7 января 617134 года от Стабилизации

С Ликрием я рассталась прямо у подъезда, поскольку путь до места назначения мы спланировали по-разному. Не сговариваясь, оба решили хотя бы частично сдать базовый минимум как можно раньше — пока полны сил.

Добраться до школы удалось всего за час: из экономии я шла пешком по подземным тоннелям: пусть так длиннее, зато не настолько холодно. Кстати, «уличного» освещения в Шесефесе нет, поэтому полумрак лишь изредка рассеивался фонариками некоторых прохожих или проезжающих мимо машин. К счастью, после окончательного формирования тела абсолютной темноты для меня почти не существует, да и к постоянному изменению освещённости глаза приспосабливаются очень быстро, так что трудностей с ориентированием не возникло. Поэтому я не стала переключать компьютер-очки на камеры видеорегистратора (хотя такая возможность была — вероятно именно для подобных случаев). Но передвигаться по городу ночью всё равно непривычно. Если в Белокермане создавалось впечатление тёмной деревни, то здесь, в Шесефесе, город казался пережившим некую катастрофу и даже чуть ли не апокалипсис.

До школы я добралась примерно в пять утра (по местным тридцатидвухчасовым суткам), но она работала круглосуточно, так что ждать не пришлось. Уже хорошо. Оказавшись в здании, первым делом подышала на замёрзшие руки, растёрла их, укрепила размотавшиеся утеплители и лишь после этого отправилась регистрироваться. Всё-таки что-то привлекательное в Тартаре есть. Хотя бы то, что в приличном, официальном заведении совсем не обратили внимания на мой бомжеватый вид.

К счастью, если знать, как себя вести, что и каким образом говорить и на что имеешь право, волокиты практически нет. Поэтому буквально через несколько минут после прихода, даже не успев согреться, я приступила к выполнению проверочного задания. Кроме меня, в кабинете больше никого не было, но, с учётом распространённости высоких технологий, наверняка следят. Впрочем, мухлевать всё равно не собиралась — глупо пытаться обойти правила. Встряхнув головой и ещё раз подув на окоченевшие пальцы, сосредоточилась на контрольной.

Новую задачу местный терминал выдавал только после ответа на предыдущую (неизвестно, правильного или нет). Несмотря на вроде бы нормальную подготовку, интенсивное занятие быстро утомило. Несколько раз я вставала, чтобы размяться и пройтись туда-сюда. А когда время, отведённое на решение (около четырёх часов) почти закончилось, в кабинет зашёл ещё один нищий… в смысле, очень человекоподобный гуманоид, одетый характерным образом. Его экипировка намного лучше моей, но тоже явно не новая и с чужого плеча. Мужчина уселся за соседний стол, но, к моему удивлению, вместо того, чтобы приступить к занятиям, достал из сумки бутерброды, несколько баночек и приступил к еде. Пожав плечами, я заставила себя вернуться к задачам.

— Почему именно через этот параметр решаешь? — поинтересовался бомж, заглянув через плечо и почти ткнув в экран надкушенным куском колбасы.

— У меня осталось уже немного времени, — стараясь сохранить спокойствие, ответила я. — Пожалуйста, не мешай.

Мужчина хмыкнул, громко отхлебнул из баночки и присел на край стола. Дождался, пока таймер остановится, а потом повторил вопрос. Я подняла на него взгляд. Кроме непосредственного задания при сдаче требуется пройти разговор с экзаменатором… но ведь не он же?..

— Я, — самоуверенно подтвердил нищий. — В этой школе только трое специалистов имеют достаточную квалификацию, чтобы оценивать подготовку экстренным способом, за очень короткое время. Но у одного выходной, а другой придёт только вечером. Если я не устраиваю, можешь подождать.

— Нет, меня всё устраивает, — поспешно заверила я, на всякий случай отправив запрос и получив подтверждение полномочиям мужчины.

— Тогда вернёмся к нашим тараканам, — он откусил от бутерброда и быстро отстучал пальцами по столу: — Вопрос помнишь?

Бомж… точнее, экзаменатор, оказался очень въедливым, так что относительно короткий разговор вымотал не меньше решения задач. К счастью, результата ждать не пришлось, и я облегчённо выдохнула — один предмет сдан. Сходила в санузел, попила воды (ну и пусть водопроводная, моим жизненным кодам соответствует) и ненадолго задумалась, но потом решительно встряхнула головой. Сегодня желательно осилить ещё хотя бы чтение и письмо — благо их проверку можно совместить.

