Легенды о Дойо. Четвертая: битвы за Вирасин

— «Внутри горы Гэрэуэр масы живут издавна. Их единственный город Вирасин расположен в пещерах, по которым течет подземная река Брукбурн. Просторные галереи и улицы города вырезаны прямо в скалах, дивной красоты мосты перекинуты через бурную и шумную реку, колонны поражают тонкостью узоров. Знаменит Вирасин еще и своими светильниками. Шесть огромных сфер на шести крепких столбах вознесены под своды просторных пещер. Они черпают свет из глубины нашего мира, оттуда, где живет сила, удерживающая все на поверхности Оси. Оттуда, где начинаются энергии, подвластные древнейшему народу, от которого нам остались лишь крохи технологий, хранимые в глубинах мира, и память о былом величии. Над прекрасным городом масов льется свет Малой Звезды — пойманный, покоренный, прошедший множество фильтров, очищенный от вредного излучения. Он безопасен для масов»… Дэдэра, а кимин-блоки мастера Донфа тоже из глубины Оси, верно?

— Верно. Только светильники постоянно запитаны от нижней мировой пирамиды, а кимин-блоки — лишь ее отсоединенные части. Если тебя возьмут в ученики к мастеру Донфу, ты узнаешь больше. А если не возьмут… не задумывайся о глубине, непоседа.

— Хорошо… «Людям с поверхности не дано увидеть Вирасин, не было дано и не будет. Но те из полународа, кого пускали в подземелья, задыхались от зависти среди роскоши, в которой жили масы.

Однажды со второго угла пришло чудовище. Оно разрушило горную гряду, осыпало несколько пещер со старыми тоннелями грузовых пневмопоездов. Долго оно ворочалось в горах, прежде чем вылезло к верховьям Брукбурна. Оно рвалось к воде, и река утолила его страшную жажду. Напившись, чудовище спустилось по течению и ворвалось в Вирасин, чтобы утолить голод. Оно хватало все живое без разбора и пожирало, заливая острые жвалы кровью. Огромное, в крепком панцире, многолапое, с меткими хлыстами, растущими из головы, оно вмиг разломало мосты, раскрошило галереи, обрушило узкие тоннели, по которым горожане пытались спастись бегством. Много масов погибло, а уцелевшие отступили по старым тоннелям и забились в нежилые пещеры. Чудовище обосновалось в Вирасине и, став хозяином огромного города на реке, незамедлительно дало потомство — полсотни таких же кошмарных существ.

Раненые и покалеченные, без инструментов, без еды и лекарств, изгнанники едва выживали. Изредка они совершали вылазки наружу, чтобы охотой добыть пропитание, или в Вирасин, чтобы с риском для жизни выкрасть что-нибудь необходимое из-под хлыстов и жвал чудовищ. В опасных вылазках погибло немало храбрых масов, но своей добычей они поддерживали жизнь в народе». Я устал. Дэдэра, когда уже будет про битву?

— Читай.

— Ох… «Но мир, загнавший масов под землю, все-таки милостив к ним. И однажды, когда надежды на спасение уже угасали, а дети пришедшего чудовища, движимые любопытством, стали уползать по пещерами и тоннелям все дальше и дальше от Вирасина, в мир пришел Дойо…» Согласная-гласная-согласная-гласная… Хм, дэдэра, у него странная последовательность букв в имени… Он не мас?

— Ты прав. Он не мас.

— Человек из поселка?

— Подожди, непоседа… Ты что, не читал первые три легенды о Дойо?!

— М-м-м…

— Понятно. Я поговорю с Шилл, чтобы она обратила внимание на дыры в твоем образовании. Читай дальше.

— Кх-м… «Он отважно вошел в Вирасин, где ползали огромные чудовища, долго наблюдал за ними. Никто не знает, как, но он сумел услышать масов, прячущихся в далеких пещерах. Он отыскал пути через подземелья и пришел к ним, волоча за собой одно из щупалец-хлыстов. Дойо был полон решимости и силы. В его глазах пылал неукротимый огонь.

« Если найти слабые места, можно победить даже космос! — пылко говорил он. — Я покажу вам слабые места тех, кто изгнал вас из домов, кто едва не лишил жизни весь ваш народ. Не бойтесь, это всего лишь тараканиха. Искаженная в переходе, но только тараканиха. И ее выводок еще слаб. Я все вам укажу».

