Глава 3. Сборка

А потом влезла требовательность.

Почему ты не работаешь так, как я хочу?! А ну-ка!..

Но за требовательностью тоже кто-то стоит.

Кто-то придет за ней.

Кто?

Инэн вернулась домой глубокой ночью. На флеэене она добралась до скалы, опустилась на широкую дорогу, спиралью уходящую вниз к пещере, и вошла в лифт. Он плавно скользнул вдоль черного столба и едва ощутимо притормозил. Инэн вышла из лифта и оказалась на гладкой площадке с низенькими тонкими перилами по краям. Площадка переходила в ветвистую сеть длинных мостков, протянутых над спокойной речной водой. Тихое течение шевелило водоросли, закрытые кувшинки сонно покачивались, потревоженные мягкой волной. В водной ряби дрожали отсветы фонарей с прибрежного помоста, располагавшегося под сводом пещеры. Помост ограничивали матовые серые щиты высотой по пояс. На них было удобно облокотиться, если ты ждешь посетителей, спускающихся на лифте, или если остановился полюбоваться спокойной рекой и надежной скалой.

На краю помоста, отодвинув один из длинных щитов, сидел Т. Сидел в позе расслабленного созерцания — опираясь на отведенные за спину руки, свесив ноги в больших сапогах над водой.

Вот бы он не ложился спать без нее, вот бы ждал! Но за обороты жизни вместе Инэн знала, что Т делал только то, что сам хотел. Его суть вождя позволяла не оглядываться на других, и если он не спал ночью, то вовсе не из-за кого-то. Наверное, он недавно откуда-то вернулся и еще бодрствует, хотя небо уже полно далеких белых звезд.

Ведя на своем 5115-ом закрытый, даже запертый образ жизни, на Библиотеке Т много передвигался, открывая для себя большой, новый, чужой мир. Там он был вождем народа численностью в один маленький поселок, а здесь, среди огромных зданий, высоченных башен и плотных застроек, в нем проснулось желание развить свой одинокий малочисленный народец до высокого уровня жизни в больших городах, отстоящих друг от друга на дальние расстояния. Возможно, ему стоило оказаться здесь, чтобы определить это желание.

И все-таки у него с этим миром не установилось теплых отношений. Т берег собственные границы и по минимуму вторгался в чужие. Он на удивление мало пользовался технологиями Библиотеки, оставляя взаимодействие с голограммами и панелями управления другим. Он даже сам не управлял флеэенами, хотя они были просты и послушны. Т нравилось летать, но он позволял себе это развлечение, только когда Инэн летала с ним. И она летала...

Он не повернул головы, пока она шла через мостки к берегу. Однако чувствовалось, что он наблюдает. Инэн подошла к нему сзади, опустилась на колени и, обняв его широкие плечи, прижалась лицом к затылку. От волос Т, спускавшихся на плечи, пахло горелым.

— Ты что-то жег?

— Планы, — ответил он медленно, потом уточнил: — Чертежи и карты. Я хорошо помню местность обломка, который остался от моего мира. Сегодня я думал, что и где можно построить на своих землях, чтобы выгодней разместиться. Но трудно решать, не зная, что с людьми… — он помолчал. — Как там сейчас?

86375-ый осколок, который когда-то сдвинул с орбиты неугомонный Карс, стал ближайшим к обломку 5115-го, где остались люди. Но даже при таком положении на обломок с народом Т не вело ни единой тропки.

— Не знаю, — сказала Инэн. — Недавно Хаги был на 86375-ом. Дождался, пока 5115-ый поднимется в небе. Высматривал что мог. Говорил, на его поверхности дымно. Может, производят что-то?

Т покачал головой, голос его треснул от грусти:

— Мои воюют. Я не могу больше отсиживаться здесь.

— Т, пожалуйста… Как только мы закончим с этим проектом, обещаю, изо всех сил возьмусь за твое возвращение

Он повернул голову. Инэн подалась в сторону, заглядывая ему в лицо, и уперлась в косой взгляд, полный насмешливого недоверия: ты-то возьмешься?

Жестоко с его стороны так смотреть? Да, но она врала ему, развешивая пустые обещания. И знала это. Самое отвратительное, Т тоже знал, что она врет. К изолированному обломку 5115-го было не подступиться.

Однако удачное завершение проекта по сближению осколков могло бы разрушить обман. Тогда они получили бы опыт, отрицающий старое знание. Раз говорили, что невозможно сдвинуть миры с места, а на деле окажется, что можно, то появится надежда добраться туда, куда говорили, что пройти нельзя.

Но в последнее время Инэн стало казаться, что в Т этой надежды остается все меньше.

Решил ли Т, что Инэн достаточно раздавлена его мнением о ее обещаниях, или просто ему надоело молчать, но он поднял руку и, увлекая Инэн вперед, заставил ее улечься головой себе на колени. Она устроилась, положив одну руку себе на грудь, вторую опустив с помоста к воде. Вытянув ноги, ощутила, как они ноют после долгого дня. Можно было просто пойти спать, но такие спокойные моменты рядом с Т восстанавливали ее силы эффектней сна…

— Покажи мир, ближайший к моему.

В его тоне не слышалось просьбы. Он вообще не просил и не приказывал. Он просто говорил так, что хотелось сразу сделать.

Инэн подумала один вдох: как лучше развернуть голограмму, чтобы поменьше шевелить руками? Потом немного повела правой, запуская над водой картинку всей сферы.

Облако светящейся пыли сформировалось, уплотнилось и превратилось в большой шар, точками обозначились осколки. Инэн убрала черные мертвые точки, чтобы не перегружали изображение — все-таки он человек, большое количество информации сразу рассеют его внимание. Сфера наполнилась синими искорками живых открытых миров. В глубине ее одна искра увеличилась, потом вспыхнула оранжевым огоньком.

— Вот он, 86375-ый.

— А где сейчас мы?

Не глядя на сферу, Инэн подсветила желтым точку Библиотеки в соседнем секторе, пониже и поближе к Малой звезде.

Он долго молчал, разглядывая объемную карту, и наконец спросил:

— Где осколки, которые вы ждете?

Она шевельнула пальцем, выделяя Ось и Пятачок.

— Близко, — сказал Т.

— Да. Послезавтра утром к нам поднимется Ось. И сразу за ней пойдет Пятачок.

— Уже послезавтра… — в его голосе прозвучало удивление. — Вы готовы?

— Насколько это возможно.

— И к неудаче?

Инэн поежилась:

— На стороне нашей удачи — расчетная модель, которая прогнозирует лишь легкие землетрясения и ветра, и еще то, что гравитационное возмущение вокруг Библиотеки не так велико, чтобы Ось и Пятачок рухнули на нас. Больше шансов, что они пройдут мимо, чем то, что мы втроем столкнемся и разнесем друг друга в пыль.

— В огромном деле и крах огромный, — сказал Т. — А ты затеяла огромное дело.

— И что мне теперь? — дернулась Инэн. — Забиться в угол и ждать провала?

— Тш-ш-ш, — проговорил Т, опуская спокойный взгляд, потом, сложив губы, легонько подул ей в лицо. — Но от провала неплохо бы уберечься.

— С полезными предложениями надо было приходить раньше, — фыркнула Инэн, но стоило ему поднять руку и пару раз провести по ее волосам, как взметнувшаяся ярость осела, будто волна, ударившаяся о камень.

— Не злись и слушай… У тебя было три случая. Ты увидела, что дороги, соединяющие миры, можно порвать, если напуган и мечешься; что дороги можно смять, если не хочешь уходить; что дороги можно расширить, если хочешь пройти по ним быстрее… Но это же не все. А если дороги можно удержать?

— Если что, например?

— Если… захотеть.

Инэн задумалась.

— Я заговорил о провале, потому что очень не хочу увидеть его в твоем деле.

— Подстраховка?.. Ты говоришь об удержании дорог, чтобы они, как амортизаторы, не позволили осколкам удариться друг о друга? Об укреплении, чтобы они не смялись и не порвались?

— Да.

— По укреплению у нас Сияющий — большой специалист. Вот только сможет ли он что-то укрепить там? Переходы — это норы в энергии. Материального там нет. Сияющему там нечего делать.

— Я не о нем. Несколько людей с осколков показали, что они могут рвать и сминать дороги. Я тоже человек с осколка, а еще ты твердишь о силе, которую якобы нашла во мне.

— Предлагаешь поставить тебя с группой на подходе к Библиотеке? — уточнила Инэн и тут же перестроила слух, чтобы поймать то, что стояло за ответом.

— Да.

Поймала. Нахмурилась.

— Я слышу голос, обладатель которого готов из собственных костей и сухожилий построить мост через пропасть, если это поможет кого-то спасти, — вздохнула она. — Но есть несколько возражений… Первое. Не все, кто рвал и сминал дороги, именно люди. Харм, например. Его народ избегал излучения Малой Звезды и потому сохранился таким, какими были древние Мастера в еще целом мире! Правда, по энергетической структуре, а не по умениям, но… Силуэт Харма отображает триста сорок оттенков по Охайской классификации. Триста сорок! Даже Сатс со всей ее безумной родословной в расширенной проекции выдавала не больше двух сотен… А здесь триста сорок, при прямом нирном зрении, без масштабирования!.. А его подружка, Ота? Человеческая девушка, да! Но в ее хосиниальной карте нашлись три поля…

Т тихо кашлянул, и Инэн заставила себя замолчать.

— В ее предках был Основатель, — пояснила она. — Дальше, Пуша и Нява… Они как я. Ведь мой отец — тоже человек с осколка. А еще они выросли рядом с Рици и развивались в условиях силовых взаимодействий с Основателем, которых, кстати, не хватало изолированному народу Харма. Потом Борен…

Он опустил теплую ладонь ей на лоб, останавливая:

— Второе.

