схватился за свой посох. Огонь затрещал в его руках, а затем потоком устремился к потолку, разрастаясь во все стороны, словно алый цветок.

— Спектакль, лорд? — проревел принц. — Это похоже на спектакль?

Люди отпрянули назад в страхе, как и сам Этвальд, который оступился и припал к ногам короля.

— Демоническая порча внутри этой вещи, — прошипел он в ужасе, повернувшись к своему правителю как к единственному спасению. — Её необходимо уничтожить. Взгляните на него, мой повелитель, ведь он одержим дурным влиянием!

— Если это так, лорд Этвальд, — усмехнулся Мелдар, прервав огонь. — То вам придётся признать, что я действительно сражался с отродьем демона. Отец! К чему ты слушаешь этого клеветника? Неужели веришь ему больше, чем родному сыну? Неужели не дашь мне людей, чтобы я очистил этот лес во имя спасения наших подданных?

Канус метал оценивающий и немного отчаянный взгляд между своим советником и сыном, иногда улавливал взгляды из толпы, с нетерпением ожидающие его слов, но всё не мог прийти к правильному решению. Глаза Этвальда умоляли его, были пропитаны отчаянием перед тем кошмаром, что может случиться, если король ошибётся. И холодный пристальный взгляд сына, пронзающий насквозь, укоряющий его в его бесконечном бессилии.

— Эта вещь должна быть уничтожена, — изрёк он, наконец. — Демонической ереси не место среди нас.

— Я уничтожу её лишь тогда, когда очищу этот лес, — надавил Мелдар.

— Хорошо, — кивнул король, сдавшись под этим напором. — Я дам тебе три отряда и не менее десятка паладинов. Этого будет достаточно?

— Надеюсь, — улыбнулся Мелдар, радуясь победе, вкушая этот полный разочарования взгляд Этвальда.

Гонцы отправились в Собор Света и казармы. Оба здания находились в пределах городской крепости, в связи с чем сбор состоится в течение часа, его небольшая армия будет готова к походу. Но, пока у него было время, он пробежал по веренице коридоров в сторону королевских покоев.

По расписанию Изи, сейчас она должна заниматься естествознанием в кабинете с видом на небольшой внутренний сад. Принц бесцеремонно ворвался туда и прервал урок, хотя девочка, судя по выражению её лица, крайне скучала. Увидев отца, она расцвела и, вскрикнув что-то нечленораздельное, бросилась к нему, чтобы упасть в его объятия.

— Ваше Высочество, — припал на колено её наставник.

— Не будете против, если я ненадолго украду свою дочь? — спросил тот в ответ.

— Разумеется, — улыбнулся он, провожая их взглядом, когда они пошли в сад.

— Ты всё же вернулся, папочка! Мне так тебя не хватало! — восторженно попискивала девочка, ведомая им за руку.

— Как же я мог не вернуться, моё солнце?

— Но добрый дядя сказал, что ты можешь остаться там. Что тебе там будет лучше, чем здесь.

Мелдар настороженно замер, оценивая её слова.

— А зачем ты общалась с ним? Я же велел тебе не доверять никому и не слушать их слова, — с подозрением спросил он, осторожно оглядываясь по сторонам.

— Мама сказала, что он друг, — прошептала девочка, и тогда Мелдар обратил внимание, что её голос затих и дрожит. Он повернулся к дочери и увидел слёзы в её глазах.

— Изи, — он присел перед ней и схватил её за плечи, чтобы она не могла отвернуться. — Малышка, как же мне может быть где-то хорошо без тебя?

— Мама тоже говорит, что это будет лучше для тебя. Быть далеко от нас…

— Потому что так больше нравится именно ей, — он всеми силами старался подавить закипающую в груди ярость и улыбаться дочери.

— Но мне не нравится! — сжала кулаки девочка и топнула ногой. — Я хочу, чтобы мы все были вместе!

— Так и будет, обязательно, — заверил отец. — Изи, для меня нет никого важнее тебя. Ну?

Она мешкалась перед его призывно раскрытыми объятиями, но затем всё же упала в них и успокоилась через некоторое время. Они говорили обо всём и ни о чём, пока в дверь сада учтиво не постучался один из слуг.

— Ваше Высочество, всё готово к отправлению, — сообщил гость, на что Мелдар кивнул и вновь был оставлен наедине с дочерью.

— Ты уходишь, папа? — встревожилась Изи.

— Да, мне нужно закончить одно дело.

— Но ты же обещал! — она вновь начала плакать. — Ты же сказал, что будешь рядом!

— Не переживай, малышка, я буду рядом, — улыбнулся он и поцеловал её в лоб. — Никто из всех, кого видит Свет, не остановит меня, когда я буду возвращаться к тебе. Лишь потерпи немного и помни, чему я тебя учил: не доверяй никому в этом замке. Особенно другу мамы.

Она проглотила всхлип и кивнула, провожая его взглядом блестящих от слёз глаз, обрамлённых распухшими и покрасневшими веками. Он улыбнулся ей напоследок и вышел в коридор, где его ожидал посох. Весёлость исчезла с его лица, он взял в руку жезл, чувствуя, как сила импульсом проходит сквозь него. “Твои способности будут заключаться во владении силой огня и тьмы”. Он уже опробовал первые, пришло время вторых. Он вспомнил, как Шейрату наблюдал за их сражением с Лавифонтом, подсказывая, что именно и каким образом король может использовать, какие заклинания призвать себе на помощь в сражении. Затем монстр внезапно замер, как вкопанный, прекращая бой.

“Теперь опробуем тьму. Ощути её присутствие вокруг себя. Почувствуй, что ты можешь ею управлять. Подчини её себе”.

Он долго пытался, снова и снова, пока, наконец, у него не получилось. Он чувствовал, как перемещается эта вязкая сила, совершенно не похожая на пламя, эфмерная и едва ощутимая. Его учитель всегда говорил ему, что тьмы не существует, тьма — лишь отсутствие света. Но Мелдар знал, что это не так, что суеверия простого народа об обитающих во мраке монстрах не напрасны. Ему самому тени не раз помогали в жизни, показывая, где за следующим поворотом может скрываться опасность. Он привык верить им, а потому без сомнения окунулся в познание этих способностей, перемещаясь по теням, ощущая всё вокруг себя, всё дальше и дальше, желая оказаться рядом с Изи, посмотреть, как она, всё ли с ней хорошо, но не дотянулся. Сейчас он не сможет остаться, чтобы защитить её. Он будет далеко, он снова бросит её одну. С ней ведь может случиться то же самое, что и с его сыном. Или хуже.

