Глава 3. Подготовка

Снег опускался на улицы Авалонии большими белыми хлопьями. Запах морозной свежести бодрил и вынуждал дышать чуть сдержанней, чтобы не уколоться ледяным воздухом. Поток ветра ударил Дарима в грудь, вынуждая того поёжиться даже через пальто.

Между делом незнакомец, который несколько минут назад играл на домре, даже не шелохнулся, и в целом никак не выдавал своим поведением, что мороз его хоть сколько-то беспокоил. Молчание начинало затягиваться.

— Что вы здесь делаете? — Дарим решил заговорить первым.

Незнакомец удивлённо вскинул бровь. По всей видимости, он ждал другого вопроса.

— Это действительно то, что ты хочешь у меня спросить?

Дарим промолчал. На самом деле, он не знал даже, зачем он вообще пришёл на звук инструмента, учитывая, что это банально могла быть ловушка. О том, что он хотел спросить у играющего, и речи не шло.

— Ладно, Дарим… — вздохнул мужчина и опёрся локтями на колени. — Давай, чтобы нам обоим было проще, сначала вопросы задам я. А там уж, если что, спросишь ты, договорились?

Дарим немного подумал, а затем медленно кивнул. Хотелось сходу спросить, откуда чужак знает его имя, но решил отложить это на потом.

— Отлично. Скажи мне, Дарим, что ты собираешься делать с обретённой властью? Я про твою группу львов.

— Откуда вы…

— Стоп, — перебил его незнакомец, подняв вверх указательный палец. — Вопросы задаю я, не забыл? А теперь отвечай.

— Я… — Дарим немного замялся. — Я планировал истребить всех гиен в Академии.

— Вот как, — незнакомец кивнул. — Хорошо, пока нам хватит и этого. Похвальная решимость. А что произошло потом?

— В каком смысле?

— В прямом. Прошло полгода, Дарим. За всё это время ты истребил одну группу гиен, если я не ошибаюсь. Да, она была среднего размера и на её счету было не мало преступлений, но, если сравнивать с более крупными формированиями, они лишь капля в море. Почему после убийства Кукловода, ты ничего больше не сделал?

Дарима охватило смятение. Было ощущение, что он разговаривает со своей совестью, настолько осведомлённость мужчины казалась неестественной и от этого пугающей. Однако пока тот не проявлял никаких признаков агрессии, Дариму удавалось сохранять лицо и не показывать своей обеспокоенности.

— Мы решили раздобыть сведения об Искуплении, найти союзников и организовать борьбу с ней, — подумав, ответил Дарим.

— Ладно, но до этого вы бездействовали три месяца, Дарим, — отрезал незнакомец. — Я хочу знать причину.

— Мы не смогли найти другие группы гиен, — после долгих раздумий ответил Дарим. — По крайней мере из числа тех, что нам по силам.

— Осведомлённость, значит, — проворчал незнакомец. — Ладно, хорошо хоть ответил честно. А теперь…

— Стойте, — перебил его Дарим. Незнакомец ответил немым вопросом. — Для начала назовите своё имя. Мы говорим на очень серьёзные темы, а я до сих пор не знаю, как вас зовут, — заявил Дарим, а у себя в голове добавил, что до этого момента он вообще думал, что рассказывать о гиенах и львах посторонним просто невозможно. По всей видимости, незнакомец всё знал задолго до встречи с ним.

— Меня зовут Вильям, — незнакомец на секунду привстал на ноги и протянул студенту руку. Рукопожатие оказалось очень крепким. — Теперь я могу продолжить?

Дарим кивнул.

— Хорошо. Хоть ты и говоришь, что твоя проблема в том, что ты попросту не можешь найти гиен, но я смею заверить, что так происходит лишь потому, что ты не хочешь их искать.

— Звучит неубедительно, — нахмурился Дарим.

— Я всё объясню, — Вильям загадочно улыбнулся, — но для начала я хочу тебя замотивировать. Подойди поближе.

Дарим какое-то время колебался, у него даже мелькнула мысль попробовать дать дёру, пока не поздно, но всё же он решил довериться Вильяму и сделал, как тот и сказал. Мужчина вытянул свою руку, положил Дариму на голову и сказал:

— А теперь закрой глаза.

Дарим вновь повиновался. Сначала ничего не происходило. Он чувствовал большую руку у себя на голове, ощущал холодные порывы ветра, слышал, как хрустят вдалеке снегом прохожие. Однако со временем добавился какой-то новый звук. Поначалу его было не разобрать, но постепенно стал различим женский плач. Дарим тут же напрягся и захотел инстинктивно отдёрнуться, однако решил сосредоточиться на источнике звука. К его удивлению, в определённый момент к звукам добавилась ещё и картина, причём достаточно пугающая. Какая-то женщина, сидя за столом и опустив лицо на ладони, откровенно рыдала, громко всхлипывая и тяжело дыша. Не выдержав в один момент, Дарим убрал руку со своей головы и сделал пару шагов назад.

— Что это?

