Глава 2. Освобождение

В Академии Вестерион началась дивная пора экзаменов. Труды Дарима не прошли даром и посредством нечеловеческих усилий, удачи и небольшой помощи Лазаря, была получена заветная пятёрка по математике. Подобным образом было покончено и со всеми остальными экзаменами, которые в совокупности хоть и сильно выматывали, но по отдельности были более, чем посильной задачей, особенно учитывая полученный раннее опыт. Исключением стало разве что фехтование, на котором мисс Мия вновь поставила перед своими студентами довольно сложную задачу, заставив в первый раз провалится всю группу, но на пересдаче проблем уже не было.

* * *

Для Иладара экзамены прошли менее беззаботно. Людей в его компании становилось всё больше (Покрытые льдом тоже не стеснялись просить у него помощи), а предметы только сложнее.

Проблем добавил и преподаватель магии земли, с лекции которого Иладару пришлось уйти, чтобы помочь Оливии. Временем мести, очевидно, был выбран экзамен по его предмету. Иладару пришлось, насколько он мог помнить, раз шестнадцать повторить скульптуру преподавателя, которую тот проверял на идентичность оригиналу настолько придирчиво и скрупулёзно, что возникало желание просто превратить самого лектора в камень, чтобы уж наверняка. На семнадцатый раз был получен удовлетворительный кивок. Хотя, Иладар полагал, что всё дело было в ректоре, которого настолько заинтересовала собравшаяся вокруг экзаменуемого толпа, что тот решил поприсутствовать лично. Продолжать унижение студента при руководстве преподаватель не решился и нехотя согласился на пять баллов.

Однако, как ни странно, это было далеко не самым сложным испытанием, которое ждало Иладара на этих экзаменах. Посреди семестра Люций начал активно пользоваться магией молнии, что быстро заметили преподаватели и оперативно внесли его в одну из групп соответствующей стихии. Учитывая, с какой скоростью подопечный Иладара осваивал новый материал, это едва не вылилось в катастрофу. Уровень Люция настолько не соответствовал требованиям преподавателя, что юношу подумывали исключить, благо, когда за его обучение взялись Эмма и специально приглашённый при помощи Рольда Карл (молодой человек из Вечного нарцисса), удалось добиться получения тройки. Из-за этого Люц перестал получать стипендию и всей компании Иладара пришлось отдавать бедолаге часть своих доходов.

Когда экзамены были завершены, Иладар чувствовал себя настолько истощённым, что на время каникул передал бразды правления Ириде и взял пару дней перерыва, которые он потратил на восстановление посредством долгого сна, чтения и медитации.

* * *

Дарим, набросив на себя капюшон, шёл по улочкам чёрного рынка, пытаясь вспомнить расположение нужного ему торговца. В один момент юноша поймал себя на мысли, пускай не без помощи Онтарии, что у него сложилось неправильное отношение к подземному городу. Оно было слишком уж хорошим. Вероятно, тому виной было Природное начало, которое частенько посещало чёрный рынок и чувствовало там себя, как дома. Однако это никак не отменяло того, что это было одно из самых опасных мест во всей столице. На чёрном рынке отсутствовала стража, да и как таковые законы тоже не действовали. Были лишь негласные нормы приличия, которые спокойно мог нарушить абсолютно кто угодно. На чёрном рынке процветала торговля наркотиками, людьми, экзотическими животными и прочими запрещёнными по всему континенту товарами. И, если задуматься, самым пугающим в чёрном рынке был в целом факт его существования. Учитывая, какую силу и власть имел король в столице, в ней ничего не могло происходить без его ведома, что означало только одно — он был в курсе. Был в курсе и ничего с этим не делал.

Осознав это, Дарим стал более внимательным во время визитов на чёрный рынок и отныне его обязательно кто-то сопровождал. В тот раз это были близнецы Клавель, которые, следуя его примеру, тоже натянули на себя плащи с капюшонами и старались не вести себя вызывающе.

Причина, по которой Дарим вновь пришёл в это место, была проста. Ванесса всё чаще стала упоминать Искупление, религиозную группу гиен, которая создала радикальную трактовку Истины, недавно появившейся религии. По словам девушки, число фанатиков росло чрезмерно быстро. Хоть новая стая гиен и бездействовала, всем было очевидно, что это не может продолжаться вечно. Дарим решил не терять времени и начал собирать сведения. Нужно было хотя бы узнать, кто был лидером в группе. Посоветовавшись со своими друзьями, Дарим узнал, что на чёрном рынке есть люди, которые торгуют знаниями о конкретных личностях или же просто предоставляют услуги лазутчиков.

— Кажется, это здесь, — приглушённым голосом сказал Людвиг, показывая взглядом на южанина в ярко-жёлтом халате и очках с тонкой оправой.

Дарим кивнул и хотел было подойти к мужчине, как перед ним шагнул массивный человек в южных доспехах. Наёмник со смуглой кожей смерил Дарима спокойным взглядом и, не останавливаясь, пошёл дальше. Следом за ведущим шло несколько человек, закованных в кандалы, соединённые между собой цепями. Позади процессии медленно шёл довольно прилично одетый южанин с платком на голове. Обычно, так передвигались рабовладельцы.

