Питая любовь к доброй стилизации, не могу не процитировать последнюю заметку легата преторианцев Гая Анонимуса «о жизни Рима, Империи, сопредельных держав и варварских народов»…
«
На днях римские граждане отметили величайший праздник — годовщину победы над полчищами германских варваров под предводительством Атаульфа Безумного. Много десятилетий назад римские легионеры водрузили аквилу на развалинах здания совета германских вождей, а сам Атаульф выпил крысиного яду и приказал своим рабам заколоть себя. Так бесславно закончилась история взбесившегося варвара, который пожелал захватить Рим.
Уже несколько лет граждане отмечают этот праздник новой традицией, которая получила название «Легион бессмертных». Суть её в том, что римляне проходят шествием по улицам города, держа перед собой статуэтки, изображающие их предков, сражавшихся против полчищ Атаульфа. Это шествие обрело невиданную популярность: в нём принимал участие даже сам божественный Цезарь! Из года в год растёт число квиритов, решивших воздать честь своим предкам, и в этот раз по городам Империи прошли неисчислимые тысячи добрых граждан со статуэтками своих дедов и прадедов.
Примечательное событие, однако, прошло в Таврике, которая два года назад вновь вошла в состав Империи. Прокуратор Таврики, прекрасная дева Поклоника, прозванная Niacius Miacius за свою неземную красоту, вышла на «Легион бессмертных», неся в руках не статуэтку с изображением предка, но древний бюст последнего римского царя Тарквиния Бесхребетного!
Добрые квириты знают, что Тарквиний Бесхребетный завершил своим правлением Эпоху Царей: ей на смену пришла Эпоха Красных Туник, и Рим стал республикой. В народе же Тарквиния прозвали «Обрывком ткани» за то, что тот не обладал силой воли и не сумел удержать Римское Царство, которое стремительно катилось в пропасть сотню лет назад. «Патриции не могут, а плебс не хочет жить по-старому», — так сказал о том периоде Гай Семпроний Гракх, вождь Революции Красных Туник.
Сев на царский трон, Тарквиний явно не желал для себя судьбы правителя. Его развлечением была стрельба из лука в ворон да прогулки в лектике со своей германской супругой близ царской виллы. Плебс же прозвал его «Кровавым» — за то, что однажды его легионеры пошли с мечами на безоружную толпу, требующую у царя хлеба и зрелищ.
Конец его истории был предсказуем: когда в Риме начались беспорядки, Тарквиний отрёкся от престола и снял царскую корону. Когда же к власти пришёл Гай Семпроний Гракх, его и всю его семью зарезали кинжалами в подвале виллы торговца Ипатия. Такое было суровое время.
Квириты озадачились вопросом: зачем же девица Поклоника вышла с бюстом Тарквиния на «Легион бессмертных»? Неужели нельзя было почтить память своих предков, а не последнего римского царя? Неужто не хватает ему славословий среди тех, кто желает возвращения эпохи царей? Зачем сей неуместный хруст галльской лепёшки в столь славный праздник?
А что будет, если каждый римлянин вдруг выйдет на «Легион бессмертных» с бюстом угодного ему правителя? Один — с бюстом Суллы, другой — с бюстом Гракха, третий принесёт Кукуруллу, четвёртый — Гая Бореалиса Алколигулу, а то и иудейского мудреца Левия бен Натан Щарана! Так «Легион бессмертных» превратится в какую-то греческую комедию! Надо ли нам это, о любезные граждане?
Впрочем, отметив неуместность подобного действа, оставим Поклонике её исторические предпочтения. Как говорят мудрецы, не стоит забывать о прошлом — но и не следует настойчиво нести его в настоящее. Поклоника же отметилась в настоящем своей смелостью и честностью, и ясноокая Клио не забудет её деяний.
