Тадер Орди. Рецензия на роман анса "Текст ухватил себя за хвост"

анс «Текст ухватил себя за хвост»

Потом набегут критики и прочие доброхоты, которые, и растолкуют всем непонятливым, а в первую голову автору, какой у него был замысел, и что он вообще хотел сказать.

 

Это, конечно, в идеальном случае, который, видимо как раз и состоялся, поскольку вы вот сейчас это читаете, а если наоборот, то и критиков и прочих доброхотов и близко на горизонте на дух не видно(…)

Когда читала эту фразу, подумала — «да ни в жизнь!» Зачем мне растолковывать, что автор хотел сказать? Он, в самом деле, уже больше двадцати авторских листов на эту тему сказал, причем так, как сам хотел. А я рядовой читатель, скажу, что мне лично понравилось, а что — не понравилось, как я обычно делаю, и тем и ограничусь. Пополню авторскую копилку с мнениями для статистики.

Но вот в чем дело. Чем дальше я читала, тем дальше мне хотелось сказать не это. А именно рассказать — что я из Текста поняла, а что не очень. Какие у меня возникли ассоциации. В общем, я оказалась тем доброхотом, которому очень хочется обсудить авторский замысел со своей небольшой уездной колокольни.

 

Так сказать, подискутировать с автором на тему, что я «догнала», а что — не очень, потому что:

Жаргонное «догнать» тут гораздо уместнее, чем его синоним «понять». Потому что вот это и называется — автор догнал собственный текст. Наконец-то. Ну, или не совсем догнал.

Так что предупреждаю сразу. Эта рецензия не просто спойлер, а спойлер необъективный, и если вы ее прочитаете, то «Текст, который ухватилсебя за хвост» уже будет читаться немножко не так. Возможно, вы сумеете избавиться от призмы моего восприятия где-то в процессе чтения, но восхитительное ощущение неожиданного понимания, озарения, формирования некоторых идей из первичного бульона авторского текста я у вас отниму. Поэтому подумайте, надо ли оно — в смысле моя рецензия — вам?

А теперь к тексту. Вообще завязку автор объявляет сразу.

В три часа пополудни. Когда, собственно всё и началось. Только никто и не заметил.

И первый вопрос появился. А что собственно, началось?

Во-первых, конечно, роман. Набор на первый взгляд несвязных фрагментов, любопытнейших жизненных наблюдений, иносказаний, иронично-саркастических метафор. Тут мне совсем некстати вспомнился Р. Киплинг, «Ворота ста печалей»

(...) но каждому из нас всегда давалось по циновке и по ватной подушечке в шерстяной наволочке, сплошь покрытой черными и красными драконами и всякими штуками, точь-в-точь как на гробе, стоявшем в углу.

После третьей трубки драконы начинали двигаться и драться. Я смотрел на них много-много ночей напролет. Так я определял меру своему курению, но теперь уже требуется не меньше дюжины трубок, чтобы принудить их зашевелиться.

Это я к чему… Нет, вовсе не к тому, что без кальяна тут не разобраться, хотя и такая точка зрения имеет место быть. Но между тем да, чтобы увидеть картинку, нужно слегка расфокусировать зрение. Как на тех трехмерных изображениях на обложках школьных тетрадей. Для этой цели, кажется, автор и украсил Текст совершенно мозговыносящими эпиграфами.

Если читать достаточно долго, вдумчиво и самое главное — с погружением, то начинает вырисовываться некая схема. Становится очевидным, что некоторые фрагменты повторяются в различных модификациях, некоторые изменяются, а некоторые пересекаются. Как автор говорит:

Это потому что фабула романа практически уже стала тем самым первичным бульоном, тем первозданным хаосом с пульсирующим псевдоожиженным слоем, в котором возникают репликаторы смыслов, причудливо пожирая друг друга и порождая другие причудливые репликаторы.

Эволюция текста медленно, но неуклонно приводит к появлению высших форм, которые одни только и оправдывают само существование несвязанных связанностей, возникновению того, что как бы ниоткуда берется и одухотворяет эту ерунду, которая в итоге и должна произвести то чудо произведения, без которого никакого произведения попросту и нет.

