Начало

Тени возможного.

— Даже если взять ситуацию с выбором дня для ритуала, — продолжил Ворон. — Представь, ты видишь сразу несколько векторов развития событий, причем одновременно! И все они реальны, как и та, в которой ты сейчас.

Допустим, включается видение как бы прошел этот день, замути мы всё с бабой Фелей неделю назад. Ты идешь по «нитке» и реально видишь то, что за этим последовало бы. Как в кино. Причем заметь, ты четко знаешь, что это никакое не предположение! Так оно и было бы, если бы случилось в другое время.

Я вначале хватался за все эти нити, пытался отследить возможные события, а потом понял, что еще немного и я просто перегружу свою «оперативку». Меня открыли! И, с тех самых пор, теперь это работает ежесекундно.

Понадобилось время, чтобы научиться отслеживать «нити» только по линиям фактов, свершившихся событий. Иначе, не переключайся я, так и завис бы, отслеживая сразу все эти векторы. Сидел бы как Будда на горе́ и размышлял. Не, брат, сейчас я редко переключаюсь на что-то предполагаемое.

— Да ладно, удивился я, — это же прикольно — следить за предстоящими событиями и выбрать лучший для себя или для кого-то вариант.

В ответ Олег только снисходительно улыбнулся:

— С человеческой точки зрения это прикольно, да. Но с моей… Так, как я делаю это сейчас, то есть отслеживаю всё только по факту, это только один геморрой, а если следовать твоей методе, таких геморов будет сразу сотня в каждую секунду.

Ты просто не понимаешь, о чем я говорю. Когда-нибудь я тебе устрою «экскурсию» в это. Глянешь на секундочку и узнаешь, как такое «счастье» работает.

Пойми, вот сейчас мы с тобой тут, разговариваем, куём тебе материал для очередной книги, но где-то рядом с нами, с нашим участием или без него постоянно развиваются какие-то другие ситуации. Они никуда не делись пока мы тут сидим!

У Вселенной безконечное количество вариантов развития на любое действие или бездействие. К примеру, мы здесь, а в стороне уже проигрываются мистерии вариантов, когда вы не доехали ко мне.

Первый — сломалась машина, второй — ДТП на Ташкентской, где вы с женой погибли, третий — тоже трагический. Там, вначале, перед выездом из дома вы шумно поскандалили из-за сломавшегося кухонного комбайна…

Меня прямо подбросило!

— А откуда ты знаешь про комбайн?

— Я же тебе говорю, стоит пройти по нити тому, кто открыт, тебе тут же покажут варианты. Все они уже давно прописаны. Пойми, это не тот случай, когда: «такое вполне могло случиться», нет. Тут определение другое: «это случилось». В одной реальности так, в другой — иначе, в третьей — еще круче, четвертой, пятой, десятой. И со мной, и с тобой всё это происходит постоянно, сейчас, сразу в нескольких реальностях, только простые люди этого не видят, а я вижу. Что скажешь? Это ли не геморрой?

Обычный человек, бредя по болоту своей жизни, скачет с кочки на кочку, как геолог на Полесье. Он по наитию выбирает себе реальность — твердую, как ему кажется «кочку» и направление движения. Но ведь обычный человек не видит ничего дальше своего носа, потому, слетев с «кочки», часто и падает в вонючую трясину.

Никто же не признается себе и другим, что он — слепой дурак и поэтому свалился. Люди изобретательны, они вынуждают свою «Систему безопасности» придумать этому оригинальное оправдание, которое называют «Судьба». Нет, это не судьба, Лёш. Та ситуация, которую мы имеем в данный момент, это каждодневный, ежесекундный выбор каждого отдельно взятого человека и всех людей в целом.

Сейчас ты и я выбрали два вектора в определенный промежуток времени, и именно поэтому мы стоим курим и разговариваем. А не реши вы с женой проблему сломавшегося кухонного комбайна налегке? Заключив: «Да и хрен с ним. Всё равно он был уже старый». Лежали бы сейчас вдвоем в БСМП[1] на холодных столах из нержавейки…

Да, Лёш, — продолжил Ворон, — был и такой вектор. На взводе из-за домашнего скандала вы сразу не поехали бы сюда, а помчались бы искать сервис. Однозначно ты был бы вне себя, понятно, мужики все злятся, когда меняются их планы. Прозевал бы сигнал светофора и вылетел уже на красный прямо во фронт такому же джигиту только на синем БМВ. Для него норма — психовать. Представляешь, сотня каких-то мелочей сложилась не просто так. Думаешь, от чего у тебя сегодня настроение — не очень?

