Глава 7

Темнело. Ехали мы достаточно быстро. Через пару часов приедем в город, где можно будет заночевать. А потом еще четыре дня пути, и мы наконец будем на месте.

Я любовалась пейзажем. В свете сумерек лес выглядел загадочно, чарующе. Шумела листва, дул теплый ветер и приносил с собой запах Ириена.

Я посмотрела на блондина, ехавшего слева от меня. Солдатская выправка, гордый уверенный взгляд, крепкие руки… Что-то в нем определенно было. А запах… Терпкий, но нежный и такой одуряюще приятный. Я глубоко вдохнула и невольно улыбнулась. Ириен повернулся ко мне, и я сразу же отвела взгляд, снова всматриваясь в лес.

Вот тьма! Влюбилась как девчонка. И в кого?! Нет, он, конечно, мечта многих, но уж точно я ему не ровня… Глупо на что-то надеяться… Да и наверняка таких, как я, у него толпы… Но додумать я не успела. Из леса раздался дикий вой. Лошади остановились, забили копытами. Некоторые даже попытались встать на дыбы. Я всматривалась в лес все сильнее, надеясь увидеть хозяина столь удивительного и ни на что не похожего воя, но я ничего не смогла рассмотреть. В лесу. Зато на дороге медленно появлялись один за другим странные существа. Это были огромные мохнатые тёмно-зелёные псы размером с быков, с хвостами, заплетёнными в косу, горящими глазами и огромными клыками.

Монстры сбились в неровный строй и ощерили пасти, глядя на нас. Весь отряд взирал на дивных тварей с нескрываемым изумлением. В ответ был слышен рык. Звери медленно начинали к нам приближаться, растягиваясь в полукруг. Мы также медленно отступали назад, пока Ириен жестом не показал развернуться, а потом крикнул: "Бежим!" И мы понеслись галопом, а монстры рванули за нами со всех ног. Бежать они продолжали также полукругом, оттесняя нас с дороги.

Рован на ходу бросил в зловещих тварей огненным шаром, но не попал. Потом еще заклинание, и еще, но звери как будто знали, что сейчас произойдет, и уворачивались. Один из монстров почти догнал меня. Я развернулась и кинула звездочку в глаз псу. И не попала. Еще две… И ничего. Звери неслись, не сбавляя скорости и не меняя движения. Никто уже больше не пытался их убить, все сосредоточились на гонке. Псы уже здорово оттеснили нас от дороги и продолжали гнать вглубь, не давая при этом разбежаться. Лес, за которым находилась деревня, остался далеко позади. А эти монстры все не останавливались.

Я взглянула на Ириена. Он был сосредоточен, но взгляд несколько растеряно блуждал по дороге и псам. Да, что-то не помню я таких тварей в наших краях. Никогда их не встречала, а тут целая стая.

Мы проскакали в таком темпе еще несколько верст, как вдруг эти мракобесовы псы стали замедлять свой бег и постепенно по одному убегать куда-то в сторону, пока совсем не скрылись из вида. Мы еще немного проехали вперед для верности и наконец остановились. Кони тяжело дышали, еще немного, и мы остались бы без лошадей.

Мы с Ириеном переглянулись. Он дал знак осмотреть округу и сам, прикрываясь моей спиной, отправил поисковое заклятие. Я спрыгнула с Грома и немного углубилась в лес. Полностью оборачиваться не было смысла. Да и лес был редкий. Хорошо хоть ночь была темная, и под ее прикрытием вряд ли кто-то разглядит мои уши и глаза.

Я внимательно вслушивалась, всматривалась и глубоко тянула носом воздух, обходя место нашей вынужденной стоянки по кругу. Но все было тихо. Никаких существ, кроме самых обычных лесных жителей, в округе не было.

Я вышла к Ириену, приняв свой обычный облик. Он вопросительно на меня посмотрел. Я мотнула головой. Колдун погрустнел.

— А у тебя? — я подошла почти вплотную и говорила очень тихо.

— Тоже ничего, совсем… — мужчина явно был в недоумении.

— Что это вообще были за твари? Я никогда прежде не видела ничего подобного.