Так о чем я? Ах, да, перефразирую. Некоторые фрагменты Текста выживают, некоторые мутируют, некоторые скрещиваются. Вам ничего это не напоминает? Естественный отбор.

Эволюция.

Это слово ведь уже прозвучало в цитате.

И в какой-то момент у меня произошел щелчок. Мемы. Репликаторы. Эволюция. И я что-то поняла, а чуть позже автор сказал это сам.

Вторая же эволюция — это эволюция мемов, или мимов — количество тут уже подошло к краю, в смысле возможен качественный скачок, и вот тут включения этой самой функции ждать уже приходится, потому что есть предпосылки и флуктуации… впрочем, к самой этой функции никакого отношения всё это не имеет, она или включится, или не включится, вероятности фифти-фифти, но всё таки я склонен думать, что одна фифти всё же больше.

Что это будет, я не знаю, возможно резкое поумнение цивилизации, в смысле агломерации с хайтеком и возникновение чего-то качественно иного.

Возможна и третья эволюция — уже появился новый питательный бульон для новых репликаторов. Догадайтесь с трех раз, что я имею в виду? Ага, догадались, компьютерные вирусы. Еще две — три смены поколений компьютерных технологий, и эта среда может стать неконтролируемой, и там может завестись ой-ёй-ёй.

Вот в этом месте мне хотелось бы остановиться подробней. Сыграть свою роль доброхота-толкователя до конца.

…на развитие и поведение человека влияет как минимум две системы передачи информации — генетическая и культурная (культурное наследование — передача поведенческих признаков посредством обучения). Английский биолог Докинз предложил название для единицы культурного наследования — мем (от греч. μίμημα — подобие). Мем — это информация, которая копируется, передается от человека к человеку.

Объяснение взято из компьютерры и слегка перефразировано.

Примеры мемов, приводимые самим Докинзом — это: мелодии, устойчивые языковые выражения, мода, технология постройки арочных сводов.

То есть словами автора Текста:

Большую часть всего, что есть необычного, в человеке, можно вместить в одно слово: культура Я-то обычно использую это слово в его научном, а не снобистском смысле. Передача культурного наследия вроде как аналогична генетической передаче, будучи в своей основе консервативной, она может породить некую форму эволюции.

На этой интересной базе строится целых две теории.

• Первая — теория мемовирусов:

Мемовирус (мем + вирус) — навязанный образ мысли, усвоив который человек становится дальнейшим его транслятором. Иногда мемовирусом называют идеологии и даже религии (в этом случае их быстрое распространение уподобляется эпидемии). Термин имеет ярко негативную окрашенность, что выражено в основе вирус.

На эту тему можно посмотреть очень интересную лекцию вот здесь (есть русские субтитры, кому нужно).

Я увидела в Тексте такую мысль, что мемовирусы особенно эффективны тогда, когда они не чужды национальной культуре, когда они ложатся на пласт культурных смыслов, подсмыслов и дестких сказок, которые рассказывала нам мать. А вот навязывание чуждых мемов может привести к непредсказуемому взрывному эффекту. Автор также весьма остроумно анализирует политический аспект применения мемовирусов, но я от политики далека, поэтому воздержусь от комментариев. Просто знайте — в тексте это есть.

И таки-да. В Тексте вирусная атака мемов состоялась. Причем механизм был весьма оригинальным:

Не могут же все быть такими идиотами. Юрий Васильевич проработал практически всю прессу за последние пару недель, и практически везде обнаружил то, что и искал. И левые, и правые, и обозреватели, и аналитики — все оказались заряжены, или лучше сказать заражены этой заразой.

Если не знать, что искать — ни за что не догадаешься, а вот если знать. Главное, механизм стал совершенно понятен, и источник вообще-то достаточно легко просчитывается. Явление уже приобретает форму эпидемии, даже пандемии.

Притом, всё выполнено достаточно грамотно, вброс прошел сразу с нескольких направлений, а технология новенькая. Бинарная технология, если кто понимает.

