У ворот Рима

Решетка со скрипом отворилась, и громила подтолкнул нас внутрь.

— Выбирайте.

Вдоль стен тянулись стеллажи с различным оружием — как вполне обычным для каждого путника, так и такими редкими образцами, которые я видел только в книжках.

— Кажется, идея была удачной, — я кивнул Весельчаку.

В комнату вошел еще один человек — долговязый бородатый мужчина в бандане. Ухмыляясь, он достал изо рта сигару:

— Босс прислал меня помочь вам с выбором. Если хотите стрелять по железкам, советую вот это.

Бандит снял со стены винтовку с рычажным механизмом перезарядки. Она была потертой, явно бывшей в употреблении; я взял ее и принялся вертеть в руках. Похоже, придется пожертвовать мобильностью и скорострельностью ради огневой мощи.

— А вот, — передо мной появилась коробка с патронами, — и бронебойные заряды к ней. Стреляй метко, их не так много. А тебе, улыбчивый, выдадим это.

В руках Весельчака появилось увесистое нечто, с виду напоминавшее внушительных размеров пистолет. Металл имел глубокий синий оттенок.

— Что это такое?

— А ты что, сам не видишь? Пушка. Стреляет мощно, громко… Чем угодно. Хоть гвоздями заряжай. На рукояти есть кнопка — щелкни.

Весельчак нащупал выпуклую кнопку, и из нижней части ствола выдвинулся небольшой паз.

— Вот прямо сюда и засовывай. Пули, куски металла, ложки, вилки, щепки — без разницы, — улыбнулся местный оружейник.

— Это мне по нраву. А камнями будет стрелять?

— Еще как.

Я все еще рассматривал винтовку. Конечно, расставаться с револьверами в планы не входило — эти два мерзавца уже стали частью меня самого. Но и иметь в руках что-то поувесистее было приятно. В комнату вошел Главный.

— Довольны? А теперь выметайтесь из моего бара.

Едва мы прошли мимо хмурого предводителя банды, как он схватил меня за плечо и шепнул:

— Мне очень нужно пронести эту штуку на плато. Наши бойцы не справятся — город обречен, если у вас не получится! Помни о моей доброте и выполни то, о чем тебя просят. Если сумеешь — никто и никогда не узнает, кто ты такой на самом деле. Я об этом позабочусь.

Я чуть помедлил и молча кивнул, а после вышел вслед за Весельчаком. Прохожие, видя в наших руках серьезные стволы, переходили на другую сторону улицы. Начал накрапывать мелкий противный дождик, превращая пыль на дорогах в липкую грязь. Внезапно я остановился — мои слуховые каналы засекли какой-то подозрительный звук, довольно далеко… Скрежет металла и топот огромных ног.

— Эй, Весельчак…

— Чего?

— Кажется, Линфельд с бойцами возвращается. Я слышу грохот вдалеке — как будто большой робот топочет по земле. Пойдем скорее к воротам!

— Я ничего такого не слышу… — мертвец напрягся, пытаясь уловить звук. — И верно, вроде приближается! Побежали!

Сегодня Юрия на стенах не было — видимо, смена еще не подошла. Мы спешили, как могли, и успели вовремя — охранники, окрикивая друг друга, вращали механизмы створок, стоя под дождем, который плавно перерастал в настоящий ливень. Со скрежетом врата распахнулись, и толпе собравшихся зевак предстали четыре мощные фигуры «Носорогов». Дождь барабанил по броне оливкового цвета и шипел на стволах орудий — они закоптились от непрерывной стрельбы. Кажется, опасения были не напрасны… Динамики кабины со щелчком включились, и Линфельд взревел стократ усиленным голосом:

— Дастан!

Только сейчас я заметил, что к последнему «Носорогу» цепью прикован робот-солдат с покореженным телом — прямо в центре груди зияла громадная дыра. Новые машины Хартштайнера, очевидно, хорошо делали свою работу. Жители поспешно разбежались, образовав широкую колею, по которой двинулись машины войны. Линфельд заметил нас из кабины и пророкотал динамиками:

— Вы были правы! Рим в кольце! Все, слушайте все! Роботы вернулись снова и сжимают кольцо вокруг города! Их тьма, не счесть; кажется, вся армия плато вышла к нашим стенам! Они варварски уничтожили островное государство — сровняли с землей, выжгли дотла… И во всем виноват только один человек! Проклятый Дастан!

