Город-крепость

Прошло несколько дней — мы все шагали и шагали по пыльным дорогам и широким полям, не зная усталости. С тех пор, как мы уничтожили солдата, нам не встретился ни один робот — то ли вся армия ударила по островам, то ли они решили, что тылы прикрывать нецелесообразно. Тракт змеился по долине, провожая нас в крупнейший оплот человечества. Если ударный отряд плато добрался до побережья, значит, они смогли преодолеть лес и долину незамеченными. Как? В любом случае, это означало, что машины вновь перешли в наступление! Обойти Рим и напасть на островное государство… Раньше такого не случалось, роботы с завидным постоянством пробовали на прочность стены человеческой столицы, но не заходили дальше оборонительных рубежей. Что дальше? Выжгут болота мертвецов? Наверное, Весельчаку пришла в голову та же мысль, потому что он хмурился и молчал всю дорогу.

— Магнус… Мне жаль, что так все вышло. Я, конечно, не знал никого из этой деревни, но…

— Их уже не вернуть, так или иначе. Сбылся мой худший кошмар.

— У тебя есть план? Что будем делать?

— Если машины зашли так далеко и вырезали сотни людей за спиной Рима, то у всех нас большие проблемы. Значит, Рим окружен, а его жители об этом даже не догадываются. Нам нужно предупредить их! Чтобы жертв не стало намного больше. Что же насчет Зеленого плато — я думаю, что, раз армии машин вышли из-за стен своей цитадели, то наши шансы донести вирус возрастают — встретим меньше сопротивления. Конечно, это идеальный момент, чтобы атаковать плато целой армией, но тогда столица людей лишится защиты. А она и так теперь очень уж хлипкая. Я помогу тебе проникнуть к Устам — с меня хватит! Этой бойне пора положить конец. Роботам нет места в новом мире — по крайней мере, не таким.

Наконец, лучи восходящего солнца осветили грубые, сколоченные из чего попало стены. Рим. Громадный человеческий улей среди полей и холмов, обдуваемый вольными ветрами; узкая речка протекала в каких-нибудь трех сотнях метров от южных окраин — местные называли ее Гневливой за то, что она частенько выходила из берегов, пресекая всякие попытки соорудить огороды и пашни на плодородных землях. У столицы было два входа со стороны тракта — широкие ворота для техники и куда более скромные для пеших путников.

— Стой! — из-за парапета стены высунулся человек в сварочных очках. Остальная часть лица была замотана грязной тканью. — Кто идет?

Весельчак сделал несколько шагов вперед.

— Ты что же, не узнаешь меня, Юрий? — мертвец раскинул руки в дружеском жесте.

— Дери меня черти, Весельчак? Я думал, ты погиб! Давай, заходи, и друга прихвати своего!

Рядом с Юрием показались еще несколько человек с оружием — патрульные на стенах несли вахту даже в редкие мгновения мира.

— Полезные у тебя знакомые, — шепнул я Весельчаку на ухо.

Створки ворот с лязгом растворились, принимая нас в мир суеты, торговли, знаний и машинного масла. Шум, доносившийся и за стены, теперь превратился в настоящую какофонию — жизнь огромного города никогда не бывает тихой. Грузный Юрий спустился со стены по приставной лестнице и сжал Весельчака в объятиях — мне даже показалось, что у мертвеца затрещали кости.

— Эх, приятель, рад тебя видеть! А ты кто такой? Друг Весельчака — мой друг! Только чего это ты в одних штанах? Хоть майку бы надел какую! — охранник затряс мою руку. — С какой целью в Риме?

И в самом деле, за всеми недавними потрясениями мы совсем забыли про одежду; хорошо, что раны давно затянулись, и теперь на моем торсе не осталось и следа от выстрела принудителя.

— Юрий, у нас срочное дело. Надо к Ульриху.

Привратник, подняв сварочные очки, переводил взгляд голубых глаз то на меня, то на Весельчака.

— Все так серьезно?

— Магнус, покажи ему.

Я достал из вещмешка разбитое лицо робота-солдата и поднял перед собой, держа за провода. Глаза охранника округлились. Он развернулся и, сложив руки рупором, крикнул куда-то в сторону поста охраны:

— Франсуа, подмени меня на стене! У нас тут ЧП!

Гибкий юноша, как обезьяна, влез на стену.

— Идемте, — Юрий кивнул мне, — я сам провожу вас во дворец. Хотя шансов, откровенно говоря, немного — правитель не захочет поднимать панику, у нас тут давно отвыкли от постоянной стрельбы. Ульрих скорее махнет на роботов рукой, чем поднимет зад со стула.