Разрозненные фрагменты должны сами соединяться в мозгу обывателя, политика, бизнесмена. В зависимости от уровня культуры комбинации получаются разные, но итог то один подразумевается, и итог этот практически неминуем. Итог этот как бы сам по себе получиться должен.

И ведь скоро, очень скоро найдётся тот, кто соединит несоединимое и подставится. Да и не один найдётся, их много и сразу найдётся. А инициаторы вообще как бы ни при чем. Оно якобы само назрело. Как бы само оно так получилось.

Что самое-то забавное — ведь и не подкопаешься. Всё так безобидно внешне, кажется совершенно безвредным и даже невинным. Но заседает в мозгу крепко, можно сказать вколачивается в мозг. А что там получится — от мозга зависит. Но результат, результат-то просчитан, хороший такой результатец. И сделать уже практически ничего нельзя. Просто не успеть.

• И вторая — есть очень интересная теория того, что мемы могут эволюционировать сами по себе.

Это опирается на гипотезу о том, что в любом процессе, где присутствуют вариации, отбор и наследственность, неизбежно возникает процесс эволюции. Т.е. человечество стоит на пороге запуска нового эволюционного механизма, который будет питаться технологическим развитием, возможно, будет развиваться без участия человека со всеми вытекающими отсюда последствиями. Т.е. мемы будут развиваться «над» человечеством, и это уже сценарий некоего умозрительного апокалипсиса. Захватывающая спекуляция на эту тему в еще одной лекции на TED.

Мне показалось, что намечающийся Апокалипсис — это и есть тот самый эволюционный скачок:

Это же другая цивилизация. Иные. Инородные и враждебные человеку, впрочем, не только человеку, вообще жизни, как форме существования белковых тел. Не потому что они что-то против нас задумали.

Просто мы для них не существуем. В принципе. Потому что, то, что мы есть на самом деле, они не знают, потому что сама форма и структура материи ими воспринимается совсем по другой физике.

Мы тоже о них знать ничего не можем в принципе. Они для нас никакие не сущности, они для нас нечто нематериальное, их для нас вообще не существует. Как бы. Но они запросто могут разрушить наш мир. Походя.

Не заметив, даже, что мы тут есть, разрушить наш мир, как Везувий разрушил Помпею, как человек давит муравья, даже не подозревая о его существовании.

Потому что, то, что для них процесс для нас по определению является катаклизмом.

Причем этот вариант апокалипсиса, оказывается, угрожает человечеству на протяжении всей истории с завидной периодичностью. И каждый раз находились особенные люди, которые объединялись и силой коллективной мысли в нужном месте и в нужное время ухитрялись сохранить равновесие:

Не исключено, что и наши некоторые действия для них не только разрушительны, но и очень катастрофичны. Та волна, та пурга, которую мы способны взбаламутить и погнать, вполне возможно, для них или яд, или зараза, или просто типа почесуха, и они, не зная её природы, реагируют на неё своеобразно, а у нас тут ой-ё что от этого происходит.

И вот тут, я не знаю каким образом, но этот фокус с древними артефактами, всякими пирамидами, дольменами, Стоунхеджами, вполне возможно, имеет какой-нибудь смысл, или непосредственно, или опосредованно.

Возможно, что и фокус с двадцатью восьмью также что-то может, особенно, если в нужное время и в нужном месте.

Похоже, что и наш квест тоже имеет какой-то смысл.

Тема не оригинальная, но актуальная. В силу коллективной мысли мы верим до сих пор. Хотите поспорить? Сходите сначала на любой женский форум, в раздел планирования беременности. Вы удивитесь, когда обнаружите среди серьезных медицинских топиков один религиозный — коллективная молитва. Современным девушкам трудно выбрать время, в которое все вместе смогут прочитать один текст — нужно учитывать рабочий график, разницу часовых поясов… Но они все же собираются.

