Глава 24. Свидание

После жеребьёвки, когда все уже пережили внезапную лотерейную эйфорию и отобедали в столовой, а сэр Октавиан улетел на собственном звездолёте в неизвестном направлении, Фейрис решил провести Лизе экскурсию по дворцу. Так как он и сам не знал всего его устройства, ему понадобилась помощь опытного дворцового служащего — личного королевского секретаря, верой и правдой служившего его отцу последние шестьдесят лет. Секретарь приступил к заданию с большим рвением и быстро придумал эксклюзивный, наиболее подходящий для ситуации маршрут. Начать его он хотел с Преддворцовой площади, но влюблённые заверили, что уже были сегодня на ней и всё там видели и знают. Тогда экскурсовод ограничился самим зданием. Он сводил их в тронный зал, где прошёлся с ними вдоль рядов фресок, картин, гобеленов и панно, рассказав о происходящем на многих изображениях; в кабинет Фейриса первого, где принцу, скорее всего, предстояло в будущем заседать; в сокровищницу, хранящую личные средства королевской семьи; в обсерваторию, на три метра выпирающую «башенкой» над крышей; в покои короля и его семьи — гигантские девятикомнатные апартаменты, апогей богатства, сосредоточие всего Нибируанского великолепия, пышности, красоты и изящества.

— В этом дворце круглый год проживают более тысячи неоатлантов! — сообщил экскурсовод, когда они покинули будущую квартиру монарха. — И это ещё половина комнат пустует! Так что сегодня очень редкий день, нам повезло — обычно во всех коридорах столпотворение!

В целом дворец был, как дворец. Ничего особо экстраординарного. Большинство земных замков вполне могли потягаться с ним в роскоши, а по исторической ценности, по значимости происходивших именно там событий наверняка и обошли бы. Но это относилось лишь к верхней части здания, в то время как самое главное в Королевском Дворце таилось под землёй. Это был огромный бункер, выстроенный Амадеусом восьмым и модернизированный Фейрисом первым. Секретарь, как единственное доверенное лицо бывшего монарха, имел туда доступ. Вход в бункер находился в одном из подвалов здания и представлял из себя гигантский люк, занавешенный не менее гигантской картиной на ткани. За люком через двадцать метров тёмного хода шла железная дверь, на которой нужно было ввести пароль из букв, цифр и прочих знаков. Отперев кодовый замок и впустив влюблённых в следующий, освещённый сегмент хода, уже подводящий к лифту, секретарь подсказал принцу забрать у него листок с полным перечнем введённых символов.

— Пригодится! — заверил он, вкладывая бумажку Фейрису в ладонь. — Теперь же вы здесь хозяин, вам надо иметь пропуск в каждый уголок!

Зайдя со влюблёнными в лифт и ткнув в единственную установленную там кнопку, экскурсовод доставил их в холл бункера. Холл этот представлял из себя громадное в длину «ходовое кольцо», опоясывающее жерло скрытого под дворцом вулкана и огороженное лишь невысоким парапетом. В помещении было ужасно жарко, почти как в бане, тепло из недр Нибиру поднималось к потолку в виде исполинских клубов пара и утягивалось в многочисленные решётки вентиляций, выходящие потом в строго засекреченных местах на поверхности. Тут было нестерпимо душно. На глубине, в самом кратере, плескалась ярко-красная лава, постоянно булькавшая и поднимавшая раскалённые брызги почти до краёв своего идеально круглого «колодца».

— Нам надо быть очень тихими! — предупредил секретарь шёпотом, когда все трое подошли и, опершись на ограждения, заглянули в жерло вулкана. — В этом бункере обитают… модели сто семнадцатые! Это были личные охранные дроиды вашего отца, сэр, они подчинялись ему и только ему, они убьют всякого, кто проникнет сюда без предупреждения! Их тут целая тысяча!

