1

— И вот ты пре-представляешь?.. Я! Да я для него!… ну, это… да я всё для него д-делал! И Луну, ик, украл, и в город этот… как его… о, Пе-петербряк! Вот в этот вот его отвёз! И тапки эти, ик, красные для бабы этой его достал! А он...!

Эх… первый посетитель за квартал, пусть даже им и оказался чёрт с повышенной любовью к сильному спиртному. Нет, ну что за нечисть нынче пошла?! Судьба у него, видите ли, тяжёлая! Клиент, видите ли, кинул! И ведь каждый несчастный свято уверен в той истине, что каждый может спокойно, а главное, совершенно бесплатно, поплакаться в мою казённую жилетку, а я ведь не психоаналитик ни разу, и нервные клетки мои это… того… нет их почти от такой суматошной жизни! Даже моя регенерация не способствует их востановлению! Так, ну а тем временем, чёрт-алкоголик продолжал жаловаться на свою чертячью жизнь.

— А шо он?! Как последняя крыса он поступил, вот шо!

— Вам ещё налить, или уже расплатитесь?

— Погодь! Налей ещё, я не догово-ик-рил! Дык вот, он, как последняя скотина! Негодяй! Подлец! Взял эту… ну как его… а, хворостину… И… и… и!

Чёрт свалился с табурета и начал кататься в истерике, заливая пол горючими слезами. И это не фигуральное выражение. Слёзы чертей очень ценятся как отличное легковоспламеняющееся вещество, и сами черти на этом неплохо зарабатывают, хоть плакать их почти невозможно заставить. Разве что если их сильно обидеть, и то не всегда…

Вот и сейчас Горгона Михайловна проворно подняла чёрта с пола и, подставив его рогатую башку над жестяным ведром для протирки пола, наполняла его слезами, а я флегматично поддакивал звукам, который посетитель выдавал сквозь истерику. Судя по довольной роже официантки и усилившимся рыданиям чёрта — вполне успешно поддакивал. Когда же успокаивающий коктейль на основе жухлой валерианы и успокоительного для слонов под названием: «Булавой-по-темечку» начал действовать, посетитель, свернувшись в позу эмбриона и обняв злосчастное ведро, тихо засопел под барной стойкой. Я позволил себе расслабиться и одёрнуть проклятый красный галстук под тёплым полушубком из шерсти с ягодиц придворных козлов Его Чернейшества, которая на самом-то деле была подделкой, но, не смотря на это, она была тёплая и даже по размеру. Чёртова удавка в последнее время просто врезалась каждое утро мне в шею, будто бы пытаясь задушить. Может это связано с тем, что Хозяин не выходит из своего кабинета? А может и с тем, что творится в Лимбе? без понятия. Но, не буду забегать наперёд ведь для начала мне нужно представиться.

Сергей Вяземский. Не помню, сколько лет, ибо уже не считаю. Холост. Для друзей просто Сергей, Серый или Серёга, ну и ещё с пяток производных от моего имени. Для всех остальных в Лимбе и по совместительству, гигантским городом-государством, в котором живёт вся низшая нежить и нечисть, а так же некоторые представители среднего демонического сословия я: "Бармен", "Кусок мяса", "Бешеная отбивная", "Безумный галстук", ну и всё в таком духе. А почему бешеная? Да потому, что я не хочу помирать и всё время держу наготове свой верный обрез горизонтальной двустволки. А вообще, я вполне себе мирный, даже пацифист в каком-то роде. Ну, кроме тех случаев, когда меня пытаются съесть. Да даже в коктейли я почти ничего вредного не добавляю, а посетителям мои выходки в основном даже нравятся. Правда вот их-то как раз и нет уже почти квартал. А всё почему? А всё потому, что у нас тут образовался локальный ледниковый период в самом буквальном смысле этого слова!

