Глава 8. Болезнь.

Космическая научно-исследовательская станция «Визитер».

День пятьдесят второй.

Андрей стоял молча и неподвижно, медленно поворачивая голову справа налево и обводя взглядом, простирающуюся перед ним картину. Плотное желто-оранжевое небо слабо пропускало солнечный свет и, из-за густой взвеси пыли в воздухе, казалось очень низким. Солнце стояло в зените и представляло собой яркую желтую точку, рассеивающую свет в атмосферу.

Андрей стоял наверху одного из величайших сооружений природы, созданных, когда-либо, в Солнечной системе. У его ног простиралась огромная марсианская долина Маринер, изрезанная каньонами и трещинами; усыпанная небольшими долинами и вкраплениями древних вулканов. Красновато-оранжевый грунт был больше похож на ржавчину, осевшую на поверхности планеты и разъедающую ее.

Глаза человека не были приспособлены к такому пейзажу и поэтому быстро уставали. Андрей закрыл темный светофильтр на шлеме — смотреть стало намного легче. Вообще, согласно инструкции Росавиакосмоса, членам экспедиции не рекомендовалось открывать светоотражатели на шлемах во избежание повреждения сетчатки глаза или ослепления космонавта, но Андрей сделал это… сделал просто для того, чтобы увидеть реальные цвета Марса, без искажений. Он пролетел огромный путь, рискуя своей жизнью и здоровьем, выполнил тяжелую и ответственную работу и поэтому не смог отказать себе в небольшом нарушении правил.

Тем более, что представавшая перед глазами картина пугала и вдохновляла одновременно. Каньон уходил вглубь на сотни метров и простирался в ширину до самого горизонта. Здесь не было растений; животных; рек и озер; не было голубого неба и густых перистых облаков — всего того к чему привыкли люди, но, несмотря на это, весь этот мир завораживал, непонятным образом притягивал, заставляя смотреть на себя бесконечно. Никто из ныне живущих не знал, что произошло здесь миллионы лет назад, но, казалось, будто бы кто-то прошелся огромным консервным ножом по поверхности, пытаясь добраться до мягкой сердцевины. У этого кого-то ничего не получилось и он бросил раненную планету, засыпав ее градом метеоритов, следы ударов которых виднелись повсюду.

На Марсе был летний день и погода, по меркам планеты, была ясная и солнечная. Температурный датчик сообщал, что окружающая среда разогрелась до двадцати градусов по шкале Цельсия, но Андрей знал, что это не продлиться долго. Всего через несколько часов здесь наступят сумерки, а воздух остынет до нереальных ста двадцати градусов, при которых замерзает даже кислота; из-за циркулирующей у поверхности пыли, видимость станет практически нулевой. Этот, безобидный на первый взгляд, мир станет пристанищем мрачных теней, ползущих по поверхности в слабом свете двух спутников, проплывающих по небу.

Андрей обернулся и посмотрел на семерых членов экипажа, стоящих в нескольких метрах от него и озирающихся вокруг. Это была первая высадка с целью ознакомления с реальными условиями нахождения на поверхности планеты. Поэтому, сегодня не планировалось производить какие-либо работы, кроме установки всевозможных датчиков.

— Ну что, впечатляет? — спросил Андрей, стоявшего позади него Аскольда.

— Нет, — ответил друг, — я просто в шоке.

— Да, — протянул Андрей, отвечая ему, — на это можно смотреть вечно.

— Давайте закругляться, — сказал Иван, — скоро стемнеет, а нам нужно успеть домой к ужину.

— Ну вот, а я только собрался установить палатку, — пошутил инженер.

Иван не ответил. Он лишь развернулся к мужчине всем телом и застыл на месте. Андрей не видел его лица за опущенным непроницаемым светоотражателем на шлеме, но прекрасно представлял суровый взгляд командира.

— Что это там? — неожиданно спросила Ольга и протянула руку вправо.

Девушка обернулась и сделала несколько шагов назад, оказавшись рядом с паукообразным марсоходом. Открыв одно из отделений для хранения мелкого оборудования на его левом борту, она вытащила планшетный компьютер и навела его камеру на горизонт. Дав многократное увеличение, Ольга рассмотрела изображение и показала его Ивану. Командир взял планшет в руки, посмотрел на экран, потом снова на горизонт.

— Пыльная буря, — заключил он. — Тем более надо убираться.

