ГЛАВА 11. Раскалённый Город

Все были в некотором замешательстве. Вроде бы Фоташ всех спас, то есть он однозначно союзник. Но почему же он так снисходительно смотрит, будто все остальные рядом — полные дураки? И откуда он знает язык? И что он, чёрт бы его побрал, только что сотворил? Неужели сам вызвал этого мерзкого червя, которого все считают божеством песчаников и называют Тресфаллой?

— Колено тебе под зад, Фоташ! — что испытывает Аксель, было сложно понять, но нечто среднее между восторгом и гневом. — Ты понимаешь наш язык! Какого красного перца ведёшь себя как идиот?!

Фоташ усмехнулся и покачал головой. Видно, ожидал, когда все успокоятся, чтобы можно было нормально поговорить.

— И правда, как давно ты знаешь? — спросила Вилисана.

— Недавно, — телохранитель, вероятно, не хотел распространяться, но решил, что сейчас — как раз то время, когда стоит сделать перерыв в игре в молчуна. — Один мальчик в бою потерял много крови, и я посчитал, что он не заметит пропажу одной капли.

— Кр-расник… — бросил Игнис. Впрочем, без особой злости — каплю крови он отдал бы и сам ради полезного дела.

— Так чего молчал, дубина?! — Аксель подлетел к чародею, занёс руку, чтобы изо всех сил стукнуть по красному плечу, но потом решил, что это не Дарк, чтобы относиться к нему настолько по-дружески, и нахмурился. — Хорошо хоть, решил узнать язык, а то ни кабачка ж не понимал в хитросплетениях нашей магии.

— Я и сейчас не понимаю всего, — отозвался Фоташ. — Это мне не мешает. Я выучил язык, потому что…

— Почему? — спросила Китара, когда Фоташ сделал паузу.

— Захотел, — ответил телохранитель. Китара закатила глаза, хотя Фоташ почти не улыбался.

— Чего ж не попросил кровь у нас? — Дарк подошёл, провёл пальцем по чёрной маске, открывая лицо.

— Просить? — Фоташ приподнял брови и чуть насмешливо и откровенно посмотрел на Дарка. Пусть, пусть считают его надменным типом, который даже в хороших людях видит врагов. В конце концов, просить он и в самом деле не стал бы.

— Фоташ, так что это был за червь? — непосредственная Мин, впечатлённая красной тварью, подошла почти вплотную и ткнула магнахэда пальцем в плечо. — Что, на самом деле Тресфалла — просто жуткое существо, которое ест людей? И вся эта ваша легенда, а также кровь Фантасэды, — полная ерунда?

Хараи и Фоташ так посмотрели на девушку, что она смутилась и предпочла спрятаться за Игнисом.

— Конечно, нет, — ответил чародей. — Тресфалла — не безмозглая тварь, но она может быть любой в зависимости от дела, для которого я её вызываю. Сейчас мне нужно было уничтожить отряд, и она выбрала боевую форму.

— Ты убийца… — прошептала Мартина. Она не видела, как тела магнахэдов разлетаются на части, крошатся или сминаются, не видела их умоляющих взглядов. Они просто исчезли — и всё. Можно было забыть об этом и не думать, но девушка не могла не понимать, что они все умерли. Умерли окончательно, почти пятьдесят человек.

— Было бы лучше, если бы они убили нас? — Фоташ повернулся к друидке. Она молчала, глядя ему под ноги, и не отвечала, потому что понимала, что чародей прав. — Во всяком случае, вы никого не убивали. Я взял на себя смелость отвечать за все эти смерти сам.

Дарк хмыкнул. За себя он был готов отвечать самостоятельно, и ему не нужно было прятаться за каким-то песчаником. Но ведь Фоташ действительно сделал всю грязную работу, лишил жизни тех, с кем, возможно, долгое время работал вместе. А держится так, будто ничего не случилось. С какой-то стороны это заслуживало уважения.

— Но почему Рамал не призвал эту… это божество, когда напал на нас? — не понимала Китара. — Он ведь самый сильный магнахэд, Хараи говорила!

— Сильный, это правда, — кивнул Фоташ. — Но он использует доноров. Очень, очень давно. Путь к высшей магии для него наглухо закрыт.

— Так это ваша высшая магия?! — Мин выскочила из-за Игниса, глаза её опять загорелись любопытством. — Вызов Тресфаллы? Ничего себе! Так ты хороший!

Это простодушное заявление насмешило парня, однако Мин не обиделась. Она жаждала подробностей.

— Хороший? Я только что убил людей. Друиды никогда не будут считать меня хорошим. А если ты говоришь о том, что я отказался от запретной магии, — да, я это сделал. Но вовсе не потому, что добр. Я знал, что тогда мои возможности будут сильно ограниченны. Я бы не смог выучить ваш язык. Не смог бы вызывать Тресфаллу. Я был бы ударной силой, бездумной и бесхитростной. Я был бы, как Рамал. А ведь он мог достичь гораздо большего, если бы не свернул.

— Но почему ты решил, что лучше будет — не послушаться Рамала? — спросил Игнис. — Я так понял, что новаторов было очень много, и они вбивали в головы своих учеников гнусные идеи. Выходит, и тебе.

— Их не так много, как ты думаешь, — покачал головой Фоташ. — Есть и те, кто сохранил себя, но молчит, делая вид, что согласен с Рамалом. Если бы они пошли против него открыто, он бы уничтожил их.

— То есть их всё же не так много, чтобы победить? — уточнил черноволосый некромант.

— Да. Но они есть.

— Но почему ты всё время слушался его, Фоташ? — с горечью в голосе проговорила Хараи, глядя на телохранителя снизу вверх с досадой и даже почти с осуждением. — Ты мог рассказать мне о тех чародеях, что против идей Рамала. Ты мог бы… быть с ними, делать что-то для того, чтобы вернуть нормальную, правильную магию! А ты всегда был только рядом с Рамалом!

— Я был рядом с вами, о эсир, — Фоташ чуть склонил голову. — Не с Башней. Не с Рамалом. С Фантасэдой. Я не выбирал сторону, я просто выполнял свою работу.

— В этом с тобой не поспоришь… — проворчал Аксель. — Что ж, по крайней мере, эту работу ты выполнил хорошо…

На это Фоташ опять только хмыкнул.

