Пролог

Недалекое будущее. Россия. г.Москва.

Институт реабилитации космонавтов имени С.П.Королева.

— Это… Ольга? — спросила девушка, наблюдая из коридора, за сидящей в палате прямо на полу, женщиной.

Женщина смотрела перед собой; ее взгляд, как это часто бывает в подобных случаях, был пустым. Со стороны казалось, будто он ничего не выражал и был совершенно обычным признаком кататонического состояния[1]. Однако, девушке, наблюдавшей за женщиной из коридора, казалось, что та о чем-то болезненно думает и оттого находиться в ступоре.

Еще год назад она была абсолютно другим человеком: умной, целеустремленной (иногда даже упрямой), профессиональной и бесконечно работоспособной. Она буквально жила, дышала своей работой, но… как она изменилась всего за несколько месяцев? Девушка обернулась назад и откинула за плечо свои длинные густые черные волосы. Ее карие глаза сосредоточились на высоком мужчине, стоявшем рядом с ней.

— Да, — выдохнув, ответил он.

— Печальное зрелище.

— Я бы сказал… жалкое, — мрачно проговорил мужчина, — но ты выразилась более корректно.

— Что с ней случилось?

— Хотел бы я знать, но она только бормочет всякую чепуху, иногда плачет, а чаще прячется.

— Что говорят психиатры, Стас?

— Ничего конкретного, — отмахнулся мужчина и отошел к противоположной стене, по всей длине которой тянулись высокие окна.

Оперевшись на стену плечом, он достал из кармана мобильный телефон и бесцельно покрутил его в руках. Стас нахмурил брови, пытаясь припомнить какие-нибудь важные детали, странные события, произошедшие еще в начале экспедиции, которые могли бы внести хоть какую-то ясность или дать намек на то, что случилось с экипажем. В голову лезла всякая чепуха; мужчина действовал по принципу «откинь все ненужное и останется суть». Стас старался продумать каждую версию, однако понимал, что ему катастрофически не хватает информации, которую, кстати сказать, никто предоставлять не собирался. Кроме всего, за свой многолетний опыт работы он успел усвоить, ответы на все вопросы, как правило, лежат на поверхности. Вот только на этот раз на поверхность выплывало то, во что ему верить не хотелось. Тем не менее, отфильтровывая самые неправдоподобные свои размышления, мужчина все больше и больше приходил к выводу, что у экипажа «Визитера» попросту поехала крыша.

— Знаешь, Камилли, она так хотела участвовать в этом проекте, работала сутками и так радовалась, когда ее кандидатуру утвердили. Она мечтала полететь, болела этой идеей. Она сделала это и вот теперь — финал… она не справилась, никто из них не справился.

Мужчина пробубнил что-то, низко опустив голову. Камилли не стала спрашивать, что именно он сказал. Девушка видела, как он злился, и, руководствуясь своей врожденной мудростью, полученной вместе с кавказскими генами, решила не подливать масла в огонь. Камилли вздохнула и подошла к мужчине.

— Послушай, Стас. Я не знаю, что там произошло, и почему она вернулась одна, но я уверена, Ольга не из тех людей, что легко сдаются. Она ведь не сопливый кадет центра подготовки космонавтов. Она квалифицированный, подготовленный член экипажа…

— И от этого еще более тошно, — перебил ее Стас.

— Я уверена, у нее есть причины, и есть ответы на все вопросы. Она оклемается, возьмёт себя в руки и обязательно все расскажет.

— Даже если это и будет так, то ее карьере теперь конец, — мужчина отвернулся и посмотрел в окно, разглядывая стоящие на взлетном поле челноки. — А она была для нее очень важна, — после паузы, добавил он.

— Все мы когда-то…

— Только не надо сейчас философствовать, Камилли, — перебил он ее снова. — Давай посмотрим правде в глаза. После такого провала, программа будет свернута и сотни людей останутся без работы, в том числе и мы с тобой. Вот только все это ерунда, по сравнению с тем, что мы потеряли основной экипаж. Погибли лучшие из нас, а та единственная, которая вернулась, обречена, прожить остаток дней в психушке.

— Но мы не бросим ее! Не ты, не я. И мы разберемся во всем!

Стас усмехнулся.

— Да кто тебе позволит?! Данные об экспедиции были засекречены, как только с экипажем прервалась связь.

— Считаешь, они знали что-то?

— Не знаю. Я не склонен кого-то обвинять без доказательств. В конце концов, нас всех предупреждают о риске, и мы все подписываемся под этим.

— Но если в «Визитере» была брешь, то они обязаны были предупредить.

— Это была первая миссия, Камилли. Никто не знал, как поведет себя техника, люди. И «Визитер», при всем своем совершенстве, не исключение.

— Ты видел сам корабль?

— Нет, ее нашли в шлюзовом модуле; вход в сам корабль был тут же опечатан. «Визитер» стартовал с орбиты Марса и прислал отчет об этом. На тот момент связи с экипажем уже не было. Вернее, они не отвечали на наши сообщения. Мы пытались связаться с ними, но в ответ была тишина, только монотонный периодически повторяющийся сигнал о начале обратного пути к Земле.

— «Визитер» отправлял его сам?

— Скорее всего. Он запрограммирован на автоматическое сообщение о месте своего пребывания и фиксации событий. Чтобы прекратить или возобновить сигнал, необходимо было полностью отключить базовые настройки и изменить саму конфигурацию программы.

