V

В скором времени из-за туч появилось яркое весеннее солнце, чьи лучи, лениво ложились на ковёр посередине холла, освещая капельки крови. Рана, которую я расковырял пальцем в полусне — сильно болела и до сих пор немного кровоточила. Я сидел, пытаясь найти хоть какую-то долю логики, произошедшую в эту ночь, в этой квартире. Ничего не могло придти в голову кроме банального сна. Но могло ли всё это быть сном, если последствия реальны и «сон» сам был до омерзения насыщенным? Я поднял голову на телевизор, и увидел, что он вовсе отключен от питания — вздохнул настолько тяжело, словно я этот телевизор совсем потерял. В комнате воздух, словно до сих пор был взволнован голосом из телевизора, в ушах звенело, голова, пришибленная вчера — немного болела. Больше меня беспокоили раны под глазами.

Я встал с кровати и вновь продезинфицировал раны. Когда входил в уборную — вспомнил про то, как насмешливо пытался прогнать ворону из своего дома. Сейчас было уже не так смешно. После уборной, я отправился обыскивать квартиру на наличие той самой вороны. Её нигде не оказалось. На кухне, рядом с чашкой кофе, в глаза бросилась та неприятная записка на розовой бумаге. На душе висел неприятный осадок, видеть всего этого бардака вообще не хотелось. Хотелось увидеть Лору. Хотя та записка и сулила мне встречу, предчувствие подсказывало, что всё это есть какой-то обман или розыгрыш.

Я поднял записку, и когда в глаза бросился неприятный, буквально «вороний» почерк — смял её и грубо засунул в карман, не желая больше видеть этот неприятный кусок бумаги. На часах стоял второй час дня. Я решил заварить себе ещё немного кофе. Взяв тряпку, я решил протереть этот зловещий телевизор от своей крови, дабы хоть немного расслабиться после такой ужасной ночи.

Войдя в комнату, я нехотя подключил телевизор к питанию, дабы увидеть ту область, которую стоит протирать с особым усердием. Но когда я подключил телевизор к питанию, я немного ужаснулся, увидев надоевший за ночь белый шум; я буквально отполз от телевизора, увидев, что кровью был закрашен круг, подобно зрачку. Крови было ни то, что много, её было густо и обильно в этом самом круге. Жутко перепугавшись — я вновь отключил телевизор от питания, а после чего нервно бросил взгляд на край гардины, где вчера вечером, как пепельный свидетель, заседала ворона. Я принялся протирать экран.

Бросив полдела — я бросился пить кофе. Налив его себе в чашку, я вернулся в комнату, и встал у балкона. На солнце начали надвигаться тучи, но оно, абсолютно их не смущаясь — продолжало лениво освещать мой ковёр, на котором стоял я.

Любование пейзажем прервал резкий, немного приглушённый женский крик, раздавшийся сверху. «Кто-то тоже сегодня не очень удачно проснулся…» — прошептал я, прихлёбывая, словно крики сверху были делом абсолютно обычным. На самом же деле, нет, криков сверху я никогда не слышал, до сей момента. Если честно, то я даже и не знал, что сверху вообще кто-то живёт. Этажом выше живёт миссис Бо, но это не из её квартиры, я знаю это. Неужели этот крик из той самой квартиры, в которую мне нужно прокрасться?

Ход моих мыслей прервал резкий выстрел, раздавшийся сверху. Когда я услышал его — я буквально подскочил на месте, затем я услышал, как что-то грузное упало на пол. Стало до одурения страшно, и я побежал скорее к двери, проверяя все замки, словно последний параноик. Я встал в коридоре, ожидая последующего развития событий. Но ничего после моей пробежки к коридору не произошло. В коридоре я допил свой остывший кофе и сильно раздосадовался, не обнаружив мобильника в карманах, сейчас он был бы очень кстати.

Решив, что сейчас пробираться в квартиру слишком опасно — я лёг на кровать и стал смотреть телевизор в багровых тонах. Вечером — я выберусь посмотреть что там, и в порядке ли вообще миссис Бо.

Я лежал, нервно поглядывая на часы и ожидая вечера, чтобы на город опустилась ночь, и меня было трудно различить, если вдруг меня и поймают с поличным. Я был уверен, что в той квартире уже давно никто не живёт, по крайней мере, до этого дня. Когда на часах пробило семь часов вечера — я переоделся в чёрную одежду, которую я практически не одевал, взял фонарик, и небольшой ножик, на случай абсолютного форс-мажора.

Для полной пунктуальности — решил простоять у окна, любуясь видом, до семи тридцати. Всё это время я стоял в темноте и нервно включал и выключал фонарик. Всё это время я стоял и напряжённо прислушивался, смотря на заметённые метелью остатки балкона. На улице командовала парадом белая пустыня. Лора очень не любила такую погоду.

Я схватил фотоаппарат и вышел из квартиры, стараясь, как можно аккуратнее, прикрыть дверь. На тёмном лестничном пролёте никого не было, но я всё равно страшно нервничал и боялся внезапного обнаружения. Мне вообще хотелось, чтобы меня никто не видел, либо же хотелось, чтобы хоть кто-нибудь меня заметил и покончил с этим маскарадом. Но на лестничный пролёт, из небольшого окошка, выглядывала лишь полная луна.

