Глава 6. Советник Ветра

После удушливых дней в Агонаре отдых в своем шатре кажется просто наслаждением. Ветер не такой соленый и колючий, вода действительно холодная, а не охлажденная магией. А еще ты не чувствуешь невидимую пару глаз, следящую за тобой из каждого угла. И это, уж можете поверить, несказанное удовольствие!

Я откинулся на своей лежанке, глубоко и шумно вздохнув. Расслабился, разглядывая тени веток и листьев на потолке и стенах моего шатра. Не разглядывая все вокруг с дотошностью, и так знаю, что Алексанор приглядывал за апартаментами советника своей королевы. Бедный парень… Никак не найдет себе места. С тех пор, как не стало принцессы Тали… и моих сына и дочери, и Аполлона, наместника Галады… Все так изменилось! Какая ирония! Тьма забрала четверых в один день. Алексанор до сих пор скрывает эту боль. Насколько его хватит? Еще на девятнадцать лет? Мое сердце оплакивает детей ежедневно, а лицо остается каменным. Я не могу себе позволить слез. Это удел матерей, но и Спарта не позволит себе этого. По крайней мере рядом с незнакомцами. Воин не должен плакать. Что говорить о воине-эльфе? Лишь ветер может высказать их боль.

Я взял оружие в руки в десять, Спарта — в девять; Сириису тогда исполнилось семь, а Факирите не было и пяти. Проклятый Гебирон! Как Росетау вообще выпустило его из своих объятий? Как позволяют великие силы разгуливать мертвым среди живых, а живым не давать жить? Не будь мой сын моим сыном, он мог бы пожалеть о своем решении — никому нельзя касаться острого металла раньше пятнадцати. Лишь этот возраст сочли достойным стать первой ступенью лестницы солдата Джутопара. Даже в Храмах наставники скорее дадут детям деревянные копии — легкие и хрупкие. Хотя, даже ими можно нанести большой вред. Почему я не отдал Сирииса к наставнику Ситу после его шестой весны? Может, этого бы не произошло…

Горькой улыбкой я приветствовал появление моего амулета Старшего — янтарного орла, замершего на плоском кругляше из светлой сосны. За годы запах хвои почти выветрился, но птица с распростертыми для неизвестного неба крыльями оставалась все такой же четкой. Какой амулет мог получить мой сын? Лунный камень строго, но справедливого Кароса, хранителя ночи? Как мать, нежную розу из изумруда Го(а)ртара или каплю Горного хрусталя Синтары как сестра… Факирита бы наверняка носилась по всему Росиру со шнурком, на котором блестел сапфир Виндтара. Вот только их тени тяготит черный бриллиант Альдераса и угольный агат его дочери Таутариноны…

Я до боли закусил палец, запихивая кулон подальше от глаз в складках одежды. Знаю, лишнее — кулон пропадет как только коснется груди, а появится когда я этого пожелаю… но я просто не хотел его видеть в этот момент. А еще больше я не хотел чтобы слезы, предательски появившиеся на глазах, оставили следы на лице. За работу! Только за работу! Она одна может помочь забыться!

Я поспешил встать и сесть за стол, где ранние завалы пергамента были превращены заботливой рукой Алексанора в ровные стопки. Я разобрал документы, отделяя письма от счетов и второсортных доносов. В общей кипе я отрыл запечатанный сургучом лист, узнав на нем росчерки пера моей супруги. Это меня насторожило сразу — Спарта редко писала мне, даже очень редко, предпочитая провести время со мной, нежели коротко объяснить суть дела на пергаменте.

Я тряхнул головой и прищурился, думая, что спутал оплетенную розовыми стеблями молнию с какими-нибудь вычурными гербами агонарских вельмож. В полумраке шатра всякое может случиться. Вот только почерк точно ее.

Я, обведя пальцем шершавый рисунок печати, без жалости раскрошил сургуч и ссыпал коричневую пыль в ступку — потом сожгу с остальным мусором, к чему дымить лишний раз? Письмо развернулось в руках с приятным хрустом.

