Глава 18. Долгожданный союз

Дарим, Капелла, Иладар и один из судей медленно зашли в портал под взбудораженный и гудящий галдёж зрителей на арене и за её пределами. Переход оказался коротким и безболезненным. Дарим мигом послал в разные стороны от себя множество копий, дабы сориентироваться на местности и подготовиться к бою. Финалисты находились посреди леса, на крайне просторной и прямо-таки гладкой поляне. Нужно было подметить больше деталей, проработать план сражения, но Дарим никак не мог начать мыслить ясно. Образ отрезанного пальца и скрючившейся от боли Хильги продолжали возникать перед его глазами.

— Что ж, полагаю, правила вы и сами знаете, — немного неловко проговорил судья, не отходя далеко от портала. — Тогда по моей команде. И начали!

После этого судья скрылся в гладкой поверхности портала. На новоиспечённой арене уже во всю громыхало сражение. Дарим в первый же миг переместился на загадочную куклу-спутника и уничтожил её точным уколом в ядро с небольшим скоплением магии молнии внутри, вынудив Капеллу переместиться обратно в тело Иладара. Не прошло и мгновения, как два оставшихся соперника оказались чуть ли не вплотную друг к другу. Дарим рубил со всех сил, совершено не сдерживаясь и стараясь развивать максимально возможную скорость. Иладар же в это время пытался взлететь при помощи магии ветра. Стараясь защититься от Эллирийской стали, он прибегал к крайне толстым слоям камня, а также льду чёрного цвета, от которого исходил невероятный жар. Вдобавок, неизвестный ранее материал был невероятно прочным, из-за чего даже антимагическое лезвие пробивало его крайне неохотно. Пускай по отдельности эти заклинания не могли остановить Дарима, но в совокупности с их перемешиванием и манёврами за счёт магии ветра, Иладару удавалось сохранить себе жизнь.

Когда Иладар уже поднялся на небольшое расстояние, Дарим продолжил свои атаки, ведь его копии, применяя силу избранного, могли прыгать на крайне внушительные расстояния. Атаки стали редкими, но зато хаотичными и менее предсказуемыми. Во время одной такой Дариму удалось хорошенько рубануть по Иладару, оставив на спине широкий порез и заставив мага вскрикнуть. Правда юноша в следующие же секунды затянул раны с помощью маленьких зелёных ростков, но определённый ущерб всё же был нанесён. В конечном итоге Иладару удалось взлететь достаточно высоко, чтобы копии Дарима перестали доставать до него.

— [Спасены,] — с облегчением подумала Капелла. — [В моменте мне показалось, что от него невозможно сбежать. Теперь всё решит лишь то, у кого окажется больше маны, но проблем с этим быть не должно.]

— [Не расслабляйся,] — Иладар немного развёл руки в разные стороны, после чего закрыл глаза и сосредоточился. — [Само собой, у нас преимущество за счёт спрятанных во время строительства этого пространства резервуаров маны, но этого может оказаться недостаточно. Вдобавок, у него в рукаве могут быть не разыгранные козыри. Так что давай уже начнём слияние разумов.]

Капелла ответила на его призыв глубоким сосредоточением и освобождением от мыслей. Произвести слияние разумов даже в тренировочных условиях было трудной задачей для мага любого профиля, что уж говорить про самое настоящее сражение. С другой стороны, выбора у Миллиганов всё равно не было. Два разума, схожие по структуре и оболочке душ, плавно слились в единое сознание, образовав один большой запас маны и хаотичный, но всё же не бесконтрольный поток сменяющих друг друга мыслей.

— Готово, — вполголоса сказал Иладар. — Начнём же.

Дарим был готов ко многому, стоя на земле и всматриваясь в маленькое пятнышко, являющееся Иладаром, но произошедшее поразило даже его. Всю арену вдруг резко охватило сильнейшее землетрясение. Потеряв равновесие, Дарим, как и большинство его копий, упал. После этого земля начала громко гудеть и трещать, а затем стала в стремительном темпе разрываться на две части. Вначале Дарим переместился на копию, что была дальше всех от разлома, но тот впоследствии охватил все созданные копии. Глубина созданного разрыва в земле составляла примерно четыреста метров.

Иладар Миллиган направил на центр разлома свою руку и сжал кулак, из-за чего земля вновь неистово задрожала, а затем исторгла на всей своей поверхности великое множество твёрдых зелёных шипов. Они на огромной скорости выстреливали собой вперёд, а затем убирались обратно, дабы повторить нехитрый цикл вновь. Куда бы Дарим не перемещался, шипы, казалось, были вездесущими, из-за чего юноша был вынужден терять огромные объёмы драгоценных запасов маны. Как будто этого было мало, в разлом на огромной скорости стали падать ледяные шары размером с человеческую голову. Смертоносный град бил настолько часто, что должен был заполнить льдом всю арену в считанные секунды, однако бушующие на земле шипы разбивали их в пыль.