Римляне зашумели наперебой; торговцы, обыватели, военные, стражи и чиновники-«мягкотелые» перешептывались и показывали пальцами то на «Носороги», то на останки робота. Я даже заметил Главного с его головорезами — они угрюмо наблюдали за всем происходящим из густых теней.

— Что тут еще такое?! А ну, разойтись! В сторону, челядь! — сам «император» явился к вратам Рима.

Видимо, ему быстро доложили о беспорядках, шуме и столпотворении. Он шествовал среди своих охранников — дюжих парней с мощной нательной броней, почти что в полных доспехах. В руках верзилы сжимали дубинки. Командирский «Носорог» под жужжание механизмов сделал шаг навстречу; правитель задрал было голову, но кабина машины с шипением открылась, и старый вояка проворно слез на землю. Убеленный сединами одноглазый воин стоял почти вплотную к тучному и сытому «императору».

— Что ты здесь устроил, Хартштайнер?! Все никак не можешь успокоиться? Баламутишь жителей? Сейчас мои парни тебя угомонят, посидишь пару дней в изоляторе!

— Да ну?! Посмотри-ка сюда, идиот — видишь, что болтается там, на цепях?! Это, черт побери, боевой робот, а из-за тебя и твоих прихотей, глупец, мы проглядели настоящее вторжение! Кровь островов на наших руках!

Правитель сорвался на визг:

— Да как ты смеешь, ничтожество, говорить со мной в таком тоне?!

— Заткнись и посмотри уже правде в глаза! Что, думал, спустя все это время ты больше о Зеленом плато не услышишь и будешь только деньги в карман складывать? Динарии считать? Я только что вернулся с разведки — роботы наступают! Они превратили острова и рыбацкие деревни в массовые захоронения!

Весельчак смело вышел вперед, а правитель, заметив улыбающегося мертвеца, покраснел от злости.

— Эй, куда ты? — прошептал я своему компаньону, но было уже поздно.

Выругавшись, я последовал за Весельчаком, спешно затолкав в винтовку несколько патронов.

— Ну что, убедился? Мы ведь уже приносили тебе часть убитого робота и говорили про острова! — мертвец говорил эти слова нарочно громко, чтобы вся взволнованная толпа могла его услышать в шуме дождя. — И что ты ответил нам? Вранье! И вытолкнул из своего «дворца» там, на Олимпе. Из-за тебя все жители теперь в опасности — только из-за твоего вероломства и упрямства! Удар еще можно было отразить!

Толпа неспокойно зашумела. Кто-то соглашался, потрясая кулаком, кто-то паниковал. Дети заплакали, а женщины бросились их успокаивать. Император затравленно оглядывался — люди волновались и подходили все ближе, толпа сжимала его не хуже стальных прутьев темницы. Стража подняла дубинки. К сожалению, Ульрих Дастан I так и не смог сделать правильных выводов.

— Лжец! — он ткнул толстым пальцем в Линфельда. — Смутьян! Стража, схватить этого…

Старый вояка не выдержал. Зарычав, он сжал кулак и с треском вогнал его прямо в челюсть императора; Дастан рухнул в грязь. Жители ахнули. Назревал настоящий бунт! Людей гнала паника — они осознали, что с каждым днем вокруг их города сжимался самый настоящий стальной капкан, пока они мирно сидели в барах, потягивая пиво. И никто — кроме пары человек, которым не поверили, не знал об этом… Город не готов. Оружие стоит без боеприпасов — это знали все! Стены охраняются вечно сонными привратниками, а подзорные трубы успели покрыться грязной коркой — и почему только все думали, что машины остановили свой крестовый поход?! Стражи правителя схватили Линфельда и повалили на землю под негодующие крики толпы. Я направил винтовку на одного из них, а Весельчак выхватил шпагу. Из темного переулка выскочила Тесс и, увидев, что происходит, вскрикнула и поспешила к нам, проталкиваясь сквозь плотные ряды людей. Ее самодельный арбалет угрожающе направился в голову Дастана.

— Уберите лапы от него! — я ткнул одного из телохранителей в грудь стволом.

Тот опасливо поднял руки и отступил на пару шагов.

— Убийца! Проклятый идиот! Ты нас всех погубил! — на «императора» со всех сторон сыпались проклятия, народ на них не скупился.

Линфельд поднялся, оттолкнув от себя телохранителя. Спотыкаясь и размазывая кровь по лицу, правитель тоже сумел встать. Его яркие мягкие одежды измазала склизкая грязь.

— Все вы… Мятежники! Никаких роботов нет, слышите?! Притащили сюда груду железа и хотите, чтобы я поверил? Да ты… Ты… Ты просто хочешь получить денег для своих ангаров и грязных «Носорогов»!

