Картина представляется жутковатой: что-то случилось в городе? Восстание? Эпидемия? Голод? Народ бунтовал, требовал от какой-то девушки из темницы, чтобы она помогла или все исправила, а когда она не смогла — ее убили.
А старик, тот, что Саймон, пытался вразумить бунтующих, но его не слушали, а потом умер от страха перед тем, что эти люди натворят. Так?
Гнетуще. Из мелочей, рассыпанных щедро по маленькому отрывку, собирается трагическая картина — погибли близкие, за Ара отдала свою жизнь любовь всей его жизни, и нет у него выбора…
События вроде все понятны, но, странное чувство — хочется не сказать, что я тут вижу, а пойти почитать еще, удостовериться, дополнить, узнать.
Отрывок в редактуре, мне кажется, не нуждается. Все в порядке.
Я бы сказала, что в диалоге нет настроенческого оттенка вообще. Понимаю, что у автора были причины отнести этот момент к печальному, но мне эти причины недоступны.
Разговор напоминает одну из множества партий игры в пинг-понг: собеседники обмениваются короткими быстрыми одинаковыми ударами, слышен только стук шарика. Индивидуальных голосов нет.
Понять, кто что говорит, вроде бы и можно, но не уверена, что нужно. Стороны занимают схожие позиции, поэтому и по сути не могут сказать что-то, отличное от другого. «Отпусти ее — нет — нет — нет — нет». В такой малосодержательной манере можно долго-долго беседовать, но ни о чем не договориться. Собственно, потому что не видно, что Константин с Евгением пришли к какому-то результату, не получается и отклика на ситуацию.
На мой взгляд диалог отредактирован излишне. Реплики есть, суть понятна, но вместо речи слышится однообразное постукивание шарика — нет-нет-нет-нет.
Мрачность как она есть — могила, могильщик, смерть молодой и красивой…
Сдается, это вообще ближе к монологу. От героини тут несколько сжатых вопросов, не дающих понять манеру речи.
Суть разговора — узнавание, что умерла та, кого героиня считала живой. Живую жалко. Умершую жалко. Саймона жалко. Всех так жалко, что мрачность через край, значит, излишняя, концентрированная.
Сухой диалог, который вызвал немного сопереживания, тем не менее, он показался мне очень трагичным по своему наполнению. Тут словно бы у доверяющего открываются глаза на обманщика. Трещит доверие — и вот от этого печально.
По манере речи дядя прекрасен с его «Есть вещи...» Гипнотически повторяемые фразы, на которые и сказать-то особо нечего. Но Ран достойно держит разговорный удар.
Мне кажется, автор подошел к диалогу со всей ответственностью, и в редактуре этот диалог не нуждается. Разве только какие-нибудь действия персонажей я перенесла бы для разнообразия из разбивки речи в отдельные строки. Например:
Ран прямо посмотрел в глаза дяде:
— Кого ты обманываешь, Эдон? Почему ты ничего не делаешь?
Суровый диалог. С одной стороны женщина, открывшая убийственную правду. С другой — мужчины, которые, кажется, сами не знают, чего они сейчас хотят и от женщины, и от правды.
Для различий речи у всех слишком короткие реплики, но тут больше играет ситуация — обрывы, недоговоренности, обращения без продолжения. Читать и понимать, кто что говорит, можно совсем без авторских ремарок, но это не значит, что имеющиеся лишние.
Картину событий восстановить можно — поматросил, но бросать не хочет. Однако час расплаты настал. И сейчас всех накроет.
На мой взгляд… … редактуры хватит. Просто хватит — и все.
Я бы решила, что отрывок не в своем разделе. Для юмора количество пафоса и наигранности — вполне.
Мрачности не способствуют моменты:
… Властелин Терона продолжал истерить…
… прямо радости у меня полные штаны должно быть, да?!!!
… как-обычно отставив мизинец.
… театрально прикладывая ладонь ко лбу…
… продолжая откровенно радоваться за друга. Только в ладоши не хлопал.