От подобного напора Дарим потерял способность не то, чтобы ходить, а даже перемещаться между копиями из-за нескончаемого шквала магических атак, которые из раза в раз поражали его броню. Стоило натиску немного ослабнуть, как всё вокруг заполонила холодная вода с крайне сильным течением. Пускай Эллирийская сталь и не позволила в миг затопить его доспехи, оставив внутри немного воздуха, но всё равно надолго его могло не хватить. Спустя некоторое время Дарим понял, что находится рядом с центром огромного водоворота, который продолжал расширяться и разгоняться.

В один момент Дарим перестал погружаться глубже, а начал подниматься вверх, как и вся вода вокруг. Сильнейший вихрь поднимал в воздух огромные объёмы воды, параллельно продолжая их поглощать, постепенно превращаясь в торнадо головокружительной высоты. Вдобавок ко всему этому Дарим вдруг увидел небольшую искру, которая вмиг разошлась по всему водяному столпу жутким разрядом молнии. Наивно было полагать, что всё закончится на одном ударе. Небольшие искры, разрастаясь, чудовищно громыхали молниями по всему торнадо.

Когда всё закончилось, Дарим едва мог стоять на ногах. У него всё ещё было около четверти маны в запасе, сами атаки напрямую его не задели, но он всё равно ощущал крайне сильное истощение. В глаза Дарима вдруг ударил яркий свет. По какой-то причине местное солнце вдруг стало намного ярче, а жар, источаемый им, усилился в несколько раз. Сумев наконец взглянуть на огненный диск в небе, Дарим вдруг понял, что это было не солнце. Над головой Иладара находился огненный шар настолько исполинских размеров, что заклинание, казалось, покрывало всю площадь созданного измерения.

— Ну вот и всё, Дарим Эшфорд, — провозгласил Иладар. Больше для себя, ибо едва ли соперник мог его услышать на таком расстоянии. Когда Иладар уже хотел было сбросить заклинание на землю, он вдруг остановился в нерешительности. Та часть разума, что принадлежала Капелле, засомневалась в правильности решения, как и в правильности выбранного пути в целом.

— Обратного пути уже нет. Слишком поздно пытаться что-то изменить.

После этого часть разума прекратила сопротивление и ревущий массивный огненный шар рухнул вниз. Вначале заклинание выжгло всю растительность созданного мира, затем врезалось в земляную поверхность, из-за чего вздрогнуло всё измерение. Иладару казалось, что этого недостаточно, поэтому он щёлкнул пальцами, отчего огромная горящая глыба поспешно покрылась широкими белыми трещинами, а затем заполонила своим ярко-белым свечением всё, что находилось в ненастоящем мире. После нескольких секунд затишья прогремел взрыв, который было слышно лишь мгновение, ибо потом у всех, кто слышал его вживую, заложило уши. Вездесущее пламя, свет и дым, казалось, заменили собой некогда существовавший миниатюрный мирок.

Иладар сидел на выжженной земле и тяжело дышал, стараясь прийти в себя. Он в срочном порядке стремился прекратить слияние разумов, поскольку у него не осталось маны. Иладару нельзя было допустить, чтобы он и его сестра потеряли сознание, поставив факт их безоговорочной победы под вопрос. Наконец, две души вновь обрели независимость и собственный разум. Те крупицы маны, что остались после чудовищных заклинаний, распределились между Капеллой и Иладаром, этого с большим трудом хватило на то, чтобы они оба не отключились в тот же миг.

— [У нас получилось?..] — потерянно спросила Капелла.

— [Трудно сказать. Нужно найти останки Дарима.]

Посредством нечеловеческого усилия Иладару удалось встать на ноги и направиться к месту, где, по его предположению, мог быть Дарим. Спустя короткое время, он нашёл, что искал. Дарим сидел на земле и судорожно срывал с себя всю Эллирийскую сталь, что носил, по всей видимости, чтобы не потерять сознание от истощения маны.

— [Вот ведь живучий засранец…] — проворчал Иладар и хотел было прикончить соперника каким-нибудь простым заклинанием, но ощутил, что оставшихся резервов не хватит даже для этого. Тогда он собрал последние силы в кулак и побежал в сторону безоружного противника.

