Глава 18. Кровь она такая кровь

Валь никогда не был на восточном базаре. Следить за ним пришлось, как за ребёнком в лавке сладостей! Ему хотелось абсолютно всего: и амулетиков, и сушёных кузнечиков, и вон ту кружку (для медового эля, ты чего, самый хороший размер!) Причём ничего для себя, всё для подарков маме-сёстрам-дядьке-вождю… Едва удалось вытащить его из этих сувенирных рядов, начались ряды с лакомствами.

Фер матерился про себя, стиснув зубы, подгонял телохранителя в спину, но с базара они выбрались лишь через час. А главное, так ничего и не узнали про необычную девушку с севера. Валь даже начал ворчать, пока они искали постоялый двор:

— Может, её никогда здесь и не было! Не могла же она вот так пройти незамеченной среди всех этих замотанных в покрывала…

— Она сказала, что в Бумархане, — упрямо ответил Фер, чудом избежав столкновения с навьюченным ослом. — Значит, она здесь. Других Бумарханов я не знаю.

— Мало ли, может, ошиблась. Может, ты плохо расслышал. Может, сон просто, а не выход в астрал.

— Прекрати меня путать! Она здесь, я знаю!

— Да ты влюбился, друг! — рассмеялся Валь, окинув его быстрым взглядом, из-за чего чуть не налетел на толстого торговца, волочившего за собой тележку с кокосами. — Ох, прошу простить меня, уважаемый господин, я вас не заметил. Так что, светлость? Куда теперь?

— Смотри, вон вывеска, — кивнул Фер на угол базара. — Я, правда, не учил их язык, но пахнет оттуда, и пахнет довольно неплохо! Я проголодался, как волк!

— Я тоже, давай сделаем паузу, — согласился Валь. — У нас ещё есть немного золота, думаю, дня на два хватит, я тут посчитал по их ценам.

— А потом?

— Будем зарабатывать! — подмигнул северянин.

По счастливой случайности, таверна оказалась ещё и постоялым двором. Хозяин согласился дать им комнату на двоих и, конечно же, накормить обедом. Когда они уже сидели за небольшим низким столиком, пытаясь удобнее устроиться на низеньких же диванчиках с кучей подушечек, владелец постоялого двора принёс огромный кованый поднос, уставленный тарелочками и мисочками, и спросил:

— Позвольте, уважаемые гости, поинтересоваться, откуда вы прибыли в Бумархан? Праздное любопытство, не сочтите за грубость!

Фер уже раскрыл рот, чтобы ответить, но Валь оказался быстрее:

— Мы из Ванахейма, господин, из Северных земель. Мой спутник — сын главного друида, а я его оруженосец. Мы хотим поближе познакомиться с искусством изготовления настоек от всех болезней.

— О-о-о! Северные земли! Очень живописные места, хотя и немного холодные для меня!

— Господин бывал в наших краях?

— В молодости приходилось, ездил с отцом, когда он торговал мехами…

— Хорошо, благодарим вас за гостеприимство! — Валь чуть ли не облизнулся, окинув взглядом поднос.

— Хамдулла, уважаемые! — и хозяин удалился к другому клиенту, который уже давно поджидал его для продолжения прерванного разговора.

— Почему ты соврал? — тихо спросил Фер, принимаясь за еду.

— Уверяю тебя, так лучше, — ответил Валь, последовав его примеру.

Еда была вкусной, хотя и слишком острой для северных жителей. Но от голода Фер практически не замечал жгучего перца, просто запивал холодной водой чаще, чем обычно. Между делом слушал разговор хозяина с клиентом.

— Война будет, я тебе говорю, Ахмед-бей, — убеждённо выкрикнул высокий представительный мужчина лет сорока. — Всё ведёт к войне. Канцлер Ностра-Дамнии открыто обвинил Шахство в убийстве ариго! Думаешь, они нам простят?

— Зачем, к великим Деям, нам убивать ариго Ностра-Дамнии?! — хозяин постоялого двора комично воздел руки к потолку. — Ведь наша шахинне обещана его сыну в жёны! Ради того, чтобы она смогла стать повелительницей?

— Какой ты примитивный, Ахмед-бей! Разве можно так узко думать?

— Ну а как? Как по-другому, Амир-бей? — хозяин скорбно покачал головой, протирая тряпкой стол. — Разве война лучше мира? Разве лучше идти войной и завоёвывать соседей, чем спокойно дружить с ними, породниться, быть братьями?

Амир осторожно огляделся, чуть задержав взгляд на Фере с Валем, которые быстро отвели глаза, и понизил голос:

— Ахмед-бей, тебе стоит быть осторожнее со словами! За меньшее могут казнить, а ты тут чуть ли не осуждаешь нашего правителя!

