Падение Шонкейт

Наступление началось неожиданно, эльфы даже не успели подтянуть все свои ударные силы к границам. Тау удалось обмануть эльфов, послав часть, самую малую часть войска в Пельсивию и, тем самым, оттянув значительные силы эльфов от границы с Эргбаденом. Теперь при всём своём желании эльфы не могли дать достойный отпор. Вслед за солнцем в небо взметнулись драконы и полностью закрыли его от эльфов.

Над Шонкейт воцарилась ночь, которая будет вспоминаться теми, кто пережил её, как самый кошмарный сон в их жизни. С одного фланга на эльфов обрушилась магия драконов, с другого — подавляющая сознание магия чужаков. Многие эльфы метались в панике, другие покорно падали перед захватчиками на колени и оставались стоять так на долгие часы. Лучшие эльфийские воины с трудом, но противостояли давлению врага, за что жестоко поплатились.

То тут, то там небо озарялось вспышками света, шедшего от губительного огня драконов. Мучительные крики сожжённых заживо эльфов эхом отзывались на каждый взмах гигантских крыльев. Тау непосредственно не участвовал во всём этом ужасе, прежде всего потому, что его дракон Виесэ отказался уничтожать эльфов, среди которых было много беззащитных детей. Настаивать на своём Тау не стал. Поэтому, увидев, что Шонкейт лембо за лембо оказывается в его власти, Повелитель Дэвинетт направил своего дракона в сторону королевского замка. Он находился на довольно-таки большом расстоянии от мест сражений, но звуки происходящего доносились и до него.

Как ни странно, никакой паники среди тех, кто остался в Макуис, не было. Вступить в возможно последний для них бой готовились все без исключения: женщины, старики и дети — все те, кто мог держать в руках оружие и обрушить его на врага. Решимости противостоять врагу им тоже было не занимать. Но она почти полностью улетучилась, стоило только Виесэ подлететь ближе к замку.

Чувствуя, как на всех, да и на него самого постепенно находит смятение, смешанное с отчаянием и безысходностью своего положения, Ейсен решил подняться на одну из башен замка. Сначала он ничего не заметил, но вскоре на горизонте появилась маленькая точка, которая стремительно росла. Вместе с ней росло ощущение приближающейся смерти. Огромный зелёный дракон нёсся на него, из последних сил Ейсен сжимал в руках свой меч.

Тау заметил на одной из башен замка одиноко стоящего эльфа. Даже издалека нетрудно было заметить, что он напуган и находится под воздействием магии дракона. Но он также и не выпускал из рук меч, хотя было бы наивно и глупо предполагать, что он сможет защитить его. Но Тау даже не улыбнулся при этой мысли, в душе он восхищался мужеством своего врага, такие как он редко встречались на его пути. Он не стал нападать на него, а сделал один единственный круг вокруг города.

Пролетая над Макуис, Дэвинетт смог дать волю своим эмоциям; столица вечно враждебного его народу королевства была у его ног, и её высокомерные горожане в панике метались по её улицам, порой до смерти затаптывая друг друга. Лишь немногие, как тот юноша на башне, сдерживали себя, готовясь принять бой. Сделав круг, дракон взмыл высоко в небо, а после резко спикировал возле Ейсена.

Эльф даже не понял, как он не потерял сознание, когда перед его лицом возникла зелёная морда дракона. Потом, подчиняясь приказу своего седока, дракон развернулся на месте, и Ейсен оказался лицом к лицу с Великим Повелителем Дэвинеттом. Если, конечно, можно так сказать, ведь лицо Дэвинетта как обычно плотно закрывал шлем. Видя, что Повелитель не собирается вступать в бой с эльфом, Виесэ неслышно прошептал заклинание, которое оградило эльфа от драконьей магии.

Теперь Тау мог обратиться к эльфу, зная, что его слова будут услышаны.

— Должен признать, у эльфийского народа есть сыновья, которыми он может гордиться, — голос эрга из-под шлема звучал гулко и несколько зловеще. — Хотя я надеюсь, что ты всерьёз не рассчитывал защитить себя от дракона с помощью этой вот игрушки. Это было бы, по крайней мере, глупо. Но сейчас не об этом. Передай своему королю, что я предлагаю ему капитулировать. И чем скорей он это сделает, тем больше эльфийских жизней он спасёт от мучительной смерти.

Удаляясь от замка, Тау заметил озеро и небольшую хижину возле него. В его голове промелькнула шальная мысль: а не продемонстрировать ли перед королевским двором на этом домике свою мощь. Так они быстрее согласятся сдаться. Однако и на этот раз зелёный дракон отказался подчиниться его приказу. И вновь эргу подумалось, что возможно у его зелёного есть другой хозяин. И он подчиняется прежде всего ему, а вовсе не Великому Повелителю, как считают многие.

