Глава 7

Обнаженная Розалин стояла спиной к зеркалу и не могла поверить собственным глазам. От ссадины и синяков не осталось и следа. Помимо этого, все шрамы, полученные за активную на шалости жизнь, исчезли. Даже глубокого следа на ягодице от пойманного в детстве ржавого гвоздя больше не было.

Розалин счастливо улыбнулась. Ее кожа теперь выглядела так, словно она только что родилась. Поразительно! Отец не поверит, когда увидит.

Розалин достала из шкафа красивое темно-красное платье с открытой спиной и высоким кружевным лифом. Ну, Филип, держись! Она задорно улыбнулась своему отражению и подняла волосы, заплетая высокую прическу, чтобы обнажить шею и плечи. Оставив несколько прядей игриво виться у лба, она осталась довольна получившимся результатом.

Желудок напомнил, что его сегодня не кормили, и Розалин решила первым делом спуститься на кухню. Проходя мимо гостиной, она невольно бросила взгляд на окна. Снаружи начали сгущаться сумерки. Свет от огненной стены играл жуткими тенями на мраморных плитах двора, скользил по стенам сокровищницы и скалам. Скоро придется зажигать свечи, если она не хочет бродить в темноте.

Живот свело от острой боли, и дурнота подкатила к горлу. Розалин обхватила себя руками и поспешила на кухню, больше не задерживаясь. Не удивительно, что она была такая голодная. Похоже, она провозилась с занозами целый день.

Вина царапнула сердце, и Розалин недовольно поджала губы. Не вымаливать же прощения у похитившего ее дракона, в самом-то деле.

Нарезанное кусочками мясо нетронутым лежало на блюде там, где Розалин оставила его вчера вечером. Похоже, Филип вообще не выходил из комнаты и ничего не ел. Не мог же он целыми днями голодным сидеть! Может, у него было что-то припрятано в комнате? Наверняка.

Розалин с трудом запихала в себя опостылевшее холодное мясо, сдерживая дурноту. Это просто издевательство какое-то — питаться таким образом. Очень хотелось овощей и даже кашу, которую она терпеть не могла. Запив отвратительный ужин простой кипяченой водой, Розалин с тоской вздохнула по легкому вину, но выбирать не приходилось. С такой диетой она скоро исчезнет.

Розалин поднялась на второй этаж и застыла перед дверью в комнату Филипа. Собравшись с силами, она поправила платье и прическу, широко улыбнулась и постучала. Никто не ответил. Сдаваться и сегодня, она не собиралась, поэтому достала припрятанные в лифе платья шпильки и вскрыла замок.

Комната оказалась пуста. Огонь в камине не горел, поэтому Розалин пришлось освещать себе при помощи подсвечника. Интересно, куда делся Филип, если в остальном доме его не было? Зато на этот раз некому было останавливать ее и выгонять. Любопытство так и снедало ее с первого дня, как она попала в эту комнату, и теперь у нее появился шанс утолить его. Нисколько не стесняясь, Розалин отправилась исследовать чужие владения.

Спальня Филипа оказалась больше ее раза в два. Узкое высокое окно с таким же небольшим балкончиком находилось напротив кровати рядом с дверью и выходило во внутренний двор где-то рядом с драконьей опочивальней. Сама комната была разделена на две части длинной высокой ширмой. В одной зоне располагались красивый камин, кресло с тахтой и низкий столик, за которым они ужинали. По обе стороны от камина висели гобелены с изумительными видами гор.

По другую сторону от ширмы стояла кровать просто каких-то нереальных размеров. Филип, конечно, был высок, но на этой постели могли бы запросто улечься как минимум три таких парня и не мешать друг другу. Роскошный балдахин был открыт и аккуратно собран вокруг высоких резных столбиков.

Розалин обошла кровать и заметила неприметную дверь. За ней оказалась просторная ванная комната с огромной ванной, в которую запросто могли поместиться четверо. За еще одной ширмой скрывался туалет, какой был и на первом этаже. Каким образом работает это странное устройство, Розалин так и не разобралась. Подобного не было ни в ее замке, ни даже в королевском дворце. По крайней мере, эта штука свою функцию выполняла, оказавшись очень удобной, еще и не воняла.

