15 февраля 617134 года от Стабилизации

Компьютер компьютером, но решать задачи на нём не всегда удобно. Ну, или я ещё не настолько освоилась. Поэтому в занятиях очень помогла найденная на свалке большая тетрадь (исписанные листы из неё я вырвала и использовала на растопку, а оставшуюся, почти чистую бумагу, только с парой сквозных бурых пятен, сохранила) и письменные принадлежности (точнее, что-то типа набора ручек). Впрочем, не только я склонна к примитивизму: почти четверть абитуриентов работала с разнообразными приспособлениями для записи.

Через некоторое время на очки-компьютер пришло сообщение от Ликрия. Удивившись (вроде загородку не поднимала), я покосилась на друга, но тот сидел, совершенно не обращая на меня внимания, вместо этого бездумно глядя в сторону преподавателей. Решив не торопить события, тоже сделала вид, что занята своими делами, и открыла письмо.

«Больше на общайся со мной. Не заговаривай. После курсов не жди и не иди следом. Домой и на работу тоже не ожидай. Если будет необходимость — сам свяжусь. Если увидишь нечто, что возмутит или захочется вмешаться — возьми себя в руки, остановись и уйди. Ни в коем случае не влезай».

Кратко и лаконично — почти как инструкция. Зачем? Вроде бы уже в туалете поговорили. Или ситуация изменилась?

«Что ещё случилось?»

«Следуй указаниям».

К ответу Ликрий добавил вложение, быстро объяснившее происходящее: сообщение от общетартарской системы оповещения о том, что на друга куплена полная лицензия. Я похолодела.

По сути наш, минимальный, список налогов, защищал не так уж сильно и предназначался в первую очередь для того, чтобы отвязаться от простых хулиганов или отстрела «за просто так». Ну и чтобы полученный продукт, например, мясо, кости или шкура (как бы ни неприятно было говорить такое в отношении разумных и себя в том числе), получился для «добытчика» невыгодным. Но от целенаправленной мести, от тех, кто не пожалеет около сотни рублей на разрешение, наш список налогов не защитит.

Присланное оповещение сообщало о лицензии на стандартную неделю, с правом продления, полученной несколько минут назад. То есть через пять стандартных часов (ещё до окончания занятий) некие неизвестные восемь существ имеют право убивать, ловить, удерживать, пытать или взять в рабы Ликрия (причём без его согласия, то есть в рабы бесправные). Разрешение действует стандартную неделю, но срок могут увеличить в любой момент — были бы деньги и желание. А желание, судя по всему, есть. И как минимум в двух личностях «неизвестных» охотников сомнений почти не возникает — вон, за преподавательским столом жизнью наслаждаются.

Когда-то, только узнав об особенностях данных налогов (и покупке лицензий), долго возмущалась на тот счёт, что считается разумнее продолжать оплачивать «защиту» даже после того, как кто-то получил разрешение. Но логика проста: если прекратить вносить деньги, то охотиться смогут все, если же продолжать, то только по лицензии. До ужаса циничное правило. Более того, если кто-то уже оплатил разрешение, да ещё с правом продления, то даже если жертва решит перейти на более дорогой налог, уже действующий охотник сможет продолжить преследование за ту же цену и добавить себе время по прежнему тарифу.

Итак, вскоре Ликрий превратится в дичь. Враги всё сделали по закону, придраться не к чему. Лицензия куплена, жертва оповещена. Если хочет — может бежать (но никто не запрещал охотникам следить), нанять телохранителей (ага, только вот деньги на это немалые нужны) или придумать ещё какой-то способ уберечься. Не сумеет — его проблемы. Если слова, какими бы неприятными или страшными они ни были — только слова, то официальное разрешение на охоту — совсем другое дело. Теперь понятно, почему вдруг друг прислал новые инструкции. Если байлоги раскошелились на лицензию, то кто сказал, что они не готовы потратиться ещё, чтобы убрать с пути того, кто попытается помешать? Ликрий прав: в такой ситуации нарываться нельзя.

Попыталась вернуться к задачам, но сосредоточиться не получалось: мысли всё время возвращались к другу, а взгляд насторожено следил за его врагами. Не выдержав, снова сделала перерыв, чтобы умыться, попить и хоть немного успокоиться. Прислонилась лбом к стене. Ужасное, безнадёжное положение. Чтобы взять себя в руки, попыталась найти хоть какие-то положительные стороны. Получалось плохо. Например, если смотреть эгоистично, сейчас я почти в два раза богаче, чем была утром. Вроде бы плюс, вот только он не утешает. Пусть по минимуму, но денег и так хватало на существование, а получать выгоду за счёт смерти Ликрия… отвратительно.