Я медленными, крадущимися шагами поднялся по лестнице на этаж выше. На пролёте этого этажа стояла некоторая вонь, которая очень походила на трупный запах. Теперь же, страх взял меня с такой силой, с какой это только можно себе представить. Никого на площадке не было — я окончательно поднялся на этаж, включил фонарик и начал искать нужную мне дверь.

На этом этаже находилось всего две двери — дверь от квартиры Миссис Бо, и дверь в которой мне было необходимо провести «корреспондентское расследование». Дверь миссис Бо стояла на месте и была наглухо запечатана, через глазок можно было увидеть, что в квартире у миссис Бо горел свет. Это мигом насторожило меня, натянув нервную струну ещё больше. Вот и следующая дверь — нужный мне объект. Медленными шагами я прокрался к ней и под углом уже увидел — дверь приоткрыта! Резкий трупный тошнотворный запах въелся в мои ноздри, и мне стало страшно до омерзения. Казалось, что из этой темноватой щели вот-вот выскочит убийца с оружием и от меня и Лоры уже ничего не останется!

Я медленными шагами начал пятиться назад, боясь встретиться с неизвестным чудовищем. Около нескольких минут я колебался, пытаясь решить: вернуться мне назад в свою уютную квартиру и доживать там остаток дней, так и не вернув Лору, либо же распахнуть дверь и встретиться со всеми препятствиями, но стать хотя бы на один призрачный шажок ближе к истине, и, соответственно, к Лоре.

Нагнетало то, что дверь миссис Бо могла открыться в любой момент — наверное, именно это заставило меня буквально залететь в квартиру, так как я услышал шум, доносящийся из коридора миссис Бо. Принюхавшись к смраду и схватившись за нож — я забежал внутрь.

Квартира была абсолютно пустой. Никаких убийц здесь не было. Квартира была подобной моей — одна комната, но без отдельного выхода на кухню. Всё было буквально в одном месте. Мне нравились такие квартирки, но сейчас здесь царил такой бардак, который можно было заметить даже лишь при одном свете звёзд и луны. Осторожными шагами я начал проходить внутрь.

Я оглядывался на стены квартирки, пока не наступил на что-то мягкое. Я посвятил фонарём себе под ноги, и увиденное мною буквально шокировало меня, хоть и было ожидаемо. Я наступил на чью-то руку. Труп лежал спиной ко мне, но судя по всему — это была женщина с длинными прекрасными волосами, которые очень сильно напоминали волосы моей любимой Лоры. Но насчёт спины я, буквально, замахнулся. В спине у девушки была огромная ДЫРА, которая кровавым овалом зияла на белом, кажется, подвенечном платье.

Шокированный и иступлённый, я вцепился одной рукой в нож, а другой рукой удерживал фонарь на трупе. Неосознанно я начал пятиться назад, пока не ударился спиной об стену, с которой на мою голову свалилась фотография парня, раньше живущего здесь. Мы ни один раз встречались с ним на лестнице. Нельзя сказать, что мы были хорошо знакомы, но и никаких неприятных встреч у меня с ним не случалось, наоборот, он же был приветлив. Я посветил на тусклую фотографию фонариком и разглядел рядом с ним девушку, стоящую в обнимку, рядом с ним. Девушка была очень сильно похожа на ту, что лежала на полу.

Как только было я начал приходить в себя — я услышал, как дверь за мной захлопнулась. Бросив фотографии из рук, я в дикой панике бросился к двери. Она была закрыта! Я в одной комнате с покойником и затхлым отвратительным воздухом!

— ДЕРЬМО! ОТКРОЙТЕ! Я НЕ ВИНОВЕН! — орал я, тарабаня руками об хлипкую, казалось бы, дверь. Я много раз пытался выбить дверь плечом, ногой, но за предметы в квартире я браться не решился — они были все в пыли, да и на месте преступления не очень-то хотелось в лишний раз оставлять свои отпечатки пальцев. Когда я устал — я дико отчаялся, чувствуя, наряду с этим, омерзение и страх.

Я облокотился об стену, думая, как можно было выйти отсюда. В конце концов, я отчаялся и решил всё же найти хоть что-нибудь тяжелое, дабы разбить дверь в щепки. Пройдя мимо мёртвой девушки — я ещё раз глянул на большую дыру в её спине и прошептал — «Покойся с Миром». Не найдя в основной комнате ничего подходящего, кроме пыли, окурков и разбитой посуды — я решил пойти поискать что-нибудь в уборной.

ТУДА ВХОДИТЬ — ВООБЩЕ НЕ СЛЕДОВАЛО. Я очень ошибался, когда подумал, что принюхался к запаху трупов. Открыв дверь уборной, я почувствовал, как смрадный, тёплый воздух вышел оттуда, моментально вызвав у меня тошноту и кашель. Я побежал оттуда прочь, всё никак не желая осматривать это место вообще. С трудом откашлявшись, прикрыв правой рукой рот — я вернулся к дверному проёму, который разделял комнату и уборную и включил фонарь…

Черви…там были черви. Много белых личинок ползало по обезглавленному трупу и по какой-то одежде, под которой, возможно, тоже находился труп. Посередине уборной стоял унитаз. По правой стороне, облокотившись, лежал «безголовый всадник», а по левой стороне — пальто, под которым, скорее всего, тоже было неживое тело. Безголовый всадник держал в руке острый тесак, до которого мне уже не было и дела.

Ощутив абсолютный ужас и омерзение — я рухнул на пол от потери сознания.