Задание #4: Мир и место действия

3. СТРУКТУРА И СЕТТИНГ

ВОЙНА СО ШТАМПАМИ Пожалуй, за весь период существования человечества именно сегодня писателю работается труднее всего. Сравните пресыщенную историями современную аудиторию с той, которая была в прошлом. Сколько раз в год образованные люди Викторианской эпохи ходили в театр? Живя в огромных семьях и не имея автоматических стиральных и посудомоечных машин, много ли времени они могли уделить чтению романов? В течение обычной недели наши прапрапрадеды могли что-то читать или смотреть в общей сложности пять или шесть часов, то есть столько же времени, сколько многие из нас тратят на это за один день. К тому моменту, когда зрители садятся перед экраном, чтобы увидеть вашу работу, на их счету десятки тысяч часов просмотра телепрограмм, кинофильмов, театральных спектаклей и чтения книг. Что вы можете сотворить, чего они еще не видели? Где найдете действительно оригинальную историю? И сумеете ли победить в войне со штампами? Штампы являются основной причиной неудовлетворенности аудитории и словно чума распространяются через невежественных людей, заразив в наши дни все направления массовой культуры, так или иначе связанные с созданием историй. Нередко мы закрываем книгу или выходим из театра, чувствуя раздражение от того, что с самого начала знали, чем все закончится, и уже неоднократно видели все эти шаблонные сцены. Единственная причина этой всеобщей эпидемии проста и понятна: сценарист не имеет ясного представления о мире своей истории. Такие авторы выбирают сеттинг (время, место действия, определенные жизненные обстоятельства) и начинают писать сценарий, предполагая, что многое знают о выдуманном ими мире. Но на самом деле это не так. Пытаясь отыскать нужный материал в своем воображении, они остаются ни с чем. К чему же тогда обращаются? К фильмам и телевизионным программам, книгам и пьесам с похожим сеттингом. Из работ других авторов они списывают уже знакомые нам сцены, перефразируют услышанные диалоги, меняют внешность известных персонажей и выдают все это за собственное творчество. Они подогревают литературные «объедки» и предлагают нам блюдо под названием «скука», потому что вне зависимости от того, есть у них талант или нет, сеттинг создаваемой ими истории и все то, что он в себя включает, они так и не смогли понять. Глубокое проникновение в мир вашей истории является обязательным условием для создания оригинального и совершенного произведения.

СЕТТИНГ

Сеттинг истории имеет четыре измерения — период, длительность, локация и уровень конфликта.

Первое временное измерение — это определенный исторический период. Где разворачивается действие? В современном мире? В прошлом? В гипотетическом будущем? Может быть, это необычная фантазия, как «Скотный двор» (Animal Farm), или «Опаснейшее путешествие» (Watership Down), где момент времени непонятен или не имеет значения?

Период — это место истории во времени. Второе временное измерение — длительность. Какой период в жизни персонажей охватывает данная история? Десятилетия? Годы? Месяцы? Дни? Или, что бывает редко, продолжительность действия совпадает с экранным временем? Так, двухчасовой фильм

«Мой обед с Андре» (My Dinner with Andre) рассказывает об обеде, который длится два часа. «В прошлом году в Мариенбаде» (Last Year at Marienbad) — еще более редкий пример, здесь ощущение времени вообще утрачивается. Фильм длится дольше, чем сама история, благодаря монтажу, частичному наложению, повторениям и/или замедленному движению. Хотя никто не пытался сделать нечто подобное в рамках полнометражного фильма, это блистательно реализовано в ряде эпизодов, самый известный из которых — «Одесская лестница» в картине «Броненосец Потемкин». Реальный расстрел мирных горожан солдатами царской армии продолжался не более двух-трех минут, которые потребовались для того, чтобы спуститься с верхних ступеней лестницы. На экране этот ужас длится в пять раз дольше.

Длительность — это продолжительность истории во времени. Локация представляет собой физическое измерение истории. Какова география истории? В каком городе? На каких улицах? Какие здания стоят на этих улицах? Какие в них комнаты? На какую гору восходят герои? Какую пустыню пересекают? На какую планету отправляются?