Но он мог создать себе соратника, подарить силу, чтобы тот уберёг дочь. Но кто был достоин? Кругом лишь враги, никому нельзя доверять, только самому себе… И в этот момент он ощутил, как что-то отделилось от него. Он чувствовал, что может обращаться к другому преломлению зрения, видеть самого себя с другой стороны. Удивлённый, он огляделся и поражённо замер, когда его взгляд упал на стену. Теперь у него было две тени. Он нервно усмехнулся, сделал несколько шагов вперёд и несколько назад, и если одна из них двигалась за ним следом, то вторая была статична. Ждала его приказаний.

— Береги её, — прошептал он, но не получил отклика. Это было лишь бездушное создание из его силы, не больше, но оно также порождало в нём множество вопросов. Он остановился посреди коридоров, прикидывая открывшиеся перед ним возможности. Усилием воли он исторг из себя ещё несколько порождений и направил их в разные стороны замка.

— Я буду рядом, — прошептал он и хищно усмехнулся, стирая капли пота со лба.

Лорд Этвальд сидел в своём кабинете и напряжённо смотрел в никуда. Ему оставалось лишь ждать, когда задуманный им в этой партии ход будет сделан.

В день возвращения принца, после этой позорной аудиенции, он послал личного слугу за своим лучшим исполнителем, велев ему ждать распоряжений. Затем вернулся домой и долго думал, какие действия он может предпринять, как предотвратить узурпирование трона чудовищем и безумцем. Как доказать окружающим, что он вовсе не герой, а обманщик, и, вероятно, убийца, если сейчас будет целая армия свидетелей его триумфа?

Внезапно его осенило. Если у принца будет армия свидетелей. Но ведь в походе с ними может что-то случиться? И Мелдар не сможет доказать, что он лично никого не убивал, скрывая следы своей позорной связи с демонами. Завороженный этой идеей, он выхватил из ящика стола перо и лист бумаги и начал оживлённо писать.

“Ты проникнешь в свиту принца и приподнесёшь им наш подарок. На него он не произведёт впечатления, но все остальные должны остаться в восторге. Затем исчезнешь, будто тебя и не было, пока всё не уляжется”.

Он ошарашено оглянулся из-за странного тревожного ощущения, что кто-то заглядывает ему за плечо, но никого не было, лишь колыхающиеся в свете свечей тени.

“Угощение возьмёшь у Калена, он выберет подходящее и принесёт на место. Найдёшь его по условному знаку, во время отдыха на природе”.

Сейчас ему предстояло лишь ждать новостей. Минуты, часы, дни тянулись безумно медленно. И всё же, когда в его кабинет ворвался слуга Донатан, Этвальд вздрогнул от неожиданности.

— Лорд Этвальд, за Вами послали из королевского дворца! — тревожно передал он послание. Лорд тут же встрепенулся, сорвался с места и помчался в свои покои, чтобы накинуть на себя чуть более приличные вещи для королевского двора.

— Быстро седлайте лошадей! — прокричал он слуге вслед.

— Уже делается, милорд! — ответил тот.

В спешке он добрался до дворца, куда его пустили вместе с королевским гонцом. Оставив юношу в дверях, он размашистыми шагами побежал наверх по лестничным пролётам, точно зная, куда именно ему нужно идти. Он остановился у покоев жены принца, из которых не доносилось ни единого звука и, подавляя иррациональный страх, отрывисто постучал. В ответ на это за дверью сначала неуверенно, а потом набирая силу, раздался детский плач.

— Ну кого ж могло принести столь невовремя! — раздались причитания и грузные шаги повитухи к двери, следом, открыв её, показалась и сама пышная зрелая женщина.

— Вам чего? — с недоумением спросила она.

— Я посылала за ним, Мариан. Это хороший друг нашей семьи, — слабо произнесла роженица, вглядывающая из-за ширмы. Её измученное лицо светилось счастьем при виде гостя. — Прошу, впустите его и оставьте нас наедине.

Служанка повела бровью, но всё же повиновалась. Лорд просочился внутрь, волнуясь, словно мальчишка. Обогнув ширму, он увидел миловидную девушку, покрытую испариной, в простой ночной рубахе, лежащую под покрывалом, а рядом с ней новорождённого младенца, который постепенно успокаивался, пока она покачивала его люльку ещё нетвёрдой рукой. Он прильнул к кровати, словно не устояв на ногах, и впился в её губы поцелуем.

— Как ты? — прошептал он, поглаживая её волосы.

— Всё хорошо, — улыбнулась она. — Всё прошло нормально. Он абсолютно здоров.

Он немного отдалился, чтобы видеть её глаза, на его лице отражалось радостное удивление.

— Это мальчик? — прошептал он, словно сомневаясь в услышанном.

— Да, Арвин, это твой мальчик, — счастливо кивнула она. Поддавшись новому приступу радости Этвальд стал покрывать её лицо и руки поцелуями, пока она тихо хихикала от удовольствия. Отличная новость. В ней всё было прекрасно от начала до конца. Его сын встанет во главе королевства. Его сын станет наследником престола. У его сына будут привилегированные права на трон. И теперь даже пособник демона не сможет помешать исполнению его планов.

— Мы устроим грандиозное празднество в честь его рождения, — прошептал он. — Я пришлю самое лучшее вино ко двору. Приглашу самых знатных гостей. Мы с тобой будем праздновать, словно король и королева, больше не прячась. Я обещаю.

В углу комнаты у комода скрывалась тень, словно молчаливый наблюдатель.

