Глава 8

Лишь под утро Марина вошла в свою квартиру, окинула взором лаконичную обстановку, провела рукой по упругому сиденью дивана, подошла к обеденному столу и взяла в руки серую мышку с ярким цветком в лапках. Подмигнув фигурке, выскочила из квартиры и настойчиво постучала в соседнюю дверь.

— Отведи меня к парикмахеру! — чуть ли ни выкрикнула она, едва дверь начала открываться.

— Тебе понадобится не обычный парикмахер. Ты уверена? — Макса словно не удивило неожиданное возвращение соседки.

— А ты как думаешь? — с вызовом уставилась на него девушка.

— Давно пора! — парень нырнул в квартиру и появился вновь уже в шляпе.

Через полчаса он отстукивал по обшарпанной двери замысловатую мелодию. Хозяином этого подвала оказалась невысокая девушка в серых камуфляжных штанах, белой «боксерке» и с ярко-рыжим «ежиком» на голове.

— Стрижка, окраска, татуаж? — зевнув, спросила она, перекатывая во рту жвачку.

— Нужно избавить эту дамочку от «стандарта», — Макс кивнул в сторону Марины.

— А дамочка уверена? — девушка взглянула на посетительницу, которая в этот момент, казалось, растеряла всю свою решимость и уже была готова отказаться. Увидев ее замешательство, она продолжила: — Если ты хочешь что-то сделать, то сделай это до того, как появятся сомнения: стоит или не стоит это делать.

— Я уверена! — наконец воскликнула Марина.

Девушка осмотрела ее с ног до головы и распахнула дверь шире.

— Тогда милости просим в новую жизнь!

Когда на пол посыпались первые локоны, Марина напряглась, понимая, что назад пути уже нет. Она носила эту прическу со школы, выбрав наугад из трех дозволенных и никогда не задумываясь о ее смене. Зеркало перед ней было завешено, поэтому она не могла видеть, что происходит с ее волосами.

— Нас с детства приучают к единому стандарту, — мастер быстро орудовала ножницами и так же быстро говорила. — Прическа, одежда, поведение… Вроде бы, никаких строгих запретов, но мягко и ненавязчиво нас учат не выделяться, не выпячивать свою индивидуальность, быть как все. Поэтому и став взрослыми, люди спокойно принимают, что оставшуюся жизнь проведут в серых костюмах, раз в год выбирая прическу из того, что одобрила какая-то там комиссия. Вот только природа людей не так проста, и находятся те, кто не желает тупо следовать чьим-то указкам. И сама система понимает, что нельзя запретить людям быть людьми, поэтому и терпит все эти подвалы: до тех пор, пока ты на публике ведешь себя так, как им надо, они не вмешиваются в твою личную жизнь. Ты ведь слышала о «Битве за маски», которая случилась двести тридцать лет назад? В школе о ней не рассказывают, однако те события переходят из уст в уста уже несколько поколений. Смысл в том, что после повсеместного введения системы слежения, которая, якобы, должна была повысить безопасность граждан, правительство запретило абсолютно все, что могло скрыть или исказить лицо: усы, марлевые повязки, пирсинг, макияж, головные уборы, любые очки. Тогда же придумали и эти стандартные прически, а ведь могли вообще всех обязать бриться налысо. Вот только людям такая безопасность пришлась не по нраву, поэтому однажды город заполонили толпы во всевозможных шляпах, париках, с невообразимыми расцветками на лицах. Люди ничего не громили, не требовали, просто прогуливались, общались, ходили на работу, делали покупки и махали в камеры. Так длилось месяц, масштаб достиг таких размеров, что ни найти зачинщиков, ни наказать всех нарушителей было невозможно, поэтому правительство пошло на уступки и попыталось стереть из истории свой проигрыш… Закрой глаза!

Сделав пару последних взмахов ножницами, девушка сдернула с зеркала покрывало и скомандовала:

— Смотри!

Марина осторожно открыла глаза, опасаясь мелких волосков, которые могли застрять в ресницах, и взглянула в зеркало. Девушка, сидящая перед ней, выглядела дерзко и стильно, и ей это понравилось. Спереди пряди доходили до подбородка, затылок же был острижен гораздо короче, шея обнажена полностью, а короткие волосы мастер с помощью геля заставила торчать в разные стороны. Марина покачала головой, чувствуя непривычную легкость и свободу движений, и улыбнулась своему отражению.