Гьявеллотто только что выслушал Ейсена и, стоя у окна, смотрел в него. Но то, что он там видел, отнюдь не успокаивало короля. Наоборот, душа его кричала от боли, Шонкейт был в огне. Горели леса и строения, а вместе с ними сгорал заживо его народ. И он принял решение, хоть и нелегко оно ему далось. Он медленно, словно постарел сразу на несколько сотен лет, повернулся.

— Как ни больно признавать это, но сейчас мы не можем противостоять этому врагу. Но мы сможем сберечь свой народ для следующей битвы. Вывесить белые флаги! Мы капитулируем.

С тех пор как была объявлена полная капитуляция эльфийской армии, Юсселла старалась как можно реже передвигаться по дворцу. Вот и сейчас она в одиночестве сидела в своей комнате, когда в дверь постучали. Не дожидаясь ответа, в спальню вошли два солдата Повелителя. Молча, не произнося ни слова, один из них протянул изумлённой девушке записку. Она осторожно развернула её. Текст, аккуратным почерком написанный на кайдисском языке, гласил следующее:

«Ваше высочество должно немедленно проследовать в сопровождении солдат в мои покои. Возражения не принимаются. Визит ко мне и существование этой записки должны остаться в полной тайне ото всех. Повелитель Дэвинетт».

Не успела Юсселла прочесть записку до конца, как она тут же вспыхнула и растворилась в воздухе. Невольно эльфийка вздрогнула; слишком долго в Шонкейт не было ничего магического. В это время один из солдат подошёл к двери, а другой встал за спиной Юсселлы, давая понять, что ей пора идти. Эльфийке ничего не оставалось, как подчиниться.

К счастью, по дороге к Повелителю им никто не встретился. Её привели в покои Дэвинетта. Раньше они служили в качестве одной из гостевых комнат дворца. Юсселла очень любила эту комнату, и когда она не была занята, частенько уединялась здесь. Сердце её защемило при мысли, что теперь здесь живёт кто-то чужой и враждебный ей. Хотя нужно было отдать ему должное: он занял свободные комнаты замка, а не выгнал эльфов из их спален. За королевской семьёй были оставлены их собственные покои, а не были распределены между офицерами Повелителя.

Солдаты, приведшие её в покои Повелителя, ушли, и Юсселла осталась в комнате одна. Оглядевшись, она заняла приготовленный для неё стул. Прошло несколько минут тягостного ожидания в неизвестности прежде, чем дверь комнаты неслышно отворилась. Вошедший подошёл уже близко, когда эльфийка обернулась. Перед её взором возник некто в далеко не бедных доспехах.

О Повелителе давно уже ходили легенды, и все без исключения знали, что он скрывает свою внешность от других. Кое-кто говорил, что он делает это, чтобы скрыть её, до того она безобразна. И сейчас Юсселла была склонна поверить им, хотя ей с трудом верилось, что перед ней Повелитель. Да и кто может поверить, что эта бесформенная масса под грудой металла может быть Великим Повелителем, так быстро захватившим казалось непреступный Шонкейт? Но как могло быть иначе? Ведь за дверьми стоит охрана, и никого другого сюда просто не допустят.

Из-под шлема послышалось что-то несвязное, больше похожее на какое-то кваканье, чем на членораздельную речь. «Повелитель» подходил всё ближе и ближе к эльфийке. Инстинктивно стараясь избежать контакта с отвратительным ей существом, она вжалась в стул. Смачно причмокивая, «Повелитель» склонился над бедной девушкой.

— Хороша, хороша…

Рука в латной перчатке потянулась к её лицу, и Юсселла так резко отшатнулась от неё, что чуть не свалилась со стула. Раздался режущий слух, лающий смех.

— Ну, ничего. Мы ещё полюбим друг друга.

И «Повелитель» стал ходить вокруг стула, постоянно принюхиваясь к эльфийке, но попыток прикоснуться к ней больше не предпринимал. С каждой новой минутой, Юсселла чувствовала, как силы оставляют её, к горлу подступила тошнота. Она больше не могла терпеть это отвратительное дыхание, омерзительное сопение рядом с собой. Ей было дурно, она понимала, что вот-вот свалится в обморок. А он всё ходил и ходил кругами вокруг неё.

— Развлекаешься?

Неожиданный властный голос привёл эльфийку в чувства. Её мучитель сначала, как ей показалось, ухмыльнулся, но после его настроение резко изменилось.