Говорят, если один раз побывал в новом Риме, все остальные города кажутся скучными. Это так, если тебе нравятся суета и постоянный шум. Окраины Рима были похожи на крысиное логово — грязь, шныряющие туда-сюда дети, отвратительный запах… Настоящий лабиринт трущоб, через который нам пришлось пробираться никак не меньше часа. Квартал Воров — не самое лучшее место для путника. Зато — оазис для работорговцев и бандитов всех мастей. Лица, укрытые шарфами и масками, поворачивались нам вслед, а внимательные глаза впивались в сумки. Дома здесь больше походили на муравейники — нагромождение всевозможных обломков непостижимым образом складывалось в очередную человеческую берлогу. На пороге, заваленном ржавыми железками, вылизывался зеркальник — домашнее животное нового времени. Я читал в книгах о том, что раньше люди держали котов — нынешние же кошки были гордыми обладателями человеческих лиц. Выглядело жутко даже для меня; к счастью, они не умели говорить — интеллект остался на уровне кошки. Морда зеркальника была точной копией лица хозяина — поэтому их так и назвали.

Наш путь пролегал через рыночную площадь, которая уже в такой ранний час битком была набита продавцами и покупателями. Торгаши наперебой нахваливали свой товар, срывая голос. При желании здесь можно было найти все, чего душа пожелает — книги, еда, наркотики, медицинские препараты, развлечения… В том числе для взрослых. Прямо за рынком стояли «многоэтажки» — кучи металла и пластика, представлявшие собой нечто вроде кривобокого дома. Тонкие розовые занавески у дверей зазывно колыхались, обещая горожанам нескучный досуг. С площади открывалась прекрасная панорама на верхнюю часть города, которая медленно наползала на склон большого холма: аккуратные дома с опрятными хозяевами. «Мягкотелые», как звали их бандиты и военные. Местная знать и приближенные правителя. Те дома, что забирались почти на самый гребень холма, можно было даже назвать красивыми и оригинальными, разумеется, по современным меркам. Холм местные романтики сразу окрестили Олимпом — географию древнего мира мало кто знал.

— Кажется, давно вас не трепали роботы, — заметил Весельчак, оглядываясь по сторонам.

— Да, — отозвался привратник, — спокойно живем. Поэтому ваши новости Ульриху точно не понравятся.

Настала моя очередь вступить в разговор.

— А как у вас с оружием? Есть, чем отбиваться? — спросил я, разглядывая прилавок с жареными насекомыми.

— У Рима всегда клыки заточены, — ответил мне охранник, — конечно, не у всех есть нечто подобное, — он кивнул на мои револьверы, — но и мы в оружейном деле собаку съели.

Рим мог похвастаться внушительной армией, каждый солдат которой был ветераном многих боев с машинами. Человек — удивительное существо, способное приспособиться к любым условиям, даже из этого обреченного мира сделав себе уютное гнездо. Местные мастера из старых труб и металлолома варили оружие — от пистолетов до винтовок. До меня доходили слухи даже о луках с разрывными стрелами и пневматических метателях дротиков из гвоздей. Каждый житель Рима вооружался, как мог — не те наступали времена, чтобы надеяться на кого-то, кроме себя. Лишь в последнее время люди вздохнули свободнее — после грохота орудий настала долгожданная тишина. Покой укутал Рим своим одеялом, ослабив бдительность стражи. Знаменитые Стальные мастерские, когда-то выпускавшие не менее ста ружей в день, теперь крепко уснули — правитель города, Ульрих, закрыл их за ненадобностью, решив, что деньгам куда приятнее лежать в карманах знати.

Мы давно миновали рынок и шли по спальным кварталам выше на холм — туда, где высился шпиль «дворца». Шпиль представлял собой антенну — приказы правителя доставлялись прямиком в Квартал Пороха, грозную базу воинов, стрелков, дозорных и водителей бронированных машин войны. Серые стены все чаще демонстрировали нам красочные граффити — это считалось в Риме признаком зажиточности. Юрий заметно запыхался, поднимаясь в гору, и удивленно поглядывал на нас. Ни я, ни Весельчак не показывали ни малейших признаков усталости; мертвецы вообще были куда выносливее живых, а уж обо мне и говорить нечего. Улица вильнула еще несколько раз — и на верхних ярусах города показались зеленые газоны из безобидной травы, на которых сидели радостные дети. Ухоженные дамы шептались о чем-то за нашими спинами, тыкая пальцами в незваных гостей «снизу».

— Ну, вот и пришли.

Юрий подвел нас к дворцу — единственному кирпичному дому среди моря металла, дерева и пластика. Фасад был шикарен, украшен разноцветными росписями, яркими граффити и металлическими гербами кварталов. Посетителей встречал грозный взгляд двух статуй в два человеческих роста — по преданию, они изображали братьев, основателей города; а у их ног расположились стражи куда более скромные — пара скучающих верзил в стальной броне, выкрашенной в ярко-зеленый цвет. В Риме вообще было очень много зеленого — в тон флагу столицы. Юрий кивнул здоровякам — своим давним друзьям, — и показал пальцем на нас:

— Им нужно срочно к Ульриху.