— Siris… — по привычке произнес я, касаясь небольшой сферы на столе и подкатывая ее поближе к строкам. Прохладный хрусталь приятно скользнул по коже, давая немного света. Я вгляделся в строки, поднося лист поближе к глазам. Световая сфера, повинуясь мне, подлетела в воздухе и застыла над плечом, засветив еще ярче.

Супруга писала из Храма деда. С первых строк я не разобрал с какой стати она вообще там оказалась, но, углубляясь в чтение, я чувствовал как волосы на голове становятся дыбом, а руки начинают мелко подрагивать.

Демоны. Кто как не я, Спарта и Совет Росира могли знать о них не понаслышке? Черные мстительные души, оторвавшие меня от дома на два долгих года, превратившие мальчишку в мужчину. С гибелью их предводителя я перевел дух, радуясь завершению долгого кровопролития, и жил все это время, забывая про ужасные магические битвы, превратившие в пыль добрую половину Росира. Если бы не храмы Наставников, я бы сам погиб вместе с деревней, вместе с наследником Агонара… Нет, быть не может того, что все повторяется снова!

«…Рамила переживает сильный шок. Дед проверял ее — на нее наложили мощное заклятие, которое своей силой удивило даже его. И это не самое худшее, Тис. Я не могу тебе рассказать о большем, потому что сама плохо понимаю положение дел. Дед решил собрать совет Воинов через шесть суток, и вместе со мной и братом разослал несколько писем. Ты обязан тоже присутствовать на нем. Спарта. Восьмой день месяца Охотника, девятнадцатый год Эпохи Нового Короля.» — гласили последние строки. Я мысленно прикинул, что послание пролежало у меня на столе минимум день, а, значит, я еще успеваю, если немного потороплюсь.

Недолго думая, я выскочил из шатра, наигранно-медленным шагом пройдя до обители королевы Альвов. Мое появление не побеспокоило Галаду — правительница свое народа занималась чертежами под присмотром Алексанора, точившего перья в сторонке и мельком наблюдающего за своей госпожой.

Сине-зеленые глаза посмотрели на меня с любопытством, когда я протянул королеве письмо жены. Галада молча приняла листок, пробежав по нему взглядом раскосых и чарующих очей, а после вновь подняла его на меня.

— Ступай. И… — быстро произнесла она, обмакивая перо в чернила.

— … ни слова Белому Булыжнику? — я сдержал улыбку, упоминая вслух данное королевой прозвище Агонару.

— Именно. И не задерживайся по случаю… — я заметил легкое беспокойство на лице златовласой альвы, вновь продолжая мысль за нее:

— Меньше знает Золото — крепче мы спим, — где под «Золотом» имелся в виду Агонарский король, стоящий над правителями пяти Вернувшихся Народов, и старающийся сунуть нос даже туда, куда ему не следует даже по его королевскому этикету.

Слегка поклонившись, я буквально вылетел на свежий воздух, творя заклятие на ходу. Переплетая Ниточки магии, заговаривая их на старом языке, я прокладывал себе самый прямой, но нелегкий путь.

Мраморные колонны Портала соткались прямо из воздуха, оплетенные ярко-зеленым плющом. Пространство между столпами переливалось всеми цветами радуги и ломало пространство, соединяя две точки — Раэль, обитель Альвов, и Храм Роз, мой старый добрый дом. Тело отозвалось на сильное заклятие слабостью — слишком давно я не творил ничего подобного. Стоило поспешить — иначе я мог и не дойти, создав заклятие и не найдя физической силы чтобы им воспользоваться. Смех да и только!

Шаг. Магический коридор пролетел одним махом, словно я совершал путь по воздуху. Следить за пробегающими мимо деревьями, равниной и лесами для глаз был больно, но по привычке я постарался отметить момент когда проскакивал блестящую точечку Храма Гроз. А всего через миг я на качающихся ногах стоял перед его «старшим братом», находящимся под строгим правлением старца-наставника.