Весельчак приставил острие шпаги к горлу Дастана и проговорил:

— Пора проснуться. Ты сошел с ума! Неужели так трудно смотреть правде в глаза? Твоей сытой, мирной жизни уже давно пришел конец. Придется это осознать. Риму нужно готовиться к войне.

— А тебя, негодяй, я казню первым! Стража! Стража!!!

Будто из ниоткуда, к визжащему правителю подошел Главный. Даже я не успел отреагировать — так быстро все произошло.

— Он никогда не одумается, — спокойно произнес бандит.

Раздался выстрел, и безжизненное тело Дастана бесформенной грудой легло среди луж. Толпа замерла и затихла — только эхо выстрела гуляло от дома к дому. Громко, чтобы слышала вся площадь, Главный закричал, подняв пистолет:

— Риму грозит опасность! Если мы не сплотимся сейчас, то это конец! Этот паразит, «император», долго держал нас в неведении, но дальше так продолжаться не может. В нашем мире выживает тот, кто действует! А такие избалованные свиньи Риму ни к чему. Я жду через час делегатов от каждого квартала на Олимпе! Роботы должны быть снова отброшены — загоним их назад на проклятое плато!

Жители закричали разом. Захлопали выстрелы — кто-то стрелял в воздух. Толпа разделилась на несколько потоков и потекла по городу — каждый нес весть в свой квартал, к своим домам.

— Спасибо, — только и успел сказать мне Линфельд, прежде чем людской поток увлек его за собой.

Тесс сжала мое запястье в жесте благодарности и помчалась за отцом. Весельчак с трудом удерживал шляпу на голове.

— Да уж, поднял ты волнение! — крикнул он Главному; тот все еще мрачно смотрел на труп Дастана.

— Вы двое тоже приходите на совет. Ваш поход и роль не менее важны, чем наши жизни. Увидимся на Олимпе, «люди»! — развернувшись, предводитель Безымянных удивительно легко побрел сквозь толпу, а за ним устремились бандиты Квартала Воров.

На Олимпе еще никогда не собиралось столько людей. Жители кричали, спорили — не только делегаты хотели услышать, что же их ожидает в ближайшем будущем. Кто-то опасливо поглядывал на далекий тракт и неспокойные воды реки Гневливой. Не блеснет ли где грань брони робота?.. Воины из Квартала Пороха едва сдерживали натиск толпы — в бывшем «замке» императора собрались самые мудрые, уважаемые, сильные телом и духом люди Рима. Главный окинул взглядом собравшихся.

— Начнем.

— Наконец-то! Каждая минута на счету! — Линфельд ударил по столу пудовым кулаком.

Один из военачальников Квартала Пороха — Линфельд Хартштайнер с дочерью; за его спиной, словно каменные стражи, высились воины-пилоты «Носорогов». Главный, повелитель Безымянных из Квартала Воров и пара подозрительных типов с лицами, наполовину скрытыми шарфами. Тучный Вольдемар Златоуст — повелитель торговцев и главный воротила рынка со своими телохранителями, больше похожими на горилл. Его золотые зубы сверкали едва ли не ярче, чем лампы дворца. У стены, сложив руки на груди, стоял широкоплечий Чан Хоан — глава гильдии строителей. В стороне от всех со скучающим видом сидела Кассандра — фаворитка Дастана и второй человек в квартале знати. Мы тоже присутствовали на встрече. Кроме Линфельда и Главного никто не знал, кто мы такие и что здесь делаем.

Главный ножом пришпилил к стене карту окрестностей города. Едва он открыл рот, чтобы начать речь, как Весельчак сдвинулся с места; осторожно он вынул нож и заменил карту на свою — с тысячей пометок, стрелок и уточнений.

— Не обессудь, моя карта лучше, — пожал мертвец плечами.

Бандит кивнул, рассматривая возможные пути отхода.

— Итак, господа и дамы. Времени у нас очень мало. Дастан шел по жизни с завязанными глазами и тянул всех нас за собой. Теперь мы стоим на пороге катастрофы — Хартштайнер, будь добр, расскажи всем.

Вояка встал и откашлялся.

— Островное государство стерто с лица земли, роботы собирают силы, чтобы сжать кольцо вокруг нашего города. Их много — куда больше, чем когда-либо раньше. Кажется, они решили покончить с Римом одним мощным ударом. За лесом и трактом шныряют патрули — мы вступили в бой и, к счастью, вышли победителями. «Носороги» показали себя прекрасно — все благодаря этим двум хорошим парням, — Линфельд указал на нас пальцем. — Именно они смогли… Помочь мне с топливом и снарядами.