— Что вы, что вы, господин Амир, я не осуждаю, даже не думаю! — испуганно замахал руками хозяин. — Если падишах считает, что война пойдёт нам во благо, значит, так оно и есть! Велики дела его, как и мудрость!

— Так-то лучше, Ахмед-бей, так-то лучше, — мужчина протянул ему кружку. — Налей-ка мне ещё бухи, у меня горе!

— Что такое, Амир-бей? — обеспокоился Ахмед, достав пузатую бутыль из-за стойки.

— Падишах забрал мою рабыню! Ах, какая красавица, а глаза, глаза какие! Настоящая Чёрная Вишня! Я даже хотел на ней жениться…

— Ах, горе, горе… Настоящее несчастье, Амир-бей! Но желание падишаха — закон, это вы знаете так же, как и я!

Амир в сердцах стукнул кружкой о стол, но Фер больше не слушал его ворчание. Он склонился ближе к Валю:

— Война! Поэтому ты соврал? Чтобы нас не приняли за шпионов… Но подожди! Значит, они нашли убийцу отца?

— Козла отпущения они нашли, — буркнул Валь. — Не верю я в эти глупости!

— Разве не разумно — развязать войну и завоевать Ностра-Дамнию?

— Уж куда разумнее… Но падишах этого не сделал бы. Не так, во всяком случае. Да и по рагулям деи не специалисты.

— Откуда ты знаешь, что отец погиб от рагуля? — прошипел Фер. — Что ты вообще знаешь, чего не знаю я? Ты телохранитель, а не дознаватель!

— Мы, из рода Торстейнов, всегда были любопытными, — Валь отправил в рот кусочек рыбы, запил её тёплым чаем и продолжил: — Пока мы тут с тобой гуляем по мирам, девочки успели кое-что разузнать.

— Рассказывай! Не тяни кота за резину!

— Что? Какого кота?

— Говори! — рявкнул Фер. Хозяин и клиент обернулись к нему, и он поднял руки, извиняясь.

Валь покачал головой:

— Ох уж эти светлости… Всё время чего-то орут, нервничают… Ладно, слушай. Вилма обнаружила следы рагуля в покоях твоего отца. К сожалению, она не смогла найти ауру того, кто наслал проклятье. Дальше. Деи специализируются на духах и на лечении травами. Мы на Севере тоже умеем обращаться с травами, но до жителей Деистана нам ещё учиться и учиться.

— Покороче!

— Я пытаюсь выстроить для тебя логическую цепь. Не перебивай. Деи травят такими ядами, что никто и никогда не найдёт ни малейшего следа, да и не догадается что человек отравлен. Светиться с рагулем нет смысла. Понял, да?

— Ну допустим…

— Лива передала мне некоторые подробности про человека, которого казнили за убийство. Простой парень, садовник, из деев, семья которого уже много лет жила при дворце. Его обвинили в отравлении ариго, даже нашли какой-то страшный яд у него в комнате.

— Подожди, уже казнили? Так быстро?

— Ну, у вас с правосудием не тянут, как я понял…

— Ладно, когда я получу свой венец, я принесу официальные извинения падишаху и семье несправедливо казнённого. Продолжай.

— Угу, быстрый ты, светлость.

Валь поднял кружку и громко позвал:

— Хозяин! Можно ещё чаю?

— Сейчас, сейчас, уважаемый, уже несу!

Смешно переваливаясь с боку на бок, владелец постоялого двора принёс чайник и быстро налил в кружку дымящийся чай, потом спросил, поклонившись:

— Нашим северным гостям понравилась еда?

— Это очень вкусно, спасибо, — сдержанно поблагодарил его Фер. — Я слышал, вы говорили о войне? Уже известно, когда начнётся поход?

— Только великий падишах знает, но надеюсь, что скоро! Война всегда хороша для торговцев!

Когда он отошёл со своим чайником, Валь тихонько передразнил его тонким голоском:

— «Война всегда хороша для торговцев»! Несчастный… Он никогда не был на войне…

— Как будто ты был… Так что там с твоей логической цепью? Следующее звено?

— А нет никакого следующего звена. Пока! Но мы его найдём, не беспокойся.

— Послушай, Валь, можно вопрос? Личного характера…

Северянин кивнул, правда, слегка поколебавшись. Фер обвёл взглядом зал трактира, собираясь с мыслями, и, наконец, озвучил вопрос, который скрёбся в мозгу уже неделю:

— Вы из древнего рода друидов, вы знаете намного больше меня о магии, о проклятьях, травах, зельях и прочее, и прочее, и прочее. Вы владеете силой ментальной связи на огромных расстояниях. Я думаю, дураков в ваших землях особо нет, и уж точно ваш правитель не идиот, чтобы не взять вас на службу. Так почему ты с твоими сёстрами нанялся телохранителем для наследников аригоната? И не говори мне про обряд посвящения, иначе я тебе врежу!