Дарим тем временем стянул с себя последний наплечник и увидел приближающегося мага. “Кажется, он тоже пуст,” — подумал юноша, не вспомнив ни одного раза, чтобы Иладар сражался врукопашную. Поднявшись на ноги, Дарим принял боевую стойку. Через миг юноши врезались друг в друга. Дарим махнул кулаком по широкой дуге. Удар было не сложно заблокировать, но обычно маги не справлялись даже с таким. Вопреки ожиданиям, Иладар лишь машинально поднял согнутую в локте руку и прижал её к голове, полностью погасив всю силу атаки, а затем выстрелил своей рукой сопернику в живот. Попадание произвело сильный эффект, особенно учитывая то, что магу удалось покрыть поверхность кулака небольшим слоем камня. Дарим ошарашенно попятился, стараясь сильно не раскрывать стойку. Ему уже доводилось драться с крайне умелыми соперниками, но он никак не ожидал, что Иладар окажется одним из них.

Дарим вновь атаковал первым, нанеся короткую серию прямых ударов, каждый из которых был легко блокирован, а завершающий апперкот ушёл в молоко — Иладар сдвинул голову назад, кулак прошёл в миллиметре от его лица. Ответ мага был незамедлительным и резким. Попав Дариму в нос, ему удалось немного оттолкнуть его, чтобы затем завершить серию, врезав неприятелю боковым в ухо.

Лишь тогда Дарим задумался о том, что Иладар был выше него на полтора десятка сантиметров. Вдобавок, хоть маг и не отличался исключительной мускулатурой, тощим его никак нельзя было назвать. То, что казалось Дариму несправедливостью в плане того, что гении делали хорошо всё, за что бы они не брались, Иладар считал закономерным результатом своих долгих и кропотливых тренировок.

За несколько лет до поступления в Академию, мага по пути домой встретили его ненавистники. Иладар был истощён тренировками, поэтому лишней маны у него не было. Лежа на земле избитым, он поклялся, что отточит навык рукопашного боя на случай, если придётся защищать Капеллу без использования магии.

От контрударов Иладар перешёл в теснящее наступление. Его выпады становились всё более уверенными и точными. В то время, пока Дарим продолжал пребывать в недоумении, маг всё лучше и лучше понимал закономерности его движений, что позволяло ему предугадывать следующие шаги соперника. Решив закрепить успех, он начал понемногу ускорять свои движения при помощи магии ветра. Дарим, пропуская всё больше и больше ударов, продолжал пятиться. На его лице уже было несколько кровоподтёков, один из которых расположился над глазом, что мешало обзору. Ему не оставалось ничего, кроме глухой обороны в надежде на то, что Иладар ошибётся или выдохнется.

В моменте магом завладела жадность, и он не рассчитал затраченных сил. Влив слишком много маны в удар, который, по его мнению, должен был положить конец этому поединку, Иладар вдруг увидел, что его заблокировали. Он хотел было продолжить серию, но ощутил, что теряет сознание, поэтому экстренно поменялся местами с Капеллой.

— [Чего?] — только и успела подумать Капелла, прежде, чем ей в лицо врезался тяжёлый кулак Дарима. От обиды девушка едва сдержалась, чтобы не заплакать. — [Проклятье, ненавижу, когда меня бьют! Особенно по лицу!]

Резко выпрямившись, Капелла совершила крайне неумелый и неловкий удар, от которого Дарим легко увернулся, после чего схватил мага за плечи, немного подпрыгнул и вонзил своё колено неприятелю в живот. Иладар пытался помочь своей сестре советами, но учить человека драться во время драки было тяжело.

Капелла была не соперник Дариму, поэтому девушка продолжала отступать, получая удар за ударом, каждый больнее предыдущего. Когда Иладар ощутил, что достаточно восстановился, он поменялся с сестрой местами, ушёл от бокового, а затем вонзил противнику в челюсть мощнейший апперкот, который выбил Дарима из равновесия. Дабы закрепить успех, маг толкнул неприятеля ногой в живот, отчего тот попятился, с трудом не упав.

— Да что с тобой такое?! — крикнул вдруг Дарим, вытирая кровь и лица. — Считаешь, что настолько лучше меня, что можешь давать мне фору?! Или ты в целом на всех только свысока и смотришь?! Хоть раз сразись с кем-нибудь в полную силу!

Тяжело дыша, Дарим медленно покрыл себя едва заметными символами Солнечного клыка. Иладар увидел это и вновь прибегнул к магии ветра. Юноши в очередной раз столкнулись в рукопашном бою.

