Глава 27. Локация 0. Негодяи всех стран, соединяйтесь, вы заслуживаете друг друга.

Проснулся под вечер. Вернее, его беспардонно разбудили, развязывая путы. В очередной раз не удивился, застав за этим занятием уже примелькавшуюся сексапильную медсестричку. Та, нисколько не заботясь о комфорте больного, проделывала все манипуляции достаточно грубо, дёргано и при этом сознательно не обращая внимания на немой протест освобождаемого. А когда закончила, бросив ему в ноги скрученные простыни, опять же не глядя на него, вполголоса скомандовала: «Пошли». И бесшумно удалилась.

Дима в первую очередь обратил внимание на обувь местной ведьмочки. Улыбнулся, увидев на девушке пушистые розовые тапки, позволяющие ей эту бесшумность передвижения. Сел, опустив бинтовые чуни на пол. Прислушался к ощущениям. Голова гудит, во рту кошки лоток устроили. Хотелось пить. Подумал о питье — проснулся голод. Взглянул на соседа с его трупным взглядом. Поинтересовался:

— Ужин был?

— Был, — прошелестела мумия и демонстративно отвернулась, показывая: сытый голодному не товарищ.

— Мля, — без каких-либо эмоций и скрытых помыслов закончил столь содержательный диалог Дима.

Встал, потянулся, разминая затёкшие мышцы, и так же бесшумно шелестя по линолеуму обувью из бинтов, направился следом за виляющей задом медсестрой. Та дождалась разбуженного пациента у кабинета доктора с табличкой «Заведующий отделением № 3 Богомолов А. А.». Молча запустила, распахнув перед ним дверь, и, зайдя следом, бесцеремонно отодвинула застрявшего на пороге Диму.

Кабинет оказался маленьким, как в любой современной поликлинике. В нём уместился только простецкий стол с креслом врача, стул для пациента, стандартная кушетка и два эконом-шкафа. Один со стеклом под бумаги, другой закрытый, видимо, под одежду. И всё.

Кабинет был пуст. Судя по вечерним сумеркам за окном, доктор уже давно дома. И это приглашение тет-а-тет давало Диме надежду на всё же нормальное знакомство.

Девушка, пройдя, без разговоров заняла кресло врача и с видом полного равнодушия занялась разглядыванием маникюра, как самым животрепещущим и не терпящим отлагательств делом. Приглашённый на собеседование, несколько помешкав, занял стул. Хотя и выбора у него особого не было. Не на кушетку же ложиться, раздеваясь до гола. Рановато как-то для шапочного знакомства.

Наконец медсестра закончила визуальный обзор своего маникюра и, сложив ручки, как примерная ученица на парту, пристально уставилась на отходящего ото сна помятого пациента. Хотя Дима так и не понял пока своего здесь статуса: то ли пациент, то ли пленник, то ли ещё непонятно кто. За прошедшие сутки его никак не удосужились зарегистрировать, оставляя в положении клинического бомжа с большой дороги.

Но после знакомства с Царевной-Лебедь это уже не напрягало. Туман перспектив дальнейшего бытия, стоявший в голове ещё утром, рассеялся. Теперь перед ним замаячила радужная дымка интересной неизвестности. Дальнейшие приключения. И он надеялся, что они будут не хуже предыдущих. Вот только бы с этими двумя навязанными бабами разобраться, загнав в стойло.

Следуя по коридору за сексуальной брюнеткой, он в считанные секунды сформировал для себя стратегию поведения предстоящего разговора. Она заключалась в элементарной лобовой атаке, играя в открытую. Другие варианты знакомства Дима даже не рассматривал. Просто не успел. Да и неохота было возиться.

Он пока не понимал, каким образом и когда начнётся учёба. Как будет проходить. Но, зная, что Вера и неизвестная пока Танечка ещё об этом не догадываются, Дима решил ошарашить правдой. Стремительным напором. Поэтому заговорил первый, стараясь изначально захватить инициативу.

— Я полагаю, наше знакомство вышло несколько боком, — он выдержал многозначительную паузу, наградив медсестру немым укором. — Любви с первого взгляда не получилось.