Дарим хотел пропустить торговца вперёд себя, как вдруг пересекся взглядом с одним из рабов. Это был невысокий юноша южной внешности с уставшими глазами. Дарим быстро узнал в нём Шона Гафура, своего одногруппника. То же сделали и близнецы, потому как все трое синхронно шагнули к торговцу с явным намерением поговорить. Южанин отдал приказ своему наёмнику и тот остановил процессию.

— Чем могу вам помочь? — спокойно спросил торговец.

— Один из ваших рабов является студентом Академии Вестерион, — сказал Дарим. — А также нашим хорошим знакомым. Мы бы хотели узнать, почему он здесь находится и куда вы его ведёте.

Дарим краем глаза видел, как наёмник жестом спросил у своего хозяина, стоит ли ему разобраться с проблемой, но южанин едва заметно помотал головой и ответил:

— Прошу меня простить, господа. Всё, что я делаю — следую законам своего народа, подобно тому, как вы следуете правилам Академии. У этого юноши на плече имеется рабское клеймо. Он считался бы свободным, будь у него вместо этой метки лишь гладкий выжженный шрам, как обычно помечают освобождённых, однако у него такового не наблюдалось. И раз молодой южанин с клеймом появляется в столице и оказывается в рядах студентов Академии, вывод напрашивается сам собой. По всей видимости, его бывший хозяин доставлял в Авалонию рабов для торговли. По прибытии этот молодой человек каким-то непонятным мне способом сбежал от своего хозяина, украл часть монет и сбежал, а затем и вовсе потратил украденное для поступления.

— Наш ректор говорил, что все студенты становятся независимыми после поступления, — заметил Людвиг.

— Верно, — улыбнулся торговец. — Однако соблюдать весь свод законов, сформированных в результате присоединения многих народов к одному государству, крайне тяжело. Как минимум, ввиду того, что в них есть явные противоречия. Ваши правила гласят, что, став студентами, вы избавляетесь от всех долгов и обязанностей, которые преследовали вас в прошлом. В то же время у нас есть закон, согласно которому любой раб с клеймом, но без кандалов на руках, является беглым, и любой рабовладелец может и должен забрать его под своё попечительство. И в данном случае законы уже работают по негласному принципу: действующими считаются правила той территории, на которой вы находитесь. Мы не трогали юношу в Академии, но раз он сам пришёл на чёрный рынок, соблюсти закон было нашим долгом, поэтому мы его схватили.

Дарим вновь взглянул на Шона. Как бы сильно не хотелось решить вопрос силой, это было крайне неудачной идеей. На чёрном рынке были люди, которые взяли на себя роль стражи и следили за порядком (и этих людей там было много). Поэтому стоило им попытаться забрать что-то силой, особенно у южного торговца, как Дариму с близнецами пришлось бы столкнуться с превосходящей силой.

— Что же касается вашего второго вопроса, — продолжил торговец, — то мы ведём этих людей на арену.

— Скажите, мы можем выкупить у вас раба? — прямо спросил Дарим.

— Боюсь, нет, — наигранно грустно ответил торговец. — Я уже внёс плату за участие в нескольких боях. Однако я очень ценю ваше рвение помочь другу, поэтому сделаю встречное предложение. Вы поучаствуете для меня в двух сражениях на арене. Победите — можете забирать своего товарища.

— Но перед этим вы снимете клеймо, — заметил Мавр.

— Хорошо, — после небольшой паузы ответил торговец. Очевидно, он частично рассчитывал, что никто про это не вспомнит. — Что ж, тогда прошу за мной.

После этого Дарим вместе с близнецами последовал за процессией торговца прямиком к сердцу чёрного рынка. Людей здесь становилось всё больше, а товары более экзотичными. В один момент наёмнику впереди пришлось буквально продираться через толпу, когда перед рабами торговца возникло здание арены. Оказавшись внутри, Дарим огляделся. Арена мало чем отличалась от таковых в Академии, разве что была менее ухожена.

Пройдя через множество коридоров и поворотов, студенты подошли к одному из помещений, которое вело ко выходу на арену. Торговец развернулся к Дариму и сказал:

— Для первого боя мне нужен один юноша. Он будет рукопашным, один на один.

Дарим переглянулся с близнецами, и они быстро сошлись на том, что второй бой будет явно сложнее и козыри лучше приберечь для него.

— Я пойду, — сказал Дарим.

— Чудесно, — кивнул торговец. — Тогда будь так добр, сдай своим друзьям всё своё снаряжение. А также ты должен сражаться с голым торсом.

Дарим наспех сделал как ему велели и остался в штанах да туфлях, понимая тем временем, что на чёрном рынке довольно прохладно. В целом, логично, учитывая подземное расположение.

— Перед началом боя тебе откроют ворота на арену, — сказал торговец и начал медленно шагать в сторону зрительских мест. — Не разочаруй меня.

— Мы будем рядом с ним, — начал Мавр, — следить, чтобы он не выкинул какой глупости и заодно смотреть за тобой. Удачи.