Сам Мелдар тем временем был на полпути в Филанию, но его тени улавливали разговоры и действия и передавали ему всё, что могло бы его заинтересовать. Он будто переносился в другое место мыслями, хоть и мог упускать то, что видели в этот момент другие его миньоны. Его руки дрогнули, когда он увидел сцену в покоях наследника престола, но он всё же не должен был подавать вида, что его что-то выбило из колеи. Иногда ему чрезвычайно не хватало больших возможностей, чем роль простого наблюдателя. Он прекрасно знал, что за ними движется слуга Этвальда с припасённым в глубоком внутреннем кармане ядом, который он передаст одному из членов его отряда. Он даже знал, кому именно тот должен передать склянку — этому жизнерадостному мужчине, который присоединился к их походу одним из последних. Судя по письмам лорда, передача должна состояться в ближайшее время, а яд будет подсыпан в походную пищу. Но как это предотвратить? Он не мог вмешаться, когда слуга доставал яд, когда исполнитель жёг письма с туманными указаниями Этвальда, должен был не высказывать ему своего недоверия, ведь для этого у него не было никаких оснований, если он должен был не подавать вида об осведомлённости в планах заговорщиков. Он не мог допустить победы своего оппонента. Потому он не спускал глаз, если можно было так выразиться применительно к его тени, со слуги. И чем больше сгущались сумерки, тем ближе был долгожданный момент, описанный в письме лорда как “отдых на природе”.

— Может, следует устроить привал? — проявил инициативу Мелдар. Командир их отряда, зрелый мужчина с проступающей на щеках щетиной на второй день путешествия, оценил закатное небо, развернул карту, спрятанную у него в походной сумке у лошадиного седла, и громко хмыкнул.

— Думаю, Вы правы, милорд. До ближайшего поселения ещё далеко, — оценил он, остановил поднятой рукой всю их крупную делегацию и громко объявил. — Привал!

Бойцы послушно спешились, паладины зажгли в своих руках сгустки света, освещая близлежащий лес. Там у деревьев люди привязывали лошадей, искали подходящее место для сна. Мелдар медленно двигался между остальными, делая вид, что выбирает, куда бы приложить свою походную постель. Но он наблюдал, как слуга Этвальда замешкался, увидев вдалеке движущиеся огоньки, затем сам спешился и двинулся в лес. Там он выбрал одно из деревьев, повязал на нижнюю ветвь белую ленту и прикопал у корней небольшую склянку с порошком. “Бесцветный безвкусный яд, который убьёт свою жертву через несколько часов” — бормотал слуга на своём тайном складе, когда выбирал этот яд. Выбор действительно был хорош.

— Ох, — судорожно вдохнул Мелдар, хватаясь за живот. — Что-то мне нехорошо.

— Стряпня Рогарда сказывается, я сам страдаю от того же, — улыбнулся ему сидящий рядом мужчина, исполнитель Этвальда. — Это у Вас с непривычки. Не переживайте, через несколько часов уляжется.

— У меня с собой своя еда, — усмехнулся Мелдар. — Похоже испортилась.

— Тогда Вам несказанно повезло, потому что я договорился, что завтра готовить буду я. У меня отлично получаются две вещи — готовка и война.

— Хорошо бы, чтобы Ваша уверенность была оправдана…

— Ридли, милорд.

— Очень приятно, Ридли.

— Раз такое дело, то для Вас я приготовлю своё коронное блюдо — суп из дичи. Но для начала отправлюсь за её добычей, — он встал на ноги и закинул на плечо свой арбалет.

— Умоляю, потерпите немного, пока я не вернусь. Не хотелось бы, чтобы Вы или кто-то другой застали меня за столь нелицеприятным действом, — сбросив походную постель и посох к ближайшему дереву, Мелдар в спешке припустил в сторону леса.

— Ваше Высочество, куда Вы? — раздавались ему вслед недоумённые крики солдат.

— Не беспокойтесь, мне всего лишь нужно уединение. Ох! — придерживая живот, продолжал он убегать вдаль. Связь с тенями пропала, но он успел проследить, что слуга Этвальда ушёл прочь. Он помнил, чувствовал, где была тень, но теперь это ощущение пропало, и он двигался лишь вспоминая, куда же его тянуло. Белая лента горела в темноте, призывно маня к себе. Увидев её, он ощутил облегчение и вновь прибавил шаг. Припав к корням дерева, он довольно быстро откопал спрятаную там склянку, достал свой платок и пересыпал содержимое, затем спрятал этот свёрток обратно и перешёл к бурдюку. Промыв склянку, он налил в неё обычной воды и спрятал туда же, куда и раньше, осторожно прикопав землёй.

— Посмотрим на твоё мастерство готовки, Ридли, — усмехнулся он и двинулся обратно в лагерь.

Наутро Мелдара разбудили первые шорохи бойцов. Он потёр глаза, прислонился к дереву и наблюдал за тем, как просыпаются его спутники. Дисциплина в его армии явно хромала, потому что делали они это слишком уж неспешно. Вставали, потягивались, лениво разминались, затем, так же как и он, прислонялись к деревьям и чего-то ожидали. Краем глаза принц наблюдал за своим новым знакомым, лениво сопящим. Над ним с веток свисало несколько крупных кроликов, подготовленных к грядущему смертельному пиршеству. Интересно, они уже напичканы ядом, или доза будет добавлена только в готовый продукт? Крупный мужчина подошёл к Ридли и несколько раз ткнул его ногой.

— Ну давай, гений, вставай, — ворчливо приговаривал он. — Жрать охота.

— Отвали, Рогард, — фыркнул спящий и попытался отмахнуться от него.

— Понятно. Значит готовить снова буду я.

— А, нет, нет! — мгновенно сорвался с места едва разлепивший глаза Ридли. — Я! Я буду, да! Ведь я обещал принцу.

Его глаза уловили наблюдающего за ним Мелдара, и он расплылся в улыбке, на что принц ответил ему тем же. Дальше стоило усыпить внимание, принц ходил кругами, убивал время, пока готовилась еда, вливался в чьи-то разговоры и даже находил их интересными. Слушал о том, что действительно беспокоило солдат: затруднения в продвижении по службе, ведь наверху сидят лишь состоятельные и знатные вельможи, почему-то называющиеся офицерами, порой ничего не смыслящие в военном деле, всего лишь купившие себе свой статус; о малых дотациях военным, которых едва хватало на то, чтобы их семьи выживали во время их очередного похода; об изношенном обмундировании, порой довольно плохого качества, поступающего из дальней приграничной провинции Дотео — вероятно, у местного главы заговор с правителем соседнего королевства Зинварг об ослаблении Араторна.

Мелдар в ответ мог бы многое сказать о заговорах против Араторна, уж в этой сфере он был очень хорошо осведомлён — в заговоре были все королевства, власть в которых переняли зажиточные и влиятельные лорды, сумевшие себе купить доверие своего народа деньгами, но, получив её, более не заботящиеся о внутреннем благополучии этих земель. Им необходимо уничтожить Араторн, уничтожить род Аствальдских, чтобы исключить любую вероятность того, что власть может ускользнуть из их рук. Они старательно вычищали сторонников империи в течении долгих лет, отсекали друг от друга, сживали со света или навязывали иной взгляд на мир. И вот почти никого не осталось. Пришло время финального хода.