— Второе. Сама идея удержать дороги волевым желанием была бы превосходной, если бы мы строили проект, основанный на резком скачке гравитационной тяжести Библиотеки. Ты сам был на собрании и должен помнить, что мы отказались от этой идеи как раз потому, что побоялись оборвать тропы. И третье… Как ты собираешься донести до дорог свое желание?

Т повел бровями. Такое выражение лица бывало у него, когда он не видел проблемы там, где она была явной для Инэн.

Ну конечно! Спрашивать властного человека о власти — все равно, что ждать ответа от дерева, как оно растет!

Он недоуменно пожал плечами:

— Ты когда-нибудь говорила с тропами?

— Нет. Основатели слушают мир, смотрят на него, но не говорят с ним.

— Какое-то иное… воздействие?

— Нет.

— Тебе это было не нужно. Когда ты стоишь замерзшая у костра, где тлеют угли, ты же не будешь просто смотреть. Ты начинаешь их раздувать, чтобы появилось пламя, которое согреет тебя.

— Ты не понимаешь природы Основателей. Мы не воздействуем. Мы принимаем. На множестве слоев.

— А что Основатели слышат в междумирье?

Инэн задумалась. Очередное объяснение мировосприятия Основателей грозило опять не уложиться у Т в голове.

— Я бы разделила звуки переходов на фоновые и путеводные, — наконец проговорила она. — Путеводные я ловила, когда меня позвал твой осколок, отравленный искаженной свинкой и загибающийся от яда, или когда дорога к запертому Иллиону зазвенела, приглашая пойти по ней. Там я нашла Сияющего… А фоновые звуки… Тропы — они будто струны. Мы ступаем по ним, они откликаются… Это музыка. Все новички слышат ее в переходах. Со временем музыка стихает. Привыкнув, мы становимся глуховаты.

— То есть люди с осколков, оказавшись в междумирье впервые, слышат музыку, — эхом повторил Т. — Ходящие просто слушали ее. Но некоторые люди ответили ей, заговорили… Как певец обратился к музыке, и родилась песня. Слова. И мелодия.

— Поэтичная идея! — хмыкнула Инэн, почувствовав себя уязвленной. — Совершенно не имеет отношения к энергиям и к связям в пространстве переходов.

— Напрасно думаешь, что на меня дороги не откликнулись бы.

— Если бы ты что? Если бы ты вышел с Библиотеки и спел?

— Донести свое желание можно по-разному. Я бы справился.

— Придумаешь тоже, — прищурилась она. — Признайся, тебе лишь бы уйти отсюда. Все к этому сводишь!

Он опустил голову и уставился на нее с выражением, которому не хватало только вопроса: «Что ты несешь?!»

Но ни звука не издал! Не опроверг ее слова!

Значит, правда?!

В ней заворочалось раздражение, вызванное столкновением с чем-то, нарушавшим привычный ход вещей — с хаосом, который норовил влезть в тщательно устраиваемый порядок. Злость поднималась в сердце, разливалась в крови, охватывала руки. Пальцы напряглись, в ладонях стало горячо, будто она взяла два камня из костра. Еще немного — и появятся кнуты, чтобы все разбросать по своим местам.

— Ты не просто так просил показать 86375-ый? — прошипела она и резко дернула рукой, разметав голограмму сферы над речной водой. — Думаешь бросить меня и рвануть…

Он медленно опустил тяжелую ладонь ей на лицо: угомонись! замолчи!

Гнев поутих.

Да уж. Он умеет донести желание без слов.

— Извини… меня заносит… — прошептала Инэн, когда сердце перестало бешено колотиться.

Она поймала его руку, которую он начал было поднимать, вернула себе на лицо, прижалась губами к основанию широкой ладони, пощекотала ресницами пальцы. Т возвышался над ней, невозмутимый и темный в тусклом свете прибрежных голубоватых фонарей. Рубашка натягивалась на его груди при спокойном, ровном глубоком дыхании. По его виду можно было решить: максимум, что он сделал — это отогнал комара. Его ладонь лежала на ее лице, прохладная, тяжелая, и, казалось, отгораживала Инэн от мира. Было удивительно хорошо, спокойно и тихо.

На запястье коротко завибрировал браслет. Инэн не шевельнулась, хотя наверняка это было важное сообщение.

— Мне кажется, я уже слышал музыку, о которой ты говоришь, — сказал Т негромко, будто начал древнюю легенду. — Правда, далеко-далеко и тихо-тихо.

— Вряд ли. Когда я тебя несла сюда, ты был без сознания и не мог ничего слышать.

— Я говорю про другое. Ведь однажды я был на краю мира.

— Помню! Любопытство… Тогда, да, может, поднявшись на край, ты и уловил какой-то отголосок.

— Да-а, — протянул Т, и от его низкого голоса навалилась сонливость.

«К чему он клонит?»

— Я не стану ничего не менять в проекте. Все расставлены по местам, — сказала Инэн.

Он молчал.

— Обещай, что не полезешь в переход в одиночку, если что-то пойдет не так.

— Я не дурак.

Вот что за человек! Нет бы уточнить: «Я не дурак, чтобы лезть» или «Я не дурак, чтобы обещать не лезть».

— Тогда хотя бы обещай, что дождешься меня и ни шагу не сделаешь… Дождешься, когда я запущу новый проект, с тобой и с твоей поэтичной идеей.

Он снова промолчал. Инэн, чувствуя, что совсем засыпает, и даже нет сил поднять голову с его уютных коленей, решила не настаивать. Едва только Т почует неуверенность, он будет увиливать от конкретного ответа, играя ее волнением, как мальчишка мячиком.

— Интересно, а кто-нибудь… играл музыку мировых троп? — спросила она, зевая и прикрывая отяжелевшие веки. — Надо будет порыться в Хранилище, в культурных пирамидах.

— Сколько у тебя планов! — усмехнулся Т.

«А еще надо будет заняться народом Харма», — хотела произнести Инэн, но ее хватило только на мысль, и она уснула.

* * *

На вершине Третьей Серединной горы, у подножья скального возвышения, последнего перед краем, стояли два длинных флеэена. Погруженные в снег, они были похожи на супружескую пару гусениц, замерзших во льду рядом друг с другом. Над скалой дрожала дымка краевого силового поля.

Сияющий сидел в большом кресле, собственноручно собранном из снега и уплотненном. Было холодно, и Сияющий, ссылаясь на старые кости, которым вреден мороз, кутался в толстый плед и лишь иногда крутил головой, показывая, что следит за Инэн, нервно топчущейся на маленьком плато. Ее привычки просили: ты на краю мира, как любишь, так присядь, замри. Но ноги требовали двигаться, переминались, отбивали быстрые ритмы и в конце концов заставили Инэн ходить кругами. Рыхлый снег глубиной по колено был утоптан ровной площадкой шагов сто в диаметре.

Когда она пошла на очередной широкий круг, приминая снег высокими ботинками, Сияющий проводил ее взглядом из щели в шлеме:

— Уже скоро. Мы рано прилетели. Ручаюсь, что некоторые Мастера, которых ты определила поднимать купол над центральной частью, еще даже не проснулись.

Инэн фыркнула и ускорила шаги.

— Перестань бегать, — взмолился Морио. — В глазах мелькает.

— Закройте.

— Глаза?

— Шлем.

— Тогда я не увижу момент, когда на небе появится торт.

Инэн остановилась и вернулась на два шага.

— Извини. Когда появится Ось, — сказал Морио, простучав злополучную перчатку.

Она кивнула и в тишине проделала еще пару кругов. Это спасало и от волнения, и от холода, хотя две куртки и утепленные штаны тоже помогали. Остановившись напротив ближайшей к краю осколка скалы, Инэн задумчиво посмотрела на дымку над ней:

— Интересно, когда мир еще только-только развалился, когда еще звучал каждый осколок и пела каждая тропа, какой тогда была музыка в переходах? Что слышали первые Мастера и Основатели, выходящие на путь?

— Наверное, твой дэдэра в юности еще мог услышать многоголосую мелодию мира, — помолчав, ответил Сияющий. — А мы, пожалуй, ловим только эхо отдельных голосов.

— Ты хорошо его знал?

— Проводника Эара… я почти не знал. Он был из Правящего Вектора. Он указывал путь и умел это.

— Я похожа на него? — спросила Инэн, подходя ближе к снежному креслу.

— Нет. Ты не указываешь дорогу. Ты хватаешь и тащишь по ней.

— Неприятное описание.

— Вовсе нет. А если кто-то откажется пойти с тобой и начнет вырываться, ты не будешь удерживать и настаивать.

Укол досады и грусти заставил ее скривиться.

— Буду. Настаивать точно буду… Пусть не на том, чтобы человек шел моей дорогой, а чтобы он не шел своей.

— Не помню такого… Что-то случилось?

Она потопталась на месте, носком ботинка приминая мелкие холмики снега.

— Т предложил в случае опасности столкновения с Осью и Пятачком отправить в переход его, мол, он будет собой тормозить осколки. — Она провела ладонями по лицу. — Как трудно иметь дело с необразованным человеком! Умным, но совершенно не владеющим предметными знаниями. У него — богатый опыт правления, ни у кого из нас такого нет. Но что касается простейшей логики… Он ссылался на то, что люди воздействовали на дороги, и, мол, он тоже сможет.

— А он не сможет?

Инэн пожала плечами:

— Я не против проверки, но не за два поворота до схождения осколков. После — отдам этот проект вам, если хотите.

— Не хочу. Я слишком стар для больших начинаний.

— Перед первой вылазкой в Накопитель вы тоже так говорили…

— Так что с идеей Т?

— Я запретила ему дергаться.

