откровение Иоанна Богослова 1913

Автопробег «Лиссабон-Париж» начинается рёвом

иерихонской

трубы.

Железные кони подняты на дыбы,

Механик Фуко лиловую семечку сплёвывет с губы.

Газетчики вьются, свистят на тысяче языков,

Толкаешь в толпе незнакомца — кто ты таков —

здесь полно аристократов и простаков.

Кого я вижу в них? Пятиглавую Тиамат?

Пахнет горячим железом. Восхитительный аромат.

***

Юноши, стройные, нервные и кудрявые, как один,

Дамы с глазами жизелей, русалок, мавок, вилис, ундин,

Автомобили: рено, де дион, фиат —

В этом сезоне в моде “Звезда Полынь”, сумасшедший запах,

Горький, как хина, душный, как опиат.

***

Солнце, белый прожектор, горит. От земли парит,

Что придаёт картине дымчатый колорит.

Немцы, все в белом, морщатся, сквозь их тарабарщину: sonne, sonne.

Русская княжна, высокая, статная, в лётном комбинезоне,

И её спутница, с бисерными кистями, очами лани во все стороны поводя,

Укрываются под тентом, как от дождя.

Шофёры пахнут горячей кожей,

механики нервничают, заводя.

***

Четыре автомобиля

открывают исход.

Все повторяют их имена как заклинания.

О, их зовут:

Белоснежный «Рено»,

Алый рычащий «Пежо»,

Громадный, чёрный «Де дион бутон»

И перламутровый «Бенц».