Часть девятая

Часть 9

Майкл устало откинулся в кресле и шумно выдохнув, сказал:

— Ахинея. Хотя…

Олег насмешливо хмыкнул и вытурил Майкла из кресла.

— Иди, погуляй, умник. Развейся.

Майкл прошёлся по комнате, мысленно решая какую-то головоломку и остановился напротив Олега.

— Допустим, это работает. Где взять деньги? Плюс лаборатория. Понадобится куча экспериментов. А?

— У тебя нет на примете какого-нибудь парализованного миллиардера? — улыбнулся Олег. — Мы его быстро на ноги поставим… Есть ещё вариант. За этого бешеного пса, губернатор вроде 10 тысяч долларов даёт. Для начала и это сойдёт.

— И как ты собираешься ловить его? Тут уже рота солдат за ним охотится — никак поймать не могут.

— Я — никак. Свигурги поймают. Их-то он точно не покусает.

— А что! Хорошая идея, — оживился Майкл. — Короче. Я пошёл к губернатору — может ещё пару тысяч набросит, а ты давай, займись этим делом.

— Вот ты и займись. Найди какую-нибудь клетку. Не дома же его держать. А я поработаю пока.

Пса долго не хотели признавать. Возили на экспертизу его шерсть и даже привели на опознание Харолайна. Всё говорило том, что это был тот самый пёс-убийца, но сейчас в это верилось с трудом. Джек добродушно вилял хвостом и за всё время даже ни разу не тявкнул. Разве это убийца? Люди больше приходили послушать красивую легенду, которую придумал Майкл и восхищенно вздыхали, слушая душещипательную историю. Поздним вечером, пёс напал сзади, пытаясь загрызть его и в смертельной схватке, Майклу чудом удалось спастись, вырубив пса битой, которую он предусмотрительно взял с собой. Тогда многие вооружались чем придется и это не вызвало подозрений. Принималось на веру и то, что дубинка, якобы, поставила псу мозги на «место». Иначе было трудно объяснить столь разительную перемену в поведении Джека.

В тревожном ожидании прошёл почти месяц, и губернатор был вынужден выплатить обещанную сумму. Страсти в городке поутихли и жители снова входили в привычный ритм жизни. Лишь черный микроавтобус всё также маячил невдалеке от дома Олега.

Словно подтверждая поговорку «деньги к деньгам липнут» потекли деньги и от Саймона. Ему удалось подписать нужные договора и банки любезно распахнули свои двери. Олег тут же объявил Майклу, что он переезжает в Оклахому, поскольку там есть чудное местечко и ещё более чудная лаборатория, которая готова предоставить ему место для работы. У них как раз освободились помещения и оборудование для аренды. Майкл долго думал, но, в конце концов, согласился на переезд. Было очень велико желание увидеть в работе аппарат Гибсона.

— Ты всё-таки решил покинуть Землю? Думаешь, там лучше будет? — выпытывал Майкл, пытаясь понять замыслы Олега. — Скоро у тебя здесь будет столько денег, что ты сможешь купить всё что захочешь. Слава, почёт…

— Причём здесь — лучше или хуже? У меня появилась возможность узнать что-то новое. Прикоснуться к далеким звёздам… А что твои деньги? Тебе не понять этого Майкл. Весь мир у моих ног, а ты говоришь — деньги.

Появился и Энтони Лукас. Ровно в девять часов он, как ни в чём небывало пришёл на работу и с беспокойством ощутил на себе подозрительные взгляды сотрудников. Ошалевшие охранники попытались было преградить ему путь, но под свирепо-недоуменным взглядом Энтони, отступили. Повода препятствовать ему у них не было. Ещё больше Энтони удивился, когда увидел в собственном кабинете постореннего человека. Ничего не понимая, он вернулся, чтобы посмотреть на дверную табличку, где золотыми буквами было вытеснено его имя.