Морио глянул неодобрительно и напряженно:

— У тебя с ним не ладится?

— Нет, все в порядке, — сказала Инэн и поняла, что если бы смотрела сейчас на себя, то увидела бы ложь. — Он чувствует себя чужим рядом с нами. А я порой чувствую себя чужой рядом с ним.

Сияющий покивал, потом плотнее завернулся в плед и стал похож на пушистый валун.

— Ты привыкла считать себя частью чего-то. Тебя так воспитывали, — заговорил он. — А Т воспринимает себя совершенно иначе. В нем есть та самая целостность и полнота, которую ты не любишь…

— Вот что я люблю, так это целостность!

— Не дослушала, — мягко упрекнул Морио. — Ты не любишь целое, в котором нет тебя… Конечно, тебе трудно рядом с тем, кто собран без тебя, кто целостен без тебя. Как только он показывает самодостаточность, ты вспыхиваешь возмущением. «Как он посмел!» И силовые кнуты, небось, хочешь развернуть.

Инэн стиснула челюсти. Его слова отозвались болью, словно она проглотила острый нож. Откуда в Подмастерье умение так глубоко смотреть!

— Ты напоминаешь мне меня, юного и наивного, — продолжал он. — Когда я только прибыл на Иллион, то очень старался стать частью местного общества. Ведь у меня было задание, которое пошло бы всем на пользу. Непременно на пользу! Какими дураками и упрямцами я их считал! За то, что они меня не слушали, отодвигали, не давали влезть в их дела. И лишь прожив многие обороты рядом с ними, я дождался обстоятельств, в которых стал неотъемлемой частью общества Иллиона. Мог не дождаться, конечно. Однако так случилось, что наши жизни переплелись… — Сияющий говорил глухо и печально. — Я знаю, каково это, когда тянет что-то ухватить в другом и выдрать это с корнем, а потом занять освободившееся место. Тогда он снова целостный, но уже с тобой… Не секрет для тех, кто смотрит на вас, что Т стал частью твоей жизни. Но я также вижу, что ты в свою очередь рвешься сама сделаться частью его жизни, как-то в нее проникнуть и обрести в ней вес и власть. А он не пускает, не поддается. Чем больше ты на него давишь, тем больше он не признает твою власть. Не спорит, не сопротивляется. Просто не признает. А всего-то и надо перестать стучать в запертые двери.

Она слушала его спокойно и проникновенно, но на последних словах возмущение взорвалось в груди. Злость опустилась на глаза.

— Теперь еще и вы, Сияющий, говорите мне про двери! Сговорились?!

Морио опешил.

А Инэн закипала:

— Если бы я уходила от каждой двери, которую мне не открыли, я вообще сидела бы где-нибудь на 15-ом и стирала белье за вареную курицу на ужин. Но так уж вышло, что если мне не открывают, я двери вышибаю. Прекрасный способ, проверенный! Так я входила на Первый, так я входила на Библиотеку. Если сейчас между мной и Т стоит его глупое желание тормозить осколки собой, то я вышибу и это!

— Как его здесь не хватает, — шепотом выдохнул Сияющий, отворачиваясь.

На разгоряченную Инэн словно надели большой сугроб. Гнев чуть ли не шипел, остужаясь.

— Да, не хватает, — признала она. — Но он сказал, что не хочет путаться под ногами в момент, когда все будут бегать туда-сюда.

Морио посмотрел на снег, утоптанный суетливыми нервными шагами, и хмыкнул:

— Мудрый человек. Все-таки напрасно ты не дала ему возможность проявить себя.

— Я не дала ему возможность погибнуть по-идиотски в самый неподходящий момент.

— Он всего лишь хотел быть полезным.

— Конечно, бывают такие люди, которые предлагают себя сами — да, да, используй нас! Полагаю, что вы, намаявшийся на Иллионе, и Т на Библиотеке чувствуете себя родственными душами именно поэтому. Но бывают такие, которых тошнит от одного слова «использование». Они видят подвох. Опасаются, что их используют, а потом выбросят. Вот я из таких, и потому пользоваться людьми не люблю. Не люблю!

Сияющий не перебивал ее, и, громко высказавшись, Инэн чуть успокоилась, а ее откровенность, встретившая тихое понимание мудрого слушателя, продолжила тише:

— Я плохо сплю, потому что семеро искусственно разлученных душат мою совесть. Сначала я боялась, что они меня не простят, но я сама себя за них не прощаю. Они смотрят на меня с упреком каждый раз, когда я разворачиваю расчетную голограмму. Десятки раз за один поворот смотрят! Да лучше бы я там сама сидела и со слезами тянулась к землям, где находится мой близкий и любимый человек. Было бы можно, я сделала бы все одна — не вовлекая, не волоча, не обманывая и не используя никого.

Морио помолчал еще, а потом вдруг рыкнул басом:

— Нет!

Вздрогнул, постучал по перчатке, возвращая привычный тон голосовому модулю.

— Нет, — повторил он. — Одна бы ты ничего не сделала… Успокой в себе гнев и стыд. Они лишь мутят разум. Думай о том, что ты не используешь людей, а даешь им возможности и опыт, который они не получили бы без тебя.

— Не универсальная мысль, — буркнула Инэн.

— Нет.

Разговор затих, и Инэн снова пошла по снегу. Под ботинками мерно скрипело, и она старалась дышать в такт шагам.

— Инэн, тебе всегда надо было больше всех? — спросил вдруг Сияющий, не позволив ей отдалиться.

Она остановилась и вздохнула:

— Все началось с Крин. Когда она погибла, от меня будто кусок оторвали… С тех пор я только и делаю, что становлюсь все меньше и меньше. Погибла Сатс, от нас отказался Первый — а ведь все это тоже были части меня. Я чувствую себя ничтожно маленькой. И это меня ужасно злит, так, что тянет разрушить все вокруг, разбить.

— Это чувство естественно для отчаяния, так же как смех естественен для веселья. — Сияющий плотнее закутался в плед, натянул его край на шлем, оставив снаружи только широкий нос, потом пробубнил из складок: — И как дрожь естественна для холода.

Инэн не успела улыбнуться, как Морио высунулся и повернул голову налево. Немного наклонился вперед и всмотрелся во что-то далекое.

Инэн резко развернулась, взметнув ботинками снег:

— Что? Ось показалась?

К Третьей Серединной горе быстро приближался блестящий флеэен, в серо-голубом небе и среди белых снежных склонов заметный лишь из-за отблесков на корпусе.

Инэн дернулась потянуться и узнать, кто летит. Но остановилась.

Если это Т, пусть будет приятный сюрприз. И для него тоже, когда она скажет: «Раз такова твоя воля, будь нашей подстраховкой. Непроверенной и полной наивной идеи о поэзии и музыкальности мира, но будь. Только не ходи один, дождись меня или группы».

А если не он… Ну что ж… Жаль. Его очень не хватало рядом.

* * *

Флеэен плавно снизился, завис над краем утоптанной снежной площадки и медленно развернулся. Над его бортом показалась голова Вивв, с интересом смотрящей вниз.

Инэн нахмурилась: что ей здесь надо?

После мягкой посадки борт флеэена опустился, став ступеньками. Последняя утонула в снегу за шаг до утрамбованного участка. Упираясь плечом в край борта, Вивв полезла наружу. Руки ее, выросшие, но еще непослушные, вяло болтались вдоль тела.

— Вивв, подожди, я тебе помогу! — крикнул Мастера Ерри.

Он выскочил из-за серебристого корпуса, подхватил Вивв подмышки и стянул на снег.

Оказавшись на твердой земле, Вивв, не глядя на Ерри, коротко кивнула ему: спасибо. Потом, громко скрипя снегом, прошла мимо Инэн, показательно не замечая ее. Приблизилась к Сияющему, который вежливо поднялся навстречу. Над плато повисла неловкость.

— Не смог удержать, — над ухом тихо сказал Ерри. — Рвалась.

— Понимаю, — шепотом ответила Инэн. — Как она?

— Еще три поворота — и пойдет первая динамика в мышцах. А через десяток сможет запустить легкий «шар-толчок».

Инэн покивала одобрительно. Ерри был сильным Мастером, одним из лучших, способных восстановить поврежденные части тела. При этом он любит работать с растениями. Почти все время с момента, когда Инэн подобрала его на одном из угасающих осколков, где погиб его Основатель, Ерри проводил в оранжереях. До искр в глазах обожал водоросли и вообще водную флору. Именно из его исследований выросла идея вылечить ядовитое болото Оси сетриинскими бактериями с Пятачка.

Ерри немного постоял, с тревожной заботой наблюдая за Вивв, потом направился к ней. Короткими скупыми жестами он собрал снег в кресло с пологой спинкой. Сияющий, высунув руку из складок пледа, пощупал сооружение, укрепляя его. Потом Ерри сбегал к флеэену за рулоном утеплителя — то ли забыл, что может его просто поднять жестом и притянуть, то ли хотел обратить на себя внимание Вивв. Но та смотрела на его действия, как космос — пусто и отстраненно.

Инэн почувствовала себя лишней в этой мастерской суете и пошла по периметру утоптанного участка, расширяя его. Ноги утопали в снегу по колени. В складках ткани на штанах налип лед. Но просить Ерри выгнать его она не стала — пусть кудахчет над Вивв.

И все же, зачем она прилетела? Чтобы полюбоваться крахом? Будет ли ей чем любоваться?

Присутствие Вивв и ее демонстративное отстранение вселяло в Инэн новую неуверенность. Ей начинало казаться, что ее проект глуп, идеи нелепы, теории безосновательны. И, конечно, ее ждет неудача.