Густой суп разливался по железным мискам, все поочерёдно получали свою порцию. Мелдар стоял в середине очереди, не пользуясь своим статусом и отвергая предложения пропустить его вперёд. Здесь он был с ними наравне, пусть думают именно так. Когда подошёл его черёд, Ридли расплылся в улыбке.

— О, проголодались, принц! Я сейчас оформлю Вам самую сытную порцию!

— Не стоит, — мягко улыбнулся Мелдар. — Мой желудок ещё не совсем оправился, потому я уступлю тем, кто поголоднее.

— Как скажете, милорд, — аккуратно плеснул ему поварёжку Ридли.

Для трапезы все распределялись по своим вещмешкам, прислонялись к деревьям, разговаривали, просто смотрели куда-то вдаль. Мелдар сидел в одиночестве и наблюдал за происходящим, стараясь выглядеть непринуждённым. Он не мог ничего упустить. Он не мог нигде просчитаться. И всё же маленькая тень сомнения закрадывалась в его голову. Ридли мог захватить свой яд, если не совсем доверял Этвальду. Он может быть даже не столь смертоносным. Среди этих бойцов могут оказаться другие предатели, которые завершат начатое, когда другие ослабнут. Просто и быстро. Интуитивно принц потянулся к посоху и сжал рукоять. Ему нужно успокоиться. Он тщательно следил за исполнителем. Или нет? Был ли у обманщика шанс подстраховаться в те моменты, когда внимание принца переключалось на что-то важнее?

— Ну, как Вам? — заставил его вздрогнуть подошедший Ридли. Незваный гость присел рядом

— Диковинно, — улыбнулся Мелдар и отпил ещё немного.

— У Вас нет походной ложки? — смутился тот.

— Есть, это просто своеобразный ритуал. А почему Вы не едите?

— Я успел наесться в процессе готовки, — увильнул Ридли, но в его глазах мелькали едва уловимые искры триумфа, когда он наблюдал, как принц поглощает еду.

— В жизни не ел ничего подобного, — отметил Мелдар.

— Вероятно, больше и не попробуете, — хищно улыбнулся тот, и ответом ему была не менее ледяная улыбка.

Когда трапеза была закончена, отряд снова собрался в путь. Через несколько часов они добрались до Филании, где их встретил представительный мужчина.

— Добрый день. Меня зовут Даррен Финс, я — глава местного поселения, — учтиво поклонился он. — Позвольте познакомить Вас с нашей провинцией.

— К сожалению, с главной проблемой я уже знаком, — улыбнулся Мелдар. — Чуть позже. Сейчас я со своими спутниками должен отправиться в ваш лес.

— Но… зачем? — замешкался Даррен.

— Хорошо, что Вы ещё не знаете. Будьте добры, проследите за лошадьми.

Он спешился, и его спутники повторили за ним. Без лишних объяснений они отправились в лес. Краем глаза он наблюдал за Ридли, и замечал, как уверенная улыбка на лице того сменяется неврозом. И это внушало Мелдару ощущение триумфа.

Лес становился гуще, их отряд растягивался, прочёсывая округу. Через некоторое время возглас одного из паладинов известил всех о какой-то находке, и все они собрались в одном месте. При свете дня на фоне живой зелени очень ярко выделялось чёрное пятно обугленных кустов и деревьев, опалённой земли, местами развороченной по результатам прошедшей здесь битвы.

— Отлично, — оценил Мелдар и хищно усмехнулся. — Мы напали на его след.

Всё меньше недоверия было в глазах его спутников, всё больше сомнения и страха в том, что они не воспринимали его слова всерьёз. Они двинулись вперёд, вглубь леса, по едва заметным следам сражений в поисках логова монстра, на которое по легенде наткнулся Мелдар со своей делегацией.

“Мы заметили вспышки вдалеке и пошли на них, думая, что кто-то угодил в беду. Но это была ловушка”, — описывал он произошедшее командирам, и теперь они видели вживую “подтверждение” его слов. На самом же деле всё было немного иначе. Он помнил, как пытался сражаться с подручным демона. Поначалу мужчине показалось, что это всего лишь шутка, но его повелитель действительно натравил на него это чудовище. Если бы не ежедневные тренировки, больше похожие на странную самодеятельность, нежели на искусство владения мечом, точнее — заменявшей его длинной палкой, он бы точно умер от первого же удара. И особой издёвкой выглядело то, что демон постоянно подсказывал принцу, что именно нужно делать. Но затем мужчина понял смысл всего этого представления — он не только получил свидетелей своей славной битвы с чудовищем, но и научился управлять своей силой.

Возвращение принца в эти леса также было предусмотрено планом демона, но всё же он не раскрывал деталей, что именно будет ждать их всех. По опыту предыдущего урока, Мелдар оглядывался по сторонам с неподдельной осторожностью.

— Капитан! — окликнул их боец, шедший чуть в стороне. — Взгляните на это!

Принц поспешил с тремя статными военными к находке — висящей на холщовой верёвке плетёной кукле в форме человека, грудина которой была обильно смазана какой-то тёмной жидкостью.

— Что это такое? — спросил один из его спутников, задев вещицу мечом и заставив вращаться.

— Смазана кровью. Может, ловушка? — предположил другой.

— Она бы уже сработала, — констатировал Мелдар и решительно сорвал куклу с ветви, внимательно оглядывая. — Но она слишком примитивна для демонического творения. Будто её сделал…

— Человек, — мрачно заключил последний командир с сомнением глядя на принца.

Мелдар не стал никак комментировать это, лишь двинулся вперёд, держа наготове своё оружие. Остальные двигались за ним и стали замечать всё чаще висящие в тени деревьев куклы, развешенные на уровне человеческого роста.

— Думаете, я убил своих людей, раздобыл демоническое оружие, а затем несколько дней занимался плетением и развешиванием этих кукол, командир? — между делом спросил принц, всматриваясь вперёд.

— Если бы я сомневался в Ваших словах, я бы не отправился сюда, Ваше Высочество, — с едва уловимой нотой смущения ответил тот.

— Как Ваше имя?

— Гельфант, милорд.