— Юр, просили не тревожить…

— Роботы.

— Что, снова? — страж закатил глаза. — А я уж надеялся на спокойную старость…

Ульрих Дастан I, «император», сидел за узорчатым деревянным столом из самой старой хищной сосны в округе, подперев голову кулаками. Это был мужчина в летах — я бы дал ему на вид лет шестьдесят.

— Чем обязан? А тебя кто сюда пустил в таком виде? — правитель неприветливо посмотрел мне в лицо.

Я бросил взгляд на стол — в маленькой тарелке лежали недоеденные яйца куриц-костоломов. Значит, прервали обед августейшей особы. Ульрих вытер губы салфеткой:

— Быстрее, выкладывайте свое дело и проваливайте.

— Вот наше дело, — разбитое лицо робота-солдата опустилось прямо по соседству с яйцами.

Ульрих откинулся на стуле и, прищурившись, посмотрел на нас внимательнее.

— И где вы это нашли?

— Я не нашел. Я этого робота уничтожил. Войска плато добрались до островного государства к западу от тракта. Островитяне убиты, деревни, думаю, уже сровняли с землей.

— Чушь собачья! Не тратьте мое время попусту! Я тоже могу на полях восточнее Рима насобирать деталей… Заберите это с моего стола и убирайтесь к черту!

— Ну уж нет! Не для того я смотрел на горящие тела друзей! — я упер руки в стол. Весельчак посмотрел на меня с опаской — многие плохо заканчивали, когда позволяли себе так обращаться с Ульрихом. — Вас обошли с тыла! Как только они покончат с островами, Рим окажется в клещах! Мы пришли вас предупредить, рисковали жизнью, а вы не желаете ничего слушать, как последний кретин!

Лицо государя оказалось в сантиметре от моего.

— А как же доказательства, а? Нам нужны доказательства, иначе все это — пустая брехня. Я и пальцем не пошевелю, имея на руках только деталь робота, которую мне притащил какой-то голый молокосос-оборванец с улицы! Мы живем спокойно уже несколько лет — паника и недовольство мне в городе ни к чему! Если бы нас обошли и ударили по островам, мои воины давно бы заметили это со стен в подзорные трубы! Не знаю, что ты задумал, но ничего не выйдет. Роботы оставили нас в покое — и, я полагаю, так и будет впредь!

— Ваши подзорные трубы давно слепы, а стражи спят днями напролет! Нужно быть не просто слепым, но и глухим в придачу, чтобы проморгать отряды машин, которые вас трепали столько лет!

— А ты вдруг решил, что знаешь город лучше меня?! Нет никаких роботов и точка! И не будет — они ушли давно и навсегда! С тех пор мы не потратили ни единого снаряда!

Несколько секунд мы молча смотрели друг другу в глаза.

— Ну а ты, Весельчак? — Ульрих перевел взгляд на мертвеца. — Зачем явился? Я же ясно тебе сказал прошлый раз — держись от города подальше!

— Этот… Человек, — Весельчак замялся, — говорит правду. Я своими глазами видел трупы островитян и обломки робота.

Ульрих хлопнул в ладоши. Два дюжих охранника ввалились в зал.

— Выведите этих клоунов отсюда!

Нас грубо подхватили под руки и потащили к выходу.

— Узнаю, что вы рассказываете о «нашествии роботов» на улицах — вздерну на виселице! — донесся нам вслед негодующий крик.

Я упал в дорожную пыль. Весельчак приземлился рядом. Какие-то девицы в сторонке увидели, как нас выбрасывают охранники и принялись звонко смеяться, тыкая в нашу сторону пальцами.

— Весельчак! Что, он не поверил? — Юрий подбежал к нам и помог встать на ноги.

— Конечно, нет. Но попытаться стоило. Ладно, Юрий, спасибо за помощь… Будь начеку! Ты знаешь, я зря панику поднимать не стану.

— Разумеется. Но, приятель, мы и правда никого со стен не видали, — улыбнулся привратник. — Нужно назад, нести вахту. После смены заходите ко мне, в Квартал Пороха — так и быть, накормлю-напою!

— Спасибо, Юрий, ты — настоящий друг, — Весельчак с неизменной улыбкой похлопал знакомого по плечу.

— У этого Ульриха голова засунута в собственную задницу, — проговорил я, как только Юрий отошел на достаточное расстояние, — не хочет верить, что его драгоценной особе грозит опасность! Что же делать? Они ведь сомнут город!

— Переночуем, а завтра отправимся в казармы. У меня есть знакомые среди военных — поспрашиваем, может, они что-то да видели и подтвердят наши слова. Предупредим Линфельда — он главный в отряде «Носорогов».

— Что еще за «Носороги»?

— О, недавнее изобретение Рима. Еще не видел? Тебе понравится. Давай не будем терять времени. Раз мы здесь — вернемся на рыночную площадь. Продадим, что нашли, получим несколько динариев и потратим их с пользой. У меня есть маленький план.