Локация — это место истории в пространстве. Уровень конфликта — это измерение, относящееся к человеку. Сеттинг включает в себя не только физическую и временную, но и социальную сферу действия, где определяется уровень конфликта, на котором вы выстраиваете свою историю. Независимо от того, каким образом политические, экономические, идеологические, биологические и психологические силы общества воплощены в социальных институтах или характерах отдельных людей, они формируют события в той же степени, как эпоха, среда или костюмы. Следовательно, состав персонажей с присущим ему многообразием уровней конфликта является частью сеттинга истории. Фокусируется ли ваша история на внутренних, даже подсознательных конфликтах персонажей? Или поднимается на уровень личных разногласий? Или — еще выше и шире — доходит до сражений с общественными институтами и даже борьбы с природными явлениями? Ваша история может разворачиваться на любом из этих уровней или в любой их комбинации — от подсознания до далеких звезд — и опираться на всесторонний жизненный опыт.

Уровень конфликта — это положение истории в иерархии социальных битв.

Взаимосвязь структуры и сеттинга Сеттинг истории четко определяет и ограничивает ее возможности. Несмотря на то, что сеттинг всего лишь вымысел, в нем не может происходить все, что приходит вам на ум. В любом мире, пусть даже воображаемом, возможны только определенные события. Если драма разворачивается среди особняков в Западном Лос-Анджелесе, то мы не увидим в ней домовладельцев, которые протестуют против социальной несправедливости, устраивая беспорядки на улицах, однако каждый из них с легкостью отдаст тысячу долларов за участие в благотворительном обеде, посвященному решению этой проблемы. Если же ваш сеттинг предполагает, что действие происходит в многоквартирных домах одного из гетто в восточной части Лос-Анджелеса, то жители этого района не станут посещать обед, за который нужно заплатить тысячу долларов, но могут выйти на улицы, требуя изменений.

История должна подчиняться собственным внутренним законам вероятности. Соответственно, осуществляемый сценаристом выбор событий ограничивается возможностями, существующими в рамках создаваемого им мира.

Каждый вымышленный мир обладает уникальной космологией и создает свои «правила», определяющие порядок и причину всего происходящего. Вне зависимости от того, насколько реалистичен или причудлив сеттинг, установленные в нем принципы причинно-следственных связей не могут быть изменены. В действительности, самым неизменным и структурно обусловленным жанром является фэнтези. Мы позволяем сценаристу, создающему подобный фильм, значительно оторваться от реальности, а затем требуем от него продуманного до мелочей правдоподобия и отсутствия случайностей — например, точного следования архисюжету, как это было в «Волшебнике страны Оз» (The Wizard of Oz). С другой стороны, суровый реализм часто позволяет нарушать логику. Например, в фильме «Подозрительные лица» (The Usual Suspects) сценарист Кристофер Маккварри заключил совершенно невероятные события в границы «закона» свободных ассоциаций. Истории не возникают из ничего, а вырастают на основе того, что уже существует и является частью человеческого опыта. С самого первого взгляда и самого первого кадра аудитория начинает внимательно изучать вымышленный мир, отделяя возможное от маловероятного, правдоподобное от сомнительного. Сознательно или безотчетно, она хочет разобраться в ваших «законах», чтобы понять, как и почему все происходит в своеобразно созданной реальности. Вы создаете возможности и ограничения, соотнося с ними выбор сеттинга и метода работы. Построив эти преграды, вы свяжете себя контрактом, условия которого должны соблюдать. Ведь, приняв на веру предложенные законы, зрители почувствуют себя оскорбленными, если вы их нарушите, и отвергнут вашу работу как нелогичную и неубедительную. Может показаться, что сеттинг связывает воображение, словно смирительная рубашка. Когда я работал в отделе сценариев, меня часто поражало то, как авторы стараются вывернуться из этих пут, отказываясь от конкретики. «Где у вас происходит действие?» — спрашивал я. «В Америке», — бодро отвечал сценарист. «Не слишком ли обширно? У вас есть на примете какое-нибудь конкретное место?» «Боб, это не имеет значения. Типично американская история. О разводе. Что может быть более американским? Будь то Луизиана, Нью-Йорк или Айдахо — неважно». На самом деле, очень даже важно. Расторжение брака в южных штатах мало напоминает судебный процесс, в котором принимают участие мультимиллионеры с Парк-Авеню, и уж совсем не похоже на супружескую измену на ферме, где выращивают картофель. Вещи под названием «переносная история» не существует. Честная история может происходить в конкретное время и только в конкретном месте.

