Глава 1

Холодный край. Темное небо, наполненное россыпями сияющих звезд. Под этим небом, отражаясь в зеркальных водах реки, которая выточила русло в толще седых снегов, стояли два человека.

Спокойные лица. Укрытые каменной пеленой глаза. Недвижимые фигуры. Ни вдоха, ни выдоха. Молчаливые изваяния мужчины и женщины, вылепленные рукой искусного скульптора в начале времен. Их отправили сюда в дар небу и некогда горячей земле. Тишина и пришедший на смену теплу снег взрастили их. А время, делимое светом звезд с небесного купола и вязкой тьмой, поднимающейся от снегов на две равные половины, стало для них единственной мерой пустоты.

Долгие годы ждали они своей участи, оберегая спящие внутри зерна творения. Холодное мерцание далеких светил умывало их юные тела, но не давало жизни. И только свет Взошедшей звезды — яркого солнца родины, которое появилось на небосводе через пять веков после их прибытия, вновь пробудил её. В ту пору тьма, выступившая из глубин снегов, подползала к берегам реки. Маслянистые щупальца ее в который раз пытались отвоевать единственный не подвластный им уголок. Сокращаясь и расправляясь, они почти сделали это. Плотная пелена укрыла реку и извивающимися усиками непроглядной черноты уже касалась воды. Но лучи Взошедшей, пронзая бездну, обрушили этот покров. Свет, будто обладая собственной волей, целенаправленно истреблял тьму. Легким касанием он зацепил тело Аор — женщины, что стояла на правом берегу реки. Конус света плавно обрисовал линию волос, застывших каменной короной, изящный изгиб шеи и высокую грудь. Перетек дальше, к ногам статуи, и продолжил таинственный танец среди мелких островков тьмы. Но стоило ему коснуться горизонта, как неведомая сила, будто магнитом, вновь притянула его к телу девушки, и оно породило новый свет. Голубоватый, полупрозрачный поток, словно вуаль, спустился по берегу к кромке воды. После разбудивший зерна свет по придонному краю стек вглубь реки и там, поддавшись ритму медленных волн, дал начало десяткам тонких нитей, пульсирующих, но еще не живых.

Так Взошедшая вначале пробудила Аор.

Но разбитая на осколки тьма все еще была в силе. За мгновение до того, как сияние звезды впервые осветило лицо юноши на левом берегу, тело посланца других миров втянуло в себя крохотные непрозрачные островки. Они окружили зерна творения, спящие в нем, и от этого каменную скульптуру наполнил красный свет.

Таким было пробуждение Сигира.

Алые сгустки, сошедшие с его тела, но не достигшие вод, подтопили снега и темными потоками лавы застыли на левом берегу. Те же, что опустились на дно реки, столкнулись с плотным голубым потоком. Но не исчезли, а лишь изменили его, подарив пурпурное сияние придонному краю и образовав сотни крохотных пузырьков, поднимающихся к поверхности.

Вскоре пенное облако, разлившееся между двух берегов, прорвало тонкую водяную гладь, выросло над рекой и белыми хлопьями начало опадать к ногам оживших статуй, постепенно одевая их обнаженные тела. Согретые теплым голубым сиянием и яростным красным светом, мельчайшие островки пены окрепли и разрослись.

Те что окружили Аор мягким коконом, легко соскользнули по ее телу и упали на снега и в воды реки первыми семенами Душ, породив речных обитателей.

Грубая корка, сковавшая тело Сигира треснула и осыпалась к ногам статуи не сразу. Застывшие клочья пены проросли в каменной коже. Напитавшиеся силой зародышей созидания, они были отторгнуты крепким телом юноши и упали на землю живыми каплями первых семян Тела.

Так началась история мира, который приютил племя нуорэт: детей молчаливых богов.

Много лет прошло с тех пор. Реку меж двух берегов наводнила жизнь. Покоящиеся семена Душ, что осели на клубки голубых нитей на дне реки, испытав на себе не замутненную силу света, изменились, став живородящими почками. И вскоре частокол серебряных ростков первой лесной рощи укрыл правый берег. Синяя река, омывающая водами ее границы, вынесла из глубин часть речных обитателей, заставив их шагнуть на сушу и вскоре среди молодых стволов разнеслось многоголосое пение детей Аор.

Потеки лавы, испещрившие левый берег, остывая и разрушаясь, укрыли серую снежную пустошь слоем каменной пыли. Семя Тела, упавшее сюда, облачилось в плотную скорлупу и замерло, дожидаясь своего часа перерождения. Со временем каменное крошево легких скорлупок поднялось над пустошью причудливой стеной, создав при этом удобное жилище для тех, кого назвали детьми Сигира.

Так в мир, рожденный по воле Взошедшей звезды, Аор и Сигира, пришли первые живые создания.

Два народа разошлись по берегам реки. Чисты были помыслы детей Аор и край, который они заселили и мирно обживали, отвечал им добром. Прибрежная роща синекорых ив таадэт на западе разрослась буйным цветом, а вслед за ней от снегов поднялись и другие деревья, подарив поселенцам кров и пищу. Но такая жизнь быстро опостылела жителям левого берега. И как только отпрысков Сигира — тех, в ком сила зерен творения соседствовала с первородной тьмой, посетила их первая мысль — мир между двух берегов перестал существовать.Каменные башни, что выросли на месте стены на левом берегу, уже не были так желанны тем, кто заселил восток. Раскидистые лесные чащи и охотничьи угодья, изобилие пищи в прибрежных водах запада стали пределом их стремлений. Мир застыл в предчувствии неминуемой схватки. И вскоре она состоялась....