Бредя в снегу и увлекшись унылыми мыслями, она не заметила, как улетел Ерри. Его флеэен блеснул над уходящим вниз снежным склоном, потом на миг показался над верхушками предгорного леса. Ерри спешил в центр Библиотеки, к оставшимся Мастерам, готовым накрыть куполом тонкие и хрупкие башни Климатического района.

«А ведь он пытался за Вивв ухаживать, — вспомнила Инэн, медленно заворачивая по кругу у последней скалы, покрытой снежными шапками на выступах и льдистыми наростами в трещинах. — Но отступил, едва Вивв рассказала, как один человек с осколка спасал ее из речной заводи, где она устроила себе и Рици бассейн с воздушными пузырями».

Она покосилась на Сияющего и Вивв, сидящих в снежных креслах и о чем-то беседующих, серьезно и немногословно.

Волосы у Вивв были убраны в низкий хвост. Традиции, по которым Основатели ходили с хвостами на затылке, а Мастера — с распущенными волосами, изгои в Библиотеке сохранили. Почему — никто бы не сказал. Скорее, дань привычке. Однако Вивв заплетала волосы по традициям осколка, где остался ее муж. Это было словно в знак протеста, невысказанного, но брошенного всем в лицо.

Инэн задумалась: а ведь она сама носит волосы ниже плеч, и они висят как попало. Если она спрячет руки в карманы, то незнакомец примет ее за Мастера.

Свою завязочку для волос она когда-то оставила на запястье Т перед тем, как уйти с обломка 5115-го и оставить в безвременье вождя, пустую башню и выжженную, покрытую сажей площадь. Оставила завязку в тоскливом порыве — вернусь! верну!

Вернулась. А завязка… Сначала Инэн про нее забыла. Потом вспомнила и несколько раз намекала, что черная скрученная веревочка на запястье Т принадлежит ей. Он не понимал намеков. Однажды пыталась снять с него спящего. Проснулся, сгреб Инэн, сонно зевая, велел прекратить копошиться и спать.

Так и не вернула. Ходила растрепанная.

По кругу она вышла перед сидящими и, одернув себя, когда захотелось ускориться и поскорее уйти с их глаз, побрела дальше в снегу. Между ними было с три десятка шагов.

— Когда все это закончится, — вдруг прозвучал громкий и злой голос Вивв, — ты ведь меня не отпустишь. Не дашь выйти с пути.

Нападение изменило Вивв, можно даже сказать, освободило. От напуганной, ожидающей наказания женщины с осколка 55555-го немногое осталось в развернутых плечах, в прямой спине, в цепком и холодном взгляде, где поблескивала целеустремленность. Возвращалась та Вивв, которую Инэн когда-то отбила у одичавших людей на 997413-ом… Правда, с новыми руками в ней, казалось, растет новый ядовитый гриб, способный отравить не только того, кто его съест, но и сам воздух вокруг.

— Дам выйти, — сказала Инэн, не поворачиваясь. — Дам… Захочешь ли ты сама, Мастер Вивв, вернуться к прежней жизни? У нас же тут интересней.

Она хмыкнула про себя, зная, что попала в цель. Вивв поерзала на коврике, подаваясь вперед. Ее неживая правая рука соскользнула с бедра, повисла. Морио заботливо вернул ее.

— Когда все это закончится, — продолжала Инэн, поднимая взгляд и высматривая вдали, не поднялась ли над противоположной гранью Ось, — начнется другое. У меня множество планов. Под ноги тех, кто пойдет со мной, ляжет множество путей. Но если ты не захочешь, например, изучать энерго-диагностические способности животных и птиц, или учиться говорить с переходами, или собирать мир в кольцо…

— Кольцо? — заинтересованно переспросила Вивв, но тут же передернула плечами и фыркнула: — Нет, у тебя нет никаких планов. У тебя есть только самонадеянность и глупые мечты.

— Когда мы соберем вместе три осколка, мы получим больше, чем просто собранных три осколка. Чтобы восстановить полную сферу, как было в старом мире, живых осколков не хватит. Но на кольцо сможем их набрать.

Вивв помолчала, изучая снег у ботинок, потом сказала:

— Нет, все равно не останусь. В первую очередь у тебя нет прочной базы для твоих фантазий. И еще ты сама в них не веришь.

— Раз ты сейчас здесь, значит, даже ты в них веришь. Этого достаточно.

— Во-вторых, мне не нравятся твои методы.

— Мне тоже. Бо́льшую половину вещей, которые я делаю, я делаю от злости. Не лучший источник энергии, но уж какой проснулся, такой и есть.

— Тень больше, чем свет, — с неожиданным пониманием отозвалась Вивв. — Так говорят на Пятачке.

Сияющий подал голос:

— Или Застывший Сектор взлетает, или это Ось показалась.

Инэн и Вивв переглянулись, затем сорвались с мест и подскочили к краю плоской вершины. Сияющий поспешил к ним.

Далекая противоположная грань Библиотеки заметно поднималась. Светло-серая полоса наползала на небо, и казалось, будто осколок треснул где-то посередине и теперь поверхность складывается пополам.

Затаив дыхание, Инэн, Вивв и Морио стояли в ряд, в снегу по колено, и молча смотрели, как шестигранная поверхность Оси лезет в небо. Дети Вивв, находясь на Оси, уже сделали свою притягивающую работу, уже задали первый импульс — и две громады миров начали сходиться. Однако Инэн знала, что Ось, покинувшая сейчас свою орбиту, окруженная натянутыми дорогами, в любой момент может отступить и вернуться на прежнее место.

Вскоре стало видно, что вертикальной стеной поднимается именно чужая земля: с темными горами, с пятном выцветших степей, с яркой линией разлома. Инэн дождалась момента, когда Ось показалась целиком, и громко сказала:

— Вивв, твои дочери на Оси! С Уташ и Гвэт.

По расчетам, Инэн должна была послать Вивв сообщение, но раз та явилась сюда сама…

Вивв не шелохнулась, лишь задышала чаще и глубже. А затем, родившись близко-близко на горе, по склону скатился и унесся навстречу Оси широкий и густой звук, будто кто-то тоскливо стонал под грохот.

Ось поднялась еще выше, закрыла небо наполовину, а потом начала заваливаться, грозя рухнуть своей поверхностью на поверхность Библиотеки. Внизу прошла волна по верхушкам деревьев — в предгорья ворвался ветер. Когда ветер начал терзать балахон Сияющего, тот принялся взволнованно переминаться с ноги на ногу, хотя сила ветра соответствовала расчетам и не была опасна.

Вьюга усиливалась. Снег горстями сыпался в лицо, приходилось прикрываться рукавом. Лишь Вивв стояла неподвижно, задрав голову вверх, с бессильно болтающимися руками.

Новый, сильный вихрь принес резкий холод. Потемнело. Ось почти заполнила небо, оставив у Третьей Серединной Горы узкую полоску, в которую едва просачивался свет. Поверхности сближались, рыча друг на друга, посылая ветра и ураганную дрожь, как два кота со вздыбленной шерстью, готовые к драке.

На Оси уже мерцали два обширных купола: круглый защищал поселок с десятью тысячами жителей, вытянутый и извилистый накрывал несколько предгорных поселений. Хорошо… Хорошо…

А что на Библиотеке?

Вдалеке, в центре, вспыхнул ярко-голубым первый защитный купол. Он поднялся высоким пузырем, потом расползся, снижаясь и захватывая участки с самыми уязвимыми строениями — башнями, оранжереями. И тут же по земле прокатилась волна землетрясения.

Край их плато осыпался. Сияющий резко схватил Инэн и Вивв за куртки и заставил отступить к креслам. Коврик Вивв ветер уже давно унес куда-то.

Инэн казалось, будто она стоит на краю огромной плоской тарелки, а сверху надвигается еще одна, и когда они сомкнутся, наступит тьма и тишина. Она замерла, подняла взгляд, ладонями прикрывая лицо от снега и острых льдинок. Прямо над ней висел светящийся разлом — трещина, из которой вырывалась энергия, неконтролируемо гуляющая по внутренней пирамиде Оси. Равнина с разломом казалась такой близкой, будто руку протяни — тронешь. Лишь знание, что между поверхностями все еще огромное расстояние, не давало иллюзии полной власти.

Ось поплыла дальше, наклонилась еще ниже к третьей грани, задрав дальнюю сторону и впустив немного света. Все шло строго по расчетной модели.

Инэн ликовала, крепко вцепившись в ледяной подголовник кресла Сияющего. Стремясь в порыве острого любопытства увидеть силы, бушующие вокруг Вивв, она прищурилась. Ничего необычного, лишь подсвечены розовым руки. А если дальше?

Нирное зрение. В нем тоже все знакомо — живое существо в неизменном облаке искристого света, переливающегося радужными оттенками.

Инэн расширила зрачки. Дальше.

Карта воздействий. Ничего. Руки Вивв не работают, и волны Мастера вокруг ее силуэта неподвижны.

Дальше.

Глазам стало больно и горячо. Мир поблек, звуки отдалились. Пропал ветер, но низко загудели волны, расходящиеся из-под земли, из Накопителя. Вивв стала тусклой и полупрозрачной.

Дальше?

Инэн никогда не глядела на живого разумного так глубоко. Но она выдохнула и еще шире раскрыла глаза.

Плато преобразилось. Снег потемнел, стал серым, затем вдруг заворочался клубами, будто туман закипел, и налился черным цветом. Звук исчез, даже гравитационные волны будто кто-то стер. Последняя перед краем скала поплыла, исчезла. За ней вместо провала перехода растянулась бескрайняя равнина черного дыма.

Инэн замерла не дыша, потом несмело потянула воздух. Клубы тумана зашевелились, словно в черноте заворочался большой зверь. Инэн глянула под ноги и увидела в просвете между лохмотьями тумана крошечную искру — Малую звезду!