Некроманты отправились исследовать место гибели маленького войска. Друиды не пошли, чтобы не чувствовать обволакивающего запаха крови и всеобъемлющего чувства смерти. Хараи печально наблюдала за некромантами, осознавая, что только что потеряла почти полсотни своих подданных, какими бы они ни были. Фоташ тоже наблюдал, пытаясь понять, что они там ищут и зачем порой странно машут руками.

Вернулись некроманты очень довольные. Больше всех радовалась Китара — она продемонстрировала всем костяной кулон на тонкой цепочке, похожий на маятник, и сжала в кулаке. Мин радостно потёрла руки.

— Это вы там нашли? — скривился Аксель. — Зачем песчаникам костяные амулеты?

— Это папин, — пояснила Мин, улыбаясь. — Для… для чего?

— Для чего? — Вилисана поняла, что Мин просто оттягивает момент, и дала ей понять, что друиды сами не отгадают.

— Для содержания в нём духов! — девушка радостно оглядела отряд. — Видите — он белый? Значит, внутри кто-то сидит!

— Китара загнала своих призраков внутрь? — не понял Мару.

— Да нет же! — Мин помотала головой. — Духи — не призраки, они невидимы для всех, и для вас тоже, сюда можно помещать только духов!

— Так вы что же, нашли дух кого-то… из них? — осторожно спросила Мартина. Она перестала зацикливаться на чужих смертях, найдя для себя лазейку: радовалась, что успели спастись животные. И твёрдо решила звать их, чтобы привести в Раскалённый Город и не дать погибнуть здесь от голода и жажды. Может быть, на них и были навьючены мешки с кормом, но если ящеры заблудятся, содержимое мешков быстро закончится, а новой еды не будет. Ведь это ручные звери, они должны быть рядом с человеком.

— Не кого-то… — покачала головой Китара с такой многозначительной улыбкой, что впечатлился даже Фоташ.

— Дух Рамала? — догадался чародей и подошёл ближе.

— Да, — Китара посмотрела на песчаника. — Хочешь увидеть его?

Парень помолчал, потом с сожалением отошёл.

— Нет. Может, потом. Я ещё не привык.

— Ха-ха, теперь я знаю, чем тебя пугать! — обрадовался Аксель.

— Как же ты его будешь пугать призраком, если ты не некромант? — спросил Игнис.

— Ничего! Вон Дарка попрошу — разве он откажет?

Дарк принял обиженное выражение лица — да как он может отказать другу!

— Погодите, а как же остальные? — заволновался Мару. — Вы говорили, что некоторые духи не могут сами найти путь, и вы должны следить за тем, чтобы они ушли!

— Мы отпустили их, — успокоил его Дарк. — Всех. Кроме одного.

— А я могла бы поговорить с ним? — почти шёпотом спросила Хараи, не сводя глаз с белого амулета.

— Могла бы, — ответила Китара. — Ты хочешь сделать это сейчас? Позже дух начнёт забывать некоторые детали, забывать себя. Сейчас он расскажет тебе больше. Я готова помочь тебе услышать.

Хараи едва заметно кивнула, и они с Китарой удалились за ближайший песчаный склон. Фоташ увязался следом, стараясь соблюдать дистанцию, но не терять эсира из виду. Остальные расселись на песке для кратковременного отдыха, решив не вмешиваться в личные разговоры.

****

Одна проблема маленького отряда решилась, и теперь все силы были брошены на решение второй: достичь Раскалённого Города. Сил у ребят было мало, еды почти не осталось — разве что грызть орехи и сушёные ягоды из старых запасов, а некромантам иногда, когда друиды отворачивались, пожёвывать вяленое мясо. Настоев и кореньев тоже потратили достаточно. Хорошо хоть воды было вдоволь.

Первым делом Аксель начал ругаться, что прежде чем убивать врагов, нужно было отнять у них мешки с пищей. Мару покачал головой с видом «перестал быть друидом — но зачем же переставать быть сообразительным?». Аксель задумался, нахмурился, потом спросил, где Вилисана с Мартиной. Потом спросил, где Анубис, Мин и Дарк.

Оказалось, друзья придумали прекрасный план, как загнать ящеров. Вилисана и Мартина звали их к себе самыми добрыми из возможных голосов, а с трёх сторон жуткие монстры пугали зверей, и им не оставалось ничего другого, кроме как бежать к единственному лучу света.

Часть вьюков ящеры, конечно, растеряли, но и в оставшихся было достаточно человеческой еды. Первым делом друиды успокоили зверей, убедили их сбиться в стадо и спокойно стоять. Потом напомнили некромантам, чтобы не подходили, иначе несчастные рептилии опять побегут. И тогда уже весь отряд смог как следует подкрепиться.

Дальше ехать было существенно проще. Фоташ запрыгнул на одного из ящеров так, будто делал это с детства, да, возможно, так оно и было. Мару, Вилисана и Мартина тоже решили попробовать, и пусть они сели на таких странных животных впервые, но умение скакать на лошади, а также особый контакт со зверем-напарником позволили им быстро приноровиться к езде. Таким образом, плот Акселя стал легче сразу на четыре единицы груза. Хараи ездить верхом не умела, но она как раз и не придавала много веса. Аксель сказал, что теперь сможет везти всех так быстро, как им и не снилось, с лёгкостью обгонит ящеров и вообще будет двигаться круглые сутки. Дарк попросил друидов сообщить ему, если вдруг кто-то из диковинных зверей умрёт по дороге — он бы тоже хотел попробовать поездить на них. Получив в плечо метко запущенный кем-то камушек, парень остался доволен, и путешествие продолжилось.

Аксель немного переоценил себя. Плот ехал быстро, и действительно быстрее зверей, которые всё же немного вязли в песке даже своими привычными лапами. Но насчёт круглых суток он погорячился, поэтому на ночь остановились, как и обычно, и маг Земли сразу же завалился спать, утопившись в песок, который за последнее время полюбил даже больше, чем муравьёв.