— Энтони Грейс, — прошептал он, читая надпись и до него, с ужасом дошло, что это не его имя.

— Что это такое?! — взревел он, повернувшись к оцепеневшей от нервного потрясения секретарше. — Что здесь происходит? Я вас спрашиваю!

Та, так и не сумев закрыть рот, когда он только вошёл в приёмную, судорожно икнула и продолжала испуганно таращить на Энтони глаза.

Секундой позже в приёмную влетел Макбрайд и, простонав:

— О, боже, — взял Лукаса под руку и потащил в свой кабинет. — Пойдёмте, — умолял он. — Я вам всё объясню.

Сделав знак рукой секретарше, чтобы она возвращалась к жизни, он, словно сочувствуя ей, растерянно пробормотал:

— Я сам ни черта не понимаю…

В Оклахоме к ним присоединился Гибсон. Он сразу как-то выпрямился, помолодел. Глаза засветились живым огнём. Он готов был свернуть горы и носился как угорелый, пытаясь сделать всё и сразу. Пришлось даже сделать ему замечание, когда он всем поднадоел своей излишней суетливостью. Гибсон понимал это и смущенно улыбаясь, сказал, что исправится, но хватило его ненадолго. Уже через пару дней он опять пытался ускорить события.

Но счастье продолжалось недолго. Появился опять черный микроавтобус и люди в камуфляже, то и дело вламывались в лабораторию, учиняя погром и не неся никакой ответственности за это. Случалось, что и ночью, кто-то проникал в лабораторию и что-то там искал. По странному стечению обстоятельств, сигнализация и видеокамеры, одномоментно выходили из строя и все попытки Майкла починить электронику, были безуспешными. Всё работало «как часы». Все жалобы и протесты Олега бесследно исчезали в бездонных глубинах местного департамента, и каждый понимал, что работать им не дадут и нужно что-то с этим делать.

— Надо срочно бежать отсюда, куда не доберутся длинные руки дядюшки Сэма, — посетовал Олег.

— Доберутся, — усмехнулся умудрённый жизненным опытом Гибсон.

— Я бы с удовольствием вернулся в Россию, продолжил Олег, — но там придётся начинать практически с нуля…

— Я знаю одно место, — перебил его Гибсон. — Как-то бывал на этом острове. Там шикарная лаборатория и никаких копов. Сам хозяин недавно умер, а его сын — балбес. Его только казино и девочки интересует. Может, сдаст в аренду. Недорого.

— Попытка не пытка, Том, — согласился Олег. — Попробуйте. Мне эта идея нравится. Если что — подключайте Майкла. Он парень у нас пробивной …

Сын учёного вначале легко согласился на предложение, но потом пошёл на попятную. Заломил непомерную цену и стал избегать встреч. Чувствовалась чья-то незримая властная рука.

— Ладно, — угрюмо вздохнул Олег. — Не хотите по-хорошему — будет как всегда. — И отправился к микроавтобусу.

Он долго и настойчиво стучал, пока ему не открыли.

— Вызывайте вашего шефа, — сердито сказал он, как только дверь отъехала в сторону и показалась чья-то заспанная физиономия. — У меня разговор к нему. И пусть поторопится, а то я передумать могу…

Встреча была назначена в полицейском участке. Генри Отс радостно потирал руки и улыбался, расхаживая по кабинету в ожидании Олега. Его время пришло. Сегодня он заставит этого докторишку заговорить.

По правде сказать, он было, уже отчаялся. Достаточных аргументов против Лазарева у него не было, а идти к Олегу с жалкими догадками было нелепо. Он посмеялся бы над ним и всё. Генри хотел было уже свернуть операцию, но Лазарев рванул в Оклахому и Отс понял — всё только начинается.

Генри долго прохаживался по кабинету, внимательно изучая лицо Олега, прежде чем сказал:

— Ну что. Я внимательно вас слушаю, господин Лазарев. Признаться — я долго ждал этой встречи.