— Позвольте, а кто вы вообще такие? — прогудел Златоуст.

Главный поспешил перебить Весельчака.

— Разве это важно? Такие же люди, как и все остальные. В отличие от вас, они сделали все возможное, чтобы спасти город и предупредить остальных. А где были вы, Вольдемар?

Торговец замялся и замолчал.

— То-то же. Весельчак, будь добр, скажи нам, есть ли какой-то выход из города?

— Вообще-то есть, даже несколько, но, — мертвец обернулся, — мне нужно, чтобы Линфельд показал маршруты патрулей и скопления сил.

Одноглазый воин поднялся и дорисовал на карте все, чего хотел Весельчак. Мертвец вздохнул.

— Выхода нет.

Собравшиеся забормотали, обсуждая положение, но Главный заставил всех умолкнуть.

— Значит, только бой, иначе нельзя. Хартштайнер, сколько у тебя бойцов?

— В Квартале Пороха мое звено «Носорогов», плюс взвод тренированных ветеранов. Пара сотен новобранцев, еще три роты генерала Суона и четыре — полковника Карпова.

— А как с вооружением?

— Всем хватит, но нет патронов и топлива, как я уже говорил — все на закрытых складах Златоуста…

Главный осклабился и повернулся к Вольдемару.

— Вы сами знаете — не захотите открывать закрома, я вас быстро заставлю.

Толстяк вздохнул.

— Раз выхода нет, то я отворю ворота складов. Они в вашем распоряжении, Хартштайнер.

Линфельд вскочил.

— Солдаты, вы все слышали! В Квартал Пороха — трубите сбор! Всех под ружье! Тесс — оставайся и дослушай все за меня.

Линфельд вихрем сбежал по лестнице из приемного зала и выскочил на улицу, в дождь и холод. Главный удовлетворенно кивнул.

— Чан… Как быстро мы сможем возвести хотя бы один уровень укреплений вокруг города?

Строитель пожал плечами и бросил на бандита странный, долгий взгляд. Главный не остался в долгу и ответил тем же; сомнений не было — эти двое хорошо знают друг друга.

— Смотря сколько людей выделишь, Михаил.

Весельчак усмехнулся, а я удивленно вскинул бровь. Главный стоял чернее тучи.

— Я же просил не называть меня по имени, Чан…

— Я не играю в твои дурацкие игры с «Безымянными». Избавь меня от этого цирка — я всегда буду звать тебя так, как захочу. Просто выдели мне людей, и я отправлюсь к стенам, время уходит.

— Хорошо. Эй, вы, — бандиты подошли ближе к своему главарю, — несите весть в наш квартал. Из всех активных членов банды сотня пусть присоединится к Хартштайнеру, остальные — в распоряжение Чана и его мастеров.

— Как скажешь, босс, — головорезы растворились в завесе дождя, а Чан Хоан молча вышел следом, тяжело вздохнув о чем-то своем.

Кассандра зевнула и направилась к выходу, приготовив маленький зонтик.

— Куда собралась? Или ты думаешь, что «мягкотелым» удастся отсидеться за спинами солдат и рабочих?

— Мы — сами себе хозяева. Я решу, что делать элите общества. Уж точно не принимать приказы от грязного уголовника вроде тебя, — фыркнув, фаворитка императора удалилась.

— Элита, — осклабился Михаил. — Не отвертится — и «мягкотелым» выдадим оружие и отправим на стены. Златоуст — ты со своими торговцами обеспечишь снабжение. Вы двое… У вас работа есть.

— Нам ведь уже не выйти из города, — сказал я. — Кем бы мы ни были, идти через окружение означает неминуемую смерть. Слишком поздно люди осознали, что происходит… Дождемся удачного момента и, пробив брешь, уйдем дальше, на восток.

— А куда вы собрались? — Тесс переводила взгляд с меня на Весельчака.

Мертвец ответил ей улыбкой.

— Играем в небольшую партизанскую войну. Не забивай себе голову.

— Понятно. Да, в твоих словах есть смысл, — Главный кивнул мне, — тогда…

— Мы присоединимся к Линфельду и его ветеранам. Ему не помешает пара хороших стрелков.

Михаил ехидно усмехнулся.

— О, не скромничай, Магнус. И как ты только научился так стрелять…

Тесс сощурилась. Я же пропустил слова бандита мимо ушей.

— Нам пора. Весельчак, Тесс, идем в Квартал Пороха.