И всё же путь стал гораздо веселее. Появились непредвиденные запасы пищи и воды, новые животные, которыми не переставали восхищаться Мару, Вилисана и Мартина, последняя — несмотря на то, что с холоднокровными отношения у неё всегда были не очень налажены. Аксель вёл себя более сдержанно, и это сначала казалось странным, но потом ребята решили, что у парня и так довольно впечатлений от своей новой магии, которую ещё раскрывать и изучать. Друидам положено восхищаться, когда они находят что-то интересное из разряда живых, Аксель же вполне может всё бросить и побежать смотреть на непонятный кусок горной породы. И пусть сам Аксель относился к этим заверениям с сомнением и утверждал, что считать его идиотом в пустыне — это значит как минимум быть засыпанными песком, Мин с Дарком не унимались.

Однажды утром, когда первой мыслью было не «Как же жарко!», не «Ох, опять куда-то идти...» и даже не «Хочу пить… есть… и пить…», а весёлое «Ну мы уже почти приехали!», отряд встревожился. Потому что Китара, в процессе потягивания случайно взглянувшая на Дарка, вдруг вскричала:

— О Блоки, что с тобой?!

Мартина, Игнис, Мару и Хараи — они были ближе, — тотчас подскочили к другу, чтобы по возможности оказать любую помощь.

— Всё в порядке, — недоуменно нахмурился Дарк, оглядывая всех по очереди. На него смотрели так, будто ожидали, что некромант скоро отдаст концы. — Эй, в чём дело?

— Дарк… — Мартина закусила губу. — У тебя… ты хорошо видишь?

— Прекрасно вижу! — колдун сердился. — У меня что, вместо глаз песок? Где Аксель…

— Да нет, при чём здесь… — Мартина помотала головой.

— У тебя глаза карие! — наконец вернув дар речи, вскричала Китара. — Карие, как у Акселя!

— Так где он?! — рыкнул Дарк. В отряде мага не было, значит, проснулся раньше и куда-то ушёл, скорее всего, на свою песочную тренировку.

— При чём здесь он? — удивилась Мин. — Это просто какая-то пустынная болезнь… наверное. У нас же не так? Игнис, у меня какие глаза?

— Голубые, — Игнис коснулся кончиками пальцев своей щеки и встревоженно спросил. — А у меня?

— Голубые, — кивнула Мин. — С нами всё хорошо. У Китары тоже. И у всех остальных…

— Цвет глаз не мог измениться сам, — сказал Мару.

— Это ясно, — Дарк продолжал искать виновника. Аксель куда-то запропастился, не было и Фоташа — но это неудивительно. И Вилисана скрывалась за барханами. Может быть, была вместе с Акселем. — Что вы так смотрите?!

— Да ничего, — Мартина пожала плечами, отодвигаясь, потому что желание понять, что у друга с глазами, чуть не заставило её клюнуть Дарка носом в щёку. — Просто интересно… Я никогда не видела, чтобы у туманника… такие глаза.

— Что, так красивее, да? — усмехнулся Дарк. — Лучше, чем те прозрачные пятна?

— Я так не говорила! — возмутилась Мартина.

— Дарк… — Мин подёргала парня за рукав. — Смотри…

Дарк посмотрел. И все посмотрели. С песчаного склона спускалась Вилисана. Страшно довольная и даже не пытающаяся скрыть эмоции, хотя обычно делала это.

Акселя с ней не было.

— Сан, это ты, что ли? — вдруг полным понимания голосом протянула Мартина. Вилисана подошла ближе, оценила обстановку и радостно кивнула. — Ну ты молодец! Как нас всех, а!..

— Она ещё и радуется, — проворчал Дарк.

— Да чего ты! — Мин хлопнула некроманта по плечу. — Всего лишь цвет, ничего больше не изменилось. Да и так неплохо!

— Так некрасиво! — понизив голос, с детским упрямством произнёс Дарк.

— Ой, оставь! Ты ещё сам не видел себя, а уже говоришь! — махнула рукой девушка. Потом спохватилась и быстро добавила. — Только глаза не выкалывай! Друиды этого не переживут.

Оказывается, Вилисана поразмыслила и пришла к выводу, что друзья давно друг над другом не потешались, и решила устроить маленькую шутку, а заодно и отомстить за Даркэрсиглэйтруда. Когда некромант заснул, она провела несколько хитрых манипуляций с его глазами, а утром постаралась быстренько уйти. Девушка уверила, что шутка не продержится долго — к вечеру уже сойдёт. На это Игнис, Мару, Китара, Хараи и Мартина заявили, что принцесса подшутила скорее над ними, потому что испугались-то они. Вилисана извинилась и пообещала на следующий вечер сделать всем свой фирменный бодрящий чай, потому что у неё как раз остался запас нужных листьев.

Очень долго смеялся Аксель, уверяя, что теперь они с Дарком братья, хотя одному глаза идут, а другому нет, и что Вилисана большой молодец, и что «ха-ха, ты теперь не первый красавчик Некроситета!». Дарк старательно хмурился. Обижаться он перестал тогда же, когда Вилисана всё рассказала, но он знал, что его недовольная рожа, выглядывающая из-под белого капюшона некоторым кажется забавной, так что пусть друзья повеселятся.

А потом показался Город. Сначала вдалеке стало виднеться что-то вроде горной гряды, а по приближении ребята смогли разглядеть, что это не просто природное образование — ровная, высокая и тянущаяся далеко в стороны жёлтая стена. Туманники и солнечники удивились, ведь они думали, что Город будет похожим на крупные города их родины, то есть обнесённые стеной по периметру, но Хараи рассказала, что это и есть периметр, и что здесь живёт почти пятьсот тысяч человек, так что нечего удивляться, что стене не видно конца.

— Мы прибыли! — радовался Аксель, останавливая песчаную волну и рассыпая плот. — Пройдёмся немного пешком… ребята, — обратился он к песчаникам. — Если в нас полетят стрелы, вы же их остановите, да? Я могу немного расслабиться?

Оба красноволосых спутника кивнули, но расслабленными они не выглядели. Напротив, Фоташ стал как будто ещё более суровым и собранным, готовым к бою, а Хараи казалась настолько же испуганной, как и перед битвой с Рамалом.