— А это тебе для работы, — девушка протянула ей парик, в точности имитирующий ее прежнюю прическу и цвет волос. — Если присмотришься повнимательней, то заметишь, что многие твои коллеги носят подобные. Люди просто не созданы для стандартов…

На улице Марине казалось, что все взгляды обращены на нее. Еще бы, утром понедельника люди обычно шли на работу, тщательно причесанные и в свежевыглаженных рубашках, а не во вчерашней одежде и с торчащими волосами. В этот день девушка впервые опоздала на работу. На десять минут. Намеренно.

Во время работы жутко хотелось скинуть парик, коротко стриженный затылок чесался, а болтающиеся пряди раздражали. Когда Марина шла к столовой, сзади с ней поравнялся Алан, с которым она не общалась с момента их поцелуя. Они так и не обсудили произошедшее, потому что Грому позвонили, и ему пришлось срочно уйти, а в воздухе между ними словно висела какая-то неловкость.

— Я предлагаю сегодня разнообразить обед, — заговорщецки шепнул гигант.

— Поддерживаю, — неожиданно для самой себя ответила девушка.

Алан вывел ее из здания, но направились они не в парк, а в здание через дорогу, о котором Марине ничего не было известно. Коротко переговорив с охраной, мужчина ввел ее в лифт и нажал кнопку верхнего этажа. К удивлению девушки, двери открылись на залитой дневным светом крыше, покрытой стеклянным куполом. А вокруг раскинулся зеленый сад, наполненный ароматами цветов и щебетом птиц.

— В эту оранжерею приглашают ВИП-клиентов, которые не желают афишировать свои дела с компанией, но обычно здесь пусто. Почему бы нам не устроить пикник?

Алан достал из куста неподалеку спортивную сумку, из которой выудил плед и две небольшие подушки для сидения. Разложив все прямо на плиточной дорожке, поставил в центр «стола» пакет, который принес с собой, и принялся выкладывать из него коробочки с изображением маленькой желтой буквы «м» в углу, пластиковую посуду и бутылочки с водой и соком.

— Обычно я предпочитаю есть то, что приготовил сам, да и на работе приходится держать марку, так что мне редко выпадает возможность съесть то, что я действительно люблю, — Алан словно извинялся.

— Ничего, я обычно ем только то, что дают в столовой, так что мой вкус не избалован, — Марина была тронута и в очередной раз удивлена тому, как характер этого мужчины не соответствует его внешности.

— Тогда налетай! Если опоздаем с обеда, я скажу, что попросил тебя отыскать для меня кое-какую информацию.

— Вы так любезны, сударь! — девушка почувствовала, что хочет немного подурачиться.

— Сударыня! — Алан подхватил игру, протянул коробочку с едой и вежливо кивнул головой. — Сегодня у нас на обед блюдо, которое не было одобрено диетологами, однако менее вкусным оно от этого не стало.

Откинув крышку, Марина увидела две половинки булки, сложенные одна на другую, а между ними располагались мясная котлета, кружочки помидоров, зеленый салат и пряный соус с мелко нарезанным луком.

— Классический БигМак! Тут неподалеку есть подвальчик, в котором их еще делают, — пояснил Гром и потом изумленно уставился на спутницу, которая сняла парик и взъерошила свежеостриженные волосы. — Вау!

— Позвольте представиться, Марина Краб, версия два-ноль, — девушка протянула руку, но вместо рукопожатия оказалась прижата к мощному торсу мужчины.

— Ну ты даешь! — выдохнул он, запуская пальцы ей в волосы на затылке.

Комиссар Бигáр ворвался в отдел и направился прямиком в лабораторию, где на большом голографическом экране его уже ждал результат поиска по базе одного из участников нападения на лабораторию. Он вгляделся в ничем не примечательное лицо, обрамленное остриженными в «каре» волосами, и вчитался в строки короткого досье.

— Это все, что у нас на нее есть? — спросил он у сотрудника лаборатории. — Вы уверены в результатах? У нее же нет абсолютно никаких предрасположенностей к экстремизму.

— Волос, найденный на пижаме, точно принадлежит этой Марине Краб.

— А сообщники? С кем она общается?

— Мы просмотрели недавние записи, но она близко общается только с двумя людьми, вот только… — мужчина в белом халате замялся и вывел на экран два фото.

— Это какая-то шутка? — воскликнул комиссар, уставившись на одну из фотографий, с которой на него смотрело собственное лицо.

Макс прищурился, стоя возле окна и настраивая линзы своего зрительного аппарата на далекое расстояние. К тому времени, как он обнаружил местонахождение девушки и нашел место для наблюдения, обед почти подошел к концу. Ему не было слышно, о чем говорят Алан с Мариной, но этого и не требовалось, потому что они держались за руки, а это означало, что его задание вот-вот сорвется.