Ад, как таковой, всегда был довольно жарким местом. Всё потому, что где-то на нижних Кругах располагалось знаменитое Пекло, которое снабжало отоплением все вышестоящие уровни, но, учитывая, что Лимб — самый первый и самый верхний Круг, то в этой унылой пустыне всегда поддерживалась оптимальная для жизни нечисти и не только температура воздуха. Однако где-то с квартал назад что-то произошло. А вот что конкретно, не знает даже тот чёрт-пьяница, жаловавшийся на неудачные дипломатические отношения с представителем человеческого племени.

А началось всё с небольшого похолодания. Этого, по сути, никто и не заметил. Никто, кроме меня и моего лучшего друга Андрея. С каждым днём в Лимбе становилось всё холоднее. Даже нечисть начала что-то подозревать, когда в одно солнце вместо грязно коричневой воды с неба полетели коричневые хлопья снега. Постепенно Лимб начал оледеневать. Многие собрали вещи, и ушли, некоторые перебрались на Терру на время, а остальные закрылись в своих домах в надежде переждать холода. Однако катаклизм и не думал прекращаться. Бывали случаи, когда с улицы раздавалось зычное: "Зима близко!" и "Мы все умрём". И где такого нахватались, ума не приложу, потому что в большинстве своём здешняя нечисть не знает даже такого слова, как "зима", не то, что его значения. В противном случае, я бы не разжёвывал Бэлле значение этого слова! Или она об этом знала, и просто хотела надо мной поглумиться? Эх, сейчас у неё об этом даже и не спросишь. Жаль. Очень жаль. Не хватает её здесь, с её пошлыми шуточками и неприличными подглядываниями в мою сторону время от времени, когда она "совершенно случайно" роняла что-то на пол и поднимала это, не сгибая колен, будучи при этом или в очень короткой пышной юбчонке или обтягивающих штанах, и ждала от меня в этот момент хоть какой-то реакции. Но внешне я этого не показывал ибо я не хотел оказаться в том самом её шкафу. Так что-то я отвлёкся! Так вот. В следующую седмицу Лимб почти полностью превратился в ледяное королевство. Носу нельзя было высунуть и не получить при этом обморожение. Вся эта свистопляска вылилась в полное отсутствием посетителей, что очень сильно злило Хозяина. Но он всё-таки выдал нам с Горгоной Михайловной премию и отправил на рынок купить тёплых вещей. Андрюха же со склада подогнал мне ржавую печь-буржуйку, которую мы и топили каждый день впавшими в спячку кикиморами и мелкими лешими, заботливо поставляемыми мне со стороны Тёмного босса. Эта личность в дорогом костюме, вместе со своей «помощью», также не забывал "мягко" намекать мне о моём обещании, спасти его дочь. Правда тут было дело в том, что для меня эта "просьба" превратилась в прямой приказ из серии: "Как хочешь, так и выполняй, но что б к обеду всё было сделано!"

Вот и собрались мы, четыре умных (относительно) головы, решить этот вопрос. Я, Андрей, Игорь, да Михаил. Каждое солнце мы устраивали локальный мозговой штурм в лаборатории сумасшедшего учёного, целью которого являлось найти пропавшую девочку (девушку… женщину…). Но всё зря. Никаких зацепок, слухов, интересных историй или подробностей от «скорбящего» отца не было. И вот хоть бы кто бы мне сказал, а лучше бы на карте отметил её точное местоположение и предоставил эту карту нам. Мало того, высокоуважаемый Дмитрий Алексеевич почти каждое солнце названивал мне на телефон и спрашивал один и тот же несчастный вопрос: «Когда вы уже, наконец, спасёте мою дочь!». И ведь не скажешь ему, что не можешь уйти из бара больше чем на сутки, где искать пропавшую — не знаешь и вообще у нас тут Ледниковый Период, так что я в спячке! Но, это же начальство. Сказали — делай! А то, как тебе этот приказ исполнять, ты уже сам думай. И ему было совершенно наплевать на то, что нет абсолютно никакой информации, и того, куда мне, собственно идти, как мне её находить и от кого спасать. Абсолютно ничего!