— Это куши. Я сталкивался с ними однажды. Вот только… — колдун тяжело вздохнул, — они водятся исключительно на землях фей. Собственно, они эти земли и охраняют. А вот в Аммане таких существ просто не бывает. Фей здесь никогда не водилось. Они предпочитают свои леса, даже на переговоры идут с трудом, не говоря уже об эмиграции. Странно все это...

Но договорить нам не дали. Подошел Хатор.

— Господин, до деревни нам уже не добраться. Эти твари слишком далеко нас загнали. Придется заночевать здесь. Идти по темноте дальше опасно. И возвращаться тоже. Эти мракобесовы существа могут ждать нас там. Придется делать крюк. Я знаю эти места, смогу довести вас до столицы. Но это займет еще три лишних дня.

— Хорошо. Придется поступить так, — ответил белобрысый.

Мы наспех разбили лагерь. Быстро поужинали и легли спать. Отряд сегодня был сам не свой, и на веселые разговоры у костра никого не тянуло. Еще бы, такое не каждый день увидишь. Эти зеленые псы, куши, с горящими глазами, да еще и не убиваемые. Худший кошмар любого воина. Все, что можно убить — не так страшно, а вот что делать с тем, кто умирать совершенно не желает, несмотря на все твое мастерство?!

Ириен спал в палатке, я, как обычно, рядом с входом в нее.

— Ириен, ты спишь? — я повернулась лицом к палатке и говорила как можно тише.

— Нет, — край брезента немного приподнялся, и я увидела блеск зеленых глаз.

— Не доверяю я Хатору. И собаки эти… Что-то тут не так. Не знаю… Не нравится мне это.

— Я тоже ему не доверяю, но другого выхода нет. Возвращаться опасно — а отрядом я рисковать не намерен.

— А если он приведет нас куда-нибудь… ну, не знаю, в чащу густую?

— И бросит на съедение волкам?! — колдун фыркнул. — Брось, в крайнем случае, у меня есть ты. Ты ведь сможешь, если что, найти дорогу?

— Да, смогу, — я приуныла, но ненадолго. — А вдруг они нам горло перережут?

— Тогда почему мы до сих пор живы? Мы с ними уже вторую ночь ночуем и ничего.

— Ну да. Может вы ему и без надобности, а вот мне он точно постарается что-нибудь сделать, — с досадой пробурчала я. — Не верю я, что он все простил и забыл.

— А вот этого ему не позволю уже я! — колдун помрачнел, а в голосе появились устрашающие ноты. — Не волнуйся, я смогу тебя защитить.

— И не надо меня защищать, я и сама справлюсь, — пробурчала и отвернулась, а на душе стало тепло и приятно от его слов. Пришлось согласиться с Ириеном, но чувство тревоги продолжало точить изнутри. Однако привести разумных доводов для ее обоснования не получалось.

Заснуть удалось с трудом. Мысли о странных тварях, повстречавшихся нам на дороге, не давали покоя. Но усталость постепенно взяла свое. А утром мы двинулись за наемником.

Хатор вел нас через лес. И чем дальше мы шли, тем хуже становилась погода. Дождь противно моросил целый день, все насквозь промокли, а он даже не думал заканчиваться. Видимо, решив назло нам, затянуться еще и на всю ночь. Настроение у отряда было под стать погоде, а главное, неизвестно было, когда уже это закончится.

За три дня пути, нам так ни разу и не встретилось ни одной захудалой деревни. Спать приходилось все время в лесу, на земле. И все бы ничего, но последние два дня дождь испортил весь настрой. Ночевать на мокрой земле в мокрой одежде — то еще удовольствие. Рован поддерживал общее здоровье всех на относительно нормальном уровне, но если сегодня ничего не изменится, то даже его заклятья и зелья не спасут добрую половину от простуды. А сопливый и чихающий отряд, это даже не отряд, так, смех один. Ну, может, конечно, кто из разбойников и испугается при виде лихорадочно кашляющего и брызжущего слюной противника, но что-то слабо верится. В глазах солдат отчетливо читалось только одно желание — теплого огня и крыши над головой. Поэтому слова Хатора произвели просто ошеломляющий эффект.

— Тут неподалеку есть крепость заброшенная. Состояние так себе, конечно. Но зато крыша над головой, можно будет переждать дождь там.

Все просияли.