— Хорошо, Гельфант. Вам не кажется, что мы приближаемся к чему-то? Этих пугал становится всё больше.

— За столь короткое время такое, конечно под силу одному человеку. Но всё же я бы подумал, что это — дело рук группы лиц. Неужели среди людей есть почитатели чудовища, напавшего на Вас?

— Это открытие весьма неприятно, но похоже, что так оно и есть, — он внезапно остановился, остальные люди, глядя на него, тоже прекратили продвижение. — Взгляните туда. Кажется, мы нашли его логово.

Словно поглощая окружающий свет, впереди виднелась поросль кустарников, их мёртвые ветви выстраивали частокол, переплетаясь друг с другом, образуя нечто, похожее на гнездо.

— Вы слышите это? — прошептал один из бойцов, заставив прислушаться остальных. Действительно, спереди доносились низкие звуки напевов, будто несколько человек возносили молитвы какой-то древней запретной силе.

— Целый культ прямо у нас под носом, — поразился Мелдар, но внезапно заметил, что перед ними набирают силу мерцающие искры, потому взревел. — Готовьсь!

Через мгновение во вспышке пред ними, преграждая им путь к логову, возникло чудовище — объятый фиолетовым свечением, пронзённый древесными прутьями человек, который выбросил в их сторону руку и испустил из себя магический поток. Бойцы бросились в сторону, а Мелдар контратаковал потоком пламени в ответ.

— Предатель, — прошипело чудовище жутким низким басом. Мелдар заметил, что искры вокруг не исчезли, а потому усилил напор, заставив пламя подойти чуть ближе к твари и взорваться, но та лишь закрылась рукой от взрывной волны и отступила на несколько шагов.

— Мы умерли из-за тебя.

Краем глаза Гельфант заметил, что с другой стороны кустарника, пригибаясь под густым сплетением веток, ускользают силуэты. Культисты пытались сбежать.

— Двое, за мной! — рявкнул он и осторожно кинулся следом за беглецами. Помешкавшись мгновение, ближайшие бойцы последовали за ним.

Вспышки породили ещё несколько фигур. Теперь вместо одного монстра было четверо. Один из них заметил возникшее преследование за подручными культа и выстрелил в спину последнему вспышкой. Со вскриком мужчина упал в траву. К нему поспешил один из паладинов, остальные вышли вперёд, создавая перед собой купол света, рассчитанный на то, чтобы сдержать атаки чудовищ. В их лапах уже замерцала энергия, чтобы испустить новые магические атаки. Люди сгруппировались, прячась за барьерами. Мелдар тоже успел скрылся под щитом, когда лучи впились в их защиту. Потрескивающая гудящая энергия вдавливала их назад, и мужчины ощущали, как ноги отъезжают от напора этой жуткой силы. Одна из групп с ужасом наблюдала несколько мгновений за тем, как в стене света растёт брешь, а затем поток в полную силу прорвался, ударив в молодого паладина, остальные успели отскочить. Похожая участь постигла все группы, одну за другой, кроме принца. Краем глаза Мелдар видел, что его спутники терпят поражение, а потому пытался всеми силами отвлечь внимание врагов на себя. Направленный им поток пламени превратился в ревущую огненную стену, и он сам ревел вместе с ней, из последних сил сдерживая в своих руках эту мощь. Он понимал, что долго не продержится. а потому одним рывком усилил поток, послав во врагов направленный взрыв, волной от которого отбросило всех участников битвы.

Мелдар отлетел достаточно далеко, не встретив препятствий на своём пути. Воины тут же в страхе поспешили к нему.

— Принц Мелдар! Ваше Высочество! Что нам делать? — восклицали они. — Наше оружие бесполезно против этих тварей.

Тяжело дыша, он метал мутный взгляд на их лица, пока сквозь ворох тревожных мыслей к нему не снизошло решение.

— Да, это так, — пробормотал он, поднимаясь с помощью пары воинов на ноги. — И моих сил тоже недостаточно. Но я могу дать способности вам.

Некоторые из них в ужасе отшатнулись, некторые посмотрели с большим интересом. Вся палитра страхов, сомнений и алчности раскинулась перед ним на их лицах.

— Кто готов пойти со мной, преклоните колени, выставите своё оружие, и я наделю его силой. И поторопитесь, времени на размышления почти не осталось.

Опомнившиеся от взрыва твари поднялись на ноги и уже медленным шагом приближались к столпившейся группе людей. Это мотивировало лучше любых слов. Единицы в ужасе припустили прочь. Несколько паладинов и лучников встали на пути тварей, готовые отражать их атаки и всеми силами задерживать. Перед Мелдаром на коленях стояло два десятка человек, преподнося ему свои клинки, будто в дар. От этого зрелища его губы тронула усмешка, он триумфально поднял посох вверх.

— Вытерпите боль, и она воздастся вам силой, способной уничтожить этих чудовищ! — воскликнул он, и из его посоха полились потоки силы, словно яркие огненные нити. Оружие в руках людей, казалось, раскалилось добела, кто-то закричал, некоторые интуитивно отбросили мечи, разрывая нити энергии, но большинство старалось вынести эту боль стойко, с выдержкой воинов.

Свет истончался под направленным потоком энергии четырёх монстров, паладины сдерживали его как могли, объединяя оставшиеся у них силы. Но внезапно в стороны высыпали фигуры, выставив мечи в сторону врагов, они испустили в них потоки пламени. Твари взвизгнули от внезапности этого нападения и ушли в защиту, скрывая себя под энергетическими щитами, но воины не отступали, продолжая давить противника огнём. Одно из существ взревело и взмахнуло руками, его барьер взорвался, отбрасывая всех прочь. Пока бойцы приходили в себя, Мелдар, скрывшийся за огненным щитом, заметил, как в потрескивающих искрах двое существ исчезли.

— Нет, — прошептал он ошарашено, а затем яростно взревел. — Нет!

Он выбросил сгусток огня в одного из оставшихся монстров, но пламя прошло сквозь растаявший в них силуэт. В бешенстве принц рванул вперёд, выпустив пламя в пол за собой, сделав это несколько неосознанно в приступе животной ярости. Он ускорился, будто сам обратился в снаряд, и пролетел в в нескольких сантиметрах над землёй в последнего своего врага, уже мерцающего искрами. Мужчина выбил тварь в сторону, прервав телепортацию, по инерции впечатал собой в дерево, пронзив грудь остриём своего посоха. Существо завизжало в агонии и тут же схватило Мелдара за шею, приподнимая над землёй.

