6.

Моё небо осталось зимам.

Я обрюзг, помрачнел, поседел —

Из когорты безумно любимых

Перешёл в категорию тел…

Тел мужского, пока ещё, рода,

Но уже не волнующих дев.

Мне осталось ещё полгода

Провожать зарешёченный свет.

Не ушёл далеко род Иуды.

Всех поймали. Кого в лагеря,

А кого строить дамбы, заводы

И рождения грех не водою смывать.

Кумачовое знамя трепещет за проволкой.

В шесть — подъём,

В восемь — завтрак,

В полночь — отбой,

По баракам раскиданы осколки сознания,

Как одежды меха по квартире в полуденный зной…

«Номер двадцать — сто сорок, выйти из строя!»

Выхожу, опустив в землю яростный взгляд.

«Ты сегодня в наряде на чистку сортира

Вместе с номером двадцать — сто сорок пять».

И смеётся, и смотрит с издёвкой во взгляде:

«Что, мол, сделаешь, контра?

Я царь и бог.

Мне законы не писаны,

Исключеньем из правил

Является класс — мировой гегемон!»

Я молча сносил унижения эти,

До блеска сортир

Вычищал, мерил шаг

И вспоминал

Тихость, строгость кадетства,

Дуэли, стихи, первый бал…

Настасья Петровна представила дочку.

Мы с Ванькой дрались за вниманье её,

Она же Арсеньева выбрала Борьку…

… Полгода ещё.

Лишь полгода ещё…

«Саганеев сегодня не в духе,» — мне сказал по наряду сосед.

Промолчал. От работы пустой ныли руки,

А сегодня ещё валить лес,

Да сплавлять ненавистные брёвна

По косматой Югре-реке,

Да стараться вовсю не примёрзнуть

К неприветливой этой земле.

Мой сосед — исключительный малый —

Гонит из-под полы самогон.

Так и греемся целым бараком

Лишь горнист отыграет «отбой».

За стаканом идут разговоры

В половину орательных сил,

Прерываемые махоркой

Да забористым кашлем.

Моим.

Лазаретов здесь нет. Бога ради!

Для чего ПЗК лазарет?

Уголовников вылечить надо,

Ну а мы — удобрение, тлен…

Люди пачками сходят в могилы,

На слепом пятачке негде вбить скупой крест,

Ночью вырыли рвы Саганеева псины,

Как помои туда, сбросив вежливость тел…

Мне ещё одну зиму

Продержаться, не сгинуть,

Мне ещё одну зиму

Жить лишь встречей с тобой.

Груша, милая!

(Знаю, что слышишь)

Я люблю тебя, знай —

Я до волоса твой!