— Спасибо, — кивнул Дарим и зашёл в отведённое ему помещение.

Внутри находилась своего рода оружейная. По центру комнаты стояли длинные скамейки, которые явно намекали на то, что бои на арене предусматривали участие множества бойцов. Вдоль стен же находились всевозможные стойки и ящики с оружием. Дарим быстро осмотрел имевшееся там снаряжение. Почти всё оно было сильно поношено, погнуто, сломано, лезвия затуплены и поражены ржавчиной. Нашлись и относительно свежие варианты, но это были представители видов оружия, которым владел крайне узкий круг людей, вроде цепней и глеф.

Дарим вдруг задумался, почему он так спокоен. Понятное дело, что сказывался опыт дуэлей в Академии, однако на чёрном рынке против него могли поставить кого угодно, возможно даже не человека. Вдобавок, никакого перерождения предусмотрено не было. Пожалуй, это отлично объясняло популярность подпольных боёв, где всё было “по-настоящему”, в отличие от упомянутых ранее дуэлей.

Он сделал глубокий вдох и закрыл глаза. Было отлично слышно гул толпы. По всей видимости, соперник Дарима выходил на арену. Ажиотаж вокруг того был так велик, что с потолка посыпалась пыль, явно намекая на количество зрителей. Дарим подошёл к воротам и начал на скорую руку разогревать мышцы. Небольшая разминка, прыжки на месте, коротенькая серия ударов по воздуху с имитацией реального боя, и вот он уже чувствовал себя более уверенно, а тело будто стало послушнее.

Наконец, громоздкие ворота стали медленно подниматься под воздействием скрытого от глаз механизма. Арена была песчаной, что являлось классикой. Дарим спокойным шагом вышел на свет. Толпа некоторое время молчала, но затем продолжила ликовать, по всей видимости, сочтя телосложение новичка недостаточно крепким для его соперника, говоря о котором…

— Ты? — раздался удивлённо-раздражённый голос.

Дарим посмотрел в сторону соперника и обнаружил там Макса. Рыжеволосого студента военной академии, с котором он пересёкся в трактире.

— Так вот, чем студенты военных академий в свободное время занимаются, — улыбнулся Дарим.

— Пф, — фыркнул Макс. — А сам-то?

Ведя диалог ни о чем, Дарим между делом оценивал соперника. Рыжик был крайне хорошо сложен. Форма его мышц больше подходила для атлетики и всякой тяжёлой работы, чем для драки, но тем не менее.

— Ладно, — выдохнул Макс. — Как бы там ни было, я чемпион этой арены среди юниоров. Какого бы крутого парня ты из себя ни строил в трактире, уверен, что на деле ты ни черта не стоишь.

Дарим не отвечал, ожидая начала боя. Ждать долго не пришлось. Какой-то пожилой южанин крикнул слово на неизвестном языке, но окончание затмила завопившая от нетерпения толпа. Макс, не думая, бросился в атаку. Последовала первая серия ударов с обеих сторон. Их целью было скорее прощупать почву, чем нанести реальный вред, но даже так Дарим почувствовал, что Рыжика учили драться с детства. Все его движения были отточены до идеала. На каждый поворот корпуса, шаг или изменение положения рук Макс отвечал заранее известным ему движением. Это сильно отличалось от стиля боя Дарима, у которого не было никаких учителей и дрался он больше интуитивно, чем следуя каким-то правилам.

Макс постоянно прыгал и, держа дистанцию, быстро и точно атаковал руками. Стоило же Дариму сблизиться, как в дело внезапно вступали ноги соперника. Юноша вставал на одну ногу, подобно цапле, и метил второй прямиком в подбородок. Может выглядело это не очень угрожающе, но получив сапогом по носу и схватив впоследствии ещё пару неплохих ударов по голове, Дарим понял, что зря недооценил странноватый стиль.

Рыжик продолжал давить. Постоянно меняя темп ударов, стойки и дистанцию, он оказывал на Дарима давление, заставляя того медленно пятиться. Макс пропустил пару ударов, но они пришлись на руки и далеко не в полною силу. Дарим же, напротив, ощущал, что из его рассечённой брови на глаз течёт кровь, а правое надплечье отдавалось режущей болью на каждое его движение. Толпу такой исход устраивал. Очевидно, что для них Макс в этой схватке был фаворитом, в отличие от никому не известного новичка.

На секунду Дарим задумался, чего вообще от него хотел торговец. В плане, нужно ли ему просто победить любой ценой или показать что-то зрелищное. Дарим решил остановиться на первом варианте, раз других установок ему никто не давал. Юноша вернулся к поединку и осмотрел соперника. На теле Макса выступил пот, но дыхание оставалось ровным. Это ничуть не поколебало дух Дарима, ведь он знал, что порой в кулачных драках всё сводится к одному хорошему попаданию в голову.