Я пожал плечами и предположил:

— Устал, наверное.

— Нет, Лёш. Просто в другой реальности, в одной из сотен, ты вместе с женой лежишь сейчас на холодном столе из нержавейки. Часть твоего общего духа там, в морге, еще не улетела, и ты в том моменте и реальности укоряешь себя еще и за смерть супруги. Ты чувствуешь это подспудно здесь, в этой реальности, а я-то вижу конкретно.

Но не расстраивайся. Как только разорвется нить с тем телом, в той, недоброй параллели, здесь тебе станет легче, поскольку та реальность закончится. Может остаться шлейф привязки и то, если вас там похоронят. Но! Скорее всего, ваш сын, а вы ведь обсуждали это с ним, верно? Так вот там сын решит вас кремировать и тогда шлейфа не будет. А вот если бы вас похоронили, шлейф от той реальности обязательно остался бы.

Хуже всего, когда хоронят с попа́ми… Там, на заупокойной отчитке, конкретно «привязывают» дух к гниющему в земле мясу. Вот это, я тебе скажу не шлейф, а просто беда…

Олег, будто очнулся, мотнул головой и продолжил уже другим тоном:

— Блин… Что-то я не туда занырнул. Видишь? Казалось бы, у тебя перед носом одна реальность, а столько вариантов. Представь теперь, сколько нужно отследить мне таких реальностей, своих и чужих. Я же говорил, ко мне никто не мчится поделиться счастьем. Все только с болячками и проблемами. Понял теперь, почему это крутой геморрой?

Я понуро кивнул, впадая в тяжкое состояние, представив себе нехитрое убранство комнаты городского морга.

— М, — вдруг вспомнил Олег, — мы же отвлеклись. Я забыл тебе рассказать, как всё там, на поляне, закончилось.

— Ну, ну, — прогудел я в нос, уже чуть ли не воочию ощущая спиной холод нержавеющей стали.

— Баба Феля, — продолжил Ворон, — снова начитала что-то и все костры мгновенно потухли. Представляешь? На раз! Мне было сказано подняться, и мы пошли домой. Когда проходили мимо кострищ, я обратил внимание, что на их месте не было ни дыма, ни углей, ни головешек! Только округлые выгоревшие отметины на земле.

Сначала мы шли молча, а потом она начала разговор. Сказала, что всё сказанное относительно меня демоном — подтвердилось. После «открытия» я начал светиться иначе и стал стабилен.

Демон, оказывается, ее предупреждал о том, что по силе я… Со мной могут быть проблемы на ритуале. Даже в их понимании это опасные и серьезные вещи. Феля говорила, что она, исходя из наставлений демона, трижды усиливала защитные энергетические контуры на поляне. Могло произойти… Это, Лёш, что-то сродни пробоя диэлектрика на электростанции. Бабах, который мог натворить бед.

Дома меня действительно накрыло, как бабка и предупреждала. Было очень непросто пока всё новое утрясалось со старым.

Потом, пошла адаптация к новой Силе, и я, конечно, натворил дел. Как же, такая мощь! Я мнил себя чуть ли не ядерным реактором. Но бабка — молодец, спокойно и монотонно вправляла мне мозг, объясняя простые, рабочие вещи. Например, что не стоит, образно говоря, лупить из пушек по воробьям. Для решения простых проблем, чаще всего достаточно обычной, бытовой Магии. Проще говоря, каждому чану — своя мерка соли.

Со временем, слушая ее советы, я учился рационально использовать как свою, так и заемные силы. Нужно было принять тот факт, что свою лучше сразу никогда не показывать. Всегда выгоднее работать через наемников. Это, брат, даже не шахматы, это намного сложнее.

Представь, тебе вдруг дали волшебного коня с неудержимой, разрушительной энергией, и приходится его объезжать, заставлять служить себе. Да и самому нужно соответствовать такому скакуну. Научиться ухаживать за ним, чтобы этот волшебный коник работал исправно и ни в чем не знал нужды.