ПРИНЦИП ТВОРЧЕСКОГО ОГРАНИЧЕНИЯ Ограничение необходимо. Появлению хорошо рассказанной истории предшествует создание небольшого познаваемого мира. Художникам свойственно стремление к свободе, поэтому принцип, согласно которому связь между структурой и сеттингом ограничивает творческие возможности, может вызвать у вас чувство протеста. Однако, приглядевшись внимательнее, вы увидите, что эта взаимосвязь может носить позитивный характер. Сеттинг помещает структуру истории в определенные рамки, но они не препятствуют творчеству, а оказывают на него стимулирующее действие. Все интересные истории происходят в ограниченном и понятном пространстве. Каким бы большим ни казался вымышленный мир, при детальном изучении вы поймете, что он на удивление мал. «Преступление и наказание» — это микрокосмос. Действие «Войны и мира» разворачивается на фоне России, переживающей тяжелые времена, однако в центре романа — жизнь лишь нескольких людей и их семей. Все события фильма «Доктор

Стрейндж-лав» (Dr. Strangelove) происходят в кабинете генерала Джека Д. Риппера, на борту летящего в сторону России бомбардировщика «летающая крепость» и в оперативном центре Пентагона. Кульминацией истории становится ядерный апокалипсис, однако повествование основано на действиях восьми главных героев и не выходит за пределы трех площадок. Мир истории должен быть достаточно мал, чтобы автор мог охватить всю создаваемую им вымышленную вселенную и изучить ее так же глубоко и подробно, как Бог знает сотворенный им мир. Моя мама часто говорила: «Ни один упавший воробушек не останется не замеченным Богом». Так и писателю нельзя пропустить ни малейшей детали. К тому времени, когда будет дописываться последний вариант, вам следует обладать безусловным знанием сеттинга, чтобы мгновенно ответить на любой возможный вопрос — от того, как ведут себя персонажи во время еды, до прогнозов погоды на сентябрь. Однако определение «малый» не означает «простейший». Искусство заключается в том, чтобы выделить из вселенной одну крошечную часть и представить ее наиболее важной и интересной на данный момент. В таком случае «малый» означает «понятный». «Безусловное знание» предполагает обширную осведомленность не о каждой мельчайшей детали бытия, а лишь о том, что имеет отношение к вашей истории. Некоторым эта цель может показаться недоступной, однако лучшим писателям удается достигать ее каждый день. От каких важных вопросов о времени, месте и персонажах фильма «Шепоты и крики» (Cries and Whispers) отмахнулся бы Ингмар Бергман? Или Дэвид Мамет, если бы его спросили о «Дельцах» (Glengarry Glen Ross)? Или Джон Клиз, создавший «Рыбку по имени Ванда» (A Fish Called Wanda)? На самом деле, хорошие писатели и сценаристы не занимаются намеренным и осознанным продумыванием всех аспектов жизни, присутствующих в их историях, а на определенном уровне постигают все это. Великие писатели знают. И, соответственно, работают в рамках того, что познаваемо. Невозможно охватить сразу весь огромный и густонаселенный мир, в таком случае внимание рассеивается. Мир, заключенный в определенные пределы, и замкнутый круг действующих лиц позволяют обрести глубокое и обширное знание. Ирония взаимосвязи сеттинга и истории заключается в следующем: чем убедительнее мир, тем хуже знает его писатель и тем меньше у него возможностей творческого выбора и больше штампов. Чем меньше мир, тем полнее знание о нем и шире выбор для творчества. Результат: создание действительно оригинальной истории и победа в войне со штампами.

ИССЛЕДОВАНИЯ Победить в этой войне помогают исследования, требующие времени и сил, но позволяющие приобрести новые знания. Я предлагаю прибегнуть к изучению собственной памяти и воображения, а также к осмыслению фактов. Как правило, для создания истории необходимо использовать все три способа.