На сей раз экзамен проходил не в одиночку. Я, Ликрий и ещё два гуманоида: одетые по-разному, но оба хорошо. А вот в роли принимающего тот же самый человек, что гонял по математике. Он небрежно передвигался между сдающими, распространяя запах чеснока и ещё чего-то неприятного, но вызывающего аппетит, раздавал задания и проводил беседы, подсаживаясь то к одному, то к другому. Двое незнакомцев явно выказывали антипатию такому специалисту. Но последний ничуть не смущался, наоборот, как будто развлекался за их счёт. Причём даже больше, чем за наш — возможно именно из-за демонстрируемой иностранцами (а оба гуманоида не имели тартарского гражданства) неприязни. Но при всей внешней небрежности и безалаберности, речь экзаменатора оставалась удивительно чистой, он очень легко переключался с одного диалекта и способа общения на другой, метко замечал слабые стороны и задавал глубокие вопросы. По крайней мере, судя по поведению соседей, «угнаться» за проверяющим мог разве что Ликрий… ну, или он просто не показывал эмоций.

На совместную проверку по двум предметам отводилось чуть более пяти часов, но, к счастью, она оказалась менее интенсивной, чем математика. Иногда даже удавалось выкроить по несколько минут, когда задание уже выполнено, а экзаменатор ещё не подошёл. В это время я старалась слегка размяться (а то засиделась), и отвлечься от пробудившегося голода. Вместо этого в который раз рассматривала проверяющего. Вроде казалось, что уже привыкла к странностям тартарцев, а всё равно сложно воспринимать его как высококлассного специалиста. Ради интереса пролистала на компьютере общедоступную информацию из его паспорта. Запнувшись на одной из строк, открыла свой и изучила аналогичную страницу. Экзаменатор действительно бомж, к тому же, не простой, а профессиональный, в смысле, с высшим образованием по данной «специальности» (а ещё и нескольким другим). У меня же по этому поводу вообще никаких пометок. Да, ко многому ещё приспосабливаться придётся...

Каким-то образом заметив моё внимание, при следующем подходе экзаменатор живо поинтересовался, что интересного удалось вычитать в его документах, потом — по какой специальности я работала во Вне, после чего начал расспрашивать о нюансах прошлой работы. Говорить на профессиональные, специфические темы оказалось трудно. Ещё сложнее — объяснять кажущееся очевидным тому, кто старательно строит из себя непонимающего. Именно строит, а не является таковым — несколько раз, когда я окончательно запутывалась, он подсказывал правильный путь, тем самым показав, что отлично разобрался, о чём конкретно идёт речь. Если в начале экзамена у меня была уверенность в успехе, то к концу она пропала.

— Итак, какие твои основные ошибки? И где знания недостаточны? — спросил бомж напоследок.

После моего ответа, мужчина удовлетворённо улыбнулся, велел ждать и отошёл к остальным сдающим. Я сидела и тоскливо прикидывала, на чём ещё можно сэкономить и как быстро смогу освоить недостающее вплоть до объявления результатов. Они окрылили: оказалось, что на базовый уровень мои знания всё-таки дотягивают… хотя запаса практически нет. Сдала, но еле-еле. Ну всё, на пока хватит. В крайнем случае, можно ещё вечером попробовать, но сначала надо отдохнуть. Потому что третью проверку подряд точно не выдержу.

Ликрий тоже сделал перерыв, прикупил какой-то дешёвой, мерзко пахнущей еды в ближайшем магазине и теперь жадно её дожёвывал. Мужчина планировал сдать на базовый аттестат не более, чем за два дня, а лучше за один. Я же понимала, что за сутки точно подтвердить квалификацию не смогу — к концу второго экзамена так устала, что внимание постоянно рассеивалось и сосредоточиться на деле не получалось. А денег не столько, чтобы оплачивать проверку, которую с большим шансом завалю. Двое суток — ещё возможно… если повезёт.

Пожелав удачи Ликрию, я тоже прикупила самой выгодной (по количеству энергии на единицу денег) пищи, поплотнее натянула пакет на уши и отправилась к ближайшим туннелям, искать, где бы прикорнуть. Уже через полчаса улыбнулась удача: удалось обнаружить относительно малопосещаемый закуток. Раньше здесь был проход, но потолок рухнул, а ремонтировать его почему-то не стали. Тупик защищал от ветра, а у одной из стен камень был чуть тёплым. Окинув взглядом таких же страждущих, жмущихся к крохам тепла, я осторожно устроилась рядом с ними.

Неизвестный продукт из магазина на вкус напоминал прессованный закисший и плесневелый хлеб — в общем, аппетита не вызывал. С трудом дожевав отломанный кусок, я запихнула остальное в сумку, старательно делая вид, что не замечаю окружающих голодных взглядов. Но просить почему-то никто не пробовал. Мельком изучив соседей, поняла причину.