Навалилась депрессия. Мы многое пережили вместе. Старались, цеплялись за любой шанс, терпели. Но какой смысл бороться дальше, если в любой момент могут найтись враги и точно так же купить лицензию? Толку трепыхаться? Хроническая усталость брала своё и барахтаться в тартарском болоте уже не хотелось. Даже наоборот, возникло желание поднять руки, пустить всё на самотёк, оторваться денёк, а потом купить какого-нибудь сильного и безболезненного яда — благо выбор большой и продажа свободная.

Стоп. Я несколько раз постучалась головой о стену, чтобы хотя бы с помощью боли преодолеть нахлынувшее отчаянье. Так нельзя. Нельзя думать только о себе. Шас и в меня много сил вложил — какого ему будет узнать, что и в этом случае всё напрасно? Да и Ликрий очень умный, сильный, выносливый — у него должен быть шанс выжить. А если я сдамся, то он, даже если спасётся от врагов, всё равно погибнет — деньги-то все у меня. Так что стоп. Отогнать депрессию, выдержать, продолжать бороться, если надо, вцепляясь зубами и срывая ногти! Курсы. Сейчас надо вернуться на подготовительные курсы — без них шансов нет. Поэтому собраться, и вперёд.

Сосредоточиться на задачах получилось отнюдь не сразу, но даже после этого работа продвигалась медленнее и сложнее, чем до страшной новости. А с учётом того, что за день курсов предполагалось освоение двух новых тем — то есть решение и разбор минимум четырнадцати задач… В общем, в отведённое время я не уложилась. Придётся заканчивать дома, а потом сдавать — причём лучше в день для дополнительных консультаций, а не дожидаясь следующей математики. Ведь на следующем занятии по предмету придётся осваивать ещё две новые темы.

Ликрий покинул аудиторию раньше, за час до вступления лицензии в силу. Следом за ним вышел один из чёрных и чешуйчатых. А я сидела вплоть до официального окончания первого дня курсов — всё-таки здесь условия для занятий лучше, чем на свалке.

Напряжённая работа и нервная обстановка сильно утомили, но просто так отдыхать я боялась, не без оснований полагая, что в голову снова полезут упаднические мысли — а сладить с ними с каждым разом становится всё сложнее. Поэтому обшарила несколько ближайших мусорных контейнеров, как всегда оставила самые питательные кусочки для Ликрия (нельзя отчаиваться, он ещё может вернуться), перекусила и отправилась на работу.

Занятие, которое позволяло получить скидку, оказалось очень примитивным. Уборщик, причём практически без техники (ибо она, видите ли, либо быстро ломается, либо дорого стоит) и, естественно, без спецзащиты (хотите — покупайте за свой счёт, но окупить траты не сможете). Хорошо, что мы с Ликрием узнали об этом заранее и подготовились. Так что, переодевшись в припасённую одежду (получился многослойный костюм, типа капустного кочана), нацепив найденные на свалке водолазные очки и обмотав остальную часть лица влажной тряпкой (чтобы хоть немного защитить органы дыхания), а также оставив в раздевалке компьютер с видеорегистратором (иначе они могут выйти из строя), я отправилась на смену.

Вместе с несколькими рабами я прочищала какие-то стоки, судя по запаху, химических отходов. В жарком воздухе стояло противное марево, от которого першило в горле и быстро начали чесаться менее защищённые участки тела. Простая, но тяжёлая и неприятная физическая работа.

У других коллег по труду были закрытые комбинезоны и противогазы, но, судя по всему, их не хватало для качественной защиты. По крайней мере, тот тут, то там раздавался надсадный кашель, многие дышали с трудом, хрипло, с каким-то болезненным бульканьем. В отличие от бригадира — тот одет в нечто вроде лёгкого скафандра и, похоже, чувствовал себя нормально.