В земных наработках бабе Феле не было равных. Она очень много дала мне для полного понимания этого мира и самого себя. Я после открытия обрел мощную, рабочую систему, а она, как опытный инженер или механик, всё отрегулировала, настроила и научила меня этим пользоваться.

Ты же понимаешь, что мои изначальные настройки практически не работали в этой проекции? Там, откуда прибыл я, используются совсем другие энергии. Я очень благодарен бабе Феле за помощь.

В каждый мой приезд в деревню я прибегал к ней, и мы работали. Когда уезжал, бабка давала мне задания: «Попробуй сделать это», «Попробуй то», или «Сделай так и так». Не стесняясь говорила, где у меня пока слабое место, а где я стал чуть сильнее.

Лёш, мы же с ней слышали друг друга и без всяких там смартфонов, да и не было тогда вокруг этой электронной заразы. Сейчас, — признался вдруг Олег, — мне очень не хватает бабы Фели, разговоров с ней.

— Она умерла?

— Да, — прикуривая очередную сигарету, выпустил Олег в морозный воздух объёмное облако дыма. — Когда мне было четырнадцать. — Он снова глубоко затянулся. — Она незадолго до смерти сделала мне подарок. Если б я знал… Он остался на всю жизнь. Она меня заговорила от приворотов.

Я как-то пришел к ней, общались. Не по поводу Магии, о чем-то отвлеченном, обыденном. У бабули настроение было хорошее. И вот в какой-то момент она вдруг замолчала, посмотрела на меня так, как обычно, хитро́. Знаешь, — задумавшись, уточнил Ворон, — даже не на меня, а как будто сквозь меня, куда-то. А потом говорит: «Будешь пользоваться популярностью у девочек, вот тебе подарок. На всю жизнь».

С тех пор, всякий раз, когда меня пробуют приворожить, приходит дикая сонливость. Как будто я год не спал. Как только это случается, я уже знаю, что какая-то неосторожная и глупая барышня что-то мутит. Собираюсь и отправляю «обратку», чтоб не повадно было. Помню, посадила меня тогда баба Феля и… опять этот ее «шелест». М-да.

Нам домой позвонили. Из деревни. Всё рассказали… Оказывается, вечером к дому моей бабушки приползла чуть живая Феля. Изо рта текла кровь. Наши сразу вызвали скорую. Вот так она, моя по жизни подруга, в этот вечер и ушла. Почти ничего не успев рассказать нашим…

Это ее старший сын — пропойца и редкий придурок, в каком-то дурном угаре набросился на мать и… Я не знаю, как он это делал, но… Набил ей рот иголками, булавками и заставил всё это глотать. Феля умерла от внутреннего кровотечения.

— Это какой-то пи…ц! — невольно вырвалось у меня.

— Не то слово, Лёш, — продолжая курить, задумчиво согласился Ворон. — Понимаешь, какая тут штука? И я, и Феля запросто работаем с миром мертвых, а найти ее там я и сейчас не могу. Нет ни ниточки.

Это случилось во время учебного года. Я не мог сорваться к ней на похороны, а когда приехал потом в деревню, оказалось, что и похорон никаких не было, и могилы бабы Фели на местном кладбище нет.

Я же еще подросток, кто и что мне будет рассказывать? Но наши говорили так: «Забрала скорая. Бабка была уже мертвой. Участковому мы всё рассказали, в том числе и ее слова о том, кто это натворил». На этом — всё! Ни похорон, ни поминок.

— А если кремировали? — предположил я.

— Скорее всего, — согласился Олег, — но тогда вопрос: откуда у того безбожного пропойцы деньги? Ты же не ребёнок и знаешь, сколько подобное мероприятие стоит.

Я и по нити связи этого алкаша с матерью пройти не могу, не вижу ее. Как специально кто-то всё так странно запутал и обнулил. Хотя, — задумчиво протянул Олег, — зная Фелю, возможно… Я, конечно, сейчас только предполагаю, но она и сама могла всё так по-хитрому закрутить. Специально. Оставить и деньги, и распоряжения по своим похоронам, и на ритуал, и на то, чтобы договориться с кем надо, чтобы похоронили как-то особенно и в особенном же месте. Пойди — найди потом. Раз я не могу ее найти, и никто не может. А недругов у бабки хватало.