— Помнишь ли ты Алонсо, молодого человека с первого курса, которого ты убил? Конечно, помнишь. Только что ты слышал, как плакала его мать.

Внутри Дарима схлестнулось несколько эмоций. Ужас и чувство вины столкнулись с яростью.

— Откуда мне знать, что вы не врёте? — медленно, но настойчиво спросил Дарим.

— Не веришь — убедись в этом сам, — Вильям пожал плечами. — Мы сейчас находимся на крыше, с которой отлично видно комнату, в которой она живёт. Загляни внутрь и увидишь там убитую горем женщину, которая приехала сюда из крайне далёких земель, чтобы узнать судьбу сына, который перестал отвечать на письма. Однако она, увы, так и не смогла ничего добиться, даже увидеть тело своего дитя.

Дарим глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, и решил проверить слова Вильяма. В соседнем доме горел свет в окне. Приглядевшись, Дарим действительно смог увидеть фигуру женщины, которая, сидя за столом, уткнулась лицом в сложенные вместе руки и едва заметно вздрагивала.

— Что всё это значит? — тихо спросил Дарим. — Как вы это сделали?

— Дарим, — со вздохом начал Вильям, — я очень надеюсь, что ты не думаешь, что магия в этом мире ограничена огненными шарами и ледяными кристаллами.

Дарим промолчал. На самом деле, он так и думал всё это время. Все маги в Академии только и делали, что оттачивали своё умение поражать противника боевыми заклинаниями. Исключением были разве что пакты о перерождении и защитные барьеры для зрительских мест, но он как-то никогда об этом не задумывался. Были и были.

— На самом деле, возможности магии не так сильно ограничены, — сказал Вильям в ответ на затянувшееся молчание. — И в ней есть такие области, которые позволяют проворачивать трюки вроде того, что ты сейчас увидел. Но пока не буду тебя этим загружать. Лучше продолжим тебя мотивировать.

— Постойте, — только и успел сказать Дарим, как Вильям направил на него свою руку.

В этот раз иллюзий перед глазами не было, только неразборчивые звуки, которые со временем вновь стали плачем. Но это не было похоже на предыдущий раз. Дарим слышал десятки, если не сотни разных источников плача. Дети, женщины, мужчины, пожилые люди. Все они рыдали с разной громкостью и интенсивностью, изредка перебивая его всхлипываниями и тяжёлым дыханием. Кто-то плакал молча, кто-то же нашёптывал проклятия. Со временем место нашли и те, кто откровенно кричал обвинения неизвестным людям. Мешанина рыданий продолжала становиться громче и неразборчивее, перекрывая собой все источники звуков из реальности. Дарим зажмурился и схватился руками за уши, пытаясь пересилить боль от нестерпимого шума.

— Хватит… — смог выдавить из себя Дарим. — Прошу…

Однако Вильям не спешил прекращать действие заклинания. Люди в голове Дарима продолжали истошно плакать и кричать о помощи или пощаде. Казалось, что это длилось несколько часов. Когда Дарим почувствовал, что начинает терять сознание, рыдания резко стихли, и наступила тишина. Было слышно лишь слабые порывы ветра и тихое дыхание Вильяма напротив него.

Внезапно тело Дарима охватила ярость. До этого он лишь боялся за своё здоровье и жизнь в целом, но потом задумался о том, что это вообще были за люди и почему их так много плакало в одно и то же время. Дарим поднял глаза на Вильяма и уставился на него с немым вопросом.

— Только что ты слышал плач тех, у кого гиены отняли родных. И то, только тех, что делают это конкретно сейчас, — после этого Вильям подался чуть вперёд. — Теперь ты понимаешь, какую боль причиняют гиены обычным людям. Понятное дело, что ты и сам с ними сталкивался, что они убивали твоих друзей или знакомых, но признайся, ты никогда не задумывался, как много человек потеряло в этой Академии свои родственные души.

Кулаки Дарима сжались сами собой. Он вновь посмотрел на мать Алонсо и вспомнил, как жестоко сложилась судьба для невинного юноши. Осознание того, что таких людей на самом деле было огромное количество, поразило Дарима как гром среди ясного неба.

— Если вы можете слышать плач людей, — начал Дарим, изо всех сил стараясь говорить спокойно, — которые убиты горем из-за гиен, значит вы можете помочь и в поиске последних, так?

— Верно, — спокойно ответил Вильям и замолчал. Дарим уже открыл было рот, чтобы что-то спросить, но его перебили. — Однако с какой стати мне это делать?

— В смысле? — Дарим непонимающе посмотрел на Вильяма. В тот момент он лишился последнего предположения об истинных мотивах загадочного незнакомца. — Разве вы пришли не за тем, чтобы помочь мне бороться с гиенами?!

— Нет. Ты невнимательно слушаешь, это нехорошо. Моя цель — призвать тебя к действию. А гиен ты можешь найти и сам. Если так можно сказать, ты избранный.

— И как же вы это поняли? — недоверчиво спросил Дарим.

— При помощи моей домры. На самом деле, она зачарована так, что обычный человек едва ли может её услышать. А вот для таких, как ты, она, наоборот, звучит крайне громко. Вспомни, какое расстояние ты прошёл, чтобы добраться сюда.