За обилием мата, пусть даже закрытого звездочками, за обилием имен собственных (в которых разобраться, думаю, может или автор, или читатель, знающий все произведение полностью) мне лично не понятно ничего. Двое пьют. Двое обсуждают чью-то беременность, но не могут определить свое отношение к беременности. Прыжки эмоций вызывают недоверие. Только что матерился и истерил, потом вдруг резкая смена настроения — и уже «вдруг успокоился властелин и, прекратив бесноваться». Похоже, что беременный как раз Властелин Терона.
Понять, кому какая реплика принадлежит, можно.
Мне кажется, текст был не очень удачно отредактирован для семинара. Я понимаю, что автор хотел скрыть все ругательства, но…
— Вот ***, — снова полилась ругань.
Это выглядит как будто на дерево сначала повесили табличку «дерево», но потом закрасили на табличке те буквы, которые присутствуют в слове «черт».
Сцена тяжелая. Очень. Попадание настроения диалога в раздел — стопроцентное.
Конец диалога совсем на разрыв. Мне жалко Кая — ему будут еще долго делать очень плохо, упрямо не разрешая увидеть, почему так плохо ей. К чему такое давление на Кая? Ведь героиня по принципу «ты имеешь право смотреть, как я страдаю, но больше прав у тебя нет» измотает его такой жестокостью. А он понимает, что она именно жестока. "… видеть, что единственному на всем белом свете человеку плохо и не знать отчего" — эта ситуация создана именно ею.
В редактуре, как мне кажется, отрывок не нуждается. Кто когда говорит и что происходит — понятно четко. Автор знает, что он пишет и как, работа над текстом налицо.
Очень бурная сцена начинающейся женской мстительности. Пахнет опасностью. Не знаю, кто такой Горо, но не позавидовала бы я ему.
Речь персонажей слишком схожа, однако авторские ремарки, кто говорит и с каким чувством, кое-где можно было бы даже убрать.
— Как ты смеешь меня судить? — Горо был потрясен такой наглостью. — Кто ты вообще такая?
Вот тут явно лишнее уточнение про потрясение. В реплике уже достаточно возмущенно звучит голос самого Горо.
События можно представить так: Ксена (которая один раз Зельда) когда-то сделала из Горо повелителя, сама перед ним готова кланяться и отчитываться, помнит, чем страшен Горо, но при появлении новой женщины не преминет вспомнить, кто чем ей обязан. Ведь как вознесла, так и скинуть может.
Чем она собралась все исправлять, даже не представляю. Интрига!
Настроение диалога — не глухая мрачность, а отчаянная злость. Чувствуется, что в этом моменте что-то для героев решилось, повернулось, обратно к прежней жизни они уже не вернутся.
Особых различий в манерах речи не вижу, но понять, кто что говорит, можно без труда.
Картина событий мне видится такой: двое… нелюдей… когда-то встретились и объединились, чтобы использовать друг друга, но потом привыкли к союзнику и даже не очень радуются замаячившему впереди расставанию.
Редактура простится с первой строки, но не сильная. Например:
— Зачем ты это делаешь? — рычаще произнёс он. — Зачем даёшь ложную надежду, что после освобождения мы её отпустим?
В реплике нет рычащих, а в словах автора есть про рычание. Все фразы угрожающе шипят, а рычать там нечем.
Признаюсь, что печали-грусти-мрачности в этом отрывке не увидела. Отсюда домысел — если это самый мрачный диалог произведения, то, возможно, само произведение юмористическое.
Персонажи друг от друга отличаются не только языком, но и манерой речи. Правда, если Иван всегда разговаривает на такой смеси языков, что читать все произведение, должно быть, окажется непросто.
Картину событий можно понять в общих чертах: Иван — новичок в порту, но своенравный.
На мой взгляд текст неотредактирован, слишком путаные вставки слов автора. Сначала три строки реплики, потом пояснение, что это влез отец Игнатий (хотя достаточно было бы не разбивать слова автора, а использовать описание голоса "хлестнул суровый рык отца Игнатия "), и с обрывочным "Это уже к Ивану" тоже хочется что-то сделать.