Вот и у автора катастрофу могут предотвратить двадцать восемь человек. Главный герой — один из этих двадцати восьми, именуемых фокус-группой. Гг — человек неординарный, обладающий неким скрытым экстрасенсорным потенциалом, как и остальные «отобранные». Гг в настоящий момент работает на жутко секретную, по факту не существующую контору. «Работает» в кавычках — целыми днями играет в квест. Странный квест, в котором встречает мифологических существ из своих детских сказок. Дидюку, Буратино и даже Лихо. И однажды выясняется, что:

Вот оно как получается с этой игрулькой. Это на самом-то деле что-то вроде тренажера. Для внутреннего космоса. И сущности эти, зловредные и не очень, они как бы моделируют мои внутренние алгоритмы.

Ну не только мои, естественно, а любого игрунчика, кто на эту удочку поймается, в смысле играть начнет.

То есть, как бы за аппетит отвечает одно чудо-юдо, за логическое мышление другое, за коммуникативную функцию — вовсе третье. Я их так идентифицировать и не сумел, но понял, вернее понимать чуть-чуть стал, а чего это меня так колбасит. Не по-детски. А это оказывается очень просто.

Некая достаточно простая логическая цепочка, последовательность реплик и вопросов, плюс антураж и интерьер запускают симулятивную подпрограмму в моих маленьких серых клеточках. И не только запускают, но еще и тренируют, в смысле грузят.

А я тут, то слюной исхожу, то потребности разные нездоровые, или наоборот, очень даже здоровые начинаю испытывать. Тут любой тренинг отдыхает. Потому что всё это очень целенаправленно и адресно.

И вот гг проходит уровни в этом самом квесте, и постепенно постигает себя. Причем

По правилам квеста. Цепочка ассоциативных образов дает искажение объективной реальности. Сознание переключается на параллельные потоки. Проходит пара дней, и память не различает, было это на самом деле или в полусне, реальность заволакивается легкой дымкой.

И с переходом на очередной уровень гг понимает, что граница между объективной реальностью и квестом размывается.

То есть он может, каким-то образом, изменить объективную реальность.

И дело даже не в квесте, а в переходе на другой уровень. Опять же, не в квестовом. А в переходе гг на другой уровень.

В квесте последний уровень выглядит так: гг выходит к синему морю. К океану. И остался последний шаг, чтобы что-то этому океану сказать.

Я назову этот уровень, для простоты, «человек играющий». Люден. Вы догадались, да? Если читали «волны гасят ветер», то вы уже все поняли.

Речь идет о раскрытии собственного потенциала, переходе на уровень сверхчеловека. Возможно, о подключении/контакте с ноосферой, мыслящим океаном, Солярисом. Только здесь этот Солярис именуется седьмым технологическим укладом (смотрим вот здесь) и виртуальной страной Лимонией.

У Стругацких, кстати, акцент сделан на этической проблеме:

Ведь фактически все выглядит так, будто человечество распадается на два вида. И никуда вам не деться от ощущения унижения от мысли о том, что один из вас ушел далеко за предел, непреодолимый для ста тысяч. А этому одному никуда не уйти от чувства вины за это.

А здесь, скорее на технической стороне дела. Как выделить тех самых, особенных и как их инициировать. Квест.

Ах, да, еще в Тексте есть зеленые человечки, инопланетяне, то есть. Я не совсем поняла, как они касаются основного сюжета, но посадочная станция у них, как кабинка «ионного душа», оставленная Странниками на Надежде («Обитаемый остров»). Но это, скорее, мои тараканы :D:D

Текст:

Так что я думаю, что зеленые человечки это и есть Странники. Или, продолжая аналогию с «Волнами» — это уже инициированные людены наблюдают за созреванием новых.

Ах, ну и чисто по тексту Текста. Больше всех меня зацепил вот этот фрагмент:

А еще есть число пи. Это такая константа всемирная, про которую все, кто в школе учился, знают, как знают и то, что её все считают и считают и считают. А некоторые еще и запоминают. И еще, все считают её постоянной.

Но это совсем не так, или не совсем так. Помнится, была такая шуточка, что один старый человек сказывал, что пи где-то от тёх до четырех сейчас составляет, а вот в войну и до семи доходило. И он, этот старый человек, был по своему прав, да и не по своему тоже, потому что какая окружность, такое и число пи, это же по определению.