Дарим прикинул, что добирался он порядка шести минут. Расстояние для звука обычного инструмента и правда великовато. А если бы он и вправду был таким громким, пришёл бы кто-то ещё кроме Дарима.

— Но я не умею чувствовать гиен, — рассеянно ответил Дарим.

— Да, это проблема, — кивнул Вильям. — Однако ты вскоре научишься, вот увидишь. А до тех пор, давай кое-о чем договоримся. Вы пока забудете про Искупление. Они для вас слишком крупная рыбка. По моим наводкам вы займётесь более мелкими группами гиен. А для того, чтобы продолжать тебя мотивировать, отныне у тебя в голове будет вшито небольшое заклинание. Принцип простой — ты будешь слышать плачь жертв или их родственников, и чем дольше ты не избавляешься от гиен, тем громче будет звук. Короче, не хочешь сойти с ума — делай что угодно, чтобы в Академии становилось меньше этих тварей. Ты всё понял?

— Да, — уверенно кивнул Дарим. — Если у меня будет знание, им не будет от меня спасения. Из-за них пострадало или погибло слишком много хороших людей.

Это были не пустые слова. Дарима и впрямь переполняла решимость, уверенность, а ещё гнев, который заставлял его кулаки сильно сжиматься. Теперь он наконец мог в полной мере реализовать то, что он пообещал себе и остальной группе в конце первого курса.

* * *

Вечером в одном из корпусов Академии, в кабинете на третьем этаже горел свет. В помещении собралась целая группа магов-первокурсников, которая оживлённо обсуждала причину, по которой их там собрали. Им было сказано не шуметь и не привлекать к себе внимание, но сильный ветер на улице пробивался через щели довольно старого здания, отчего внутри было весьма прохладно. По этой причине староста группы зажёг у себя в руках небольшую горящую сферу. Его обступили одногруппники, тянущие руки к светящемуся шару, силясь согреться. Они и не заметили, как в кабинет вошёл Иладар в сопровождении Ириды.

— Я же сказал вам не привлекать внимание, — вздохнул Иладар и коротким движением руки создал поток ветра, который легко затушил пламя.

— Но тут было холодно! — возразил староста. — И вообще, ты опоздал.

— Знаю, знаю, — ответил Иладар, приближаясь к первокурсникам. — Рад, что все в сборе.

— Ты и правда будешь учить нас магии? — нетерпеливо спросила невысокая девушка с рыжими волосами в очках с круглой оправой.

— Нет, на самом деле я собрал вас здесь по другой причине. Я хочу, чтобы вы сегодня же собрали вещи, покинули Академию и вернулись домой. Родителям можете сказать, что вас отчислили, потому что вы насолили сыну кого-нибудь из знати, либо придумайте что-то своё.

С лиц первокурсников пропал азарт и предвкушение. Теперь они смотрели на Иладара с непониманием и настороженностью.

— Что всё это значит? — нахмурился староста. — Ты не имеешь права выгонять нас отсюда. Мы прошли вступительные испытания и заплатили за обучение.

— Да, я не имею на это права, — кивнул Иладар. — Поэтому не вынуждайте меня заставлять вас сделать это.

Староста нахмурился ещё сильнее и открыл было рот, вероятнее всего, для какого-то ругательства, но рыжеволосая девушка его перебила:

— Иладар, пожалуйста, ты не можешь так поступить с нами! Единственная возможность стать магом в этом королевстве — быть выпускником Академии. Если ты отберёшь у нас эту возможность… Куда же нам потом идти?

— Как бы грубо это ни звучало, это уже ваша проблема, — холодно ответил Иладар. — Я достаточное время наблюдал за вашей группой и могу с уверенностью сказать, что никто из вас не обладает достаточным потенциалом, чтобы закончить обучение живым. По этой причине я вынуждаю вас покинуть Академию сейчас.

— Это всё абсурд! — крикнул староста. — Не убьёшь же ты нас, в самом деле?!

— Я бы очень этого не хотел, — Иладар пожал плечами.

— А ты не боишься, что мы просто уйдём отсюда и расскажем преподавателям, чем ты тут промышляешь? Или лучше королевским рыцарям.

— Если так хочется это сделать, можешь попробовать, — вздохнул Иладар. — В общем, делайте, что хотите, но начиная с завтрашнего дня, если я увижу в Академии любого из присутствующих, их будут ждать куда более серьёзные последствия, чем угрозы, это я вам обещаю. Я понимаю, что сейчас всё выглядит так, будто у вас без причины забирают билет в светлое будущее, но, поверьте мне на слово, лучше вы будете живы и заниматься чем-то другим, чем бесславно умрёте здесь. Деталей рассказать не могу. На этом всё.

Иладар развернулся и зашагал к выходу из кабинета, оставляя за собой группу из нескольких десятков ошарашенных и потерянных студентов. Уверенность продолжала гореть только в одном из них. Староста направил руку на Иладара, из ладони юноши начало формироваться пламя. Ирида дёрнула рукой, но её лидер жестом остановил девушку и обратился к первокурснику:

— Не глупи. У тебя всё ещё есть шанс покинуть это место живым. Если нападёшь, ты лишишься этой возможности.