Толпа образовавшуюся передышку не одобрила и начала вызывающе свистеть, вынуждая Макса вновь сократить дистанцию. Тогда Дарим решил прибегнуть к излюбленному приёму каждого успешного дуэлянта. Когда Рыжик приблизился на достаточное расстояние, его противник начал отступать спиной вперёд. Однако стоило Максу сделать ещё шаг, как Дарим внезапно остановился и, сильно махнув ногой в сторону неприятеля, направил тому в лицо достаточно большое количество песка. Рыжик, по всей видимости, часто сталкивался с таким, поскольку не растерялся, а просто прикрыл глаза и слегка отступил. Тем не менее, этой небольшой замешки Дариму было более, чем достаточно, чтобы быстро сблизиться с противником и ударить тому плечом в корпус, навалившись всем имевшимся весом. Макс частично потерял равновесие. Дарим закрепил успех, нанеся неприятелю тройку неплохих ударов: по подбородку, по верхней части головы и рёбрам.

Мнение в толпе касательно применённого приёма разделилось. Одни восторженно вопили, предвкушая выигрыш крупной суммы на ставках, другие осуждающе свистели, несмотря на то, что бои, по сути, были без правил. Дарим не обращал внимание на толпу. Как ему говорил Мавр, в реальном бою победителей осуждать обычно некому, а ещё там нет места чести и рыцарству.

— Вот, как ты заговорил, значит, — Макс сплюнул на песок смесь слюны и крови. После этого он поменял стойку и как-то странно улыбнулся. — Так тому и быть.

Рыжик быстро приблизился к Дариму и нанёс небольшую серию ударов на средней дистанции, каждый из которых был блокирован. Завершающим стал замах левой рукой в бок противника, в район рёбер. Как-то раз, ещё во времена жизни в деревне, Дариму попали туда во время уличной драки и тот свалился от невероятной боли. Как ему объяснила в последствии Онтария, там находилась печень, которую было крайне легко повредить прямым ударом. Вспомнив это, Дарим защитил уязвимое место локтем и отступил.

Поняв, что это не сработает, Рыжик решил переключиться на ближний бой, несколько раз войдя с Даримом в клинч. В ход пошли такие приёмы, как апперкоты, атаки локтями по голове и корпусу, а также удары коленями, которые казались чересчур мощными. Дариму удавалось инстинктивно избегать опасных приёмов и продолжать отвечать, периодически попадая Максу по голове или корпусу.

Постепенно Рыжик начинал выдыхаться. Дарим же чувствовал себя довольно свежим. Бег по утрам нарастил в нём такую выносливость, что его стало хватать на десять минут боя в доспехах, причём в активном темпе. Сражаясь после такого почти голышом и орудуя кулаками, Дарим откровенно чувствовал, что отдыхает.

Макс, осознав, что рискует проиграть в затяжном бою, решил не выдумывать, и, совершив коротенькую серию ударов, скорее, чтобы отвлечь соперника, чем реально нанести вред, внезапно атаковал головой. Дарим такого не ожидал, поэтому небольшой лоб Рыжика на большой скорости врезался ему в нос. Резкая боль пронзила весь череп, начиная с лица и заканчивая затылком, картина перед глазами резко потеряла чёткость. Макс, не теряя времени, схватил соперника сзади за живот и слегка приподнял, явно намереваясь бросить обидчика через себя головой вниз. Что-то подобное с Даримом однажды провернул Семунд в тренировочном бою, поэтому тот не растерялся, наклонился и схватил противника за колено двумя руками, прижавшись корпусом. Макс предпринял ещё несколько попыток перебросить Дарима, но тот не поддавался, а потом и вовсе, развернувшись, попал ему локтем в ухо, сильно дезориентировав. Рыжик отпустил противника и поспешил отступить.

Дарим оценил общее состояние Макса и бросился на него, не дав передохнуть. Рыжик встретил его прямым ударом. Скорость и точность сильно упали ввиду усталости, поэтому Дарим ловко нырнул под вытянутую руку, затем на ходу атаковал в район щеки оппонента. Удар был сделан с целью сбить противника с толку, но внезапно достиг подбородка, да с такой силой, что Макс резко сложился, подобно быстро захлопнутой книге, а затем упал на песок. Толпа вмиг разразилась оглушающим воплем. В основном кричали что-то восторженное, но, помимо этого, Дарим отчётливо слышал немногочисленные проклятия и негодования на различных языках.

На арене вдруг оказались трое из числа компании Рыжика, которая была с ним в таверне. Несколько человек село рядом с ним, и ребята начали наспех оценивать состояние своего лидера. Ничего критичного обнаружено не было, поэтому двое парней, взяв Макса за руки и ноги, начали уносить его с арены, третий шёл за ними позади.

— Эй, — Дарим окликнул парня из компании Макса, тот обернулся и вопросительно посмотрел на него. — Почему он здесь сражался? Он должен кому-то золото?

— Макс так зарабатывает себе на жизнь, — ответил парень. — На самом деле, стипендии у нас невероятно маленькие, если сравнивать с вашими, едва на еду хватает. Макс весьма сносный боец, поэтому подался в подпольные бои, чтобы его компания не голодала. Как-то так.

Дарим кивнул. Такой ответ его устраивал. Двое парней, что тащили Рыжика, окликнули своего отставшего товарища и тот поспешил их догнать.