А какие окружности в войну то были. Окружность, нарисованная раненым героическим бойцом, или выточенная на разбомбленном станке не менее героическим пацаном, конечно, могла такое пи дать, что до семи дотянет.

Это у нас. У врагов всё-таки пи до самой нашей победы во втором только знаке, наверное, отличалось от того, что мы сейчас имеем, но, тем не менее, мы победили.

Это и патриотично, и горько, и остроумно и вообще. Моя любимая цитата в Тексте.

А меньше всех мне понравилось — да вообще не понравилось — расставание Сани с Ирой. Как по мне, так жутко и неуместно мелодраматичное. И в образ Ирины, которая Кардинал или Бенедикт, ну никак не вписывается.

А вообще Текст— жуткая вещь. Он как-то воздействует на сознание.

Только вот ведь еще какая интересная вещь получается, мне почему-то кажется, что объективная реальность, данная нам в ощущения, всё-таки изменилась, или это на самом деле изменились эти самые ощущения, а вовсе не объективная реальность. Этого я не знаю. Но у меня есть какие-то ощущения, что на самом деле оно так и есть.

Текст сам, как мне показалось, содержит в себе элементы квеста. И попытки разобраться в тексте приводят к интереснейшим наблюдениям про самого себя. Так вот, автор, у меня теперь голова пухнет от новых идей. Мне их срочно надо систематизировать, рассмотреть и что-нибудь написать. Иначе я лопну.

Так что Текст — это очень вдохновляющая штука, я вам скажу. По крайней мере для меня.

И еще немного личного. Меня необычайно порадовало пересечение некоторых идей с моими собственными. Запрятанными в мою простенькую и беллетристическую Дорогу. Все-таки океан, который Солярис, он рядом. Автор и этот аспект предвидел:

только чего-нибудь удумаешь, и захочешь изложить правильно, и аргументировано, как вот оно, здрасьте, оно уже как бы и придумано и даже озвучено, в смысле написано правильно и аргументировано, да еще и умно к тому же. То есть получается почти как в анекдоте — пишу я себе это, пишу, и вдруг понимаю, что где-то я это уже читал, ну как же, я помню чудное мгновенье…

Вот я это чувство пару раз в Тексте испытала.

И, наконец:

Есть мнение, что возможное разделение текстов на финитные и инфинитные выводит к глубинным

основаниям онтологического анализа, числящего за текстом право на реальную жизнь. Текст, как живое существо, заканчивает жизнь, когда автор ставит в нем последнюю точку, или не заканчивает, если эта точка по каким-то причинам не поставлена.

В первом случае смысловой импульс, пройдя ряд трансформаций и осуществившись в ткани повествования, затухает, так и не дотянув до формального финала. Сочинение заканчивается раньше самого себя.

 

Наоборот, у некоторых случается так, что формальные рамки сочинения не удерживают развернувшихся в нем смыслов: их инерция оказывается слишком сильной, и они вырываются за пределы текста, создавая эффект незавершенности, оборванности, возможности двинуться дальше.

Сама же концовка в инфинитных, или, иначе говоря, инерционных текстах, даже если она есть, имеет по большой части фиктивный характер. Интересно, а я к этим некоторым тоже отношусь?

Я, пожалуй, определю Текст как инфинитный. Потому что не на все вопросы даны ответы, и многие смыслы настойчиво просят продолжения и дальнейшего обдумывания.

Ах, кстати — автор позиционирует Текст именно как некий первичный бульон. А какой вы там смысл увидите — тот и правильный. Так что в кои-то веки могу сказать — мое мнение, пусть и субъективное, но верное!

А если что-то хватает себя за хвост, оно по определению зациклено. Читать текст с начала, когда уже пройден конец, под этим углом особенно интересно. Автору действительно удалось вырваться из линейной концепции времени, и это, должна я вам сказать, очень хитрый ход.

Спасибо вам, автор. Это было потрясающе увлекательное чтение. Я реально узнала много нового, и хочу теперь прочитать еще некий пласт книг и посмотреть несколько лекций — список уже готов, видео скачаны. Мне было интересно, и мне есть интересно до сих пор. А это то, что я больше всего ценю в литературе.