Вернувшись в спальню, Розалин заметила что-то, лежащее у подушки. Подойдя ближе, она изумленно вскинула брови. Подняв мягкого плюшевого дракончика, она недоуменно покрутила его в руках.

Вдруг перед ней прямо из ниоткуда появился Филип.

Розалин подпрыгнула на месте от неожиданности, в шоке захлопав ресницами.

— Что ты здесь делаешь? — мрачно прохрипел он.

Выражение его глаз снова скрывали очки, но то, что Филип не был в восторге, найдя ее в своей комнате, не вызывало сомнений. Темные брови были сведены на переносице, тонкие губы недовольно поджаты.

— Это что? — смутить Розалин было не так-то просто, поэтому она не растерялась и протянула ему дракончика. — Ты до сих пор играешь в игрушки? — на губах заиграла неконтролируемая ехидная усмешка.

Филип стушевался, его щеки потемнели, но протянутую вещь он взял. Пройдя мимо, он забрал у нее еще и подсвечник и направился к камину. Розалин пришлось последовать за ним, если она не хотела остаться в темноте.

Филип поставил подсвечник на низкий столик и встал за спинкой кресла. Облокотившись на нее, он задумчиво покрутил плюшевого дракончика в руках. Свет свечи играл на темных стеклах очков, совершенно скрывая выражение глаз. Было невозможно понять, о чем он думает.

Розалин не нравилось, что он тянет с ответом. То, что это не просто игрушка, она уже догадалась.

— В детстве я думал, что быть драконом здорово. Ты сильнее всех, быстрее всех, богаче всех. Можешь летать, куда захочешь, посмотреть весь мир! Но потом я осознал, что жестоко ошибался. За свои поступки приходится платить, независимо от того, дракон ты или человек, и зачастую эта плата слишком высока. Это, — он подергал игрушкой, не отрывая от нее взгляд, — напоминание о том, что мечтать надо осторожно. Еще это подарок матери перед тем, как она исчезла из моей жизни.

— Ты здесь с детства заперт? — в ужасе воскликнула Розалин.

Не удивительно, что он оказался таким нелюдимым и дергался, когда она оказывалась рядом.

Филип не ответил. Он ушел за ширму, возвращая игрушку на место. Розалин шагнула так, чтобы посмотреть на него. К сожалению, свеча на столе у камина давала недостаточно света, чтобы разглядеть хоть что-то.

— Слушай, не переживай. Отец меня выкупит, я надеюсь, — тихо добавила она себе под нос, надеясь, что он не расслышит, и продолжила, широко улыбнувшись, — Я попрошу его, чтобы он и за тебя выкуп заплатил.

Его брови изумленно взлетели вверх, когда он резко повернулся к ней, и Филип искренне рассмеялся. Розалин пожалела, что не могла видеть его улыбки. Она была красивая, хотя ей и повезло увидеть ее всего раз. Очаровательные ямочки на щеках до сих пор стояли у нее перед глазами каждый раз, когда она представляла Филипа.

— Сокровищ не хватит, — отсмеявшись покачал головой он и привалился плечом к столбику кровати.

В полумраке его фигура выглядела расслабленной. Очередная рубашка простого кроя свободно висела на широких плечах, узкие брюки обтягивали длинные ноги. Жаль, что было не видно лица и глаз.

— Филип, а где ты был, когда я пришла?

Розалин с подозрением посмотрела на стены рядом с кроватью. Никакой двери она не заметила, ни когда обыскивала комнату, ни сейчас.

— В библиотеке.

— Я здесь все облазила. В доме нет библиотеки.

— Значит, не все, — едва заметно улыбнулся он, проходя мимо нее и поправляя очки.

— Ой, что у тебя с руками? — Розалин поймала его за запястье, когда Филип вышел на свет.

Пальцы и ладони оказались перебинтованы, и от них шел едва уловимый запах лекарств. И как она раньше не заметила, когда он крутил в них игрушку?

Филип довольно резко забрал свою ладонь и убрал обе руки за спину. Его щеки потемнели, тонкие губы недовольно сжались.

Розалин невольно шагнула назад. Она не хотела его обидеть.

Словно пожалев ее, Филип приподнял уголки губ, выдавливая из себя улыбку.

— Был неосторожен. Обжегся.