— Тис-ситта! — воскликнул знакомый голос. Я обернулся, разыскивая вблизи себя Кайда, сына моего лучшего друга еще со времен моего ученичества у деда Спарты — Олиена.

— Кайд! Здравствуй! — поприветствовал я парнишку лет двадцати с копной русых волос, с пронзительно-синими глазами и радостной улыбкой. Форма Храма хорошо сидела на нем, особенно при небольшом кинжале у пояса. Старшая, ну куда смотрит моя дочь? Правильно, куда следует, но не настолько рьяно же! — Деревянное оружие и свитки никуда не убегут в отличие от парня.

— Тис-ситта, ваша супруга уже заждалась вас! Она сейчас в лечебнице Храма. Мне проводить вас? — Старшая, какой же он внимательный и вежливый! И куда… Да, уже спрашивал и ответ помню!

— Да, это будет просто отлично! — я позволил мальцу дать мне опору — ноги уже почти перестали держать — уж очень большой путь преодолел я, даже через Портал. Доковыляв на пару до прохлады мраморного изваяния, я отпустил Кайда с просьбой разыскать Сотис, а сам по стене направился в пахнущую травами и настоями комнату.

Мешком свалившись на первый попавшийся стул в лечебнице, в постарался не потерять сознание, а оглядеться в поисках Спарты, в чем явно не способствовал полумрак комнаты.

Мое златовласое чудо, собрав тяжелые кудри длинных волос шнурком и подобрав рукава и подол традиционного платья семьи, сидела на низкой скамеечке у лежащей на подстилке Рамилы. Нурт, это было заметно по одному лицу, заметно сдала в весе и покрылась испариной. Спарта напоила ее каким-то настоем и, отставив плошку в сторону, не торопясь обернулась и пошла ко мне навстречу.

— Тис! — сколько радости и нежности в этих голубых глазах! Я поцеловал теплые руки, протянутые мне, и ощутил ее прикосновение к своей щеке и запах лаванды.

— Как она? — я с беспокойством глянул на Рамилу, слыша ее ровное дыхание.

— Уже намного, намного лучше! Ожоги на ногах заживают, а она сама постепенно успокаивается. На совете, она сама сможет рассказать нам о том, что видела. За нее я уже не волнуюсь. Девочка, которую она учила — она меня тревожит. Что с ней произошло? Жива ли она еще?..

Спарта вывела меня из лечебницы в коридор, поглядывая на спящую больную. Сев со мной на скамью, она обняла меня, прижавшись к моей груди и замолчав. Я погладил ее по голове, сжимая нежные плечи.

— Мне страшно, Тис. Мне впервые так страшно. Я не испытывала такого ужаса когда на нас девятерых шла орда обезумевших демонов, а сейчас меня просто трясет! — прошептала она, положив голову мне на плечо.

— Просто не думай об этом. Постарайся не думать, — успокаивающе посоветовал я, хотя неприятные мысли мучили и меня. Я покрепче прижал любимую к себе, и мы так и сидели, пока к нам не приблизилась дочка.

— Папочка! — еще одно мое златовласое сокровище. Еще бы кудри не обрезала когда те отрастают ниже лопаток — заглядывалось на нее бы половина Агонара. Я поцеловал любимицу в затылок, быстро взглянув на ее лицо, а затем за подбородок задержал — уж очень мне не понравились ее покрасневшие глаза.

— Сотис, ты что, плакала? — поразился я, прекрасно помня, что слабая с рождения девочка, быстро вырастая, много раз сбивала коленки, падала и ранилась, но при этом слез у нее было не выпросить.

— Не… — она попыталась мягко освободиться, отводя взгляд в сторону, но, не решив, явно, добиться в этом успеха, осела на пол, обняв меня за пояс.

— Отец, я… я… как такое вообще могло произойти? Почему Прозеда, именно она, почему вообще это произошло? — плечи дочери содрогнулись, но она не поднимала лица. Гордая, как мать, она, видимо, не хотела даже теперь выказывать слабость и слезы.

— Прозеда? — повторил я шепотом, обращаясь к жене. Она, сжав губы кивнула.