— Иди, развлекайся где-нибудь в другом месте и с кем-нибудь другим. Это тебе не какая-нибудь потаскушка из какой-нибудь богами забытой дыры. Перед тобой кронпринцесса эльфов. Так что, пойди, поищи кого-нибудь своего уровня. А если увижу, что ты ещё раз без моего разрешения крутишься возле неё, пеняй на себя. У меня к тебе всё, и чтобы я тебя в ближайшие три дня не видел.

После этих слов мучителя Юсселлы как ветром сдуло. Теперь придя немного в себя, она смогла лучше рассмотреть Повелителя Дэвинетта. То, что теперь перед ней настоящий Великий Повелитель, у неё сомнений не было. Юсселла сидела перед Дэвинеттом и старалась понять, что за существо перед ней, к какой расе он принадлежит. Он был высокого роста, хорошо сложён, это было заметно, особенно благодаря тому, что Повелитель был облачён в искусной работы доспехи. Лицо его полностью закрывал шлем. Понять, как выглядит её собеседник, не представлялось возможным. Лишь сквозь прорези шлема были видны его глаза. Они в упор смотрели на неё, и Юсселла, словно зачарованная, смотрела в них.

«А он, скорей всего, молод и хорош собой», — невольно промелькнуло в её голове. Хоть и не изменилось выражение его глаз, Юсселле почему-то показалось, что Повелитель улыбнулся, стоило ей так о нём подумать. Повелитель тем временем подошёл к ней поближе. Сердце бедной эльфийки забилось быстрей, но теперь не от страха и омерзения как всего несколько минут назад. Вовсе нет. И она понимала, что послужило тому причиной.

Как ни было ужасно признаваться в этом, но этот агрессор, погубивший многие жизни её сородичей, с невиданной жестокостью захвативший её земли, взволновал её так, как ранее не волновал никто из мужчин, даже её жених, которого она искренне, всем сердцем любила. Но, похоже, цель, с которой Дэвинетт пригласил её к себе, была отличной от той, какую продемонстрировал до его прихода его же офицер. В Юсселле боролись смешанные чувства; она не знала — радоваться ей или огорчаться. Она чувствовала себя предательницей своего народа, но ей ужасно хотелось, чтобы он прикоснулся к ней.

— Сразу должен оговориться, ты здесь не для того, чтобы удовлетворить мои мужские потребности.

Наверное, по выражению её глаз он понял, о чём она сейчас подумала. Юсселле только оставалось надеяться, что увидел он в них не желание, а страх.

— Ты можешь не беспокоиться по этому поводу. Единственная женщина, которая меня сейчас волнует, находится далеко отсюда. И какое-то время я могу потерпеть без женской ласки, но даже когда она мне понадобится, насильно добиваться её я не намерен. Поверь, на Кайдисе найдётся достаточно женщин, кто добровольно согласится быть со мной. А теперь о цели, из-за которой, собственно, ты здесь. Мне нужно, чтобы ты провела меня к Тинте. И чем быстрей, тем лучше.

Юсселла решила, что она ослышалась. Провести его к Тинте? Это просто невозможно! Эльфы были уверены, что у них можно отнять всё, что угодно, но только не Библиотеку. А если быть до конца откровенным, никто из тех, кто пытался идти войной на Шонкейт раньше и не вспоминал о Тинте, их интересовали золото, драгоценности, но никак не библиотека. Юсселла в отчаянии замотала головой, она не могла допустить, чтобы и этот последний оплот её народа был взят врагом.

— Нет, это невозможно. Я не смогу провести тебя.

— Нет ничего невозможного, — Дэвинетт стоял, возвышаясь над эльфийкой, все своим видом показывая, что не сомневается в том, что получит желаемое, — по крайней мере, я не встречал и не слышал об этом. Ты проведёшь меня к Тинте.

— Нет, я ни за что не стану показывать тебе дорогу к Библиотеке.

— Ну, зачем же так сразу. Ты говоришь, даже не подумав хорошо. Ты даже не взвесила все «за» и «против». А я даю тебе возможность выбора. Не забывай, выбор есть всегда. Либо ты соглашаешься, либо… — Юсселла не дала ему договорить.

— Ты не получишь того, что просишь у меня. Никогда! — стиснув зубы, в очередной раз повторила она. — Ты можешь убить меня, но своего не добьёшься.