Мои звуковые ресиверы натужно пытались снизить уровень шума до приемлемого. Все звуки сразу врывались в голову — крики, ругань, звон и лязг, чавканье, стрекот кур-костоломов… Загоны с этими тварями стояли среди прилавков — это минимизировало затраты на доставку товара. Яйца и туши лежали прямо здесь, а некоторые куры бегали с прицепленными ценниками. Поразительно, как люди умудрялись держать столь опасных существ прямо на рынке, где ходят женщины и дети — стоило человеку отвернуться, как это создание, больше похожее на маленького динозавра в перьях, молниеносным ударом правой ноги ломало бедняге лодыжку. Правая лапа курицы-костолома была куда мощнее и толще левой — если «слабая» нога оканчивалась обычными коготками, то правую венчало мощное копыто.

— Прекрасные детали медицинского оборудования, а вы только посмотрите на этот блок батарей! — сладкие речи лились изо рта Весельчака, как мед из пчелиных сот. — Такой прослужит долгие годы! Что? Нет, конечно, я искатель, а не бандит! Как можно!

Торговец закусил губу.

— Даже не знаю… Что просишь взамен?

— Сказать начистоту, мне не нужна еда, — Весельчак с видом заговорщика облокотился на прилавок, — я бы хотел посмотреть ваш «особый» товар.

— А вы поглядите вот сюда, — заулыбался продавец.

Перегнувшись через прилавок, Весельчак разглядывал оружие, которое продавец мяса прятал под брезентом. Его взгляд упал на прекрасный автоматический дробовик.

— Хочу вот эту штучку.

— Металлолом и блок батарей за дробовик?! Извините, он не продается, — с равнодушным видом торгаш замахал руками, — Мясо! Свежее мясо! Покупайте мясо!

— Вот черт, — Весельчак хотел уже было уйти, но я остановил его.

— Эй, торговец. Возьми вот это в придачу, — на стол легла книга о сельском хозяйстве.

— О-о-о!.. — продавец завертел ее в руках. — По рукам! Он ваш!

Весельчак поспешно скрыл дробовик под плащом.

— Не жалко такую книгу? Это же настоящая редкость!

— Того, кому я хотел ее отдать, уже нет в живых. Мне она ни к чему, может, хоть здесь кому-то пойдет на пользу. А почему торговец прятал дробовик? — поинтересовался я.

— Это очень редкий образец. Он даже не знает его истинной цены… Это тебе не наспех собранные однозарядные пистолеты римлян! Но пользоваться мы им не будем — это для Линфельда…

— Взятка?

— Вроде того. Нам нужно уговорить его устроить разведку на юг, за лес. А топлива для машин в ангарах днем с огнем не сыщешь! За такое оружие Линфельд может себе не только топлива достать, но и снарядов для орудий. Видишь ли, когда в городе воцарился мир, деньги из ангаров и военных складов потекли в карманы знати. Чтобы привести «Носороги» в боевую готовность, понадобятся средства. И этот дробовик хорошо подойдет. Не знаю, как эти ротозеи могли не заметить дым из-за деревьев, но теперь Дастана иначе не убедить. Каким бы подлецом он ни был, римлян надо предупредить.

— Тогда почему мы не можем просто купить топлива, чтобы не устраивать оружейный бартер?

— А вот тут и загвоздка — нужное Линфельду масло и бензин хранятся на складах, которыми управляют прикормленные Дастаном администраторы. Просто такое топливо на рынке не найти — либо давать взятку, либо долго писать рапорты на получение, по которым выдадут литр на весь ангар.

— Понял. Куда теперь?

— Зайдем к Владимиру Солнечному. Это местный главный добрый доктор — он по достоинству оценит остальные наши находки.

Владимир встретил нас в светлой операционной, не отрываясь от работы.

— О, кого я вижу! Весельчак! Принес что-то новенькое? — пациент дернулся и застонал.

— А ты сам погляди! — на стол легли хирургические инструменты и шприцы с сыворотками, а я добавил к ним наборы таблеток.

Владимир поспешно передал бразды правления операцией своему ассистенту, а сам хищной птицей накинулся на сокровища.

— Ну, Весельчак! Сейчас что, Новый год? Откуда такие богатые подарки?!

— Мы с другом нашли заброшенный госпиталь. Но… — Весельчак сгреб медикаменты в охапку, — в том-то и дело, что Новый год еще не скоро. Так что это не подарок, а ценный товар.

— Сколько просишь?

— Скажем… Тридцать тысяч динариев.

Доктор практически позеленел. Я видел, что он всем сердцем желал обладать этими препаратами, но сумма была названа куда как серьезная.

— Эх, черт с тобой! За такое можно и раскошелиться! Анна! — из другой комнаты выглянула скучающая медсестра. — Отсчитай этим джентльменам тридцать тысяч динариев из моего сейфа.