— Нас могут здесь убить?! — негромко зашипел на него принц. — Зачем мы тогда вообще сюда пришли?!

— Вы обязательно должны знать об этом месте, — пожал плечами экскурсовод. — Когда мы перепрограммируем сто семнадцатых, этот бункер станет вашим!

— Я не стану его использовать, — самоуверенно заявил Фейрис. — Я не такой параноик, как мой отец.

Секретарь рассмеялся.

— В начале правления ваш отец… говорил точно так же!

Вернувшись в лифт, влюблённые и их экскурсовод вновь поднялись наверх. Пройдя коридор, занавесив входной люк гобеленом и выбравшись из подвала, они без объяснений поняли, что их прогулка по Королевскому Дворцу завершена.

— Ну что же, приятно было просветить вас в истории вашего родного дома! — сказал секретарь. — До встречи, господин монарх! Надеюсь, вы уже скоро вступите в должность официально, и я принесу вам первые документы на подпись! Как это уже сотни раз делал для вашего отца...

Экскурсовод удалился, и принц с землянкой остались одни посреди широкого, богато обставленного, но освещённого лишь одной-единственной тусклой люстрой коридора.

— Ну, как тебе, Лиз? — поинтересовался Фейрис, переводя взгляд с завернувшего за угол секретаря на возлюбленную. — Всего три часа ходьбы, а мы уже знаем всю историю моей династии в мельчайших деталях и почти из первых уст!

— Знаешь… Я много для себя прояснила, но… Если честно, мне не сильно понравилось.

— Эх! — принц сильно удивился. — Боюсь спросить, почему?

— Сам-то как думаешь? Ну конечно потому, что нас сопровождали! — землянка обхватила Фейриса под руку и прижалась головой к его плечу. Они медленно пошли вперёд, и она продолжила. — Этот экскурсовод нам всю романтику развеял! Ведёт нас, как навигатор электронный! Ни разу, наверное, не заметил, где нам интересно, а где нет! А мне-то, мне, ты видел? В глаза постоянно заглядывает, да с таким… изумлением! Ужасом, можно сказать! Без слов ясно — осуждает он тебя. За любовь к землянке.

— Ну-ну. Доосуждается. — пригрозил принц, оглядываясь на то место, где исчез секретарь. — Так ты что, вообще, что ли, экскурсию не хотела? Почему не сказала?

— Я хотела, но я думала, это будет только наше с тобой… свидание… А убрать его по ходу дела было уже как-то… некультурно...

Фейрис резко остановился, остановив и Лизу. Судя по всему, ему в голову пришло что-то важное, правильное и крайне сейчас необходимое.

— Слушай… А ты ещё как, на ногах держишься? — с надеждой спросил он у землянки. — Ещё час-другой гулять сможешь?

— Ха, спрашиваешь! Да я хоть всю ночь ходить буду! Я сегодня… это, на подъёме!

— Здорово! Тогда пошли! — принц потянул её за собой, и они двинулись в обратную сторону.

— Куда? Куда пошли-то?

— К чёрному входу!