— Я требую, чтобы вы прекратили это издевательство. Иначе…

— Иначе что? — ехидно переспросил Генри. Он был в прекрасном расположении духа и ему были смешны угрозы Олега. — Вы выпустите этих свигургов, которые вселятся в бешенную корову и она будет гоняться за мной?

Генри захохотал, довольный своей шуткой и вдруг резко сменил тон.

— Послушайте. Вы ходите по этой земле, потому что я так хочу. Стоит мне пошевелить пальцем и вы до конца жизни не увидите белого света. Или вы рассказываете мне всё, или ваша свобода будет под большим вопросом. Я ясно излагаю?

— Куда уж ясней, — согласился Олег. — И что вы хотите от меня услышать?

— Всё! О свигургах. О мышке. О собаке. Об Энтони Лукасе. Всё. Я хочу знать всё.

— И вы оставите нас в покое?

— Я дам вам работать. Обвинение в убийстве Лукаса с вас снято, а больше вам нечего бояться. По крайней мере, до тех пор, пока мы будем сотрудничать.

— У-у, — иронично протянул Олег. — Сотрудничать… А если я не захочу?

— Я обвиню вас в терроризме, и вы загремите на всю катушку. Поверьте. Я сделаю это.

— Хорошо. Я расскажу вам о свигургах и делайте, что хотите. Всё остальное меня не касается. Ни мышки, ни собаки ко мне отношения не имеют. Если вы нас не оставите в покое, то и я приму меры.

Генри злорадно улыбнулся и вскинул указательным пальцем.

— Уже лучше! Но мышка сбежала из вашей лаборатории?!

— Да. Но я к этому не причастен. Я сделал ей саркофаг, чтобы изучить её в дальнейшем, но эти варвары разбили его.

— Ладно. Мы ещё вернёмся к этому. Рассказывайте…

Генри внимательно выслушал рассказ Олега, делая какие-то пометки на полях блокнота, и почти не задавал вопросов. Он как школьник грыз ручку, и время от времени, задумчиво вскидывал глаза к потолку, словно пытался увидеть разгадку там.

— И всё-таки вернёмся к вашей мышке, — настоял Генри, увидев, что Олег устало откинулся на спинку стула и замолчал. — Что всё-таки произошло с ней, что вам потребовалось замуровать её заживо?

— Не знаю. У меня не было времени выяснять это. Свигурги не делятся. В противном случае они давно бы заполонили весь свет. Там что-то произошло, но что именно, я сказать не могу. Возможно, они способны отдавать какую-то свою часть, как скажем, мы рожаем детей, но подобное больше не повторялось. Когда-нибудь я выясню это, но сейчас у меня слишком мало для этого времени.

— Вы действительно собираетесь покинуть нашу Землю? — насмешливо спросил Отс.

— Пытаюсь, — устало улыбнулся Олег. — Я устал. Может как-нибудь в другой раз?

— Я советовался по этому поводу с некоторыми учеными. Они утверждают, что это невозможно. Словом, научный бред. Я вижу, что вы так не считаете. Это действительно так или вы маскируетесь под что-то другое?

— Для них свигурги тоже бред, — пожал плечами Олег, — но это не значит, что они не существуют.

— Хорошо, — Генри встал и одернул китель. — Я вполне удовлетворён вашими ответами и осталась самая малость. Вы должны дать мне хотя бы один образец для изучения. Это без обсуждения. Я даю вам неделю. Вы свободны.

В глазах Олега промелькнули злорадные огоньки.

— Вы поверили в эту сказку?.. — спросил он с усмешкой. — Браво. Я ничего вам не дам… Впрочем, вы их получите, но немного позже. Купив мою технологию — вы обретёте свигургов. Большего, я предложить не могу. Я могу идти?

Генри несколько замешкался, оценивая ситуацию, но, так и не придя к определённому выводу, раздражённо бросил:

— Идите. Я найду вас.