Мертвец кивнул и пошел прочь, а Тесс задумчиво побрела следом. Я задержался на секунду.

— И почему только меня не покидает ощущение, что ты все подстроил специально? Уж больно резво ты оказался в нужное время в нужном месте. Знал, что так и будет, а? Почуял смерть императора?

— Точно. Не только почуял, но и собственноручно приблизил, мой друг.

— Я тебе не друг. Метишь в правители?

— Как видишь, побеждает инициативный. Эти люди, — Главный махнул рукой в сторону открытого окна, откуда доносились крики толпы, — уже считают меня новым императором. Просто еще не осознают этого.

— Тогда тебе следует скрыть свое происхождение, Михаил.

Главный поморщился.

— Ты не знаешь ни меня, ни моего происхождения. Даже не догадываешься, как проходила моя молодость, что мне пришлось пережить и кем я был. Я заслужил все то, что сегодня забрал силой. Поверь, я — не такой уж плохой выбор. Дастан был куда хуже… Впрочем, зачем пытаться убедить робота? Со временем сам увидишь. Еще и спасибо скажешь.

Я промолчал. Развернувшись, спустился по парадной лестнице и вышел под ледяной дождь. Тесс и Весельчак ждали меня у дверей.

— Мне надоело, что от меня постоянно все что-то скрывают, — не успели мы отойти от «дворца» подальше, как Тесс уже нашла повод насупиться. — Отец, ты, Весельчак… Надоело! Я давно не ребенок, такой же солдат, как и все остальные, если не лучше. Я имею право знать.

— Я тебе уже ответил — мы с Магнусом хотим устроить партизанскую вылазку, — мертвец махнул рукой, — хотим пробраться на Зеленое плато, если тебе так любопытно. А потом… Не знаю, что будет потом. Ударим машинам в сердце.

— Вдвоем?! Всего два человека в логове роботов? Вы сошли с ума! Вас убьют еще на подступах!

— Может, и так… А может, и нет. Не такие уж мы простые люди. Ты не знаешь Магнуса. И даже меня, хоть мы и знакомы несколько лет… И, надеюсь, не узнаешь никогда. Это вредно.

— Какими бы хорошими стрелками вы ни были…

— Хватит, Тесс. Это не обсуждается.

Квартал Пороха превратился в бурлящий котел. И в самом центре моря людей стоял Линфельд, словно одинокая скала, яростно жестикулируя.

— В очередь! В колонну по двое! Подходим сюда, ко мне, и получаем оружие и боеприпасы!

Торговцы позади могучего Хартштайнера поспешно выдавали дробовики, винтовки, ружья и однозарядные пистолеты. Чуть в стороне стояли «Носороги» — личный отряд Линфельда проверял их системы, заряжал пушки и точил топоры. Мелкими шажками к Линфельду подошел какой-то торговец в белой чалме и зашептал что-то на ухо.

— К стенам! Всю партию!

Торгаш кивнул — его носильщики потащили к стенам Рима самодельные пушки.

— Линфельд! Эй, Линфельд!

Одноглазый воин удивленно посмотрел в нашу сторону и кивнул.

— Дайте им дорогу!

Солдаты расступились, и мы присоединились к отряду у «Носорогов».

— Когда мы проводили разведку, роботы активизировались. Видимо, поняли, что их раскрыли, и решили больше не мешкать. Такими темпами к завтрашнему вечеру под нашими стенами выстроится железная армия! Надеюсь, строители успеют возвести хотя бы один ряд укреплений. Солдаты займут позиции там, а как только роботы ввяжутся в бой — через подземный заброшенный ход «Носороги» ударят по врагу.

— Подземный ход? — удивился Весельчак. — Никогда о нем ничего не слыхал…

— Это старый и брошенный лаз, который использовался последний раз очень давно. Изначально его вырыли контрабандисты, а потом он использовался как дополнительный тоннель для техники, если ворота забиты путниками. Выход — прямо в поле, там, куда не достает Гневливая во время половодья. Контрабандисты оборудовали стены и пол всякими своими штучками — звукоизоляция и прочая заумная ерунда. В итоге мы долго не могли их обнаружить — ничего не слыхать и сканеры не видят.

— Каких роботов успели заметить? Типы определили? — вмешался я.

Линфельд скорчил гримасу и пожал плечами:

— Солдаты, берсеркеры, стрелки… Наверняка там есть все типы, известные нам, но держатся позади.

— Берсеркеры… Плохо дело. И каков план? Просто выпустить отряд «Носорогов» в толпу роботов? Это же самоубийство!