— Так веди быстрей!

Наемник слегка усмехнулся и прибавил шаг, сворачивая немного в сторону от тропы.

Через час нашему взору наконец открылась эта крепость. В свете сумерек руины одной из башен выглядели чарующе и пугающе одновременно, а из-за дождя и без того серые стены казались и вовсе невзрачными и заброшенными. Но все это меркло по сравнению с тем, что в ней нашлось несколько комнат с целой крышей и даже окнами. На первом этаже была столовая и, о чудо, рабочий камин. А на втором в комнатах были еще и кровати. Простые казарменные, но кровати!

Нашей радости не было предела, и первым делом отрядили нескольких ребят сходить за хворостом и занялись приготовлением ужина.

Я поднялась в одну из комнат, закрыла дверь на щеколду и наконец смогла переодеться с сухую сменную одежду. Переплела косу потуже, закрутила в узел и воткнула туда кансаси. С момента покупки я не расставалась с ними ни на день. Глупость, конечно, но очень уж они мне нравились. Развесив мокрую одежду на спинку кровати, спустилась к остальным.

На радостях к каше достали еще и остатки мяса. И даже заварили теплого чая. А Рован туда еще и зелье от простуды накапал, для профилактики. Настроение резко улучшилось, и ужин прошел не в пример весело и шумно. За разговорами и шутками мы даже не заметили, как все съели и выпили. И как-то на сытый желудок сразу навалилась дикая усталость за все дни пути, а веки становились все тяжелее и тяжелее. Я успела увидеть, как несколько солдат упали прямо лицом в тарелку и захрапели. Я хотела было засмеяться, но не успела. Глаза окончательно отказались открываться, и я упала, наверное, тоже прямо на тарелку.

Пробуждение было тяжелым. Голова была словно чугунная, и я как будто вязла в густой жиже, не в силах из нее выбраться. Когда мне наконец удалось немного приоткрыть глаза, то даже не сразу смогла сфокусировать зрение.

Я тряхнула головой, отгоняя остатки дурного сна, и ко мне начали возвращаться чувства. Отчего-то было очень холодно и жестко, руки и ноги что-то сдавливало, а кисти еще и саднило. Я огляделась.

Вокруг были серые каменные стены, я лежала на полу, ноги были связаны, а руки закованы в колодки, и от них тянулась цепь. Вместо дверей были решетки. Я явно была все в той же крепости, только в подземных ее этажах, в камере. Я немного дернула цепь, проверяя ее на прочность, и запястья обожгло резкой болью. Колодки серебряные, знали, кого заковывают, постарались. А вот цепь явно слабовата. Я перевернулась на спину и скорчилась от боли.

Дернула цепь сильнее. Потом еще и еще, пока боль в запястьях не стала невыносимой. Цепь не поддавалась. Ее основание, крепящееся к стене, от времени стало ржавым и не таким прочным, но сдаваться без боя не хотело. Что ж, надеюсь мне хватит времени.

Я села и облокотилась спиной к стене. Что же произошло? Где остальные? Что с Ириеном? Что если его уже убили? Впрочем, я же еще жива, значит, для чего-то нужна, может, и он им еще нужен, кто бы они ни были.

Я попыталась вспомнить все последние события. Хатор показывал нам крепость. Потом ужин, Рован наливает всем противопростудное зелье… И мы все засыпаем… Но зелье ведь действительно было противопростудное. Там и шалфей, и мелисса, мята, душица… Я уронила голову на руки. Вот дура! Конечно, я ничего не поняла. Все эти травы применяются при лечении простуды, но и все они оказывают слабое успокоительные действие. Проще простого усилить его магически. И даже оборотень с его чутким нюхом не заметит подвоха.

Понятно, что все это проделки Хатора. Наверняка его кто-то перекупил. Скорее всего, доставить нас в эту крепость было частью плана врагов Ириена. Вот только почему нас не убили сразу? Зачем надо было сначала усыпить?! Почему бы сразу не налить вместо снотворного нам яд?! Впрочем, нет, яд я бы почуяла… А раз я закована именно в серебряные браслеты, значит, о моей сущности им доподлинно известно. Как? Проследили? Уже неважно. Но действовать старались наверняка, поэтому и воспользовались снотворным. Но почему нас не убили спящими? Что-то в этом явно есть...