Некоторое время староста стоял неподвижно и тяжело дышал, но спустя пару секунд страх овладел его телом, руки затряслись, а огонь развеялся.

— Пожалуйста… — дрожащим голосом сказал юноша. — Пожалуйста, позвольте нам остаться…

Иладар ничего не ответил и вышел из кабинета вместе с Иридой. Девушка некоторое время шла молча, а потом тяжело вздохнула:

— Уф. Который раз уже это делаем, и всегда так тяжело на душе. Я понимаю, что на самом деле это благо для них и другие гиены вообще убивают их, не церемонясь, но… Когда я вижу их лица, в которых пропадает надежда, невольно задумываешься, приди, например, ко мне на первом курсе маг твоего уровня с подобным заявлением, как бы я поступила…

— Уже не время об этом думать, — отрезал Иладар. — Так для них будет лучше. Сама знаешь, если я вижу, что человек обладает достаточным мастерством, он получает шанс остаться. Но в этой группе все поголовно дилетанты, которых убьют в первом же реальном бою. Уверен, они найдут своё место в мире и без помощи Академии.

— Да, я понимаю… — тихо ответила Ирида и поникла.

Маги вышли из корпуса и направились в общежитие к остальной группе. Какое-то время они шли в тишине, но вскоре Ирида нарушила молчание:

— Иладар…

— Да?

— Помнишь, я рассказывала про своего отца? На которого я так хотела быть похожей, но по итогу стала магом, чтобы защитить Оливию, и он за это выгнал меня из дома.

— Помню, — кивнул Иладар.

— Это не совсем правда…

— Я знаю.

— Что? Но откуда? Я никому не рассказывала.

— Такие люди, как ты, никогда не меняют свои решения спонтанно. Если бы ты действительно решила стать воином, так бы и случилось, вне зависимости, попросила бы тебя Оливия о помощи или нет.

— Вот оно что, — Ирида понимающе кивнула. Некоторое время она молчала, но потом решила продолжить. — На самом деле мужчина, про которого я рассказывала, не мой отец. Мои родители погибли на войне с южанами, когда мне не было и года. Поэтому меня стал воспитывать брат моей матери. Он откровенно ненавидел меня, а когда я стала расти, начал издеваться надо мной за мою внешность. Ну, знаешь, называл чудовищем, внебрачной дочерью тролля и всякая другая грязь. Когда мне исполнилось шестнадцать, он подумал, что Академия является хорошим способом избавиться от меня, так что он всучил мне золото и заставил поступать. Последнее, что он мне сказал в тот день, были слова о том, что, если я вдруг стану выпускником и попаду в королевские рыцари… Чтобы после этого я вернулась к нему и начала отдавать половину своих доходов со службы. Мол, так я возмещу ущерб, который он понёс, воспитывая меня.

— А он знал, что у тебя талант к магии? — спросил Иладар.

— Нет.

— Поэтому ты решила стать магом, — заключил Иладар. — А на поступлении ты встретила Оливию и решила, что она является неплохим предлогом, чтобы сделать это.

— Да, — Ирида кивнула. — Когда мой дядя узнал об этом, он вышвырнул меня на улицу со всеми вещами, решив, что как от мага от меня не будет пользы.

— Пожалуй, оно и к лучшему. Теперь тебя ничего не связывает с этим подонком.

— Это да, но… — Ирида вдруг замолчала и долго обдумывала свои следующие слова. — Мне чертовски стыдно перед Оливией. Я всё время говорила, что стала магом, чтобы защитить её. Ей от этого становилось радостно и спокойно, но на деле я использовала её как оправдание поступка, в правильности которого не была уверена. Прости, что вывалила это на тебя, но меня это гложет уже полтора года и я просто устала. Мне нужно было кому-то рассказать.

Иладар взглянул на Ириду. Девушка шла, сильно ссутулившись и опустив широкие плечи. На её лице впервые за всё время их знакомства проступила печаль.

— Не стоит корить себя за ошибки прошлого, — подумав, сказал Иладар. — Важно лишь то, что ты за человек сейчас и какие поступки ты совершаешь в настоящем. А если для тебя это действительно так важно, расскажи об этом Оливии. Только преподнеси это как-нибудь помягче, чтобы она не вспылила. Уверен, что, успокоившись, она тебя поймёт.

— Хорошо. Думаю, так я и поступлю. Спасибо тебе.

— Всегда пожалуйста, — Иладар слегка кивнул Ириде.

— Эй, ребята, мы здесь! — раздался вдалеке весёлый голос Оливии. Девушка, стоя впереди остальной группы, энергично махала рукой.

Иладар и Ирида подошли к остальной группе и вкратце рассказали о случившемся с первокурсниками.

— Блин, мне правда жаль этих ребят, — вздохнул Люций. — Они-то ни в чём не виноваты.