— С огнивом доигрался?

Его брови снова изумленно взлетели, и улыбка стала более искренней, хотя ямочки на щеках все равно не появились.

Розалин улыбнулась в ответ, жалея, что он почему-то сдерживался. Филип стоял так близко, что она вдруг ощутила себя очень неловко. Шагнув назад, она прокрутила в голове их диалог, вспоминая, на чем они остановились до того, как бинты отвлекли ее внимание.

— Библиотека! — непроизвольно вскрикнула Розалин. Филип вздрогнул от неожиданности, и она виновато посмеялась, — Прости, чуть не забыла. Покажешь? — она добавила в голос меда, надеясь, что он не откажет.

Филип шагнул назад, обернулся куда-то в сторону кровати и задумался. Розалин всмотрелась в его лицо, приоткрывшееся из этого ракурса. Огромные затемненные очки все еще мешали, но она смогла заметить, что у него были длинные ресницы и аккуратный прямой нос. Совсем не такой, как у рыцарей. Да и вообще, он не был похож на кого-то, кто проводил много времени, размахивая мечом и участвуя в сражениях.

— Идем, — неожиданно произнес Филип глубоким хриплым голосом, и мурашки пробежали по спине.

Розалин вынырнула из своих размышлений и кивнула.

Филип направился к стене рядом с изголовьем кровати. Навалившись всем весом на каменную кладку, он немного сдвинул ее. Что-то тихо защелкало, зашуршало, и открылся узкий проем. Филип шагнул в сторону, радушно предлагая Розалин войти первой.

***

Розалин нервно вздохнула и сделала неуверенный шаг вперед. Спина у ее платья оказалась открытая. Филип скользнул глазами по длинной красивой шее, покатой линии плеч, гладкой спине. Кожа была такой светлой, что практически светилась в слабом свете оставшейся у камина свечи.

Он настолько засмотрелся, что его едва не прищемило скользнувшей на свое место стеной. Замок тихо щелкнул. Свет померк.

Розалин испуганно всхлипнула, отшатнулась назад и врезалась лопатками в его живот.

Филип с трудом сдержал себя, чтобы не оттолкнуть ее. Рыжие волосы защекотали шею. В нос ворвался сладкий запах девичьей кожи, напоминающий смесь ароматов меда и садовой розы.

Жар прокатился по венам, кровь гулко пульсировала в голове и внизу живота. Дыхание застряло в горле, и губы плотно сжались.

Филип медленно вдохнул, заставляя себя расслабиться и не думать о соблазнительной герцогской дочке перед собой. Он шагнул в сторону, обходя застывшую каменным изваянием Розалин.

Она мгновенно схватила его ладонь, крепко сжимая. Филип не удержался и зашипел от боли. Розалин нащупала бинты, извинилась и переместила пальцы на его запястье. Ее пальцы обжигали, отвлекая от всего на свете.

Филип заставил себя двигаться. Нужно было срочно оказаться где-нибудь, где между ними будет достаточно расстояния, чтобы не чувствовать ее дурманящего сладкого аромата.

— Здесь поворот, осторожно. За ним будут ступеньки вверх, — предупредил он, сворачивая к библиотеке.

— Как ты вообще что-то видишь? — возмущенно пробубнила Розалин, плотно прижимаясь к его боку. — Еще и в этих темных очках.

Ее тело было таким горячим и мягким. Филип больно укусил собственную щеку, чтобы успокоиться.

— Я привык к полумраку, — он сделал широкий шаг вперед, чтобы заставить ее выпустить его предплечье. — Очки мне не мешают.

Розалин отстранилась, сдвигаясь чуть назад, но все еще продолжала крепко сжимать его запястье.

— Почти пришли.

— Хорошо. Давно ты живешь в этой пещере?

— Достаточно, — не стал вдаваться в подробности Филип и остановился у каменной двери. — Закрой глаза, чтобы не ослепнуть. Там светло.

Он толкнул каменную плиту, сдвигая в сторону. Здесь никаких замков не было, поэтому она легко скользнула по желобам, открывая проход в библиотеку.

Филип завел зажмурившуюся Розалин внутрь и забрал свое запястье из ее пальцев.