Память Отвлекитесь от работы и задайте себе вопрос: «Что из имеющего отношение к жизни персонажей известно мне из собственного опыта?» Предположим, вы пишете о немолодом руководителе, готовящемся к презентации, от которой зависит его дальнейшая карьера. Его жизнь — и личная, и профессиональная — висит на волоске. Он боится. Как мы ощущаем страх? Постепенно память возвращает вас в тот день, когда по непонятным до сих пор причинам мама заперла вас в чулане, ушла из дома и вернулась только на следующий день. Вспомните эти долгие, наполненные ужасом часы в полной темноте. Может ли ваш персонаж чувствовать то же самое? Если да, образно опишите день и ночь, проведенные в чулане. Удостовериться в том, что знаете, как это сделать, вы сможете только после того, как все запишите. Подобный опыт не

ограничивается снами наяву. Изучите свое прошлое, переживите его заново, затем сделайте записи. Только в письменном виде воспоминания становятся пригодными для работы знаниями. Теперь, когда у вас живот сводит от страха, напишите честную, единственную в своем роде сцену.

Воображение И вновь откиньтесь на спинку стула и спросите себя: «На что это будет похоже, если попробовать жить жизнью своих персонажей час за часом, день за днем?» Представьте со всеми подробностями, как ваши герои ходят по магазинам, занимаются любовью, молятся — некоторые сцены могут и не войти в повествование, но постепенно они вовлекают в воображаемый мир, и начинает казаться, что все это уже было. Если память предлагает целые отрезки жизни, то воображение использует отдельные фрагменты, обрывки мечтаний и осколки впечатлений, вроде бы не связанные между собой, но затем обнаруживаются скрытые связи, и все соединяется в единое целое. Отыскав эти связи и живо представив сцены, запишите их. Действенное воображение — это исследование.

Факты Вы когда-либо переживали творческий кризис? Ужасно, не правда ли? Дни проходят, но ничего не пишется. В сравнении с этим уборка гаража кажется приятным развлечением. Снова и снова перекладывая вещи на своем рабочем столе, вы наконец осознаете, что сходите с ума. Я знаю метод лечения, и это вовсе не визит к психоаналитику, а посещение библиотеки. Вы в тупике, потому что нечего сказать. Талант вас не покинул. Когда было о чем говорить, вы писали без остановки. Нельзя убить свой талант, но невежество способно довести его до состояния комы. Несведущий человек писать не сможет, каким бы одаренным он ни был. Талант необходимо стимулировать фактами и идеями. Занимайтесь исследованиями. Подпитывайте свой талант. Исследования позволяют не только выиграть войну со штампами, но служат залогом победы над страхом и его родственницей — депрессией. Предположим, вы пишете в жанре семейной драмы. Вас взрастила семья, и, возможно, вы сами воспитываете детей, видели разные семьи и многое можете представить. Однако если пойдете в библиотеку и прочитаете известные книги по динамике семейной жизни, то обнаружите следующее: 1. Все, чему научила вас жизнь, получит серьезное подтверждение. На каждой странице вы будете узнавать свою семью. То, что личный опыт имеет универсальный характер, вы осознаете как важное открытие, подтверждающее, что у вас будет аудитория. Вы станете писать о своем, но любой человек поймет вас, потому что модели семьи многое обобщают. То, что происходит у вас дома, случается и с остальными людьми — все переживают соперничество и чувство общности, верность и предательство, боль и радость. Вы будете выражать эмоции, которые считаете только своими, а зритель будет узнавать в этом себя. 2. О природе семьи вы знаете лишь из собственного опыта — независимо от того, в скольких семьях вы жили, на что обращали внимание и богатым ли воображением обладаете. Однако, делая записи в библиотеке и серьезно изучая факты, вы выйдете за пределы этого замкнутого круга. Озаренный неожиданными и яркими мыслями, вы достигнете той глубины знания, до которой не смогли бы добраться никаким другим путем. Вслед за изучением собственной памяти, воображения и фактов нередко происходят странные события, которые авторы любят описывать, используя мистические понятия. Персонажи неожиданно оживают, начинают самостоятельно делать выбор и совершать