Их сражение длилось немыслимые для обычной дуэли сорок минут, в течение которых юноши постоянно перехватывали друг у друга инициативу, продолжая свои безжалостные атаки в надежде убить противника. В итоге Капелла потеряла сознание из-за недостатка маны, а Дарим и Иладар настолько истощили свои тела, что в какой-то момент просто сцепились, замерли и начали свои неудачные попытки отдышаться, не в силах продолжать бой. Собрав остаток сил в кулак, маг махнул еле двигающейся рукой в сторону лица неприятеля. Дарим лишь отошёл немного в сторону по инерции и продолжил тяжело дышать, опираясь руками о колени.

— Сволочь… — Иладар сплюнул мерзкую смесь из тягучей слюны и крови, вкус которой уже давно стал его спутником в этом поединке. — Почему же ты никак не сдашься? Почему ты продолжаешь стоять у меня на пути? Я изначально был одним из сильнейших людей в этом королевстве! Мне было предрешено повлиять на его судьбу! А ты — просто жалкое раздувшееся недоразумение, которому зачем-то даровали силы, которых у тебя быть не должно! И теперь ты смеешь сопротивляться и мешать осуществлению мечты всей моей жизни?!

— Пошёл… — Дарим всё ещё не мог прийти в себя, слова давались ему через невероятные усилия и боль. — Ты…

— Почему ты стал считать себя особенным?! — Иладар не унимался и сделал несколько шагов в сторону Дарима. — По какому праву?! Из-за твоего трюка с невидимыми копиями? Думаешь, ты единственный, кто на него способен?

Иладар уже ни раз задумывался о том заклинании, что использовал его главный соперник, но знал, что оно не работает при контакте с чужой маной. Капелла в этом плане была его естественным ограничителем. Но в тот момент её влияние было сведено к нулю. Иладар за один миг прикинул в голове принцип действия заклинания и легко создал позади Дарима свою копию из остатков маны.

— Я — величайший из магов!

В следующий миг Иладар покрыл свой кулак разрядом молнии и очутился у Дарима за спиной. Маг направил свой кулак неприятелю прямиком между лопаток. Иладар был настолько ослеплён яростью, что не заметил, как его соперник покрыл себя символами избранного. Нет, Дарим не успел увернуться. Кулак врезался ему в спину, на всю арену раздался жуткий грохот, заклинание жадно впилось в его плоть и стало разрушать её, но зато ему удалось ловким движением выхватить кинжал Хильги, с разворота вонзить его Иладару в живот, после чего сильно дёрнуть, разрывая лезвием кожу и мышцы, задевая органы и кости неприятеля. Оба юноши отошли друг от друга, после чего свалились на землю в неконтролируемых судорогах и кашле, который сопровождался отхаркиванием крови. Не в силах более бороться с истощением, они оба потеряли сознание. Будь это обычный поединок, его давно бы уже остановили, но от сражения Дарима и Иладара зависела судьба восстания в королевстве. Никто из судей не посмел вклиниться в замыслы одного из королей.

Трудно сказать наверняка, сколько времени прошло с момента потери сознания. Может час, может два, а может всего несколько минут. Так или иначе, первой в себя из всей троицы пришла Капелла. Взяв контроль над телом, она посредством невероятного усилия смогла подняться на ноги и осмотреться. Дарим лежал без сознания и слабо дышал. Девушка хотела было сделать шаг в его сторону, но острая боль разрядом пронеслась по всему телу, сковав движения. Капелла положила руку на вспоротый живот и начала понемногу затягивать полученную рану.

Через некоторое время очнулся Иладар.

— [Чего ты ждёшь?] — спросил брат Капеллы. — [Он без сознания, добей его.]

— [Нет, Иладар. Всё это не просто так. Все эти сложности на нашем пути, наши конфликты и постоянные сомнения касательно выбранного курса, то, как тяжело нам даётся эта дуэль с Даримом — будто что-то или кто-то пытается дать нам понять, что мы не должны сражаться, но мы отчаянно этот совет игнорируем. Вражда с Даримом — путь, в конце которого всех нас будут ждать только боль, страдания и непредотвратимые жертвы.]

— [Ты совсем из ума выжила?!] — рявкнул Иладар. — [Мы проделали такой долгий и сложный путь, чтобы в последний миг передумать и отказаться от всех наших планов? А что ты скажешь нашим союзникам? Как ты им это объяснишь?]

— [Я что-нибудь придумаю.]

— [Делай, что считаешь нужным,] — вздохнул Иладар.