Заразились их настроением и остальные. Дарк облачился в чёрный доспех, Анубис загородил собой Мин, Мартина пристроилась к Акселю, Китара подозвала ближе изначального призрака, а Вилисана постаралась держаться рядом с Мару, который почти полностью был покрыт своим сверхкожным покровом — кроме головы. Смотрелось это странно, особенно учитывая, что друид был в одной только длинной набедренной повязке, больше напоминающей кривую юбку с парой узлов, и белой тряпке, повязанной на голову. Зато покров был почти таким же крепким, как квадахитин: Игнис по просьбе Мару проверял это, сначала просто бросая в друида стрелы, а потом и атакуя из арбалета. Орудия оставляли только маленькие синячки на собственной коже Мару и крошечные уколы — не проблема для того, кто может излечить себя сам.

На стенах, как и всегда, стояли люди. Обычные солдаты и магнахэды, защитники Города от чудовищ и непрошенных гостей. Мин невольно представилось, как из песка вдруг выскакивает ужасная Тресфалла, и маги распахивают перед ней ворота, а потом, раскланиваясь, ведут в центр и угощают, а она, точнее, оно пожимает всем руки своими отвратительными красными отростками и кланяется в ответ.

— Что такое? — спросил Игнис, когда Мин скривилась и издала выражающий крайнюю неприязнь звук.

— Да так… я подумала, что не хотела бы быть магом крови. Точно, нет.

— Это довольно интересная магия… — задумался Игнис.

— Не-эт, только не магия крови! Даже друидом была бы — но это… бр-р-р!

— Что значит «даже»? — возмутилась Мартина, и дальше пошла дружеская девчоночья перепалка, из которой Игнис самоустранился.

— Джецнфудж дбэнтцем! — прогремел над пустыней голос. Это был чародей, держащий в руках кровавую форму — «рупор». Хараи сотворила точно такой же (друзья видели, что руки у неё немного дрожат), установила его возле своего рта и заговорила сама.

Друзья не понимали ни слова. Анубис молчал, вероятно, решив, что суть речи и так всем ясна. Но речь не была долгой — чародей перебил песчаницу, что-то грозно сказав, потом Хараи несмело уточнила, чародей вроде бы усмехнулся. Девушка стала задавать вопросы, маг на стене разозлился… слушатели только и могли, что угадывать эмоции, и ещё радоваться, что в них не стреляют, хотя явно могут.

Фоташ усмехнулся. И именно это послужило сигналом для Акселя, который стоял как раз рядом с ним. Парень заехал локтём в бок Фоташа и посмотрел на него из-под бровей.

— Переводи давай! Сам бы мог догадаться…

Телохранитель усмехнулся ещё раз, даже не подумав отреагировать на весьма ощутимый удар.

— Они не верят, что с нами эсир Хараи. Считают, что мы — люди Рамала, а вы, — песчаник повёл рукой, указывая на солнечников и туманников, — его злые союзники. Они видят Анубиса и считают, что он — прирученное чудовище. Ещё они не понимают, почему с нами так много ящеров без ездоков. В историю о смерти Рамала не верят абсолютно.

— Погоди… — Китара подняла ладонь. — Ты говоришь, что… нас считают приспешниками Рамала — и потому не пускают в Город?!

Фоташ кивнул, прикрыв глаза.

— Так что же, у них там случился переворот? — у Мин загорелись глаза. — Хорошие маги победили, доноры отменены… но тогда они должны знать, что Хараи где-то вне стен!

— Они знают, — объяснил Фоташ. — Но не верят, что она могла сбежать от Рамала.

В этот момент беседующие чародеи замолчали. Ребята посмотрели на смуглую подругу — девушка выглядела невероятно счастливой, как будто все чудовища в пустыне умерли, угроза исчезла, и стену снесли в знак освобождения.

— Что?! — встревоженно подалась к ней Мартина. — Что они сказали?

— Как только Рамал уехал, обострились разногласия в Башне, — начала Хараи, причём с таким видом, словно не о борьбе магов говорит, а о рождении собственного наследника. — Магнахэдов в городе осталось мало, почти все они уехали к горам. А в основном именно магнахэды были… как вы говорите… ма квелл. Те, кто остался в Городе, не желали использовать доноров, и они установили новый порядок. Выбрали другого министра, — Мин поморщилась. — Подумать только, даже не нужно ничего делать! Они сами… а я боялась, что придётся что-то объяснять, но наши чародеи замечательные, они прекрасно чувствуют эту грань! — Хараи прямо лучилась счастьем. — Теперь нужно только доказать им, что мы — из тех, кто пользуется своей кровью!

— Всего то, — пробормотал Игнис.

— Пусть Фоташ и Хараи что-нибудь покричат на нашем языке! — предложил Аксель. — И чародеи поймут, что они за них, ведь смогли выучить язык!

— Э… Аксель, — Мин тронула его за плечо и помотала головой. — Они подумают, что Фоташ и Хараи сошли с ума. Два несущих околесицу песчаника их точно не убедят. В Городе же нет никого, кто понял бы, что это вообще — язык.

— Пусть они нас впустят! — нахмурился Дарк. — И мы им всё докажем!

— Они не хотят подпускать нас близко, — покачала головой песчаница. — Потому что вблизи магия крови сильнее.

— Но мы не… — начал было Мару, но Хараи не дала договорить.

— А вас они вообще не желают видеть в Городе, — сказала она с сожалением. — Но возжелают, когда поймут, кого вы им привели!

— Да как они поймут? — Дарк помотал головой. — Тебя нужно подпустить к какому-то алтарю, ты сама говорила, чтобы капнуть туда кровью. Но тебя не впустят в Город! Как они вообще собираются тогда найти Фантасэду?

— Верно, этого не проверить… — Вилисана задумчиво тронула лоб. — Даже если бы вы были сторонниками Рамала, на вас обоих, — она посмотрела на Хараи и Фоташа, — всё равно подействовала бы их магия крови, ведь они не подпадают под этот закон о запретной магии… так что это ни о чём им не скажет…

— А если среди них есть хоть один? — оживился Аксель. — Не может же быть, чтобы не осталось! Злодей, который решил измениться. Он может попробовать…

— Ты хочешь, чтобы Хараи кто-то атаковал? — нахмурилась Мин.

— Почему Хараи? Его! — Аксель торжествующе указа на Фоташа, чуть не пробив ему пальцем щёку. — Пусть запустит в него стрелой и посмотрит!

— А заодно запустит и что-нибудь в нас, — Китара нервно оглянулась — на стене всё так же стояли люди, и с каждой минутой, как казалось некромантке, они становились всё недовольнее и недовольнее. — Не получится, мы не можем просто так встать перед ними, распахнув руки: проверяйте!..