Удушающая жара, влажность, постепенно нарастающий дискомфорт — в результате всего этого дело продвигалось не очень быстро. Впрочем, начальство недовольства не проявляло: другие работники тоже показывали отнюдь не ударные результаты. Ближе к концу всего-то четырёхчасовой смены я уже почти не обращала внимания на окружение: двигаться становилось всё сложнее, мир начал расплываться, а вдобавок сильно разболелись зубы. Поэтому бригадиру даже пришлось потрясти меня за плечо — в первый момент показалось, что его ошпарили кипятком.

— Твоя работа закончена, — сказал начальник.

Кивнув, побрела в раздевалку. Только сейчас заметила, что рабов вывели раньше, хотя заступали мы одновременно. Осторожно сняла одежду, выбросила верхний костюм в урну (надо бы все, но тогда новых тряпок не напасёшься), а потом отправилась в предоставляемое благо цивилизации — чуть тёплый душ. Вода немного успокоила горящую кожу и помогла промыть глаза. Зато стало понятно, почему тело такое тяжёлое и неповоротливое: руки, как и лицо, отекли, покраснели, а глаза превратились в узкие щёлочки. Осторожно проверила зубы, но, к счастью, они не шатались, как казалось из-за острых ощущений. Да уж, Шас очень мягко выразился, предупреждая, что «временный дискомфорт почти гарантирован». Впрочем, если судить по заключённому контракту, то серьёзных последствий для здоровья работа в течение курсов принести не должна...

Естественно, в таком, раздутом, состоянии, нормально помыться не получилось. Неприятно, тем более, что волосы всё равно случайно намочила, а сушилки не предусматривалось. Убедившись, что очистилась достаточно, чтобы после применения нейтрализатора соответствовать стандарту безопасности, неуклюже, из-за раздутых пальцев и то и дело простреливающей зубной боли, оделась и обмотала голову запасными тряпками — сейчас главное — не замёрзнуть. А потом получила заслуженные четыре копейки и вышла на улицу.

Сейчас ледяной ветер показался почти приятным: он охладил горящую кожу, даже отёк за несколько минут, что простояла у стены туннеля, немного спал. По крайней мере, видеть стала лучше. Вздохнув, насторожилась. Со стороны ближайшей мусорки пахло химией и подгорелым мясом. Ну, химией для меня сейчас всё пахнет (слишком надышалась), а вот жаркое или его остатки бы не повредили. Если ещё и с жирком, то неплохой ужин получится. Но стоило заглянуть в бак, как замутило: там лежал один из шапочно знакомых рабов. Тех, кто вышел на смену одновременно со мной. Голое, уже слегка покрывшееся инеем, изувеченное и обгорелое тело.

Отшатнувшись от такой наглядной демонстрации бесчеловечности местных порядков, отошла, ещё немного постояла, а потом отправилась на свалку. Обыскивать по пути мусорки не решилась — перед внутренним взором всё ещё стоял тот несчастный.

Добиралось дольше обычного: ускорив темп, из-за усталости и плохого самочувствия могла случайно что-то нарушить — а этого допустить нельзя. Зато к тому времени, как достигла свалки, зубная боль стала более тупой, а отёк почти исчез, оставшись только на голове, особенно на её волосистой части, которую к тому времени саднило ещё больше. Естественно: её-то как следует промыть не получилось — вот и результат. Подумав, всё-таки решила пожертвовать шевелюрой, осторожно сбрила волосы и тщательно протёрла горящую лысину снегом. Лучше так, чем либо обморозить мокрую голову, либо оставить на ней химию и из-за этого потом кожи лишиться. Хотя волос жалко: после лечения в Белокермане они стали крепкие, густые и красиво блестели. Но здоровье дороже. А если выживу, со временем новые отрастут.

Набрав еды и топлива, вернулась домой, развела огонь и некоторое время грелась. Потом попыталась решать задачи, но внимание удержать не удавалось и результата не было. Заснуть тоже не получалось: стоило улечься, как начинала напряжённо прислушиваться к завыванию метели. Вспоминался Ликрий и почему-то изуродованный труп на мусорке. Поняв, что если сейчас не отвлекусь, то снова нахлынет отчаяние, села, поставила кипятить воду и залезла в сеть.

Сначала подробнее почитала о своей работе. Если раньше я обращала внимание на технику безопасности и как сохранить здоровье самой, то теперь поинтересовалась насчёт рабов. Выяснилось, что средний срок жизни невольных уборщиков составляет всего неделю, но естественной смерти никто не ждёт, поэтому группу обновляют по мере того, как очередной бедолага теряет работоспособность и подлежит ликвидации (через три-пять суток после начала работы). А выгоден такой подход только потому, что закупают подходящий «брак» буквально за копейки. Ещё годный, но самый дешёвый, которым даже столовые и консервный цех побрезговали.