действия, формирующие поворотные моменты, которые сплетаются, развиваются и приводят к новому повороту; все это происходит с такой скоростью, что автор едва успевает фиксировать на бумаге происходящее. Подобное «непорочное зачатие» является милым самообманом, которому так любят предаваться писатели. Однако неожиданно появившееся вдохновение объясняется просто: знание предмета повествования достигло точки насыщения. Автор становится богом своей маленькой вселенной и приходит в восторг от того, что кажется ему стихийным творчеством, а на самом деле является наградой за тяжкий труд. Однако будьте осторожны. Исследования предоставляют материал для творчества, но не могут его заменить. Биографические, психологические, физические, политические и исторические изыскания для определения сет-тинга и выбора действующих лиц очень важны, но бессмысленны, если не ведут к созданию событий. История — это не совокупность информации, представленная в повествовательном виде, а структура событий, которая подводит нас к осмысленной кульминации. Кроме того, исследование не должно превратиться в затягивание времени. Слишком много неуверенных в себе талантливых людей проводит долгие годы в изысканиях, но так ничего и не пишут. Исследования всего лишь пища, необходимая для воображения и вымысла, но они не должны быть самоцелью. Не существует и определенного порядка их проведения. Мы не заполняем многочисленные блокноты данными социальных, биографических и исторических исследований, чтобы только после этого приступить к сочинению истории. Творчество крайне редко бывает рациональным. Создание оригинала и исследовательские работы происходят одновременно. Например, вы пишете психологический триллер. Можно начать работу с вопроса «А что будет, если...». Что случится, если женщина-психоаналитик нарушит профессиональную этику и вступит в любовную связь со своим пациентом? Спросите себя, кем она может быть. И кто ее пациент? Возможно, он солдат, контуженный во время военных действий и находящийся в состоянии полного безразличия к миру. Почему она полюбила его? Вы анализируете и исследуете, пока вас не посещает случайная идея: она влюбляется, когда ее лечение приводит к чудесному исцелению, и под воздействием гипноза перед ней предстает прекрасный человек, почти ангел. Такой поворот кажется слишком сентиментальным, чтобы быть правдой, и вы продолжаете поиски в другом направлении. В конце концов вы вспоминаете о таком понятии, как «успешная шизофрения», когда психически больные люди, обладая исключительным умом и силой воли, способны скрыть свое безумие от окружающих, даже от психиатров. Может быть, ваш пациент один из них? И ваш врач любит сумасшедшего, которого, как ей кажется, она вылечила? По мере того как новые идеи подпитывают вашу историю, она вырастает вместе со своими персонажами; а по мере дальнейшего роста возникают все новые и новые вопросы, требующие дополнительных изысканий. Происходит регулярное переключение с творческого созидания на очередные исследования и обратно. Все это подталкивает и двигает историю до тех пор, пока она не станет целостной и жизнеспособной.

ТВОРЧЕСКИЙ ВЫБОР Нет единого рецепта написания сценария. Этот процесс не ограничивается выдумыванием определенного числа событий, необходимых для создания истории, которые потом записываются в виде диалога. Возможно, придуманные вами события и те, которые войдут в сценарий, будут соотноситься как пять к одному и даже десять или двадцать к одному. Работа над рукописью требует гораздо большего материала, чем вы можете использовать, а затем нужен тщательный отбор из определенного количества событий, наиболее подходящих для персонажа и окружающего его мира. Когда актеры хотят сделать друг другу комплимент, они нередко говорят: «Мне нравится твой выбор». Они знают, что если их коллега добился в чем-то успеха, это произошло потому, что во время

репетиций он испробовал двадцать разных вариантов, а затем выбрал один, самый лучший. То же самое можно сказать о сценаристах.

Творчество — это умение сделать творческий выбор между необходимым и излишним.