С трудом перебирая ногами, Капелла направилась в сторону Дарима. Когда до юноши оставалось всего несколько метров, он вдруг открыл глаза и непонимающе осмотрелся. Ему понадобилось какое-то время, чтобы осознать, где он и что вообще происходит. Увидев перед собой Иладара, Дарим попытался вскочить, но у него вышли только слабые судороги.

— Можешь не вставать, — Капелла махнула рукой и села на камень, лежащий рядом с Даримом. — Если бы надо было, ты бы уже был мёртв. Говорить хоть можешь?

— Да, — слабо прохрипел Дарим, после чего залился кашлем.

— Хорошо. Значит мы наконец-то нормально поговорим. Что ты скажешь, если я предложу тебе объединить усилия? Мир, другими словами?

— Мир? С чего бы мне тебе верить?

— С того, что сейчас у тебя нет выбора, — процедила Капелла с нескрываемой ноткой раздражения в голосе. — Мне ничего не стоит убить тебя прямо сейчас, но я сижу здесь и беседую с тобой. Давай, Дарим, напрягись. Наш разговор слышит вся арена. Чем больше мы тут болтаем, тем сильнее может усугубиться ситуация снаружи.

— Что конкретно ты предлагаешь? — нахмурился Дарим.

— Я и все мои сторонники поможем восстанию и свергнем короля Кеннета.

Дарим оказался крайне поражён тому, что услышал и плохо это скрывал. Будь у него выбор, он бы подверг каждое слово своего заклятого врага сильнейшему сомнению, но у него и вправду было не много вариантов.

— Ты думаешь, что они все безоговорочно подчиняться и так легко поменяют сторону?

— Если мы будем заодно — да, — кивнула Капелла. — Вспомни сам — сражаясь на одной стороне, мы были несокрушимы. А сейчас мы являемся двумя сильнейшими студентами Академии. Мало кто захочет выступить против нас. Давай, Дарим, решайся, времени в обрез.

— Я согласен, — ответил Дарим, стараясь говорить как можно громче, чтобы его было хорошо слышно через портал.

— Отлично, — улыбнулась Капелла, после чего их обоих поглотило голубоватое свечение. Кто-то из судей, вероятнее всего, один из сторонников восстания, прервал поединок, заранее активировав пакт о перерождении. Спустя несколько секунд полные сил Дарим и Капелла уже стояли посреди главной арены Академии.

Как и ожидалось, к тому моменту сражение уже было в самом разгаре. Сбылось и другое предсказание Капеллы — многие из сторонников короны быстро поменяли своё мнение, узнав, что финалисты турнира выпускников решили объединиться. За Кеннета остались сражаться только Королевские рыцари и Дети Феникса из-за упрямства Кадора Бланка.

Король Эденвера, подгадав нужный момент, вскочил со своего места, набрал в огромные лёгкие побольше воздуха, после чего вскричал на всё арену, вкладывая в вопль целую прорву маны, преобразованной в волю:

— На колени!

Гремящий голос разносился на всю округу подобно грому. Все присутствующие в один миг замерли, после чего вразнобой начали покорно вставать на колени. Дарим, воспользовавшись силой избранного, остался стоять, но сути это не меняло — все его союзники оказались в плену королевской воли. Тогда он решил обратиться к тем, кто мог противостоять этой силе наравне с ним. Дарим никогда не был силён в языках, в особенности, когда дело доходило до народов севера, но одно словосочетание Кровавой зари он запомнил достаточно хорошо.

— Поднимите головы! — прокричал Дарим на языке Кровавой зари как можно громче. Поначалу его голос растворился в огромном пространстве вокруг него и, казалось, утонул, не успев достигнуть ни одного человека, но другие избранные поняли его замысел и вскоре ответили на клич.

— Поднимите головы! — взревели десятки избранных со всех сторон от арены. Покрытие Кровавой зари помимо мышц, усиливало в том числе и голосовые связки. Ощутив глоток надежды, Дарим быстро подстроился и начал вторить своим соплеменникам. Гремящие крики формировали огромное облако маны, наполненной волей противиться приказам Кеннета. Волей наконец-то стать свободными. Не прошло и пятнадцати секунд, как люди начали один за другим вставать с колен, чтобы вновь начать сражение за свою свободу.

— Проклятье! — закричал Кеннет, ударив кулаком по каменным перилам. — Я сказал — на колени!

Однако в этот раз его никто уже не слушал. Кеннет был взбешён своим бессилием, поэтому он попробовал снова, влив в приказ добрую половину от своих запасов маны. Эффекта вновь не последовало. Иллюзия Вильяма работала как надо. Пока король недоумевал, что происходит, он на самом деле мирно сидел на своём подобии трона и смотрел в даль отсутствующим взглядом.