* * *

Чёрный вход Королевского дворца неоатлантов за свою более чем тысячелетнюю историю повидал множество преинтересных и, зачастую, скандальных инцидентов. Здесь практически каждую неделю проходили «сходки» дворцовой прислуги, на которых выяснялось, кто, где, когда и какому члену монаршей семьи в чём будет помогать; именно через чёрный вход сбегали с наскучивших занятий нерадивые престолонаследники; именно на этом крыльце, закурив втайне от жены, неосторожно уронил окурок и сжёг полдворца один из первых правителей неоатлантов, Сократ второй; именно через эти двери спасались от стражи многочисленные цареубийцы, которых в истории Нибиру было ни больше ни меньше, чем двадцать восемь; именно на этих ступеньках короли-изменники горячо и страстно признавались в любви наиболее привлекательным горничным; именно сквозь чёрный вход, прикинувшись новым поваром, в составе группы заговорщиков-низвергателей, в первый раз попал в свой будущий дом внучатый племянник троюродной тётки тогдашнего монарха, никому пока не известный юноша Амадеус, впоследствии — основатель новой правящей династии, за победу во Второй Межгалактической войне прозванный в народе «Сокрушителем». Но сегодня этому видавшему виды месту выпала удача несравнимо крупнее, событие, определяющее не просто эпоху, а целую эру. Поздно вечером, в канун 808-ых Космических Игр, в полнолуние, из дверей чёрного входа вышло и скрылось в Королевском Саду нечто, не влезающее ни в какие исторические рамки: уникальная влюблённая пара — землянка и неоатлант, плевать хотевшие и на Межгалактический суд, и на неодобрение народа, и на все прилагающиеся к этому трудности. Это были давно уже не мечтательные, заигравшиеся в сказку дети, а две гордые личности, самим своим существованием бросавшие вызов всем установленным во вселенной порядкам.

Сначала Лиза с Фейрисом шли по одному из самых глухих районов парка, по непроглядной темноте, по разбитой, почти нехоженой дорожке, кроме собственного дыхания слыша только уханье сов, таинственный шёпот листьев и стрекотание мириад ночных насекомых. Деревья-великаны, деревья-карлики и деревья, вообще не похожие деревья, образовывали над ними плотный заслон, через который едва пробивался свет обеих Нибируанских лун.

И вот, счастливое мгновенье — вдалеке наконец показался первый фонарь! Лишь только увидев его, влюблённые мигом догадались, что основная часть парка — те неповторимые по своей красоте места, которые были так разрекламированы во всех туристических брошюрах, — уже совсем близко. Так и оказалось. Через несколько десятков метров тонкий «ручеёк» тропинки впал в гигантскую «реку» — центральную аллею Королевского Парка. Как раз отсюда и начинался «ботанический рай»: стройные пирамидальные кипарисы, тысячелетние секвойи, достигающие десяти метров в поперечнике, изящные розовые сакуры, почти лишённые коры платаны, благоухающие эвкалипты, толстенные баобабы, раскидистые пальмы, а также обыкновенные липы, дубы, берёзы и тополя обступили аллею со всех сторон, словно почётный караул перед гробницей Амадеуса восьмого. Ночь здесь превратилась в день, ярчайший, разноцветный свет лил отовсюду, куда только смогли подвести проводку инженеры-электроники. Колючие лапы хвойных были усеяны гирляндами, как на Новый Год, под каждым стволом был обязательно установлен мощный прожектор, подсвечивающий листья снизу; величественные, украшенные сотнями золотых скульптур фонтаны, стоявшие по центру аллеи и не выключавшиеся даже на ночь, били на десятки метров в высоту, обдавая проходящих мимо влюблённых своей прохладной водяной пылью, а из прикреплённых к столбам громкоговорителей звучала плавная, мелодичная музыка, конструктивно сходная с человеческими вальсами. По центру дороги, заключённые в специальные вазы, росли редчайшие, драгоценные породы деревьев, многие из которых на Земле уже почти вымерли или вымерли насовсем. В небольших полукруглых «тупиках», встречавшихся по краю аллеи буквально через каждые сто метров, стояли тенистые шестиугольные беседки, красиво оплетённые вьюном и виноградом. Если преодолеть всю многокилометровую аллею «одним махом» не получалось, в них можно было остановиться на отдых.

Обратив внимание на эти беседки, землянка сразу почувствовала, что устала и вторую половину пути без перерыва не пройдёт. Она кивнула Фейрису на один из ближайших шестиугольных домиков, и тот понял её без слов. Принц галантно распахнул перед нею дверь, Лиза зашла, и они, обнявшись, сели рядом на скамью.

— Днём сюда приносят напитки и закуски, — сказал Фейрис, смахнув пыль со стола. — В период Космических Игр их можно брать бесплатно, они входят в стоимость билетов.