У нескольких паспортов не было вовсе, а больше чем у половины из оставшихся не оплачено никаких налогов — то есть по сути они такие же бесправные, как и люди без документов. Любой может отобрать у них оставшееся имущество, а их самих убить, искалечить, изнасиловать, съесть или записать в рабы — закон не защитит. Более того, если они окажут сопротивление, поднимут руку или попытаются забрать что-то у оплативших налог — то почти с гарантией будут уничтожены. То есть против них можно делать что угодно, а они не имеют права даже защищаться. По сравнению с большинством соседей я, со своим сверхэкономичным списком налогов, чуть ли не царь. Вот такая «свобода» в Тартаре. Для решивших проигнорировать или не имеющих возможности заплатить хотя бы основные налоги есть даже специальное название — аллюсы. На самом деле под этим словом скрывается сложное, многозначное понятие, но, в том числе, обозначающее полную или частичную беззащитность, точнее, бесправность перед законом. Поэтому аллюсы стараются не привлекать внимания и ни в коем случае не вызывать недовольства — только так у них есть хоть какой-то шанс выжить.

С трудом подавив проснувшуюся жалость, я отвернулась и поплотнее прижалась к тёплому камню. Даже если поделюсь пищей, толку не выйдет, только себе поврежу. Сейчас не до этого… но как же неприятно! Возможно, через несколько месяцев окажусь в таком же положении. Самое страшное, что выбраться из него уже не получится. Чтобы удалось получить что-то, хоть какие-то гарантии или работу, нужны деньги. Хотя бы несколько копеек, иначе «работодатель» запросто использует и выбросит без оплаты. А бороться с ним самостоятельно уже не будет ни сил, ни прав, ни возможности: ведь связь и выход в сеть тоже не бесплатные.

Так, сейчас об этом думать не следует. Здесь, в закутке, вполне можно заночевать — благо специфических отметок нет, а значит, допустима даже долгая остановка. А вот мусорить не стоит: хотя данная территория уже выходит за пределы охраняемого обычаем пространства, но слишком близка к нему — а если «мой» мусор случайно занесет в общие туннели, то я буду считаться нарушителем. Кстати, камень действительно что-то греет изнутри — наверное, градусов двадцать будет. Благодаря этому даже воздух в тупиковом коридоре теплее — если поплотнее закутаюсь, насмерть не замёрзну. Тоскливо вздохнув, перемотала утепляющий слой: за эти часы он растрепался, а отдельные части грозили отвалиться. Ещё раз посмотрела на соседей и горько хмыкнула.

На Земле вряд ли бы рискнула сидеть в таком обществе: велик риск нарваться на неприятности. Но в Чёрной Дыре, по крайней мере, в Тартаре, не любят и зачищают буйных… как на Земле склонны уничтожать бездомных животных, проявляющих хотя бы минимальную агрессию. Причём неважно, по какой причине: от реальной ли злости или от боли, пытаясь защитить свою еду или детёныша. Тут точно такая же ситуация с людьми. Если пнут — не смей дать сдачу, ударят — отступи и не возмущайся. В аллюсах, да и вообще в целом, больше выживают тихие. Те, кто сумеют стерпеть, промолчать, не поддаться на провокацию. В том числе поэтому рендеры, бывшие на родине воинами, драчунами или защитниками, умеющие и готовые постоять за себя и своё имущество, быстро отправляются на свалку.

Из-за всего вышеперечисленного аллюсы не склонны к агрессии, избегают воровать, скандалить и вообще вступать в конфликты. Те, у кого совсем не осталось (или не было) денег, не способны даже заглянуть в паспорт соседа или определить, что документом тот не защищён, а поэтому, чтобы случайно не нарваться, не трогают никого. Вот владеющие хоть какими-то средствами могут обидеть, убить и съесть не сумевших позаботиться о защите — но они тоже не станут связываться с заплатившими нужные налоги. Я гораздо опаснее для собравшихся здесь аллюсов, чем они для меня. В том числе, и вон для того крупного молюскоподобного существа с когтями на щупальцах. Потому что если вдруг мне придёт в голову отрезать ему щупальце или отобрать тряпку, в которую он кутается — то я в своём праве, а если он ударит или причинит хоть какой-то вред, даже чтобы сохранить своё здоровье, — то видеорегистратор автоматически отправит запрос местным органам правопорядка, и его ликвидируют в ближайшее время. Даже не разбираясь, кто виноват и кто первый начал, ведь у моллюска не заплачен соответствующий налог.