Если можно влезу с предложением. Хотя, возможно, оно такое было в самом начале работы клуба, простите, уже не помню.
Скрытый текст
Сделать стартовые расценки, зависящие от объема — чем больше а.л., тем дешевле за 1 а.л.
Примерно (вот с потолка цифры беру) —
0-10 = 90 пр.-баллов за 1 а.л.
10-20 а.л. = 80 б.
20-30 а.л. = 70 б.
30-40 а.л. = 60 б.
40-50 а.л. = 50 б.
А потом к этим стартовым цифрам плюсовать надбавки, согласно запросу автора. Например, (еще одна цифра с потолка) +20 пр.-баллов за каждый пункт, входящий в корректуру: грамотность, логика, консультация и т.д… Или для каждого пункта будет назначена своя цифра надбавки.
Допустим, я считаю, что у меня хромает логика (эту проверку надо сделать в первую очередь). Я беру стартовую стоимость 1 а.л. в своем объеме (у меня это от 10 до 20), добавляю +20 б. за проверку на логику. Эти 100 баллов умножаю на свой объем — и получаю цену вопроса. Может и не окончательную, но хотя бы понятно, к чему готовиться. И если я спокойно тяну эту стоимость и тяну еще, то могу запросить также проверку на пунктуацию — это еще +20, умноженные на объем текста.
Я к тому, что если кто захочет максимальный объем корректуры (и то, и то, и это), то он и платит за максимальный труд, хотя как хозяин больших текстов может иметь скидку в стартовой стоимости как… как оптовик.
Мое мнение по поводу повышения расценок положительное. По имеющимся тарифам мне тоже кажется стоимость заниженной. Лично мне вполне доступно повышение тарифов в два (и в три) раза, даже если двойной-тройной расчет пойдет от 50 баллов за 1 а.л. Но я говорю, как автор небольших объемов, 10 а.л.
Хорошо бы узнать мнение масштабных авторов, 25+ а.л.
Во мне проснулась память и про август 91-го, и про свои походы. Хоть и не было у меня всего этого совместно, хоть и походы были попроще — а все равно, читатель во мне получил вагон бальзама на душу.
А интересно, чтобы компьютер читал и анализировал текст… Но получается, что люди могут просто тупо передать ему какие-то факты, чтобы запомнил. Другого способа не вижу.
Пожалуй, надо было и эти моменты удалить для семинара, а то остались, торчат. Раздел «Печаль», а тут на кладбище какие-то балконы.
Ладно, не буду.
Гнетуще. Из мелочей, рассыпанных щедро по маленькому отрывку, собирается трагическая картина — погибли близкие, за Ара отдала свою жизнь любовь всей его жизни, и нет у него выбора…
События вроде все понятны, но, странное чувство — хочется не сказать, что я тут вижу, а пойти почитать еще, удостовериться, дополнить, узнать.
Отрывок в редактуре, мне кажется, не нуждается. Все в порядке.
Я бы сказала, что в диалоге нет настроенческого оттенка вообще. Понимаю, что у автора были причины отнести этот момент к печальному, но мне эти причины недоступны.
Разговор напоминает одну из множества партий игры в пинг-понг: собеседники обмениваются короткими быстрыми одинаковыми ударами, слышен только стук шарика. Индивидуальных голосов нет.
Понять, кто что говорит, вроде бы и можно, но не уверена, что нужно. Стороны занимают схожие позиции, поэтому и по сути не могут сказать что-то, отличное от другого. «Отпусти ее — нет — нет — нет — нет». В такой малосодержательной манере можно долго-долго беседовать, но ни о чем не договориться. Собственно, потому что не видно, что Константин с Евгением пришли к какому-то результату, не получается и отклика на ситуацию.
На мой взгляд диалог отредактирован излишне.
Реплики есть, суть понятна, но вместо речи слышится однообразное постукивание шарика — нет-нет-нет-нет.