— Да, девочка, которая была с Рамилой, — пояснила она мне, стараясь не говорить слишком громко. — Попала в Храм когда ее брат нашел в лесу. Не помнила ничего, даже собственного имени. Пожила при храме с дюжину дней, а потом ушла с Рамилой в лес. И вот чем это закончилось…

Без лишних слов я погладил золото волос Сотис. Дело и впрямь было скверное и странное, а, раз еще Наставник собирает своих самых сильных воинов Джутопара, то все еще более скверно.

— Все образуется, — только и произнес я, осторожно поднимаясь — ноги пока были непослушные и слабые, но баловать их я не собирался.

— Дедушка в библиотеке, — Спарта понимала меня как себя и сразу сообразила куда я пойду. Неопределенно кивнув, я шаркающей походкой поплелся в книгохранилище, заметив магический свет еще издалека.

По центру основного зала стоял большой овальный стол и множество стульев вокруг него, но он был пуст. Наставник Сит перебирал свитки и книги, откладывая одни в сторону, а другие передавая их суетившемуся рядом Висколю. В углу я увидел спящего Кситриса, громадного вервского волка, все-таки бывшего куда как меньше моего.

— Сенчер… — шепотом позвал я, чувствуя тепло у груди — амулет Солнца выпустил своего жителя, возникшего рядом со мной. Пушистая волчья морда, уже седая кое-где, ткнулась мне в бок, забравшись под руку — серый охотник обожал когда его гладят, даже не думая, что уже в холке достиг моего плеча. Учуяв собрата, он, вяло махая хвостом, поплелся ему навстречу. Второй волк удивленно поднял голову и тоже зашевелился.

— Я попросил Заниру и Акену отвлечь Сотис. Как только я закончу, начнется Совет, — Учитель, не поднимая головы, ясно пояснил, что не намерен разговаривать до общего собрания. Висколь сочувственно посмотрел на меня и ушел за новой партией книг.

— А разве уже все пришли? — поинтересовался я, отыскивая подходящее сиденье — ноги начинали ныть, и мне стоило все-таки послушать тело и не дурковать как молодому жеребцу.

— Почти. Пэт, кажется, даже на охоту ушел. Ничего, вернутся уже скоро. В остальном вроде все нормально, — старик не поднимал глаз, а только читал и делал какие-то пометки на отдельном листе. Я пристроился на стуле, оглядывая полки и вспоминая о том, как когда-то сам рылся на некоторых, выискивая старые тексты о растениях, летописи… в общем, всю ту прорву писанины прошлых лет, в которой Сотис чувствует себя как рыба в воде.

— Учитель, я все приготовила как вы велели! — в библиотеку вошла с подносом и парой кувшинов на нем Ена. Каштановые волосы она заплела в косу, а в светлых одеждах Храма выглядела немного нелепой из-за смуглости лица — за это стоит благодарить отца-нурта, которого ее мать умудрилась повстречать как-то переплыв море с лодками провианта в поисках кипы мягких шкур. Серебряная заколка-ромб с барельефным единорогом, вставшим на дыбы, ясно показывала, что перед увидевшим ее стоит наследница Воина Росира и будущий Воин-Единорог. Следом за девушкой возникла вторая наследница с ромбовидной брошью на груди в виде пайренуата, небесной лошади, расправившей крылья. Это была Парана, дочь Пэта, главы шестерки Серебряных Воинов. Шустро расставив на главном столе горячие пышки, чаши и кувшины, девушки убежали и вновь вернулись с вазой фруктов. Наставник собрал свои находки и занял место, налив себе в чашу немного содержимого кувшина. Висколь молчаливой тенью маячил у окон.

— Садись, давай, — учитель сдержанно улыбнулся, маня меня жестом. Я неуверенно последовал совету, плеснув и себе в чашу напитка и пригубив его. Разбавленное вино. Виноградное. Видать, из самого Агонара. Вот уж не думал, что буду его снова пить так скоро. Наставник, видимо, заметил мое негодование. — А ты как думал? Хочешь воды — водопада хватит?