Принц Хавьер пытался привести короля в чувства, но Кеннет не реагировал. Тогда юноша быстро сунул руку в карман, нащупал там заветное кольцо и уже хотел было надеть его на палец, как вдруг перед ним оказался Дарим. Его клинок слегка уколол шею принца, пустив по ней тонкую струйку крови.

— Я настоятельно рекомендую вам не шевелиться, мой принц. Вплоть до окончания сражения. Если ослушаетесь, мне ничего не стоит в любой момент очутиться здесь ещё раз и прикончить вас.

— Оставь его мне, Дарим, — Сервиан вышел из-за Хавьера, доставая кинжал. — Сосредоточься на сражении.

Дарим слабо кивнул, после чего испарился. Королевские рыцари, ожидаемо, мало чего могли противопоставить объединённым силам восстания, к которым присоединилась даже большая часть знати. Хотя, стоит отдать бывшим выпускникам Академии должное — сражались они до конца, причём крайне отчаянно. По всей видимости, понимали, что в случае поражения короны они потеряют буквально всё, что имеют.

Что же касается Детей Феникса, то с ними всё было далеко не так просто. Хоть этот клан и был одним из самых малочисленных в столице, он покрывал количество качеством. Кадор Бланк, Милада Миллиган, Морис, Витольд Миллиган — каждый из них стоил целого десятка опытных магов из числа королевских рыцарей. Вдобавок, Дети Феникса присутствовали практически полным составом, в то время как все остальные кланы прибыли лишь с наиболее боеспособными представителями. В итоге огненные маги не только смогли выстоять под натиском Вечного нарцисса и множества магов из других кланов, но и начать теснить сторонников восстания, постепенно развивая наступление.

Капелла сражалась против них изначально, а Дарим тем временем разбирался с магами Королевских рыцарей. Увидев, что на другом фланге дела идут плохо, он переместился к Иладару, дабы помочь, но вдруг одна из его копий увидела участника восстания, про которого все позабыли. Король Пётр шагал по одной из главных улиц столицы во главе с тысячей эллирийских рыцарей. Как он упоминал ранее, среди солдат на стенах оказались предатели, которые открыли чужеземному войску ворота. Цель Петра была ясна как день — он хотел прикончить Кеннета, забрать себе его корону, назваться новым королём и захватить столицу, следом за которой падёт и весь Эденвер.

— Иладар, король Пётр и Эллирийские рыцари в городе, — быстро сообщил Дарим.

— Что? — удивилась Капелла, но поспешно вернула себе серьёзное выражение лица. — Ты единственный, кто сможет их остановить. Иди, я разберусь с Детьми Феникса.

— Рассчитываю на тебя, — бросил Дарим, после чего очутился в паре десятков метров перед построением эллирийских рыцарей.

Увидев своего бывшего союзника, Пётр поднял забрало шлема и крикнул:

— Брось, Дарим! Мы все ведь понимаем, что Эденверу не выстоять против Эллирии в открытой войне. Зачем лить лишнюю кровь, когда можно закончить всё здесь и сейчас? Сложи оружие, и я даю тебе слово — тебя и твоих друзей пощадят.

Дарим некоторое время молчал, а затем его символы избранного стали светиться ярче. Все три народа северян имели свой собственный язык, каждый из которых отличался друг от друга. Но Семунд однажды рассказывал, что в них есть одно общее слово. Дарим набрал в лёгкие побольше воздуха и крикнул на языке северян:

— Вперё-ё-ёд!

По взгляду Петра было видно, что он стоял в недоумении, но через секунду всё встало на свои места. Гремящий топот приближающейся орды северян заставлял улицу дрожать. Природное начало, Кровавая заря и Сиреневая роза, вопящие боевой клич, хлынули на Эллирийских рыцарей со всех сторон. В некоторых местах столкновение оказалось настолько мощным, что несколько человек подлетело на добрые два-три метра. Дарим не стал стоять в стороне и тоже бросился в атаку.

Убивать Петра было никак нельзя — это означало войну с Эллирией без возможности вести переговоры, однако других рыцарей это не касалось. Двигаясь так быстро, как это только было возможно, Дарим ураганом проносился по всему построению неприятелей, совершая быстрые и беспорядочные, но крайне мощные атаки. Убить закованного в Эллирийскую сталь человека одним ударом было крайне непросто, а вот ранить или оглушить — вполне себе.

