4

Полет пришлось все-таки отложить: я вся, от макушки до пяток (что не есть сильное преувеличение) покрылась жуткой красной сыпью, по площади превратившейся в корку, кожа при этом невыносимо чесалась, а температура подскочила мало что не до сорока. Мама ругалась по страшному — все-то болезни станиславцы победили, кроме вечной, неистребимой краснухи.

Для начала она взашей прогнала из «Двенадцати дубов» Аямэ, чтобы та до кучи тоже не заразилась, пока Ментор не выяснит, болела моя подружка этой заразой или нет (сама мама перенесла пакость еще в прежнем теле, в возрасте тридцати трех лет, и вспоминала тот случай исключительно нецензурно). Мне было велено пить воду литрами, закусывая средствами от аллергии и пищевого отравления, чтобы вирус скорее вышел из крови; есть совершенно не хотелось, но от голода тошнило так, что пришлось все-таки впихнуть в себя хоть что-то; зудящие участки мама без комментариев покрыла цинковой мазью, отчего стало куда как терпимее. Зато теперь я прекрасно понимала нюансы маминого характера: когда болеешь, агрессия и правда повышается, особенно если надоедает какой-то кретин.

Я совершенно никого не хотела видеть, большую часть времени проводя лицом в подушку — с препаратов спать хотелось двадцать часов в сутки, как Поттеру, хорошо еще, что во сне не чувствуешь зуд и жжение. Саавик уютно урчала рядом, уходя только на кормежку, но я не могла даже взять ее на руки — слишком горит кожа.

Именно мое легкое наркотическое опьянение от препаратов неожиданно обострило все мои способности…

Разгоряченной кожи коснулся почти что критский ветер, но он дул словно бы не с Сахары, а наоборот, с севера. Не исключено, что меня попросту снова трясет… так, я сплю, поскольку сейчас на мне только предельно коротенькая хлопковая рубашечка в синь василек на груди, любимая, но сейчас тоже причиняющая страдания, да и босым ногам ступать больно, ведь мышцы ноют не только на руках. Захотелось обнять себя за плечи, но увы, так будет только хуже.

Передо мной плескалось горное озеро, напоминающее видимый мной на симуляции легендарный Байкал… все, не могу больше! Рубашка полетела на траву, я рухнула по уши в воду. Счастье-то каоке! Блаженно прикрыв глаза, я вытянула страшно ноющие руки по швам, успокоив тем самым боль, и попыталась проанализировать ситуацию. Первое — я не тону, хотя плавать не умею, или, как говорят обычно в таких ситуациях, плаваю по-топорному. Второе — мне больно, но я не проснулась, а это тоже настораживает. Какой мощный телепат умудрился взять под контроль мой объятый горячечным бредом разум?

«А ты молодец, соображаешь»

Большая ртутного цвета драконья морда зависла примерно в полуметре от моего лица, глядел он сверху — мне вспомнился прочитанный пару лет назад рассказ Алекса Риведжа из серии «Чужие», древнее описание приключений Эллен Скотт Рипли на планете Чужих. Да уж, в роли Рипли быть еще не доводилось, да и не отличаюсь я мощной фигурой Сигурни Уивер.

«Бедная девочка! Всегда сочувствовал людям, вы так тяжело болеете и рано умираете»

«У тебя есть имя?»

«Можешь звать меня Астра, на твоем языке это самое близкое»

Астра значит звезда. Так он дракон или нечто драконоподобное? Ответов, боюсь, мы все равно не получим, или получим, но не сразу, а добродетель любого аналитика есть его терпение.

«Почему ты позвал мою «Латону»? Что-то случилось? Тебе нужна помощь?»

«Милое дитя, давай не будем торопить события — сейчас тебе необходимо встать на ноги, а уж потом, на борту твоего красивого корабля… мы поговорим»

Странный он какой-то — сам на контакт пошел, а теперь молчит? Тут кроется какая-то тайна…

Как всегда, меня разбудило солнце.

Комнаты особняка, как и любое другое жилище, летом нагревались либо утром, либо после обеда, а центральный климатизатор мы использовали лишь тогда, когда температура становилась выше тридцати градусов по Цельсию — тогда мама дышать уже не могла, да и отец с братьями были не в восторге, один Линдариэль всему радовался. Мы также заботились о животных, жара хороша только нашим бесценным рептилиям.

Я все еще чувствовала себя неважно, диагност показал и записал температуру тридцать семь и пять, вставать рекомендовалось не рывком, а аккуратно сползая с моего прекрасного ложа почти под балдахином (от жары навес спасал хорошо, как и открытые окна, создающие ветер). Я побрела в душ.

Позже, в предельно открытых и коротких шортиках и таком же топе, я клевала носом над миской овсянки, хоть и любимой, но все-таки пресноватой — диета как при аллергии.

— Отощала совсем, — вздохнула мама, — мне-то такая же зараза пару кило сожгла — так то слону дробина, — а ты прямо скелетик ходячий.

Я апатично уткнулась новом в стакан с чаем. Болезнь не повод опускаться, поэтому я причесалась и завязала хвост, но ничего иного уже не хотелось, хотя отметины со вчерашнего дня и полиняли, превратившись в пятнистый загар кретинов, не ушедших вовремя в тень. Я полностью согласно с культовой комедией «Три плюс два» — «Ослы и то в тень прячуться, уж на что ослы…»

— Кстати, твоя Аямэ маленькая болела, так что допущу сегодня к телу, — усмехнулась мама.

Я резко помотала головой, по-быстрому заглотала чай — овсянка послушно канула в желудок — и поплелась обратно в кровать. Мама догнола меня и уволокла в свою спальню, там прохладно. Отца дома не было, он, видимо, опять муштровал молодняк. Братцы куда-то смылись, наши дембеля теперь головная боль Таши и Такеши, растящих из них синхронистов.

Попытавшись читать «Попытку к бегству» Стругацких, я провалилась в сон сразу после высадки на Сауле…

Гладкое бревнышко было светлым, еще даже не подгнившим, а потому на солнце почти не нагрелось. Задумчиво следя за перламутровыми, как в белорусском музее, бабочками, я не сразу почувствовала посторонний взгляд.

«Это ты, Астра?»

«Я самый. Что это за место?»

«Я думала, ты мне скажешь»

«Не могу — обстановку задаешь ты»

Вот это да! Неужели же именно мое подсознание выдает картины, а Астра просто их видит вместе со мной? Поразительнейший эффект! Но значит ли это, что у меня появился второй друг, тоже владеющий телепатией, как Гиацинт?

«Кто такой Гиацинт?»

«Он принц, очень добрый принц Странников»

Я почувствовала импульс любопытства.

«Слышал о космической крылатой расе, но сам не видел. Какой он, твой принц?»

На опушке леса возникла прекрасная фигура в бело-серебряных одеждах, взмахнула пару раз крыльями, взлетела, превратилась в серебряную шаровую молнию и растаяла вдали. Вот и все, больше пока ему знать не положено. Пусть дракон и не враг, что очевидно, но и другом он еще стать не успел.

«Великолепное создание»

«Ты еще его самого не знаешь»

«Могу и узнать…»

Заоравшая Саавик вырвала меня из сна, голова немедленно заболела. Не злиться же на глупое создание?