«Да он совсем не в настроении!» — поразился я, опуская взгляд на стопку книг рядом с учителем Ситом. Еще одно «чудо»! Да таким я его видел всего пару раз за всю жизнь!

Я даже не заметил как комната начала наполняться знакомыми лицами. Спарта привела Рамилу — помятую немного, но вполне спокойную и уверенную. Жена посадила ее рядом с собой и мной, налив девушке вина. Появились и остальные Серебряные с детьми — Зэт и Зира с их общими отпрысками Занирой и Зисом, Елена с Еной, Альфа с Акеной и Ларс с Ланом. Помня простор библиотеки, у меня все равно возникло чувство тесноты.

— Можем начинать? — Пэт, чьи волосы были влажными(решил помыться после охоты?), зашел последним, обводя присутствующих надменным взглядом.

— Да, давно пора, — Наставник улыбнулся своей привычной улыбкой, хотя глаза оставались жесткими. Гости и бывшие ученики Храма заняли места, ожидая начала. Учитель поднялся, оглянувшись на единственного стоящего — внука, статуей замершего у него за спиной, и тяжело вздохнул. — Мы собрались сегодня, чтобы обсудить происшествия, имеющие место быть в начале этого месяца.

Я напрягся. Одно слово «происшествия», не «происшествие»!, сковало меня по рукам и ногам хваткой подозрительности и легкого страха. Неужели случай с Рамилой всего лишь звено какой-то цепи внезапностей?

— … Рамила, моя ученица, — продолжал учитель, не замолкая ни на миг, — встретилась с более чем невероятным противником. Девочка, расскажи всем, пожалуйста, что ты помнишь.

— Мы с Прозедой… я взяла потерявшую память девушку учиться науке Охотника-Нурта. Мы пошли в лес, как это я обычно делала одна или с друзьями со Скал… — голос нурта дрожал. Даже я, видя только половину лица охотницы, понимал насколько ей трудно говорить. — Все началось просто отлично. Но в первую ночь… Вы знаете, что нурт, попав первый раз в лес, видит пророческий сон. Я спросила у Прозеды что ей приснилось. Обычно видения бывают на много лет вперед — удачная охота, новый друг или еще что-нибудь, а ей привиделась громадная змея! И не просто где-нибудь, а на месте лагеря. Я не приняла его во внимание, но, как оказалось позже, очень даже зря. Мы не прошли и части намеченного пути как наткнулись на… них! Поначалу я видела только четверых, но даже понятия не имела, что их может быть больше! Остальными были пара оборотней — барс и змея, последний из которых, я уверена теперь, и попался Прозеде на глаза.

Девушка сжалась на стуле, забиваясь глубже к резной спинке и прижимая руки к себе. Спарта погладила ее по плечу и голове, дала выпить вина. Нурт посмотрела на сидящего перед ней Зиса и прикрыла рот рукой, сдерживая плач.

— Они схватили нас так быстро, что я не успела и понять когда все началось. С первых фраз я узнала лэтис. Некоторые из них потом заговорили на дарлизе, но лэтис! Да нурты уже позабыли его, пользуясь лишь горсткой слов! А эти лепетали на нем запросто! — девушку начало трясти. Она сжала губы, но слезы потекли по ее щекам. — Они разбили лагерь тут же на месте, что-то сделав с нами. Магия какая-то. Стоило захотеть сбежать — и ноги буквально начинали пылать от невидимого огня. Я рассказала Прозеде о своей задумке и… я заставила остаться ее с ними! Они… они хотели сначала меня… а потом Змея взялся за нее!.. Этот монстр… Он…

— Поступил как мужчина, увидевший молодую и красивую девушку, — жесткий голос наставника и сама фраза, произнесенная им, громом стала, кажется, для всех присутствующих.

— Что? — переспросила Рамила, глядя на учителя с непониманием.

— Ты правильно услышала, — дверь в библиотеку закрылась и вошел Вийилий, отец Спарты и Висколя. Двое, шедшие за ним вызвали у меня мгновенную ярость.

