10.

<i>Ты помнишь то лето, когда было так легко, и мы почти уже стали взрослыми? Все еще наивно верили в чудеса, все еще любили кого-то просто так, все еще были там, где хотели быть. Сколько времени прошло?

Год.

Два.

Три?

Все еще мыслями возвращаюсь в те дни, все еще бережно храню воспоминания о прикосновениях. И если надо было куда-то идти, становилось очевидно, что только туда, где всегда можно прикоснуться к светлым волосам, а в ответ получить мягкое “Эли”, которое ты катал по языку, словно карамельку. В те дни, где время насчитывалось ударами сердца и вдохами.</i>

— Что во мне такого, что так нравится девушкам? — Антон нервно теребит браслет на моей руке, рассматривая причудливый узор. Кажется, что он совершенно спокоен, но я знаю, что это не так — в его глазах ураган.

— Не знаю, — правдиво отвечаю.

Поднимает взгляд и с укором спрашивает:

— Ну а за что ты меня полюбила, Эли? — прохладные пальцы касаются кожи руки, а в голове только обратный отсчет. Завтра. Он уедет завтра.

Трогаю его лицо, будто пытаясь немного успокоить, хотя и понимаю все сама. У нас один ураган на двоих. Секунды, часы, сутки — все, что осталось.

— Без понятия. Но думаю, что ты очень похож на меня, — улыбаюсь, на секунду вспоминая, что взрослая тут как бы именно я.

Под нами трава. Вся одежда уже зеленая от пятен, которые никогда не отстираются, чтобы остаться лучшим напоминанием.

<i>Ты пел мне песни на языке, которого не существует, сочинял свои слова и не попадал в музыку, которой не было. Но все равно звучало хорошо. Даже слишком. А я босая плясала на траве, воображая себя какой-то древней языческой богиней, попавшей в плен к смертному.

Нам приходилось прятаться, сбегать после отбоя, унося с собой свою тайну. Однажды ты спросил еще раз про то, почему я здесь. Прости, но снова пришлось соврать. Слишком сложно. </i>

Не плачу и не рву на себе волосы, Максим отвозит на станцию и садит на электричку. Он демонстрирует благодарность, рассыпаясь в комплиментах. В ответ только мягко улыбаюсь, а на прощание крепко обнимаю этого серьезного мужчину, говоря самой себе, что скорее всего больше никогда его не увижу.

Ухожу, попрощавшись только с Яной. Оставляю ей номер мобильного телефона и разрешение звонить, когда угодно. Кажется, Антон из тени наблюдает за тем, как я медленно иду к машине, волоча за собой тяжелый чемодан.

Он знал, что все закончится вот так, и что весело больше не будет, но все равно добровольно пошел на то, чтобы причинить себе боль. Это сильно. Когда-то детство кончается и настает пора принимать важные решения. И таким решением стал уход. Но если бы кто-то спросил, хочется ли мне повторить, раздумывать бы не пришлось.

Сосны сменяются только соснами, поезд неугомонно приближается к реальности, где на вокзале ждет Вадик, где завтра забирать диплом, где неоплаченные счета за квартиру и где радость от того, что вышла новая серия сериала.

На перроне и правда стоит Вадик. Кажется, он пришел из другой жизни. Он держит в руках торт и бутылку шампанского. Улыбаюсь. Хорошо, что есть такие друзья. Одной рукой удерживает свои сокровища, а другой забирает чемодан, ловко балансируя тортом и саквояжем.

— Ленка, ты как-то изменилась. Похорошела даже. Рассказывай! — глаза его загораются в предвкушении новой сплетни, и с радостью осознаю, что все десять дней скучала по этому парню.

Хохоча, словно полоумная, крепко обнимаю друга, позабыв о всем на свете.

— Все потом, Вадик, сейчас пошли кушать. Знаешь, я жутко голодная, будто не ела три дня!

Он протягивает мне торт и бутылку, берет под руку и ведет к машине. Всю дорогу молчим и улыбаемся, и пауза в разговоре воспринимается как что-то хорошее.

— Ты когда-то хотел, чтобы лето не кончалось никогда? — спрашиваю, усаживаясь в машину.

Вадик удивленно рассматривает мое лицо, выискивая, должно быть, причины такого вопроса.

— Однажды. А ты, подруга, кажется влюбилась?

Улыбаюсь.

— И не только. Влюбилась, а затем отпустила на все четыре стороны.

— Уж случайно не в объект?

— В него.

Хмыкает так, будто не секунды на сомневался, что это произойдет.

— Я требую подробностей! — заявляет, сжимая со всей силой руль. — Этот ловелас заманил в сети, чтобы воспользоваться твоей наивностью и малоопытностью?

— Ну что ты, конечно нет. Он слишком чистый для этого. Поговорим об этом потом, хорошо? Я слишком устала, а история очень длинная. Более того, что многих подробностей я так и не узнала. А ведь они ставили представление, на которое я не пошла, — последнюю фразу говорю скорее себе, ощущая резко укол совести.

— Какое еще представление? Да что ты говоришь загадками? — упрекает.

— Все потом, — закрываю глаза и наслаждаюсь механической мелодией, которую издает машина.

<i> Мы еще встретимся, знаю. Пока не пришло время, наверное. Ты заставил поверить меня в судьбу и думать, что все возможно. Чудеса случаются. И я подкинула монету, приказав случаю решить все за меня. Но это не так уж важно, встретимся мы или нет, ведь ты подтолкнул меня к той, которой я стала. Красивый и одинокий мальчик, которого все считали ловеласом. Интересно, кем ты стал?</i>