Горгона Михайловна вырвала ведро из цепких когтистых пальцев чёрта и с размаху вылила его содержимое в жерло печки, стоящей в центре бара. Жадное пламя радостно взвыло в трубе, приняв горючее угощение. Глядя на это пламя я невольно вспомнил Эвелину. Взбалмошная Высшая огненная демонесса исчезла уже на следующее утро после триумфальной победы над спятившей на почве человеческой крови бывшей официантки бара и больше не подавала даже знаков своего существования. Неуправляемая, высокомерная, заносчивая… и я по ней скучаю. Скучаю по её высокомерию и склонность поджигать всё силой своей всемогущей хотелки. Причина её исчезновения мне была совершенно не понятна. Хотя, возможно она всё ещё скрывается от Охотников, но почти весь их костяк в Лимбе уничтожен, а на Терре они даже не почешутся лезть в пекло, если только им прилично не заплатят…

Телефон зазвонил прямо как по расписанию. Относительно карманный серенький кирпичик с антенной, динамиком, рупором и одной единственной кнопкой, который отягощает карман моих джинсов, резко затрезвонил, заставив меня выскочить из анабиоза воспоминаний и собственных мыслей. Опять отчитываться за прохалтуренный рабочий день. А что поделать? Передвигаться я мог теперь только по тоннелям Игоря, а на улице я мог запросто превратиться в мороженное мясо, которое с большой охотой заберёт к себе домой случайный прохожий. Однако, подняв трубку, я услышал совсем не тот голос, который звонил мне последние несколько солнц.

— Серёга! — прозвучал в трубке громогласный бас Андрея, — бросай всё и пулей к Игорю! Похоже, есть просвет по нашему делу.

Я аж чуть не выронил телефон.

— Неужели нашлась?

— Не совсем, но Игорь говорит, что знает, где её искать.

— Горгона Михайловна!!! — прокричал я в пустоту бара, — я по делам отлучусь, клиенты на вас!

Из кухни послышался истерический смех. Вот зараза змееволосая! Опять с поварихой списанный самогон пригубили. Наша новая официантка на удивление быстро нашла общий язык с главной поставщицей горячих закусок пьяным посетителям бара «Преисподняя». Уж не знаю, чем они так друг другу понравились, но они частенько запирались на кухне с бутылочкой-другой болотной сивухи. Босс на всё это смотрит сквозь пальцы, а меня штрафуют за недостачу алкоголя. То, что я эту дрянь даже под страхом смерти не возьму в рот, конечно же, никого не волнует. Ну и ладно! Я же в отместку загонял подпольно Игорю всех тех несчастных, которые под чутким взглядом Горгоны Михайловны превращались в статуи, так что заработок мой даже немного прибавился, ибо чокнутый учёный просто осыпал меня жестянками за каждого окаменелого. Так было ровно до того момента, когда клиенты закончились и, клянусь своим обрезом, я начал скучать по потасовками с пьяной в никакую нечистью…

* * *

В тоннеле было холодно. Не так, как на улице, мгновенное обморожение всего организма мне не грозило, но всё равно заставляло кутаться в полушубок и зябко ёжиться. Хорошо хоть Игорь озаботился расширить проход под габариты Андрея и встроил в стены уникальные светильники, секрет изготовления которых он держал в секрете, а может и вовсе не помнил, как делать эти светящиеся шары, способные крепиться к любым поверхностям и излучать яркий синеватый свет. Так что к концу пути я добрался скорым шагом и даже не успел, как следует, замёрзнуть. А в конце тоннеля меня ждал аккуратный тупичок и массивный люк сверху, открыв который я попал в лабораторию спятившего учёного… чтобы тотчас быть схваченным в удушающий захват.

— Живым не дамся, Иезуиты поганые! — раздался над моим ухом гневный возглас Игоря.

