Глава 13

Наталии очень понравился отель «Релита», особенно то, что через дорогу, в жилом доме, располагались кафешки и любимый универсам «Магнит». Полет был нормальным, так что осталось только зарегистрироваться, бросить вещи и рвануть в татарскую слободу за Кирой (тем более, что и такси тут грошей стоит, и гулять одно удовольствие, и неплохо бы квартирушечку присмотреть или летний домик — райский уголок). Наказанные папашей близнецы возражать не пытались, за что Ната решила привезти обоим сувениры, положив глаз на пузатого «казанского кота» в тюбетейке и безрукавке — Мелли он понравится, а второй для Киры.

— Может, лучше мопед на прокат возьмем? — поинтересовался Себатьян.

— А дорогу Джеки искать будет? — задрала соболиную бровь любимая жена. — Ах, нет уж, дудки, возьмем нормального таксиста и поедем.

Возражать жене было себе дороже, так что мужчина умолк. Лучше подумать, где купить по дороге казанских блюд, чак-чака и — самое главное — подарки для приютивших Киру людей.

Все воспринималось как экскурсия и отдых на уик-энд.

В это время Кира, одетая в национальный татарский костюм дабы скрыть ее короткие волосы, сидела на берегу Волги рядом с Тагиром и передавала ему слова того призрака, что обнаружился в их доме — сам дух сидел рядом и откровенно наслаждался разговором. Тагир восхищался, призрак вещал:

— Я, детки, еще до революции родился, и в роде все баи были, только, как все началось, я учился в университете, потому понимал: в народе, ребятки, все одинаковые, вопрос только, кто лодырь, а кто нет, кто умный, а кто дурак, вот и вся разница. Сейчас, милый, порой смотреть противно — заедет кто в древний наш город да ведет себя хуже захватчика: то кошку обидит, то какие мусорные мешки мимо урны бросит, а то и клумбу потопчет. Нехорошо это, малышня, вы так не приучайтесь, не балуйте, старших слушайте, мудрости учитесь — и будет вам счастье.

— А как звали-то вас, уважаемый? — спросила Кира.

— Ай, ты все равно обо мне ничего не найдешь, а вспоминать-то, так только расстраиваться — жить я любил очень, вот и умер аж в семьдесят с лишним годков, да только еще бы прожил, кабы жизнь полегче была, а все одно ее любил.

Старомодный говор был странен — чувствовалось, что жил дух много где, и отовсюду набрался как лексикона, так и нюансов произношения, поговорок, и еще много чего неуловимого, что и составляет культуру. Такого собеседника можно было слушать раскрыв рот, а ребятишки, хоть и начитанные, порой понимали с пятого на десятое, особенно когда дух затягивал татарские песни, которые Кира не понимала, а Тагир попросту не знал, а потому и объяснить не мог.

— А волосы все ж не стриги, хотя с косой будешь красивая такая, что убыр унесет, — лукаво прищурился призрак.

— Это как Гульчечег? — спросила Кира.

Дух радостно улыбнулся и кивнул, а девочка с сожалением вспомнила, что у древнего — его еще в 50-е годы прошлого века выпустили — сборника татарских сказок пропала часть страниц. Мама горевала, она сама на них выросла, Мел тоже опечалилась. Вот интересно, а что значит имя той красавицы? Вроде бы «гуль» — роза, «чечег» — цветок, но спросить было стыдно, лучше найти ответ самой, благо есть энциклопедии, татарский словарь и сноски в самой книге сказок. Все же неплохое образование именно в фольклоре начинается конкретно с народных сказок, а там уже и лингвистика на подходе.

Тагир велел при людях звать его «абый», это, как он пояснил, старший брат, а так как Кира по-татарски ни бум-бум, выполнить задание Зиланта легче, если она больше молчит (уж молчать девочка умела). Дракон что-то сделал с ее эмпатическим даром, и девочка перестала читать всех подряд, теперь ей стоило только пожелать, как она видела чужие эмоции, а стоило пожелать перестать, трансляция обрывалась. За «выключатель» она была очень благодарна.

Неожиданно над ребятами пролетела драконья тень, Тагир мгновенно вскочил на ноги:

— Это не Зилант! Бежим!