— Учитель! — улыбнулась Рамила, приветствуя, как ни странно, гостя-нурта, чьи длинные, черные как смоль волосы большей частью рассыпались по плечам, и лишь небольшая часть собиралась в хвост.

— Отец! Как Они оказались здесь? — резкий и агрессивный голос жены пел в тон внутреннему голосу в моей груди. Подобно Спарте с места встали Елена и Зэт.

Демон Гебирон, ненавистный для меня более своего отца, Короля Кошмаров, с легкой улыбкой подошел к Наставнику Ситу, скрестил руки на груди у запястий поклонившись главе Храма.

— Рад видеть вас, учитель, — произнес он, оборачиваясь ко всем присутствующим. Наклонившись к столу, он взял мой кубок и, изучив содержимое, хмыкнул. — Агонарское пойло…

Следом хохотнул и нурт, которого, как я помнил, звали Абир. Откинув назад широкий плащ, он показал всем два больших кувшина, зажатые под мышкой, поставив их на стол. Я пригляделся, на какое-то время придержав рвущийся наружу гнев. Поначалу сосуды показались мне самыми что ни на есть обычными, но с каждым мгновением я не знал что мне делать.

— Что это? — скривил губы Пэт, пододвигая один кувшин к себе.

— Вино, настоящее выдержанное вино. Правда, из персиков, — пожал плечами Гебирон. Вытащив из-за пояса нож, он легко вскрыл печать второго кувшина и налил в пустую чашу золотистую жидкость. По библиотеке сразу разнесся сладкий летний аромат пушистых фруктов. Демон подхватил посуду и, поднеся к губам, шумно вдохнул аромат, отпив немного. Улыбка его стала шире. — Замечательно!.. Продавец сказал, что сам князь покупает у него вино…

— Князь? В Агонаре их найти можно сколько угодно! — зашипела Спарта, сжимая кулаки. — Каждый второй — или князь или граф!

— Агонар пьет вино из вишни или винограда. Эти кувшины я купил в Клыке Дракона, — демон чуть наклонился к моей жене, не переставая улыбаться.

Наше собрание, начавшее шептаться, затихло как по команде. Занира было открыла рот, повторив мысли, наверное, каждого из нас, — «Крепости Скал мертвы!», но тут нурт заткнул ее, высыпав на стол горсть монет. Не привычных каждому кругляшей металла с оттиском номинала, а четкие небольшие диски с выдавленными отверстиями в виде пятиконечной звезды.

— «Один Волк»… «Двадцать гадюк»… «Пятьдесят Драконов»… — Елена подтянула к себе несколько монет, с трудом читая надписи вдоль края монет. — Это на лэтисе написано… И они довольно новые…

— А еще есть «Двадцать Коней», «Десять Сов» и «Один След», — согласился демон, откидывая свой плащ и выкладывая на стол еще — льняную рубашку и вышитый цветными нитями пояс. — Кто мне скажет где такую одежду можно в Агонаре?

— Что за игры?! — взвилась Зира, возмущаясь, наверное, больше спокойствию Наставников Вейилия и Сита.

— Правильно. Нигде, — демон не обращал внимания на возмущения со стороны. — Их я купил в Пике Бездны…

— Замолчи! — взвизгнула Спарта, хлопнув ладонью по столешнице. Гебирон с грустью посмотрел на нее. — Крепости на скалах мертвы! Все пять! Пять духов Хранителей сторожат их, и никто, слышишь? Никто не войдет ни в одну из них, не поплатившись жизнью! Будь ты даже трижды наследник одной из крепостей, ты не войдешь в нее!

— Конечно, не войду. Стража не пропустит, — заметил он, печально вздохнув. Тем временем Абир уже о чем-то спрашивал Рамилу, а та, всхлипывая шептала в ответ, кивала или мотала головой.

— Чешуйчатая броня, распущенные волосы. Серая рубаха под низом, клинки-серпы и узкие мечи, — голос нурта звучал обеспокоенно. Гебирон нахмурился, сузив глаза. — Напоминает что-нибудь?