Я бы не сильно волновался за своё здоровье, но у чокнутого горбуна оказалась сильная хватка, и я мог просто — напросто лишиться сознания. Поэтому мне пришлось легонько ткнуть его локтём под дых. Коротышка ослабил захват и осел на пол, тихо поскуливая. Откуда-то справа выскочил Андрей, чтобы срочно спасти мою светлость от удушения, но, увидев обхватившего руками живот Игоря и недовольного меня, вылезающего из люка, только покачал головой и оттащил учёного на ближайшую кушетку. Уже там Игорь вспомнил, что только что не задушил своего товарища и начал слёзно просить прощения, попутно обещая превратить меня в машину смерти, достойную упоминания во всех блокбастерах загнивающего Запада. Правды в этом было ни на грош, но я Игоря и так простил, так что мне только и оставалось, что слушать его посулы с видом оскорблённой персоны. Ибо нечего к друзьям со спины нападать…

— Так, ладно, если вы закончили с взаимными приветствиями, давайте поговорим о деле, — подал голос Михаил, до сего момента спокойно сидевший за небольшим кофейным столиком в дальнем углу лаборатории и лениво листая потрёпанный журнал «ТелеАд».

Смотритель единственного в Лимбе (да и во всех девяти Кругах) музея частенько присутствовал на наших редких заседаниях и мозговых штурмах по поводу задания Тёмного босса. Объяснял он это тем, что в Лимбе стало слишком скучно, а у нас планируется необычное приключение, да такое, что он без раздумий оставлял музей на свою ненаглядную Алечку и пробирался к нам. Он даже умудрился подружиться с Игорем, хотят тот поначалу чуть ли не пошёл на него священной войной, когда узнал, что за чучела хранятся в недрах великого музея. Однако, Миша смог-таки как-то умаслить Игоря и учёный начал считать его едва ли не коллегой по цеху. Даже записи свои ему показывал. Вот и журнал ему разрешил взять. Это действительно не может не радовать, учитывая, что Игорь предпочитает общаться с кем-либо только за разделочным столом…

Когда с «приветствиями» было покончено, мы вчетвером склонились над столиком, за которым восседал Михаил. На этот раз нас ждал сюрприз. На столе лежал листок со странно фигурой. Внешне она выглядела как перевёрнутая трапеция, и только присмотревшись можно было увидеть, что трапеция эта была поделена на девять частей и каждая такая часть имела название на мёртвом языке. Лично я ничего не понял, а вот Игорь с Михаилом смотрели на клочок бумаги как на карту древних пиратских сокровищ.

— И как этот рисунок понимать? — озвучил мой немой вопрос Андрей.

— Всё очень просто, мой недалёкий друг, — ответил смотритель музея, — это набросок всех девяти Кругов Ада от самого верхнего, где мы, собственно, и находимся, до последнего, девятого.

— А почему тогда так мелко? На этом огрызке переработанной древесины ни черта не видно. Раз уж рисовать карту Мира, то лучше на большом листе, да поподробнее, лучше всего, с соблюдением масштабов и подробной легендой!

— Ага, может тебе ещё навигатор под мышку дать и каждый шаг отсчитывать?

— Я не понял, ты чего завёлся?

— Да потому что я три солнца на эту схему потратил, а ты её так запросто критикуешь!

— Ты что, три солнца её под микроскопом чертил?

— Так, хватит! — рявкнул я, ударив кулаком по столу, — Андрей, нижние Круги до сих пор не изведаны живыми людьми, так что мы действительно ничего о них не знаем. Миша, не заводись из-за пустяков, в твоей схеме действительно ничего не понятно, и нечего дуться. Ты мне лучше скажи, зачем нам эта схема и какое это имеет отношение к нашему делу?