И Рован. Неужели этот милый парень оказался волком в овечьей шкуре? Мое сознание напрочь отказывалось верить в это. Да и звериное чутье ничего не говорило на его счет. Но зелье наливал он… Может его подставили? Мне совершенно не хотелось верить в "темную" сторону мага, мальчишка вызывал у меня искреннюю симпатию. Такой простой, неопытный. Его легко обмануть. Может, он и сам не понимал, что делал?

В голове крутился рой глупых и абсолютно бесполезных сейчас мыслей. Но за этим внутренним диалогом боль на запястьях утихла. Нужно попробовать обернуться. Хотя бы частично. Сперва нужно разрезать путы на ногах.

Я сосредоточилась и стала вытягивать ногти. Ничего. Абсолютно. Я попыталась еще, и еще… Глаза, уши… Ничего. Меня начала охватывать паника. Я попыталась обернуться полностью. От напряжения на лбу и висках выступил пот, но ни одна частичка моего тела не изменилась.

Меня охватил страх. Я почувствовала себя как будто обрубленной. Слабой, беззащитной, жалкой. Хоть оборачивалась полностью я не так часто, но само знание, что я в любую минуту могут прибегнуть к волчьим способностям или облику, делало меня увереннее. А сейчас я ощутила себя будто наполовину оглохшей и ослепшей. Вот теперь я действительно ощущала себя скованной, пойманной, в самой настоящей клетке.

Шло время, но ко мне так никто и не приходил. Я слышала голоса охранников, их гадкие шуточки и пустые разговоры, но не видела ни одного. Лишь однажды какой-то наемник зашел ко мне в камеру. Его лицо мне было совершенно незнакомо. Он поставил рядом со мной ведро и, не говоря ни слова, ушел.

Минуты тянулись за минутами, часы за часами… Прошло несколько дней. Два или три. Со счета я сбилась еще в первый день. Окон здесь не было, так что я даже не знала, какое сейчас время суток. Меня не кормили, лишь изредка приносили воду и меняли ведро. Ни один из стражников со мной не разговаривал, ни на один вопрос не ответили. Делали они все молча и быстро, особо даже старались ко мне не подходить.

Один раз я только ощутила на кружке с водой легкий запах Ириена. Значит, он еще жив. Эта мысль придала сил. Все время я занималась тем, что дергала эту проклятую цепь в надежде, что когда-нибудь она поддастся. И мои труды начали давать результат. Основание уже расшаталось, но еще не желало полностью выходить.

Внезапно раздались громкие тяжелые шаги, моя решетка открылась. Я подняла глаза.

— Ну, здравствуй, Гвен, — мужчина буквально выплюнул мое имя.

Передо мной стоял Хатор, сложив руки на груди и гадко ухмыляясь. Наемник смотрел на меня сверху вниз.

— Надо же?! Ко мне гости! — я уставилась на Хатора.

Наемник скривился в усмешке.

— Где Ириен? — спросила я дрогнувшим от волнения голосом. Если за мной уже пришли, то могли прийти и за ним. Я не на шутку испугалась.

Хатор, видя мое беспокойство, только сильнее рассмеялся.

— Он в подобных палатах, — наемник обвел рукой камеру.

— Что происходит? Зачем он вам нужен?

Смех мужчины смешался со злостью и нескрываемой яростью.

— Вот дура! Не о том ты спрашиваешь. Впрочем, если тебе так интересно… Мне он без надобности, не моя забота. Уговор был доставить его сюда живым. А дальше не мое дело. А вот ты — совсем другое. Ты нужна именно мне. Что-то задолжал я тебе. А в должниках ходить не люблю. И сегодня, — мужчина плотоядно улыбнулся, — я верну тебе все с процентами.

Пинок пришелся прямо в живот, заставив согнуться и застонать уже от ожогов на руках. И следом еще пара пинков. Я закашлялась.

— Хатор! Достаточно. Она еще нужна мне в сознании, — женский голос, тот, что я узнаю из тысячи. Я подняла голову. Анора. Девушка стояла позади наемника и с презрением смотрела на меня. Мужчина дернулся, но остановился. Она жестом указала ему на решетку, и мужчина вышел. Впрочем, я слышала, что далеко он не ушел, встав всего лишь чуть поодаль за углом.

