Глава 3

Лоркан и Ингерам растянулись на кроватях в отведённой им комнате. Пока не появилась Элина, у них было время на отдых, а бывалые солдаты его очень ценят.

— Нормальные ребята эти гномы, — лениво проговорил Ингерам, — и с жильём подсуетились, и накормили.

— Да, мне гномы всегда нравились, — поддержал приятеля Лоркан, — в отличие от дроу…

— Согласен. Может, кстати, придётся парочке дроу морды-то подчистить…

Пока Ингерам говорил, дверь распахнулась, и на пороге возник Руфус.

— Кому вы собираетесь чистить морды?

— Не "вы", а "мы", Руфи, — наставительно поправил Лоркан, закидывая руки за голову. — Дроу, конечно. Есть тут захолустный клан…

— Клан? Целый клан?! Я думал, тут одна Гвенедд или как там её кличка, а с ней пусть Элина разбирается!

— Руфи, ты что, спятил? — Ингерам сел на кровати. — Зачем же ты сюда приехал? Сувениров гномских прикупить?

Руфус стушевался. Он и впрямь решил, что Элина приехала сюда поскандалить с соперницей и вернуть своего любовника. Письмо о том, что Гвенедд попала в беду, Руфус счёл ложью. Наверняка Рэйшен просто соврал, чтобы поразвлечься на стороне. Сам Руфус легко лгал своим бывшим любовницам, не считая это чем-то зазорным. Но драка с целым кланом дроу… Он на такое не подписывался.

— Послушай, Руфус, — Лоркан легко поднялся с кровати, и Руфус даже не заметил, как быстро бывший спецпорученец оказался рядом с ним, — Рэйшен — королевский служащий, как все мы. Его обманом завлекли сюда. Возможно, даже убили, здесь замешаны какие-то личные счёты. И кто-то должен ответить за нападение на королевского экспедитора. А мы обязаны забрать отсюда Рэйшена, живого или мёртвого.

Руфус нервно сглотнул:

— Ты думаешь, его могли убить?

— Это непросто, но возможно.

— Вы же оба не любите дроу, зачем тогда соваться в какой-то гадюшник ради него?

— Да, Руфи, мы не любим дроу, — Ингерам тоже встал, и Руфус почувствовал себя совсем неуютно, — но Рэйшен — наш товарищ, и мы пойдём за ним.

— Между прочим, Руфи, мы и за тобой пошли бы, — назидательно прибавил Лоркан, — хотя тебя мы тоже не любим.

— Да чего вы, в самом деле, — пробормотал Руфус, отступая за дверь, — я как все. Надо идти — значит, пойду.

Когда за Руфусом закрылась дверь, Ингерам и Лоркан многозначительно переглянулись.

— Ну, вот и увидим, как он себя поведёт, — проговорил Лоркан.

— В Жадвиле-то он нос до неба задирал. Конечно, мирных горожан гонять — это тебе не с кланом дроу рубиться.

— Пустышка, — презрительно бросил Лоркан. Во время войны за объединение королевства он достаточно навидался таких спесивых юнцов. — Весь в отца, тот такой же был, лживый, трусливый, охочий до баб и выпивки.

— Ты знал покойного барона? — заинтересовался Ингерам.

— К сожалению, да, — процедил Лоркан. — Воевал рядом с ним. Он, паскуда, товарищей своих кинул в решающем бою. Квэддо этот бой для короля выиграл, а сам был тяжко ранен. Я-то сам к тому моменту при генерале Римардо был, но знаю, что Рэйшен на себе Квэддо вытащил. Если б не дроу — конец бы парню пришёл. Эх, многих ребят хороших тогда побили, а ещё больше покалечили… Король решил наградить отличившихся в бою, приехал, а Руфус-старший тут как тут: мол, адар, я здесь и к твоим услугам, победил врагов моего короля…

— И никто не сказал королю правды?!

— А кто ж её скажет? — горько усмехнулся Лоркан. — Мёртвые молчат, а из лазарета не докричишься. Только Рэйшен осмелился королю в глаза сказать: Руфус врёт. А Руфус в ответ, мол, этот дроу оболгал меня, потому что мою молодую жену соблазнил. Король велел Рэйшена гнать восвояси, а Руфус стал бароном…

Ошеломлённый Ингерам вновь уселся на кровать и запустил обе руки в волосы.

— Лоркан, а что, Рэйшен и вправду соблазнил дару Рилинду?

— Это Рицпу-то? Рэйшен? Да ты что, Ингерам! Кому она нужна была? Серая мышь бессловесная, плоская как доска! Это она на Рэйшена коровьими глазами смотрела, а он и не замечал. Ему другие нравятся, ну, внешне на Элину похожие: чтоб кожа белая была, а волосы тёмные, формы чтобы, — и Лоркан изобразил вокруг себя женские округлости такого размера, что Ингерам скабрезно фыркнул.

Впрочем, веселье бывшего лейтенанта быстро улетучилось. Получается, Элина была права в своей оценке барона Жадвильского, а Ингерам ошибался?

— Слушай, Лоркан, а мог Руфус-старший приказать убить неугодных людей?

— Запросто! Он своих друзей, с которыми из одного котла хлебал, в бою бросил, а потом подставил и оболгал! Друзей, понимаешь? Братьев по оружию! А неугодных… К ним головорезов своих послал бы, и всё…

Лоркан не стал упоминать, что таким же головорезом был он сам.

— И жалованье нашей Лесной Страже зажилил, — пробормотал Ингерам.

— А чего ж ты ждал? — философски ответствовал Лоркан. — Руфус свои хотелки ставил выше всего. Ну, меч там изукрашенный купить за тройную цену, может, бабе какой побрякушек… Не жене, а полюбовницам всяким. А уж когда мы с генералом приехали с инспекцией, там пойло рекой лилось, а пожрать толком в доме не было. Рицпа полуголодная, в истасканном платье… Людей разместить не готовы… Это не хозяин Жадвиля, а недоразумение какое-то, — Лоркан сделал вид, что плюёт на пол. — Ей-ей, тот, кто пристрелил его, доброе дело сделал!

— А как ты думаешь, — осторожно спросил Ингерам, впечатлённый тирадой обычно спокойного Лоркана, — Элина имела отношение к убийству барона?

Лоркан пожал плечами:

— Да кто ж её знает! Может, и нет. Имраин в любом случае так быстро бы её не выпустил…

Глаза Ингерама округлились. Живя на границе, он не мог не знать об Имраине, принце-убийце. Лоркан прикусил язык, но Ингерам уже сложил в уме два и два, но о результате благоразумно промолчал.