— Мы и не будем, — Хараи просто лучилась радостью. Фоташ тоже улыбался — с непонятным торжеством.

— Кажется, я понял… — Игнис прищурился. — Если Фоташ призовёт Тресфаллу, все сразу поймут, что он свой, потому что это высшая магия, которая доступна только тем, кто избрал верный путь…

Фоташ странно посмотрел на некроманта, но промолчал.

— Нужно просто показать им дух Рамала! — предложила Мартина. — И пусть он расскажет им правду!

— Дух может быть только рядом с амулетом, — покачала головой Китара. — Тогда нужно, чтобы кто-нибудь из них спустился сюда.

— Э… а куда она идёт? — вдруг спросил Аксель. Беседующие отвлеклись наконец от чрезвычайно важного обсуждения и увидели, что Хараи идёт к воротам. Вероятно, девушка давно придумала способ, который поможет ей убедить своих подданных в том, что она — эсир. «Или она знает, где тайный ход», — подумал Дарк, но потом отверг эту идею: даже если так, войти им не дадут — сотни глаз караулят сверху.

Мин хотела пойти за Хараи, чтобы спросить, не нужна ли ей помощь, но почувствовала, что её кто-то схватил за руку. Не грубо, но крепко. Она развернулась. Схвативший её Фоташ отрицательно покачал головой. Мару, увидев это, тоже бросил затею идти следом за Хараи. Но волноваться не прекратил.

— А если они выстрелят? — беспокойно спросил он в воздух, потом развернулся к красноволосому телохранителю. — Они могут попасть в неё! Ты должен быть рядом с ней!

— Она сильнее, чем ты думаешь, — ответил Фоташ. — А я смогу закрыть её от стрел и отсюда.

Маленькая песчаница не стала подходить вплотную к стене — она и от друзей-то отошла недалеко, шагов на двадцать. И опустилась перед Городом на одно колено.

— Она что, кланяется им? — у Акселя был ошарашенный вид. — Просто упадёт на колени — и ей поверят? Да ну, это…

— Аксель!.. — Мин вцепилась в широкий локоть друга, и тот, невольно глянув в глаза некромантки, увидел в них знакомое выражение — именно с таким Мин смотрела обычно на диковинные уродства (жуткого ездового паука, к примеру, или трупы не виданных раньше зверей). А ещё тогда, когда видела что-то чудесное впервые — например, когда Аксель проделывал один из тоннелей, взгляд девушки был таким, будто парень открыл ей какую-то важную колдовскую истину.

А когда он посмотрел в ту же сторону, сразу увидел кровь. Хараи всё так же сидела, упёршись одним коленом и пальцами рук в песок, тяжёлые, как металлические цепочки, волосы свешивались вниз, скрывая лицо и открывая спину. И прямо из спины, из верхней её части, что не была закрыта тканью, вырывались облачка крови и взметались вверх, как горячий пар из залитого водой костра. На глазах у всех эта кровь собиралась в тонкие линии, которые скручивались, сплетались друг с другом, создавали фигуру за фигурой, и эти фигуры сливались вместе. Крови было много, форма над Хараи росла и уже стала по размеру едва ли не больше, чем сама чародейка. Но это не выглядело угрожающе, не было похоже на мощное атакующее орудие или вообще на что-то, что может нанести вред. Напротив, форма была очень красива, она искрилась и переливалась в лучах солнца, не давая отвести глаз.

Потому что это были крылья. Прекрасные, тонкие и хрупкие на вид крылья из собственной крови. Аксель, часто работающий с крыльями насекомых, решил, что больше всего это похоже на крылья иглистой лесной бабочки, но всё же они имели несколько отличий, с которыми можно было ознакомиться и позже.

— Какая красота… — прошептала заворожённая Вилисана. — Теперь я понимаю, как ей удалось сбежать от Рамала…

— Я просто дал ей отойти подальше, — ответил Фоташ, в его голосе явственно слышалась улыбка. — А Рамалу сказал, что боялся повредить крылья, когда она была на высоте. Она перешла горы сверху.

— Так она что же, действительно может ле… — ошеломлённая Мартина не договорила, потому что Хараи взмахнула своими огромными крыльями — и взлетела. Как птица. Или как бабочка. Мартина вдохнула воздух и забыла выдохнуть, а потом поняла, что ещё немного — и она расплачется от созерцания такого совершенства. Сама девушка всегда мечтала уметь превращаться в птицу, открыть в себе такую же магию друидов, как у Мару, только быть крылатой и летать. А Хараи… она действительно умела. Она поднималась на невиданную высоту, стремилась ввысь, вдоль стены, и наконец приземлилась на самый край. Стражники, что стояли там, расступились и исчезли из виду.

— Они не станут её атаковать? — спросил Мару, тоже впечатлённый видом подруги, но не перестающий беспокоиться.

— Конечно, нет, — успокоил его Фоташ. — Это же высшая магия. Даже не будь она эсиром, её стали бы беречь не меньше.

****

В крылатой девушке Хараи Фантасэду узнали гораздо раньше, чем пришлось капать кровью на алтарь. Пришли люди из дворца, учителя, слуги, телохранители — коллеги Фоташа. Они подтвердили, что перед ними — эсир, Голос Тресфаллы, и мгновенно склонились в поклоне, хотя до Прихода Тресфаллы ещё оставалось время и формально девушка править не могла.

Но она и не собиралась. Она хотела отдохнуть, наесться, принять ванну и как следует выспаться. Ей даже не пришлось высказывать своё желание вслух, ведь оно было понятно и так, по её виду — исхудавшая, присыпанная песком, с потускневшими волосами, едва переставляющая ноги. Правда, нужно было объяснить насчёт друзей, но, оказывается, слуги поняли сразу: эти загорные люди спасли эсира, будущее песчаников. Так что кто бы они ни были — жуткие твари с головой шакала, страшные тощие личности в чёрной одежде и без лица или прозрачные куски тумана — всех нужно обеспечить заботой. К ним, может, и старались не приближаться, но их не боялись.

Когда отряд шёл по Городу, устало, но с интересом оглядываясь вокруг, рассматривая необычные конструкции домов и краснокожих людей, Игнис остановился возле одной из стен и приложил к ней пальцы.