— Солдаты и стрелки плато должны увязнуть в линиях обороны города. Наша цель — не основной ударный отряд, а артиллерия врага — иначе город не устоит. Обычная практика, мы всегда так делали… Правда, раньше их было меньше, а мы не использовали тоннель — покачал головой Линфельд, — на всякий случай, «Носорогов» поддержит отряд вольных стрелков.

— Мы тоже пойдем, — сказал Весельчак.

— Ты же искатель, а не боец. Не боишься, что поймаешь пулю или чего похуже?

— Мне не впервой, — Весельчак поправил шляпу. — Кроме того, нам срочно нужно найти способ прорваться через окружение. Позволь, я посвящу тебя в кое-какие планы.

Линфельд кивнул и мертвец отвел его в сторонку. Достав карту, он вкратце начал рассказывать о нашем плане попасть на плато. Мертвец извлек диск и показал Хартштайнеру.

Я молча наблюдал за суетой вокруг. Столько людей… Многие ли выживут? Неужели роботы вывели все свое войско, которое копили так долго, чтобы сокрушить город? Острова не представляли для них опасности — там и воинов-то не было… Их вел холодный расчет — чтобы никто не мог ударить в спину, даже теоретически. Разумеется, и деревни на островах рано или поздно пали бы, но позже, не будь они так близко к столице. Роботы хотят просто взять Рим и снова утихнуть на пару лет, или это — начало очищения планеты от людей, к которому машины так давно стремились? Вопросов много, а ответов — куда как меньше. Пока Весельчак общался с полководцем, я решил заняться новой винтовкой — посчитал патроны, зарядил под завязку, распределил вещи между карманами и вещмешком. Потом в ход пошли револьверы. Тесс со скучающим видом наблюдала за моими движениями, доведенными до автоматизма.

— Наверное, ты уже тысячу раз это делал.

— Куда больше.

— Так часто приходилось стрелять?

— Обычно по бутылкам, — я пожал плечами, — но, порой, и по людям. Животным. Монстрам… Рано или поздно перестаешь считать это чем-то особенным. В конце концов, ты просто сгибаешь палец. Остальное делает пуля.

— Как думаешь, получится и в этот раз победить?

— Не знаю. Говорят, раньше никогда столько роботов не атаковало город. Я надеюсь на дух и волю людей. Машины такими качествами не обладают.

— А вдруг и среди них есть те, кто умеют думать, как люди? Вдруг им тоже больно, когда в них стреляют? И сейчас они боятся идти в атаку?

Я вздохнул и посмотрел на нее. В абсурдных словах девушки был смысл, который она нашла неосознанно.

— Нет, Тесс. Таких роботов не бывает. Они — бездушные убийцы, которые считают, что абсолютно правы. И искренне не понимают, почему люди сопротивляются. Не жди от них пощады или других эмоций.

Я прокрутил барабан револьвера, и тот с треском показал мне все шесть патронов.

— А что насчет других государств и городов? Почему они не помогают нам? Ведь их ждет та же участь — неужели мы не можем сплотиться и единым ударом разделаться с машинами… А потом — жить по-прежнему?

— Слишком сложно, — усмехнулся я. — Я приметил в людях любопытную черту — какими бы тяжелыми ни были обстоятельства, как бы яростно они ни сражались вместе — каждый все равно сам за себя. Возьмем, к примеру, Кардарат. Знаешь о нем?

— Подземное царство? Папа рассказывал. Вскользь.

— Точно. Поставь себя на их место. К чему помогать Риму, рисковать жизнями людей? Уж под землю-то роботы точно не полезут.

— Но ведь еще как полезут!

— А кардаратцы думают иначе. К тому же, не забывай, для них выйти на поверхность — строжайшее табу.

— Почему?

— Они верят, что Солнце — это бог. И мы оскорбляем его своим присутствием. Поэтому они скрываются под землей, в старых бункерах, а все, кто ходит здесь, под небом, богохульники.

Тесс задумалась, наблюдая за рядами солдат.

— А мертвецы?

— А мертвецы прекрасно знают, как вы с ними обращаетесь. Будь я одним из них, то не стал бы помогать. Ты же прекрасно знаешь, что в Рим «мясу» вход заказан. А вне Туманных Топей их преследуют храмовники. Вы так боитесь посмотреть в глаза смерти, что гоните прочь любое напоминание о ней.

— Ты так говоришь об этом, будто сам не человек.