— Подожди, но ты ведь говорил, что связь с кораблем была прервана…

— Связь была прервана с экипажем, но на «Визитере» были установлены аварийные маячки. Именно по ним, мы и определили, что они летят домой. Примерно на полпути к Марсу, экипаж резко прекратил общение. До этого момента, автоматика работала как надо, психологическое состояние людей оценивалось в семь пунктов из возможных десяти. Мы проверили настройки наземной аппаратуры и техническое состояние — все было в порядке и мы решили, что проблема в передатчике, установленном на «Визитере». Если это действительно было так, то команда знала это. Они устранили бы неисправность, как только закрепились на орбите Марса. Мы ждали. Тем более, что помочь им ничем не могли, но дождались только отчета об обратном старте.

— А какое сообщение было последним?

— Хм, они подобрали какой-то лунный спутник, выбитый со своей орбиты метеоритом, и запросили данные обо всех спутниках этого типа. Команда собиралась разобраться, что с ним произошло, и отправить нам отчет.

— Отправили?

— Я не знаю. Время прохождения сигнала до двадцати минут. Мы ждали отчета несколько дней, но он так и не поступил. Мы пытались связаться, ведь «Визитер» продолжал пеленговаться. В принципе, это была предполагаемая ситуация и мы надеялись, что экипаж справиться с ней.

Стас отвлекся, переключая свое внимание с разглядывания взлетной площадки за окном и уставившись в 3D-картинку, создаваемую видео-панелью, работающей в холле. На широком экране, в компании симпатичной журналистки, появился сам Григорий Велехов — бессменный руководитель миссии «Визитер» и создатель одноименной программы. С широкой улыбкой на лице, он рассказывал об успешном завершении экспедиции; о колоссальном количестве материала, собранного в ходе работы и бесспорной пользе всего этого для человечества. Видео-картинка дублировалась бегущей строкой внизу экрана с небольшим запозданием, и Стас машинально прочитывал уже услышанные им слова. От этого создавалось впечатление, что вранья в два раза больше.

— Как они могут?! — возмущенно сказала Камилли.

— А ты чего ждала?

— Что они, хотя бы, промолчат! Ты не думаешь, что тоже должен дать интервью и рассказать людям, что на самом деле происходит.

— А ты считаешь, что я имею на это право?

— Да плевать! Они же врут!

— А я ни о них думаю. Я не знаю, Камилли… я ничего не знаю! А если это ошибка экипажа?! Если они сами загнали себя в ловушку?! Что будет с Олей? Хочешь, чтобы какой-нибудь ушлый журналист пробрался сюда и сделал пару сенсационных снимков? Нет, я не подставлю свою сестру, я не позволю всему миру обсуждать ее. Тем более, когда она в таком состоянии.

— Да, Стас, ты прав, лучше пусть она сидит на полу, в комнате три на три, и прячется под простынею, — с сарказмом сказала девушка. — В то время как другие принимают поздравления и пожинают плоды своего успеха. У нас нет морального права позволять им…

— У нас нет морального права поступать так с ней, — Стас не дал договорить жене; сделав шаг к ней, он взял ее за плечи обеими руками и легонько сжал пальцы. — И ни я, ни ты… ты слышала меня!? Никто из нас этого не сделает, — отрезал он.

Мужчина опустил руки и отвернулся от девушки. Помедлив секунду, он зашагал к выходу. Камилли проводила мужа взглядом и снова подошла к двери палаты, в которой находилась Ольга. Девушка посмотрела сквозь стекло на подругу, а потом окинула комнату глазами. Небольшое помещение было оклеено мягкими обоями двух цветов: нижняя часть стен и потолок — белыми, а середина нежного фисташкового цвета. Небольшие круглые плафоны располагались по периметру потолка; из них лился приятный желтоватый свет, который сочетался со светло-коричневым полом. Обстановка комнаты тоже была весьма приятна: двухместный диванчик для посетителей, письменный стол, кресло у окна; туалет и душ находились в маленькой смежной комнате. В общем, все выглядело достаточно уютным и, если бы не решетка на окне и не медицинская кровать с висящими на ней кожаными ремнями, можно было бы сказать домашним.

Вот только для женщины, жившей в комнате, все это было не важно. Она продолжала сидеть на полу, только теперь стянула с кровати простыню и накрылась ей с головой. Ольга раскачивалась из стороны в сторону и тихонько выла. Камилли прикоснулась пальцами к смотровому стеклу, вмонтированному в дверь и находящемуся на уровне глаз девушки.

— Что же там произошло? — прошептала она.

Ольга, как будто услышала ее и выглянула из-под простыни. Она уставилась не моргающим взглядом на свою невестку, и Камилли на секунду показалось, что к подруге вернулось здравомыслие, но это чувство исчезло так же быстро, как и появилось. Ольга задрожала и приложила указательный палец к своим губам.

— Он убивает нас… убивает нас всех… одного за другим, — прошептала она.

[1] Кататони́ческий синдро́м (кататони́я) — психопатологический синдром (группа синдромов), основным клиническим проявлением которого являются двигательные расстройства — кататоническое возбуждение и кататонический ступор. В настоящее время состояние описывается как синдром, развивающийся при аффективных и других психических расстройствах и заболеваниях нервной системы.