И тут же отдёрнул, не сдержав болезненный возглас:

— Чёрт! Теперь понимаю, что он не просто так называется Раскалённым… да на стенах жарить можно!

— Эй! — Дарк помахал другу. — Игнис, осторожнее, рука у тебя последняя!

Игнис задумчиво посмотрел на тощего колдуна.

— Зэ'с элфэбк, — предположил Фоташ, глянув на Дарка оценивающе, и когда Игнис вопросительно приподнял свою острую бровь, миролюбиво перевёл. — Я бы ему врезал.

— Ты бы — и не сдержался? — удивился Игнис.

— Будь я тобой, — уточнил Фоташ.

— Будь ты мной, — усмехнулся парень, не собираясь спорить, кто из них изначально сдержаннее, ведь некроманты всегда славились своей невозмутимостью, — ты бы знал, что можешь получить в ответ.

Фоташ несколько секунд думал. Потом предложил:

— Один час в зале. Я покажу тебе, как не получить никакого ответа. Для этого даже не нужно две руки.

И продолжил свой путь. Игнис посмотрел на ухмыляющегося Дарка и выразительно провёл большим пальцем по горлу. Потом, для пущей убедительности, указал двумя пальцами на оба своих глаза, а потом, опустив руку ниже, на ноздри.

Засыпали все, очень довольные собой и друг другом. Потихоньку начиная всерьёз осознавать, что путь позади, миссия выполнена и Хараи живой и здоровой доставлена домой. Что не нужно больше экономить воду, еду, что проходящие мимо чародеи — не враги, а просто песчаники с магическим даром. И самое главное — что теперь у солнечников и туманников появился новый союзник!

Следующий день выдался насыщенным. Мин прихватила Анубиса, и они отправились изучать Город и говорить всем подряд людям «плэфсдекнт», что означало «здравствуйте» (к Анубису последнее, конечно, не относилось). Правда, у Мин постоянно выходило то «плэсдэкт», то «плэфснэт», но люди всё равно её понимали. Игнис где-то пропадал, и поговаривали, что его видели в компании хмурого Фоташа. Дарк пристал к одному из чародеев, выпытывая тонкости магии. Бедняга уже через полчаса пожалел, что согласился выучить язык странных гостей и пообещал помогать им осваиваться в новом месте. Правда, мужчина не знал, что ему ещё повезло: если бы ему в качестве собеседника достался Игнис, после беседы с ним чародей мог вообще засомневаться в том, что что-то понимает в собственной магии. Китара же обеспечивала министрам и ещё нескольким важным лицам Города беседу с Рамалом — нужно было поддерживать его образ с помощью силы, иначе люди не смогли бы увидеть и услышать духа.

Что касается друидов, то они, конечно, занялись тем, к чему толкала их специализация. Мару отправился в дворцовый сад изучать новые растительные формы жизни, Вилисана попросила отвести её в загон к ящерам, а заодно показать других зверей, если они есть в Городе, Мартина же отправилась в лазарет, чтобы не терять время зря и помочь самым тяжёлым больным.

Аксель пообещал, что не станет рушить каменных строений, и пошёл гулять по Городу сам. Кое-где даже помог строителями передвинуть пару глыб, легко объяснившись с песчаниками с помощью жестов. Сначала, конечно, люди удивились, когда увидели его, ведь не каждый житель огромного Города сразу в деталях узнал о том, что произошло вчера. Но всем гостям — даже Анубису — выдали специальные браслеты, созданные магами крови. На них был знак Героя, а такой давался лишь тем, кто многократно и успешно защищал Город от монстров, спас множество людей или совершил чудесное открытие, изменившее жизнь песчаников к лучшему.

Или тем, кто, рискуя своими жизнями, оберегал Фантасэду.

Конечно же, нельзя было не остаться на День и Ночь Прихода — самый яркий и незабываемый праздник Раскалённого Города. Отправляться в обратный путь было решено уже после того, как Хараи воссядет на свой законный трон. В сопровождении магнахэдов, на ящерах, с полными котомками запасов. А пока что нужно было потратить вечер на приготовления.

В мужской компании царило спокойствие. Ни кофе, ни чая у песчаников не было, но они заваривали какой-то интересный корень, который расслаблял и настраивал на задумчивый лад. Может быть, привычные к напитку горожане и настраивались, как надо. Некромантов, например, унесло в далёкие дебри разума. Дарк каждые пять минут начинал уверять друзей, что непременно будет маскарад, а раз так, он может совершенно спокойно выйти на улицы в мехорской голове, потому что все будут в масках, все наденут чьи-нибудь головы, может быть, кто-то тоже придёт в мехорской, это было бы занимательно. Игнис же, и без того склонный к рассуждениям, нёс какую-то околесицу, которую никто не слушал, а потом очень быстро заснул. Мару справлялся гораздо лучше — вероятно, лишние вещества не воспринимались его телом так остро из-за того, что он был друидом, так что парень делился с Акселем тем, что увидел в дворцовом саду. Маг Земли сидел почти без движения, хмурился, щурился, поджимал губы и бормотал «вот ты как!» или «вот так, значит!», наблюдая за сражающимися на его ладони крошечными каменными человечками, потом задавал Мару вполне уместный вопрос по теме, показывая, что слушает и не пропустил ни слова, а потом опять начинал бормотать.

В комнате девушек было веселее. Насчёт напитка их предупредила Хараи, поэтому в покои принесли сок и обычную воду. А ещё притащили ворох модных в Раскалённом Городе нарядов — и туманницы, и солнечницы решили, что оденутся так, как это принято у песчаников.

— …чёрную, вон ту чёрную дай! — Мин требовательно вытянула руку с растопыренными пальцами к Китаре, которая как раз, вытянув из общей кучи и подняв перед лицом, скептически рассматривала обычные чёрные штаны.

— Ты и так постоянно ходишь в чёрном, в чём тогда интерес? — покачала головой Китара, но штаны отдала.

— Именно в этом! Я же выбираю местную одежду — но не изменяю своим цветам! И вообще, я не только в чёрном хожу! Я люблю фиолетовый, и… о, Хараи, Хараи, дай мне эту штуку!!! — на этот раз некромантка почти подпрыгивала, поэтому песчаница поспешно отдала нечто длинное и розовое, чтобы не нервировать подругу. — Всё, я буду в этом! И на голову что-нибудь розовое, и на ноги! Хараи, у вас есть розовые туфли? Да-а, с белыми цветами даже лучше! Неси!