— Во-первых, я не прошу, а требую. А во-вторых, если ты так хочешь, я убью тебя, — спокойно произнёс Тау. — Но прежде ты увидишь, как погибнет твой народ. Так что выбирай, что лучше будет для тебя: твоя собственная смерть и мучительная смерть всего твоего народа или же исполнение моего единственного для тебя приказа. К тому же не стоит забывать, что ты не единственная, кто знает дорогу к Библиотеке. Остальные могут оказаться куда более сговорчивыми, и твоя смерть будет просто бессмысленной.

— Ты все равно уничтожишь мой народ, — уже не так уверенно произнесла Юсселла. — Так что толку идти на поводу у тебя?

— Давай подойдём к этому вопросу с другой стороны, — эрг зашёл за спину эльфийки и склонился над ней. — Да, я не оставлю эльфов в покое, но у вас появляется шанс. Маленький, но всё-таки шанс, что кто-нибудь останется в живых и продолжит ваш род, а после, может быть, попытается отомстить за вас. И кто знает, вероятно, ему это даже и удастся. К тому же смерть тех, кто погибнет в этой войне, не будет такой мучительной. Подумай о ваших детях, стариках. У тебя есть время поразмыслить над моими словами, — Дэвинетт выпрямился и обошёл стул. — Завтра я жду твоего ответа. Помни, сейчас в твоих руках судьба твоего народа. А теперь иди и не забудь, наш разговор должен остаться втайне от других. Никому ни слова. Ну, иди же, чего ждёшь?

— Что же мне сказать, если спросят, почему Повелитель вызвал меня к себе? — подумала Юсселла, выходя их покоев Дэвинетта.

— Ну, ты это сама уж придумай. Ты девушка смышлёная, как-нибудь выйдешь из положения, — донеслось ей в след. Юсселла от неожиданности вздрогнула, она была готова поклясться, что не произнесла вслух ни слова. Не оборачиваясь, принцесса поспешила подальше от покоев Повелителя.

Тау был доволен собой. Да, всё-таки эльфы глупо поступили, когда-то запретив у себя магию. Иначе Юсселла вспомнила бы, что в своё время читать мысли мог чуть ли не каждый эльф. Оставалось надеяться, что всё это представление подействует на неё, и она сдастся. Как ни крути, без её помощи ему не обойтись. Да, в Шонкейт и в Макуис, в частности, нет недостатка в шемэн. Но где гарантия, что выбери он кого-то другого, она не проболтается в первый же день? Хотя если всё-таки Юсселла не согласится, придётся искать другую кандидатуру себе в проводники. Ничего тут не поделаешь.

Юсселле по возвращении со встречи с Повелителем никто никаких вопросов не задавал, словно никому об этой встрече не было известно. Солдаты Дэвинетта препроводили принцессу до её покоев и оставили в серьёзных думах. Эльфийке предстояло принять нелёгкое решение, но она его приняла. И даже ей самой было не до конца ясно, только ли беспокойство за судьбу своего народа побудило её согласиться.

От одной мысли, что ей придётся ночью сквозь лесную чащу вести Повелителя, остаться с ним наедине там, где никого больше не будет рядом, её обдувало холодом, и по телу бежали мурашки. Она много раз слышала, что в таких вот захватнических войнах насилие со стороны победителей по отношению к захваченным женщинам дело весьма частое. Юсселле было очень стыдно признаваться, но ей нестерпимо хотелось, чтобы там, в лесу, Повелитель применил к ней свою силу. Конечно, она будет сопротивляться, но недостаточно для того, чтобы…

Мысль об этом будоражила эльфийку, она не давала ей сосредоточиться на чём-либо ещё, кроме как на мысли о Повелителе. Последним усилием воли она заставила себя успокоиться и напомнила о своей собственной догадке, что Повелитель умеет читать её мысли. А если это так, то он сможет узнать о её тайных желаниях по отношению к нему. А этого она просто не вынесет, она умрёт со стыда.

Немного придя в себя и дав себе слово, вести себя с Повелителем как можно более холодно, Юсселла покинула спальню и отправилась на поиски Повелителя, чтобы дать ему ответ.

Случайно увидев, как её сестра отправилась бродить по дворцу, Пьюма была крайне удивлена. Все знали, что с тех пор, как Макуис был сдан врагу, Юсселла отдалилась от всех и выходила из своей комнаты лишь по крайней необходимости. Но сейчас она направлялась не к кому-нибудь из своих родственников или друзей, а в то крыло дворца, которое было полностью отдано в распоряжение Повелителя.

Это странное обстоятельство побудило Пьюму тайком последовать за сестрой, о чём она впоследствии не пожалела. Ибо она оказалась свидетельницей встречи Юсселлы и Повелителя Дэвинетта.