— У каждого из нас собственное мнение о том, к кому он принадлежит. Продолжим список? Муравьи, люгры? Это наполовину звери, мутанты с остатками разума, которым нет дела до человеческих проблем, лишь бы поесть да поспать.

— Да, я понимаю… Похоже, наш город сам по себе. Я всегда хотела увидеть, каков мир за его стенами, но с профессией отца… Это сложно. Я выросла солдатом, и большая часть моей жизни прошла в тренировочных залах и ангарах. Я люблю и ненавижу эту свалку мусора и людей.

— Машины слишком сильны. Слишком многочисленны. Извини, я не хочу рушить твоих надежд, но мне не верится, что роботов удастся победить одной лишь силой оружия. Единственный шанс — держаться, отдавать каждый сантиметр земли с боем. Оттянуть неизбежное, и тогда, может быть, нам удастся воплотить в жизнь безумный план Весельчака. Подумать только — люди навлекли на себя не только Катастрофу; их творения даже после апокалипсиса продолжают терзать планету.

— Можно мне пойти с вами?

Я удивленно посмотрел на девушку.

— Конечно, нет. Ты представляешь себе, как это опасно? Весельчак сказал правду — не стоит узнавать нас двоих ближе. Тебя просто-напросто убьют. Да и отец тебя никогда не отпустит.

— Но я могу быть полезной!

— Давай взглянем правде в глаза — чем? — я выжидательно посмотрел на Тесс, отложив винтовку. — Я — без лишней скромности, превосходный стрелок. Весельчак — невероятно опытный искатель, путешественник и мастер на все руки. Чем ты можешь нам помочь?

— Я… Я могу…

— Ты солдат, Тесс. А место солдата — на поле боя. Воины могут выдержать долгий поход, но им не хватит смекалки в полуразрушенных руинах, когда за углом ждет Искаженный; они хорошо стреляют, но не настолько, чтобы в одиночку управиться с несколькими роботами…

— Я знаю древний язык людей.

От удивления я даже перестал крутить в руках револьвер.

— В самом деле? Где ты его выучила?

— У меня было свободное время, и я читала книжки. Отец мало внимания уделял моему досугу… Если это не касалось тренировок. Еще я разбираюсь в электронных системах — я долго коллекционировала части убитых роботов. Системы наведения пушек «Носорогов» — мое изобретение.

— Я… Впечатлен. Но это ничего не меняет. Для тебя идти с нами слишком опасно.

Наш разговор прервал рев моторов — двери гаражей распахнулись, и под дождь выехали грузовики, закрытые примитивными бронепластинами. В кузовах этих стальных зверей располагался настоящий арсенал — пушки, винтовки и ружья, закрепленные в бойницах. Сам же кузов накрывал панцирь — сплошная броня. Стволы крутились в разные стороны — стрелки уже заняли свои места. Почти все они были выходцами из Квартала Воров.

Линфельд тоже оторвался от беседы с Весельчаком и активно замахал руками:

— К воротам! Езжайте к воротам, выстраивайте оборону, как мы планировали!

Один из водителей кивнул ему, и грузовик, урча и изрыгая черный дым с копотью, поехал вниз, к выходу из города. Тесс снова повернулась ко мне.

— По крайней мере, в атаку вы пойдете вместе с нами? Я буду вести один из «Носорогов».

— Да. Прикроем вас вместе с вольными стрелками.

Весельчак и Линфельд о чем-то горячо спорили, приближаясь к нам.

— Магнус, скажи ему! Старик сошел с ума! — я еще никогда не видел Весельчака настолько разозленным.

— Это не обсуждается! Раз я так сказал, значит, так и будет! Тесс, ты идешь с ними! Весельчак посвятит тебя в…

— Магнус уже рассказал мне, — ответила Тесс, слегка растерявшись; она явно не понимала, почему отец принял такое решение.

— Что?! Линфельд, при всем уважении, мы не можем взять ее с собой! Это ответственное задание, которое, я уверен, по силам нам двоим, но не вместе с ней! Я не хочу потом слать тебе скорбные письма!

— Магнус, моя дочь идет с вами! Ей нечего делать здесь — может, она и солдат, но не настолько хороший, чтобы без отдыха рубиться с машинами.

— Отец!

— Да! Все сражения, в которых ты участвовала — ничто по сравнению с тем, что грядет… Поверь мне — я видел собственными глазами ту армаду, что завтра встанет под стенами! — Линфельд вновь повернулся к нам и смягчил тон. — Моя дочь всегда была любопытным ребенком. Она думает, я не знаю о ее пристрастии к древним книгам и электронике, но я все прекрасно понимаю. Просто… Мое призвание не дает мне шанса быть хорошим отцом.