Испуганная и осторожная, как одинокая мышь на пустом острове, Инэн всматривалась в окружающую черноту.

«Что-то должно быть в тумане», — подумала Инэн, гадая, как настроить зрение в этом месте. И еще сильнее напрягла глаза. Они отозвались острой болью.

Совсем рядом в тумане появились едва различимые светящиеся ниточки. Вскоре они стали ярче, побелели, сгустились в вытянутую фигуру.

«Вивв!»

Вокруг фигуры Мастера Вивв вспыхнули огоньки. Инэн готова была плакать от боли в глазах, куда будто огромные раскаленные штыри воткнули, но терпела.

Сбоку задрожало марево несмелых пятен.

«Сияющий!»

Под тонкой сетью, охватывающей голову Сияющего, Инэн ясно увидела его волнения, его опасения, его страхи. Они метались, будто в клетке. Зеленые быстрые искры, бегающие туда-сюда — нетерпение, поскорей бы, ну давай! Фиолетовые пульсирующие точки — мольба, только бы ничего не рухнуло, ну пожалуйста, небо, останься на месте! Серебристые молнии, дергающиеся ломаными зигзагами — пугающее воображение, все разлетится, все разрушится, всему конец!

Мысле-чувства вспыхивали по очереди — каждое ярко горело не больше вдоха. Сияющий терзался.

У Вивв же, казалось, в голове рождались тонкие молнии, потом они вырывались на волю, и их уносило ветром. Как струйки дыма, они устремлялись вперед и вверх. Инэн прикинула направление — они тянулись на Ось!

Через боль она скользнула зрением вперед, проверить, верна ли догадка, что этот дымок — та самая тянущая тоска, та самая сила разлуки, на которой строился ее проект?

Еще чуть ниже.

Туман вокруг зашумел, задрожал, лохмотья угрожающе заколыхались. Боль в глазах Инэн стала нестерпимой. Опора под ногами пошла волной. Инэн покачнулась, теряя равновесие. Она упала и ударилась о твердую поверхность, спрятанную под черным туманом. Ей хотелось плакать, казалось, что слезы остановят боль в глазах, погасят жжение.

Она прижала руки к глазам. Все тело охватил жуткий холод, лишь под веками полыхал костер. Ладони наполнились горячим.

Инэн завалилась на бок, теряя сознание среди тихого и печального шипения.

* * *

Она очнулась, хоть и осталась в темноте. Полежав немного, открыла глаза. Рассеянный свет, туман и боль.

Закрыла — темнота, и боль отодвинулась назад.

— Что с тобой было? — спросил рядом детский девчачий голосок.

Инэн подождала, пока Сияющий поправит перчатку. Он повторил вопрос своим обычным голосом вежливого старика.

— Не знаю, — ответила Инэн и облизнула сухие холодные губы. — А что со мной было?

— Ты побелела, как снег. Уставилась на меня, но словно не видела. Потом на Вивв. Потом… — Морио запнулся. — Глаза у тебя были огромными. Я боялся, что кожа порвется. А когда зрачок… когда зрачков стало два, ты закричала и упала.

Инэн подняла руку, провела по векам, под которыми пульсировало эхо горячей боли. На пальцах осталась липкая жидкость. Слезы смешивались с кровью, она склеила ресницы, поплыла по вискам.

— Два зрачка… Ужасно… — выдохнула Инэн, зачерпывая ладонью горсть спасительного снега и прикладывая его к глазам. Снег приятно охлаждал, таял. Капли воды стекали по коже, заливались в уши, прятались в волосах, разбавляя кровь, натекшую из глаз.

— Чем тебе помочь? — Сияющий, судя по изменению голоса, наклонился.

Инэн отказалась от помощи, сославшись на то, что восстановится сама.

«Кажется, я зарылась в психические энергии», — думала она, краем уха вслушиваясь в тихий разговор Морио и Вивв. Сияющий предлагал отвезти Инэн к ближайшему Мастеру, Вивв не спорила, но и предложение не поддерживала.

Про психические энергии в Ученическом корпусе почти не рассказывали. Сообщили об их существовании, назвали два диапазона и три частоты — так, для примера. Напирали на то, что даже короткий выход на эти частоты требует мучительной перенастройки и связан с риском ослепнуть, поэтому обучение пользованию ими прекращено в целях безопасности. Особо любознательным специально запрещали всматриваться в других учеников глубже карты воздействий. Строжайше запрещали. А изучать карты воздействий разрешали только на объектах, с которыми работал Мастер, но не на самих Мастерах.

Да, перенастройка действительно мучительна, и слепота тоже наступает — тут не врали. Но какие перспективы! Ведь можно многое указать Мастеру, настроившись на него, а не только на объект, с которым он работает.

Ох, до чего она добралась! Это же глубокий слой разума живого существа!

Конечно, эмоциональное состояние или мысли порой улавливаются по голосу, по выражению лица, по движениям — и без переключения зрения. А ту же ложь, например, можно поймать, прищурившись, — и подсветятся розовым губы или шея. Но куда важнее (куда! важнее! — кричал в ней Основатель) точно распознавать мысли такими, какими они рождаются; видеть подлинные чувства еще до того, как они осознаны и искажены словами или обстоятельствами. А еще можно проводить коррекцию: ловить на начальных стадиях и подавлять одни эмоции-мысли или подталкивать другие… Воздействие! Да-а! Т, как всегда, прав — мало только принимать, надо еще уметь договариваться, управлять! Указывать!

И тогда ни Вивв, ни кто-либо еще из Мастеров никогда больше — никогда-никогда! — не бросит Основателя погибать и не нападет, чтобы убить.

Инэн охватила крупная дрожь.

А-а-а! В Хранилище! Срочно! Там должна быть информация. Не могли в старом мире не уделять этому внимание. Изучали! Расшифровывали. Возможно, создали таблицы кодов или определения диапазонов.

А-а-а, какой доступ к базовым системам и процессам разума! Да в нем можно все!

Ха! Можно даже измерить любовь — и Т, пожалуй, сильно удивится, когда она припомнит ему старый разговор. А измерив, можно и…

«Ты выбрала не тот путь!» — раздался звонкий крик Мастера Сатс. Лучшей в своем возрасте, погибшей на вилах жителей 5115-го.

Инэн замерла, будто от оплеухи. Потом, очнувшись, медленно стерла с лица талую воду и снег.

Да, можно многое. Можно влиять на производные от базовых процессов: на мышление, поведение… То есть манипулировать.

«Спасибо, Сатс, что напомнила мне о методах Первого, дошедшего до промывания мозгов и контроля над созданием семей. Правильно нам запрещали лезть в чужие головы и души… Правда, интересно, почему именно нам запрещали, если кто-то все-таки в мозги лез и любовь контролировал… Хотя нет, неинтересно».

Она села. Не открывая глаз, продолжила умываться снегом. Кожу жег холод, кусали мелкие кусочки наста.

— Где Ось? — спросила Инэн, потирая руки друг о друга круговыми движениями.

— Прямо за нашей гранью, за краем, — отозвался Сияющий, и в его голосе послышались удивление и восторг. — Прекратила движение и вращение сразу, едва перевалила через нас. Следует рядом с нами, точно по расчетной модели. Она так близко, что кажется, будто… между нами просто висит туман в большом ущелье… И если спуститься в туман, то можно пешком дойти… Это потрясающе! — воскликнул он высоким голосом. — Получилось! Унасполучилось!

«Ну вот, опять…»

Зажмурившись от неприятно размазанного крика, Инэн упала обратно в снег. Она чувствовала себя одновременно и полной радости от того, что расчетная модель сработала без ошибок — ведь как восхитительно увидеть, что все происходит так, как ты планировал! И вместе с этим было ощущение пустоты. Так бывает, если закрыть по очереди окна и двери в доме и оказаться в окружении глухих звуков, сумрака и неподвижности, хотя еще недавно в твой дом врывались ветер, шум листвы, пение птиц и запахи близкой реки…

— Даже не знаю, чем я больше довольна, — сказала Вивв, — тем, что этот безумный проект оказался толковым, или тем, что Основатель, отобравший у меня детей, валяется у моих ног.

— От безрукого Мастера слышу.

Вивв фыркнула носом.

Инэн полежала еще немного и наконец открыла глаза.

Мир расплывался, но свет от теней Инэн отличала. Слухом она потянулась по Библиотеке, подмечая ущерб. Треснутый берег озера на границе Климатического Района развалился, и теперь вода неслась к ущельям, с грохотом катила огромные валуны, хрустела вырванными деревьями. В карьере с почвенными лабораториями плескались волны. Затопило. Застывший Сектор окружили трещины в земле — поверхность под плотно стоящими корпусами просела, погрузив тяжелые здания в себя на три роста.

Паники не было слышно. Все более-менее в порядке. А с такими повреждениями справиться можно.

От затянувшегося лежания в снегу Инэн начало знобить. Она поерзала, глубже зарываясь нижней частью лица в воротник второй куртки, сложила руки на животе, просунув немеющие пальцы в рукава. Сейчас она дождется, когда появится Пятачок, и можно будет сесть во флеэен, улететь домой, погреться. Недавнее желание Сияющего, чтобы все поскорее закончилось, охватило Инэн так, что она едва не вскочила и не проложила дорогу рывком прочь отсюда.

«Зачем я вообще приперлась на Третью Серединную? Чтобы мерзнуть? Я ведь никаким образом не задействована в расчетной голограмме. К тому же самое зрелищное уже прошло — и прошло удачно. Я могла бы просто сидеть дома. Или лежать. Или наконец поесть и поспать. А оно пусть все само бы крутилось».