— Что ж, жалко, что сейчас не день! — поддержала разговор землянка. — Было бы здорово попробовать обычную местную еду, а не все эти ваши «шеф-поварские» дворцовые штучки!

— Да, согласен! Честно скажу, даже в офицерской столовой «Медузы» еда была на порядок вкуснее, чем тут… — принц умолк, задумался, а потом продолжил. — Тут вообще всё, знаешь ли… по-другому… Непривычно, непонятно… И это здорово, да, я люблю, я обожаю, когда в жизни есть какая-то непредсказуемость! Но… иногда я скучаю по моей «тюрьме». По дяде, Земледельцам, тренировкам…

— Ты продолжаешь вспоминать «Медузу»? — удивилась Лиза. — Я думала, теперь, когда ты почти взошёл на трон, ты захочешь поскорее избавиться от этих воспоминаний! Уж извини, но твоё детство там никак нельзя назвать счастливым. С года до восемнадцати лет жить на закрытой военной базе, без мамы, без отца — это самая что ни на есть колония! Я же… права?

— Ну, во-первых, меня очень поддерживал брат… Звонил каждый день, фото, видео присылал, прилетал каждый год, пока не вступил в должность… И дядя тоже — учил, воспитывал, школу организовал…

— Помню-помню, ты уже рассказывал. Но объясни мне, пожалуйста, я всё никак не могу понять: почему ты, в условиях практически полной изоляции, никогда не чувствовал себя одиноким? Пять тысяч солдат — общение достаточно однообразное! Ну не могут они дать всего того спектра впечатлений, который нужен ребёнку или подростку! Как ты… выживал без детских эмоций? Без беспричинной радости, без всех этих резких перепадов настроения? Без сверстников, в конце концов! Как ты приспосабливался к этому исключительно взрослому обществу?

— Ну, ответ мой будет слишком прост: я подражал им! Везде, всегда и во всём был, как они! Зачастую я ощущал себя просто уменьшенной копией Земледельца… Я одевался, как они, говорил, ел… Я перенял у моих старших товарищей абсолютно все мои привычки и навыки: метать ножи я научился в пять, стрелять из всех видов оружия — в восемь, водить звездолёты и машины — в десять! Даже танцевать меня учили Земледельцы! Я им обязан… всем… Если бы не Земледельцы, меня, моей личности, просто бы не существовало! Образно говоря, я появился на свет в этакой «белой маске», которую всё моё детство и юность разрисовывал и редактировал под их обобщённый образ. Только благодаря этой маске я и стал таким, каким ты меня сейчас видишь! Без этой маски я — лишь тень себя… А в ней я — новый король неоатлантов, властелин Нибиру и Земли, верховный главнокомандующий Космофлота и бесстрашный рыцарь, покоритель твоего сердца! Словом, неоатлант, достойный твоей любви!

— Какой ты… прямолинейный! — улыбнулась землянка. — Рыцарь, покоритель сердца… достойный…

— А что, разве это не так?

— Всё так, Фейрис! Просто мама мне сегодня по передатчику раз десять говорила: не признавай, что он тебя достоин, не объясняйся ему в любви, отвечай намёками, оставляй загадку, а не то охладеет, пассивным станет!

— Что за глупость! — фыркнул принц. — Я же тебе уже в который раз признаюсь, и ты меня пока не разлюбила!

— Что за «пока»? И не разлюблю!

— Хочешь сказать… вообще никогда?.. И ни при каких обстоятельствах?.. — спросил Фейрис с замиранием.

— Как ты догадался! — саркастично воскликнула Лиза. — Тебе же об этом объявили всего дважды!

Принц просиял, и они, прижавшись друг к другу ещё сильнее, поцеловались третий раз за своё знакомство…

* * *

В этот вечер влюблённые наслаждались поцелуями гораздо дольше, чем день назад на берегу Кольского залива. Как и положено на подобных свиданиях, они потеряли всякое ощущение времени, пятнадцать минут фактических показались им целым часом.