Выйдя с арены, Дарим столкнулся с торговцем. Южанин, игнорируя все нормы приличия, бросился обнимать студента, вопя какую-то восторженную мешанину из двух разных языков, причём с сильными диалектами, так что слов было разобрать почти невозможно. По всей видимости, благодаря Дариму, тот смог получить весьма крупную сумму.

— Ты просто находка! — наконец, вскрикнул торговец, взяв Дарима за плечи. — Давай ты будешь на меня работать? Я буду организовывать тебе бои, прибыль будем делить. Мы станем несметно богатыми! Ну, что скажешь?

— Не хочу заключать подобную сделку с человеком, который до сих пор даже имени своего не сказал, — ответил Дарим.

— Моё имя — Муниф, — гордо ответил торговец, сверкнув пожелтевшими зубами. — А тебя — Дарим, мне твои друзья рассказали. Ну что, ты согласен?

— Спасибо за предложение, Муниф, — Дарим кивнул. — Я буду держать это в голове, но сейчас всё, чего я хочу — освободить Шона.

— Конечно, конечно, — закивал Муниф. — Если что, меня тут почти все знают, так что найти будет не трудно. Пойдём со мной, Дарим, посмотрим на бой твоих друзей.

Дарим повернулся к близнецам и сказал:

— Удачи желать не буду, думаю вы и так легко справитесь.

— Само собой, — энергично кивнул Мавр.

— Не думаю, что у них тут есть достойные бойцы, — добавил Людвиг, а затем сделал небольшую паузу. — Надеюсь.

— Не дрейфь, — Мавр ободрительно ударил брата в плечо. Дарим прикинул, что получи он такой удар, мог бы потерять равновесие, но Людвиг даже не вздрогнул.

Дарим и Муниф заняли заранее освобождённые места и принялись ждать начала боя. Торговец не упускал момента и продолжал свои попытки вербовки. Вскоре одни из ворот открылись и на арену медленным шагом вышли близнецы в одних штанах. Массивные фигуры Мавра и Людвига раззадорили толпу, люди начали галдеть и приветственно свистеть.

Люди, присутствующие на этом бою, немного отличались от тех, кто наблюдал за Даримом. Здесь стало больше людей, которые по тем или иным причинам скрывали от окружающих своё лицо. Кто-то прибегал к маскам, кто-то ограничивался капюшоном.

И тут Дарим что-то почувствовал. Едва ощутимо, нечто на уровне слабой дрожи от предвкушения. Ему показалось, будто арена на секунду содрогнулась, но не от толпы. Чем бы не был источник, он находился ниже, на уровне комнат, где Дарим совсем недавно ожидал начала боя.

— О, я наконец заставил тебя задуматься? — улыбнулся Муниф, сочтя его попытку прислушаться за размышление.

— Муниф, с кем будут драться Мавр и Людвиг? — проигнорировав вопрос торговца, спросил Дарим.

— А, я вам так и не сказал? — удивился южанин.

В этот момент начали подниматься ворота, из-за которых должен был появиться противник близнецов. Не успел Муниф открыть рот, чтобы ответить, как на арену выбежал небольшой бескрылый жёлтый дракон и на огромной скорости влетел в Мавра. Всё случилось в мгновение ока, большинство успело похоронить здоровяка, испуганно вскрикнув. Когда же все опомнились, зрителям представилась картина, как Людвиг пытается удержать монстра за хвост, а Мавр, держа своими огромными руками чудовище за пасть и упираясь ногами в песок, постепенно замедляет неистовое продвижение дракона. По итогу все трое остановились, едва не достигнув стены.

Толпа просто взорвалась изумлённым криком и Дарим, не думая, присоединился к ним. Теперь, когда дракон на миг замер, его можно было рассмотреть. Это было бескрылое существо, напоминающее ящерицу. Дракон был покрыт крупными жёлтыми чешуйками, образуя плотный панцирь брони. Длиной тварь была метра три, а весила, навскидку, килограмм триста. Атаковав, дракон попытался перекусить Мавра на две части, наклонив голову, однако тот успел отскочить и схватиться руками за пасть. Не то, чтобы Дарим когда-то сомневался в силе любого из близнецов, но такое зрелище впечатлило даже его.

Между делом, Людвиг, не теряя времени, схватил дракона за переднюю лапу и, подняв, начал толкать рептилию. Мавр понял замысел и, сворачивая огромную голову, начал толкать тварь в ту же сторону. Дракон, поражённый силой, с которой он столкнулся, учитывая размер жертвы, пришёл в себя и начал сопротивляться. Несмотря на размеры, ящерица была невероятно проворной. Она начала неистово мотать головой, извиваться, дёргаться, в результате чего рептилия сначала освободила пасть от Мавра, а затем быстрым движением укусила воздух в том месте, где Людвиг держал её за лапу, благо тот успел отступить.

— Муниф, какого чёрта вы ничего нам не сказали? — опомнился Дарим. — Будь на их месте обычные люди, они давно были бы мертвы.