Занервничав, на всякий случай ещё раз открыла специальную программу, позволяющую по многочисленным малопонятным параметрам (полученным в институте химеризма) рассчитывать последствия для здоровья нестандартного существа пребывание в определённых условиях, и мысленно поблагодарила Шаса, ещё во время рабства купившего её за мой счёт. Кстати, для Ликрия опекун тоже приобрёл экземпляр — благо программа стоит дёшево. Очень полезная штука. Скопировав нужные данные с сайта работодателя, пересчитала нагрузку по отношению к моему, химерическому, организму. То же самое, что и раньше: даже без защиты я могу выжить при работе по смене в сутки чуть больше пяти стандартных месяцев. Без серьёзных, трудно обратимых последствий — примерно полтора. И это в голом виде, без каких-либо специальных средств, даже без одежды. На всякий случай выбрала в меню стандартного, здорового среднестатистического homo sapiens: для него срок жизни без защиты составлял менее часа, а серьёзные последствия появлялись уже через несколько минут. Вот тебе и раз.

Учитывая ощущения, поверить в такие оптимистичные перспективы сложно, хотя, если смотреть откровенно, то самочувствие достаточно быстро выправляется. А живучесть, по сравнению с человеком, действительно зашкаливает. Тем более, что homo с кустарной защитой, подобной той, что использовалась при работе, всё равно бы уже погиб. Такая наглядная демонстрация моей новой выносливости впечатлила гораздо сильнее, чем все слова. Неудивительно, что народ так стремится разгадать секрет химер — будь я человеком, тоже бы хотела. Но есть и минус: останься я homo, при нынешнем контракте меня не имели бы права отправить в такое опасное место. Причём не только без защиты, но даже выдав противогаз и костюм. Для меня-химеры же вред намного ниже, поэтому задание входит в допустимые рамки. Ещё огорчает то, что отсутствие «серьёзных» последствий не гарантирует хорошего или даже нормального самочувствия… и что сегодня только первый день, а чем дальше, тем труднее организму будет выдержать и восстановиться. Ладно, лучше об этом не думать. В конце концов, Шасу или Ликрию при изучении в институте химеризма вряд ли доставалось меньше — но они справились.

Кстати, насчёт Ликрия. В голову пришла неожиданная мысль. Друг очень умный, много знает, но ведь фактически он такой же бывший рендер, как и я. Возможно вражда, страх и ненависть застлали ему глаза? Что, если во Вне выхода действительно не существовало, а тут он есть? Может, такое рассуждение и самообман… но оно дарит надежду. Надо поискать информацию об отношениях байлогов с арванами, чем конкретно первые угрожают вторым, и нельзя ли хоть как-то защититься от незаслуженной мести.

Первым делом я ознакомилась с краткой характеристикой «исконных врагов». Они, как и арваны, пошли по биологическому пути развития, но при этом, по мнению большинства экспертов, цивилизация байлогов примитивная, а их собственные разработки можно пересчитать чуть ли не по пальцам одной руки. Несмотря на минимум достижений, данный вид чрезвычайно живучий, способен существовать в необычайно широком диапазоне условий, выживать и восстанавливаться (при этом нередко сохраняя память) при сохранении всего одной десятой тела. Да ещё и повредить им сложно. В результате, даже прямое попадание бомбы не гарантирует, что байлог будет уничтожен. Более того, они способны без вреда для организма питаться любой органикой (хоть пластиком, хоть гнилью), а, судя по некоторым комментариям, возможно, и неорганическими соединениями. Или, по более распространённой версии, неорганику перерабатывает одна из немногих разработок байлогов (с оригинальным названием — вешность), а они, в свою очередь, поедают её.