Андрей взглянул вдаль. Из глубины каньона поднималась огромная темная туча, которая издалека казалась стеной дождя. Мужчина подошел ближе к краю, как будто это могло дать лучший обзор. Не хотел бы я оказаться внизу, — успел подумать он, услышав голос Ивана за спиной.

— Цезарь, слишком близко к краю!...

Грунт под ногами мужчины внезапно сдвинулся. Андрей инстинктивно сделал шаг назад, но этого оказалось недостаточно. Он посмотрел себе под ноги. Поверхность под ними покрылась мелкими трещинами и, через секунду, обвалилась. Пыль и камни посыпались вниз, увлекая космонавта за собой. Андрей плюхнулся на задницу и покатился по крутому склону. Желая зацепиться руками за любой выступ, он царапал перчатки; а ногами пытался затормозить, но какая-то неведомая сила продолжала тащить его вниз. Он скатывался, быстро набирая скорость, хотя понимал, что все это просто невозможно с точки зрения физики. Андрей ускорялся так, как будто бы находился в земных условиях, но сила свободного падения на Марсе должна была быть, по меньшей мере, в три раза меньше, чем на Земле. Наушник в его ухе разрывался от громких голосов его коллег.

— Где он?! — кричал Иван. — Кто-нибудь видит его?! Цезарь, отзовись!

Андрей пытался ответить, но не смог проронить ни слова. Он не мог даже закричать, как будто бы его рот зашили невидимыми нитками. Камни бились о его скафандр, колотили прямо в стекло шлема. Андрей постоянно ударялся телом о различные выступы, и от этого спина разрывалась от жалящей боли. Мужчина боролся за жизнь, повинуясь природному инстинкту, одновременно понимая, что каждый новый удар может стать для него последним. Но, даже если в конечном итоге все его кости не окажутся переломанными и он благополучно скатиться на дно впадины, (а это уже чудо) то достать его с глубины в восемь тысяч метров будет практически нереально. Это будет конец его миссии, конец его жизни. И все-таки, он не желал сдаваться, он собирался драться до последнего вздоха, грызть этот грунт зубами, карабкаться, цепляться и ползти наверх….

Внезапно он остановился. Андрей замер, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь сквозь пелену пыли, стоящую перед ним, словно дымовая завеса. Бесполезно! Она осядет только через несколько дней, а может и недель. К тому же, еще пыльная буря, надвигающаяся с востока. Вот она то и прикончит его! Мужчина понимал, что ему нужно встать, ответить командиру и ждать помощи, но он не знал, насколько глубоко упал. К тому же, падал он явно не по прямой, его могло отнести в любую сторону и это очень сильно затруднит его поиск.

— Велинждер! — крикнул Андрей, в ответ была тишина.

Инженер подождал немного и снова позвал командира. Молчание!

— Да что б тебя, неужели передатчик накрылся?! — выругался мужчина.

Он поднял руку и посмотрел на нее, потом вторую, дотронулся пальцами до своих ног и сел прямо. К его изумлению, переломов у себя он не обнаружил. Андрей попытался встать и совершил еще одну ошибку. Грунт под его ногами снова шевельнулся, но теперь он уже никуда не обвалился, а превратился в желтый пляжный песок, который стал затягивать мужчину. Он осмотрелся в, неожиданно ставшем прозрачным воздухе, в поисках любого предмета, за который можно было уцепиться. Единственное, что он смог увидеть, это небольшой выступ в каменной стене на расстоянии вытянутой руки. Андрей потянулся к нему, но выступ оказался слишком гладким, чтобы удержаться за него, а благодаря предпринятому движению, инженер провалился еще глубже. К тому же, скорость его погружения увеличилась. Теперь его тянуло вниз раза в два быстрее, и выступ на стене оказался недоступным. Мысль о неизбежности момента полного погружения в песок застучала в висках пульсирующей болью, но несмотря на это проскочила мысль о нереальности всего происходящего.

— Твою ты мать! — вырвалось у Андрея.

Он попытался снова связаться с командой.

— Велинджер! — крикнул он. — Я внизу каньона, не знаю, на какой глубине. Проваливаюсь в зыбучий грунт. Попробуйте запустить «Стрекозу», — сообщил он, в надежде, что его все-таки слышат.