Решив наконец продолжить свою прогулку, Фейрис с Лизой покинули беседку и пошли дальше, вверх по аллее. Пройдя аллею до конца, они очутились на Озёрной набережной, одном из самых популярных мест королевской резиденции наравне с Преддворцовой площадью и расположенным в дальнем углу Парка Королевским зверинцем. Само озеро, вокруг которого эта набережная протянулась, было огромным, оно занимало шестую часть территории Парка. Свет фонарей на его противоположном берегу был едва заметен, как свет звёзд-карликов на ночном небе. Внутри него плавали сотни разноцветных светящихся рыб, позволяющих примерно определить глубину водоёма. Принц и землянка немного постояли на краю, свесившись через бортик, и решили двинуться вдоль берега. Через несколько минут Фейрис объявил, что придумал для них замечательное развлечение — пешую прогулку по воде.

— Как это? — не поняла землянка.

— Реактивную обувь наденем — и пойдём! — пояснил ей принц. — Тут прокат должен быть недалеко. Мне брат столько видео присылал с этим парком, что я его почти до кустика знаю!

Наметив себе новую цель, влюблённые ускорились и принялись искать взглядом будку проката. Та нашлась достаточно быстро, и они сразу подошли к ней. Каково же было их удивление, когда они заметили внутри… неоатланта! Старик в униформе, с бутылкой спиртного в руках, сидел, повернувшись к маленькому плоскому телевизору, и смотрел выпуск новостей. Передавали тот самый момент, когда «Сокол» только-только достиг Неополиса и пролетал над набережной Южного. Будочник глядел на экран сначала расслабленно, потом, при подлёте корабля ближе, напряжённо, а в самую волнительную секунду — когда звездолёт проскользнул сквозь узкую щель между двумя серебряными небоскрёбами, — он с резким: «Ох!» откинулся на спинку своего стула.

— Во даёт! — цокнул он, качая головой. Тут принц наконец решился постучать ему в окошко. — А? Кто?

— Здравствуйте! — сказал ему Фейрис.

— Вы… работаете? — уточнила Лиза.

Мужчина взглянул на них недоверчиво и хмуро, раздражённый, казалось, самим фактом их присутствия.

— Нет, — ответил он наконец. — Я просто наблюдаю за набережной. Помогаю охране. Мне за это неплохо доплачивают, чтоб вы знали.

— Но раз уж вы здесь, вы же можете сделать доброе дело и выдать нам обувь? — спросил принц. — Пожалуйста?

— Ну нет уж, — отрезал будочник. — Вы остались на территории после закрытия, вам полагаются огромные штрафы… И вам ещё хватает наглости прийти на набережную и просить у меня обувь?! Знаете, меня за такое… Так что пока, паренёк, придумай ей что-нибудь покруче реактивок! Например, гонки от охранных собак, а? Ха-ха!

— Да что ж вы все такие недогадливые… — пробурчал Фейрис, залезая в карман за бумажником, доставая его и находя в нём одну купюру с лицом Амадеуса восьмого.

— Чего это ты, взятку предлагаешь? Тысяча? Маловато! — сказал будочник, не разгадав истинных намерений принца. — Хотя бы десятку давай!

— Ну-ка, сравни! — Фейрис повернул голову в профиль и приложил банкноту к стеклу.

Будочник вгляделся в изображение, дважды перевёл глаза с Амадеуса восьмого на Фейриса четвёртого, и внезапно рухнул со стула ногами вверх.

— Да-мс, минусы абсолютизма… — протянула Лиза. — Все тебя боятся, шарахаются, как от чёрта, в обморок, вон, падают… Неограниченная власть — большое бедствие...