— Предатель, — прорычало оно. — Это ты виноват в нашей смерти.

Носки Мелдара оторвались от земли, он выронил посох, пытаясь вырваться, но хватка чудовища была неожиданно сильна. Со спины принца полетели сгустки и стрелы, чудом не задевая его. Они попадали в тварь, впивались в её тело и поджигали мертвецки бледную кожу и проросшие через неё ветви. Светящаяся фиолетовым кровь вытекала из его ран, но всё это не делало существо ни на каплю слабее. Словно насмехаясь над попытками людей спасти своего предводителя, монстр перехватил его шею одной рукой, а вторую направил в сторону нападающих, создав за спиной Мелдара защитное поле.

— Ты слаб. Ты не можешь ничего сделать, — монотонно прошипело оно, подавляя все его попытки вырваться. — Он ошибся.

Внезапно сбоку от них раздался воинственный клич. Со спины монстра, из-за дерева выскочил Гельфант. Его атака была внезапной, и тварь не успела как-то защититься. Лезвие массивного меча впилось ему в шею, проникая, пусть и неохотно, но неотвратимо, глубже в грудь. Что-то внутри отвратительно хрустнуло, жилы чудовища стали светиться гораздо ярче.

— Поздно, — прохрипела тварь. — Он будет повсюду.

Хлопком энергия взорвалась, разрывая тело чудовища на куски. Мелдара вновь отбросило прочь, осколки древесины впились в его тело, но основная сила выброса энергии пришлась не в него. Едва поднявшись на ноги, принц тут же метнулся к своему спасителю.

— Гельфант! Гельфант! Быстрее, помогите ему!

Паладины уже спешили на помощь. Принц отстранился, передавая едва живого мужчину им в руки. Фиолетовые подпалины тлели искрами, кожу изуродовали ожоги, и всё же грудь едва заметно вздымалась от дыхания, что внушало надежду.

Оторвавшись от своего спасителя, Мелдар осмотрел место битвы. Он потерял около десятка человек и добился уничтожения только одной твари. Но сколько их ещё может скрываться в этих лесах?

— Что с культистами? — бросил он вопрос одному из спутников Гельфанта, как только тот подошёл ближе, чтобы проверить состояние командира. Юноша посмотрел в глаза принца с растерянностью и шоком.

— Они… они… убили себя, — прошептал он так, будто сам не поверил в свои слова. — Когда мы окружили тех, кого смогли догнать, они зарезали себя…

— Вот как? — повёл бровью Мелдар.

— Один из них, умирая, сказал, что лес возродит их… И смеялся…

Юноша содрогнулся, и принц положил ему руку на плечо в знак поддержки.

— Спасибо. Эти сведения будут очень важны, — кивнул он и повернулся к остальным своим воинам. — Мы должны вернуться домой и сообщить о случившемся. Кажется, всё намного хуже, чем я думал.

Его дочь плакала, и это разрывало его душу. Мелдар в облике тени наблюдал, как Изи, свернувшись калачиком на кровати, рыдала навзрыд, и не мог ничего предпринять. Он даже не знал, чем были вызваны её слёзы. Он не мог подойти к ней, приобнять, поговорить. Что могло произойти?

Он перенёсся в зрение другой тени, следившей за его женой, здесь же был его фантом, преследующий Этвальда. Что ж, принц не будет удивлён, если выяснит, что именно они чем-то обидели его драгоценную дочурку.

— Ты всё сделала правильно, — заверял разбитую женщину лорд. — Это должно было случиться уже давно. Если бы Мелдар её так не избаловал…

Да что она могла такого сделать? Почему никто не хотел это обсудить?!

— Теперь она ненавидит меня, — тихо прошептала она.

— Она поймёт, Лилиан. Со временем она осознает, что ты беспокоилась о её будущем. Ведь в противном случае она рискует и вовсе никогда не выйти замуж. Всё же она уже достаточно взрослая…

Мелдар обомлел и выпал из восприятия своих миньонов в реальность. Да, к его дочери часто сватались различные вельможи и “властители” других земель, но она всегда отвергала их предложения, и он никогда не шёл против её воли. Иногда даже споря с королём, который очень рассчитывал на выгодный политический брак. “Араторн слаб”, — причина, которая всегда толкала Кануса на рассмотрение подобных предложений, как Мелдар ни капли не сомневался, исходивших от лорда Этвальда. Но нет. Араторн был слаб. Но скоро наступит эра его возрождения.

Но сейчас нужно было поторопиться, предотвратить возможную беду. Он пришпорил коня и словно безумный помчался вперёд.

— Не останавливайтесь, нам надо спешить! — прокричал он своим спутникам. — От нас зависят жизни людей!

— Но мы загоним лошадей, принц! Быстрее нельзя! — воззвали к нему они, но он не слушал. Он должен был поторопиться…

К вечеру его конь выбился из сил, и ему пришлось признать, что им придётся остановиться и отдохнуть. Он сидел в стороне и смотрел в темноту, сжимая свой посох, наблюдая глазами теней происходящее, и ощущал своё полное бессилие.

— Не переживайте, принц Мелдар. Пока у нас есть силы, ещё не всё потеряно, — заверил его один из бойцов, вооружённый арбалетом и узким одноручным мечом. Принц мрачно взглянул на юнца, осмотрев его с головы до ног. Длинные прямые волосы отдавали медным блеском в отблесках костра, на узком лице едва начали расти усы и борода, а колючие серые глаза, казалось, пронзали взглядом насквозь. Обычный воин, но взгляд наследника престола задержался на ладонях незнакомца, покрытых багровыми ожогами.

— Ты удержал меч? — поинтересовался он.

— Да, Ваше Высочество, — юноша учтиво поклонился, а затем вынул клинок и резко провёл им по воздуху, создав в сумерках яркую огненную дугу.

— Отлично, — улыбнулся Мелдар. — Как твоё имя?

— Изиро Бейло, милорд, — снова поклонился он.

— И каково тебе владеть такой силой, Изиро?

— Это немного пугает, Ваше Высочество, но я стараюсь помнить, что она необходима мне для защиты нашего королевства. Это лишь оружие в наших руках, подобно мечам и лукам.

— Только за него, вероятно, придётся заплатить, — мрачно отметил Мелдар и отвёл взгляд в сторону леса.