Кровью водных детей Аор, которых обманом завлекли к себе и убили дети Сигира, окропилась река, замутив некогда чистые синие воды, и тогда молчаливая богиня впервые обрушила гнев на восток. Скорбь об умерших и сила, копившаяся в ней с момента сотворения жизни, раскололи прекрасное тело женщины. Обломки упали в воды реки, и обратили течение вспять. Высокая волна, подгоняемая мыслями Аор, взметнулась над образовавшимся озером, сметая на своем пути все, что было создано неугодными детьми Сигира. Но брат ее был безучастен. Только угасающими искрами пламени зазмеились его губы, сложившись в подобие горькой улыбки, и последний лоскут тьмы покинул тело. Сигир пал. Чистый свет, вдохнувший в него жизнь, широким потоком растекся по небосклону.

Опустошенная душа Аор вслед за ним взметнулась к сияющим звездам и белой, печальной тенью застыла у горизонта, роняя как слезы, серебристое сияние к водам великого озера.

Такими, по легендам, были первые светила холодного края. Свет Сигира стал тусклым Солнцем, которое грело лучами жителей этой земли несколько дней в году. Дух Аор, переродился в теле Луны и она, тихо улыбаясь, ясными морозными ночами смотрела на них с небес.

Даже там, среди далеких и близких немеркнущих сестер, Аор старалась защитить своих выживших детей. С лучами ускользающей в небытие Взошедшей, к камням, которые были ее телом, молчаливая богиня отправила остаток своих сил. И в тот же час из осколков возродился прекрасный зверь, сияющий переливами серого, как снега над озером, меха.

То была волчица — Э´тен, союзница, наместница и жрица Аор на земле. Но слепы были ее глаза и не могла она внимать просьбам осиротевших нуорэт: племени людей, последних детей Аор. Увидела это молчаливая богиня и тогда сломанные осколками деревья с синей корой, что касались тела зверя, наполнились голубым свечением, подарив ему бессмертную душу. Дух Э´тен услышал тихие голоса людского племени на правом берегу и она сама позвала к себе первых дочерей нуорэт. Разделившие ее дар девушки обучились песне, способной призывать младших жриц богини — волчиц Тарэ, живущих в глубине рощи. Однако не они одни ощутили этот призыв. Куски серебристой древесины таадэт, перемешавшиеся с обломками тела богини впитали его, став хранителями союза Призванных и Тарэ — мощной колдовской силы, способной противостоять злу. Нитками лаковых бусин обернулись они и с тех пор передаются по наследству каждому из семи поколений женщин нуорэт, отдавая им силу и память первых воинов племени. Щит из девушек и верных им волчиц выстоял под натиском тех, кто пришел сюда с востока и не один десяток лет защищал хрупкие границы их мира. Угроза завоевания с течением времени растаяла, как туман над синим озером. Могущественная Э´тен — кровавый дух севера, исполнившая волю богини, ушла в глубину рощи, доживая остаток дней в кругу сестер Тарэ и многочисленных потомков. Сила, которая разлилась в жилах этого хищного племени затаилась, но не исчезла. В особые дни — дни, когда девочки племени достигали естественной черты взросления: возраста четырнадцати лет, она просыпалась и новый воин из Призванных вставал на путь служения Э´тен и Аор.

С тех давних пор легенды об Аор и Сигире, о рождении Луны и Солнца, о матери волков Э Тен, Тарэ и Призванных вошли в историю нуорэт.

Зимними вечерами, когда девушки — воины с волчицами покидали посты у границ племени и на Старой Заставе, когда с пойманной добычей в селение возвращались мужчины — охотники, перед костром разворачивалась эта история, бередя сердца молодого поколения нуорэт.

Таинство ритуала призыва — давно знакомое им, не вызывало сомнений, но далеки были герои легенд. Только однажды их лик явственно проступил сквозь завесу времени. За год до Великой Вьюги перед молодой шаманкой Нойтой, едва прошедшей обряд посвящения, в одном из ее пророческих снов предстала Э тен. В песне, обращенной к Призванной, она поведала о том, что в ночь, когда самая яркая звезда сияющими лучами поделит небо пополам, в семье наследников первого рода нуорэт родится девочка, которая разделит с ней свое тело. В то же время, на исходе Луны придет и та, что кровными узами свяжет северное племя с людьми востока.

Грозное предсказание о нелегкой судьбе двух девочек, способных изменить обыденное течение жизни одинокого племени оставалось таковым лишь до того, как подруга Нойты — Саин: дочь вождя и прямой потомок первых нуорэт не призналась ей в своей беременности. Многое тогда поняла колдунья, но не всему еще суждено было сбыться.

Над землями племени стали набирать силу восточные ветра. Они, как и люди с далекого левого берега озера, не сулили ничего хорошего. Начиналось тревожное время Вьюги и дух кровавой матери застыл в нетерпеливом ожидании своего сосуда: Херет — Э тен. Судьба и молчаливая богиня Аор были к ней благосклонны. Вскоре холодный северный край получил этот ценный дар.