Что-то небольшое, темное, показалось в светло-голубом небе, как проступающее сквозь ткань пятнышко. Оно ритмично пульсировало, будто в закрашенной краской лампе изредка вспыхивал свет. Становилось ярче, увеличивалось, дрожало: пирамида Пятачка, направленная к поверхности Библиотеки, крутилась, как кончик шестигранного сверла, играя отблесками Малой Звезды.

— Пятачок, — вымолвила Вивв.

«Прекрасно! — подумала Инэн. — Сейчас он пойдет влево, навстречу поворачивающейся к нему боком Оси… Надо попросить Морио, чтобы он отвез нас с Вивв, а то я слепая, а она — безрукая».

— Сияющий, — начала Инэн.

— Он приближается, — ошеломленно прошептал Сияющий. — К нам.

* * *

Инэн сначала не поверила своим ушам. Потом сосредоточилась, рискнула напрячь зрение, чтобы хоть по мутному пятну в небе понять, правду ли говорит Сияющий.

Через боль кое-как разглядела, что мерцающее пятно за десять вдохов стало больше, при этом не сместилось, хотя по расчетам Пятачок должен был идти налево и вниз, навстречу Оси.

— Карс тянет Пятачок сюда? — спросила Вивв. В ее голосе звучало искреннее недоумение. — Но почему?

— Либо он страшно скучает по своему тестю, — протянула Инэн, чувствуя, как немеют руки, но не от холода, а от накатывающего ужаса, — либо считает, что Борен находится на Библиотеке… Сияющий, что вы видите? Опишите.

Морио кашлянул, потом, запинаясь, произнес:

— Я вижу вдалеке нацеленную на нас пирамиду 55555-го осколка, и она увеличивается… — Он охнул и добавил: — Похоже, Карс думает, что Борен здесь!

Инэн рассерженно вскрикнула:

— Но вы же разговаривали с ним. Вы должны были все объяснить!

— Я говорил ему, что запущен проект, в котором он сможет поучаствовать, если уйдет на другой осколок и оттуда потянется к Борен, как уже однажды тянулся к ней на Иллион.

— И? Вы не сказали, где будет Борен и куда надо тянуться?

Сияющий засопел задумчиво.

— Кажется, не успел, — пробормотал он. — Карс очень воодушевился и убежал к тебе. Я понадеялся, что ты сама поведаешь ему детали.

Инэн закрыла лицо руками, вспоминая тот разговор на руинах беседки.

— Он тогда так орал, — выдавила она. — Я уточняла, переспрашивала… Он отвечал, конечно. Громко. А у меня… Дополнительная слышимость на шкале Фоза дает иногда глухоту по Хаглу. Короче, слух сбоит на громких криках.

— То есть ты еще и глухая! — бросила Вивв.

Инэн пропустила плевок мимо и снова посмотрела на небо. Мутно, больно. Но видно, что Пятачок приближается.

— Там с Карсом должны быть наши! — встрепенулась Инэн. — Хоть кто-нибудь. Почему они его не перенаправят?

— На Пятачке все наши — в городах, чтобы поднять купола. С Карсом только Ота, а она…

«Она не знает. И даже не сообразит стукнуть этого слишком влюбленного по голове, чтобы вырубился и перестал тянуть».

— А сам он не видит, что творит? — крикнула Вивв.

— Возможно, Карс сразу выдал такой сильный импульс, что уже не может контролировать движение, — вздохнул Сияющий.

Где-то в животе заворочалась крыса, трусливая, готовая рвать когти в момент опасности. Благодаря этому зверьку, обычно дремлющему, но сейчас вскочившему на тонкие лапы, Инэн поняла Вивв, когда та сжалась и пискнула:

— Мы пропали. Мы все пропали. Там мой Эрли, а я — тут… А Пуша, Нява… Что с ними? Что?

Ее одежда зашуршала, складываясь. Снег хрустнул, когда Вивв упала на колени и скорчилась.

Сдавив в кулаке внутреннего дрожащего грызуна, Инэн вскинула правую руку и жестом пустила запись.

— «Срочно! Покинуть Библиотеку. Бросайте все — и к переходам. Основатели! Хватайте ближайших Мастеров, иллионцев — и рывками на углы! Выходите группами по десять…»

Она помолчала, затем рявкнула в микрофон браслета: «Спасайтесь! Бегом!!!» — и отправила массовое уведомление в сеть. Приказ получат и выполнят — это ее успокоило. Теперь надо подумать, что может сделать она сама. Т получит сообщение, как и все. Но как он отреагирует?

— Сияющий! — велела Инэн. — Берите Вивв и садитесь в мой флеэен. Из него свяжитесь с Ерри. Прикажите ему по пути из центра подхватить Т. Встретитесь у четвертого угла. Выходить будете все вместе.

— А ты остаешься? — удивился Морио.

Она развернулась, оставив Подмастерье и Мастера у обрыва среди снега, и зашагала к краевой скале. Даже если не успеет, она хотя бы попытается.

Отчаянно хотелось ругаться. Так громко и красочно, как ругаются люди на осколках, бросаясь словами, наполненными горькой злостью. А ей сейчас эту злость надо не рассеивать, а поднакопить, раздуть, как угли костра. Пригодится.

Снег скрипел под ногами. Едва Инэн споткнулась о небольшой валун, едва только на ощупь нашла каменную глыбу, на которую примерилась вскарабкаться, как в спину прилетел крик:

— Я знаю, что она задумала! Вивв, останови ее!

— Как?

Инэн ухватилась за выступ, покрытый колючим льдом, и подтянулась наверх.

— Сбрось ее! Сбрось сейчас же!

— Да как?! Мне рук не поднять!

Сияющий выругался, упомянув какую-то рыбу.

Инэн хмыкнула — ага, как же! сбросите! — повозила ботинком, нашла опору для ноги и оттолкнулась, снова цепляясь за холодные камни. Вслепую было трудно подниматься по скале, и всего через несколько вдохов кожа ладоней горела и болела, а мышцы тянуло от напряжения… Но уже загудело в голове, уже встали дыбом волосы. До краевых дуг осталась всего пара ростов.

Ее схватили за ноги, проволокли по склону и опрокинули в снег. На подбородке вспыхнула болью ссадина, когда Инэн скользнула по камню у подножья скалы.

Сияющий, мерзавец, старый дурак! Засунул голову в ведро, думает, ему все позволено!

— Ты не успеешь, — сказал Морио механическим голосом сбившегося модуля, а сам пыхтел и отдувался.

— Успею, — отозвалась Инэн, приподнимаясь на локтях. — Не мешайте.

— Тебе не пересечь лабиринт за столь короткое время. Слишком много стен придется объезжать.

— Я не собиралась объезжать! — она вдруг почувствовала себя глупой и бессильной. — Я собиралась пробить дорогу к Накопителю. Проломлю стены в лабиринте, пусть все рухнет! Выключится вся пирамида, и мы перестанем усиленно притягивать Пятачок. Тогда он хотя бы нас не разобьет…

Морио и Вивв молчали, застыли двумя вытянутыми силуэтами напротив нее. Морио дышал часто, с хрипами.

«Разобьет», — слышалось в их молчании.

— Отстаньте от меня! Убирайтесь! — крикнула Инэн и пнула каблуком снег. — Я все сделаю сама!

— Сама ты — разрушитель, — сказал Сияющий. — Даже сейчас хочешь что-то сломать. Но на нас движется огромный мир, вскоре он все разрушит здесь сам. Ищи другой выход, без глупых самоубийств.

Инэн подняла лицо. Пятачок расплылся еще больше, грани его вращающейся нижней пирамиды уже не играли отблесками. Ветер принес два больших белых облака, словно Библиотека старалась хоть как-то защититься от бедствия. Так человек закрывает голову руками, надеясь, что это убережет его от обвала в горах.

Глупости. Не поможет.

«В огромном деле и крах огромный», — сказал недавно Т.

Это — полный провал. Провал и катастрофа, равной которой мир не знал с момента своего разрушения. …

Т! Его предложение обратиться к дорогам! Как вовремя!

Только пусть оно будет с поправкой.

— Вы связались с Ерри? — спросила Инэн, поднимаясь на ноги. — Он забрал Т?

— Я не буду выполнять твои указания! — объявила Вивв.

— А я не тебя просила. Сияющий?

Морио издал какой-то неясный свист, потом раздались нервные хлопки по коммуникативной перчатке.

Не дожидаясь, Инэн растянула слух и скользнула к дому в пещере у реки. Там оказалось тихо и пусто. Во всем секторе не было ни души. Разбежались. Это вселяло надежду, но все-таки Инэн заставила себя размазать слух дальше и пройтись по всем углам.

Грохота на Библиотеке было много. После того как все получили приказ уносить ноги, защитные купола отключили и кинулись врассыпную. Без защиты осыпались продавленные горные склоны, рушились сбитые башни, цепляя соседние здания и увлекая их вниз, чтобы превратить в перемешанные руины. Там, где сотни Основателей рывками прокладывали дороги, трещали сминаемые деревья в рощах. Рывки резали землю, будто ножи в быстрых руках кромсали огромный пирог.

Поверхность стонала, лопалась и тряслась, грозясь и без падения Пятачка развалиться на лоскуты и лохмотья.

Ерри нашелся рядом с первым углом, у разрезанного пополам холма, в окружении Мастеров. Молодец! Там уже собралось около полусотни Мастеров и Основателей, и они продолжали прибывать. Пространство наполняли взволнованные возгласы, кто-то плакал, многие надрывно взывали по внутренней связи, ища друзей и родных.

Инэн обнаружила Т на удивление близко — на четвертом углу, рядом с ними. Т мерно и медленно считал до десяти. Потом скомандовал «Пошли!», и через паузу снова начал отсчет громким, но спокойным голосом. Кроме его голоса, у четвертого угла слышались только напряженные, но сдержанные разговоры в длинной очереди перед переходом и хлопки групп, заканчивающих рывки.