— Наверняка из Пика. Серповидные клинки используют только там. Да и «чешую» носят. Да… — демон посмотрел сначала на Наставника Сита, а потом на Вейилия. — Сомненья быть не может. Это демоны из Восточной Крепости.

— Дед! — умоляющий голос Спарты походил на детское требование обратить на себя внимание, но этого не только не последовало.

— Они сюда идут. Долго еще? — Висколь смотрел в пол, хмуря лоб. Гебирон вытащил камешек на странном плетеном шнурке, из которого торчала бахрома ниток — кулон, подвешенный на руке, раскачивался по кругу довольно быстро.

— Совсем скоро. Самое большое — полдня. Возможно, к утру придут, — подумав, сообщил демон.

— Да что здесь происходит? — застонал я, глядя на обоих своих учителей и кровного врага. — Вы что, сговорились что ли? Наставник Сит, объясните все немедленно!

— Я не обязан рассказывать дела минувших дней. Меня заботит день сегодняшний, потому, что завтрашний в опасности. Хочешь знать детали? Крепости живы. Не все, признаюсь, но они почему-то вновь полны жителей, которые уверены, что сегодня Четырнадцатое солнце при Луне Лесного Охотника, только две тысячи семьдесят второй года от Становления Двух Корон.

— Быть этого не может! — Альфа фыркнула, скрещивая руки на груди. Встав из-за стола, она прошла вдоль него, приближаясь к демону и нурту. — Мы начинали с разговора о появлении демонов, а тут, оказывается, вообще происходит не понять что!

— Ну, почему же не понять? — обиделся Гебирон, поймав одну из прядей своих волос и изучая ее длину. — Крепости почему-то, погибнув почти четыре тысячи лет назад, вновь восстали в прежнем обличии. Это не морок и не призраки. Я сам проверял все. Часть моих поисков перед вами. Дабы разузнать подробности, я и попросил учителя собрать Совет, но, оказывается, меня опередила девчонка, которая не знает даже как ее звать!

— Опередила! Прозеда в плену у демонов! Как вы можете смеяться над ней? — очнулась от слез Рамила, вскинув голову.

— Прозеда?.. — Гебирон как вино пробовал на вкус имя пропавшей девушки, слабо улыбаясь. — Как мило!.. Роззи, значит. Будет интересно и на нее взглянуть.

— Просто представление шутов! — Пэт так сильно сжал зубы, что его грозный взгляд стал еще страшнее. — Даже если к нам идут демоны, что дальше?

— Встретим как гостей и поговорим, — как ни в чем ни бывало ответил демон, поглаживая выбритый подбородок.

— С демонами я буду говорить только сталью! — рыкнул Серебряный Пайренуат, частично обнажая меч.

— Начнешь сейчас? — старец кивнул на Гебирона. С оханьем приподнявшись со стула, он встал рядом с убийцей моих детей. — Глупая молодежь! Чему я вас только научил? Если они действительно демоны Пика, то любой из них убьет вас всех быстрее, чем вы достанете оружие! И даже не магией, а тупым ножом!

— Предлагаете их встретить с распростертыми объятиями? — усмехнулась Елена, с иронией поглядывая по сторонам. — Мало они нам крови попили и нервов потрепали в свои годы…

— Видимо, вы желаете чтобы ваши драгоценные годы нашли конец в ближайшие дни? — старик улыбнулся подобно демону, а затем с грустью погладил Рамилу по голове. — Мне жаль, что именно ты пережила то, что случилось. Ступай спать. Выставим караул на эту ночь, днем ваше место займут старшие ученики. Собрание окончено.

Наставник вышел, а его место за столом занял Гебирон. Спарта, оглядываясь на него, увела Рамилу. С ней ушли и остальные воины кроме Пэта и его дочери. Абир чем-то отвлек Висколя, отойдя с ним к книжным полкам.

Глядя, как демон спокойно уплетает хлеб с принесенным им вином, я испытал желание выхватить клинок и загнать ему лезвие глубоко в грудь. Поймав мой взгляд, он выпрямился, покачав головой.