— Но так в любом случае будет лучше для них, — отрезал Рольд.

Пока в группе вспыхивал очередной беспочвенный конфликт, Эмма незаметно подошла к Иладару сзади и легонько подёргала того за рукав его пальто.

— Да? — Иладар вопросительно посмотрел на свою подругу.

— Можно тебя на пару слов? — тихо спросила Эмма, стараясь, чтобы её не услышали остальные.

Отойдя на пару шагов в сторону, маги остановились.

— Что ты хотела? — спросил Иладар.

— Я… — Эмма мялась и, пытаясь успокоиться, теребила рукав своего пальто. — Я боюсь, что скоро стану вам обузой.

Иладар мысленно тяжело вздохнул. Этого ему только не хватало.

— Эмма… — начал было Иладар, но его перебили.

— У меня и до этого возникали подобные мысли, однако я старалась не придавать им значения. Но как мне делать это сейчас, когда ты по несколько раз на неделе хладнокровно выгоняешь такое количество студентов, многие из которых наверняка были лучше меня? Откуда мне знать, что завтра ты и мне не скажешь, чтобы я покинула Академию?

— Эмма, я никогда даже не думал об этом, — Иладар поднял руки в успокаивающем жесте. — Что же касается твоего уровня, то всё дело в специфике твоей стихии. Чтобы стать боеспособным магом молнии, нужно потратить прорву времени и сил. Люций изучает эту стихию уже довольно долгое время и едва ли сможет сейчас кому-то ей навредить. Просто в той же магии огня, чтобы стать боеспособным, достаточно пары базовых заклинаний. С молнией этого просто недостаточно.

— Дурацкая у меня стихия… — тихо сказала Эмма. Иладар даже подумал, что она сейчас расплачется, но, видимо, присутствие остальной группы сыграло свою роль и девушка сдержалась.

— Она не дурацкая, — неуверенно заметил Иладар, пытаясь подобраться правильные слова. — Зато, в отличие от огня, у неё очень высокий предел развития. А ещё, в равном бою тебе может противостоять разве что камень, остальным элементам будет крайне тяжело. Так что не расстраивайся раньше времени.

— Угу… — вздохнула Эмма. — В общем, я хотела тебя попросить, чтобы ты позанимался со мной персонально, как с Люцием, если это возможно.

Иладар хотел с ходу отказаться. У него и без того было дел по горло, но чем дольше он молчал, тем больше глаза Эммы наливались слезами и ему пришлось согласиться. Девушка этого не показала, но осталась крайне довольна.

Вернувшись к остальной группе, взору предстала привычная картина: грызущиеся Виолетта и Люций, хотя первой изначально даже в споре не было. К Иладару подошёл Рольд и сказал:

— Какие у нас ещё на сегодня планы?

Иладар развернулся и посмотрел на вечернее небо. Почему-то у него было крайне неспокойно на душе. Будто в подтверждение его мыслей, подул сильный ветер, предвещая ночной снегопад.

— Иладар? — окликнул его Рольд.

— Грядут большие изменения, — сказал Иладар. — И, боюсь, не очень хорошие.

* * *

Вдалеке от центра Авалонии стоял небольшой одноэтажный дом, приросший стенами к своим соседям. На улице уже была ночь, во тьме которой бушевал снегопад, заметая широкие улицы. В окне горел свет от нескольких свечей. Небольшая группа студентов Академии сидела на кухне и обсуждала детали своего новоиспечённого плана.

— Я всё понимаю, ребят, но, по-моему, врываться и убивать студентов в их же комнатах в общежитиях — уже перебор, — хмурясь, сказал полноватый парень в толстых очках. — Слишком нагло, нас могут поймать.

— Так в этом и смысл, в наглости, — плечистый юноша с короткой стрижкой достал торчащий из стола кинжал и прокрутил его между пальцами. — Раз этого никто не ждёт, значит никто к этому не готов. И никто не будет никуда врываться. Ты просто вскроешь мне замок, я войду внутрь и прирежу эту стерву, пока она спит.

— И чем же она так тебе не угодила? — без интереса спросила темноволосая девушка, сидящая за столом, скрестив руки на груди.

— Она меня отвергла! — крикнул юноша и вонзил кинжал в стол на всю длину лезвия. Стол был уже староват, поэтому, хоть это и выглядело эффектно, другого результата ждать не стоило.

— Не удивительно, — хохотнул полноватый парень и поправил очки. Девушка присоединилась к нему сдержанным смехом.

Вдруг раздался стук в дверь. Все находящиеся в доме студенты напряглись и переглянулись. Они не ждали гостей в столь поздний час. Пойти и проверить решили доверить четвёртому из них, южанину, который стоял ближе всего к двери.

Стук повторился и стал более настойчивым. Гости пришли не по ошибке. Южанин прочистил горло, открыл дверь и разинул было рот, чтобы что-то сказать, как воздух пронзил звук выпущенной стрелы. Смуглый юноша ошарашенно посмотрел на свою пробитую снарядом грудь, пошатнулся и упал замертво. На пороге стоял Дарим, закрывая собой Мелиссу, которая достала из колчана вторую стрелу.