— Сколько-сколько?!

— Давай, шевелись! Все ты верно услышала!

Весельчак улыбнулся шире обычного, когда в его руку опустился тяжелый мешок монет.

— Рад иметь с тобой дело, Владимир! Ну, не болей!

— Скажешь тоже! Найдешь чего еще — сразу неси ко мне, — улыбнулся доктор; внезапно он посмотрел мне в глаза и, казалось, заметил что-то необычное. — С вами все в порядке? Что-то мне ваш взгляд не нравится… А это что за шрамы? — Владимир указал на едва заметные следы от выстрела.

Я поспешно ретировался:

— Все в полном порядке. Успехов с операцией.

— Господи, операция! — врач, казалось, забыл о том, что на кушетке лежит окровавленный пациент. — Так, на чем мы остановились?..

Мы вышли на шумную улицу, и Весельчак довольно потер руки:

— Ну вот, полдела сделано! Удивительно, как ценны стали лекарства прошлого — на вес золота, можно сказать! Теперь отдадим книги переводчику, а потом купим тебе одежду — чтобы меньше вопросов у людей возникало. Вечером пойдем к Юрию и продумаем, как нам попасть на плато. Закупим все нужные припасы…

— Удачу не купишь, — я покачал головой.

Переводчик жил куда дальше, чем я думал. В поисках старца мы прошли не один квартал. Со всех сторон на нас взирали дома — каждый сделан на свой лад. Самый настоящий улей, но вместо сот — металл и пластик, а вместо меда — грязь улиц, растоптанная сотней тысяч ног. Одежду я подобрал себе простую, но удобную и практичную — красную майку да добротную темную куртку.

— А-а-а, Весельчак! Да еще и с компанией! — улыбнулся старик-переводчик; целые зубы в его рту можно было сосчитать по пальцам. — Проходи, проходи… Надеюсь, в этот раз книги еще интереснее?

Квартира, которую занимал старик, была погружена в полумрак; только над рабочим столом, который венчала старинная печатная машинка, горела яркая лампа. Рядом, с кучкой книг в руках, стоял мальчик, едва ли пятнадцати лет от роду — судя по всему, работал у переводчика за еду или пару звонких динариев. Мертвец кивнул и показал на меня пальцем.

— Виктор, это Магнус. Магнус Кетера. Э-э-э… Островитянин.

— Рад познакомиться, — переводчик сжал мою ладонь. — Давайте ближе к делу. С чем пожаловали и как будете платить?

— У нас много разных книг, но больше всего меня интересует эта, — я продемонстрировал старику том «Древней истории».

У седовласого Виктора перехватило дыхание.

— Подумать только! Какой редкий экземпляр! С радостью возьмусь за него…

— И еще вот это, — на стол легли остальные книги и учебники, которые мы прихватили в университете.

Весельчак разжал ладонь, и звонкие монеты застучали по столу.

— Тысяча динариев. Справишься?

Мальчуган уселся перед печатной машинкой — видимо, понял, что работа начнется прямо сейчас.

— Обижаешь, — заулыбался Виктор. — За такую-то цену и не с такими книгами справлялись. Я перепечатаю их на нашем языке — заходите через неделю-другую.

— Отлично! Ну, удачи.

Вечер плавно опускался на город, но шум улиц лишь усиливался. К ночи он станет совсем нестерпимым — особенно в Квартале Воров… Наш же путь лежал в Квартал Пороха. Если рыночную площадь насквозь пропитала смесь запахов мяса, специй и брезента, то эти широкие улицы пахли оружием и бензином. Металл и порох — ничто не могло заглушить аромат войны. Редкие магазинчики и аптеки терялись в рядах кузниц и арсеналов; широкие ангары чередовались с небольшими гаражами, из ворот которых то летели искры, то доносился грохот инструментов. Огромный плац пустовал — лишь флаг Рима гордо реял над каменными плитами. На зеленом полотнище красовались перекрещенные белые гаечные ключи. Недалеко стояли запертые Стальные мастерские — словно поверженные гиганты, скованные кандалами. Огромные замки на их воротах успели покрыться слоем грязи и пыли.

— Дом Юрия совсем рядом, — заговорил Весельчак, с любопытством разглядывая дома, — но пока что нам нужен ангар номер четыре. Вроде бы я когда-то его видел здесь… Вот же он!

Я обернулся — действительно, на высоких дверях, что смотрели прямо на нас, была белой краской нарисована цифра «4». У входа поменьше, что с краю, стоял охранник, недоверчиво осматривая нас с головы до пят. Едва я приблизился, как он прицелился в меня, сжимая однозарядную винтовку:

— Стоять! Жителям Квартала Воров сюда нельзя.

— Но мы не из…

— Считаю до трех.

Весельчак засмеялся.

