В голубом лесу

 В голубом лесу

Как выбрать то о чем сказать тебе, теперь, когда я сам громадный остов, почти окаменевший посреди своих лесов из голубых деревьев с такой же голубой травой, листвою — как наша жизнь — едва-едва начавшись — эвона подошла она к границе владений странных… Это наше царство…

Но что сказать успею я тебе, покуда я не чувствую распада настолько явно, как я ощущаю все более и более печаль, которая отныне наполняет собой тебя?

Мир делается медью. Ещё скорей я наполняюсь Небом…

Знай — Небо — это имя тишины. Но имя тайное поскольку называет саму её, указывая место, в котором обитает тишина.

Не называй его, храни его как тайну и в срок, когда тебе придется вспомнить о том, что я когда-то это выдал (а этот срок наступит, милый друг и ты, как я вдруг сделаешься древом — таков удел зашедших в Птичье поле ещё до смерти собственного тела) Тогда лишь назови его, но громко, так громко, чтобы ветви услыхали и тоже закричали — НЕБО, НЕБО! Тебя зовем, спустись в объятья наши.

Дай им его обнять — и крепче, крепче! Следи за тем, как медленно исчезнет оно в листве и радуйся тому что не будет боле одиноких в мире, не будет боле тех кто, вняв рассвету, затем закату вынужден внимать с усердием достойным Ахиллеса.

Живи без почвы, милый друг мой, это, в конечном счете и спасет от смерти, вернее от надежды-быть-вне-смерти, когда она с тобою приключится. Ты сможешь стать поводырем для прочих. Для тех кто оказался не столь храбрым, чтобы лишиться неба в медном мире…

Любовь моя, я жду тебя в лесу…