Странно еще и то, — заметил Ворон, — что сын ее даже не сидел! Я думал, что он давно «кеды за икону поставил», а он так и шляется по деревне, алкаш, пьет безбожно. Значит, вскрытия не было, иначе, булавки и иголки сразу бы нашли. Как так? Скорее всего, просто похерили дело.

— Думаю, так, — потакая своим земным эмоциям, стал нервно топтаться я на месте, — только понять не могу, как такое может остаться безнаказанным? Или… я и здесь ищу справедливость — земное, выдуманное людьми чувство?

— Если есть вина, будет и ответственность, а это уже другое, не земное. — Ответил Олег. — Ответственность есть везде. Я… работаю над этим.

— Ну всё равно, — не унимался я, — это… В голове не умещается. Она же… Ты сам говорил, самая сильная как минимум в Беларуси! Наверняка знала, что будет так. Ну…, что для нее такой вектор возможен.

— Думаю — да.

— Тогда почему не защитилась? Не выбрала другой вектор?

— Всё не так просто, Лёш, — затаптывая окурок в припорошенную легким снегом тротуарную плитку, подняв его и бросая в банку-пепельницу, сдвинул брови Ворон. — Такие как я или баба Феля приходят в этот мир осознанно. Мы не можем плюнуть и не делать того, чем занимаемся. Это тоже обязанность. Раз в тебе открыт дар — ты обязан лечить и спасать тех, кто просит, даже если перед тобой редкая сволочь. А ведь мы это сразу видим. От нас ничего не скроешь.

За всё надо платить, в том числе и за то, что ты называешь — дар. Каждый из нас, осознанных, сам выбирает чем ему платить. Кто-то своим здоровьем, кто-то здоровьем близких или какими-то лишениями. По-другому не бывает. Не практикуешь — получишь так, что мама не горюй, а практикуешь — плати. Это, как налог. Только берут его не деньгами.

Конечно, в практике допускаются паузы. Никто не говорит, что осознанный, скажем колдун, должен практиковать 24\7 как стахановец, но практиковать он просто обязан. На этом многое завязано, начиная с личного развития, заканчивая влиянием на какие-то глобальные процессы.

— И что? — поинтересовался я. — От этого никак не откупиться?

Ворон рассмеялся:

— Откупиться, конечно, можно, но ту дичь, которую тебе придётся за это творить…! Это будет так плотно завязано на жизни и крови других живых существ, что, глядя на это, ты всё равно придешь к пониманию, что лучше просто практиковать. Помнишь, мы с тобой говорили о книге про Стоменова[2]?

— Когда колдун девочку в кастрюле варил?

— Да. Так вот эта история с откупом от практики из той же серии. Жертвовать придется в любом случае — своим или чужим и, поверь, практика — наименьшее из зол. Такие правила игры у любого из нас, в том числе и у бабы Фели…

Видишь, и старший ее сын — просто горе луковое, и младшего, тоже пьяницу, задавил трактор. Тот напился, упал на дороге в лесу и заснул. Ехал… здоровый такой трактор — Кировец, если помнишь. Тракторист не увидел с верхотуры, что кто-то лежит, ну и… проехал прямо по голове.

— Ты, Олег, меня прости, но я… как ни стараюсь, не могу понять Фелю. Как можно, зная всё это, выбрать для себя такое?

— Можно, — спокойно ответил Ворон. — Не смотри на ее жизнь через земное. Она однозначно видела куда ведет это направление и просто приняла это. Что если другой выбор и для нее, и для всех нас был бы намного хуже?

Люди не видят перспективы такого выбора или действий, а мы-то их видим. Феля осознанно стала на этот путь, поэтому я всегда буду уважать ее выбор. Может, она и сама не хотела, чтобы я в посмертие с ней связался. Думала: «Узнает правду — кончит сына», а это узел. У меня на самом деле в отношении ее обидчиков установки очень жесткие. Но это уже мое, личное, и обсуждению не подлежит. Тут главное — не махнуть сдуру шашкой. Баба Феля учила: «Сначала всё узнай, а потом уже начинай делать», вот я и …узнаю́, потихоньку. Пока еще все точки над «і» здесь не расставлены.