— Послушай, друг, мы просто…

Пуля яростно вгрызлась в землю прямо у сапог мертвеца. С поразительной скоростью солдат загнал в винтовку следующую пулю.

— Эта войдет тебе промеж глаз. Идите, куда шли!

— Что тут за шум? — маленькая дверца позади охранника открылась, пропуская высокого и массивного мужчину.

Виски его были покрыты сединой, словно коркой льда, а в руках он держал внушительных размеров пушку, похожую на какой-то самодельный пистолет. Образ вояки дополняла повязка — воин был одноглазым.

— Мусор из Квартала Воров? Пошли прочь!.. Погоди-ка. Весельчак, ты ли это? Разрази меня гром, вы выглядите, как пара бандитов с тракта! Опусти винтовку, солдат, и пропусти этих людей. Это друзья Рима.

Мы вошли в огромное помещение ангара, и к нам моментально повернулись десятки лиц. Ветераны боев, солдаты — даже в мирное время они оттачивали свое мастерство, чинили снаряжение, готовились к худшему.

Весельчак с радостью пожал руку здоровяку-офицеру:

— Линфельд! Я и не рассчитывал тебя застать здесь сегодня. Все-таки в городе мир… А тут смотрю — охранник у ворот.

— Да, мы и не думаем отдыхать — «Носорогов» нужно еще объезжать. Проклятый Дастан приказал нам расходиться по домам — разумеется, никто и не подумал уйти. Помяни мои слова, старый друг, роботы ушли не просто так… А ты, парень, какими судьбами здесь? Как зовут?

Мы обменялись рукопожатиями.

— Магнус Кетера, я прибыл с островов. Весельчак нанял меня как стрелка — мы вместе исследовали руины.

— И как идут дела у островного государства?

— Сказать по правде, мы поэтому и пришли, — я нахмурился, — государства больше нет.

— Что?! В смысле — нет? Как такое могло произойти?

— Роботы. Они обошли Рим и напали на рыбацкие деревни, пока мы были в походе. Живых не нашли. Острова в руинах!

— Черт побери, как мы могли пропустить их мимо?! — вокруг нас уже собралась целая толпа воинов, все наперебой обсуждали ошеломляющую весть. — Вы точно не ошибаетесь?

— Я лично уничтожил робота-солдата. Весельчак подтвердит.

Мертвец кивнул. В ангаре разгорелся жаркий спор. В итоге Линфельд грохнул кулаком об стол и провозгласил, что нужно действовать.

— Если все это — правда, то мы в полной…

— Именно в ней! — вступил в разговор Весельчак. — И нам нужно убедить Дастана, что людям пора готовиться к новой войне. Иначе город падет! В этот раз роботы нападут со всех сторон — и без серьезной подготовки рубежи не удержать.

— Все это время на вас нападали только отдельные отряды машин, — я покачал головой, — никогда еще с плато не приходила целая армия. Если сейчас это так, то острова не спасти, как и все городишки на побережье. Нужно попробовать спасти хотя бы Рим.

— В том-то и дело, — сокрушенно ответил Линфельд, — Дастан и его «мягкотелые» и слушать ничего не желают. Даже ублюдки Квартала Воров чувствуют скорую беду — но не этот обжора. Все деньги текут мимо наших ангаров; машины стоят без топлива, патроны подходят к концу. Более того — недавно прошел слух, что Дастан решил снести большую часть кузниц и построить здесь, подумать только, публичные дома! Этот боров думает только о том, как заработать — и никто не смеет даже пикнуть в ответ. Большую часть офицеров он держит на коротком поводке — набивает их карманы динариями. И если роботы неожиданно ударят, даже не то что армией, а хотя бы сотней боевых единиц, то Рим рухнет. Мы пытаемся держать форму и тренируемся каждый день. Последние средства все до единого, — Линфельд обвел рукой присутствующих, — вложили в создание «Носорогов» по чертежам Хьюго, нашего ведущего инженера, — он сейчас дома, отсыпается. Но, боюсь, их слишком мало, чтобы отбить небольшое нападение. Чего уж говорить о настоящей осаде…

Я вздохнул. Ситуация действительно сложная. У роботов ведь есть не только солдаты с их копьями — за волнами черных машин двинутся орудийные платформы, артиллерия и штурмовики с оружием пострашнее.

— А что это за «Носороги»?

Один из солдат потянулся к пульту на столе.

— Смотри!

Ветеран ударил по кнопке. Мощные лампы осветили дальнюю часть ангара — вдоль стен рядами выстроились двадцать машин, подозрительно похожих на… Роботов плато. Трехметровое сооружение напоминало человека — у него были механические руки и ноги, кое-как слепленные из всего, что попалось под руку. В середине покоилась кабина, забранная сплошным щитом — лишь тонкая щель давала пилоту обзор. В одной «руке» был закреплен огромный топор, в другой — простая пушка.