Валь вздохнул, обеими руками провёл по бритой голове, как брутальные парни в голливудских фильмах приглаживают взъерошенные волосы, потом с прищуром глянул на Фера и кивнул:

— Хорошо. Раз ты настаиваешь… Не думаю, что ты готов услышать это, но скажу.

— Опять тянешь время!

— Я тебе говорил, что у меня… у нас есть личная причина не допустить твоей смерти. И по этой самой причине мы хотим найти убийцу твоего отца. Нашего отца…

Он замолчал, и Фер уже хотел поторопить его с объяснением, как вдруг понял, что именно только что услышал. Нашего отца? Нашего? Значит… У них общий отец? Валь его брат? Эти северные тройняшки его родня, дети двадцать седьмого ариго и друидки из древнего рода? Да ну, бред какой-то!

— Ты чего-нибудь поостроумнее придумать не мог? — пробурчал Фер, подбирая остатки соуса куском лаваша. — Шутишь тут, а у нас, между прочим, серьёзные проблемы!

— Я шучу редко, и люди всегда смеются при этом, — глухо ответил Валь. — Ты не засмеялся, значит, я не шучу. Это правда.

— И давно ты знаешь об этом?

— Мать нам сказала, когда нам было лет пять или шесть. С отцом мы никогда не виделись, и я не думаю, что он знал о нас.

— Ты всё равно не сможешь претендовать на правление аригонатом! — сощурился Фер. Хорошо, пусть даже это правда, но отец никогда не рассказывал о своём визите в Северные земли. Не говоря уж об отношениях с северянкой из древнего рода… Хотя… Об этом он бы точно не рассказал никому.

— Сплю и вижу, как бы завладеть твоим аригонатом, — усмехнулся Валь. — Ладно, я понимаю, твоё право мне не верить. Смотри сюда!

Он оттянул ворот майки и вытащил плоский круглый кулон на шнурке. Простой полосатый камень с дыркой. Ничего особенного, если бы Фер не видел его раньше. На одном из портретов отца, из ранних, ещё до брака с Сенорой.

— Подделка! На камне отца был…

— Вензель, — закончил начатую фразу Валь и перевернул кулон. Тонкая гравировка с завитушками. Литера «С», как Справедливый, и литера «А», как Армер… Кулон отца, безо всяких сомнений.

— Значит, это правда, — внезапно охрипшим голосом протянул Фер, чувствуя, как внутри всё словно выморозило от странного чувства обиды. Ещё пока непонятно, на кого именно: на отца ли; на Валя — за то, что скрывал своё родство почти две недели; на себя — за то, что сразу не понял…

— Пошли-ка мы спать, — предложил Валь, не глядя на него. — Завтра с утра прочешем ещё раз рынок, а там посмотрим, куда дальше двинуться.

— Не хочется мне спать, уж поверь.

— Ну, тогда просто отдохнёшь. Скакать между миров — оно утомительно.

— Да иди ты, — буркнул Фер, поднявшись, — советчик тоже нашёлся…

Они прошли мимо согнувшегося в поклоне хозяина, и Валь толкнул Фера в бок уже на лестнице, шёпотом сказал:

— Слушай, он что-то странно на нас смотрел! Не заметил?

— Ничего я не заметил… О, Великий Магистр! Вот засранец!

Отперев дверь тяжёлым кованым ключом с висевшей на колечке зелёной ленточкой, Фер застыл на пороге. Одного взгляда хватило, чтобы понять, почему именно хозяин гостиницы «странно» смотрел на них с северянином.

Кровать была одна. Широкая, круглая, убранная мягкими шкурами и шёлковыми простынями. Весёленькая куча подушечек и думок украшала это великолепие, а сверху кровать была задрапирована лёгким тюлем, наподобие балдахина. Фер громко сглотнул и обернулся к Валю:

— И что же ты такое ему сказал, когда спрашивал про свободные комнаты?

— Попросил лучшую!

— А он ещё у тебя что-нибудь уточнял?

— Уточнял, вроде… Спрашивал что-то про первый раз. Ну, мы же впервые в Бумархане этом, я и согласился.

— Поздравляю, — мрачно ответил ему Фер, пройдя в комнату и скинув сапоги. — Он принял нас за педиков…

— За кого?!

— За мужеложцев, Валь из рода Торстейнов! За молодожёнов!