У масов не было воодушевления от речей Дойо, но не было и иной надежды. Собрав оружие, мужчины ушли с Дойо к Вирасину.

Вскоре они, изможденные, замерзшие в подземельях без огня, голодные, но сжимавшие в руках чудом сохраненные при бегстве луан-сины, вышли к берегам Брукбурна. Несколько чудовищ на другом берегу припали к воде.

Над рекой раздался крик Дойо — сигнал зарядить луан-сины и приготовиться стрелять. Ответом из города был скрежет твердых панцирей и свист головных хлыстов. Дойо раскинул руки, обратил ладони к светильнику неподалеку. Светильник дрогнул, затем померк, а из рук Дойо вырвались лучи яркого света. Лучи заметались, рыская по телам кишащих чудовищ, потом остановились, указывая на сочленения суставчатых ног.

Масы, держащие оружие, выставляли прицелы и отпускали рычаги, стреляя туда, куда точками света указывал Дойо. Они стреляли, а чудовища падали обезноженными, свистели и пищали от злости и беспомощности. Иногда он указывал место под головой существ, где мелькала незащищенная панцирем шея». Дэдэра! Что это? Как он сумел собрать свет в ладони?

— Это знает лишь такой, как Дойо.

— Есть еще такие же, как он?

— Должны быть… там, откуда Дойо пришел к нам.

— Хм-м… Это те, кого называют Охотниками за Чудовищами?

— Догадливый непоседа. Да. Но к нам в горы они не приходят. Им не войти. Средний вход в горах не доступен — завален. Из крайних один ведет в Мертвое Болото, другой — в Обрыв-без-моста. Поэтому Охотники могут войти только со стороны людей.

— А Дойо?

— Он потому и великий, что единственный. Если бы ты читал первые три легенды, то знал бы, как он вошел на нашу сторону и с какими потерями.

— Ла-адно, я прочитаю… «Вскоре масы во главе с Дойо пересекли Брукбурн, вошли в город и перебили остальных чудовищ. Вирасин был освобожден, хоть и весь разрушен монстрами в хитиновой броне. От отряда, пришедшего с Дойо, осталось чуть больше половины. Победители спешно отправили гонцов в пещеры: теперь оттуда можно было выходить без опаски. А пока изгнанники возвращались в Вирасин, несколько обломков тел чудовищ, крепких, но легких, воды Брукбурна вынесли наружу, под открытое небо, всем на обозрение.

Так полународ в предгорьях узнал, что подземные чудовища повержены. И с новой силой загорелась в сердцах зависть к Вирасину. Они понадеялись найти в нем бессчетные сокровища, зависть и жадность подняли их и привели к воротам в подземелья.

В конце длинной подземной дороги, ведущей от ворот в город, под высокой аркой их встретил незнакомец с горящими глазами. Таких глаз они прежде не видели ни у кого в Оси. Незнакомец не был похож ни на людей из поселка, ни на масов, ни на кого-то из полународа, со всеми причудливыми смешениями крови. Он встал у них на пути и сказал: «Вирасин занят истинными владельцами, и чужакам нечего делать под его сводами».

Тогда самые упрямые из полународа выступили вперед и потребовали пропустить их, ибо они не верили на слово странному пришельцу. Но Дойо, а это был именно он, не отступил. Он воздел руки. Из его ладоней снова вырвался свет, но теперь это не были указующие лучи. Стена света поднялась от низа тоннеля до каменного потолка, перегородив дорогу полународу. Стоило настырным захватчикам приблизиться к стене, как та вспыхнула ярко-ярко.

«Я никому не хочу зла! — сказал Дойо, сочувственно глядя на тех, кто стонал, закрывая ослепшие глаза. — Но и вы со злом не приходите».

Полународ испуганно отступил, развернулся и покинул подземелья. Световые щиты за их спинами угасли.

Две битвы было за Вирасин, и обе выиграл великий Дойо. Одна была сражением с жуткими чудовищами, страшнее, уродливее и крепче которых не видел мир от своего создания. Вторая битва не состоялась, не привела к кровопролитной войне, к уничтожению одного, а то и обоих народов. И все это благодаря мудрости Дойо, его силе и бесстрашию, его стремлению сохранить жизнь и умению держать свет в кулаке». Все? Как все?! А что было с Дойо дальше?

— Есть последняя, пятая легенда о Дойо. Но она очень грустная, непоседа.