— Разливай-Шайтан задаёт правильные вопросы! — воскликнул Игорь, — путём нескольких опытов и пары взрывов я смог изобрести ищейку ДНК, которую накачал образцами, щедро предоставленными Тёмным боссом. Все эти дни простоя моя ищейка обыскивала каждый дюйм Лимба, а потом резко пошла глубже. Буквально позавчера, я получил отчётливый сигнал о вполне живом и здоровом организме с похожим ДНК из недр земли, и потратил целое солнце и банку черничной клюквы на расчёт места нахождения пропавшей дочки.

— И где же она? — спросил я.

Вместо ответа Игорь указал пальцем на схему Ада. Если всё правильно понял, то дочь Тёмного босса находится на нижних Кругах, и я бы не сказал, что рад этой догадке…

Все круги разительно отличаются друг от друга. Там даже нечисть другая, более злобная, сильная и кровожадная. А самое плохое в том, что ни я, ни Андрей не сможем находиться там дольше суток, ибо наши магические «поводки» вернут нас к Хозяевам, стоит нам только лечь спать. Можно, конечно обойтись и без сна какое-то время, но со временем мы всё равно отрубимся, и вернёмся и не факт, что за время скитаний мы найдём пропавшую девочку. Когда я поделился своими мыслями с остальными, те ответили мне лишь молчанием. Каждый думал о своём и не спешил делиться предположениями. Да и говорить-то особо нечего. Мы зашли в тупик.

Ночью мне не спалось. Всё думал над тем, как бы улизнуть из бара больше чем на сутки и от безумных мыслей я начинал чувствовать себя в шкуре Игоря. Однако, даже спящим я сохранял чуткость слуха и отменную реакцию параноика, поэтому на шум наверху я отреагировал по заранее подготовленной тактике. Мгновенно оказавшись на ногах, я прислонился к стене на манер крадущегося ниндзи и привёл в боевую готовность обрез. Однако незваный гость не спешил прийти по мою душу и героически сдохнуть от руки благородного бармена. Наоборот, тихие шаги и странное шуршание заметно удалялись, будто бы кто-то выходил через дверь или… поднимался наверх? Осторожно поднявшись в бар я увидел мужеподобную тень, которая крадучись шла к заповедной лестнице

Второй этаж бара «Преисподняя» — заповедное место, окружённое ореолом тайны. Обитель моего Хозяина. Он никому кроме Бэллы не разрешал даже подходить к ступенькам лестницы. Я пытался спрашивать бывшую официантку об обустройстве второго этажа, но та лишь закатывала глаза и советовала не доставать её глупыми расспросами. Я даже как-то попытался сам подняться в обитель Хозяина, но на подходе получил такой заряд электричества через всё тело в качестве наказания, что больше даже не смел думать о повторной попытке. Ну его нафиг! Жить больше охота. И вот теперь неизвестное существо пытается пройти на второй этаж? Да он либо имеет склонность к суициду… либо сильнее Хозяина, а это сулит проблемы.

Тень скрылась наверху. Я медленно выбрался из-за барной стойки и подошёл к лестнице. Странно, но ничего не произошло. А раз всё нормально, то можно продолжить путь. Я осторожно начал подниматься по лестнице. Ступенька, ещё ступенька, этот подъём давался мне нелегко. От волнения ходили ходуном ноги а на лбу появилась испарина. Я всё ждал, когда Хозяин обнаружит проштрафившегося слугу и накажет его за неповиновение. Однако грома с небес не происходило, и я просто шёл по лестнице. Уже когда я очутился на втором этаже, я с облегчением выдохнул. Пусть я всё ещё на запрещённой территории, но теперь-то я не буду бояться походить к этим треклятым ступеням, и теперь можно было, как следует осмотреться.

Посмотреть было почти не на что. Второй этаж представлял собой небольшой коридор, заканчивающийся тупиком, по обеим сторонам которого располагались двери. Чем-то похоже на один из залов музея, с той лишь разницей, что двери были явно заперты и далеко не на обычные замки. И по этому коридору медленно «плыла» тень незваного гостя. Вот тень остановилась напротив одной двери, приложил к ней руку и та начала странно себя вести. На моих глазах дверь пошла рябью и вдруг исчезла, оставив на своём месте чёрный проход.

