Небольшой перерыв.

Да. Утро наступило лишь только сейчас. Ленивые и монотонные лучи солнца неприятно били в глаза, освещая весь хаос, всю грязь, порождённую самим Норманом. Но он был рад. Был рад тому, что у него теперь есть время, пока солнце не сядет вновь. Был полдень, значит, как минимум, у Нормана есть шесть часов, пока чёрная тварь не заявится вновь и не превратит мрак ночи в бесконечный кошмар. Норман в тот момент серьёзно задумался над могуществом Намрона, так как в прошлый раз, солнце оказалось обманом. Умеет ли эта тварь управлять временем и пространством?

Встав на ноги с опрокинувшегося кресла, Норман почувствовал приятные и тёплые солнечные лучи; дома было достаточно холодно. Кажется, на улице стояла золотая осень. Норман попытался вспомнить, когда он обрёк себя на заточение, но он так и не смог этого вспомнить. Бросив все думы, он начал искать сигареты. После пережитого кошмара даже некурящий захочет прикурить.

Перерыв весь свой бардак(устроив при этом бардак ещё больший), Норман сильно огорчился, так как сигарет он не нашёл. Находил он лишь пустые пачки. Он выбрасывал все окурки и спички с балкона, о чём он сейчас очень сильно пожалел. Нет, не потому что он мусорил, а потому что из всех этих бычков можно было бы сделать одну "сигарету". Тяжело вздохнув, Норман бросил поиски и решил поставить для себя чайник, чтобы попить порошковый кофе. "Хотя бы кофе" — подумал Норман.

К счастью, кофе получился хорошим, пусть даже его и пришлось разбавлять сухим молоком, так как обычное уже давным-давно скисло. Размешав три ложки сахара(таков он был сладкоежка), Норман вышел на свой любимый балкон. Холодок продрал до костей, но Норману это доставило непонятное удовольствие, выпуская пар изо рта, он думал, что курил. Курил дымку утреннего тумана.

Ядерной войны не было. Люди всё так же суматошно носились, катаясь на жестяных коробках, которые гудели, как ненормальные. Но Норману это общество доставило удовольствие. По-крайней мере, его никто не облизывал и не угрожал резануть огромным острым тесаком. Норман содрогнулся от воспоминаний о тесаке, а затем проглотил тёплый кофе.

Совершенно внезапно, на Нормана нахлынуло воспоминание о том сне, с вибрирующими ледяными глазами. Отвратительный осадок от этого сна не покидал Нормана ещё долгое время. На него нахлынула безысходность, от мысли о том, что эта жуть будет преследовать его вечно. Но всё же, эти глаза вызывали не только ужас, но и что-то старое, довольно давно похороненное.

Не оставляя объекта своих мыслей, Норман сел на любимое кресло, стоящее перед разрушенным телевизором. Глядя в пустой экран, отражавший небритое лицо Нормана, сам Норман почему-то запнулся в ходе своих мыслей. Дело было не в густой щетине, хотя и Норман очень давно не смотрелся в отражение, потому что ему хватает того отражения, что приходит к нему вечерком, а дело состоялось в том, что ночью этот телевизор работал. И ночью была открыта дверь. Буквально сорвавшись с места от этой мысли — Норман быстрыми шагами пошёл к двери.

Заперто.

Ручка двери исступлённо "смотрела" на него, как бы говоря: "А чего ты ожидал, дурак? Сам заперся, а потом ещё дёргаешь меня что есть мочи, и затем смотришь на меня своей грустной рожей."

Норман точно был не в восторге. Он вернулся к креслу и опять смотрел в телевизор. В память въелось воспоминание о том, что прошлой ночью по этому телевизору показывали ЕЁ и его, лежащих на кровати и смотрящих в потолок. В этот момент, он вспомнил весь прошедший вечер, из-за чего на него начала давить тоска и грусть. Глядя на солнце, Норман тосковал по тем временам, когда он ходил не по ковру комнаты, а по выложенным асфальтом тропинкам, растениям, которые намертво цепляли его ноги, песку, что был так горяч в жаркие дни.

Всё остальное время до вечера он просто сидел, пребывая в некоем трансе. Лишь только один раз встав в туалет, в который он не сразу решился пойти, потому что боялся пребывания тараканов, которые опять будут сносить дверь, завидев свет лампы. К счастью, он нашёл в себе смелости войти внутрь и вышел оттуда немного повеселее, но затем, завидев на ковре пятно, что оставили после себя тараканье трио, остановился и задумался.

Когда он вновь вернулся в кресло он впал в транс ещё глубже. Жёлтые лучи заливали комнату, затем комнату залило ржавчиной и начало темнеть. У Нормана вышло время. Но из транса он так не вышел.

Пока его не заставили.