Кира остолбенела от ужаса: легко сказать, а ведь куда тут бежать-то? Тагир уже действовал — он швырнул в воду доску, словно имитируя их общий прыжок, а сам схватил девчонку за руку и поволок ее, петляя по татарской слободе, в противоположную сторону. Они миновали что-то вроде подворья, куда обычно водят туристов, выскочили в переулок, пронеслись мимо отеля и влетели в мечеть, пыхтя и отдуваясь как загнанные кони. Уже выходящая оттуда женщина удивленно посмотрела на двух подростков, но ничего не сказала.

— Живо наверх, — скомандовал Тагир, — оставь туфли! Сиди в женской галерее и даже голоса не подавай!

— А ты?

— А я за матерью, пусть скорее Зиланту все сообщит — хан ему покажет, где раки зимуют.

Мальчишка мгновенно смылся.

Да уж, дракон, посягнувший на чужую территорию, будет бит как мартовский кот не на своей крыше, поскольку отношения у ящеров весьма натянутые, и причина этому имеется довольно веская: не перегрызись они тысячу лет назад, драконов было бы намного больше. Оставшейся шестерке просто крупно повезло, но народом им уже точно теперь не стать, если только в иных мирах не отыщутся хоть какие-то драконихи или же не возьмут гордецы жен-человечек.

Додумать, как, впрочем, и добежать, парень не успел: он увидел возле сувенирной лавки высокую представительную женщину, которая вдруг отбросила пакет (судя по всему, с покупками), подняла руки и принялась что-то выплетать пальцами. Между ладоней вдруг заклубился серебристо-голубой свет, напоминающий разряд шаровой молнии, и, в следующую секунду, нечто сорвалось с ее рук, взмыло в небо и выбросило дракона прочь. Женщина опустила руки.

— Хранительница, — вырвалось у мальчика.

Взбешенный дракон вернулся буквально через долю секунды, камнем рухнул на площадь и превратился в человека, рослого бородатого крепыша, напомнившего блондинистых викингов, которых в изобилии рисовали в книгах по мифологии. В руке неизвестного сверкнул боевой топор, тотчас скрестившийся с чем-то, напоминающим глефу — темноволосый противник дракона отшвырнул его так, что тот чуть не снес спиной стену деревянного отел. Тагир в восторге заорал что-то в поддержку брюнета, поняв, что это явно Защитник Хранительницы.

Дракон свирепо бросился на оппонента снова, но тот ответил еще более сильным ударом, после чего викинг плюнул и провалился сквозь землю в буквальном смысле этого слова. Защитник крутанул рукой в воздухе, и глефа исчезла.

Парень подбежал к колоритной паре и затараторил:

— Киру ищите? Хан велел вам сразу сказать, где она, как увижу, так скорей за мной давайте!

Мужчина и женщина переглянулись, Защитник легким жестом подхватил едва не забытый в суматохе пакет.

— Тебя как звать-то, парень? — спросил он.

— Тагир.

— Ну а я Себастьян Ричард, можно просто Дик, жена моя — Наташа.

— Слышал о нас? — спросила женщина.

Парнишка закивал, но счел нужным уточнить:

— Хан Зилант рассказывал, велел дочку вашу охранять, он теперь ей защита, она еще не скоро превратится же…

— В кого?? — в один голос выпалили ошеломленные родители.

— Так в дракона же… упс, вы не знали?

ба на несколько секунд застыли как на фотографии, но потом опомнились почти одновременно, мужчина кивнул мальчику, и тот повел обоих к мечети, только попросил подняться наверх Наталию, надев при этом платок (впрочем, образованная женщина и сама это знала, а чужие чувства оскорблять точно не собиралась). Через пару минут обе вышли на улицу, а девчонка на радостях повисла на отце.

Нате было неспокойно от того, что неизвестный дракон посмел устроить такое представление среди бела дня на улицах города. Вот вопрос, чего он добивается? Чтобы обычные люди обо всем узнали? Веками Ар не показывал ни тайной жизни, ни тайного правительства, коим являлись, несомненно, именно драконы. Даже появление воронки (уж не на Киру ли она среагировала?) темпоралам удалось ловко скрыть, но опять во всем видится второе дно. Мама сейчас сказала бы, что она опять ищет подтекст там, где его нет, но задать задачку аналитикам точно надо.

Будущее виделось каким-то странным, ускользающим, вопросы теснились в голове, но ответа пока не получали.