О! — Ворон посмотрел на часы. — Четвертый час. Собирайтесь, Лёш. Вам еще сто километров махать, дорогу подморозило. Следующий раз продолжим…

Мы приехали к Ворону через неделю. В то время обстоятельства складывались так, что в течение многих месяцев наши поездки приходились на каждую пятницу или субботу. Обычно в «резиденцию» Олега — небольшой, добротный деревенский дом в пригороде одного из районных центров, мы добирались к девяти-десяти часам вечера. Час-два уходили на процедуры, связанные с поправкой здоровья близкого мне человека или тех, кто приехал с нами, а иногда, когда Ворон, глядя на меня, замечал что-то свое, в правку его стальных пальцев попадало и мое тело.

После этого, если очереди на прием не было, мы задерживались и сидели в его доме, или на скамейке, под окном, изучая за разговорами звездное, морозное, а позже и весеннее небо.

Вначале Олег слушал и отвечал на вопросы всех, кто приезжал с нами, а потом, как по сценарию, каждый раз мы с ним «цепляли тему» и остальным посетителям «гнезда Ворона» оставалось только слушать…

Начиналось всё с простого:

— Я позавчера сбросил тебе наметки того, что записал с твоих слов по книге. Ты так ничего и не ответил.

— А зачем? — привычно закуривая, выдохнул вверх паро-дымовое облако Олег. — Я же знаю, что вы приедете. Тут всё и обговорим.

— Ты же в курсе, что творческому человеку важно знать мнение своего персонажа. — Возразил я.

— Были дела, Лёш, — ответил серьезнее Ворон, — пришлось реагировать.

— Что за дела? Можешь рассказать?

— Рассказать?.. — Задумался колдун. — Могу. Но только если вы готовы слушать о них… не всё.

Присутствующие дружно закивали в знак согласия, зная, что и «не всё» от Ворона бывает крайне познавательно и нигде в других источниках ничего подобного ты никогда не найдешь.

Олег сдвинул брови, как видно начиная фильтровать через озвученное им «не всё» то, что он решил рассказать.

— Дело в одной… назовём ее — моя ученица, — начал колдун. — В понедельник где-то после обеда эта девушка позвонила мне и рассказала такую историю…

Она работает в школе, учителем. Так вот, с утра, во время «форточки», в класс, где она сидела одна, заходит мужчина. Как стало известно потом, он специально подгадал этот момент. Сначала нашел директрису и под предлогом того, что ему, де, надо поговорить с педагогом ребенка, который, якобы, учится в этом классе, уточнил, где можно найти… ту самую девушку. Интересно, что данные ребенка у этого персонажа были точные. Тут комар носа не подточит. Столько может знать только близкий родственник. В общем, подготовился, гад.

Девушка, увидев его, тоже подумала, что это чей-то папа. Описывала она его так: высокий мужчина, средней комплекции. Чёрные ботинки, темно-синие джинсы, широкий, черный ремень. Черная майка или футболка. Черный, кожаный пиджак. Смуглый кареглазый. Волосы черные — брюнет, но, скорее всего, они крашенные, ведь дяде где-то под пятьдесят. Бородка, усы и короткая стрижка.

Пришел, сел за стол рядом, лицом к лицу. Она сразу обратила внимание на одну особенность: в процессе разговора гость постоянно мерно притоптывал правой ногой и часто оглядывался назад. А еще похлопывал себя по правому колену: три хлопка и потом движение ладонью в сторону, влево, будто смахивает что-то. Хорошо бы и вам это запомнить, на всякий случай. Потом объясню зачем. Что еще обратило на себя внимание, так это небогатая мимика этого посетителя.

В общем, заходит к ней такой дяденька, садится и говорит:

— Вы же знаете, кем вы являетесь?

Понятно, что девушку такой неожиданный вопрос ошарашил. Она, как педагог, не показала никакого замешательства, а ответила спокойно и нейтрально. Типа:

— Уточните, пожалуйста, что вы имеете ввиду? Я вас не понимаю.