Не знаю почему, но я отчётливо понял, что тень внезапно повернулась ко мне. Гость заметил слежку и теперь решил проучить несчастного шпиона. Вот только он не знал, с кем связался. Как только тень метнулась в мою сторону, я резко упал на спину, перекатился вправо, и, встав на колено, разрядил один ствол обреза прямо в середину тёмного силуэта.

Я ещё, наверное, успел удивиться, что дробь вместо плоти расколошматила стену и прикрыться оружием, прежде чем осознал себя летящим с этажа вниз. Упав, я проскользил по полу на спине, разбил собой стол и сильно приложился головой о стену. Что-то горячее вытекало из макушки, в глазах начало темнеть, а рука была вытянута вперёд, судорожно сжимая обрубок, бывший некогда отличным и верным обрезом двустволки. Ко мне медленно подходил человек. По крайней мере он выглядел как человек, с той лишь разницей, что выглядел он… идеальным. Атлетичная фигура, которая проглядывалась даже сквозь темноту, длинные волосы, ниспадающие с широких плеч и что-то вроде плаща из перьев за спиной. Последнее что я услышал перед тем как впасть в неведение был голос, настолько красивый и звучный, что будь я маленько девочкой, то влюбился бы в него до беспамятства.

— Ты слишком слаб, смертный червь, — сказал незнакомец, — никогда не связывайся с Падшими, и возможно, проживёшь чуть больше.

* * *

Очнулся я от того, что кто-то смачно стеганул меня по щеке. Настолько смачно, что я приложился по инерции об стену. Оказалось, что Горгона Михайловна, которая после начала оледенения Лимба теперь буквально жила на кухне вместе с поварихой, увидела меня лежащим без сознания в углу бара в кровавой луже и попыталась меня разбудить «лёгкими хлопками по щекам». Как ни крути, у неё это таки получилось. На мой вопросительный взгляд она лишь выпучила глаза и указала когтистым пальцем в сторону злополучной лестницы. Похоже, горгонида была чем-то напугана, раз даже не могла сказать толком, что же случилось. С трудом поднявшись (мышцы затекли от лежания на полу), я проследовал за официанткой на второй этаж.

Поднимались в тишине. Только уже наверху я понял, что так испугало Горгону Михайловну. Чем ближе мы продвигались по коридору, тем труднее нам приходилось двигаться. Будто бы сам воздух постепенно загустевал и сковывал наши движения.

— Здес-с-с-сь пос-с-следний рубеж, — сказала, резко остановившись перед последней дверью горгонида, — дальш-ш-ше мы не с-с-сможем пройти.

— Но почему? Таблички «Не беспокоить» я не вижу, — заметил я.

— Ш-ш-ш-шутник… Хозяин был с-с-ильно ранен и заморозил время и прос-с-с-странство вокруг с-с-с-себя. Пока он не вос-с-с-становитс-с-ся, никто не с-с-с-сможет войти с-с-с-сюда.

— Но кто мог ранить его?

— А это я у тебя хочу с-с-с-спрос-с-сить.

И тут я вспомнил события прошедшей ночи. Странная тень, её махинации как раз у этой самой двери, потом атака на меня и уничтожение моего обреза. От всего этого даже взгрустнулось. Верное оружие вытаскивало меня из многочисленных передряг и, потеряв его, я чувствовал себя всё равно, что голым. Меня теперь любая нечисть в любом состоянии может прихлопнуть и не заметить. Так ещё и Хозяин серьёзно ранен, судя по тому, что я даже проснулся там же, где меня вырубил этот, как его, Падший…

— Ты с-с-с-сказал Падш-ш-ший?! — воскликнула Горгона Михайловна. Похоже, последнюю реплику я сказал вслух, — на Хоз-з-зяина напал Падш-ш-ш-ший?!