Она тут же подняла кулачки к глазам и ожесточенно потерла их, пытаясь привыкнуть к свету. Поморгав несколько раз, она повернулась и в шоке распахнула рот. Ее глаза лихорадочно забегали от одной полки к другой, силясь поверить увиденному. Что ж, такого здесь она явно не ожидала найти.

— Да здесь книг больше, чем в королевской библиотеке в столице, — ошарашенно прошептала Розалин и, как зачарованная, побрела между шкафов. — Они же под четыре метра каждая! — она закинула голову, пытаясь рассмотреть верхние полки. — И все забиты. Даже на полу лежат.

Розалин присела рядом со стопкой книг, сложенной рядом с одним из шкафов. Подняв верхнюю, она пролистала страницы. Нахмурившись, она подняла следующую и проделала то же самое.

— Ничего не понимаю. Какой-то странный язык, — Розалин смешно насупила нос в явном недовольстве и пошла дальше.

Филип медленно шел за ней следом, любуясь ее искренним восхищением. Отвечать на ее вопросы, которые она тихо бубнила себе под нос, он даже не пытался. Он просто не смог бы объяснить ей всего. Это было слишком опасно.

Розалин по-хозяйски обошла книжную секцию и вышла к читальной зоне. Окинув взглядом круглый стол и несколько глубоких кресел вокруг него, она развернулась, и вдруг ее лицо вытянулось от изумления.

— Это телескоп?

Филип обернулся и, едва сдержав улыбку, кивнул. Розалин закрыла рот и с мольбой уставилась на него.

— Можно?

Он радушно отошел в сторону, не возражая.

Она едва ли не вприпрыжку подбежала к телескопу, длинный тубус которого скрывался в круглом отверстии в скале и выходил наружу. Встав на цыпочки, она попыталась дотянуться до окуляра, но роста не хватило.

Филип подошел к ней и, открыв нижнюю полку шкафа рядом, достал ступеньку. Поставив ее у телескопа, он поднял глаза и поймал ее смущенный взгляд. Розалин тихо прошептала: «спасибо». Ее щеки густо покраснели, и она поспешила заняться рассматриванием звезд.

Филип не сдержал улыбки. Все-таки эта герцогская дочка оказалась не такой уж и бесстыдной, как ему показалось вначале. Похоже, как бы свободно она ни чувствовала себя рядом с ним, но смущение было знакомо и ей. То, как мило краснели ее щечки, заставляло кровь кипеть, и требовалась вся его выдержка, чтобы оставаться спокойным рядом с этой рыжей егозой.

Филип оставил ее у телескопа и уселся в одно из кресел вокруг стола, не в силах оторвать глаз от восторженно улыбающейся Розалин. Она была очень красивая, особенно сейчас, когда не пыталась с ним заигрывать, одаривая излишне широкими улыбками. Роскошные светло-рыжие волосы были собраны в высокую прическу, обнажая необыкновенно нежную молочно-белую кожу шеи и плеч.

Платье на этот раз оказалось не закрытым, как во все предыдущие дни. Сквозь прозрачную ткань с едва заметным кружевом без труда можно было разглядеть ровную осанку породистой аристократки. Грудь соблазнительными холмиками проглядывала сквозь кружева на лифе.

Филип закрыл глаза, заставляя себя выдохнуть и расслабиться. Он не мог позволить себе надеяться. Он не мог снова совершить ту же ошибку. Такую красавицу, как Розалин, никогда не привлечет кто-то такой ущербный, как он. Несколько лет назад Филип опрометчиво решил, что у него появился шанс на спасение, но ту девушку интересовал не он сам, а только способ выбраться из драконьего логова. Другие же даже не смотрели на него.

Розалин провела не меньше часа, разглядывая звездное небо. Периодически она восхищенно ахала, меняла фокусное расстояние, двигала ручки и снова приникала к окуляру.

Наконец, налюбовавшись вдоволь, она скрылась среди книжных полок. Вышла оттуда Розалин только спустя еще полчаса и устало опустилась в кресло напротив Филипа. В ее руках была толстая книга.

— Здесь добрая половина книг написана на странном языке. В тех же, что я смогла прочитать, говорится о какой-то магии, — она покачала находкой и подняла задумчивые светло-карие глаза, — Ты знаешь?

— О чем?