«Дядя», не меняя тона, сузил глаза и повторил, только уже на другой лад:

— Вы знаете больше, чем сейчас мне демонстрируете… Я знаю, кто вы.

Тут ей стало еще интереснее. Спокойно, действуя в рамках персонажа «классный руководитель», она отложила в сторону свои служебные дела, и спросила:

— И кто же я такая?

И тут гость открылся. Играл, причем очень неумело, некого… посланника от высокопоставленного лица. То есть: «я — не барин», а «я — дворецкий с расширенными функциями этого важного господина». Тон у него был такой… особенный, вальяжный, холодный, покровительственный. Говорил ей:

— Вы очень могущественны и обладаете большой силой. Помимо этого, вы еще можете обладать и властью над умершими, мёртвыми, неупокоенными душами. В вас есть огромный потенциал…

Что-то закидывал еще, но это не так важно, — с какой-то странной улыбкой, заметил Ворон. — Тут главнее, что она — молодец. Нашлась. Чем может бить такого самоуверенного, зарвавшегося «вольта́» девушка? Только козырной «дамой»! Она сразу дистанцировалась от этого «дворецкого», собралась и с такой едкой женской издевкой спрашивает:

— Вы какой-то маг, чародей или колдун? Для чего вы пришли?

«Дядя», конечно, не ожидал, что его внезапный визит и покровительственный тон так жестко будет матросить молодая деви́ца. Он, видно, думал, что выбранного им тона «на понтах» и покровительства того, кто его послал будет достаточно, чтобы заставить любого трястись от страха. Как она заметила, его заметно обескуражила реакция молодой по сравнению с ним особы. «Гость» начал нервничать, а поскольку он был заряжен донести определенную информацию, то в дальнейшем разговоре просто начал на разные лады гонять по кругу фразу со смыслом: «Вы знаете с какой целью я здесь. Мне известно с кем вы связаны».

Девушка, понимая, что разговор идет обо мне, решила всё это прекратить. Не подавая виду, она стала в оборону и, в очередной раз выслушав этот бред, спокойно спросила:

— Я всё равно не понимаю, чего вы от меня хотите?

Этот хрен не стал отвечать прямо, а сказал что-то типа:

— И это вы тоже знаете.

В конце концов мою «ученицу» достал этот замкнутый круг, и она сошла с него:

— Ну, раз вы это знаете, то я отвечу вам, что я не буду делать того, что вы от меня хотите, чтобы вы мне не предложили. Вы мне неприятны.

«Дядя», как видно, окончательно понял, что должного эффекта ему уже не добиться, поэтому дальше просто говорил то, что ему зарядили в голову:

— Почему вы сразу отказываетесь? В наших силах, сделать так, что ваше участие во всём этом будет лишь формальным. Поймите, в этой войне вы выбрали не ту сторону. Того, кого вы считаете своим учителем не должно быть в этой реальности. Он мешает плану.

Девушка, понимая, что от нее хотят добиться конкретного ответа, заняла круговую оборону:

— Повторяю, — говорит, — я не могу понять, чего вы от меня хотите?

Дальше этот «дядя» нёс что-то, как по заученному:

— Являясь женщиной мага, вы можете создать оружие против него. На земле есть множество женщин, которые хотели бы родить от них, но, к сожалению, далеко не все из вас способны вынашивать детей чародеев, магов и колдунов. Вы, милочка, можете.

Будущий ребенок способен погубить вашего учителя. Это снова уравновесит соотношение сил в этом мире. Ваш мальчик, сын, может вернуть в этот мир утерянную гармонию, стоит только убрать отсюда чуждый элемент — вашего Учителя.

Посмотрите, что творится вокруг! Кстати, а Учитель уже сообщил вам, что он не из этого мира? Молчите? Но это и не важно, можете не отвечать. Разве должны мы зависеть от кого-то такого из вне? Мы — земляне сами здесь разберемся. От таких вот чуждых земному пришельцев и творятся тут все беды. Они нагадят и сбегут, а нам здесь жить.