— Если так произошло, то произошло, — просто произнес он, будто успел прочитать мои мысли. — Перекуси тоже, и займем для выжидания поляну перед мостом.

Он вновь принялся за еду, а мне не то что кусок в горло не лез — мне жить не хотелось! Мало того, что он порешил моих сына и дочь, мало того что воины, которым я доверял, приняли его поступок как должное, так еще он рядом со мной не испытывает угрызений совести!

Следом за ним я поплелся машинально едва он встал. В наступившем полумраке, мы разместились на траве невдалеке от храма. Демон напевал что-то, поглядывая то на небо, то в лесную чащу. Порой прицыкивал языком, и все начиналось сначала. А я как воды в рот набрал. Сначала пришли Альвы, потом Драккураммы, за ними Вирдраллы, а самыми последними — Граны. За это время я так привык к коротким стычкам, заканчивающихся кровопролитием, что мне вдруг стало все равно. Ну, демоны пришли. Новость тоже мне!

Уже сидя под звездным небом, я увидел как Гебирон поднимается и медленным шагом идет к храму. Я следом повторял его движения.

— Идут с другой стороны по другому берегу реки. Видимо, перешли немногим ниже. Абир тоже чует их. У них невероятная собственная мощь… — пояснил он, не оборачиваясь ко мне. «Как же!» — с отвращением согласился я, взглядом пытаясь в нескольких местах проткнуть спину идущего впереди меня демона.

Ни детишек, ни старших учеников — весь сегодняшний Совет во главе Наставника Храма Роз прибывали на поляне, освещенной десятком факелов. Черный громадный волк не находил себе места. Я мог его принять за Сенчера, но вой последнего услышал в дуэте Кситриса спустя миг — животные охотились на северных склонах предгорий.

Черный монстр остановился внезапно, торчком подняв уши. Сделав несколько шагов, он перекинулся в длинноволосого нурта, замершего на месте. В этот момент из леса донеслись шорохи и тихие шаги, а следом — голоса.

— А вот и храм! Я же правду говорила! — звонкий девичий голос, немного усталый, но восторг в нем присутствовал. Показалось семь неясных силуэтов, проясняющихся с каждым шагом. Впереди всех шагала девушка в одежде охотящегося нурта, позади плелись шестеро вооруженных мужчин, оглядывающихся по сторонам. Шагах в тридцати от нас они остановились. Девушка что-то тихо защебетала, и они продолжили двигаться пока не поравнялись со всеми нами.

— Прозеда! — Висколь вышел вперед при виде девушки. Та заулыбалась, но вперед не вышла — вместо нее ближайший к ней солдат вынул клинок-серп, направив его на брата Спарты.

— Стой на месте, если жизнь дорога, — четко на дарлизе сказал он, попутно оглядывая нас всех. Лицо мужчины довольно скоро скривилось от гнева. — Дун, да тут агонарские ублюдки! Все, абсолютно!

Солдаты как по команде обнажили оружия с характерным скрежетом, да так быстро, что мы успели только отпрянуть. Я лишь краем глаза увидел, как встрепенулась ученица Рамилы.

— Нет, Таалса! Стойте все! — девушка со счастливой улыбкой шла к нам, пробираясь даже не к наставнику Ситу, а к Наставнику Вейилию. Глава храма Гроз сдвинул брови, поглядывая то на отряд солдат, то на девушку. Та просто светилась, слезы неприкрытой радости текли у нее по щекам. Дрожащие руки осторожно коснулись широких ладоней, сжимая их вместе и прижимая к груди. Словно не видя ответа на свой восторг, Прозеда опечалилась, с непониманием вглядываясь в лицо Наставника.

— Отец, неужели ты меня не помнишь? — выдохнула она, прикусив нижнюю губу. Вейилий прищурился и слабо мотнул головой. Глаза девицы округлились от удивления. — Неужели? Это же я, Роззи… Роз-зи!.. Прозеда. Прозеда Вейилиам Элатар Дрэал.