— О том, что магия — это наука? Я всегда считала, что это сказки. Как и драконы, — едва слышно добавила она себе под нос.

— Магия — это не сказки, — улыбнулся Филип и протянул руку, прося передать ему книгу. Розалин вложила в его ладонь справочник по магии света. — Магия — это действительно наука. Ей обучают в Салерновской Академии.

— Погоди, но там же учат травников и лекарей.

— Не только, — покачал головой Филип и поднял палец вверх, указывая на светильники над головой, — Это магия света.

Розалин вскинула голову. Ее рот снова открылся в изумлении. Похоже, до этого на потолок она не смотрела.

— Откуда ты это знаешь? Ты маг? — Розалин опустила голову и с подозрением уставилась на него.

— Если бы я был магом, разве стал бы сидеть взаперти?

— Да, глупый вопрос, — она смутилась, ее щеки мило покраснели. — Как думаешь, зачем этой ящерице библиотека? Он же сюда не поместится.

— Кто знает… — Филип пожал плечами, с трудом сдерживая улыбку.

— Может, здесь раньше маг какой-нибудь жил? Вон, телескоп даже есть.

— Я заметил, что ты умеешь им пользоваться.

— Да, — широко улыбнулась Розалин, отвлекаясь от размышлений о предыдущем владельце библиотеки, — У меня дома тоже есть. Я вообще астрономию очень люблю. Знаю все созвездия нашего края. Еще видела карты неба, которые с востока Большой Земли привезли. Ты знал, что у нас с ними разные созвездия?

Филип покачал головой и был не в силах сдержать улыбку, когда Розалин принялась делиться своими открытиями. Она горячо расписывала, что чем ближе к Туманному океану, тем сильнее менялось положение звезд на ночном небе. Описывала созвездия, которым дали имена в Империи Небесной Реки, поэтому на языке долин они звучали забавно. Рассказывала, что моряки, которые ходили по Туманному океану должны были ориентироваться не на Глаз Снежного Барса, а на центральную звезду в Хвосте Павлина.

— Ты, получается, все время проводишь здесь? — вдруг сменила тему Розалин.

— Что ты имеешь в виду? — Филип недоуменно наклонил голову.

— Днем я тебя совсем не вижу, вот и решила, что ты тут сидишь, — пожала плечами она. Филип кивнул. — А что ты тут делаешь?

— Читаю, — он невольно рассмеялся.

Розалин смутилась, и на ее щеках снова расцвел милый румянец. Она опустила голову и отвернулась, но Филип заметил, как она краем глаз рассматривала его губы. Стерев улыбку с лица, он заинтересованно облокотился на колени, наклоняясь в ее сторону. Пальцы невольно дергали бинты на ладонях.

— Что ты опять натворила? Дракон с утра ревел.

— А это… — Розалин густо залилась краской и поджала пухлые губы, — Я на него ловушку поставила, а он попался.

— Зачем?

— Поставила зачем? — Филип кивнул. — Не знаю даже. Наверное, потому что он меня похитил, домой не отпускает, еще и работать заставил, вот я и решила отомстить. Мне так стыдно, — она опустила голову и закрыла лицо руками. — Ему было так больно. Там кровь повсюду натекла. Я же не думала, что он сам от них избавиться не сможет. Он ведь весь из себя такой большой и страшный. Что ему какие-то вилки…

— Жалеешь?

— Да, — не задумываясь, кивнула она и отвела глаза, — Но хуже всего другое.

— Что? — тихо спросил Филип, когда она не продолжила.

— Самое опасное я в сокровищнице оставила, — Розалин глубоко вздохнула, все также не глядя на него. — Когда я прибирала его сокровища, нашла коллекцию оружия и всяких острых штук, которые у стены рядом со входом лежали. Ну, в общем, я закопала их в золоте так, чтобы, когда дракон придет туда, ему мало не показалось. Теперь он еще сильнее разрежет себе лапы. Я же не знала, что они такие мягкие и нежные.

— Так почему бы не сходить и не убрать? — Филип нахмурился, но постарался, чтобы голос не выдал его истинных чувств. Вот ведь пакостная девчонка!

— Там темно, а я темноты боюсь. Еще и летучие мыши на потолке сидят, — она наконец повернулась к нему и грустно улыбнулась. В ее глазах отражались искренние сожаления относительно своего поступка.