— Ублюдки! — завопил парень с кинжалом, после чего вскочил и метнул своё оружие, попав Дариму в щит. Не обращая на это внимание, парень выхватил из ножен меч и бросился вперёд.

Полноватый юноша начал понемногу приходить в себя после шока. На них напали. Один его друг уже мёртв, а остальным грозит опасность. Он должен был что-то сделать. Поправив очки, юноша начал формировать у себя в руке разряд молнии. Когда заклинание было готово, он скомандовал своему другу:

— Пригнись!

Юноша, сражавшийся с Даримом, отпрыгнул в сторону, ожидая удара мощного заклинания своего друга, но тут раздался грохот, сильный толчок заставил всех присутствующих пошатнуться. Огромная фигура рыцаря в доспехах, насквозь пробив тоненькую стену дома в том месте, где было окно, ворвалась внутрь. Завопив, Мавр занёс над головой здоровенный двуручный меч, лезвие которого полыхало ярким пламенем, и молниеносным движением разрубил подругу незадачливого мага на части. А ведь он так и не успел рассказать ей, что она ему нравилась. Заряд парня тут же развеялся в дрожащих от страха руках. Его друг, который бросился в атаку на чужаков со стороны двери, стоял, держась руками за лезвие меча у себя в животе.

Полный юноша свалился на пол и начал отчаянно заползать под стол, надеясь на милость богов. Однако прогнившее дерево не могло остановить Мавра. Один взмах мечом и вот последняя из гиен, скуля и вопя что-то про пощаду, забивается в угол и закрывает голову, сильно зажмуривая глаза. Мавр был непреклонен. Он знал, на что способны гиены, поэтому быстрым движением оборвал короткую жизнь полного юноши, огонь на его лезвии потух. Дарим приказал проверить трупы, а когда убедился в том, что все мертвы, приказал отступать — они очень сильно нашумели.

Убедившись, что за ними нет погони, студенты остановились, чтобы отдышаться. По ощущению, они бежали без остановки минут восемь, поэтому некоторым, в частности Лазарю, была нужна передышка. Мелисса и Мавр выглядели бодрее, но было видно, что бежать, вдыхая ледяной воздух, им тоже было не по душе.

— А неплохо ты с огнём придумал, — сказал Мавр Лазарю. — Я и раньше видел горящие мечи, но обычно то было подожжённое масло, а тут вон, магия. Не знал, что ты маг.

— Я не маг… — тяжело дыша, ответил Лазарь. — Просто небольшая уловка… Надеялся хоть как-то помочь вам в сражениях, раз от меня толку мало…

— Идём дальше, — игнорируя беседу своих друзей, сказал Дарим.

— Дарим, попридержи коней, — нахмурилась Мелисса. — Лазарь ещё не отдышался. Хочешь, чтобы ему стало плохо? Погони за нами нет, мы вроде никуда не спешим.

— Мы должны встретиться с остальной группой, — ответил Дарим.

— А, волнуешься за свою подружку? — улыбнулся Мавр. — Не переживай, с ней Людвиг и Ривер, они смогут её защитить, в случае чего.

Дарим тяжело вздохнул и отвернулся. Если бы всё дело было только в переживании за Онтарию. Душераздирающи плач в его голове немного притих, когда они прикончили тех четырёх гиен в доме, но этого было недостаточно. Ему нужно было убить больше.

Спустя полчаса группа Дарима встретилась с Робертом и Семундом. Им было поручено убить нескольких гиен-магов, что, судя по всему, удалось.

— Проблем не возникло? — поинтересовался Дарим.

— Не-а, — отмахнулся Роберт. — Что ни говори, а когда доходит до драки с магами, Семунд становится настоящим зверем. Я очень рад, что он на нашей стороне.

Северянин никак этого не показал, но ему, очевидно, было приятно услышать похвалу в свой адрес.

— Хорошо, тогда можем возвращаться в общежитие, — кивнул Дарим. — Остальная группа будет ждать нас там.

Дорога до Академии немного затянулась из-за сильной непогоды в поздний час, но студенты всё равно уложились в заранее обговорённый срок. Возле общежития, закрываясь руками от снега, стояли Людвиг, Ванесса, Шон, Ривер и Онтария. Никто не был ранен, однако все выглядели, мягко говоря, мрачно.

— Всё прошло как надо? — решил удостовериться Дарим.

— Трудно сказать, — ответил Ривер. — С одной стороны, мы перебили их всех. С другой, как только мы напали, они тут же сдались и стали просить у нас пощады. Главным ты назначил Людвига, поэтому он принял решение убить их, особо не задумываясь.

— Правильное решение, — кивнул Дарим. — Ладно, давайте не будем мёрзнуть и зайдём к кому-нибудь в комнату в общежитии, там всё обсудим.

— Предлагаю к нам, Дарим, что скажешь? — предложил Ривер. — Я как раз с утра прибрался.

— Идёт.

Все начали неторопливо заходить в общежитие, как вдруг кто-то слегка одёрнул Дарима за рукав пальто. Это была Онтария.