Похоже, Т добрался до угла сам, на флеэне, плюнув на свою привычку избегать полетов. И даже больше — он организовал примчавшихся туда Мастеров и Основателей, а теперь отправляет группы наружу, отсчитывая время, за которое предыдущая группа успеет отойти так далеко, чтобы тропа не провисла от избытка народа.

Потрясающе!

«И ведь тебя слушаются беспрекословно! Да уже ради одного их спасения я тебя держала здесь не зря!» — мысленно воскликнула Инэн и почувствовала прилив сил.

И тут же требовательность заявила: «жаль, что он не на всех шести углах одновременно!»

Инэн отогнала ее как комара.

— Сияющий, разверните карту грани. Выведите участок от нас до четвертого угла.

Подмастерье закрутил меню на браслете:

— Готово. Но как…

— Теперь опишите мне его. Быстро, но подробно.

— Нам будет прокладывать путь слепая! — воскликнула Вивв. — К какой беде ты поведешь нас на этот раз?

— Вы пойдете сами. Втроем: Т, Сияющий и ты, Вивв. Переходите по ближайшей дороге на Ось. Там наверняка все наши с Библиотеки, там твои девочки, Вивв. Если Пятачок на нас рухнет, то отключится гравитационное возмущение вокруг Библиотеки, Ось отцепится и полетит свободно. Лишь бы не треснула.

Вивв задышала глубже и медленнее. Она думала.

— Если… Если, а не когда… Хочешь сказать, есть шанс, что Пятачок остановится и Эрли останется жив? — прошептала она наконец.

— Даже если Пятачок не остановится, он расколет нас и пойдет дальше. Эрли и остальные не пострадают, хотя их потрясет, — честно ответила Инэн. — Но Библиотеку хотелось бы спасти. Попробовать. Что с картой?

По сбивчивому описанию Сияющего она мысленно выстроила рывок к четвертому углу. Они встали плотно друг к другу. Инэн подняла руки и положила их на плечи Вивв и Морио. Стиснула. Велела закрыть глаза — и с толчка рванула вперед.

Вихрь, свист, знакомый тихий гул в фоне.

И вдруг удар обо что-то непреодолимо твердое. Все закружилось, их швырнуло и покатило, как банку с обрыва. Потом разметало в стороны — и стихло.

Придя в себя, Инэн тряхнула головой и растянула слух. Во что они врезались?.. К четвертому углу с ревом уносилась группа из двух Основателей и десятка иллионцев. Столкнулись и просто перевесили их троицу по массе!

«Да что ж я все время так ошибаюсь!» — ругнулась Инэн, с трудом поворачиваясь, чтобы лечь на живот. Потом поднялась на четвереньки.

Слева ворочался и кряхтел Сияющий. Вивв натужно кашляла где-то впереди.

— Где мы? — спросила Инэн, подползая к Морио. — Откройте карту.

— Мы почти на месте. Угол по ту сторону холма, до него тысячи три шагов. Вон там, — его серая фигура пошевелилась, указывая.

Инэн растянула слух, на чуть-чуть.

« -… по десять человек, не больше.

— Мы не люди!

— Десять. Не спорь. Не время».

Пауза, недовольное, но тихое ворчание. Но ее тянуло только к его голосу:

« — Пошли. Удачи… Один, два, три…»

Среди устроенного ею хаоса он создает порядок!

Инэн переполнилась радостной нежностью к этому человеку — огромной растущей, наполняющей дыхание и не знающей границ нежностью. И это она недавно хотела измерять? Зачем?

— Ну что, — прохрипела Вивв, — еще один рывок?

— Нет. Слишком близко, и там слишком много наших. Мы побежим. Вивв, ты поведешь нас.

Сияющий, кряхтя и сопя, поднялся на ноги:

— Я слишком стар для забегов. Оставьте меня здесь.

Инэн молча нащупала его сухую руку, стряхнула с пальцев налипшую землю и несколько травинок:

— Если вы останетесь, то не смогут выйти Вивв и Т. Вы справитесь, тут недалеко.

Размытый силуэт Морио дрогнул вверху — кивок.

Инэн видела все хуже, даже силуэты. Она глянула наверх. Пятачок скрыл уже четверть неба над Библиотекой. Мир вокруг быстро серел, теряя свет. Ее глаза с трудом различили несколько белых облаков, над которыми угрожающе висела вершина пирамиды.

Вивв велела Сияющему уточнить направление, потом указала ему место впереди, сухо сказала Инэн: «Возьми меня за руку». В ее голосе звучали нотки матери, собирающей в гости непослушных детей.

В забеге Инэн довольно быстро выдохлась — сказались долгие повороты, когда она спала урывками, а ела только по напоминанию. Она не видела, куда бежит, ее ладонь сжимала руку Вивв, похожую на безвольную веревку. Инэн сосредоточилась только на том, чтобы не споткнуться, перенесла все внимание на ноги и слух, растянутый на два шага вперед.

— Ты доверяешь мне? — сбивчиво спросила Вивв. — Вдруг я опять всех брошу и подведу?

— Не скажу, что доверяю, — задыхаясь, проговорила Инэн. — Но куда ты денешься? Бросишь кого-то из них двоих — погибнешь сама. А если пойдешь не к дочерям на Ось, а к мужу на Пятачок, так мне без разницы. Шансы уцелеть там и там схожие.

Начался подъем на холм, и дыхание окончательно сбилось. Под ноги Инэн подворачивались кочки, сбивающие с ритмичного бега.

— Шевелитесь, Сияющий! — прикрикнула Вивв темному пятну впереди. — Потом будет легкий спуск.

Ответом ей был кашель и упоминание какой-то рыбы.

Они взбежали на холм, поросший мягкой травой. У Инэн по спине текли струйки пота. Сияющий остановился, по его тяжелому дыханию Инэн определила, что он наклонился и упирается руками в колени. Силуэтов в наступившем сумраке она уже не различала. Пятачок накрывал их поверхность, как будто опускалась крышка низкой бочки. Вот только к этой крышке приделан огромный острый наконечник, и он скоро вонзится в них, расколов на куски…

— Дай перевести дух, — прошептал Сияющий.

— Десять вдохов! — скомандовала Вивв.

Инэн опустилась на корточки. Как же она устала! И от бессонных ночей, и от утомительных раздумий, и от бесконечных расчетов моделей и рисков, и от собственных ошибок. От ошибок — больше всего. Но даже если ее решение защитить Библиотеку способом, который она прежде отвергла, тоже будет ошибкой, что ж. Значит, это и есть ее дорога, на которой вместо камней, выбоин и ухабов — сплошь неудачи, промахи и заблуждения.

— Вперед! Бегом! Осталось совсем немного — я уже вижу четвертый угол!

— Что ты видишь? — спросила Инэн.

— Уходит одна группа, осталось… осталось еще две.

Инэн скользнула слухом по Библиотеке. На первом и втором углах уже никого не было, на третьем шумела драка, на пятом и шестом оставалось еще по паре десятков.

В принципе, они успевали разбежаться.

Успевали же?

— Вивв, что с Пятачком? — спросила Инэн, ловя руку Мастера. — Насколько он близко?

Они уже бежали по склону холма вниз, когда Вивв ответила:

— Вершина скоро войдет в наши облака.

— Насколько скоро?

Вивв не ответила, но ускорилась и потянула сильнее. Хоть бы успеть добраться! Спуск показался Инэн бесконечным, и она даже удивилась, когда под ногами зашуршала сухая земля ровного участка перед четвертым углом.

Сияющий впереди застонал и воскликнул:

— Облака пошли в спираль!

Инэн моргнула и, превозмогая боль, заворочавшуюся в глазах, бросила вперед нирное зрение — хоть так коснуться Т, хоть так хлестнуть в него короткой мыслью-приказом: «Один не суйся!». Она помнила его план и очень боялась, что Т не позволит ей сделать то, что наметил для себя.

«Пошли! Берегите себя!» — сказал Т последней группе и замер, уловив ее касание.

Инэн почуяла, с каким напряжением он поворачивается, как высматривает три маленькие фигурки, спешащие к нему. Она успела еще поймать тревогу, с которой он поднял взгляд. Будто увидела его глазами — чудовищная воронка из облаков Библиотеки темнела, закручиваясь в вихрь вокруг граненого острия пирамиды. И своими ушами, и его она услышала, как заревел вверху смертоносный шторм, предупреждая, что сейчас он спустится и сметет все в пыль!

Судорожный вдох — Т быстро обернулся к ним. Короткая дрожь — и он решительно шагнул к переходу, раскрывшему красно-синие круги.

В голову Инэн ударила жгучая боль. Она закричала, отпуская руку Вивв и закрывая глаза.

Нет! Стой!

«У тебя нет моей злости. У тебя нет в предках ни Основателей, ни Мастеров. У тебя нет ничего, что защитит тебя!»

Когда Т исчез в переходе, у Инэн подогнулись колени. Она упала и покатилась по земле. Разом кончились силы, ярость, гнев. Осталось только глухое раздражение, саднящее, как царапины, будто она продиралась сквозь колючий кустарник, а потом завязла в нем, лишившись надежды выбраться.

Ее подхватили и потянули вверх дрожащие руки старого Подмастерья. Ее пнула — несильно, больше для вида — нога сердитого Мастера. Два голоса крикнули: «Вперед!».

Последний бросок, последние десятки шагов — и вдруг руки Морио удержали ее на месте, схватив за локти. Вивв врезалась в спину, едва не опрокинув всех сразу.

— Что? Что происходит? — требовательно закричала Инэн, мотая головой.