Не торопитесь отвечать, подумайте. Как только вы будете готовы к сотрудничеству, мы сделаем всё, чтобы вы и ваш будущий ребенок ни в чем не знали здесь нужды…

Олег вдруг замолчал… С ним такое случалось. Помня его рассказ о многовекторности реальностей, я, не в силах придумать этому другого объяснения, трактовал для себя эти паузы так: именно сейчас в одной из мерностей он отслеживает цепь неких событий. Он же говорил: «Я стараюсь отслеживать всё только по факту».

Те, кто присутствовал в этот момент возле дома Ворона, разом притихли. Еще бы, помимо меня про многовекторность реальностей в прошлый наш приезд слышал только один человек. Другим эта пауза была непонятна. Они в этот момент чувствовали какую-то неловкость еще и от того, что Олег вдруг решил озвучить эту очень личную историю? Обычно, что вполне объяснимо, он старался обходить подобное стороной.

Не скрою, мне, как и другим, тоже было не по себе в это время. Ворон никогда и мне не рассказывал ничего особо личного, а тут… В воздухе висела и никак не желала растворяться явная неловкость сложившейся ситуации. И вдруг я вспомнил слова Ворона о том, что он ничего и никогда не делает «просто так». Значит, раз он доносил нам эту личную информацию, у него и сейчас был свой резон?

— Олег, — тихо произнес я, отмечая, что Ворон сейчас где-то «недалеко» и следит за происходящим. — Ты видишь?.. Мы все вдохнули, а выдыхать боимся. Как тот хомяк из анекдота. Что там было дальше? Чем закончилась эта история?

Судя по всему, вектор, в котором всё еще продолжал находиться колдун, отпускал его неохотно:

— Она послала его, — ответил он.

— Послала? — озадачился я. — Конкретно послала?

— Нет, — не теряя сосредоточения на своих мыслях, произнес Ворон, — она же учитель. Всё было сделано тактично: «Вам пора уходить. До свидания».

— А он? — Не унимался я. — Интересно же…

— Ушел.

— Просто ушел?

— Ну не просто, — снова с явной неохотой ответил Олег. — Сказал ей, чтобы сменила свою нынешнюю фамилию на девичью. Советчик, блин…

Снова повисла пауза, но в этот раз Ворон уже был «близко» и, что называется, «доедал» то, что занимало его голову. Я снова взял на себя смелость и спросил:

— Я так понимаю, что всё это ты рассказал не просто так?

— Мг, — неопределенно ответил колдун, возвращаясь в нашу реальность. — Разумеется, не просто. Следите за собой, — обратился он вдруг ко всем нам. — Это был интересный «звоночек». Я, конечно, принял меры, потому и не писал тебе в среду, времени не было, но…, ребята, мало ли.

Вы должны знать, что схватки колдунов — дело обычное и, если что-то подобное произойдет с кем-то из вас — просто будьте к этому готовы. Как та девушка.

Помните, бояться тут нечего. Долго никто из этих посланников с вами говорить не станет. Не в их интересах «светиться» на людях. А вот короткий контакт с понтами — попугать, пошантажировать, поманипулировать, это они любят.

Возможность контакта с ними кого-то из вас очень слабая, но… она всё же есть. Я еще поработаю над этим, чтобы исключить ее совсем, но если вдруг объявятся к кому-нибудь из вас такие визитёры, короткую стычку с ними придется выдержать. Вы все сейчас под угрозой такого контакта, поскольку в последнее время я плотно с вами общаюсь.

Просто помните — никакой паники или страха. Это всё понты. Как правило те, кто на самом деле несет в себе угрозу, бьют без предупреждения и сразу сшибают наповал. А вся эта болтовня… Пустое. У кого-то болячка в голове. Ему бы ее зелёнкой мазать два раза в день, а он вместо этого думает, что он — миссия. Такими фриками, типа этого «дворецкого», просто пользуются. Но всё равно, повторяю, этот «звонок» был не просто так.

Не загоняйтесь и не впадайте в ступор. Скорее всего ничего такого не случится, но просто будьте готовы к паре минут напряжения. Само собой, после ухода такого «гостя», часа через четыре, когда у вас в голове всё уляжется и останутся только факты, сразу звоните или напишите мне.

[1] Больница скорой медицинской помощи.

[2] Речь идет о книге Вита Ценева «Протоколы допроса колдуна Стоменова». Не рекомендуется к прочтению людям особо впечатлительным.