— Леди-телохранитель тебя сейчас уничтожит, — хихикнула Мартина, указывая на суровую невысокую песчаницу с двумя длинными косами, стоящую у выхода из покоев. С другой стороны двери стоял Анубис и сверлил её взглядом, чародейка в ответ делала то же самое.

— Разве статус Героев не позволяет нам помыкать эсиро… м!.. — весело спросила Мин, и на последнем слове Вилисана зажала ей рот рукой.

— Не говори таких вещей! — попросила она. — Герои, друзья, всё равно — она будет тут править, и она не должна создавать впечатление, что может подчиняться.

— Это же просто просьба! — протянула Мин.

— Просто осторожнее, — Вилисана улыбнулась.

— Тогда давай ты будешь просить! — просияла Мин. — Ты принцесса, они знают!

— Я без свиты, — светловолосая друидка пожала плечами.

— Мы твоя свита! — торжественно заявила Мартина. — Вот смотри: Аксель, Дарк и Анубис — личные телохранители, я и Мару — твои лекари, Китара — фрейлина, которая помогает выбирать наряды, Игнис — преподаватель каких-нибудь скучных наук…

— А Мин? — это было интересно уже всем.

— А Мин ты возишь с собой для веселья! — закончила девушка.

— Эй, я шут, что ли?! — возмутилась некромантка. — Чего вы смеётесь?..

Вернулась Хараи, за ней вошли служанки с сундучками, в которых лежали разнообразные туфли. Девушки принялись копошиться уже там — наряды почти все уже выбрали, оставались обувь, украшения и головные уборы. Правда, с туфлями некроманткам пришлось туговато, особенно Китаре. Её узкие и достаточно длинные ступни или не влезали в обувь, или ездили в ней из стороны в сторону, так что пришлось срочно вызывать мастера. Повезло, что обувь была не такой, как в туманном краю, а мягкой, почти тканевой, и переделать её было проще.

— Хараи, а если бы тебя охранял сейчас мужчина, он бы не вошёл в покои? — поинтересовалась Вилисана. — У меня, например, никто войти не мог, если я не звала, и стража стояла снаружи. А у вас тут и дверей нет, только занавески…

— Конечно, именно поэтому выбрали женщину, — кивнула песчаница. — И, похоже, она очень злится на Анубиса за то, что он наблюдает, как переодеваются девушки.

— Она разве не знает, что он мёртвый? — спросила Мин.

— Даже если сказать, всё равно не поверит, — покачала головой Хараи. — Видит перед собой полуголое мужское тело. Даже если голова шакалья, остальное-то всё как у людей.

— Да, мужское… — вспомнила Мартина один пикантный момент из прошлого.

— Но я позволила, — продолжала Хараи. — А значит, его нельзя прогнать.

— То есть если бы ты позволила охранять себя Фоташу, то остался бы он? — спросила Китара. — Ты же имеешь право решать, и если тебе предлагают женщину, можешь от неё отказаться?

— Право, — Хараи невесело усмехнулась. — Завтра я стану настоящим эсиром, у меня не будет никаких вопросов о правах. У меня будет только власть.

— Хм… но… — Вилисана задумалась. — А если Фантасэда окажется безумцем и начнёт всех убивать направо и налево? Неужели люди будут восхвалять его и тогда?

— Такое было однажды, — вспомнила песчаница. — Я знаю из истории. Не то чтобы он был безумен, но он был очень жесток и спокойно убивал тех, кто был ему неугоден.

— И что с ним случилось? — Мартина отложила пару коричневых туфелек с витым золотым узором.

— Ну, тогда в городе была ещё одна Фантасэда — его дочь. И люди выбрали её. Ведь голос Тресфаллы может быть только в одном из правящего рода.

— А если братья? — спросила Мин. — Как выбрать, кому из них быть эсиром?

— Больше одного ребёнка у Фантасэды не родится, — Хараи покачала головой. — Правит отец, потом, когда его сын достигает возраста двухсот лун, голос Тресфаллы переходит к нему. Такое правило.

— А у того… злого эсира, дочь была младше двухсот? И её всё равно выбрали? — уточнила Вилисана.

— Да, она была маленькой девочкой. Хотя… — песчаница задумалась. — Я слышала и такую версию, что у него не было дочери. Но в Городе тогда был высший маг, способный призвать Тресфаллу. И она явилась для того, чтобы дать совет. Может быть, лишила того эсира прав, наделила ими кого-то другого… точно никто не знает.

— Вот ужас… — выдохнула Мин. — А для беседы она приходит не в том облике, который… ну… в нормальном?

— Это мог бы сказать нам только тот древний маг… — у Хараи сделалось грустное лицо.

— А если у эсира не будет детей? — Мартина склонила голову к плечу. — Его ведь не могут заставить их иметь?

— Всегда есть, — пожала плечами Хараи. — Может быть, все эсиры всегда понимали свою роль и относились к ней ответственно. А Сехат Фантасэда… тот жестокий… может, он и отказался, и тогда Тресфалла решила его заменить. Но кто может сказать наверняка?

— Думаю, Фоташ мог бы, — тихо предположила Китара. — Он мог бы спросить.

— Фоташ придёт завтра на праздник? — поинтересовалась Мартина. — Будет тебя сопровождать?

— Нет, — Хараи поникла. — Не придёт…

— Но… почему? — удивилась Мин. Она привыкла, что Фоташ постоянно рядом с Хараи, и тот факт, что Фантасэду охраняет женщина, её вначале поразил.

— Он ушёл… — тяжело вздохнула песчаница.

— То есть — ушёл? — Вилисана расширила глаза.

— Ушёл, — ещё тише ответила Хараи. — За стену, в бескрайние пески. Ещё вчера. Сказал… сказал, что «передал меня в надёжные руки», — она усмехнулась, но это получилось больше похоже на всхлип. — Подумать только… я боялась Рамала, я считала его почти всемогущим… а самый сильный магнахэд в мире всё время был рядом со мной, только протянуть руку…

Девушки молчали, сочувственно глядя на песчаницу.