Тесс выдохнула.

— Мы пробьем кольцо, и вы с Весельчаком сможете покинуть осажденный город. Но это ненадолго — брешь мы и пару часов не удержим! Чем быстрее вы доберетесь до плато, тем скорее мы вздохнем спокойно. Я до сих пор не могу поверить, что мы подпустили врага так близко! У моей дочери живой и гибкий ум — ее смекалка вам пригодится. Ее жизнь в ее собственных руках — она выживет. Тем более в компании таких достойных людей! То, что вы с Весельчаком задумали — дерзкий и отчаянный план. Именно поэтому он и может сработать.

— А что, — прервала отца Тесс, — что, если я не согласна?!

— В самом деле?

— Н… Нет. Я хочу помочь им.

— Тогда зачем спрашиваешь? — пожал плечами Линфельд. — Итак, сегодня тяжелый день. Пойдемте к стенам — проверим траншеи и укрепления, подготовим атаку «Носорогов». Мои машины выйдут первыми, а за ними — отряд стрелков, в котором будете и вы. Тесс, ты поведешь свой «Носорог» рядом со мной.

Дочь полководца кивнула.

— Я считаю, что к рассвету железки будут здесь. Мы должны быть во всеоружии и встретить проклятых роботов меткими выстрелами! И да помогут нам все известные боги, если они пережили Катастрофу.

Всю ночь я провел на стене, не сомкнув глаз. Как, впрочем, и Весельчак. Мы вполголоса обсуждали наш бросок к Зеленому плато, а Тесс, пытаясь не заснуть, внимательно слушала. Мы посвятили ее в детали плана и строго-настрого приказали держаться позади. Но для начала нужно было пережить завтрашний день. Стремительный удар «Носорогов» должен разорвать кольцо врага — и тогда мы, под прикрытием боевых грузовиков, проскочим в брешь. Роботы вряд ли пошлют погоню — они не знают нашей цели. Скорее всего, решат, что мы — простые дезертиры.

Юрий стоял тут же, рядом с нами, наблюдая в подзорную трубу, не мелькнет ли где отблеск металла или огонек какого-нибудь сенсора. Его помощник, Франсуа, крепко спал — видимо, нервы парнишки были куда крепче, чем у большинства жителей, что беспокойно сновали туда-сюда у стен и укреплений. Строители под руководством Чана Хоана смогли соорудить настоящий укрепрайон — жаль только, что против роботов он был не так эффективен, как против людей… Сам же лидер строительной гильдии сейчас стоял рядом с широким входом, что чернел под стеной, в черте города. Линфельд, высунувшись из кабины «Носорога», внимательно его слушал — именно через этот скрытый лаз нам и предстояло ударить врага, как только передовые ряды солдат плато вступят в бой.

Рассвет, обычно озаряющий уже оживленную рыночную площадь, осветил только сосредоточенные лица солдат. Где-то раздавалось тихое хныканье — «мягкотелые» тоже сжимали винтовки в дрожащих руках. Линфельд жаловался, что они станут обузой, но Михаил настоял, чтобы и им вручили оружие. Кассандра куда-то запропастилась, а вместе с ней и пара десятков приближенных к Дастану чиновников; на них просто махнули рукой — времени разбираться не было.

— Идут! — закричал Юрий что было мочи.

Люди зашептались и взволнованно всмотрелись в горизонт, туда, откуда вставало солнце. Прикрывая глаза ладонями, они разглядели блестящие черные грани тел роботов-солдат. Медленно и неотвратимо их ряды надвигались на город, а за ними шла целая армия самых разных роботов. Я вздохнул. Дергаясь от переизбытка энергии, вторым рядом шли берсеркеры — человекообразные роботы примерно в два с половиной метра ростом, на предплечьях которых крепились специальные устройства — их смертельное оружие. Гравитационные хлысты. Из широкого сопла над ладонями робота вырывались сжатые в плотный пучок потоки энергии — их можно было заметить по искаженному воздуху, будто подернутому маревом. Словно плетьми, берсеркеры хлестали своих противников, сокрушая мощью гравитации все на своем пути — кости, плоть, металл… Что угодно. Своим усиленным зрением я видел вдали силуэты громадных осадных артиллерийских ботов.

Воздух разрезал дребезжащий нечеловеческий голос из динамиков.

— Не сопротивляйтесь! Мы несем вам спасение и избавление! Примите нас как друзей.

Линфельд поморщился.

— Воины! Заряжайте пушки!