Само собой, в искусстве ближнего боя эллирийским рыцарям не было равных, но в этом заключалась и их главная слабость — они совсем не привыкли, что им могут оказывать сопротивление. Все их противники обычно рассыпались как карточные домики, но северяне продолжали сражаться, даже не смотря на колоссальные потери. Через некоторое время раздался первый закономерный крик о пощаде. Один из эллирийских рыцарей упал на колени, отбросив свой дорогой меч. Само по себе это событие ничего не изменило, но вскоре его примеру начали следовать и остальные. Ход сражения резко изменился и вот северяне уже начали теснить эллирийских рыцарей, всё плотнее сжимая кольцо окружения.

Перемещаясь среди поломанного построения противника, Дарим очутился возле очередного рыцаря. Быстрый удар лезвием по голове смог повредить крепление забрала шлема, из-за чего он отлетел в сторону. На Дарима взглянул его ровесник. Это был Самуэль. Бывший юниор эллирийских рыцарей, которого Дарим встретил во время рыцарского тренировочного лагеря. Юноша был открыт, меч опущен слишком низко, чтобы даже попытаться себя защитить. Дарим мог легко прикончить его, но вместо этого он ударил Самуэля по голове тупой стороной меча, из-за чего тот пошатнулся и рухнул на землю.

Видя, что дела плохи, Пётр пытался криками приободрить своё войско, но его слова мало чем могли помочь эллирийским рыцарям в таком бедственном положении. Король хотел было предпринять ещё одну попытку воодушевления, когда сзади него оказался Дарим. Юноша схватил Петра за шею и поднёс к его горлу свой меч.

— Всё кончено! — угрожающе крикнул Дарим. — Прикажи им остановиться и больше никто не пострадает!

На размышления Петру понадобилось всего несколько секунд:

— Воины, сложить оружие! Это приказ!

Эллирийские рыцари вмиг замерли, после чего начали неуверенно бросать свои мечи на каменную дорогу и сдаваться в плен.

— Ты пожалеешь о своём решении, Эшфорд, — прошипел Пётр.

— Как скажете, ваше величество.

Тем временем Капелла продолжала свои попытки остановить натиск Детей Феникса, которые, подобно свирепому дракону, продолжали пробиваться в сторону главной арены Академии, параллельно поливая всё вокруг огнём.

Во время сражения у Капеллы не было времени особо всматриваться в лица противников, но в какой-то момент среди них мелькнули родители девушки. Это заставило её ужаснуться и на миг потерять концентрацию, что едва не стоило ей жизни, благо, что рядом оказался Мариус Хилл, который её прикрыл.

— [Соберись,] — раздался голос Иладара. — [Хочешь ты того или нет, но повлиять на их безопасность ты никак не сможешь.]

— [Да знаю я!]

Сражение продолжало идти своим чередом, когда Капелла вдруг услышала крик своей помощницы Теи Корт. Девушку-альбиноса преследовали взрывные заклинания Мориса. Тея всячески обманывала его при помощи иллюзий, но, судя по всему, была на пределе. Капелла быстро нашла её в полыхающей битве. Она находилась на немалом расстоянии, а вокруг её обвивали красные линии. Сфокусировав всё своё внимание на Тее, Капелле пусть и с большим трудом, но всё же удалось закрыть свою подругу от прогремевшего взрыва сферой из камня и льда.

Отвлёкшись на своего подчинённого, девушка и не заметила приближающийся на огромной скорости поток пламени, который исторг из себя Витольд, удачно подгадав момент. Капелла не смогла бы отразить атаку. Иладар понимал это, поэтому резко оторвал сестру от тела. Строить защитные стены из комбинации стихий было слишком долго, поэтому юноша просто ударил в своего двоюродного брата собственным потоком пламени. Два ревущих источника маны столкнулись друг с другом в воздухе и развеялись. После этого Иладар уловил своим зорким взглядом едва заметные жест, которым Витольд любил призывать огненный столп. Ответное заклинание ударило быстрее мысли. Из земли перед Витольдом вырос каменный шип, который вонзился юноше в центр груди, пробив плоть насквозь. Иладар понял, что сделал, только когда его двоюродный брат содрогнулся и брызнул на каменную породу своей тёмной кровью.

— [Не-ет!] — завопила Капелла, в миг захватив контроль над телом Иладара. В следующее же мгновение она оказалась рядом с Витольдом и быстро осмотрела его жуткую рану. Всё было плохо — каменный шип вонзился её брату в сердце. Краем глаза Капелла заметила, что вокруг неё стоит куда большее количество людей, чем она думала. Только тогда девушка обратила внимание, что сражение прекратилось. Все с ужасом смотрели на смертельно раненого Витольда Миллигана. Само собой, рядом со своим сыном быстро оказалась и Милада, которая рывком оттолкнула Капеллу.