Она промолчала, оставаясь с каменным лицом, словно и не услышала его претензию, или просто игнорируя. Дима хотел было продолжить, но неожиданно боковым зрением заметил движение. В дверь прошмыгнула щупленькая девочка в больничном халате и скрюченная в позвоночнике, как бабка горбатая.

Протиснувшись в едва приоткрытую щель, она тут же захлопнула за собой створку, словно опасаясь, что следом ещё может кто-нибудь просочиться. После чего, не разгибаясь, противно шаркая продырявленными в носках тапками, добралась до кушетки. Не поднимая лица, осторожно присела на краешек и замерла.

Если сначала Дима офигел от подобного явления, то, придя в себя, тут же догадался, что эта больная на всю голову девочка и была третьим членом его будущей команды. И даже понял, почему Царевна Лебедь назвала её не Татьяной, а Танечкой. Ему как-то сразу поплохело от будущих перспектив.

Он, конечно, тоже после трёх лет виртуальности превратился с медицинской точки зрения в желанный экспонат для любой психбольницы, но дать ему в нагрузку неадекватную ведьму с не пойми какими дарами от природы и больную с поехавшими мозгами — это уже перебор.

Незваная гостья подняла своё личико, и Дима потерял не только дар речи, но и дар мысли. Танечка оказалась не девочкой. Вернее, девочкой, но явно переспелой по возрасту. Перед ним сидела тётка лет под сорок, только высушенная анорексией до скелетоподобного состояния.

Лицо женщины представляло собой череп, обтянутый тонкой кожей. Белёсые маленькие глазки в провалах глазниц. Жидкие светлые волосики, полностью закрывающие лоб, но варварски обгрызенные клочками сзади почти под корень. Цветной домашний халат скрывал высохшее тело. Но, судя по костям ног, торчащим из тапок, даже хорошо, что скрывал. Она удивительным образом напомнила Диме чудо-юдо-бабку-смерть. Не сутью, а внешним обликом.

Женщина пристально смотрела на Диму, чуть приоткрыв рот, сканируя его быстрыми движениями зрачков. При этом ни разу не взглянула на Веру. Из чего молодой человек сделал вывод, что его приглашение на беседу было между ними согласовано. Неожиданно женщина-мумия еле слышно заговорила, чем подтвердила его предположения.

— Он меченый. И духи его боятся.

Она оглядела пустой кабинет и закончила: «Все сбежали». После чего вновь уставилась на Диму, и тот зуб был готов дать, что на её лице появилось подобие улыбки, а в глазах вспыхнула влюблённость. Он сдуру нырнул в эмоции болезной и тут же, как ошпаренный, оттуда выскочил.

«Мля, — выругался он про себя. — Только этого мне не хватало».

Больная на голову Танечка в эмоциях во всю демонстрировала любовь с первого взгляда. Ему было отчего впасть в панику.

— Вера, — упавшим голосом обратился он к брюнетке, продолжая рассматривать чудо в перьях, сидящее на кушетке. — Я так понимаю, это Танечка.

— Но откуда? — почему-то чуть не плача, зашипела ошарашенная медсестра шёпотом.

— От верблюда, — зло отрезал молодой человек, собираясь с мыслями и забрасывая ногу на ногу, стараясь расслабиться, после чего пошёл в запланированную лобовую атаку: — Из вводного инструктажа космического Разума: мы трое — экипаж учебного звездолёта. И либо летим вместе, либо совершаем групповой суицид, выкидывая друг друга в открытый космос без скафандров. Поэтому предлагаю сразу и без утайки всем троим выложить карты на стол. Как я понял, мы вместе составляем нечто целое. Хотя пока понятия не имею, чего конкретно.

Дима взглянул в перепуганные огромные карие глаза брюнетки. Хмыкнул, оценив её неожиданную растерянность, и продолжил:

— Как ты уже поняла, никакую память я не терял. Даже наоборот. Приобрёл такую, что не сотрёшь. Меня зовут Дмитрий Вячеславович Сычёв. В потусторонних мирах — Ди. Именно так прошу ко мне и обращаться. Привык. Мне двадцать пять. Уроженец Москвы. Три года назад, вернее, два года десять месяцев и четырнадцать дней, я исчез из этого мира. Так получилось, что по дурости напросился в ученики к одному ЭФИРУ, как назвала эту сущность Царевна-Лебедь.