— И почему я не удивлена, увидев тебя здесь?! — процедила я, едва подавив желание еще и сплюнуть.

Анора обошла меня, сложив руки на груди, и разглядывала, скривив губы в презрительной усмешке. Потом наклонилась, взяла меня за подбородок и попыталась покрутить голову влево — вправо. Я дернула головой, освобождаясь от ее рук. Чародейка медленно встала.

— Не понимаю, совершенно не понимаю, что он в тебе нашел?! Совершенно обычная девка, ничего особенного. И чем же ты его так зацепила?! Может, все-таки приворотное зелье? Признайся, подливала ему в кружку, поди, помаленьку.

Я дернулась, в надежде хотя бы толкнуть наглую тварь, но лишь снова скривилась от жжения в запястьях. Аккуратно села.

Чародейка рассмеялась.

— Так приятно на тебя сейчас смотреть, ты такая жалкая. Кстати, ты наверно уже заметила, что не можешь обратиться?! Браслеты на твоих руках не просто серебряные, видишь, сбоку пара красивых синих камней? Это иолит. Он блокирует любые попытки трансформации. Моя идея. Правда, здорово?! И все-таки я не могу понять. Я не в пример красивее тебя, умнее и воспитаннее, в конце концов. Почему же он отверг меня, но с радостью помчался в твои объятия. А ведь мне тогда почти удалось… — Анора помрачнела.

— Зачем тебе Ириен? Что ты от него хочешь?

— О! А разве не понятно?! Я хочу власти. И этот придурок уже мог бы быть у моих ног, если был не чертов Дезире, — чародейка стиснула кулаки.

— А причем тут Ириен? Ну и вышла бы за графа Дезире. В чем разница-то?

— Ты не знаешь? Серьезно?! Он даже не сказал тебе?! — Анора расхохоталась. — Эленвир Ириен д'Морель — наследный принц королевства Амман.

Мои глаза округлились, а лицо вытянулось от удивления. Чародейка рассмеялась еще больше.

— И еще, я смотрю, ты всерьез решила, что вы можете быть вместе. Так вот, никогда, НИКОГДА этого бы не было. Да, ты привлекла его, но ты для него не больше, чем просто новая игрушка. Потеха, интрига. И тот факт, что ты ничего не знала, только доказывает это.

Мои руки тряслись мелкой дрожью, к горлу подступил комок, но я сдержалась. Не при ней, не сейчас.

— Может, ты и права. Но и ты для него ничего не значишь! Он никогда не женится на тебе! — я с вызовом посмотрела в глаза девушке. — Но в отличие от тебя, со мной он хотя бы хотел быть, без всяких приворотных зелий, пусть и недолго.

— Вот это я и хочу понять. Как?! Что в тебе такого особенного? Впрочем, теперь это уже неважно, я нашла другой способ получить желаемое. Вот только для этого Ириен как раз не нужен, совсем.

Я удивленно посмотрела на девушку, и она с радостью пояснила.

— Он умрет. Но чуть позже и определенным образом, — Анора расплылась в противной торжествующей улыбке. — Быстрая смерть — это слишком гуманно с моей стороны. Предпочитаю наблюдать за страданиями людей. Знаешь, в этом есть определенное удовольствие.

— Граф Дезире не оставит это безнаказанным. Ты поплатишься за все свои преступления.

Чародейка устало улыбнулась.

— Об этом влюбленном идиоте я тоже позабочусь, придет и его время. То, что он тогда смог меня раскрыть — всего лишь случайность и моя ошибка. Им легко манипулировать. Я знаю все его слабые места и больше ошибки не совершу.

— Ты пришла сказать мне об этом?

— Да. Хотелось посмотреть на твой подавленный вид. Предательство любимого, обман и его неминуемая смерть. Мне казалось, это раздавит тебя. А я говорила тебе, что люблю наблюдать за чужими страданиями. Но, к моему сожалению, этот разговор не принес мне должного удовольствия. Пора заканчивать. И да, ты же понимаешь, что умрешь?

Я стиснула зубы.

— Ох, это будет так забавно. Я бы понаблюдала еще, но, к сожалению, спешу. Дела, знаешь ли.