Принц с землянкой обошли будку сзади, Фейрис взломал дверь, и они вытащили неоатланта на свежий воздух. Влюблённые попробовали растрясти его своими силами, но у них это не получилось. Тогда принц предложил Лизе обыскать рабочее место будочника — неоатлант такого возраста наверняка носит при себе какие-нибудь медикаменты.

— Знаешь, что я думаю насчёт нашей формы правления? — спросил вдруг Фейрис, пока они копались в ящиках и сумках.

— Говори, раз уж начал, — согласилась землянка, хотя и была крайне занята поиском.

— Я считаю, что мои королевские полномочия всё-таки нельзя так однозначно называть «большим бедствием»… Абсолютную монархию можно сравнить с игрой в «русскую рулетку»: если правитель — гений, государство идёт вперёд, развивается, летит на крыльях прогресса и благополучия, но если на троне идиот или мерзавец, то всё наоборот… Его империя придёт в упадок, народ будет страдать, а над вселенной нависнут величайшие угрозы. Проблема в том, что предсказать, кто будет следующим — гений, идиот или мерзавец, — невозможно. Так и случилась Вторая Межгалактическая война — во всех империях до высшей власти дорвались своего рода злодеи...

— А ты кто из трёх? — насмешливо поинтересовалась Лиза, прекрасно понимая, что её возлюбленный не может быть ни идиотом, ни мерзавцем.

— Пока не знаю, — скромно ответил принц. — Коронации не было, так что я ещё официально не правил.

Тут Фейрис нашёл в барсетке, висящей на крючке на стене, шприц со знаменитым «средством-от-инфаркта-инсульта-комы-и-просто-обморока». Он вышел из будки и вколол его пострадавшему. Тот сразу же очнулся и вскочил с земли, и в ту же секунду к нему вернулась память о его последних мгновениях перед отключкой.

— Что вы хотели, господин принц?.. — проговорил будочник виновато. — Реактивную обувь?.. Пожалуйста, сейчас, несу...

Старик зашёл в будку, открыл ключом вмонтированный в стенку шкаф и достал оттуда восемь устройств, похожих на каблуки от женских туфель. Фейрис взял их, и они с Лизой, попрощавшись со спасённым, направились к спуску к воде. «Каблуки» они надели на свою обувь спереди и сзади, затянув их на ремнях, после чего ступили на воду у берега. У землянки первые шаги в «воздушных роликах» сопровождались громким визгом, но вскоре она привыкла к этим абсолютно новым ощущениям. Чуть наклонив корпуса для разгона, они с принцем полетели, паря в считанных миллиметрах от поверхности озера. Топливом для реактивной обуви служил сам воздух, из которого она выделяла и преобразовывала водород.

— Слушай, а не хочешь посетить… Королевский Зверинец? — предложил Фейрис через пятнадцать минут тренировочных полётов кругами. — Чего мы без дела летаем? Он тут, рядом с озером, на том берегу! Полетели?

Лиза согласилась.

* * *

Примерно две минуты полёта потребовалось влюблённым, чтобы пересечь озеро. Сойдя на берег, они отцепили «каблуки», чтобы не потерять управление над твёрдой землёй и предотвратить несчастный случай. Здание зоопарка располагалось всего в нескольких метрах от набережной. Это было одноэтажное, но очень крупное по площади строение. Внутри принц с землянкой сразу наткнулись на пожилую охранницу, сидевшую на стуле у стены с журналом кроссвордов.

— Ах, это вы! Я видела вас днём в амфитеатре! — воскликнула женщина и тут же открыла им вход в основной зал.

* * *

Влюблённые бродили по коридорам Зверинца гораздо дольше, чем летали над Королевским Озером. С обеих сторон перед ними высились вольеры с самыми разнообразными, привычными и экзотическими животными, в каждом вольере был создан свой собственный микроклимат, имитирующий естественные условия.

— А динозавров тут нет? — всерьёз забеспокоилась Лиза, заметив в соседних вольерах вымерших на Земле сумчатых волков и птиц додо.