К испугу Веры добавилось недоумение, и Дима понял, что придётся пояснять.

— ЭФИР — это аббревиатура: Энергетическая Функция Искусственного Разума. Людям эти сущности известны как ангелы. Царевна-Лебедь… — тут он задумался. — Ну, это моя личная ассоциация элемента звёздного Разума. Уж больно похожа она на сказочный персонаж: «Месяц под косой блестит, а во лбу звезда горит». Правда, косу с месяцем она где-то потеряла, но звезда во лбу — самая натуральная.

Вера кивнула, словно бы говоря: знаю такую. Но, судя по неизменной растерянности, она не только не знала, но и ни черта не понимала из сказанного. Дима, проигнорировав её растерянность, дополнил:

— Может преображаться в рыжеволосую девушку с веснушками. Примерно твоего возраста. В цветастом сарафанчике с подсолнухами.

Наконец Вера справилась со своей тупостью и взяла вылезшие эмоции под жёсткий контроль. Сексапильная медсестричка развернула крутящееся кресло параллельно столу, чтобы не наблюдать перед собой самца, который её явно раздражал. Закинула ногу на ногу и, подперев сложенными руками груди без лифчика, с каменным лицом уставилась на входную дверь.

Дима не понял продемонстрированного демарша, но, так как она ничего не высказала, то продолжил:

— Все эти почти три года моей наставницей была ангельская сущность, известная в народе под именем Суккуба.

Реакция женской половины группы оказалась странной. По крайней мере, Дима такого не ожидал.

— Да что ты говоришь? — взрывом эмоций отреагировала на эту новость медсестра, резко разворачиваясь к нему, заставляя Диму вздрогнуть. — Исчадье похоти и разврата?

Милое личико девушки мгновенно ощетинилось, демонстрируя злость и лютую ненависть.

— Я тебя уверяю, — тут же поспешил успокоить её Дима, вскидывая руки в защитном жесте, не ожидавший ничего подобного со стороны брюнетки. — Всё, что ты знаешь о ней, абсолютно не имеет ничего общего с настоящим. Боюсь, ты даже представить не можешь, какая она на самом деле. Один единственный факт, который я всецело осознал, и то только потому, что она позволила мне это сделать: эта сущность искусственного Разума одним щелчком пальца способна уничтожить всё живое на планете. Напрочь. Превратив её в подобие мёртвого Марса. Одним щелчком пальца! Делай о её могуществе выводы.

Дима прервал рассказ. Чисто на автомате окунулся по очереди в чувства сначала Веры, затем Танечки. В голове брюнетки ощутил лишь окончание процесса уничтожения всех эмоций. Но успел застать отзвуки какой-то патологической брезгливости. И было совершенно непонятно, что могло вызвать в молодой и красивой девчонке подобные переживания. Ну не Суккуба же.

А вот мозги Танечки продолжали демонстрировать влюблённость. Только добавился повышенный интерес к нему как к мужчине на уровне гениталий. Словно слова «разврат», «похоть» уже сами по себе являлись для болезной триггером на переключение в режим «во все тяжкие», наплевав на все медикаментозные тормоза.

Просканировал. Но, не поняв их реакций, продолжил:

— Я прошёл курс её начальной школы. Четыре класса. Четыре локации разных миров. В первом классе, это где-то в Центральной Африке, непонятно сколько миллионов лет до нашей эры, будучи в образе полуобезьяны-получеловека, я приобрёл первый дар — умение чувствовать эмоции партнёрши, заменяя собственный эмоциональный фон фоном реципиента. На этом, кстати, вы с доктором и погорели. Если в первом случае я ретранслировал обратно твой эмоциональный взрыв, каким-то образом умудрившись поменять при этом полярность. Сам не понял пока как. То во втором ваш доктор просто пытался загипнотизировать самого себя, смотрясь в зеркало.