Анора развернулась и вышла из камеры, на ходу крикнув:

— Хатор! Она твоя. Делай что хочешь. Только одно условие — она не должна выжить.

— Можете не сомневаться, не выживет! — наемник противно улыбнулся и зашел ко мне в камеру, закрыв за собой решетку.

— Ну что, детка, вот мы наконец и одни! Как же долго я этого ждал, — ярость в его глазах вспыхнула с новой силой.

Обдумать сказанное чародейкой я не успела. Наемник кинулся на меня, нанося удары руками и ногами попеременно, вымещая весь свой гнев. Я старалась блокировать его удары насколько могла. Но мужчина бил часто и сильно, почти не давая отдышаться, лишь изредка останавливался перевести дыхание. И в эти моменты я продолжала крутиться, понемногу дергая цепь. Оставалось совсем немного, только бы продержаться.

Переводя дыхание, Хатор в очередной раз осмотрел меня внимательным взглядом и хищно улыбнулся.

— Думаю, достаточно. Перед тем как ты умрешь, я все-таки получу от тебя то, что так давно хотел.

Наемник потянулся к штанам, снял ремень и кинул его в сторону. И не сводя с меня плотоядного взгляда, медленно стал приближаться, явно наслаждаясь моей беспомощностью и своим превосходством.

Все тело болело и саднило. Скорее всего, была даже пара переломов в районе ребер. Дышать было больно и тяжело. Но у меня еще оставался шанс. Сейчас или никогда.

Я собрала все силы и резко рванула цепь. Она со звоном вылетела из стены, заставив Хатора на миг остановиться, а потом с еще большей скоростью рвануть ко мне.

Я вытащила из волос заколку. Мужчина уже почти вплотную приблизился ко мне, готовый к мощному рывку, но я успела раньше, и кансаси по рукоять вошел в сердце наемника. Он потрясенно раскрыл глаза, пару раз нелепо хватанул ртом воздух и упал на пол. Я подползла к еще живому наемнику и вытащила кинжал из его сердца. Кровь хлынула с утроенной силой. Пара минут — и он больше не дышал. Я обтерла заколку о рубаху и вернула ее на место.

Немного отдышалась, приходя в себя и собираясь с силами и мыслями. Для начала мне необходимо было избавиться от этих мракобесовых браслетов. Что там говорила Анора? Мне камни, значит, мешают? Я размахнулась и саданула колодками с камнем по стене. Он немного треснул, но не раскололся. Я слегка передохнула и повторила свои действия. Один иолит рассыпался на мелкие куски. О шуме я могла не беспокоиться. Наверняка Хатор предупредил своих товарищей, что здесь будет не очень тихо.

Я немного посидела, собираясь с новыми силами, и с третьей попытки мне удалось разбить второй камень. Теперь ноги. Я сконцентрировалась, и ногти на моей руке превратились в когти. Каждое движение доставляло дикую боль и заставляло сжать до скрипа зубы, но ждать хотя бы сутки, чтобы основная часть моих травм зажила, я не могла. Выбираться надо было сейчас.

С трудом, но мне же удалось разрезать веревку на ногах. Оставалось самое сложное. Я насколько смогла глубоко вдохнула и начала оборачиваться. Это и так процесс нелегкий и болезненный, а при моем нынешнем состоянии — вообще пытка. Но это был единственный доступный мне сейчас способ избавиться от колодок. Да и возможность вправить поломанные кости. Браслеты плотно облегали запястья, но волчья лапа более гибкая и подвижная.

Через пару минут дикой боли мне все же удалось обратиться и вытащить лапы из колодок. Дышать стало легче, видимо, ребра все-таки вернулись в нужное положение.

Хатор наверняка позаботился о том, чтобы нас никто не беспокоил, но как долго это продлиться — я не знала. Времени ждать не было. Я немного отдохнула, буквально несколько минут, и обернулась назад. Мне еще надо было открыть решетку, а волчьими лапами это сделать почти невозможно, да и когти будут звонко цокать по каменному полу, радостно оповещая наших пленителей о моем приближении. Пока лучше так, ножками.