Мрачность как она есть — могила, могильщик, смерть молодой и красивой…
Сдается, это вообще ближе к монологу. От героини тут несколько сжатых вопросов, не дающих понять манеру речи.
Суть разговора — узнавание, что умерла та, кого героиня считала живой. Живую жалко. Умершую жалко. Саймона жалко. Всех так жалко, что мрачность через край, значит, излишняя, концентрированная.
Сухой диалог, который вызвал немного сопереживания, тем не менее, он показался мне очень трагичным по своему наполнению. Тут словно бы у доверяющего открываются глаза на обманщика. Трещит доверие — и вот от этого печально.
По манере речи дядя прекрасен с его «Есть вещи...» Гипнотически повторяемые фразы, на которые и сказать-то особо нечего. Но Ран достойно держит разговорный удар.
Мне кажется, автор подошел к диалогу со всей ответственностью, и в редактуре этот диалог не нуждается. Разве только какие-нибудь действия персонажей я перенесла бы для разнообразия из разбивки речи в отдельные строки. Например:
Ну и правильно, так их, обманщиков!![*goblin*]( "*goblin*")
Суровый диалог. С одной стороны женщина, открывшая убийственную правду. С другой — мужчины, которые, кажется, сами не знают, чего они сейчас хотят и от женщины, и от правды.
Для различий речи у всех слишком короткие реплики, но тут больше играет ситуация — обрывы, недоговоренности, обращения без продолжения. Читать и понимать, кто что говорит, можно совсем без авторских ремарок, но это не значит, что имеющиеся лишние.
Картину событий восстановить можно — поматросил, но бросать не хочет. Однако час расплаты настал. И сейчас всех накроет.![*bos*]( "*bos*")
На мой взгляд…
… редактуры хватит. Просто хватит — и все.
Я бы решила, что отрывок не в своем разделе. Для юмора количество пафоса и наигранности — вполне.
Мрачности не способствуют моменты:
За обилием мата, пусть даже закрытого звездочками, за обилием имен собственных (в которых разобраться, думаю, может или автор, или читатель, знающий все произведение полностью) мне лично не понятно ничего. Двое пьют. Двое обсуждают чью-то беременность, но не могут определить свое отношение к беременности. Прыжки эмоций вызывают недоверие. Только что матерился и истерил, потом вдруг резкая смена настроения — и уже «вдруг успокоился властелин и, прекратив бесноваться». Похоже, что беременный как раз Властелин Терона.Понять, кому какая реплика принадлежит, можно.
Мне кажется, текст был не очень удачно отредактирован для семинара. Я понимаю, что автор хотел скрыть все ругательства, но…
Это выглядит как будто на дерево сначала повесили табличку «дерево», но потом закрасили на табличке те буквы, которые присутствуют в слове «черт».Сцена тяжелая. Очень.
Попадание настроения диалога в раздел — стопроцентное.
Конец диалога совсем на разрыв. Мне жалко Кая — ему будут еще долго делать очень плохо, упрямо не разрешая увидеть, почему так плохо ей. К чему такое давление на Кая? Ведь героиня по принципу «ты имеешь право смотреть, как я страдаю, но больше прав у тебя нет» измотает его такой жестокостью. А он понимает, что она именно жестока. "… видеть, что единственному на всем белом свете человеку плохо и не знать отчего" — эта ситуация создана именно ею.
В редактуре, как мне кажется, отрывок не нуждается. Кто когда говорит и что происходит — понятно четко. Автор знает, что он пишет и как, работа над текстом налицо.
Очень бурная сцена начинающейся женской мстительности. Пахнет опасностью. Не знаю, кто такой Горо, но не позавидовала бы я ему.
Речь персонажей слишком схожа, однако авторские ремарки, кто говорит и с каким чувством, кое-где можно было бы даже убрать.