Я быстро рассказал официантке все события прошлой ночи. По окончании рассказа она вылупилась на меня как на прокажённого и, сбив меня с ног, устремилась вниз по лестнице. Судя по звукам, начала баррикадировать дверь на кухню. Ну, еды там достаточно, чтобы выдержать квартальную блокаду, так что за персонал бара я не волновался. Однако червячок интересной и поражающей мысли уже после разговора с Горгоной Михайловной начал биться в недрах моего мозга, и я таки обратил на него внимания. После отключки, я не переместился в каморку под баром, да и внутри появилось ощущение, будто кто-то ослабил поводок… Поводок!

Словно вторя этим мыслям на первом этаже, началась какая-то возня. Уже готовясь к героической, но очень короткой битве, я осторожно спустился по ступенькам. Моему удивлению не было предела, когда я увидел бегающего по бару Игоря, который громил и переворачивал с ног на голову всё, на что натыкался, при этом шепча какие-то формулы. Увидев меня, он округлил глаза так, что, казалось, они изнутри надуваются газом и вот-вот лопнут, и стремглав подскочил ко мне.

— Нет времени объяснять, ты квадросинтетический циркуляционный магма-персик по кличке Дантэ! — воскликнул он на одном дыхании, ухватив меня за рукав рубашки.

— Игорь, ты зачем сюда пришёл? — спросил я.

— Я же сказал, что времени объяснять нет! Харон почти кончился и надо торопиться!

Больше не говоря ни слова, он потянул меня в подвал. Оттуда по тоннелю мы добежали до лаборатории, где нас ждали Андрей и Михаил. Лица у обоих были озабоченные. Андрей регулировал лямки походного рюкзака за спиной. Второй такой же, но поменьше лежал рядом.

— О, а вот и виновник торжества! — воскликнул Миша, — полагаю, это может быть последний раз, когда мы видимся, так что позволь сказать…

— На это нет времени, — отрезал Андрей, — Серый, я всё расскажу тебе на той стороне, а пока бери рюкзак и ходу, ходу, ходу!

— Для начала объясните, чего вы так завелись! — потребовал я.

Вместо ответа Игорь толкнул меня к Андрюхе. Тот силком надел на меня рюкзак.

— А где ружжо твоё? — спросил он, осматривая меня.

— Уничтожено.

— Давно?

— Ночью.

Андрей кивнул, достал ружейный чехол и вручил его мне, сказав:

— Тогда держи, как знал, что пригодится. Считай это подарком на день рождения. Всё, пошли!

Затем, Андрюха потащил меня в дальний конец лаборатории. Там было освобождено от хлама приличных размеров место и очищена от грязи стена. Около неё возился с какой-то машиной Игорь. Михаил же что-то писал в маленьком блокнотике и загадочно улыбался.

— Так, всё готово! — воскликнул горбун, отрываясь от странного вида механизма на треножнике. Он был похож на цилиндрический проектор с тремя усиками-пальцами над линзой, — теперь следующее: прибор, что в мешке у шкафообразного, может улавливать ДНК объекта и реагирует на них характерным звуком. По приближению к объекту частота звуков будет усиливаться, а в непосредственной близости к источнику ДНК вы получите уведомление. Я постарался, чтобы вы его ни с чем не перепутали. Также прибор может выходить на связь с нашей лабораторией.

— Послушай, Игорь, я совсем не понимаю…

— Тебе и не нужно понимать. По крайней мере, пока. Запомни одно: ты квадросинтетический циркуляционный магма-персик по кличке Дантэ. Ладно, в добрый путь!

— Постойте! — воскликнул Михаил.

Он подскочил ко мне и протянул блокнот и какой-то странный предмет, напоминающий яйцо на цепочке. Потом оттолкнул меня к Андрею и, улыбнувшись, помахал рукой. В тот же момент Игорь нажал на кнопку на проекторе и нас начало со страшной силой куда-то засасывать.

— Не волнуйся, я присмотрю за баром! — крикнул мне вдогонку смотритель музея.