— Я думал, ты ничего не боишься, — Филип не сдержал улыбки.

— Слушай, ты ведь здесь давно. Хоть кого-нибудь рыцари спасали? — Розалин резко сменила тему.

Ей явно не нравилось то, как она себя ощущала. Похоже, она не привыкла чувствовать себя виноватой.

— Нет, дракон-то жив до сих пор, — Филип приподнял подбородок, пряча любопытство за очками и наблюдая за ее реакцией.

Розалин открыла рот, чтобы что-то сказать, но осеклась, задумалась и промолчала. Ступня закинутой на колено ноги начала нервно дергаться. Розалин еще сильнее вжалась в спинку кресла и мрачно нахмурилась.

— Зачем дракону столько золота?

— Так заведено. Ты разве сказки не читала? Драконы похищают прекрасных дев, сражаются с рыцарями и копят богатства. После их смерти они переходят либо потомкам, либо растаскиваются искателями приключений.

— Грустно все это, — вздохнула она и подняла на него взгляд, подозрительно прищурившись, — А дракон — людоед?

— Нет, — весело рассмеялся Филип и осекся, заметив недоумение на ее лице, — Кхм, ну сама посуди: ты жива, я жив, да и сам дракон тоже. Если бы он людоедом был, местные давно его на вилы бы подняли. А так, подумаешь, время от времени овец таскает, — он поймал испепеляющий взгляд светло-карих глаз и, смутившись, добавил, — Ну и девушек иногда.

Розалин смешно наморщила нос и удобнее устроилась в кресле, поднимая ноги и оправляя платье так, чтобы, кроме сапожек, ничего не было видно.

Филип с трудом сдержал неуместную улыбку и, прекрасно зная, что за затемненными очками его глаз не видно, нагло любовался Розалин, которую совершенно не смущала его компания.

Она задумчиво пожевала губу, глядя куда-то на книжные полки. Тонкие пальчики неосознанным движением крутили выпавшую из прически прядь волос.

Филип тихо кашлянул, привлекая ее внимание.

— У тебя жених есть?

Розалин изумленно вскинула брови и приоткрыла рот. На ее щеках вспыхнул яркий румянец.

— А ты чего это удумал? — она еще сильнее притянула к себе колени.

— Я это к тому, а приедут ли тебя вообще спасать? — Филип невольно улыбнулся.

Жар взбудоражил, волной прокатившись по телу от сердца. Щеки нагрелись, и он знал, что покраснел так же, как и Розалин. Филипу стоило всех своих сил сдержаться и не закашляться. Рядом с этой рыжей егозой его самоконтроль трещал по швам.

Все же его безобидный, как ему казалось, вопрос подарил маленькую победу над самоуверенностью наглой девушки.

— Почему ты думаешь, что никто еще не приезжал? — обиженно надула губы она.

— О, поверь мне, если кто-то приедет, ты об этом точно узнаешь.

— Есть у меня жених, — Розалин скривилась, явно не испытывая особой радости по этому поводу. — Отец подобрал. Графский сынок какой-то.

— Ты его даже не видела? — удивился Филип.

— Видела. Ничего особенного — обычный холеный рыцарь: гора мышц, пуд пафоса и ни грамма ума.

— Неужели у твоего отца настолько плохой вкус? — улыбнулся Филип.

— Нет, просто он точно не один решение принимал. Наверняка эта старая жестяная банка ему помогала!

— Кто? — Филип фыркнул. Он явно задел наболевшую тему.

— Друг отца — первый рыцарь герцогства и граф по совместительству. Вечно он вмешивается!

Розалин вскочила с кресла и заметалась по библиотеке, рыжеволосая, размахивающая руками, и от этого похожая на огненную искру. Филип в изумлении следил за ней глазами, не в силах подобрать слов, чтобы остановить. Уж больно забавно она выглядела. Вся такая живая и горячая.

— Чуть где виновата, все-о — иди к лорду Ханчу и объясняйся. А он вечно зыркает своим глазенками-бусинками из-под волосатых зарослей вместо бровей и кивает так мерзко, словно швабру проглотил. У-уу, ненавижу! Вот и сейчас вместо того, чтобы дать отцу просто заплатить выкуп, он, я точно уверена, убедит его спасти меня силой. Сам он не поедет — годы уже не те, видите ли. А рыцарей-то сейчас нет нормальных! Они вдвоем устроили турнир, да какой!