Ему снова не ответили, а песок подбирался уже к шлему. Андрей уже не мог пошевелиться, его словно сдавило железными обручами; еще несколько минут и желто-красные крупинки появились перед глазами. Их становилось все больше и больше; они переливались, вздрагивали, хаотично двигались, перемешиваясь между собой и постепенно закрывая солнечный свет. Он исчезал очень быстро и вскоре мужчина оказался в полной темноте. Ощущение погружения исчезло и время, словно остановилось; появилось ложное чувство облегчения, но и это продлилось недолго. Под тяжестью песка, шлем треснул. Однако, вопреки ожидаемой мгновенной смерти, песок просто стал проникать внутрь шлема, засыпая глаза, нос и рот. Андрей пытался выплевывать его, но песка становилось только больше и, вскоре, он уже проник в его легкие, не давая дышать и раздирая слизистую в клочья. Мужчина захрипел и….

ПРОСНУЛСЯ.

Андрей уставился в потолок, не до конца понимая, где находиться, и лишь спустя несколько минут смог понять, что он спал.

— Фуууу, — выдохнул он, — черта с два я подойду теперь к краю каньона, — проговорил мужчина.

Поднявшись с кровати, он поставил босые ноги на пол и тряхнул головой. Тело в ответ выдало полный пакет недомогания: головокружение, тошнота и озноб. Последствия сна — заключил Андрей и посидел еще какое-то время, давая возможность организму восстановиться. Голова кружиться перестала, внутренности тоже больше не просились наружу, но озноб решил остаться, прихватив с собой еще и дикую сухость во рту. Горло продолжало рвать наждачкой, а на лбу выступил холодный пот.

Андрей почувствовал резкое желание принять душ, но решил ограничиться пока лишь умыванием. Через несколько минут он тяжело поднялся и поплелся в сан.узел. Оперевшись обеими руками на раковину, он взглянул на себя в зеркало. Ничего особенного, кроме трехдневной щетины, мужчина не заметил. Хотя, и это было странным, ведь он брился пару часов назад.

Андрей включил кран и набрал полные ладони воды. Несколько раз он ополоснул лицо, прополоскал рот и смочил волосы. Поднимая голову, он заметил в зеркале какое-то движение позади себя. Мужчина резко выпрямился и уставился в отражение. Прямо за его спиной стоял еще один человек. Бледная, почти прозрачная кожа с серым отливом; нездоровый блеск в глазах и глубокие темные круги под ними; редкие волосы и впавшие щеки. Мужчина выглядел ужасающе больным и Андрей назвал бы его физиономию отвратительной, если бы она не была его собственным лицом. Андрей видел позади себя своего двойника и не понимал, как это происходит?

Мужчина резко развернулся. Никого не было. Он снова посмотрел в зеркало. Два отражения смотрели прямо на него.

— Да что за хрень!? — выкрикнул он своему двойнику и снова…

ПРОСНУЛСЯ.

Он снова смотрел в потолок и снова соображал, где находиться, но, на этот раз, он был полностью уверен в реальности происходящего, хотя продолжал чувствовать себя паршиво. Легкая слабость и желание выпить не меньше литра воды за раз остались, но в ванную идти не хотелось. Андрей посмотрел на часы. Он спал три часа. Всего три часа! А еще этот двойной сон, от которого до сих пор мурашки по коже. Это и есть причина его недомогания. Логичное и вполне адекватное объяснение плохого самочувствия. Все это было бы верно, если бы не одно большое «НО». Вчера он чувствовал себя точно так же.

Андрей решил больше не ложиться спать, а встать и закончить отчет. Тем более, что обещал сделать это еще два дня назад. Он прошел в сан.узел и умылся одной рукой. Потом почистил зубы и прополоскал рот. Мужчина посмотрел на, все еще остающийся на запястье, медицинский пластырь и аккуратно отклеил его. Рана выглядела вполне сносно и, если бы не слегка воспалившиеся края, то можно было бы с уверенностью сказать, что заживает она хорошо, а то, что Татьяна вколола в Андрея уже убойную дозу антибиотика пошло только на пользу.

Мужчина вернулся в комнату и сел на кровать; взяв в руки компьютер, стоявший до этого на столике рядом. Андрей открыл свой отчет о недавно подобранном спутнике. Ничего особенного инженер не выявил, номер аппарата совпал с одним из номеров пропавших спутников, а поврежден он был действительно метеоритом, который, судя по всему, и сбил его с орбиты. Заколотив в отчет недостающие сведения, свои наблюдения и выводы, Андрей отправил его Ивану и отключил компьютер. Через пятнадцать минут он заступил на свою смену.