— Красавцы, а? — Линфельд улыбнулся. — Мы решили, что попробуем дать отпор роботам их же путем.

Я присвистнул.

— Неплохо постарались. И как испытания?

— Вполне! Огневая мощь хорошая, ближний бой на уровне, маневренность страдает немножко… Но компенсируется опытом пилота.

— А чем стреляет?

— А вот этим, — еще один солдат поставил перед собой большую металлическую болванку.

Линфельд утвердительно кивнул.

— Грубо, но мощно.

— Я много знаю о плато, — я обратился ко всем присутствующим, — и могу поделиться этими знаниями. Но нам нужна помощь — во имя самого города, где вы живете.

— Погоди, — раздался голос из толпы, — а не тот ли ты самый стрелок с двумя револьверами… Помню, слышал басню несколько лет назад от одного торговца…

— Да, действительно…

— Тот, что сумел уйти с плато?

— Я и есть.

Солдаты зашумели. Вопросы посыпались словно град.

— Тихо! — Линфельд поднял руку. Ангар затих. — Какая помощь тебе нужна?

— Нам нужно, чтобы вы убедили Дастана в том, что опасность неминуема. Роботы никуда не уйдут — они рано или поздно ударят по стенам Рима. Если хотим его спасти — нужно, чтобы народ сплотился. Пошлите одного-двух «Носорогов» на разведку — вы сразу найдете подтверждение нашим словам! Правитель вас послушает! И тогда, надеюсь, вашим кузницам дадут все, что нужно для защиты от вечного врага. Если вы принесете достаточно доказательств, чтобы напугать этого осла.

— Дьявол, дело дрянь! Но тебе-то какая печаль?

— Я просто не хочу, чтобы вы повторили судьбу моей деревни.

— Разумеется, я помогу. Чего бы это ни стоило, ведь, если верить тебе, жизни всех нас под угрозой! — вздохнул Линфельд. — Но у нас нет топлива. Хоть алкоголь в баки заливай.

— Кхм, — Весельчак кашлянул, и все лица повернулись к мертвецу, — ты выписываешь топливо у начальника одного из складов, так? Он — прихвостень Дастана, но жаден не в меру. Мы можем купить у него это топливо… За небольшой подарок.

— Какой же?

— Вот такой, — в руках Весельчака блеснул новый дробовик.

Со всех сторон раздались вздохи.

— А ну-ка, дай посмотреть! — Линфельд сжал оружие в руках. — Вот это да! За такой я и сам готов отдать последний динарий. Что ж… Будь по-вашему! Иногда мне кажется, что только нам, воинам, небезразлична судьба города. Но сначала! — здоровяк повернулся ко мне. — Докажи мне, что ты и есть тот самый искатель, который бывал на плато. Видишь, вон там, на самой дальней стене, висит маленький листок? Расписание патрулей. Загонишь в него все шесть пуль — поверю!

Расстояние немаленькое, но перед моими глазами уже повисла прицельная сетка. Проще простого. Я с нечеловеческой скоростью выхватил револьвер, и эхо выстрелов прокатилось по ангару. Линфельд удивленно переводил взгляд с меня на «Ноктюрн». Один из молодых солдат вызвался проверить мишень. Спустя минуту он подбежал к своему командиру, протянув простреленный листок бумаги. Шесть дыр ровно в центре.

— Ну и снайпер, — присвистнул Линфельд. — А ну, ребята, готовьте снаряжение! Завтра добудем топливо и идем на войну! Машинам в наш город нет дороги!

Воины взревели, подняв кулаки.

— Понемногу все складывается так, как я и задумал, — шепнул мне на ухо Весельчак. — Уже стемнело, а дел еще полно. Пойдем к Юрию — он уже должен был вернуться с дежурства. Обсудим все детали и немного отдохнем.

Путь до небольшого домика стража не занял много времени. В окошке горел свет — значит, хозяин уже явился. Внезапно Весельчак ткнул меня в бок и кивнул куда-то в сторону. Недалеко, прислонившись к стенке, стоял подозрительный тип — в нем все выдавало жителя Квартала Воров. На плече незнакомца сидел зеркальник и ухмылялся точно так же, как и хозяин. Странно, что такого, судя по всему, закоренелого бандита военные не погнали прочь из квартала — зато Весельчаку даже выстрелили под ноги.

— Немало шума вы наделали своим появлением… — прохрипел бандит.

— А тебе какое дело? — ответил Весельчак, положив ладонь на эфес шпаги. — Только сунься — разговор будет короткий. Мы тебе не лопухи-«мягкотелые», церемониться не станем.

— Нам до всего есть дело. Не спеши хвататься за ножичек — ухожу уже, ухожу… — бандит скрылся в темном проулке.

— И что ему только надо здесь? — задумчиво проговорил Весельчак. — Обычно негодяи воровского квартала сюда редко заглядывают — тут, того и гляди, отстрелят загребущие руки, суд у Линфельда и остальных быстрый.