Вот тут явно лишнее уточнение про потрясение. В реплике уже достаточно возмущенно звучит голос самого Горо.События можно представить так: Ксена (которая один раз Зельда) когда-то сделала из Горо повелителя, сама перед ним готова кланяться и отчитываться, помнит, чем страшен Горо, но при появлении новой женщины не преминет вспомнить, кто чем ей обязан. Ведь как вознесла, так и скинуть может.
Чем она собралась все исправлять, даже не представляю. Интрига!
Настроение диалога — не глухая мрачность, а отчаянная злость. Чувствуется, что в этом моменте что-то для героев решилось, повернулось, обратно к прежней жизни они уже не вернутся.
Особых различий в манерах речи не вижу, но понять, кто что говорит, можно без труда.
Картина событий мне видится такой: двое… нелюдей… когда-то встретились и объединились, чтобы использовать друг друга, но потом привыкли к союзнику и даже не очень радуются замаячившему впереди расставанию.
Редактура простится с первой строки, но не сильная. Например:
В реплике нет рычащих, а в словах автора есть про рычание. Все фразы угрожающе шипят, а рычать там нечем.Признаюсь, что печали-грусти-мрачности в этом отрывке не увидела. Отсюда домысел — если это самый мрачный диалог произведения, то, возможно, само произведение юмористическое.
Персонажи друг от друга отличаются не только языком, но и манерой речи. Правда, если Иван всегда разговаривает на такой смеси языков, что читать все произведение, должно быть, окажется непросто.
Картину событий можно понять в общих чертах: Иван — новичок в порту, но своенравный.
На мой взгляд текст неотредактирован, слишком путаные вставки слов автора. Сначала три строки реплики, потом пояснение, что это влез отец Игнатий (хотя достаточно было бы не разбивать слова автора, а использовать описание голоса "хлестнул суровый рык отца Игнатия "), и с обрывочным "Это уже к Ивану" тоже хочется что-то сделать.
Если можно влезу с предложением. Хотя, возможно, оно такое было в самом начале работы клуба, простите, уже не помню.
Сделать стартовые расценки, зависящие от объема — чем больше а.л., тем дешевле за 1 а.л.
Примерно (вот с потолка цифры беру) —
0-10 = 90 пр.-баллов за 1 а.л.
10-20 а.л. = 80 б.
20-30 а.л. = 70 б.
30-40 а.л. = 60 б.
40-50 а.л. = 50 б.
А потом к этим стартовым цифрам плюсовать надбавки, согласно запросу автора. Например, (еще одна цифра с потолка) +20 пр.-баллов за каждый пункт, входящий в корректуру: грамотность, логика, консультация и т.д… Или для каждого пункта будет назначена своя цифра надбавки.
Допустим, я считаю, что у меня хромает логика (эту проверку надо сделать в первую очередь). Я беру стартовую стоимость 1 а.л. в своем объеме (у меня это от 10 до 20), добавляю +20 б. за проверку на логику. Эти 100 баллов умножаю на свой объем — и получаю цену вопроса. Может и не окончательную, но хотя бы понятно, к чему готовиться. И если я спокойно тяну эту стоимость и тяну еще, то могу запросить также проверку на пунктуацию — это еще +20, умноженные на объем текста.
Я к тому, что если кто захочет максимальный объем корректуры (и то, и то, и это), то он и платит за максимальный труд, хотя как хозяин больших текстов может иметь скидку в стартовой стоимости как… как оптовик.
Мое мнение по поводу повышения расценок положительное. По имеющимся тарифам мне тоже кажется стоимость заниженной. Лично мне вполне доступно повышение тарифов в два (и в три) раза, даже если двойной-тройной расчет пойдет от 50 баллов за 1 а.л. Но я говорю, как автор небольших объемов, 10 а.л.
Хорошо бы узнать мнение масштабных авторов, 25+ а.л.
Дзэн говорит — не перегружайся. Дзэн говорит — съешь мороженое и улыбнись.
История отличная!
Во мне проснулась память и про август 91-го, и про свои походы. Хоть и не было у меня всего этого совместно, хоть и походы были попроще — а все равно, читатель во мне получил вагон бальзама на душу.