Заснуть так и не удалось, да и вообще отдых получился какой-то нехороший. Голод не ушёл полностью, лишь слегка сдал позиции, а под одежду вновь пробрался ненадолго отступивший холод. Сделав несколько упражнений, чтобы согреться, я ещё некоторое время поворочалась с боку на бок, но в конце концов признала поражение. Вроде устала, сосредоточиться не получается — то есть на сдачу экзамена рассчитывать не стоит, но и отдохнуть нормально тоже не удаётся. Вздохнув, встала и решила походить по мусорным ящикам — вдруг найду еду или что-то, годящееся в качестве одежды.

Шас не зря предупреждал, что конкуренция здесь большая, хотя и не настолько, как там, где он начинал свой путь. У каждой мусорки ожидало удачи несколько нищих, а хозяева экономные — поэтому бумага, тряпки, пакеты, пища и многое другое выбрасывались в небольшом количестве, и в ящиках «ценные» вещи не залёживались. К счастью, собиратели не дрались и даже не ругались на конкурентов, поэтому физической опасности практически нет. Зато есть ещё одна проблема: здесь не Земля, и даже свежая еда может оказаться ядовитой. Чтобы подстраховаться, надо брать либо хорошо знакомые продукты, либо остатки из упаковок с сохранившимся пищевым кодом. В общем, добыча оказалась очень скудной. А вот замёрзнуть успела сильно.

Да что же так холодно-то! Вновь оказавшись под землёй, побрела по проходу в сторону школы. Если по пути не попадётся ничего подходящего, может, стоит попробовать ещё что-нибудь сдать? В здании тепло, но если ошиваться без дела, то выставлять не будут, зато начнут снимать плату за пребывание — такие правила устанавливают многие частные территории. Или вернуться в тупик? Там всё-таки не такая промозглость, хотя и согреться вряд ли получится. Нет, лучше уж сразу на экзамен: «отдохнув» в таких условиях, соображать лучше точно не стану.

Некоторое время я постояла у путей местного общественного транспорта. При каждом проезде поезд приносил волну тепла. Может, где-то там есть заброшенные отвилки или проходит теплотрасса? С тоской посмотрела на табличку, не рекомендующую бегать медленнее электрички, и тяжело вздохнула, но спуститься всё-таки не решилась. Значит, в школу.

В здании я протянула с заявкой на экзамен почти до окончания срока, после которого начнут списываться деньги. Полностью согреться, естественно, не успела, но немного отошла — в результате организм опомнился, и в кабинете меня забила крупная дрожь. Но к этому времени было уже без разницы, что кто-то не так поймёт. Да, я пришла не только сдавать, но и греться!

На сей раз проверяющим оказался другой. Вполне нормально, даже красиво одетый и совершенно не напоминающий бомжа гуманоид. Он держался с достоинством и подчёркнутым безразличием — так что от занятий не отвлекал. Впрочем, мне тоже уже не до посторонних мыслей. Удивительно, но с географией проблем не возникло, хотя прошла опять по нижнему пределу. Зато за эти несколько часов успела согреться — благо выбрала самый тёплый угол аудитории.

Ненадолго вызвав Ликрия (он как раз приступил к последнему предмету), сообщила о относительно тёплом тупике. Мужчина кивнул и окинул меня задумчивым взглядом:

— Купи горячий напиток.

Подавив чуть не вырвавшееся возражение «деньги надо экономить», неохотно согласилась с коллегой. Если застыну и заболею — будет хуже, чем если потрачу чуток средств. Тем более, что осталось только два предмета, а значит, есть шанс сдать за два дня. Хоть что-то приятное… лишь бы завтра проверки не завалить. Кстати, вот теперь я действительно вымоталась так, что уже не до чего.

Сжевав ещё кусок купленного продукта (и вовсе не так уж он плох, если подумать), закусила подобранной на мусорке полузасохшей морковиной, после чего выпила сладкую обжигающе горячую воду и поспешила в найденный тупик. Сжалась в комочек у стены и попыталась заснуть, но вовремя вспомнила о безопасности. Пришлось вставать и обрабатываться нейтрализатором, стараясь не обращать внимание на поблёскивающие в темноте глаза аллюсов.

— Эй… — негромко обратился один из них. — Если ты не против тесных прикосновений, то давай к нам. Вместе теплее.

Немного поколебавшись, я согласилась и придвинулась к другим нищим. Прижавшись друг к другу гуманоиды, моллюски и прочие разумные существа, волей судьбы выброшенные из нормального общества, пытались выжить. Без злобы и ненависти, так часто описываемой в литературе. Аллюсы правы: так действительно лучше. А запах или внешность… да кому до них есть дело в такой ситуации?