— Да брось, — отмахнулся торговец. — Я за свою жизнь повидал великое множество рабов. Смотря на бессчётное количество тел и на то, как эти тела показывают себя в деле, волей-неволей начинаешь примерно разбираться в том, на что способен человек определённого телосложения. На эту арену частенько приводят медведей, чтобы выставить против него какого-нибудь безоружного здоровяка. Ребята с телосложением твоих друзей обычно достаточно сильны для такой задачи.

— Да, вот только медведь явно меньше дракона, — возразил Дарим.

— Поэтому их и двое, — улыбнулся торговец.

Между делом бой продолжался. Наблюдая за драконом, Дарим параллельно слушал объяснения Мунифа, касательно того, что это вообще за создание такое. Оказалось, что это был песчаный дракон, такие обычно водились в великой Бесконечной пустыне, недалеко от родины дяди Бена. Огненным дыханием не обладали, летать не умели, поэтому относились к низшим драконам. Охотились закапываясь в песок (чем тварь в один момент начала пользоваться против близнецов) и нападая из засады на газелей, антилоп, зебр, диких ослов и верблюдов, рядом с которыми зачастую оказывались люди.

Тем временем дракон продолжал свой натиск на Людвига и Мавра. Пускай у него и не получалось полноценно поймать свою добычу и разорвать её в клочья, ранения близнецы в любом случае получали. Мавр и Людвиг же, в свою очередь, навредить твари едва ли могли. Может в плане физической силы, объединившись, близнецы и оказывались с драконом наравне, но в плане прочности тому явно уступали. Желтоватые чешуйки мало того, что были невероятно крепкими, находились на крайне подвижной коже, что сильно снижало силу любого полученного удара, а в довершение они были невероятно остры, о чем говорили изрезанные кулаки и тела противников. Будь у Мавра с Людвигом с собой их оружие, особенно тяжёлый двуручный молот, разговор был бы совсем другим, но реальность была менее утешительной. Дарим понемногу начинал переживать за сохранность своих друзей. Пускай у близнецов и был вариант сдаться, это почти наверняка означало, что вырвать Шона из рук торговца будет крайне тяжело.

Когда дракон бросился в очередную атаку на Людвига, кто-то из толпы швырнул второму брату крайне длинную пику. Муниф задумчиво хмыкнул, пытаясь рассмотреть человека, который это сделал. Оказалось, что на арене чёрного рынка в плане нечестных боёв были свои правила. Например, каждый желающий мог в любой момент вмешаться в ход битвы, подбросив своему подопечному оружие, но это нужно было заранее обсудить с организаторами, а ещё это было невероятно дорого.

Людвиг, описывая дугу вдоль краёв арены, бежал сломя голову, с трудом сохраняя разрыв между драконом. В один момент он выбежал прямо на Мавра, ушёл немного в сторону от его пики и понёсся дальше. Дракон, который бежал за близнецом, не видя ничего вокруг, сворачивать от чересчур длинного копья не стал. То ли понимал, что не успеет остановить инерцию тела, то ли не счёл пику серьёзной угрозой, но в итоге он влетел в Мавра на полной скорости. Остриё вонзилось дракону в рот и начало входить глубже, по мере продвижения, вызвав у рептилии вскрик агонии. По итогу пика вонзилась внутрь ящерицы почти на всю длину, а затем сломалась. Мавр успел отскочить в сторону, и дракон с грохотом врезался в стену.

Какое-то время близнецы напряжённо смотрели на ящерицу, но, судя по тому, что та после столкновения больше не дёргалась, она была мертва. Арена взорвалась аплодисментами и дружным криком толпы. Сражение всем пришлось по нраву. Людвиг сжал кулак, направил его вверх и улыбнулся зрителям, а Мавр начал крайне энергично демонстрировать всем свои мускулы.

После боя студенты стояли перед торговцем и его телохранителем.

— Отличные бои, детишки, — радостно улыбнулся Муниф, едва не прыгая от восторга. — Так что скажете, не хотите поучаствовать в подпольных боях под моим началом?

— Пока воздержимся, — ответил Дарим.

— Ну, как хотите, — торговец пожал плечами, повернулся к своему телохранителю и что-то сказал на родном языке, после чего тот кивнул и удалился. Через минут десять он вернулся в компании Шона, на котором уже сидела его форма, а на руках не было кандалов. — Вот, как и договаривались. Клеймо мы ему убрали. Точнее, она теперь гладкая и означает, что он никому не принадлежит. Рану после прижигания помогли подправить мои знакомые маги.

Шон виновато посмотрел на своих спасителей. Он наблюдал за каждым из сражений и понимал, что это всё было сделано ради него, поэтому теперь южанину было крайне неловко.

— Ну, че ты там застрял? — громко спросил Мавр. — Или тебе так прижилась кандалы, что теперь без них неуютно?

Шон кинул на близнеца недобрый взгляд, но ничего не сказал, лишь подошёл и встал за спину Дарима. Студенты попрощались с Мунифом, и торговец пошёл дальше по своим делам.

— Кстати, Дарим, спасибо за пику, — вспомнил Мавр. — Очень выручила. И где ты только её пронёс?