— Нет, их мы спасти не могли. Шестьдесят пять миллионов лет назад нас ещё тоже не существовало!

— А, точно...

Влюблённые шли медленно, держась за руки, любуясь тиграми, львами, носорогами, жирафами в специальном увеличенном в высоту вольере, гориллами, кенгуру, броненосцами, белыми медведями...

— Лиза, стой! — внезапно воскликнул Фейрис, подбегая и прислоняясь к стеклу последнего вольера. — Да это же… та самая медведица из Арктики! И её медвежата! И как это их успели вывезти с Земли!

— Какая ещё «та самая»?

— Которую я лично подстрелил! Я ведь рассказывал!

— Ух-ты! — землянка тоже подбежала к вольеру и принялась увлечённо разглядывать гигантского хищника.

— Не то слово! Ты даже не представляешь, сколько у меня с этой медведицей связано приятных воспоминаний! — принц с блаженной улыбкой погладил стекло. Медведица внутри грозно фыркнула и подошла ближе. — Мой день рождения!.. Мой первый выход на земную поверхность!.. Прогулка по Арктике!.. Охота!.. И моя первая и последняя живая встреча с папой и братом… Вот, посмотри… — Фейрис принялся рыться во всех своих внешних и внутренних карманах, и вытащил сложенную вдвое цветную фотографию. — Это я и моя семья! Наше единственное совместное фото...

Лиза вгляделась в снимок, сделанный на фоне арктической пустыни, грузового звездолёта и обмякшей туши усыплённой медведицы. Все четверо Фейрисов — отец, дядя, младший и старший сыновья, — улыбались сдержанно, не обнажая зубов, держались гордо, уверенно, прямо, как четыре пограничных столба. Фейрис первый был почти на голову выше своего младшего брата и на две головы выше обоих сыновей. На лице его угадывались крайнее душевное измождение и общая усталость — последствия хронической паранойи. Фейрис второй был типичным Земледельцем, как их и представляла себе землянка — сильный, широкоплечий, со множеством военных орденов, медалей и куда более ценных наград — боевых шрамов. Фейрис третий казался воплощением Нибируанского аристократа, даже в суровой земной Арктике он не смог расстаться со своим элегантным смокингом. В его глазах под круглыми очками светились глубочайший ум и высшая интеллигентность. Фейрис четвёртый на этой фотографии также не был легкомысленен: с ружьём в руках, небольшой ухмылкой и волевым взглядом, устремлённым точно в камеру, он полностью соответствовал определению «бесстрашного рыцаря», жаждущего приключений и подвигов во имя дамы сердца.

— Супер! — сказала Лиза, возвращая фото владельцу. Принц, конечно, ожидал чего-то иного, но не подал виду.

* * *

Дойдя до другого конца здания, влюблённые покинули зоопарк и вернулись на улицу.

— Фейрис, тут как-то… безлюдно! — вдруг пожаловалась Лиза, оглядевшись. — Мне это не слишком… по душе!

— Хм! Моё общество тебе так быстро наскучило? — огорчился принц. — Всего-то два часа гуляем! Что, устала? Вернёмся во дворец?

— Нет, нет, просто я отсюда слышу… гуляния за стеной! И фейерверки, слышишь, как бахают? Им там так весело… Вот у них настоящий праздник — Игры пройдут на Нибиру! Я так хочу выйти отсюда, присоединиться к ним!

— Ах, вот как! Так что ж ты не сказала раньше! Идём, разумеется! Тут рядом есть вторые ворота, пройдём через них — и сразу на проспект отца выйдем!

— Отличная идея! Но куда же мы отправимся? «По течению»?

— Есть один… Известнейший в нашем квартале ресторан… Называется… Впрочем, пусть будет сюрприз!

— Да, так лучше!

И влюблённые поспешили отыскать второй выход с дворцовой территории...