— Пятачок, — выдохнул Сияющий. — Он… Он — Бергена.

— Что?! — заорала Инэн и рванулась, чтобы врезать Сияющему с его идиотской перчаткой.

— Он остановился, — сказала Вивв. — И воронка… Она крутится, но облака…

Инэн не стала дожидаться объяснений. Она стряхнула руки Морио и бросилась вперед на угол. Переход дал о себе знать привычной волной, когда тело перестало быть материей.

Ворвавшись, Инэн застыла. Ее встретил вихрь слепящих лучей и оглушительных волн. Пространство вокруг Библиотеки, исхоженное вдоль и поперек, орало, как тысяча бешеных котов. Переход заполняла густая сеть ярких линий, душащих друг друга. Междумирье рявкало громовыми раскатами, будто злобный старик в приступах кашля: кто посмел потревожить покой?!

В их секторе разгневанный хаос ворочался вокруг чего-то, что Инэн не сразу рассмотрела. Это была будто прорезь в пространстве. Она то переливалась разными цветами, то наполнялась чернотой, и непонятно было, объект это или дыра. К прорези сбивались светящиеся ленты — так ручные зверьки льнут к хозяину. Инэн присмотрелась и узнала в лентах обрывки дорог, недавно окружавших Библиотеку.

Прорезь с лентами надвигалась на Пятачок, прижимала его. Тот упрямился, но проседал, как собака, которую ругают, она показывает зубы, но признает, кто в доме главный. Нити, тянущиеся с 55555-го, трещали и сыпали возмущенными искрами. Прорезь в ответ звенела властью. Все вот-вот лопнет от напряжения!

Вдруг переливающаяся прорезь зазвучала громче, лязгнуло, как металл по металлу. Пятачок взревел — но сдался и затих. Его тропы поникли и поползли к прорези, оставляя багровый дымный след. Они быстро влились в кружение обрывков лент-дорог Библиотеки, смешались с ними, соединились.

Как удивительно Т выглядит в переходе! А ведь когда она тащила его бессознательного, он был совсем другим! Вернее, был никаким.

Множество лент обвивали вождя, скользили вокруг него спиралями. Играючи, ленты то соединялись в длинные полосы, то разрывались на более короткие куски.

Позади что-то лопнуло.

Инэн обернулась — в переход ворвались Мастер и Подмастерье. Морио был похож на маленькую плотную тень и совсем не сиял. Вивв походила на сердитую лохматую кляксу.

Интересно, а как выглядит она сама?

С появлением Вивв и Морио пространство вокруг Инэн и Т застыло в оглушительной тишине. Испуганные, все четверо замерли друг напротив друга.

Первым ожил Т.

Он закружился, раскидывая яркие ленты, они взметнулись, расширились облаком. Потом, как по команде, пучок лент отделился, они выстроились в длинный ряд, каждая хватала другую — и слились в новую тропу. Тропа, змеясь и изгибаясь, протянулась от Библиотеки к Пятачку, и тот, подхватив ее конец, натянул и выровнял дорогу.

От облака вокруг Т отделились еще несколько лент. Они слились в линию, соединяя темное пятно Оси с Пятачком и притягивая осколки друг к другу. Отодвинувшись от Библиотеки, Пятачок приподнялся, встал на новое безопасное место и сцепился с обоими соседями, как короткий этаж над первым, более длинным.

«Я планировала поставить их в ряд, а не пирамидой, один на два других…»

И снова требовательность прогнали: кыш, нахалка! Все и так хорошо. Пятачок больше никуда не упадет, ничего не разрушит. Значит, быть еще Библиотеке Мастеров и Накопителю Основателей! Вставать над его краями Большой и Малой звездам! Ловить еще его пирамиде сильный звездный свет! Дышать еще в нем людям, обращающимся к сохраненным знаниям и энергиям!

Инэн смотрела не отрываясь на новые светящиеся крепкие жилы-дороги, натянутые между тремя осколками. Ее переполняло ощущение надежного будущего, будто она его вдыхала, и оно оседало налетом где-то в груди.

Значит, быть между Осью, Пятачком и Библиотекой новым коротким тропам, по которым пойдут Мастера и Основатели, желающие обезвредить ядовитое болото на Оси и починить утечку на Пятачке… А может, даже простые люди пойдут!

Вот бы увидеть!

Поредевшее облако светящихся лент вокруг Т замедлило вращение. В сфере повисло ожидание.

«Что ты хочешь?» — спросила его Инэн.

Мерцающая прорезь не ответила. Упала одна лента, и Т, скользнув, удалился на шаг. Вторая лента легла за первой — еще шаг.

Он прокладывал дорогу домой… Домой.

«Ты идешь не туда! — дернулась Инэн. — Твоя родина направо и ниже».

Т уронил еще один участок дороги, шагнул и поднялся в сфере, окружавшей их четверых.

«Подожди, и я провожу тебя!.. Только подожди. Дай мне время, дай увидеть, как наши возвращаются на Библиотеку, как чинят ее поверхность и строения. Дай посмотреть, как встретятся Ота и Харм, как она будет пылко рассказывать ему что-нибудь, а он — улыбаться и подшучивать над ней. Дай услышать, как Борен ругается на Карса, а он — отмахивается и гордо вскидывает голову, как настоящий покоритель миров. Дай опустить руки в болото, исправленное Ерри…»

Развернулась и опустилась новая лента, уводящая его наверх.

«Да подожди же!»

Инэн метнулась к Библиотеке и силой толкнула стоящих на ее пороге Вивв и Морио: возвращайтесь! назад, назад!

Они отпружинили и остались на месте, немые, упрямые.

«Прочь! Назад!»

Вот бы сейчас в Вивв победила мать и жена, а не Мастер с его любопытством и жаждой новой работы! Вот бы в Морио заныл возраст и нежелание куда-либо ходить … Но клякса была неподвижна и не стремилась отступать, а в тени чувствовалось упорство, натренированное семью сотнями оборотов.

Инэн обернулась — Т не ждал ее. Он поднялся еще выше и правее по новому кусочку тропы. Он шагал спокойно, медленно и ровно, как ходил и в материи осколков. Только шел не туда.

Нет, так он не дойдет куда хочет. Ни за что не дойдет.

Послав Вивв и Морио к мировой пыли, Инэн бросилась вслед за ним, но не успела, и он вышел за границу сферы, защищающей их четверых. Ударил ветер. Инэн швырнуло, едва не сорвав с тропы, но она уцепилась, выровнялась. Яркие вспышки знакомых молний заискрили, почуяв, что добыча выскользнула из-под прикрытия.

Ей бы хоть каплю злости! Ну почему она сейчас наполнена счастливой силой, а не злой?

Слева ударила молния — и отскочила, будто наткнулась на щит.

Щит? Откуда щит?

Инэн обернулась.

Вокруг снова висела сфера, охватывающая четыре разума. Т находился впереди у границы сферы, Инэн замерла в центре, а Вивв и Морио медленными шажками поднимались к ней от Библиотеки.

Почему они здесь? Она же велела им вернуться! Вот упрямцы!

Инэн дернулась, желая оторваться. Сфера сместилась вместе с Инэн, удерживая ее в центре. Вивв и Морио оказались у края, за которым поджидали голодные молнии.

Шагнув на очередную ленту, Т поднялся еще выше. Еще дальше от своего долгожданного дома. Вивв и Морио, как крюками, уцепились за Инэн и подтягивались к ней.

В центре загадочной сферы Инэн опутывало чем-то удивительным и восхитительным, что долго ждало скрытым и вдруг громко заявило о себе — связи жизни, союзы энергий и материй, единение чувств и разумов. Нити, охватившие ее, свились в жгуты, уплотнились, протянулись сетью, оплетающей мироздание.

У всех четверых такое чувство?

Искаженным эхом прошлого зазвучал тихий голос Старшей, Алы: «Ты из тех, для кого их сила не в них самих, а в единстве с другими».

Какое тут единство? Один все время ворчит о своей старости, другой нельзя доверять, третий вообще творит что хочет… А у нее из оружия — только злость, стремящаяся все разрушить.

И все-таки она — часть, ставшая целым вместе с другими частями. Маленькое, слившееся с большим и от этого выросшее.

Т отдалился еще на шаг, покинул сферу — и она тут же развеялась! На Инэн снова обрушились вой ветра и удары молний. Вокруг упрямо удаляющейся мерцающей прорези оставалось совсем мало лент. Еще несколько десятков шагов — и они закончатся, а Т заведет сам себя в тупик и застрянет. Он мог повелевать тропами мира, но совершенно не ориентировался.

«Ниже и правее!» — громко бросила ему Инэн. Если бы они были на осколке, ее криком можно было бы сбить птицу.

Очевидно, уловив если не мысль, то настроение, Т замер. Сзади к Инэн вплотную подступили две фигуры, и она шагнула за Т, захватывая его и возвращая тихую защитную сферу. Вивв и Морио застыли рядом: мы здесь! куда нам?

Куда?

По новым, неизведанным дорогам, которые вырисовываются и ветвятся под шагами, манят в путь — исследовать и заново открыть весь мир, собрать его, а может, даже выйти за его пределы! Под защитой нерушимой сферы, укрывающей их четверых, с прочной поддержкой, с силой, бурлящей в груди, куда угодно можно идти. И дойдешь!

Но… Направлять? Всех троих? По ней ли такая ответственность? Ее ли склонности к ошибкам брать на себя…

«Веди», — доверительно толкнули сзади.

«Ты идешь?» — требовательно потянул вперед.

«Вы мне указываете?!»

«Да!»

«Да!»

Инэн выдохнула: «Ну начинается», — и, подхватив нити, тянущиеся к Мастеру и Подмастерью, бросилась догонять Странника.