Враги арванов известны как очень глупый и чрезвычайно наивный вид. Многие науки (особенно точные) не способны освоить в принципе, и с абстрагированием большие сложности. Часто отмечают, что даже с техникой, кроме самой примитивной, у представителей данного вида возникают проблемы, хотя, по другим свидетельствам, на уровне юзера компьютер освоить они всё-таки способны. Даже по поводу разумности байлогов мнения разделяются: некоторые считают, что они являются неполноценным, промежуточным звеном, а отдельные эксперты вообще предлагают относить их к животным. Факт в том, что в некоторых ситуациях этот вид действует предельно предсказуемо, но порой поражает извращённой логикой или полным отсутствием таковой. Кроме того, байлоги отличаются высоким уровнем неуравновешенности, эмоциональностью, обидчивостью и чрезвычайной озабоченностью сексуальной стороной жизни (причём межвидовой, в первую очередь — с гуманоидами, во вторую — со всеми остальными, из-за чего, с учётом остального, являются популярными персонажами порнографических ужасов). Большинство экспертов сходятся во мнении, что основной движущей силой байлогов является не разум, не объективная необходимость, а эмоции — то самое пресловутое «хочу». В общем, прямо как блондинки из анекдотов, для которых «нравится» или «не нравится» гораздо важнее функциональности или надёжности. Естественно, при таком уровне сознательности в Тартаре байлоги нередко бывали исключены из числа разумных. А ещё это вид славится жалостливостью и жадностью одновременно, причём сочетая эти два качества в каком-то диком, извращённом коктейле. Например, для байлога вполне нормально подбирать всех выброшенных котят (замёрзнут ведь, оголодают)… после чего укладывать их в анабиоз и добавлять в свою личную, домашнюю, музейную коллекцию.

Я поёжилась и подложила бумаг в почти погасший огонь. По описанию, байлоги — чуть ли не воплощение большинства отрицательных качеств характера. Неудивительно, что этот вид недолюбливают… но странно, что его представители забыли в дорожно-извращенском университете, да ещё и в роли преподавателей. Впрочем, сейчас это не актуально. Вздохнув, вернулась к чтению.

Если в том, что арваны ненавидят своих врагов, никто не сомневался, то обратное отношение чаще всего трактовали иначе. Судя по найденным сведениям, враги байлогов привлекали, причём во всех смыслах, но при этом считались у них вредными и злыми интриганами. Подсознательное притяжение вкупе с жадностью часто выливалось в пресловутое «хочу». Но главная проблема даже не в этом. Оказалось, что в присутствии байлогов арваны теряют контроль над эмоциями, уменьшается их способность к рациональному мышлению, а иногда и вовсе могут временно превратиться чуть ли не в дурачков. Если, по большинству мнений, инстинктивно арваны байлогам нравятся, то последние вызывают у своих врагов подсознательный ужас, потерю самообладания и дикую панику. Натолкнувшись на статистическую сводку, схватилась за голову: судя по ней, у девяти из десяти арванов уже после получасового нахождения рядом с байлогом (даже без физического контакта) наблюдается расстройство психики, причём у шести — серьёзное, чаще всего приводящее к временной, а порой и к постоянной недееспособности.

Возникшая было надежда не оправдалась: данная природная особенность байлогов (а она есть у всех представителей вида, хотя и в разной мере) не выходила за рамки допустимого по общим нормативам безопасности — то есть обвинить в их нарушении не получится. В результате бороться с опасностью приходится не источникам, а жертвам. Самое неприятное, что защиты всё ещё не разработано — в результате арваны находятся в ужасном положении. Ведь по сути, реши байлог причинить вред, ему и на лицензию тратиться нет необходимости — достаточно некоторое время находиться рядом (можно даже за стеной).

Нет, я явно переоценила свои возможности: ничего такого, что удалось бы использовать для защиты Ликрия, не находилось, и никаких хороших идей по этому поводу не возникало. Шло время, внимание плыло, информация частично проходила мимо сознания, частично оседала в нём чёрными, чешуйчатыми и когтистыми кошмарами.

Уже глубокой ночью, чуть ли не в полудрёме случайно натолкнулась на статью, которая сначала показалась бредом. Встряхнула головой, протёрла глаза и просмотрела второй раз. Но на сей раз сонливость оказалась не при чём — текст не изменился.

Да быть такого не может! Умывшись, чтобы прийти в себя, поискала официальные документы на заинтересовавшую тему. Они существовали, и из-за этого я чуть не почувствовала себя потенциальным пациентом психушки.