— Но это — жертва, которую мы принесли. Без этой силы нам не выстоять против этих тварей. Да, мы не смогли ничего им противопоставить в этот раз, но я чувствую, как много возможностей скрывается в ней. Вы научите нас использовать её?

— Я и сам не умею, — улыбнулся принц. — Всё, что я делал, я делал интуитивно, пытаясь применить силу для самозащиты. Боюсь, что её ещё необходимо изучать и изучать. И у нас на это совершенно нет времени. Демоническая зараза распространяется всё дальше, а королевские устои пошатываются под напором внутренних заговоров.

— Я передал Вам слова моего отца, — улыбнулся Изиро. — “Пока ты борешься, ещё не всё потеряно”. И он боролся до самой своей смерти, пока три года назад не пал.

— Подожди, кажется я вспомнил. Твоя фамилия показалась мне знакомой. Твой отец — Грендал Бейло, герой битвы при Анкархейме? — уточнил принц. — Я читал, что он единолично остался на мосту, сдерживая силы королевства Ронгдо, позволив союзникам отступить и перегруппироваться.

— Я польщён, что Вы знаете об этом. О подвигах рядовых солдат.

— Правитель должен знать о героях своего народа.

— Именно так. В этой битве мой отец и получил своё звание. Посмертно, — на мгновение Изиро мрачно замолчал, но затем добавил. — Но Анкархейм достался Ронгдо. Без какой-либо войны, в мирное время. Так что битва моего отца всё же была проиграна.

— Пока ты борешься, ещё не всё потеряно, — ответил Мелдар и улыбнулся юноше, глядя прямо в глаза. На мгновение тот замешкался, думая, что принц насмехается над ним, но затем понял, и на его губах появилась тень улыбки. Его отец будет отомщён, когда принц станет королём. И эта идея была Изиро по вкусу. Он припал на колено перед наследником престола, как делал когда-то, присягая своему правителю.

Мелдару не спалось. Он смотрел в звёздное небо, зигзагами изрезанное кронами деревьев, и страдал от мысли, что он ещё слишком далеко. Он слышал всхлипы дочери и ничем не мог ей помочь. Он зажмурился, ощущая, как они лишь нарастают, будто обвиняя его в бездействии. Его рука сжала сильнее посох, лишь подчёркивая его полное бессилие.

Но внезапно всё изменилось. Он ощутил, как его вес сместился на ноги, а вокруг стало теплее. Ошарашенно открыв глаза, он огляделся и понял, что находится не в лесу, а в спальне своей дочери. Изи продолжала всхлипывать и лежала к нему спиной. Шаги Мелдара утопали в ковре, и он бесшумно, словно призрак, приблизился к дочери, медленно положил посох на землю и внезапно одним быстрым рывком вернулся обратно в лес. Он приподнялся на локтях, словно проснувшись от странного кошмара. С сомнением осмотревшись, он бросил взгляд на посох в своих руках. Что это было? Он был уверен, что оказался в комнате дочери, это было не просто видение из глаз его тени, он переместился туда.

Он снова схватил посох, вновь зажмурился и обратился к тени при юной принцессе. Он хотел переместиться туда вновь, безумно жаждал этого, но не получалось. Он продолжал сжимать посох всё крепче и крепче, на мгновение испугавшись, что сломает его, а затем вновь ощутил этот странный рывок и смену обстановки.

Он открыл глаза и вновь увидел комнату дочери, от чего не сдержал радостный смешок. Он оказался здесь, он был здесь! Ему удалось! Всхлипы резким рывком прекратились, Изи развернулась в его сторону и замерла, глядя прямо на него. Кем он был в её глазах? Призраком? Тенью? Кем-то другим?

— Папа? — прошептала она, словно не веря увиденному, а затем расплылась в улыбке. — Ты вернулся?

— Да, моя дорогая, — он раскрыл свои объятия, и она с радостным смехом упала в них. Он кружил её на руках, слушая её звонкий смех, и при этом сжимал посох в руке настолько сильно, насколько не желал, чтобы это всё растворилось, обращаясь в проблески ночного неба между чёрными кронами деревьев.

— Папочка, мне плохо без тебя, — призналась она, когда они присели на кровать и просмеялись.

— Что случилось, золотце моё? Ты плакала? — он поправлял её локоны и заметил блеск в глазах, от чего в одно мгновение нахмурился и стал суровым.

Изи насупилась и опустила голову, словно пытаясь спрятаться от этого строгого взгляда.

— Мама говорит, что мне пора замуж, — призналась она грустно. — Что я уже вполне взрослая. Она говорит, что девочки младше меня уже становятся леди. И что это мой долг, как члена нашего рода. Что она сама была такой, когда выходила за тебя замуж.

— Неправда, она была чуть младше, — усмехнулся Мелдар. — А она не сказала тебе, принесло ли ей это счастье?

Изи опять всхлипнула, а потому Мелдар переместился на пол, присев на колено, и взял её за руку.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива. Счастливее, чем мы. Твоя мама была не готова к этому браку, потому осталась несчастна. Я хочу, чтобы ты была готова. Чтобы ты не жалела о произошедшем, как сожалеет она. Как сожалею я. Ведь, буду честным, мы не счастливы друг с другом. Мы лишь выполняем свой долг наследников короны и представителей своего рода.

— Я видела в книжках картинки, — нерешительно прошептала она. — Влюблённых, которые целуются. Они счастливы...

— Я хочу, чтобы и ты нашла того, кого сможешь полюбить…

—… Как мама и её друг? Я случайно видела, как они тоже целуются.

— И это делает её вдвойне несчастной, ведь она вынуждена быть со мной, желая быть с ним. Обманывать меня. Обманывать всех вокруг. Она как загнанный собаками кролик, помнишь эту сказку?

— Да, помню, — содрогнулась она.

— Что случилось с мамой кролика? — прошептал он, а огоньки безумия плясали в его глазах.

— Она увела собак прочь и не вернулась за малышом. Она погибла, спасая его.

— Да, — губы Мелдара на мгновение тронула улыбка. — Если бы она не пришла, малыш бы погиб...

— Но ведь с мамой всё будет хорошо? — теперь Изи уже была напугана происходящим, от чего принцу пришлось отвлечься от своих мыслей.

— Конечно, ведь мы не кролики, — улыбнулся он, а затем бросился щекотать её. — Но, как и они должны спать. Особенно если мы — маленькие хорошенькие девочки.