— Можно с тобой поговорить?

Некоторые из группы обернулись и посмотрели на Дарима с немым вопросом.

— Идите, мы скоро придём, — сказал им Дарим и отошёл вместе с Онтарией немного подальше от входа. — Что ты хотела?

— Я тебя не узнаю, Дарим. Скажи, с тобой что-то случилось?

— О чём ты? — спросил Дарим, чтобы услышать объяснения. Понятное дело, он знал, о чём речь.

— А это не очевидно? — Онтария сперва повысила тон, но выдохнула и быстро взяла себя в руки. — В один день ты ни с того, ни с сего приходишь к нам с новостью про какого-то нового торговца сведениями. После чего ты, особо ни с кем не обсуждая это, начинаешь убивать людей, безоговорочно веря, как я понимаю, мало знакомому тебе человеку. Я знаю, что, когда мы действовали только по сведениям Ванессы, нам в общей сложности удалось избавиться не от такого большого количества гиен, как хотелось бы, но зато мы наверняка знали, что те, кого мы убивали, были виновны. О сегодняшних гиенах я такого сказать не могу. Мне ещё не доводилось убивать человека, который стоит на коленях и в слезах просит меня о пощаде.

— У меня есть серьёзные причины верить этому человеку, — ответил Дарим.

— Да? — Онтария скрестила руки на груди. — И какие же?

— Я не могу рассказать.

— Ну вот, опять, — закатила глаза Онтария. — Дарим, а ты не думал, что он тебя использует в собственных целях? Что на самом деле мы убиваем не гиен? Или тех, кто стал гиеной не по своей воле?

— Таких не бывает, — отрезал Дарим.

— Да откуда тебе знать?! — Онтария не сдержалась и сорвалась на крик. Затем она закрыла глаза и некоторое время глубоко дышала, понимая, что такими темпами они привлекут к себе ненужное внимание. — Почему ты так в этом уверен, когда толком не общался ни с одной гиеной?

— Онтария, люди становятся гиенами ради своих корыстных целей. Если кого-то к этому принудили, то мне искренне жаль этого человека, но, как ни крути, он стал убийцей, насильником или чёрт знает ещё каким мерзавцем. Хороший человек не пошёл бы на такое, как бы ему не угрожали. Выход есть всегда.

— Боги, Дарим, ты бы себя слышал… — вздохнула Онтария. — Почему ты вдруг стал так уверен по этому поводу, хотя совсем недавно отпустил людей Кукловода, которые могли быть гиенами? Почему ты так резко изменил свои взгляды, будто тебя подменили?

— Просто я осознал, что нельзя проявлять милосердие в отношении этих тварей, — соврал он. — Мне жаль всех невинных, из-за чего я, скорее всего, не смогу потом спать, но, боюсь, это единственный вариант не оставлять в живых настоящих нелюдей.

— Я просто очень волнуюсь, Дарим, — тихо сказала Онтария. — Я не хочу, чтобы ты стал чёрствым мясником, который без колебаний убивает беззащитных людей, даже когда не уверен наверняка в их виновности. Мне хочется, чтобы ты оставался старым добрым Даримом, который, прежде всего, хотел защищать слабых, а не убивать людей, толком не разбираясь в обстоятельствах. Я хочу, чтобы ты оставался тем Даримом, который мне нравился…

Дарим замер, не зная, что ответить. Его сердце бешено колотилось, а голос, попытайся он что-то сказать, без сомнений, дрогнул бы.

— Я… — начал было Дарим и сделал шаг вперёд.

— Онтария, ну вы чего там? — крикнула Ванесса, выглянув из входа в общежитие. — Замёрзнете ведь.

— Уже идём, — спокойно ответила Онтария, развернулась и зашагала в сторону подруги.

Дарим хотел было окликнуть её, но в голове новой волной запел хор нескончаемых рыданий, вынудив его сжать губы и схватиться за голову. Решив отложить разговор на потом, он молча пошёл следом.

На следующий день Дарим уже сидел в незнакомом ему трактире. Оно было и понятно — заведение находилось близко к центру Авалонии и цены в нём были весьма кусачие для обычного студента. Хотя для Вильяма, судя по всему, это не было проблемой. Он с большой охотой уплетал румяную утку, периодически запивая её мёдом. Такая же порция стояла и перед Даримом, но он к мясу так и не притронулся. После разговора с Онтарией у него напрочь пропал аппетит.

— Ты не голоден? — как бы невзначай спросил Вильям.

— Нет, — коротко ответил Дарим. — Я просто хочу получить новые сведения и уйти отсюда.

— А, кто-то в твоей компании недоволен новой политикой?

— Вроде того. Мы ведь точно не убивали невинных?

— Дарим, имей совесть, — возразил Вильям с набитым ртом, разведя руками. — Ты меня об этом уже четвёртый раз спрашиваешь. Повторяю, я не даю тебе наводки на всякую мелочь, вроде тех, кто использует силу гиен при карманных кражах, чтобы их не выдали рыцарям. В конце концов, я тебе даже небольшую предысторию про каждую стаю гиен рассказываю, прежде чем отправляю тебя с ними разобраться.