Розалин вдруг застыла на месте и повела руками, словно пыталась изобразить размах события.

— Со всех земель соседних народ собрался. Неделю они сначала гуляли. Неделю! А потом эти облаченные в железо туши с бодуна друг друга копьями и мечами молотили. В итоге полные хлюпики в самом начале вылетели, а те, что могли бы и с огнедышащей ящерицей потягаться, так увлеклись, что самого победителя на носилках выносили, чтобы наградить! Никогда такого не было.

Розалин задохнулась и остановилась, тяжело дыша. Ее щеки горели огнем, прическа растрепалась. Пальцы нервно дрожали. Она закрыла глаза, пытаясь успокоиться, и уже расстроенно добавила:

— Некому меня спасать. Одни калеки остались.

— Ты ж миледи! Где ты так разговаривать научилась? — с трудом выдавил из себя Филип, давясь смехом.

Она вздрогнула, резко развернулась к нему и недоверчиво уставилась. Филип прокрутил в голове последнюю фразу и разочарованно прикусил язык. Нужно было быть осторожней.

— Так я же не в теплице росла. Вот и понахваталась у прислуги, — Розалин смущенно опустила глаза.

Филип расслабился и опустил плечи, качая головой. Повезло же ему натолкнуться на такую вот хорошенькую егозу. Судя по ее рассказу, она тут надолго задержится, а значит, весело будет с ее-то характером. Из размышлений его выдернул ее вопрос.

— У тебя есть хобби? Чем ты занимался до того, как тебя дракон похитил?

— Я кузнец, — ответил он, не задумываясь.

— Да ну, — Розалин аж рот открыла. — Ты ж тощий!

Филип недовольно сжал губы и почувствовал, как к щекам прилила кровь. Да, он не мог похвастаться мощным телосложением, но слабым себя не считал никогда.

— Прости. Просто все кузнецы, которых я видела, были даже еще большие качки, чем рыцари.

— Я ювелирным делом занимаюсь, создаю украшения и предметы декора.

— Ух ты! — светло-карие глаза Розалин восторженно заблестели, и стало приятно, что хоть это она оценила. — Покажешь?

— Каким образом? — с любопытством, тщательно скрытым за очками, спросил он.

— У дракона кузница есть и целая сокровищница золота. Я думаю, он не обидится, если мы позаимствуем пару безделушек.

— Вот и спросишь у него завтра.

— Спросишь у него, как же. Он даже разговаривать со мной не станет после сегодняшнего. Не то чтобы до этого он очень общительный был.

Филип усмехнулся, но комментировать не стал.

Розалин повернулась к библиотеке, затем посмотрела на справочник по магии света и подняла глаза.

— Можно я тут что-нибудь почитаю? Или ты спать хочешь?

— Не хочу. Читай.

Она благодарно улыбнулась и умчалась к книжным полкам.

Филип прикрыл глаза и медленно вдохнул. Сладкий аромат меда и розы защекотал ноздри, и очередная волна жара прокатилась по телу.

Плотно сжав губы, он мысленно посмеялся. Похоже, идея привести Розалин в библиотеку не была такой уж благоразумной. Чем больше он узнавал ее, тем сильнее трепетало его сердце и горячее становилась кровь. Если так и дальше пойдет, то он окончательно потеряет контроль.

Откуда-то из недр библиотеки донесся ошарашенный вскрик. Затем что-то гулко упало. Следом раздался задорный смех.

Филип не смог задавить улыбку на губах. Эта девушка была слишком яркой, слишком живой, напоминая лесной пожар. Она точно так же захватила все его мысли всего за какие-то несколько дней. Она, не спрашивая разрешения, ворвалась в его жизнь, и он даже не заметил, как привел ее в его святая святых.

Филип спрятал лицо в ладони и заставил себя отвлечься. Взяв справочник по магии света со стола, он раскрыл его на середине и вчитался в формулы, не особенно концентрируясь на смысле. Все же это хоть немного заняло его мысли, отвлекая от соблазнительной девушки.