В трёх гигантских странах из пяти (а именно, в Миртаре, Древтаре и Вертаре) байлоги защищены законом: нападение или причинение им вреда рассматривают не просто как преступление против личности, а как государственное. Будто этого мало, в Древтаре и Вертаре рендерам из вида байлогов автоматически присваивается гражданство — они тоже неприкосновенны и подлежат охране. На всякий случай я поинтересовалась насчёт аналогичных законов по отношению к другим видам. Но ни homo, ни арваны, ни чиртерианы, ни свекеры, ни белоруны — больше никто из проверенных не обладал таким невероятным преимуществом. Все считались рендерами, адаптировались (или, чаще, погибали) на общих основаниях, лишь с капризными дурачками-извращенцами носились как с писанной торбой и сразу же принимали как своих.

Вот и как это понимать?! Чушь ведь! Идиотизм несусветный! За что защищать байлогов? За глупость или за странные сексуальные предпочтения? Смочив тряпку, протёрла лоб и нервно рассмеялась. Здравствуй, очередная стадия адаптации к Чёрной Дыре: в который раз поняла, что совершенно ничего не понимаю.

Нахлынувшее возбуждение придало сил, поэтому, воспользовавшись тем, что метель успокоилась, я сходила наружу, собрала немного еды и принесла снега для того, чтобы растопить и пополнить запасы воды. Холод прояснил голову и окончательно отогнал сон. А ещё помог размышлять здраво.

Если официальную защиту в одной стране ещё можно было бы списать на выпендрёж или причуды менталитета правительства (да и то, в гигантской такое вряд ли бы получилось), то единодушие аж двух или даже трёх гигантов явно свидетельствует, что не всё так просто, как кажется. Мир циничен: даже за красивую внешность, необычную сексуальность и идеальный характер законом охранять бы не стали. А тут красота сомнительна и характер хорошим назвать сложно. Значит, есть что-то ещё. Что-то, что я упустила.

Угроза? Секретная военная технология? Если бы это была некая непреодолимая опасность, то Тартар тоже постарался бы избежать конфликтов, но здесь байлогов никто не защищает и даже сомневаются в их разумности. Если преодолимая, но неприятная — то Вертар не пошёл бы на компромисс: это государство славится тем, что не признаёт полумер и никогда не идёт на переговоры с террористами — скорее уничтожит собственный город, лишь бы и преступников зачистить. Конечно, вариант угрозы всё равно не исключён, хотя, в свете вышесказанного, и сомнителен.

Но вероятнее всё-таки, что байлогов защищают (ага, будто эти неубиваемые в защите нуждаются) ради выгоды. Либо они сами представляют какую-то особую ценность, либо у них есть что-то, что другие воспроизвести не способны. Но, как свидетельствует прочитанная характеристика, с байлогами почти невозможно работать и своих технологий считай что и нет — снова противоречие.

Ещё раз протёрла лицо снегом. Так, а если пойти другим путём? Лик говорил, что арваны создали байлогам очень плохую славу. Шас да и Ликрий не раз отмечали, что многие конфликты корнями уходят во Вне. Арваны умеют маскироваться под многие виды, в космосе входили в их правительства и натравливали подчинённых на своих врагов. Если они активно занимались внедрением в чужие цивилизации во Вне, то кто сказал, что здесь этой тенденции нет? Что, если в Чёрной Дыре необычная война продолжается, как и активная дезинформация?

В этом случае прочитанное сходится уже лучше. Дым без огня бывает редко, так что вряд ли байлоги невинны. Но ведь даже реальную информацию можно подать по-разному, осветить совсем не с той стороны, переврать или предложить извращённую трактовку. Плюс к тому, многие народы, когда-то жившие во Вне, уже могли быть под влиянием арванов и принести с собой предвзятое отношение к их врагам. Скорее всего, у байлогов есть не только минусы — иначе их бы не охраняли в некоторых гигантских странах. Но тогда… тогда сведения, полученные из сети, либо неполны, либо извращены, либо содержат откровенную ложь. Причём одно другому не мешает. Факт, что вычитанная мной точка зрения — самая распространённая, характерная для большинства. Но, скорее всего, хотя бы частично ошибочная.

Впервые я по-настоящему разозлилась не на врагов арванов, а на них самих. Устроили, понимаешь, активную информационную войну, а как найти зёрна истины в куче плевел? Как разобраться, чтобы защитить того, кто дорог? Получается, арваны вырыли яму не только врагам, но и собственному сородичу. Вот к чему приводит бездумная ненависть. Может, настоящий тартарец и сумел бы понять, где правда, а где — дезинформация, но для меня это не под силу. Как, наверняка, и для многих других.

А Ликрий так и не вернулся.