— Тише, тише, мой мальчик, сейчас тебе полегчает, — судорожно тараторила мать Витольда, бегая дрожащими руками то по его ране, то по его лицу. — Всё будет хорошо, ты только не волнуйся.

Тишина вокруг стала абсолютной. Витольд был горячо любим практически всеми людьми из своего клана. Все пророчили ему, что он станет лидером Детей Феникса после Кадора. Помимо этого, у Витольда было очень много друзей, как среди студентов Академии, так и среди Вечного нарцисса. Все прекрасно знали этого талантливого юношу, поэтому попросту не понимали, что делать с поистине жуткой вестью о том, что он умирает у них на глазах.

Медленно озираясь по сторонам, Витольд вдруг устремил свой взор на Капеллу. Миллиган захрипел, силясь что-то сказать, после чего лишь протянул к ней свою руку. Капелла медленно подошла к нему и крепко сжала бледнеющую на глазах ладонь. Витольд смотрел на неё тускнеющими глазами, как вдруг из них побежали слёзы.

— Я вспомнил… — тихо сказал Витольд. — Это было… Так больно… Жить с ощущением, что из твоей памяти… Будто вырезали нечто… Дороже твоего существования… И я не ошибся…

После этого Витольд залился хриплым и тяжёлым кашлем. Милада начала было тихо причитать, чтобы он не тратил силы, но юноша не слушал.

— Я рад… — слабо, еле слышно промолвил Витольд. — Что хотя бы перед смертью… Я смог вспомнить о тебе… Капелла… — полушёпотом, переходящим в последний выдох, сказал Витольд, после чего его рука безжизненно повисла вдоль тела.

Милада начала не сдерживаясь рыдать и обнимать холодеющее тело своего сына. Её крики доносились до каждого присутствующего, отражаясь сожалением и тоской на их лицах. Капелле было невероятно больно, но она не могла показать Иладара в слабом ключе у всех на глазах, поэтому была вынуждена всем видом демонстрировать свою отрешённость. Вдруг из толпы вылетел Кадор Бланк в своей оранжевой мантии с пылающими рукавами. Он закричал, обращаясь к Детям Феникса:

— Какого чёрта вы встали как вкопанные?! Приказа остановиться не было! Живо вернулись в бой, слышите меня?!

— Сколько ещё наших родственников и друзей, — начала Капелла, тихо, но с таким холодом в голосе, что её невозможно было не услышать, — нам нужно убить, чтобы ты наконец-то угомонился? Чтобы наконец остановилось это бессмысленное братоубийство? Всё кончено, Кадор. Ты и сам это понимаешь, просто ты слишком труслив и упрям, чтобы признаться себе в этом.

Кадор скривил лицо и хотел было что-то ответить, но вдруг рядом с Капеллой появился Дарим, доспех и меч которого были покрыты кровью. Лидер Детей Феникса проглотил то, что собирался выпалить и обратился к присутствующим:

— Всё кончено… Мы сдаёмся.

Никто не стал возражать.

— [Капелла, я…] — начал было Иладар.

— [Не смей говорить со мной.] — тихо, но с надрывом ответила Капелла.

В другом месте продолжало кипеть сражение — Королевские рыцари так и не сдались. Поджав губы, Капелла воспарила в воздух при помощи магии ветра и быстро направилась в сторону последнего оплота сопротивления. Оказавшись над полем битвы, девушка сотворила над своей головой огромных размеров огненный шар. Пускай и не такой большой, как в их с Иладаром измерении, но для нужного эффекта этого хватило. Уставившись на полыхающую громадину, королевские рыцари один за другим стали ронять свои мечи на землю. Умирать за выдуманные принципы никому не хотелось. Всё было кончено. Стражи Академии под руководством Роя Госса связали Кеннета и Хавьера. Кольцо принца, очевидно, хотели забрать для благих целей, но оно рассыпалось в пыль, стоило постороннему человеку его коснуться

— Ура-а-а-а! — донеслось откуда-то издалека. Выкрик быстро подхватили все присутствующие. Казалось, вся столица стала кричать это простое, но до того важное в тот момент слово. Кричали взрослые и подростки, кричали богачи и простолюдины, кричали южане и северяне, кричали честные стражи и скупые наёмники.

Капелла смотрела на всю эту картину и искренне хотела радоваться, но её сердце будто сдавило тисками. Уронив на стоящих снизу рыцарей несколько одиноких слёз, она быстро направилась подальше от этого празднования. Туда, где никто не смог бы её найти. Хотя бы ненадолго.