— Наверное, я никогда не смогу его понять, — решительно помотала головой Хараи. — Какие у него цели, что он ищет в жизни? Нет, никогда…

Весь следующий день Город гулял, все отмечали Приход Тресфаллы в тело Хараи — больше символическая процедура, но чрезвычайно важная. Все были веселы, улыбались друг другу, на Анубиса нацепили уйму цветочных венков, а одна смелая женщина даже пригласила его на танец, который устроили вечером на площади. Танцевали и Мин с Игнисом — оба делали это неважно, наступали друг другу на ноги и смешили этим самих себя и окружающих. Танцевала Китара — выбирала тех, что повыше, и кружилась с ними под музыку, не зная нужных движений, но прекрасно ловя ритм и интуитивно угадывая, куда шагнуть или развернуться. Вилисана с Акселем постоянно расходились в стороны в толпе, но каждый раз сталкивались опять, расходились — и снова сталкивались. Танцевали Мару с Хараи — на небольшом возвышении, окружённом четырьмя воинами и шестью магнахэдами-телохранителями.

Мартина, немного уставшая от радостного скаканья в компании темнолицых белозубых людей, сидела на скамье и наблюдала за эсиром и её новым другом. Мару смотрел в розовые глаза так, как никогда ещё ни на кого не смотрел, и Мартина, знающая своего лучшего друга с самого детства, прекрасно расшифровывала этот взгляд.

Рядом с ней кто-то присел. Девушка не обратила внимания — пока она отдыхала, её соседи сменились раз десять, и каждый раз проверять, кто они, было уже не интересно.

— Тебе очень идёт эта причёска, — сказал Дарк, и только тогда Мартина повернулась. Улыбнулась. Сегодняшний Дарк ей тоже нравился. На нём была свободная белая рубашка с отделкой тонким бордовым шнуром, широкие светлые штаны, из-за которых ноги не так походили на соломины, и чёрные туфли с какой-то бордовой вязью. А самое главное, конечно, — белый тюрбан (этому названию научила ребят Хараи, и тогда же все поняли, что Игнис вышел в поход не с полотенцем, повязанным на голову, а в национальном головном уборе песчаников), который скрывал и лысину, и паучий рисунок на ней.

Мартина старалась сочетать красное с жёлтым — и сохранить любимый цвет, и подключить местный. Коричневые туфли с золотым узором, длинная красная юбка из нескольких прямоугольных лоскутков, которая развевалась от ветра, и жёлтое приспособление сверху. С точки зрения друидки, это был просто длинный тонкий шарф, который хитрым образом обернули вокруг груди и плеч, прикрыв всё важное, но при этом оставив обнажённым всё остальное. Из украшений на девушке были только два красных широких браслета, на которых были выбиты чёрные витиеватые узоры. А волосы она подняла вверх и закрепила тоненькими живыми веточками со светло-жёлтыми цветами — волшебство расположило веточки так, чтобы они удерживали волосы, а цветы продолжали цвести. Не то чтобы Дарк оценил именно этот хитрый ход или выбор цветов. Просто он вдруг увидел, что шея у Мартины пусть и не такая, как у Китары, но довольно тонкая и изящная, и это стало для него приятным открытием.

— А тебе идёт белый, — улыбнулась Мартина. — Особенно после пустыни. Ты стал почти смуглым!

— Наверное, если бы у меня за время путешествия ещё и волосы отросли, я бы даже приз какой-нибудь получил? — прищурился Дарк.

— Вечно ты выгоду ищешь, — Мартина опять радостно посмотрела на Мару и Хараи. — Кстати, родной цвет глаз тебе идёт гораздо больше!

Дарк склонил голову, пряча улыбку. Потом развернулся туда же, куда друидка, и теперь они оба наблюдали за эсиром и её партнёром по танцу.

— Мартина… — осторожно начал Дарк.

— Что? — девушка была захвачена праздником, поэтому в голову не лезли мысли о том, что некромант, возможно, пришёл с серьёзным разговором, и что у него какой-то подозрительный голос.

— Вот скажи… ты бы хотела, чтобы у твоего ребёнка был магический дар?

Вопрос всё-таки немного выбил Мартину из колеи, и она удивлённо развернулась.

— Не знаю… я не думала об этом, — она пожала плечами, улыбнулась опять. — Хотя маленький друидик… было бы прекрасно, конечно.

— А если родится без дара? Ты… расстроишься? — Дарк глядел куда-то в толпу и периодически — на стену дальнего дома.

— Ещё чего не хватало! — возмутилась Мартина, посмотрев на колдуна в упор. — Это же мой маленький человечек, я буду любить его, каким бы он ни был! Друид, не друид, какая разница!

— А если… — Дарк выждал, пока Мартина вернётся к созерцанию танцующих, и продолжил, украдкой на неё поглядывая. — Родится… с даром некроманта?

Девушка не отвечала, и Дарк решил, что лучше ему, наверное, уйти. Но оказалось, что она просто думала, представляя варианты.

— Я не смогу за ним следить так, как надо, конечно, — она пожала плечами. — Придётся покупать амулеты — у вас же они тоже есть, для новорождённых без контроля силы? И искать куратора. Но… мой сын, или дочка. Разве имеет значение, какая у них сила и есть ли она вообще?

Дарк кивнул, довольный, что Мартина отвечает на вопросы, а не возмущается и спихивает его с лавки. Но тут как раз Мартина и возмутилась.

— И вообще, что за вопросы? Какой ещё дар некроманта, Дарк? Ты о чём говоришь?! — друидка решительно помотала головой, потом серьёзно посмотрела на парня и схватила его за руки. — Так. Надо выветрить эти мысли из твоей головы.

— Что ты… куда ты меня тащишь? — заволновался Дарк, вынужденно сползая со скамьи.

— Мы идём танцевать. Цыц! Я сказала, идём, и не надо выдумывать про больную ногу! Хватит прихрамывать! О ужас, страшная пухлая друидка обижает беззащитное саженное чудовище! Ой, Анубис!.. Прости, это я не о тебе… Дарк, стоять!!! Кого ты пытаешься обмануть? Вот уж не поверю, что ты расплачешься из-за «чудовища»… прекрати дёргать губой! Так, всё… повторяй за мной, делаешь шаг вбок… вбок, Дарк, а не на мою ногу! О Древо, похоже, хромать будем мы оба…