Во время двойной трансформации клетки частично обновились, кости заняли свое прежнее положение и даже немного закрепились. Для полного их уплотнения требовалось время, но и так было уже неплохо. Теперь я хотя бы могла свободнее дышать и передвигаться, боль стала меньше.

Моя одежда при обращении порвалась, пришлось раздеть мужчину и надеть его вещи, кроме рубахи. Лучше я свою порванную оставлю, чем его, залитую кровью. Я обшарила вещи Хатора, нашла кинжал, засунула его себе за пояс, взяла ключи, подобрала его ремень, хороший такой, кожаный, может пригодиться. И подошла к решетке. Я трансформировала глаза и уши и осмотрелась. В коридоре было пусто. Никакой стражи. Зато вдалеке за поворотом слышались глухие стоны. А откуда-то сверху доносился мужской смех.

Аккуратно открыла решетку и как можно бесшумнее пошла на звук стонов. В нескольких камерах за поворотом я обнаружила наш отряд, точнее, его остатки. Возле камер стояли двое охранников.

Надо было убрать их быстро и не привлекая внимания. Недолго думая, я резко выскочила из-за поворота и, воспользовавшись их замешательством, кинула в одного из них нож. Лезвие вошло прямо в горло, перекрыв крик. Мужчина осел на пол. И пока не опомнился второй, двигаясь вдвое быстрее обычного человека, подбежала к нему и одним резким движением свернула шею. Мужчина повалился мешком. И я чуть не легла рядом с ним. Все оборотнические преимущества требовали больших затрат сил. Поэтому и питалась я в основном мясом и в немалых количествах. А после такой вынужденной диеты и с травмами сил было ограничено.

Я подошла к решеткам. Ребята были сильно потрепаны. Сильнее всего, похоже, досталось Миху, Калиму и Сату. Рубахи на них были местами порваны, а из дырок виднелись синяки. Кое — где остались следы запекшейся крови, под глазами синяки, носы разбиты. А у Миха еще и челюсть припухла. Рован выглядел лучше, но куда обреченнее. На его руках были похожие на мои браслеты, наверняка не дававшие ему колдовать. Интересно, его списали как ненужный более материал, или он и правда не причем?

При виде меня мужчины оживились, и мне пришлось подавать им знаки, чтобы вели себя тихо и как можно обычнее. Вперед, насколько позволяли цепи, вышли Калим и Мих.

— Что произошло? — я говорила шепотом.

— Тьма его знает. Поужинали вместе со всеми, потом уснули, а проснулись уже здесь, — Мих еще пару раз выругался под нос и продолжил, — а потом в течение, кажется, двух-трех дней нас постоянно били, так, не слишком усердствуя, но и не слабо. А на него, — наемник указал на мага, — надели какую-то ерунду, чтоб колдовать не смог.

— Понятно. Есть мысли, как это произошло? — я указала на Рована.

— Клянется, что ничего не знает, а зелье было самое обычное, в лавке у известной травницы брал.

Я посмотрела на мага. Он весь сгорбился и шмыгал носом, боясь поднять взгляд.

— Ладно. Слышали что-нибудь об Ириене?

— Здесь его нет. Недавно прошли двое, сказали, что пойдут, обрадуют дорогого гостя, что… — Калим поперхнулся, но процитировал, —… девка его сдохла.

— Ааа, ну это они зря. Сдохла не я.

— Ты убила Хатора? — Мих оживился, да и Калим как-то повеселел.

— Ну, должен же кто-то делать за вас всю работу, — ворчливо пробормотала я. Порылась в ключах, нашла нужный и открыла решетку. Потом подобрала ключ и к кандалам. Сначала освободила Калима и отдала ключ ему. Хорошо, что замки у всех этих милых браслетов одинаковые и их все можно им открыть. Быстренько открыла вторую решетку с нашими ребятами.

— Калим, сними цепи с остальных. Рован, как только тебя освободят, сможешь подать какой-нибудь сигнал графу о том, где мы находимся?

Калим кивнул и принялся за работу. Рован неуверенно помялся, но все-таки утвердительно мотнул головой.

— Хорошо. И еще, Калим, не спускай с него глаз. А я пошла за Ириеном.

— Стой, мы с тобой! — Мих и Сат, потирая затекшие запястья, подошли ко мне. Я кивнула.