— Кто знает, — ответил я, — искал-то именно нас. Что-то не нравится мне это — почуяли чужаков и решили, что мы — желанная добыча?

— Ну, денег-то у нас собой и впрямь немало, — засмеялся мертвец, — они еще не знают, как метко ты стреляешь, иначе даже не сунулись бы сюда.

Я лишь пожал плечами и постучал в дверь дома. Юрий, измазанный какой-то стряпней, улыбнулся нам и пропустил в теплую комнату, насквозь пропахшую чем-то вроде мясного концентрата.

— Заходите, заходите! Ужин уже вот-вот будет готов.

Весельчак непринужденно упал на просевший диван и забросил сапоги на стол. Видимо, раньше он был здесь частым гостем.

— Как служба?

— Потихоньку, — одетый в фартук Юрий поставил перед нами дымящиеся тарелки с похлебкой, — сам знаешь, последние годы вокруг города тихо. Так что просто хожу каждый день туда-сюда по стенам. Иногда только в лес посматриваю через подзорную трубу с западной вышки — выискиваю муравьев между деревьев.

Блюдо, которое приготовил Юрий, называлось «Римская особенная». Густая похлебка из мяса курицы-костолома с хищными травами. В дополнение к такому щедрому угощению привратник подал кружки с кофе.

— Ну, чего стесняетесь? Угощайтесь!

Весельчак схватил кружку и проглотил сразу половину. Мне показалась, что даже его улыбка немного померкла — видимо, вкус был просто отвратительным.

— Кофе хороший? — улыбаясь, спросил Юрий.

— Великолепный! — булькнул Весельчак, отставляя напиток подальше.

Я ел похлебку, пополняя запасы энергии. Весельчак, как оказалось, мог чувствовать вкус, поэтому некоторые блюда ел не только из вежливости, но и из любопытства или простого удовольствия. Юрий без остановки, даже с набитым ртом, рассказывал о всех и вся: о путниках у стен, далеких выстрелах у тракта, о бездельнике Франсуа и подозрительных бандитах с жуткими зеркальниками. Я был занят своими мыслями, а Весельчак поддакивал своему другу, даже не следя за разговором.

— Ну, а ваш день как прошел?

— Продуктивно, Юрий, — ответил Весельчак. — У нас осталась еще пара незавершенных дел — поэтому мы уйдем на рассвете, может, даже раньше тебя. Ну, — мертвец хлопнул по столу ладонью, — а теперь к главному. Магнус, у тебя есть какой-то план? Насчет плато? Как нам осуществить задуманное?

— Плато? Что это вы затеяли? — Юрий приподнял одну бровь.

Едва я открыл рот, как обычное стекло, служившее Юрию окном, разлетелось вдребезги. Весельчак прыгнул на пол, закрыв голову, и утащил за собой незадачливого привратника. Я же моментально оказался у окна, целясь в ночную тьму. Я заметил, как какой-то человек забежал за угол — успел только разглядеть одежду. Тот же самый вор, которого мы встретили пред домом! Никак не отстанет — просто решил разбить окно? Это он что, нас так запугать пытается? Бессмыслица какая-то.

Я обернулся и посмотрел на пол. Увесистый камень, обернутый бумагой, лежал среди осколков. Мой спутник резво поднялся на ноги и подобрал его. Булыжник полетел назад за окно, а Весельчак развернул лист бумаги. Юрий подошел ближе. Посреди листа чернело несколько слов: «Мы все знаем. Бар «Рыжий зеркальник». Сейчас». Весельчак озадаченно крутил бумажку в руках. На другой стороне листа красовался странный символ — человеческие губы, зачеркнутые крестом.

— Это что еще такое?.. — Весельчак повернулся к Юрию.

Тот, увидев знак, задрожал от страха.

— Это… Это знак Безымянных. Самая опасная банда во всем Квартале Воров — о них даже говорят шепотом! Знаешь… Знаешь, Весельчак, тебе лучше уйти. Прости, но для меня это слишком. Я не хочу, чтобы эти отморозки появились у меня дома!

Суетясь, привратник вытолкал нас на ночную улицу. Я услышал, как щелкнул замок его двери, а разбитое окно прикрыли занавески.

— Вот же трусливый сукин сын! Тоже мне, воин Рима! — проворчал Весельчак.

— Что там было на листке? Бар «Рыжий зеркальник»?

— Да, а ты что, решил туда пойти?! Это же бандиты и головорезы! Ночью на улицах Квартала Воров ходят либо его жители, либо дураки! Брось ты, какое нам дело до них?

— Просто так такие письма не доставляют. Что значит «мы все знаем»? Вдруг они знают что-то о роботах?

— И поэтому разбили окно, чтоб об этом сообщить? Не дури. Тебя там разберут на детали.

— Вот и посмотрим. Мне кажется, не пойдем к ним в логово — они нас сами отыщут.