— Э-э-э… — Дарим попытался сходу придумать какую-нибудь шутку по этому поводу, но в голову ничего не пришло.

— Это были мы, — раздался сзади знакомый голос. Развернувшись, студенты увидели дядю Бена, а рядом с ним шёл… Торговец, которому Дарим перед поступлением продал кольцо Хильги. Готто, вроде. — Давно не виделись, Дарим.

Близнецы и Шон удивлённо посмотрели на своего друга. Дарим подошёл к торговцам и пожал каждому руку.

— И вправду, — улыбнулся Дарим. — А что вы тут делаете?

— О, я недавно прибыл в столицу по делам, — начал дядя Бен, — а до меня уже дошёл слух, что на чёрном рынке скоро должен пройти бой с участием песчаного дракона. Мне стало интересно, вот и решил посмотреть. Прихожу, а тут ты сражаешься, да так искусно. Рядом со мной сидел мой соотечественник, — Бен показал глазами на Готто, — и мы стали обсуждать поединок. По ходу разговора узнали, что оба тебя знаем.

— Бен спросил, не знаю ли я, кто будет сражаться с драконом, — начал вдруг Готто. — Естественно, я знал и, за небольшую плату, рассказал, что это будут твои друзья. Тогда Бен вскочил и куда-то убежал, а к началу второго боя вернулся уже с каким-то наёмником, который нёс пику.

— Да, пришлось, ещё и организатору монет отсыпать, — перебил его Бен. — Ценники у вас тут, конечно, конские.

— Спасибо, дядь Бен, — сказал Мавр и широко улыбнулся. — Очень выручили.

Собравшаяся компания беседовала ещё некоторое время, а затем стала расходиться. Когда близнецы с Даримом подходили к общежитиям, Шон вдруг сказал:

— До сих пор не понимаю, зачем вы это сделали. Я, по сути, вам никто. Нас ничто не связывало. Почему вы решили рискнуть собой, чтобы освободить меня?

— Для начала, ты наш одногруппник, — начал Дарим. — Ты уже не простой незнакомец. Мы больше года вместе ходим на одни и те же пары.

— Вдобавок, я твой староста, — вставил Мавр. — Твоя сохранность — моя обязанность.

— Только в учебное время, — поправил брата Людвиг.

— Не порти момент, — отмахнулся Мавр.

— Вот как… — задумчиво сказал Шон. — Спасибо вам большое. Я жизнью вам теперь обязан. Скажите, есть ли что-то, где вам могла бы пригодиться моя помощь?

— Вообще-то, есть кое-что, — подумав, сказал Дарим. — Скажи, тебе известно о гиенах и львах?

Через пару часов все четверо уже сидели в комнате у Мавра, пили вино и делились рассказами из жизни. В один момент близнецы решили поведать Шону историю своего детства. Дарим уже это слышал, но согласился освежить память за компанию.

Роды матери близнецов, ввиду размера последних, проходили крайне тяжело. Женщина смогла дотерпеть до конца, дав жизнь своим детям, однако, вскоре после этого, скончалась. Всё воспитание близнецов легло на их отца, Бернарда Клавеля. В этом вопросе лидер Янтарного льва решил приложить всю строгость, а местами даже жестокость. Он избивал и ругал своих детей по любому поводу, за любой малейший проступок или неточность. Мавр говорил, что так отец лишь хотел сделать своих детей сильными, Людвиг же утверждал, что Бернард поступал так, потому что ненавидел их за убийство его жены и, будь его воля, задушил бы их ещё младенцами.

Однако помимо отца, близнецы воспитывались окружением своих ровесников, детей других рыцарей клана. Мавра и Людвига часто дразнили сиротами за отсутствие матери и частую занятость их отца. Помимо этого, предметом издёвок был сам факт того, что они проводят время с детьми обычных членов клана. Мол, наследники должны воспитываться родителями или специальными учителями, а не просто на улице. Как следствие, их ещё называли бедняками. Близнецы такое не терпели и лезли в драку, однако у других детей было численное преимущество и в большинстве случаев мальчиков просто избивали толпой. Поначалу сдерживались, поскольку боялись наказания за то, что подняли руку на наследников лидера клана, но, когда поняли, что он такое даже поощрял, избиения стали жёстче.

В итоге, у близнецов не оставалось никого, кроме друг друга. Отец их избивал и зачастую попросту не желал с ними возиться, прислуга, рыцари клана и обычные семьи игнорировали по приказу Бернарда, а ровесники сильно недолюбливали и дразнили. С самого детства Мавр и Людвиг привыкали к жестокому обращению и к тому, что они могут положиться только на себя.

Время шло, суровое детство и воспитание закаляло характер, а посредством усилий близнецов закалялись и их тела. К четырнадцати годам Мавр и Людвиг настолько вымахали, что могли вдвоём противостоять всем ровесникам из клана. Однажды их отец стал свидетелем одного из таких побоищ и после этого принялся учить своих детей владению оружием. Добрее он от этого не стал, скорее даже наоборот, но начал проводить с близнецами намного больше времени, чем раньше. К шестнадцати годам Бернард заявил Мавру и Людвигу, что те обязаны поступить в Академию и стать её выпускниками, чтобы обеспечить клан наследниками и позаботиться о нём в будущем.