Она смеялась и брыкалась, но его ловкая рука увиливала от её тонких слабеньких ручек. Он уложил её в кровать и рассказывал различные истории, не несущие никакого смысла и иногда больше напоминающие какую-то чепуху. Он не хотел уходить отсюда и в какой-то момент просто провалился в сон, и его рука наконец-то разжала рукоять посоха.

На следующий день Мелдар заявил своим собратьям, что согласен чуть сбавить темп поездки. Из-за быстрой дороги паладины не могли полноценно вылечить раненых, в том числе и Гельфанта, спасшего принцу жизнь, чьи раны были особенно сложны. Фиолетовые подпалины продолжали искрить, не позволяя уменьшить зону поражения, въедались в рану подобно яду. Рядовые паладины не имели понятия, как нейтрализовать подобную магию, и возможно ли это вообще. Хотя, вероятно, сказывалась усталость. Коней можно было сменить в ближайших провинциях, но сменить лекарей было невозможно. Путь растянулся, и это было несколько на руку Мелдару.

Обеденный привал. Сославшись на усталость, принц отошёл в сторону чтобы прилечь, попросил час на восстановление сил, что его спутники восприняли с одобрением и последовали его примеру. Времени вполне должно было хватить. Мелдар сжал посох и перенёсся в поместье Этвальда. Он знал, что у него достаточно времени, ведь его главный враг гостил у его жены.

Для начала принц решил проверить, на что именно он способен. Взяв со стола перо, он отпустил свой посох и перенёсся обратно в тело. Писчей принадлежности в руке не было, что не могло не разочаровать. Вернувшись обратно, он нашёл перо на полу, примерно там же, где до этого стоял. Вернув его на место, он вынул из кармана золотую монету и положил её на стол, но ещё убирая руку, заметил, что она потемнела, стала похожей на тень от округлого предмета, а затем и вовсе исчезла. Значит, фантомы могли только взаимодействовать с окружающим их миром, но не могли ничего принести или забрать с собой. Что ж, это будет чуть сложнее.

Несколько минут принц потратил на обыск кабинета, и в ящике стола внезапно обнаружил блокнот Этвальда, где тот пробовал себя в поэзии, и местами у него это получалось весьма даже недурно. Отметив про себя, что дворянину лучше было бы пойти по пути призвания, а не переходить дорогу наследнику престола, Мелдар сел за стол, достал бумагу и перо и начал тренироваться в имитации почерка лорда. Спустя полчаса он отметил, что получилось уже вполне себе похоже, а потому пора было приступать к задуманному. Дополнительной сложностью была и любовь Этвальда к витееватым изъяснениям в письмах своим исполнителям, потому принцу пришлось переписать послание несколько раз, пока не получилось нечто более-менее понятное и достаточно туманное в то же время.

“Змей затаился в своём логове под розовым кустом. Я годами охотился на него и близок к своей цели, как никогда. Я подложил ему приманку, она уже в одной из его нор, но забыл подсластить, от чего он может на неё не клюнуть, и все мои старания будут впустую. Каллен оставит для тебя нужный ингредиент в Рифовом парке вместе с моей благодарностью. Прошу, исправь мою оплошность, и мы наконец-то изведём змея. Тебе нужно лишь успеть настичь на рассвете его кормильца”.

Следом шёл рисунок примерного лабиринта переходов в замке с обозначением нужного места, словно карта сокровищ. Перечитав ещё раз, принц убедился, что вышло достаточно размыто и понятно для тех, кто знает, о чём идёт речь. Затем он взял стопку исписанных листов, на которых тренировался, и бросил их в камин. Он не успел удостовериться, доступна ли ему его сила, когда он находится в этом облике, а потому сейчас его план повис на волоске. Но искры в его руках возникли, и, пусть и слабое, пламя податливо соскользнуло с его рук на испорченную бумагу. Теперь его задача была гораздо серьёзнее — спрятать конечный вариант там, где его никто не сможет найти, и где он сам с лёгкостью его достанет.

Он вспомнил, как ощущал тьму вокруг себя по ночам, как его фантомы перемещались по замку и особняку Этвальда, используя тени в мрачных помещениях. Может, и его воплощение сможет так же? Как до этого перемещался в свою копию, Мелдар перешёл в подвалы, где хранилось вино в одно мгновение, но обнаружил, что лишился своего письма. Выргуавшись, он вернулся обратно.

— Принц Мелдар, нам пора в путь, — мутно раздался в его голове голос бойца. Там, где лежало тело будущего правителя, закончился привал, и его спутники начали собираться в путь. Мужчина заметался в этом просторном богатом помещении, наполненном различными стеллажами с книгами и висящими на стенах картинами. Он не хотел оставлять письмо в особняке, но, видимо, придётся, а потому поспешил свернуть его и спрятать за один из шкафов, после чего бросил посох, погрузившись на мгновение в муть. Когда она рассеялась, он увидел перед собой растерянное лицо Изиро.

— Ваше Высочество, с Вами всё в порядке? — спросил юноша.

— Относительно, — пробормотал Мелдар. — А что произошло?

— У Вас… не было лица, — заговорщически прошептал тот, всё ещё не отойдя от шока перед увиденным. — Его словно поглотила тень.

Мелдар приподнялся на локтях, а затем оторвал руку от зажатого в ней посоха, словно обжегшись.

— Так вот откуда эти кошмары, — прошептал он и болезненно прикрыл ладонью лоб. — Этот посох пытается сломить меня.

Изиро бросил настороженный взгляд на демоническое оружие, а затем снова на принца.

— Может, тогда лучше…

— Избавиться от него? — усмехнулся Мелдар. — Это — наш единственный шанс спастись.

— … разделить это бремя с кем-то, — закончил свою фразу юноша с каким-то странным нравоучительным выражением на лице.

— Это моя ноша, Изиро. Вам хорошо спится?

— Как обычно.

— Значит Вам повезло. Но не переживайте, я справлюсь с этим. На мне лежит слишком большая ответственность, чтобы меня было так легко сломить.

— Тогда мы в надёжных руках, — улыбнулся юноша.

— Но, чтобы не создавать лишних слухов, прошу Вас сохранить это в тайне, — не отрывая напряжённого взгляда от него, сказал Мелдар.

— Разумеется, мой повелитель, — поклонился ему Изиро.