Представьте, что вы пишите романтическую комедию, действие которой разворачивается в фешенебельном районе Манхэттена. Ваши мысли мечутся от одного персонажа к другому в поисках идеального момента для их встречи и знакомства. Затем вас озаряет: «Бар для одиноких! Это то, что надо! Они встречаются в баре «У Кларка»!» А почему бы нет? Учитывая, что ваше воображение нарисовало образы состоятельных жителей Нью-Йорка, такое место встречи вполне возможно. Так почему же нет? Потому что это жуткий штамп. Идея была свежей, когда Дастин Хоффман знакомился с Миа Фэрроу в фильме «Джон и Мэри» (John and Mary), но с тех пор преуспевающие молодые люди постоянно наталкивались друг на друга в барах для одиноких — в самых разных фильмах, мыльных операх и комедиях положений. Однако если вам известны секреты мастерства, то вы знаете, как избежать штампов: надо набросать список из пяти, десяти, пятнадцати различных сцен «встречи влюбленных из восточной части Манхэттена». Зачем? Дело в том, что опытный сценарист никогда не доверяет так называемому озарению. В большинстве случаев это всего лишь первая пришедшая в голову мысль, а таковые чаще всего связаны со всеми когда-либо увиденными фильмами и прочитанными романами, из которых вы можете надергать массу штампов. В понедельник мы приходим в восторг от новой идеи, потом проходит ночь, и во вторник мы перечитываем написанное с отвращением, так как осознаем, что видели этот штамп в дюжине других фильмов. Источник истинного озарения находится намного глубже, поэтому дайте волю своему воображению и экспериментируйте: 1. Бар для одиноких. Штамп, но можно рассматривать как вариант. Не стоит от него отказываться полностью. 2. Парк-авеню. У его BMW лопается шина. Он стоит на тротуаре в дорогом костюме, чувствуя себя совершенно беспомощным. Она, проезжая мимо на мотоцикле, жалеет его. Пока она достает запасное колесо и ведет себя как автомобильный доктор, он играет роль рабочего муравья, подавая домкрат, гайки, колпак колеса… Вдруг их глаза встречаются, и между ними проскакивает искра. 3. Туалет. Она так напилась на рождественской офисной вечеринке, что, уже плохо соображая, случайно заходит в мужской туалет, так как ее ужасно тошнит. Он находит ее сидящей на полу в полном изнеможении. Прежде чем появляются другие люди, он успевает закрыть дверцу кабинки и помогает ей, чем может. Когда в туалете никого не остается, он незаметно выводит ее в коридор, спасая от позора. Список растет и растет. Вам не нужно записывать сцены со всеми подробностями. Вы занимаетесь поиском идей, и достаточно кратких заметок о том, что происходит. Если вы хорошо знаете своих героев и мир, в котором они живут, придумать дюжину или более подобных сцен не составит труда. Когда лучшие идеи иссякнут, просмотрите список, задавая себе три вопроса: какая сцена наиболее правдива в отношении моих персонажей? Лучше всего соответствует их миру? И никогда не была показана на экране точно таким же образом? Именно эту сцену вы включите в свой сценарий. Однако предположим, что, анализируя включенные в список сцены, вы почувствуете, что ваша первая мысль была самой правильной. Штамп это или нет, но влюбленные должны встретиться в баре для одиноких; ничто другое не позволит лучше показать их характеры и окружение. Так что же делать в этом случае? Доверьтесь своим инстинктам и начните составлять новый список, куда войдут описания различных способов знакомства в баре для одиноких. Исследуйте этот мир, обитайте там, наблюдайте за людьми, участвуйте в происходящем, пока не начнете понимать сцену в баре лучше любого

другого автора. Проанализируйте новый список, отвечая на те же самые вопросы: какой вариант больше всего подходит персонажам и окружающему их миру? Какого из них никогда не было на экране? Когда ваш сценарий превратится в фильм и камера покажет бар для одиноких, первой реакцией зрителей может быть такая: «О, Господи, только не еще одна сцена в баре для одиноких». Однако затем вы проведете их через входную дверь и покажете, что на самом деле происходит внутри. Если вы хорошо справились с задачей, то зрители закивают в знак согласия: «Отлично! Это не какой-то дурацкий разговор типа «Кто вы по знаку зодиака? Читали какие-нибудь хорошие книги в последнее время?» Это замешательство, риск — самая настоящая правда». Если сценарий в законченном виде включает в себя все сцены, которые вы когда-либо писали, если не выброшена ни одна идея, а, переписывая сценарий, вы всего лишь пытаетесь поправить диалоги, то работу почти наверняка ждет провал. Каким бы талантом каждый из нас ни обладал, все мы в глубине души осознаем, что девяносто процентов того, что мы делаем, не относится к числу наших достижений. Однако когда исследования позволяют вам работать по принципу «десять к одному» и даже «двадцать к одному», а затем вы делаете блестящий выбор, чтобы отобрать десять процентов совершенства и сжечь остальное, каждая сцена вашего сценария будет приводить зрителей в восхищение, а ваш гениальный талант заставит испытывать благоговейный трепет. Никому не придется увидеть ваши неудачи, если, конечно, вы, руководствуясь тщеславием, не совершите глупость и не выставите их на всеобщее обозрение. Гениальность определяется не только способностью создавать впечатляющие кадры и сцены, но также наличием вкуса, здравым смыслом и готовностью «выкорчевывать» и уничтожать банальности, пышные метафоры, фальшь и ложь.