— В общем, я благодарен отцу за такое детство, — решил подытожить Мавр. — Он сделал из нас настоящих воинов.

— Да-да, сделал воинов, — буркнул Людвиг. — Он хотел от нас избавиться, просто не было желания или возможности. А потом увидел, как мы вдвоём избили тридцать человек нашего возраста на глазах у их родителей и прислуги, и подумал, что нас можно использовать, вот и отправил в Академию. Разве это не очевидно?

— Не очевидно, — огрызнулся Мавр. — Хотел бы убить, убил бы. Это не проблема для человека такого уровня, как он.

— Это была проблема, потому что тогда он остался бы без наследников, — не унимался Людвиг. — Тогда ему бы пришлось искать жену и заводить новых детей, молясь, чтобы это были мальчики. А ведь наш старикан уже тогда был не молод. Плюс, это был бы слишком крупный скандал для Янтарного льва. Его репутация и так была под угрозой, вдобавок пошатнулась после смерти нашей матери. Хотя, сгинь мы сами по себе, думаю его бы это устроило. Мол, и вина не его, и остальные уже успели позабыть об относительно недавней кончине его жены.

— Ты несёшь бред, — заключил Мавр.

После этого близнецы вскочили, схватили друг друга за грудки и начали орать отборные ругательства, никого не слыша. Шон выглядел обеспокоенно, но Дарим жестом дал понять, что всё нормально. А даже если и не нормально, разнять двух здоровяков им всё равно было не под силу. По итогу близнецы быстро успокоились и уселись по своим местам.

На следующий день Шона ждала беседа с Ванессой. Девушка сообщила Дариму, что не почувствовала от южанина каких-то корыстных намерений и его можно принять в группу. Собрание было назначено после пар того же дня. Все встретили Шона довольно радушно. Во-первых, его знали все, за исключением Ривера. Во-вторых, все прекрасно помнили, что южанин весьма неплохо обращается с глефой. Ну, и в-третьих, Шон отныне позволял без лишних проблем проводить переговоры с группами южан, будь те гиенами или львами. Не то, чтобы представители юга не знали общего языка, но на своём они всяко общались свободнее.

Обсудив со своей группой ещё несколько моментов, поднялся вопрос касательно Искупления, численность которой продолжала расти. Начались споры, которые Дарим попросил прекратить:

— Мы всё равно слишком малочисленны на текущий момент, чтобы что-то единолично против них предпринимать. Если верить имеющимся у нас сейчас сведениям, их по меньшей мере человек сто. И то, это, скорее всего, устаревшее число. Мы в тот раз так и не смогли добраться до торговца сведениями, поэтому на сегодняшний день все эти споры бессмысленны. Отложим это на потом.

Собрание вскоре завершилось и все стали расходиться. Дарим направлялся к себе домой, напевая под нос крайне навязчивый мотивчик, который услышал день назад от подвыпившего Шона. Оказывается, южане обожали петь. Хотя, Семунд говорил, что северяне тоже, только вот крайне редко делали это одни. А вот большой группой, или даже всем племенем — совсем другое дело.

Вдруг Дарим уловил едва различимый звук. Это было похоже на крайне тихое мурлыкание какого-то струнного инструмента, однако источник было невозможно определить. Дарим прислушался. Понемногу мелодия разгонялась, становилась отчётливее и энергичнее. Дарим навскидку определил источник звука и направился к нему.

Идя, он не мог не отметить, насколько же мелодия тосклива, несмотря на свою активность. Дарим ощутил у себя в груди нотки сожаления и печали. Отогнав навязчивые мысли, юноша пошёл дальше. Мелодия вела его всё дальше и дальше, уводила от привычных переулков, а затем внезапно завернула на крышу одного из домов. Дарим быстро нашёл, как взобраться и уже через несколько минут стоял на относительно новой кровле.

Перед ним, закрывшись капюшоном, сидел мужчина в плаще. В его руках, как и думал Дарим, было какое-то подобие балалайки, кажется, оно называлось домра. Мужчина доигрывал последние аккорды, словно заканчивая очень грустную историю. На последнем движении его палец дёрнулся, отчего инструмент издал резкий пищащий звук и смолк. В этот же момент мужчина поднял голубые глаза и задумчиво посмотрел на нарушителя спокойствия. Дарим молча глядел в ответ, параллельно изучая внешность незнакомца. Мужчине на вид было лет сорок, среди его чёрных волос виднелись седые пряди, на лице росла небольшая ухоженная борода, виднелись немногочисленные шрамы.

В какой-то момент мужчина повернулся, чтобы убрать домру себе за спину, из-за чего из-под плаща выглянул кожаный доспех с квадратными металлическими пластинами. Тогда же Дарим обратил внимание, что незнакомец, хоть и не отличался высоким ростом, был весьма крепкого телосложения. Убрав инструмент, мужчина вернул взгляд на студента, помолчал ещё несколько секунд, затем, загадочно улыбнулся, и сказал:

— Как, всё-таки, интересно получается.