— Жаль только, что я не могу проверить ваши слова, — буркнул Дарим.

— М-да, вот это тебе неплохо кто-то мозг вынес, — вздохнул Вильям. — Может мне начать показывать тебе все преступления, которые совершала стая, перед тем, как давать наводку?

— Не надо, — быстро ответил Дарим, вспоминая опыт галлюцинаций при их первом знакомстве. — Я-то вам верю, просто группа…

— Тут уж сам разбирайся, — отмахнулся Вильям, отправляя в рот последний кусок мяса.

— Почему вы не можете общаться ни с кем, кроме меня? Это решило бы проблему. По крайней мере, частично.

— Потому что так надо, Дарим. Извини, конечно, но больше тебе знать не положено.

По итогу той встречи Вильям рассказал Дариму про группу гиен, к битве с которой нужно было как следует подготовиться, поскольку это были северяне из Кровавой зари. Прежде чем нападать на них, рекомендовалось заручиться поддержкой Природного начала или каких-нибудь магов. Рассказав об этом своей группе, Дарим столкнулся с недопониманием не только со стороны Онтарии, но и большинства остальных львов, которые до этого особо не жаловались на анонимные наводки.

— Дарим, Кровавая заря — это не шутки, — сказал Людвиг, поглаживая тремя пальцами подбородок. — Даже если представить, что Тормод согласится нам помочь, идея крайне рисковая.

— Не ожидал, что даже ты будешь против, — вздохнул Дарим.

— Очень тяжело застать врасплох тех, кто живёт битвами, — сказал Семунд. — Добавь к этому их нечеловеческую силу и получишь огромный риск того, что некоторые из нас получат серьёзные раны или вообще погибнут.

Начались затяжные споры. Дарим знал, что это не будет просто, но никак не мог даже предположить, переговоры затянутся на целую неделю.

По итогу группа решила удостовериться в необходимости нападать на северян, отправив Ванессу проследить за ними. Дни шли, новых вестей не было, голова Дарима разрывалась от гудящей боли и нескончаемых криков, прерываемых рыданиями. Моментами ему казалось, что он сходит с ума. Благо, разведка не затянулась слишком надолго. Ванесса подтвердила слова Дарима и заявила, что теперь тоже хочет уничтожения одной из групп Кровавой зари. Что именно она там увидела, девушка так и не рассказала.

После этого начались переговоры с Природным началом при участии Тормода, Мавра, Людвига и Дарима. Последний ожидал, что более миролюбивые северяне согласятся с большой охотой, особенно учитывая их эффективность в бою, но всё оказалось не так просто. Природное начало на инстинктивном уровне было предрасположено к защите своих территорий и союзников, но, когда речь заходила о том, чтобы напасть первыми, их запал как ветром сдувало. Нет, Тормод не боялся прямого столкновения с Кровавой зарёй, просто упрямо утверждал, что атаковать их — плохая идея.

В какой-то момент Дарим не выдержал и взял у Вильяма несколько наводок на одиночные цели. Гиен, которые раньше были в стае, а затем их изгоняли. Большинство таких “бродяг” переставало кому-либо докучать, но иногда были и исключения. Ими и занялся Дарим. За всё время переговоров, которые затянулись по итогу на две недели, ему удалось собственноручно умертвить семнадцать гиен. Он находил их во сне, в узких и безлюдных переулках, в удалённых уборных. Практически все погибали до того, как успевали что-то понять, поэтому были не в состоянии оказать сопротивление.

И вот, наконец, Тормод согласился выделить Дариму отряд из пятнадцати воинов. Все выдохнули с облегчением. К тому моменту даже те, кто изначально был против, хотели, чтобы вся это история с Кровавой зарёй побыстрее закончилась. Благо, тогда уже всё было готово для нападения, спасибо Риверу, который впоследствии присоединился к Ванессе от скуки и помог ей с разведкой. Дариму было известно не только местонахождение поместья, в котором жили северяне, но и расположение дозорных, время, в которое они сменяли друг друга и прочие уязвимости, которыми никто не постесняется воспользоваться.

Надев своё снаряжение и прибыв к месту сбора, Дарим осмотрел присутствующих. Что его компания, что Природное начало — все были вооружены до зубов, хорошо защищены и готовы к бою. Скрытной атаке сопутствовала и плохая погода в виде начинавшейся метели.

— Выдвигаемся, — скомандовал Дарим.

Все послушно стали забираться в заранее оплаченные кареты, чтобы добраться до поместья. В движение пришли оба отряда, однако боковым зрением Дарим увидел, что кто-то остался стоять на месте. Взглянув в его сторону, он встретился взглядом с Онтарией. Девушка выглядела обеспокоенно и будто что-то искала в глазах Дарима, но, ничего не найдя, поспешно отвернулась и зашагала в сторону карет. Он хотел окликнуть её и спросить, в чём дело, но передумал. Они слишком долго ждали этого дня. Назад пути уже не было.