— Да ты что-о-о…

— Верни челюсть на место, и давай отдыхать!

— Да я пойду ему наваляю за такие комнаты вообще!

Фер только покачал головой, глядя на схватившегося за нож Валя:

— Остынь. Вот уж этим ты точно ничего не изменишь. Просто хозяин будет думать, что из нас двоих ты типа как мужчина, и что мы скрываемся от родственников, чтобы предаться запрещённой страсти. Так что сядь, и давай лучше поговорим серьёзно о настоящих проблемах!

— Но он же там… Думает, что…

— Да пусть думает, что хочет! Мне вообще нет до него дела! Сядь, говорю!

Валь тяжело опустился на покрывало, на всякий случай подальше от Фера, и стукнул кулаком по колену:

— Ну ты подумай, какой говнюк! Да мы с тобой… Братья мы! Ну… вроде того.

— Так вроде того или братья? — Фер рывком развернул Валя за руку лицом к себе. — Признавайся, ты соврал?

Северянин встал, похожий на живой манекен, одёрнул меховые полы куртки, привычным движением чуть передвинув ремень с ножнами левее, и опустился на одно колено:

— Светлость, в моих словах нет лжи! Я, Валь из рода Торстейнов, твой младший брат по крови отца, скончавшегося недавно в милости богов двадцать седьмого ариго Армера из рода Справедливых. Мы с сёстрами прибыли в аригонат с ведома нашей матери и вождя города, чтобы помочь найти убийцу отца и спасти тебя, нового правителя, и нашу единокровную сестру Фириель.

Его низкий голос, тихий и спокойный, почти убедил Фера. В конце концов, у Валя медальон отца. А ещё у него отцовские глаза, такие же пронзительные и глубокие, с прямым честным взглядом… А сестра его, Лива, похожа на двадцать седьмого ариго так, что даже непонятно, как Сенорель этого сразу не заметила! Да и зачем им врать? На правление они всё равно не смогут претендовать, а других выгод пока не видно… Наследство отца? Оно полностью отходит к Феру, а уже он выделяет из него пожизненное содержание мачехе и сестре. Так что причин для лжи у Торстейнов нет. Но проверить не мешало бы, просто для очистки совести.

— Да встань ты, — бросил Фер недовольно. — Ты всё-таки не мой подданный, да и я ещё не прошёл церемонию возложения власти. Ты мне лучше расскажи всё, что ты знаешь об этой истории. Как случилось, что отец никогда не говорил о твоей матери, да и вообще, о поездке в Северные земли?

Валь поднял взгляд, и его глаза лукаво блеснули:

— Я тут собирался тебе на верность присягнуть, но раз ты не хочешь…

— Да иди ты! — сердито повторил Фер. — Я серьёзно, а он тут с присягами дурацкими…

— Давай я разожгу камин сначала, а то что-то меня знобит.

Знобит его… Как будто ему, Феру, легко! Но он махнул рукой, валяй, мол, жги. Валь поднялся и, подойдя к камину, достал кресало, одним ловким движением высек искру и поджёг дрова. Фер откинулся на подушки и заметил со смешком:

— А что, тут очень даже ничего… Уютненько!

Валь обернулся с таким негодованием во взгляде, что Фер засмеялся, подняв руки в знак поражения:

— Молчу, молчу! Сам не люблю, но чего в жизни не бывает! Ну приняли нас за содомитов, это ещё не конец света! Зато кровать мягкая!

— Лучше, ей-Хель, на конюшне ночевать, — проворчал Валь, раздувая огонь в камине. Потом снова присел на кровать и сказал каким-то упавшим голосом: — Я за эти несколько недель пережил больше потрясений, чем за всю жизнь. Прошу тебя, светлость, не суди меня строго, я размяк, но всё уже закончено. Я справлюсь со своими обязанностями лучше, чем кто иной!

— Эй, Валь, давай-ка расслабься, — неожиданно мягко ответил Фер. — Ты столько позаботился обо мне, что впору тебе давать заслуженный отпуск!

— Что такое отпуск, светлость? — вяло поинтересовался Валь.

— Неважно. Давай, спи… Я знаю, что ты устал. Если что, я ещё могу поставить кое-какие заклинания против известных способов атаки, так что можем считать себя в безопасности.

Фер похлопал по мягким подушкам:

— Спи. Сейчас моя очередь заботиться о тебе.

— А если… — Валь словно против воли прилёг на песцовую шкуру, не раздеваясь и борясь со сном.

— А если вдруг рагуль, я тебя разбужу, — усмехнулся Фер.

А потом он сидел и долго смотрел, как спит наполовину бритый северянин в полном боевом обмундировании. И на сердце у Фера отчего-то было мирно и спокойно.