ТОТАЛЬНЫЕ КИБЕРЫ

Часть 8.

Темнота.

Если зритель опять настроился на занудную вводную часть, вызывающую нужные ассоциации и подготавливающую к нужному восприятию содержательной части, тот нифига.

Темноту пронзает луч голопроектора. И этот луч прямо как указательный палец упирается в лего— ключ. /Напоминаем, что дело происходит в рыцарской суперлаборатории, с двумя ИскИнами и кучей всякого «железного» и программного фарша, привязанного к этим двум искусственным мозгам. Чужая муха здесь не должна пролетать. Хотя греющаяся голова МалОго с подвешенным в ней СМС уже дает основания в этом сомневаться/

Зритель, вроде как, должен понять, что рыцарям буквально под нос суют лего-ключ. Типо, разбирайтесь, забивайте и не тормозите.

Но у МалОго кипит мозг.

И спецаварийная его начинает спасать. Это три чувака в металлизированных блестящих скафандрах, они вываливаются из большого грузового лифта, рухнувшего в спецподвал откуда-то сверху. Один идет впереди без всего — он начальник, второй тащит на спине большой металлизированный рюкзак, набитый предметами, похожими на клюшки для гольфа. Третий тащится сзади. Тащится он потому, что приходится катить за собой тяжелую мобильную стойку, набитую всякими аварийными спецприборами.

— Ну что с батареей? — спрашивает Первый у Максимыча, и зритель понимает, что вопрос этот риторический и задается исключительно по требованиям регламента. — Оставляем?

Максимыч молча кивает.

Дело в том, что включены оранжевые и голубые маячки тревоги. Тревогу объявил Максимыч после того, как его натренированный мозг засек вражьи намерения Вил и Смелого. А после объявления тревоги батарейки из вживленных мобил вытаскивать нельзя. Точнее, можно, но крайне нежелательно. Каждое вытаскивание батарейки фиксируется он-лайн и о нем по беспроводным закриптованным линиям сообщается прямо в канцелярию Гроссмейстера или, привычнее, Великого Магистра. А после фиксации дня через два-три начинается разбор полетов. Это может быть и лишение 16-го оклада, и лишение ежегодной путевки в корпоративный санаторий, и понижение в звании. Короче, масса геморроя — рыцари этого не любят.

Первый привычно и сноровисто встает на горло катающегося по полу МалОго, фиксирует тело пострадавшего и срывает заглушку, спрятанную в русых кудрях МалОго. Второй также сноровисто наступает на правую ногу, задирает форменную штанину Малого и срывает вторую заглушку с его икры. Затем он ловким движением выдергивает из-за спины две «клюшки» с подсоединенными к ним гофрированными шлангами, подключает «клюшки» к открытым фланцам пострадавшего и сует шланги в руки Третьего. И рапортует:

— Второй готов!

Третий встает на другую ногу, окончательно фиксирует тело, подключает шланги к своей спецстойке, кладет металлизированную руку на рычаг вентиля и тоже рапортует:

— Третий готов!

Первый командует:

— Газы!

Третий открывает вентиль. Пошел жидкий азот.

/Почему «газы» непонятно. Вроде азот в данном случае жидкий. Наверное, эта команда исторически так сложилась/.

Мозг МалОго начал остывать. Рыцарь, скрипя зубами, встал. Качнулся, загремев подключенными «клюшками». Затем медленно сел. Жидкий азот не шутка. Все быстро охлаждается и… начинает тормозить.

— Тоо-о-о-ооо-уу-ууу-вв-ааа-аи-иииищ… — обращаться к старшим по званию в моменты экстренного охлаждения штука неблагодарная.

— Да понял я, понял. Заткнись, — отмахнулся Максимыч. — Щаз разберемся.

Луч, напомним, указывает на ключ.

— Опять чайники? — спрашивает легенда у завлаба.

— Может другие чайники? — завлаб сечет чуть больше легенды и набирает уже выученные координаты.

Опять виртуальная тетка, виртуальный завод и виртуальные работяги.

— А чо ты на эту хрень лучом показываешь? — легенда — заслуженный мастер задавать вопросы и получать на них ответы.

— Я не показываю. Оно само, — завлаб во что-то начинает врубаться.

/Для тех зрителей, кто слабо въезжает, напоминаем: в лаборатории, где рулят два ИскИна, лежит и укушенное жало, а у жала есть WIFI. И автономную связь по «беспроводу» никто не отменял/

— А-аа!!! Греется!!! — вдруг неожиданно громко и, главное, противоестественно быстро /ведь он приморожен/ кричит МалОй. Таймер в его башке за секунду «прокручивает» сразу несколько минут. /Ну типо, совсем для тормозов — от ключа пляшите!/

Завлаб врубается почти полностью и что-то манипулирует с клавиатурой. Вспыхивает второй луч, но уже голосчитывателя. Второй луч начинает медленно и тщательно «ощупывать» поверхность ключа. «Срисовывает» все шары, пирамидки и прочие загогулины на большой грани, пробегает по выдавленным цифрам…

… В темноте автоматически вспыхивает 3D— картинка завода. Точнее, девушка-краса русая коса семенит по коридорам, ведя за собой незадачливых экскурсантов. Зритель видит ее задницу, туго обтянутую форменной юбкой. «Русая-краса» заходит за угол. Экскурсанты поворачивают за ней и…

Видят девушку. Но это уже не "краса". А кто?

Нет, не Рыжая! Нифига!

А другая.

Другая высока ростом. Широка в плечах. Силуэт у Другой какой-то мультяшно-изломанный. Задница ее тоже туго обтянута, но уже не юбкой, а темным трико. Двигается Другая вызывающе грациозно.

— Задолбали, тормоза, — ворчит Другая, тряхнув угольно-черной копной волос. Толкает какую-то боковую дверь заводского коридора и резко поворачивает. — Наконец-то!

Камера, рыцари-экскурсанты /и зрители/ следуют за ней и…

…Голопроекторы и аудио-системы рыцарской лаборатории сходят с ума, срывают стопора, разворачиваются от демонстрационного стола и начинают рисовать картинки и звучать по всему подвалу /и почти в мозгу у зрителя и рыцарей/ …

В дальнем углу подвала что-то вспыхивает. Это 3D-картинка. Картинка маленькая.

Но она начинает быстро раскручиваться… увеличиваться…

И перед носом у рыцарей, аварийщиков и зрителей… повисает Другая.

Она сидит в невидимом глубоком кресле. Нога вальяжно закинута за ногу. Кроваво-красные губы надменно кривятся.

— Ну что с местом, чмо? Определился? — цедит она сквозь зубы.

Внезапно картинка исчезает… и появляется у другой стены в другом масштабе. Гаснет…

— Время идет, — слышат все.

Картинка возникает над головами в перевернутом виде и начинает отвратительно мелькать по всему подвалу. Мелькание сопровождается резкими отвратительными шумами.

Это какое-то пси/типо, болезненные аудио и видео частоты/ действие. Рыцарей, аварийщиков /и некоторых зрителей/ скручивает спазм.

— А пойнт не ясен! — опять слышат все справа.

Третий падает/но стойку держит/. Второй опускается на колено.

— Соскакивать нехорошо! — вновь слышат все слева.

Второй с завлабом падают. Малой покачивается. Максимыч тверд.

Внезапно весь аудио и видео хоровод закручивается в воронку и съеживается в темноту…

Ту би континьюед.