Вера от подобного, более чем откровенного заявления явно стушевалась. Она действительно не понимала своего прокола, и его фантастическое объяснение хоть и выглядело неправдоподобно, но звучало вполне рационально. Дима тем временем продолжал:

— Во втором классе, где-то на территории современной Индии, у реки Инд, но когда такой страны ещё не существовало, я обучался эмоциональному инструментарию. Правда, она учила управляться лишь с двумя эмоциями: страхом и злостью, доказав, что вредных чувств у человека нет и быть не может. То, что эволюционировало вместе с нами за миллионы лет, — необходимые и крайне нужные приобретения. Как оказалось, мы ими просто не умеем пользоваться. Поэтому повсеместно стараемся их нивелировать.

Тут он в упор уставился на Веру и, вполне правдиво одаривая комплиментом, польстил:

— Кстати, я просто восхищён твоей силой воли. Я по наивности уже считал себя чуть ли не профессионалом. Но ты меня удивила. Такого совершенства в управлении чувствами я даже представить себе не мог. Браво. Оказывается, мне ещё учиться и учиться. Я могу при желании держать эмоции в узде, но чтобы ликвидировать их под ноль — это фантастика.

Девушка продолжила изображать полное равнодушие и, похоже, едва вспыхнувшую настороженность и ту придушила. По её виду теперь было непонятно, приятна ей похвала или по барабану. Дима, опрометью нырнув в её эмоции, с разочарованием констатировал: по барабану. Чувственность брюнетки с застывшим лицом в очередной раз опустилась ниже плинтуса и даже не дёрнулась хоть маломальскими проявлениями.

— Третий класс у меня был снова в Африке, — продолжил рассказчик, отцепившись от медсестры. — Только в северной части, в отрогах Тассили, там, где сейчас располагается пустыня Сахара. Во времени примерно двенадцать тысяч лет до нашей эры, среди представителей любопытной цивилизации, которую Суккуба называла «козлятниками». Там, в обществе жесточайшего патриархата, я постигал женские архетипы. И в четвёртом, выпускном классе она меня закинула во Францию времён Людовика XIII, где я получил уж совсем халявный дар к иностранным языкам. Удивительно, что по возвращении обратно в реальность Суккуба у меня этот дар не отобрала.

— Какой дар? — неожиданно ожила пациентка женского отделения, сидящая на кушетке и продолжающая с наивным интересом заглядывать в рот рассказчику.

— Нереальный, — напустил тот тумана, сделав задумчивый вид. — Дело в том, что я знаю абсолютно все языки, даже те, что уже давно не существуют или о которых даже не догадываюсь. Стоит только дать мне название этого языка, и я запросто начинаю на нём говорить и писать.

— Здорово, — восхитилась Танечка грустным голосом, словно сожалея, что она так не умеет.

— Вот и я об этом, — тяжело вздохнул Дима. — Фича абсолютно читерная.

И, помолчав несколько секунд, закончил:

— У меня в сжатом изложении всё. Кто следующий?

Выпускник ангельской школы соблазнения целенаправленно уставился на Веру. Почему-то об этой девушке ему хотелось узнать в первую очередь. Тем не менее его интерес перебила её подруга.

— Ты правда побывал в четырёх параллельных мирах?

— Не совсем параллельных, — ответил Дима, стараясь выглядеть здравомыслящим и соображая, как бы доходчивее объяснить больной на голову тётеньке. — Скорее, виртуальных, созданных искусственным Разумом. Хотя хмуль его знает. Может, это и есть параллельные миры. Но уверяю, они были настолько реалистичны, что ни одним из самых продвинутых инструментариев современной науки нереальность их определить бы не получилось. Даже, наверное, на атомно-молекулярном уровне. Возможности Высших Сил даже не поддаются объяснению.

— Но ведь Суккуба по мужчинам, а не по женщинам? — не успокаивалась Танечка, проявляя при этом непонятную заинтересованность.

— Мля, — раздражённо отреагировал Дима на занудство болезной, с которой ему меньше всего хотелось общаться. — Я же уже сказал, ваши представления о ней ложны и ничего общего с настоящей ангельской сущностью близко не имеют. Просто примите как должное, что она и по мужчинам, и по женщинам, и ещё по многому чему.

Сложно сказать, как бы собеседование происходило дальше, но тут случился небольшой локальный апокалипсис. Свет погас. Кабинет погрузился в кромешную темноту. Когда же вновь до рези в глазах стало светло, то все трое обо всём на свете забыли.